355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктор Гвор » Волчье семя (СИ) » Текст книги (страница 6)
Волчье семя (СИ)
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 01:40

Текст книги "Волчье семя (СИ)"


Автор книги: Виктор Гвор



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13    'Летящий Херувим' оказался не самым плохим трактиром в Допхельме. Большой зал с массивными столами и лавками, сосновыми, конечно, но мореными под благородный валашский дуб, несколько уютных закутков, отделенных друг от друга и от зала дощатыми перегородками все из той же, вездесущей сосны.   Стены, ведущие из закутков в зал – пониже. Сидящий, если вдруг будет желание не только брюхо набить, но и по сторонам поглазеть, может видеть большинство прочих посетителей 'Нажратого ангела', то есть, конечно же, 'Летящего Херувима'! В закутках – по столу с лавками. Напротив входа столов нет. Зато есть длинная стойка. На ней громоздятся бочки. И трактирщик, возвышающийся за перегородкой. С доброй улыбкой на устах и тяжелой дубинкой под руками. Гости-то, всякие бывают! Как говаривал своему заместителю, легендарный византский полководец Чапаяни: 'Есть нюанс, Петруччио!'   Под высоким, локтей семь, потолком зала подвешен пяток тележных колес, с парой дюжин свеч на каждой. В закутках свои подсвечники, но большинство предпочитает полумрак. К тому же, немного света попадает сквозь узкие окна, что выглядят словно бойницы. Даже легкомысленные занавеси, с вышитыми цветами не спасают от мысли, будто строители подумывали о том, что трактиру предстоит долгая осада...   По залу порхали от одного стола к другому подавальщицы в одинаковых серых платьях с сиреневыми фартучками, успевая и разносить пищу, и отвечать на шутки гостей. А то и оказывать услуги другого рода.   Народу в трактире оказалось немало. Трое купцов степенно ужинали в закутке слева от двери. Еще несколько столов занимали бюргеры, судя по всему, справа от входа расположилась компания табунщиков, похоже, что кроатов, занесенных в такую даль, не иначе, как чихом их верховного бога Вука.   За большим столом в центре зала гуляла группа ягеров, уже начинавших переносить свое внимание с пива и еды на что-либо более интересное. Во всяком случае, здоровенный рыжий громила, не отрываясь от кружки в правой руке, левой пристраивал на коленях светленькую подавальщицу, одновременно, что-то рассказывая. Та не сопротивлялась, но и помогать не спешила. Лишь улыбалась рыжему ягеру, временами вставляя в его пьяные байки восторженные охи.   Ридица с усмешкой оглядела зал, негромко пробормотала на салеве: 'Культура, Нечистому ее в задницу!', не забыв добавить еще пару эпитетов из репертуара сестры Бригитты, и неторопливо проследовала в сторону хозяина.   Трактирщик, широкоплечий бородач трех с половиной локтей роста, приветливо улыбнулся. Улыбка на иссеченном многочисленными шрамами лице смотрелась довольно устрашающе. Впрочем, оба глаза у Кривого Ганса присутствовали, только левый озирал мир из толстого багрового рубца, выныривающего из густой шевелюры и исчезающего в не менее густой бороде.   – Чего угодно святой сестре? – флегматично спросил хозяин, одним глазом взирая на Ридицу, а вторым бдительно посматривая в сторону подвыпивших ягеров.   – Спокойно поесть, – тихо произнесла сестра, – Возможно, комнату. А возможно – кое-что еще.   – Поесть это завсегда можно, – тем же тоном ответил трактирщик. – Спокойно – тоже. А всё остальное по особому тарифу.   – Тогда и услуги должны быть особые, – усмехнулась воительница.   – За нами не заржавеет, – Ганс скосил в сторону Ридицы изуродованный глаз. – В кабинет пройдете?   Девушка кивнула, заняла ближний к трактирщику закуток, отличавшийся от прочих лишь меньшей высотой перегородки со стороны хозяина и, прислонилась спиной к стене, чтобы не выпускать из поля зрения ни общий зал, ни трактирщика. Еда появилась на столе, словно по мановению волшебной палочки. Молочный поросенок с хрустящей зажаренной корочкой, тарелка с крупными ломтями чуть ноздреватого хлеба и большая глиняная кружка с вином. Воительница принялась за еду.   – Скажи, Ганс, – обратилась она к хозяину, утолив первый голод. – Ты знаешь Хродберта Фройда?   – Имею такое удовольствие, – кивнул трактирщик из-за перегородки. – Не сказать, что шибко большое, но бывает и хуже.   – И что означает фраза, что он задолжал кому-либо золото?   – И сколько? – Ганс с интересом уставился на девушку.   – Утверждал, что пару золотых.   – Вы очень опасны, святая сестра, – с усмешкой ответил трактирщик. – И лучше не врать Вам ни единым словом.   – Ради Господа! – восхитилась Ридица. – Какие проницательные господа проживают в окрестных лесах! А если данный индивидуум кому-нибудь задолжает серебро, это фатально для кредитора?   – В общем случае – да, – согласился трактирщик. – Но бывают варианты. Хрод мне не указ, могу его слова и за чистую монету принять!   Девушка кивнула и приложилась к кружке.   – Весело вы тут живете...   Ганс хмыкнул, посмотрел на зал и многозначительно присвистнул. Ридица проследила за его взглядом.   В трактир ввалился десяток ягеров в серо-зеленых куртках, увидев которых первая группа наемников резко оживилась.   – Гляди-ка, крысоеды пожаловали, – громко заявил рыжий громила.   – Не твоего ума дело, свинский ублюдок! – не остался в долгу предводитель вновь прибывших. – Лапаешь шлюху, и лапай, а не лезь к приличным людям!   – Парни, – взревел Рыжий. – Вы слышали? Он оскорбил мою даму! – ягер отпустил подавальщицу. – Иди, детка, погуляй! Я сейчас научу это ходячее корыто с дерьмом вежливости, и мы продолжим!   Конфликт развивался стремительно. Давали себя знать и застарелая вражда Гильдии наемников Нордвента и Нордвентской Гильдии наемников, и то, что обе компании явно были не прочь отвести душу. Судя по скорости, с какой пустел трактир, все прочие посетители были неплохо осведомлены о возможных последствиях. И глаза у них были на месте.   – Ты так и будешь смотреть, не вмешиваясь? – поинтересовалась Ридица у хозяина, – и стражу не кликнешь?   – А зачем? – пожал плечами Ганс. – Все ушедшие расплатились. Девочки пока отдохнут. Да и помочь посудомойкам – великое дело.   – Они ж тебе весь трактир разнесут своей дракой!   Великан снова хмыкнул. На этот раз весело.   – Да где им! У меня обстановка вильдверов выдерживает! Ток царапины от когтей остаются!   – Что, были случаи? – поинтересовалась воительница.   – А то! – каждое хмыканье великана имело свой, неповторимый оттенок. – Лет десять назад святые братья решили прямо здесь оборотня повязать. Из залетных тот был. Ну и повеселились! Какие он, бедолага, кунштюки выкручивал, загляденье просто! Эти так не смогут.   Ганс пренебрежительно кивнул в сторону наемников.   – Тааак! – голос трактирщика посерьезнел, – Эй, вы! – рев Ганса легко перекрыл шум закипавшей ссоры. – Правила все помнят? Для дураков повторяю: у меня тут – не Божий суд! Кто нож достанет – того сам порешу! – и с грохотом водрузил на стойку заряженный арбалет сиверского образца и здоровенный крайгмейссер с пощербленным клинком.   Заметив удивление на лице сестры, трактирщик подмигнул и тихо сказал:   – И еще поэтому я не зову стражу... Наша смена уже ни на что не годна, – Ганс снова рявкнул в притихший зал. – Всё поняли, дети греха?!   Наемники без возражений убрали руки с мечей. Кое-кто и вовсе начал отстегивать ножны, чтобы под ногами не заплелись ...   – Я гляжу, уважают они тебя! – усмехнулась Ридица.   – А то! – подбоченился трактирщик. – У меня заведение приличное, во всем порядок!   – И чем же то дело кончилось? – снова вернулась к теме девушка. – Схватили вильдвера? Или убили?   – Ушел, – махнул рукой Ганс. – Перегрыз дюжину Светочей и ушел. Через кухню.   – И неприятностей у тебя не было? – приподняла бровь воительница. – В пособничестве не обвинили?   – А я что, а я ничо! – рожа, скорченная великаном, наверное, должна была изображать невинность. Страшненькую такую. – Что честный бюргер, святая сестра, могёт супротив Зверя? Разве что девочек ему скормить. Так жалко же! Да и честно Вам скажу, не едят они девочек. Они святыми братьями питаются! Нашлись и у меня заступники...   'Честный бюргер' нехорошо посмотрел на начавшуюся лихую драку, вытащил еще один арбалет, зарядил, легко натянув тугую тетиву руками, и положил рядом с первым.   – Вас, святая сестра, в комнаты проводить, или представление посмотрите?   – Посмотрю, – улыбнулась Ридица. – Интересно, чего стоят ягеры фон Каубаха.   – Это которые первые?   – Те самые. Не знаешь, что они здесь забыли?   Ганс продолжал улыбаться, но смешки из голоса пропали:   – Прибыли сегодня днем. Пешим порядком. Купили лошадей, самых плохих на ярмарке. Толковых только пара. Судя по разговорам, завтра собираются к себе. Но! – трактирщик сделал паузу. – Приехал десяток. А сейчас их девять рыл. Хороших лошадок на конюшне нет. И треплются мало. Хоть и подвыпили. Я Марту подослал, считай, и не выпытала ничего, только облапал всю рыжий хрен! А девочка того, умеет языки развязывать...   Ридица кивнула, наблюдая, как рыжий мастерским ударом отправляет на пол первого противника, и отступает к стене, готовясь к натиску следующего врага.   – Что-то еще в городе интересного было? – девушка отхлебнула вина.   – Кого ищете, святая сестра?   – Девочка. Лет двенадцати. Издалека.   – Уже?   – Да!   – Эти? – кивнул в сторону драки Ганс.   – Похоже. Но неудачно. Отправь весточку в Нейдорф. Пусть посмотрят. Без меня ничего не предпринимать. Я утром выеду, но, сам понимаешь, буду через пару дней, не раньше.   – Сделаем, святая сестра. А с Фройдом что делать?   Ридица улыбнулась.   – Он полезен?   – Когда как... – пожатие могучими плечами.   – Тогда ничего. Если бы мне требовалась его голова, привезла бы с собой, – святая сестра качнула головой, отследив полет рыжего, получившего два удара в челюсть и махнула рукой. – Плохо дерутся! Нет истинного умения! Будь добр, проводи меня в комнату...    Глава 14   – Ты что творишь, Мистфинк?!   Кулак брата врезается в скулу Фрица, и тот летит на землю.   – За что? – младший Каубах встает, грязным кулачком размазывая по лицу слезы.   – А ты ее за что? Что такого совершила Ирма, что ты бьешь ее кнутом?   И всего-то? Обида захлестывает Фрица. Брат, наверное сошел с ума, раз за какую-то дочь служанки... Сервы для того и созданы Господом, чтобы дворяне могли оттачивать свои умения. Только вчера новый табунщик отца показывал искусство владения кнутом. Мало того, что он без промаха сбивал камешки с чурбаков, так еще и отбился от двух кнехтов в учебном поединке. А те были с мечами! Фриц тоже хочет так уметь! Должен же он на ком-то тренироваться! А что девчонка не может отбить его удар – сама виновата! Прутик, изображающий меч, Фриц ей дал! Подумаешь, зацепил пару раз! Даже шрамов не останется! Вырастет, ее и не так еще на конюшне пороть будут! Ей вообще не больно! А что плачет – так это она притворяется, по вечной девчачьей привычке!   Последние слова Фриц неосторожно произносит вслух и вновь летит на землю.   – Сервов можно наказывать, – говорит Дитмар. – Иногда нужно. Но только за дело! А ты просто издеваешься! Ирма ни в чем не виновата! И ты не будешь ее бить только потому, что тебе этого захотелось! И никого не будешь! Понял?!   Фриц много чего может сказать брату. Как это не виновата?! Достаточно того, что она родилась служанкой, а он дворянином! Она – собственность семьи, и любой из Каубахов имеет право сделать с ней всё, что угодно!   Но мальчик предусмотрительно молчит. Кулаки у Дитмара тяжелые, а отец наверняка примет сторону брата. Еще Фрица и накажут! И всё же он не выдерживает:   – Если бы я был больше и сильней, ты бы так себя не вел!   – Да? – голос брата сочится иронией. – Хорошо! Бери кнут. Ты же хотел тренироваться! Так тренируйся на мне. Ты с кнутом, я с голыми руками. Ну? Или трусишь?   Фриц зло улыбается и поднимает оружие. Сам напросился!   Увы, оказывается, хлестать беззащитную девчонку куда проще и удобнее, чем хотя бы попасть по крепкому и увертливому пареньку, владеющего благородным искусством рукопашного боя куда лучше тебя самого. Кнут впустую свистит в воздухе, а Фриц падает на землю, сбитый точным ударом... И еще раз...   – Хватит с тебя! – заявляет Дитмар. – Ты просил не называть тебя мистфинком, и я честно выполнял твою просьбу. Но если ты будешь вести себя, как навозная птица...   Виконт фон Каубах откинул одеяло и, тяжело дыша, сел на постели. Сердце испуганно колотилось в грудную клетку. Фридрих попытался успокоиться. Это всего лишь сон, зачем-то вернувший в тот день! Всё это прошло и не вернется. Детские обиды позади, тем более, с братом он давно за всё расквитался! И с братом, и с этой шлюхой Ирмой! Ишь, чего захотела! Стать женой виконта фон Каубаха! А братец вообще спятил! Отказаться от права наследства из-за простолюдинки! У него, видите ли, любовь! Большая и чистая! Вот и получи свою любовь!   Фридрих улыбнулся. Хорошая получилась месть. Хоть и не все вышло так, как задумывалось. Единственный разговор с братом Густавом, тогда еще рядовым послушником, грамотно составленный донос, и невесту на пороге храма (деревенского храма, ведь свадьба тайная, глупцы прятались от отца) забирают Светочи Веры. А что вы хотите? Обвинение в оборотничестве – это серьезно. Вильдверы – слуги Нечистого... Кто же знал, что этот полудурок Дитмар бросится защищать суженую с мечом в руках?! Бестолковый братец даже не подумал, что подставляет всю семью! Но оружием, надо сказать, владел отменно – святые братья потеряли троих, прежде чем догадались застрелить мальчишку из арбалета. А то, что произошло в дальнейшем... Да, это стало воистину неожиданностью! Тихая и безответная Ирма, и в самом деле, оказалась вильдвером! И когда Дитмар упал, обернулась и бросилась на монахов. Правда, не умела ничего, совсем. И всё равно одного святого брата с собой прихватила! Пожалуй, больше всех удивился Фридрих, обнаружив, что его донос оказался правдой!   Между прочим, лишь донос и спас семью от Очистительного Пламени! Ведь Дитмар не успел жениться на Звере, а родичи сообщившего – не пособники! А вот мать паршивки не поймали. Исчезла без следа вместе с Теодором Рваное Ухо! Может, она – его отродье? Запросто. Сколько лет назад это было? Да, как раз! Мальчишка запросто может оказаться не внуком, а сыном старого вильдвера. Или сыном и внуком одновременно! Звери есть Звери, и что им грех кровосмесительства, как не пустой звук.   Отец так и не узнал о доносе. Догадался, конечно, что не просто так пожаловали святые братья. Но вот кто им нашептал – так и не понял. А его сотрудничество с братом Густавом началось именно с этого! Хорошее сотрудничество, многолетнее. Именно тогда младший фон Каубах окончательно убедился: благородство и честь – никчемные слова, мешающие их обладателю идти к цели. Что у благородного Дитмара было мало врагов? Хватило одного Фридриха! И, в отличие от честного и порядочного братца, он может пользоваться куда более широким арсеналом приемов! Именно за эти приемы Дитрих и прозвал его мистфинком!   Надо же было додуматься! Навозная птица! И, оказывается, живо еще немало людей, помнящих эту кличку! Ничего, скоро это недоразумение будет исправлено!   Отец совсем выжил из ума! Пора брать графство в свои руки, пока старик не устроил войну со всем Нордвентом. Нет, уж этого Фридрих не допустит! Брата Густава уже нет, впрочем, к лучшему, не придется делиться. Теперь виконт может говорить с командором и без посредничества бейлифа...    Глава 15    'Лаз на выход' оказался еще длиннее, чем входной туннель, и заканчивался в гроте, размерами с дом. Дальше дороги не было. На полу валялась длинная лестница, к которой и подскочил Коготь.   – Помогай, давай, чего стал? – прошипел он. – Ее одному ставить – та еще работка! Каждый раз мучаюсь!   Вдвоем оказалось не намного проще. В конце концов, Медвежонок не выдержал и, перекинувшись, засунул конец лестницы в круглое отверстие в потолке. Мальчишки забрались в дыру, и Коготь толчком ноги спихнул лестницу обратно.   – Если с этой стороны кто пойдет, то ему только прыгать! – объяснил он – А здесь локтей семь, не меньше. Без веревки не спустишься, если ноги переломать не ссыкотно!   Отто подумал, что он бы спрыгнул. Ему не ссыкотно. И любой вильдвер, то есть, ларг, конечно, – тоже. Но вслух этого говорить не стал. Ларгов он не боялся.   – Мы сейчас в катакомбах, – продолжал Коготь. – Тут камень добывали. Давно, когда город строили. А сейчас и не лазит никто. В этих пещерах, кто дорогу не знает – точно заблудится! Так что запоминай!   – Чего тут запоминать? – удивился Медвежонок. – Вон оттуда улицей пахнет!   Коготь посмотрел на товарища и возмутился:   – Чоканулся?! А ну давай быстро в человека перекидывайся! Мало ли кто попадется! И пошли уже! Тебе еще город учить!   Шли закоулками, чтобы не 'светить на весь Нейдорф'. При этом умудрились обойти весь город, так и не сделав ни шага по крупным улицам. Только пересекли их раза четыре, но в таких местах... При этом Коготь не скупился на объяснения, а Медвежонок старательно запоминал, от усердия даже не переспрашивая. В конце концов, добрались до большой площади, в которой Отто опознал рынок. Год назад дед ездил в город и взял внука с собой. К горлу подкатили слезы, но мальчик сдержался: не время и не место.   'Работа' на рынке, против его ожидания, оказалась не только и не столько воровством, сколько оказанием мелких услуг торговцам и покупателям. Собственно, Медвежонку Коготь вообще воровать запретил.   – Не умеешь ты, засыплешься только, – объяснил он. – Лучше шебурши по мелкому. Только у клиента тем более не тащи, даже если он фраер и последний лох! Это всем западло! И не кидай. Взял монетку, чтобы вина принести – неси. А то в другой раз не тебя попросят! И поставить могут! И не спорь никогда. Что дадут за работу, то и бери! А если клиент тебя кидает – тоже не спорь, и гадостей никаких не делай. Для легавых ты всегда неправ окажешься! Мы лучше потом поквитаемся...   Некоторое время Медвежонок покрутился у мясных рядов, а потом толстенная тетка поманила его пальцем и ткнула в два здоровенных мешка у своих ног:   – Это брать! За я нести! – произнесла она с жутким антийским акцентом и широким шагом двинулась по улице, больше не обращая внимания на мальчишку.   Тащить тяжеленные мешки пришлось во Внутренний Город, где селились самые богатые семейства Нейдорфа. Мальчик сосредоточенно пыхтел, изо всех сил стараясь не отстать от нанимательницы, хотя та упрямо прибавляла шаг. Отто подумал, что она это делает нарочно, да еще по улицам крутит, удлиняя путь.   Он уже решил, что будет вечно таскаться за вредной теткой, когда толстуха остановилась возле маленькой калитки в высоченном заборе и скомандовала:   – Ставить!   Медвежонок аккуратно прислонил сумки к забору. 'Клиентка' открыла калитку и закричала по-антийски. Потом повернулась к мальчику.   – Зачем ты стоять? – брови на круглом лице грозно нахмурились.   – Монетку жду, – не стал врать Медвежонок.   – Ты наглец быть! – заорала тетка. – Ты должен гордить, что нес еда для лорд Антия! Ты сам должен монет за такой честь! Быстро уходить вон! Я кричать страж!   При этом она взмахнула рукой, пытаясь дать мальчику оплеуху.   Отто увернулся и хотел врезать ногой по сумкам толстухи, но, вспомнив наставления Когтя, вместо этого побежал прочь, лишь крикнув напоследок: 'Корова!'.   – Ничего не дала, – шмыгая носом, доложил он брату. – Еще и наорала!   – Бывает, – пожал плечами Коготь. – Держи! – И протянул Медвежонку большую желтую грушу с красным боком. – Южная! Я свою уже съел!   И зашмыгал между лотками, о чем-то переговариваясь с другими мальчишками.   Груша оказалась вкуснющая, таких Отто еще не ел. У них с дедом груши росли, но мелкие, зеленые и твердые. А эта – мягкая, сладкая... Как ни старайся, а все равно весь в соку измажешься.   Следующим Медвежонка нанял высокий худой мужчина с болезненно желтым лицом в старой, но когда-то дорогой, одежде. Монетку не зажилил, зато всю дорогу изводил нравоучениями, объясняя, как должны себя вести правильно воспитанные мальчики! Как понял Отто, клиенту больше нужен был не носильщик, а слушатель.   Потом сбегал за вином для булочника, за что получил сладкую булку. Оттащил покупки для бледной девицы, одетой во всё черное...   И всё. Сколько он ни пытался 'шебуршить', больше заработать ничего не удалось. Впрочем, Коготь оказался лишь на монетку удачливее. Если не считать вкуснющих груш, но их-то братья еще днем слопали.   – Неважно! – разъяснял Коготь по дороге домой, перекладывая узел из правой руки в левую. – Зато ежели что – на еду мы с работы взяли. И никаких вопросов!   Медвежонок слушал вполуха. За сегодня он услышал много новых слов, с которыми следовало разобраться. А на рынке большинство говорило не на городском языке, а на обычном, деревенском. Почему? И Коготь уже не первый раз всё это говорил. А главное – страшно хотелось спать...    Примечания Шебуршить по-мелкому – подрабатывать мелкими услугами. В данном случае – некриминального характера. Коготь вообще старается казаться куда более криминализированным, чем на самом деле. Кинуть – обмануть. Поставить – наказать. В данном случае – избить.   

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю