Текст книги "Хозяин рубежа. Книга III (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Сам же я первым делом, как вошёл в свои покои, скинул одежду и отправился в душ. Стоя под сильными струями воды, я чувствовал, как они смывают с меня не только пот, но и события минувшего дня. Нужно уметь переключаться. И отдыхать. Молодость и тренированность – это, конечно, хорошо, но тело всё равно устаёт.

Выйдя из ванной, я с наслаждением растянулся на свежей простыне. Даже накрываться одеялом не хотелось. Так я и начал задрёмывать. Может, даже уснул.

Но ненадолго, ибо меня разбудил негромкий стук в дверь. Открыв глаза, я сел на постели. Ну, и кто это может быть? Разве что Сяолун.

Натянув на себя одеяло, я крикнул:

– Не заперто!

Дверь приоткрылась, и в комнату скользнул женский силуэт.

– Простите, если разбудила, ваше благородие, – я сразу узнал голос Сирены. – Меня впустил ваш дворецкий.

Кто бы сомневался.

– Я решила, что должна воспользоваться тем, что оказалась поблизости, – сказала девушка, подходя. – Не возражаете?

– Отличная идея, – ответил я и откинул одеяло. – Забирайся.

Сирена ловко стянула с себя одежду и скользнула ко мне. В темноте на ней белели бинты и пластыри.

– Только будьте осторожны, – шепнула она, прильнув ко мне сразу всем телом. – Ваше благородие.

* * *

Завтракали мы, ясное дело, вместе. Ночью спать довелось недолго, так что оба были сонными. Но довольными.

Сирена вовсю уплетала яичницу с беконом, тосты с джемом и бутерброды с колбасой, запивая всё это кофе. Я не так сильно проголодался, но старался не отставать.

Сяолун взялся лично прислуживать нам, то и дело посылая мне одобрительные улыбки. Очень хотелось выставить его вон, но повода не нашлось.

– Я схожу навещу своих, – сказала Сирена после того, как посуда была убрана, а весь кофе выпит. – У вас, наверное, полно дел.

– Как всегда, – отозвался я.

– Могу потом вернуться.

– Было бы здорово. Если меня не будет, подожди.

Девушка кивнула.

– Конечно, подожду. Что ещё мне делать?

Когда она ушла в лазарет, я оделся и отправился в лабораторию. Нужно было отдать Яриле костяные таблички и скинуть ей фото и видео снятых мною на телефон символов.

Пока ИскИн трудился над расшифровкой, я подремал. Аватар разбудил меня около часа дня.

– Босс, я готова предоставить первичный отчёт.

– Ну, давай, – кивнул я, зевнув. – Что там?

– Прежде всего, это не язык. Скорее, система специальных символов.

– Шифр?

– Нет, босс. Больше похоже на систему магических знаков, которые дополняют друг друга и там самым организуют и усиливают энергетические потоки.

– То есть, другими словами, это заклинания?

– Можно и так сказать, – кивнула Ярила. – Но данная система мне не известна. А это значит, что…

– Что её придумали в другом мире, – закончил я за ИскИна. – Сможешь в ней разобраться?

Глава 26

Ярила озадаченно почесала висок. Даже нахмурилась. Если не знать, что это аватар ИскИна, да не видеть, что он полупрозрачный, нетрудно поверить, что это реальный человек. Может, поэтому разработчики и делают так, чтобы люди не забывали, что имеют дело с имитацией. Очень умной, но всё же.

– Не знаю, – ответила Ярила, глянув на меня. – Простите, босс, но мне в данный момент сложно прогнозировать результат. Я ведь работаю на основе известных человечеству данных. Поэтому мой диапазон ограничен. Эта же технология новая.

– Понимаю. Но ты всё же постарайся.

– Конечно, повелитель. Я сделаю всё, что в моих силах.

Ну, в этом я не сомневался. Иначе ИскИны и не умеют. Вот, кстати, ещё одно отличие от человека: компьютеры всегда выкладываются на сто процентов. Усталости они не знают, а сил им не занимать.

– Тогда трудись, – сказал я.

Конечно, имело место некоторое разочарование. Я-то рассчитывал, что Ярила выдаст мне всё, что нужно знать о символах, в ближайшее время. Но, увы, не получилось. Придётся ждать. И надеяться.

Следующие три дня результатов тоже не было. Егеря пошли на поправку, Сирена проводила со мной ночи, а днём я ездил к Лобановым – учился танцевать.

Дело это оказалось непростое. Вальс был самым простым из танцев. От прочих у меня голова шла кругом. Нужно было запоминать всё эти па, переходы, смены и так далее. Татьяна, видать, почувствовала, что ученик у неё не самый способный, так что теперь занятия длились не по часу, а по два, потом мы пили чай и возвращались в бальный зал, чтобы продолжить штудии.

С Лобановым мы тоже виделись, разумеется. На третий день он позвал меня после танцев пострелять по тарелочкам.

Аппаратом, отправляющим в небо мишени, управлял один из лакеев. Лобанов попадал примерно в каждую третью. У меня получалось лучше.

– Вы меткий стрелок, Родион, – проговорил в какой-то момент мой сосед, перезаряжая ружьё. – Давно практикуетесь?

– Время от времени.

– Мне до вас далеко.

Татьяна была с нами. Тоже стреляла. Была на третьем месте, так сказать.

В небо взлетели три мишени. Грянули выстрелы. Моя тарелка разлетелась, две других упали в траву.

– Чёрт! – пробормотал Лобанов.

– Петя терпеть не может проигрывать, – улыбнулась Татьяна. – С детства старался меня во всём обойти.

– Я не знал, что мы сейчас соревнуемся, – сказал я.

– Да не берите в голову, – Лобанов хмуро поглядел на сестру. – Тэнни меня просто подкалывает. Она находит это фан.

Татьяна пожала плечами и переломила ружьё, чтобы перезарядить его.

– Вы бывали на охоте? – спросил Лобанов, проделывая то же самое. – Я имею в виду не зачистку или защиту участка, во время которой вам приходилось убивать тварей, а именно охоту.

– Нет, не доводилось, – ответил я, вставляя патроны в ружьё. – А что, есть разница?

– О, да! Ещё какая. Вам нужно непременно попробовать. У вас же теперь есть псарня. Насколько я помню, Молчанов охотой не баловался, так что ловчих, наверное, не держал, но вы вполне можете себе это позволить. Теперь-то, когда стали владельцем сразу двух участков. Давай!

Это было адресовано лакею. Тот немедленно нажал на кнопку, и машина для метания тарелочек выпустила три снаряда.

Раздались выстрелы. На этот раз попала только Татьяна.

– Опять промазал! – проговорил Лобанов. – Похоже, сегодня просто не мой день.

– Да, братец, в этом всё дело, – отозвалась девушка. – Не переживай.

– Я отлично слышу сарказм в твоём тоне, – сказал Лобанов, раздражённо переламывая ружьё. – Мне кажется, сегодня ветер из ту стронг.

– Я вообще ветра не ощущаю, – возразила Татьяна.

– А он есть!

Девушка пожала плечами.

– Как скажешь, Питер.

Раз назвала брата на аглицкий манер, значит, решила закончить перепалку.

– Бай зе уэй, – обратился ко мне Лобанов. – Как у вас дела на участке Молчанова?

– Неплохо. Сегодня утром мой преобразователь как раз дотянулся, наконец, до второй вышки, так что можно не беспокоиться начёт энтропии.

Помещик кивнул.

– Мои конгратьюлейшнз. Слышал, армейские прислали новый отряд для зачистки территории, на которой полёг предыдущий.

– Так и есть, – ответил я. – Но вряд ли у них там много работы. Полагаю, совсем скоро туда отправят ассенизаторов.

– Интрестинг, кому достанется эта земля.

– Полагаю, кому-то из выпускников, – заметила Татьяна.

Лобанов взглянул на меня испытующе.

– Вы, часом, не потяните ли ещё один участок?

– Если честно, планирую.

– Риали? – удивился помещик. – У вас хватит пауэр и на третий?

– Хотелось бы надеяться.

– Вы меня поражаете. Повезло вам, Родион.

Я мог бы сказать, что способен взять под контроль и больше, но не стал. Не бывало ещё случая, чтобы проектировщику удавалось покрыть больше трёх участков. Это считалось пределом. Наверное, иначе ввели бы ограничение на количество земли, передаваемой одному человеку. Это было бы разумно, ведь в случае гибели проектировщика заменить его в кратчайшие сроки новыми весьма проблематично. Даже тремя. Что уж говорить о большем числе. Но сейчас у меня ещё имелась возможность воспользоваться отсутствием лимита и захватить как можно больше территорий. Не знаю, сколько эта верёвочка будет виться, но законы принимают не так быстро. Думаю, полгода-год у меня есть.

– Вы не передумали принять моё предложение составить мне компанию на завтрашнем балу? – спросил я Татьяну.

Девушка покачала головой.

– Как я уже сказала, не хочу лишать вас внимания других барышень. Да и вас ограничивать тоже.

– Что ж, не смею настаивать. Но танец мой?

Девушка улыбнулась.

– Как обещано. Увидимся у Емельянова. Не забудьте свою бальную книжечку. А то будет некуда записывать очередь.

– Пли! – скомандовал Лобанов, и мы дружно вскинули ружья.

Примерно через полчаса я откланялся. На ужин не остался. На вечер у меня были назначены встречи с сотрудниками – предстояло выслушать отчёты. В том числе, по добыче смарагда. Так что сильно задерживаться не хотелось.

Спать я лёг рано, около половины одиннадцатого. Ну, как спать… Уснули мы с Сиреной только после часа. Даже чуть позже.

Утром Кот объявил, что им пора возвращаться на базу – восстанавливать то, что уничтожили Исчадия. Трофеев у егерей было полно, так что их предстояло отвезти в город и продать. А также нанять новых членов отряда. Из-за этого Кот заметно нервничал. Видать, снова опасался, что я заключу контракт с кем-то другим. Я этого делать не собирался, но говорить ему ничего не стал, чтобы не расслаблялся.

Так что Сирена покинула меня ещё до обеда. Бал был назначен на девять вечера – традиционное время, которое когда-то было определено тем, что люди зачастую перед танцами посещали театры. На Фронтире, конечно, можно было устраивать балы и раньше, но привычка, как говорится, вторая натура.

В общем, у меня имелось время, чтобы съездить на участок Молчанова и провести там инспекцию.

Отобедал я там же, а вот ужинал уже в Львовке.

Дела на новой земле шли неплохо. Архитектор и инженер старались. Явно им очень не хотелось лишиться мест.

Управляющий тоже из кожи вон лез. Документов накопилось после смерти Молчанова немало – пришлось разбирать. Это были новые контракты, счета, отчёты и так далее. Так что после инспекции я провёл почти всё время пребывания на участке в кабинете, пытаясь их разгрести. Благо, управляющий всё рассортировал и мог пояснить по каждому всё, что требовалось.

Поужинал я легко. Не хотел набивать пузо перед балом. Плясать после плотной трапезы – так себе удовольствие.

Наконец, пришло время отправляться к Елисееву.

Я выбрал по настойчивому совету Сяолуна чёрный фрак, брюки с атласными лампасами, серый двубортный жилет с перламутровыми пуговицами и белую рубашку, воротник которой был таким жёстким, что подпирал щёки. Лакированные туфли, белые перчатки и цилиндр дополняли образ.

– Вы прекрасно выглядите! – восхищённо проговорил Сяолун, расхаживая вокруг меня. – Просто чудесно! Уверен, вы сможете найти сразу десять невест!

– Мне столько не нужно, – ответил я, разглядывая себя в зеркало. – Не слишком ли это официально? Я выгляжу, как будто собрался играть в историческом фильме.

– Дресс-код для балов не менялся с девятнадцатого века, господин. К тому же, я озаботился узнать, какая форма одежды ожидается на вечере господина Елисеева, и вы выглядите именно так, как нужно.

– Ну, ладно. Чёрт, впервые надел что-то подобное. В этом жилете почти невозможно дышать! Зачем ты так его затянул?

– Жилет – корсет мужчины, – веско ответил андроид.

– Но мне нечего затягивать. Я стройный.

– А так выглядите ещё стройнее. Женщинам нравится, когда…

– Да-да, хватит. Я понял: на кону десять невест.

– Минимум, хозяин. Вы ведь хотите жениться?

– Обязательно.

Сяолун одобрительно кивнул.

– Это правильно. Вам нужно много наследников.

Тут он был совершенно прав. К моменту их рождения у меня уже должно быть столько земли, что хватит на целый род.

– Помните, чему учила вас госпожа Лобанова?

– Ну, в любом случае, повторять уже поздно.

– Я желаю вам хорошо провести время, господин, – Сяолун поклонился. – Жаль, я не могу отправиться с вами.

– Это ни к чему.

Андроид тяжело вздохнул.

– Как вам угодно.

– А где ты, кстати, раздобыл этот костюмчик? Я что-то не помню, чтобы в моём гардеробе был такой. Взял на прокат? Прислали из Орловска?

Сяолун изобразил ужас. Даже руками всплеснул.

– Как вам в голову могло такое прийти, хозяин⁈ Я бы никогда не посмел сделать нечто подобное. Как только мне стало известно, что вас пригласили на бал, я заказал фрак и всё остальное. Индивидуальный пошив!

– Хм… Без примерки?

– Это не требуется. Я снимаю точные мерки на глаз.

– Понятно. Что ж, отдаю должно: сидит всё, и правда, безупречно.

Андроид просиял.

– Благодарю, хозяин! Рад услужить.

Через час я прибыл в поместье Елисеева. Приехал слегка заранее, чтобы осмотреться.

Гостей почти не было. Перед домом стояли только три кортежа. Ни один герб не был мне знаком. Видать, дальние соседи. Ну, для меня дальние. Для Елисеева, может, и нет. Интересно, из Орловска кто-нибудь будет? Или только местные приглашены.

Как только я вошёл в дом, ко мне подскочил лакей, чтобы взять перчатки и цилиндр.

Здесь уже было несколько человек. Мужчины были в таких же фраках, как и я. Молодец Сяолун. Получилось бы очень глупо, окажись я одет иначе, чем остальные. Правда, во фраках были не все. Один мужчина был в военном мундире с орденами. Ну, это понятно: офицеры могут приходить на светские мероприятия в форме, если не в отставке.

Женщины нарядились в роскошные платья. Сверкали украшения. Бриллиантов было много. Также виднелись нити жемчуга. А вот золота не было вовсе.

Елисеев тоже присутствовал. Болтал с гостями. Заметив меня, направился поприветствовать.

– Дражайший Родион Николаевич! – улыбнулся он, протягивая руку. – Как я рад вас видеть! Добро пожаловать. Как добрались?

– Прекрасно, – ответил я. – Благодарю.

– Позвольте представить вас гостям.

Он повёл меня к тем, кто уже прибыл на бал.

Собственно, это были три семьи. Пока я с ними раскланивался, в холл вошли ещё три человека – мужчина в годах, женщина примерно того же возраста и девушка в голубом платье.

– А вот и господин Артюхов с домашними, – сказал Елисеев.

Знакомства продолжались ещё минут двадцать, пока гости не начали появляться с такой скоростью, что хозяин дома уже не успевал меня представлять. Прибыли и Лобановы. Татьяна кивнула мне издалека. Я в ответ сделал то же самое. Подходить не стал.

Народу собиралось всё больше, так что люди стали переходить в соседний зал, где был устроен фуршет. Я остался в холле. То и дело ловил любопытные взгляды прибывавших на бал. Особенно мною интересовались женщины. Оно и неудивительно: дочерей нужно выдавать замуж, а тут мало того что новый проектировщик, так ещё и владелец сразу двух участков. Лакомый кусочек.

Несколько раз ко мне подходили знакомиться. Представляли дочерей. Я со всеми раскланивался, принимал приглашения побывать в гостях.

Наконец, поток людей начал иссякать, а потом и вовсе закончился. Я узнал несколько человек из числа тех, кто был на Дне рождения у Лобанова.

В общем, публики было, на удивление, много. Похоже, Елисеев, и правда, обладает немалым влиянием на Фронтире.

Его семья тоже вышла.

– Господа и очаровательные дамы! – объявил хозяин дома, перекрикивая гомон. – Спасибо, что нашли время приехать! Добро пожаловать! Прошу всех пройти в бальный зал. Танцы сейчас начнутся.

Аристократы повалили в огромное помещение, увешанное зеркалами. С высокого потолка свисали хрустальные люстры. На балконе оркестр уже занял места и настраивал инструменты.

Шелестели платья, сверкали украшение, воздух разгоняли трепещущие в женских руках веера.

Мужчины рассаживались по одну сторону зала, женщины – по другую. У всех при себе имелись книжечки. Моя лежала во внутреннем кармане фрака. Мне в неё смотреть не было нуды: в списке значилась лишь Татьяна Лобанова.

Как только все оказались на местах, Елисеев обратился к оркестру:

– Маэстро, голубчик, начинайте!

Музыканты грянули бодрую мелодию. Я ожидал, что будет вальс, который стоял в списке танцев первым, но это был точно не он. Не сразу я сообразил, что это просто вступление. Длилось оно недолго – от силы минуту. Как только музыка стихла, выступил вперёд один из лакеев, одетый в старомодную ливрею.

– Вальс! – провозгласил он. – Кавалеры приглашают дам!

Мужчины начали бодро подниматься со своих мест. Девушки смущённо ожидали, когда они приблизятся, хотя большинство наверняка знало, кто именно к ним подойдёт. Не просто же так бальные книжечки заполнялись заранее. У некоторых они даже были целиком забиты.

Я тоже встал и пошёл к Татьяне. Она улыбнулась мне издалека.

Нас разделяло метров пять, когда один из обогнавших меня кавалеров вдруг свернул влево и направился прямо к Лобановой. Застыл перед ней в поклоне.

– Позвольте отрекомендоваться, сударыня, – донеслось до меня. – Андрей Сергеевич Хвостов. Мы незнакомы, но я буквально очарован вашей красотой.

– Татьяна Лобанова, – ответила девушка.

– Разрешите пригласить вас на танец.

– Боюсь, я уже обещала вальс господину Львову.

Я как раз подошёл. Хвостов смерил меня неприязненным взглядом.

– Вот ему? – спросил он презрительно. – Простите, не могу в это поверить.

– Отчего же? – нахмурилась Татьяна.

– Кажется, мы с вами незнакомы, – сказал я холодно. – О чём я, кстати, нисколько не сожалею. А танец действительно обещан мне.

Хвостов скривился.

– Вам стоило бы быть поразборчивей, сударыня, – проговорил он, глядя не на Лобанову, а на меня. – Я, конечно, понимаю, что выбор на Фронтире невелик, но нельзя же ценить себя так низко.

Лобанова вспыхнула. Глаза её сверкнули.

– Вы, кажется, задались целью оскорбить госпожу Лобанову, – проговорил я, глядя на Хвостова. – А заодно и меня.

Говорил Хвостов громко, явно стараясь привлечь к сцене внимание. Значит, ему требуются свидетели, чтобы разговор сошёл за оскорбление.

– Не думаю, что вас, господин Львов, можно оскорбить, – заявил он, ухмыляясь. – Нельзя задеть того, у кого нет чести.

– О, так вы меня знаете. Полагаю, прибыли сюда в качестве сопровождающего какой-то дамы?

Хвостов прищурился.

– Вы сомневаетесь, что меня могли пригласить?

– Сомневаюсь. Ибо вижу, что вы недалеко ушли от своего братца, который промышлял грабежами и убийствами на большой дороге. Такой же подонок.

Уже было ясно, что старый князь отправил сюда своего сына, чтобы отомстить мне за смерть старшего. Как и предупреждал полицеймейстер, тот ночной случай возымел последствия. Я, правда, ждал обычных наёмников, но, видимо, князь решил добраться до меня иным способом.

Хвостов налился краской. Под кожей заходили желваки.

– Убийца⁈ – переспросил он глухо, сверля меня яростным взглядом. – Насколько мне известно, убийца именно вы!

– Кажется, вы просто не в себе, – ухмыльнулся я. – Не только дурно воспитанный болван, но и сумасшедший.

К этому моменту вокруг нас уже воцарилась тишина. Все, кто был рядом, поняли, что дело идёт к вызову на поединок. Некоторые даже подошли поближе, чтобы лучше слышать.

– Надеюсь, вы понимаете, что после таких слов дуэль неизбежна? – высокомерно процедил Хвостов, глядя на меня сверху вниз.

– Вам угодно меня вызвать?

– Ещё бы!

– Очень рад. Вы ответите за слова, которые позволили себе отпустить в адрес госпожи Лобановой.

Хвостов расплылся в довольной улыбке. Щека у него нервно подёргивалась от сдерживаемой злобы.

– Пре-кра-сно! – проговорил он, делая паузы между слогами. – В таком случае вам выбирать оружие. Надеюсь, вы в курсе, что в поединках чести магия не используется?

– Мне это известно. Я выбираю шпаги.

– Отлично. Время и место?

– Да хоть сейчас.

– Не думаю, что господин Елисеев согласится прерывать бал ради нашего поединка.

– Напротив! – раздался голос хозяина дома. – Если господину Львову угодно решить вопрос немедленно, я только «за». Шпаги мы найдём. Я даже готов выступить распорядителем поединка.

По Елисееву было видно, что инцидент привёл его в бешенство. Не знаю, кого из нас он винил, но, вероятно, ему уже шепнули, с чего всё началось.

– Вот и славно, – снова улыбнулся Хвостов. – Почту за честь, господин Елисеев. Жду вас на улице, сударь, – уже другим тоном обратился он ко мне. – Не затягивайте. А то люди могут решить, будто вы трусите.

И быстрым шагом направился вон из бального зала.

Глава 27

В дуэлях мне участвовать не доводилось. Люди старались со мной не ссориться. Может, из-за молвы о колоде Таро, которые пошли в академии, когда я в ней учился. Сложилось мнение, будто она приносит несчастья. Хотя это не так. На самом деле, карты лишь предсказывали будущее. Не более того. Причём, весьма туманно. Да и я повода не давал для ссор. Но главное – люди не так уж часто стремятся рискнуть жизнью. Обычно дуэль происходит в крайнем случае. И то не всегда, ведь у участников остаётся возможность примирения. Даже в самый последний момент. Кроме того, существуют всякие уловки, позволяющие сохранить честь и при этом не рисковать жизнью. Например, драться до первой крови или стрелять на воздух. Да, они считаются читерством, но при этом вполне законным. Некоторые, правда, оскорбляются, когда их щадят, но таких единицы. Большинство умирать вовсе не торопится.

Но что касается Хвостова-младшего, он явно прибыл на бал лишь с одной целью – спровоцировать меня на поединок и убить. Так что всё, что мне оставалось – оказаться тем, кого вызвали, чтобы получить право выбрать оружие. Князь был так взбешён моими словами, что даже не заметил этой небольшой манипуляции. Что весьма опрометчиво с его стороны. Ведь в противном случае он получил бы преимущество. Которого теперь не было.

Да, по тому, как легко он согласился на шпаги, чувствовалась уверенность. Наверняка он провёл немало часов в тренировках. Но пистолеты дали бы ему больше шансов. В стрелковой дуэли достаточно быть метким и пальнуть раньше противника. Можно даже нажать спусковой крючок прежде, чем дойдёшь до барьера. Это осуждается, ибо считается признаком трусости, однако вполне законно, и в лицо тебе за такое никто не выскажет.

С клинками дело другое. Решает только мастерство. В своём я не сомневался. А вот Хвостов, конечно, считал, что у меня в силу возраста не было достаточно времени, чтобы отточить навыки фехтования. Да, в любой академии, где учатся аристократы, есть класс сабельного боя и владения другим холодным оружием – дань традиции. Однако большинство не уделяет этой дисциплине должного внимания. Некоторые же относятся к этому только как к спорту. Я тоже нечасто посещал занятия. Но в прошлой жизни у меня было полно времени, чтобы потренироваться. Так что моего противника ждал сюрприз. Правда, удивляться ему придётся, скорее всего, недолго.

Секунданты для поединка на клинках не обязательны. Особенно если он происходит сразу после ссоры и вызова. Правила такого боя всем отлично известны. Осталось лишь договориться о результате. Но для этого достаточно и распорядителя.

– Вы знаете этого человека, господин Львов? – тихо спросил меня Елисеев.

– Познакомился только что, – ответил я. – Но я в курсе, кто он. И почему здесь.

– Просветите меня?

– Это брат бандита, пытавшегося убить меня ночью на дороге. Сын князя Хвостова.

– Ах, вот оно, что… – протянул Елисеев. – Значит, месть. Полагаю, в таком случае предлагать примирение бессмысленно?

– Да, не тратьте время. Он здесь, чтобы убить меня. Попытаться, по крайней мере.

– Я его не приглашал. Видимо, он прибыл в качестве сопровождающего лица какой-то из дам.

– Это не имеет значения. Скорее всего, она даже не в курсе, зачем привела его. Думаю, её просто использовали.

– Всё же, я выясню, кто это.

– Как вам угодно, Анатолий Павлович. Пожалуй, я пойду.

– Да-да, разумеется. Я с вами. Нужно установить правила дуэли. За шпагами я уже послал.

Когда мы вышли на улицу, гости последовали за нами. Места в парке было достаточно, чтобы вместить всех зрителей.

Хвостов дожидался, прислонившись плечом к одному из фонарей. При виде меня на его лице появилась лёгкая ухмылка. Он был уверен в себе и в своей победе.

– Прежде всего, – холодно обратился к нему Елисеев, – должен предупредить, что вход в мой дом отныне для вас закрыт. В случае, если удача окажется на вашей стороне.

Хвостов отвесил ему едва заметный кивок.

– Как вам будет угодно, господин Елисеев. Мне жаль, что я стал причиной столь неприятной сцены, нарушившей ваш бал.

– Не думаю, что вам жаль, – так же холодно отозвался Елисеев.

На это князь лишь равнодушно пожал плечами.

– Господа, предлагаю пройти чуть дальше, – Елисеев указал на хорошо освещённую площадку перед домом, вполне достаточного размера, чтобы на ней можно было устроить поединок. – Обговорим условия.

– У меня есть только одно, – сказал Хвостов, отлепляясь от фонаря. – Бьёмся насмерть. Если господина Львова это не пугает, конечно.

– Не пугает, – ответил я. – Вы не так страшны, как вам, очевидно, кажется.

Князь улыбнулся так, словно уже победил. Самодовольство ещё никому не шло на пользу. Лично я видел в нём живого мертвеца. Но у моего соперника, конечно, на этот счёт имелось собственное мнение.

– Полагаю, примирение невозможно? – чтобы соблюсти обязанности распорядителя, спросил Елисеев.

– Исключено! – быстро сказал Хвостов так, словно опасался, что я выражу желание прийти к компромиссу. – Оскорбление слишком серьёзно. Его можно только смыть кровью.

– Согласен, – отозвался я. – Вы оскорбили не только меня, но и даму.

– Полагаю, правила известны вам обоим, – дождавшись от нас кивков, Елисеев сделал знак слуге, который как раз вынес на крыльцо пару шпаг. – Выбирайте оружие, господа.

– Предоставляю вам право сделать это первым, – сказал мне Хвостов. – Раз уж вы оказались вызванной стороной.

Благодарить за это я не стал. Просто взял шпагу, которая показалась более подходящей мне по длине.

Хвостов взял вторую. Взвесил, прикидывая баланс.

– Сойдёт.

– Займите позиции, господа, – проговорил Елисеев. – И ждите моего сигнала. С этими словами он достал из кармана шёлковый платок и отступил на несколько шагов. – Как только ткань коснётся земли, можете начинать. Но не раньше.

Мы приняли стойки. Хвостов смотрел мне в глаза. Было видно, что внутренне он ликует, предвкушая победу. Наверное, представляет, как отец дома похвалит его по возвращении за то, что отомстил за брата. Но сбыться этому было не суждено. Если только я сам не дооценил противника. Вдруг передо мной олимпийский чемпион по фехтованию? Тогда, конечно, дело плохо. Но это маловероятно. Аристократов, участвующих в подобных соревнованиях, да ещё и завоёвывающих места и призы, обычно хорошо знают. Их имена на слуху. А ни о каком чемпионе с фамилией Хвостов я не слышал.

Елисеев поднял руку, замер на несколько секунд и разжал пальцы. Едва упавший платок коснулся земли, Хвостов сделал ко мне быстрый широкий шаг и ударил шпагой, метя в грудь.

Я легко отбил его атаку и немедленно перешёл в нападение.

Конечно, шпага отличается от меча или сабли тем, что её основные удары – колющие. Нанести смертельную рану иным способом практически невозможно. Разве что перерезать шейную артерию. Это существенно ограничивает количество вариантов атаки и защиты, делая бой относительно предсказуемым. Истинные мастера способны поразить противника за секунды. Для чего тренируются годами, ничем иным почти не занимаясь. Однако мой соперник к таковым не относился. Так что наша схватка сразу превратилась в подобие танца, во время которого мы атаковали и отбивали удары друг друга.

Не требовалось много времени, чтобы понять, что мой противник далеко не мастер, хотя владеет шпагой вполне сносно для своего возраста. Я старался не атаковать его сразу в полную силу. Незачем показывать свои возможности в полной мере – тем более, в присутствии такого количества зрителей. Мало ли кто из них в будущем может оказаться моим врагом. Да и хотелось для начала прощупать Хвостова.

Когда его уровень стал мне ясен, я потихоньку усилил напор. Чуть добавил скорости, немного – резкости. И силы. Теперь мой противник уже не столько атаковал, сколько защищался. На его лице появилось обеспокоенное и удивлённое выражение. Я старался довести его до предела возможностей. И вот стало ясно, что больше ему противопоставить нечего. Вдобавок его дыхание начало сбиваться, да и скорость упала. Теперь в глазах князя сквозило отчаяние. Он уже понял, что просчитался.

Отведя его оружие в сторону, я быстро уколол противника в плечо. Хвостов попятился. Покачал клинком, проверяя, может ли ещё им владеть.

Но я не собирался давать ему передышку. Этот человек явился, чтобы меня убить. Вдобавок, он сам поставил условие биться насмерть.

Шаг, выпад, резкий сбив неловко подставленного клинка, и сталь входит в бедро Хвостова.

Он коротко вскрикнул.

Каждый раз, как я наносил ему рану, по толпе зрителей прокатывалась волна разнообразного шума. В целом же, следили за нашим поединком напряжённо, почти затаив дыхание. Где-то там наверняка была и Татьяна. Я её не видел, ибо не спускал взгляда с соперника. Отвлекаться во время боя нельзя.

Хвостов отступил на пару шагов, держа оружие перед собой. На руке и ноге его одежда намокла от крови и прилипла в коже. Князь заметно хромал.

– Предложил бы вам сдаться, но вы сами хотели биться до смерти, – сказал я так, чтобы слышал меня только он. – Да и от примирения отказались.

Князь стиснул зубы так, что они заскрипели.

– Сдохни, мразь! – выкрикнул он и бросился вперёд.

Надо отдать ему должное, даже несмотря на раны и усталость, выпад получился достойным. Я опередил его всего на долю секунды. Ударил снизу, из глубокого приседа. Его шпага прошла у меня над плечом, моя же пронзила грудь противника, упершись в лопатку. Выдернув её, я открыл путь крови.

Хвостов упал на одно колено, выронил шпагу, опёрся о землю. И захрипел. Того, кто был смертельно ранен в поединке с тем условием, которое он потребовал, не лечат. Дают умереть. Так что никакой врач к Хвостову не спешил. Да и не было смысла: я пронзил его сердце.

Спустя две секунды князь рухнул вперёд лицом и застыл.

Ко мне направился Елисеев. Вид у него был довольный.

– Поздравляю, Родион Николаевич, – сказал он. – Вы избрали верную тактику – измотать противника, а затем нанести решающий удар. Отдайте оружие Мите.

Подоспевший слуга принял у меня шпагу, затем подобрал выроненную Хвостовым и поспешил в дом.

– Дамы и господа! – громко обратился к присутствующим Елисеев. – Вы все свидетели того, что поединок прошёл по правилам и без нарушений. В ближайшее время я составлю и отправлю в Дворянское собрание отчёт о дуэли. А сейчас предлагаю вернуться в дом и продолжить бал. Мне нужно позаботиться о теле князя, после чего я присоединюсь к вам.

Гости потянулись к крыльцу.

Ко мне подошли Лобановы.

– Спасибо, май френд, что защитили честь сестры, – Пётр горячо пожал мне руку. – Жаль, меня не было рядом, чтобы принять на себя это бремя. Я с наслаждением проткнул бы мерзавца!

– Не сомневаюсь, – ответил я. – Вы прекрасно фехтуете. Увы, князю был нужен именно я. Вы, Татьяна, были для него лишь средством, чтобы вызвать меня на дуэль.