Текст книги "Стрелы Сехмет (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Стрелы Сехмет #Бояръ-Анимэ

Глава 1

Теперь, когда все три техника мертвы, никто не знает мою тайну. В глазах Экзорцистов я чист. А мне стало известно имя – Григорий Дивов.

Лёжа на больничной койке с загипсованным плечом, забинтованными запястьем и ладонями, я думал о том, как увязать всё воедино, и тут вспомнил о результатах анализа, которые так и не успел просмотреть. Взяв с тумбочки терминал, я открыл нужный файл. Сначала прочитал самые вероятные варианты, затем остальные. Ничего подходящего. Нужно добавить новые факты: уничтожение Авалона, информированность его сотрудников обо мне. Но для этого придётся вновь посетить аналитический отдел, а мне бы этого не хотелось.

Зато я мог попробовать выяснить, кто такой Григорий Дивов. Введя имя в терминал, получил результат поиска – двести пятнадцать ссылок! Ничего себе! С кого же начать? У меня не было никаких дополнительных сведений – ни возраста, ни места жительства, ни описания внешности. Единственное, что пришло в голову: живёт он, скорее всего, в Московском округе. Но это вольное допущение, кроме того, почти наверняка большая часть найденных терминалом Дивовых проживает там же. Нет, это не подойдёт. Но не просматривать же все две с лишним сотни ссылок, тем более что я всё равно не знал, по какому принципу искать нужного человека. Похоже, информация, полученная на Авалоне, не очень-то мне поможет.

Со вздохом отложив терминал, я прикрыл глаза. Вот бы меня посетило озарение! Или заснуть и увидеть во сне целостную картину – повезло же Менделееву с периодической таблицей.

Вдруг мне пришло в голову, что я могу проверить, есть ли в Сети что-нибудь, касающееся моих видений. Запасшись терпением, я снова взял терминал и начал вводить различные сочетания для поиска. Наконец, минут через десять появилось что-то подходящее: я наткнулся на статью про ангела смерти. Там описывалось его оружие – зазубренный нож, с которого стекают три капли. Чувствуя, что напал на след, я стал искать дальше. Перейдя по паре ссылок, прочитал статью про Азраила, демона смерти. В ней говорилось, что у него четыре тысячи крыльев, а тело составлено из человеческих глаз и языков. Это было именно тем, что я видел, когда мне возвращали память! Я стал жадно читать дальше, но написано было про Азраила совсем немного, и мне удалось отыскать ещё только одно совпадение: в статье упоминалось, что демон смерти постоянно записывает и стирает в некоей книге имена – при рождении и смерти. И это тоже как нельзя лучше подходило к тому, что я слышал. Но почему Одержимый, упокоенный мною в госпитале, говорил об Азраиле, и что означали его слова о том, что демон смерти скоро явится, чтобы стирать имена? Связано ли это с вирусом? Если да, то как?

Меня внезапно пронзила мысль: не заражён ли я сам? Ведь пока вирус не активируется, понять, что он во мне, невозможно. Так сказал Ветров на заседании комиссии. Но если так, зачем кому-то инфицировать меня? Потому что я Экзорцист? Или дело в моих специальных имплантатах? Какое они могут иметь значение?

Нужно поговорить с другими Экзорцистами. Возможно, у них тоже есть провалы в памяти, о которых они молчат. С другой стороны, представить, что никто из тридцати членов корпуса не проболтался, довольно трудно. Хоть один да должен был всё выложить Сергею или ещё кому-то, и руководство Экзорцистов было бы в курсе. А может, так и есть? Что, если Ветрову всё известно? Я пошёл вначале к техникам, но командор тоже вызывал доверие. Один из моих коллег вполне мог поговорить с ним.

Дверь открылась, и в палату зашли Мила с Эдиком. На этот раз волосы девушки были ярко-зелёного цвета, а вокруг глаз она сделала тенями чёрные круги. Ну, чисто чокнутая панда!

– Здорово, больной! – громко воскликнула она, плюхаясь на мою кровать и хлопая меня по бедру. – Как самочувствие?

– Было неплохим, пока ты не отбила мне ногу, – ответил я с улыбкой.

Я был рад видеть их обоих, тем более что у меня только что появилась к ним одна просьба.

– Говорят, тебя выпишут через недельку, – заметил Эдик.

Он обходил палату в поисках инопланетных следящих штук – ещё одна форма проявления его навязчивой идеи.

– Отлично. Меньше всего мне хочется тут валяться.

– Ничего, небольшой отпуск тебе не помешает.

– Ты называешь это отпуском?

Мила сделала страшные глаза.

– Слушай, ты должен радоваться, что жив остался! Кстати, что вы с техниками делали на Авалоне? Всем это очень интересно.

– Сергей хотел проверить мои системы. В подробности не вдавался.

– Он не получал на это санкций.

Я пожал плечами.

– Насчёт этого ничего не знаю.

Теперь, когда он мёртв, допрашивать, кроме меня, некого.

– Сергей сказал, что ему нужен «Фаэтон», чтобы слетать на Авалон для консультации, – проговорил Эдик. – Но он ни словом не упомянул, что с ним будешь ты. Так, во всяком случае, утверждает Лугацкий.

– Слушай, я не знаю, что кому сказал Серёга, – ответил я.

– Ладно, с этим разберётся внутренняя служба, – проговорила Мила. – Расскажи лучше, что с Авалоном. Мы слышали, там никого нет.

– В смысле?

– Вообще. База стоит пустая. Она обесточена, повсюду обломки оборонных комплексов и останки киборгов. Полный разгром. Работают только турбины.

– Как думаете, почему они не были отключены?

Эдик пожал плечами.

– Скорее всего, чтобы Авалон не рухнул на землю. Тогда о его судьбе стало бы известно.

– А если бы мы туда не заявились, никто бы ничего не узнал ещё не одну неделю.

– Если не месяцы, – кивнул Эдик. – Туда редко кого пускают.

Я вспоминаю послание, которое оставил для меня неизвестный учёный. Он знал, что я появлюсь, а те, кто напали на базу, нет.

– Кто оставил на Авалоне боевые модули? – спросил я.

– Неизвестно. Производитель – «Техногвард».

– Официальный поставщик армии?

Мила кивнула.

– Да, но все исходные данные были удалены, серийные номера уничтожены. Мастерски. Отследить роботов нельзя. Их мог купить или украсть, кто угодно.

– А у военных, разумеется, ничего не пропадало? – усмехнулся я.

– Конечно, нет. По крайней мере, они в этом не признались. И не думаю, что признаются.

– Ты думаешь, это их работа? – спросил Эдик.

– Не знаю. Похоже, разве нет?

– Зачем им это?

– Мало ли. В любом случае, нас это не должно волновать, да? Кому надо, разберутся.

– Ну, да, – без энтузиазма согласилась Мила.

Эдик вяло кивнул.

– Роботов могли сделать на заводе тайком и продать на сторону, – проговорил он.

– Что сказал обо всём этом Ветров? – спросил я.

– По-моему, он ничего не понимает, – ответила девушка. – Жаждет с тобой пообщаться. Но главное, ты остался жив.

– Всё упирается в то, зачем Сергею понадобилось тащить тебя на Авалон. Он не оставил никаких записей – ни намёка на то, что собирался проверять, – Эдик, наконец, решил сесть и придвинул стул для посетителей поближе к кровати. – Он с парнями ведь осматривал тебя, верно?

– Да, сказал, что нужно проверить имплантаты, – мне не хотелось врать, но я не был уверен, что пришло время раскрыть карты: мне пока было слишком мало известно.

– И ничего конкретного? Я спрашиваю, потому что результаты отличные. Ты, вроде, ни в каких дополнительных проверках не нуждался.

– Серёга сказал, это касается новых имплантатов, – соврал я. – Больше ничего не знаю. Наверное, для профилактики.

– Не может быть. Для профилактики не показывают такие проекты, как ты, чужим. Никто не разрешил бы Сергею это сделать. Только если бы тебе грозила опасность, но и тогда ему следовало получить разрешение. Почему он проделал всё тайно? Это ведь прямое нарушение, и о нём стало бы известно: рано или поздно пилот всё рассказал бы.

– Мне нечего добавить, – ответил я.

– Ладно, думаю, тебя будут проверять, – помолчав, заметил Эдик.

– Если Серёга считал, что сам не может в чём-то разобраться, то кто сумеет?

– Не знаю.

– Меня больше интересует, куда делись люди с Авалона, – проговорил я, хотя это меня как раз не особенно заботило. Но мне нужно было отвлечь внимание от себя. – Я имею в виду, обычные, не киборги.

– Либо похищены, либо убиты, – ответил, пожав плечами, Эдик.

– И куда делись трупы?

– Вывезены или уничтожены.

– Каким образом?

– Проще всего было бы сжечь их в турбинах Авалона.

– Сколько там работало людей?

Мила с Эдиком переглянулись.

– Точно неизвестно, – ответила Мила. – Но судя по размерам базы, тысяч семь, не меньше.

– Думаю, больше. Сколько времени понадобилось, чтобы собрать со всей базы трупы и сжечь?

– Тем не менее, это выполнимо, – проговорил Эдик. – Особенно при помощи роботов.

– И что, не осталось бы никаких следов?

– Думаю, остались бы.

– Значит, было бы известно, сжигали в турбинах тела или нет?

– Но это не значит, что нам об этом сообщили бы.

– Но ведь окончательной версии нет.

– Нет.

– Я думаю, людей похитили.

– Вообще, это, действительно, более вероятно, – согласился Эдик. – По той простой причине, что, если бы их хотели убить, то едва ли стали бы возиться и сжигать трупы. Это лишняя трата времени и сил. Куда проще заложить мины и обрушить Авалон в океан или на одну из запретных зон. А то и просто разнести его в воздухе на куски.

– Вот именно, – согласился я. – Это и странно.

– Но кто и зачем мог это сделать? – нахмурилась Мила. – Да и где держать столько пленников?

– Ну, зачем, понятно, – ответил Эдик. – Такими мозгами не бросаются. А вот на чём их вывезли и где прячут – хороший вопрос.

На полминуты в палате воцарилась тишина. Я видел, как мои друзья напряжённо соображают.

– Думаю, это дело рук инопланетян, – произнёс, наконец, Эдик. – Ещё в прежние времена регулярно поступали сообщения о похищениях людей кораблями пришельцев.

– Заткнись, а⁈ – с досадой воскликнула Мила. – Ты уже реально достал со своей уфологией!

– О, ну, извини! – обиженно надулся Эдик. – Я не виноват, что ты не желаешь признавать очевидное!

– Модули, значит, тоже оставили инопланетяне? – спросил я.

Эдик замер, словно поражённый молнией. Затем грустно цокнул языком.

– Ты прав, Амос. Пришельцы тут, получается, ни при чём, – тут он оживился и с надеждой добавил: – Разве что они нарочно понапихали роботов, чтобы отвести от себя подозрения!

– Ну, да! – фыркнула Мила. – А то бы их арестовали и в тюрьму посадили!

– Представители внеземных цивилизаций стараются замаскировать своё присутствие! – заявил Эдик, наклоняя голову, как бычок на родео.

– Ладно, давай предположим, что гуманоиды тут ни при чём, – проговорил я. – Что тогда остаётся?

– Военные? – неуверенно произнёс Эдик спустя секунд десять.

Я развёл забинтованными руками.

В этот момент терминал Милы подал сигнал.

– Это Ветров! Нас вызывают, – проговорила она.

– Идите, – кивнул я. – Постарайтесь узнать, что там к чему.

Мила и Эдик встали.

– У меня к вам одна просьба, – сказал я.

– Валяй, – ответила Мила. – Чего желаешь?

– Проверьте, кто из Экзорцистов отстранён.

– Зачем тебе это?

– Просто любопытно. Сделаете?

– Темнишь? – спросил Эдик, прищурившись.

– Может, это просто бред. Зачем я буду зря засерать вам мозги?

– Ладно, узнаем. Ну, всё, пока.

Тут я вспомнил, что хотел проверить свою соседку.

– Постойте! Есть ещё кое-что.

– Осталось всего два желания, мой господин, – заметила Мила, складывая руки ладонями на уровне груди.

– Выясните личность моей соседки, – проговорил я. – Её зовут Марина, фамилию не знаю. Она только что съехала, новый адрес не оставила.

– Постой! – Мила нахмурилась. – Мы что, должны разыскивать твоих сбежавших пассий⁈

– Пассию я бы сам нашёл, если бы хотел, – ответил я. – Думаю, она за мной следила.

– С чего ты взял? – оживился Эдик.

– Не волнуйся, она не гуманоид.

– Откуда такая уверенность? Проверял?

– Слушайте, просто узнайте, куда она делась, ладно?

– Это к Эдику, – решительно заявила Мила. – Мне этим заниматься некогда!

– Хорошо, я постараюсь, – нехотя кивнул тот. – Правда, ничего не обещаю, я же не в спецслужбе работаю, знаешь ли.

Глава 2

Они ушли, а я остался лежать, глядя в потолок, или сидеть, пялясь в стену. Бездействие убивало. Мне нужно было найти Григория Дивова, кем бы он ни был, но как это сделать? Если бы знать, какое отношение он ко мне имеет! Единственная зацепка, которая у меня имелась, это Анатолий Гурманов, возвращавший мне память. Вот только шанс встретить его ещё раз равнялся нулю. И всё же, начать я мог только с него. Велась какая-то крупная игра, и меня явно пытались использовать. Нужно было это остановить, пока не стало слишком поздно.

Я посмотрел на датчики приборов. Здоровье у меня было в норме, повреждены оказались только мягкие ткани и суставы рук. Это не так уж страшно, и валяться в постели вовсе не обязательно. Мне требовалась свобода действий, ведь я не знал, кто «вёл» меня. Возможно, в этом были замешаны те, кому я доверял. Я должен быть один, чтобы быть уверенным, что никто не смешает мне карты. Но меня наверняка охраняли. Помимо установленных в палате камер, должны были быть роботы. Я встал, отключив от себя датчики, и подошёл к двери. Она открылась легко – замок оказался не заперт. В коридоре было пусто. Никто не боялся, что я сбегу или что кто-то придёт меня убить.

Моя одежда обнаружилась в стенном шкафу – бельё, причём выстиранное, комбинезон, ботинки и куртка. От них пахло чистящим средством и лимоном. Паспорт, удостоверение Экзорциста и кредитки были распиханы по карманам. Пистолета, конечно, не было. Скорее всего, он ждал меня в управлении, но туда мне нельзя.

Одевшись, я дождался, пока в коридоре станет поменьше народу, и вышел из палаты. Никто не обращал на меня внимание. Теперь, когда я больше не походил на пациента, медперсоналу не было до меня дела. Я спрятал забинтованную руку в карман и с непринуждённым видом двинулся в сторону лестницы. Хотелось верить, что моя опалённая шевелюра выглядела не менее непринуждённо, чем физиономия. К счастью, никто из встретившихся мне врачей, медсестёр и санитаров не задавал вопросов, и я без помех добрался до лифта. Спустившись в фойе, подошёл к буфету, чтобы осмотреться. Среди стоявших в очереди и принимавших пищу людей я не бросался в глаза.

Возле выхода сидел один из знакомых Экзорцистов, одетый в обычный серый костюм в полоску. Он читал газету. Рядом с ним ошивался дозорный робот, не слишком старательно замаскированный под слугу. Это могло обмануть штатского, но не меня. Я заметил, что Экзорцист (его звали Виталик) периодически поглядывал на толпу, наводнявшую фойе. Его явно интересовал трафик между лифтами и выходом из больницы, так что я удачно проскочил. Но теперь выйти будет труднее, в первую очередь потому, что робот, конечно, имеет моё изображение и параметры: рост, вес и прочее. Придётся поискать другой выход, если я не хочу, чтобы меня вернули в палату и оставили там уже под более серьёзной охраной.

Дождавшись, когда Виталик в очередной раз посмотрит на лифты, я направился к чёрному ходу. Там тоже должны были кого-нибудь оставить, но я не собирался ломиться абы как. У меня имелся план. Конечно, он не был отшлифован и оставался сыроват, но это было лучше, чем ничего.

Для начала я нашёл подсобное помещение с надписью «Только для персонала». Оно оказалось не заперто. Внутри обнаружилась прачечная. Расставленные вдоль стен автоматы принимали из стенного шкафа форму медперсонала, поступавшую в стирку, закладывали в мойки, а затем доставали, гладили и упаковывали в целлофан. Выбрав ту, на которой была наклейка с размером, на два больше моего, я быстро натянул брюки и халат поверх куртки и собственных штанов. Но этой маскировки было недостаточно. Если у чёрного входа дежурит робот (а это почти наверняка так), то он легко считает мой вес, окружность груди, талии, бёдер и так далее. Следовало изменить и эти параметры или хотя бы некоторые из них. Для этого надо было отыскать помещения, относившиеся к отделению пластической хирургии. Обмануть робота я мог только с помощью настоящей человеческой плоти – никакие тряпки, подушки и простыни, намотанные вокруг талии или просто подложенные под одежду, не сработают.

Выйдя в коридор, я двинулся мимо дверей, внимательно читая надписи и надеясь наткнуться на план больницы. Можно было, конечно, воспользоваться личным терминалом, но данные, которые он возьмёт из Сети, скорее всего, окажутся недостаточными. Обычно там можно раздобыть общий план здания, но что находится в каких комнатах, не указывается: если администрация решит поменять местами склад и морг, она не станет специально обновлять эту информацию в Сети. Мне же нужно было точно знать, где есть человеческий жир или что-нибудь в этом роде.

Однако, когда я увидел дверь с табличкой «Оборудование», мои планы несколько поменялись. Если повезёт, мне не придётся возиться с отходами пластической хирургии. Эта перспектива меня никогда особенно не привлекала, так что я обеими руками схватился за возможность выбрать альтернативный вариант.

Замок был заперт, и мне пришлось повозиться с терминалом, прежде чем он подобрал нужную комбинацию и открыл дверь – хорошо, что у меня было программное обеспечение Экзорциста, среди которого имелся и софт для взлома. Войдя, я плотно прикрыл дверь, надеясь, что сумею найти то, что нужно. Выключатель оказался справа, и, когда свет залил просторное помещение, моё сердце началось биться сильнее.

Здесь в два ряда стояли станки – как новые, так и нуждавшиеся в ремонте. В дальнем конце комнаты, судя по всему, были свалены те, что подлежали списанию. Они меня не интересовали – я искал то, что работает.

Мне довольно быстро удалось отыскать небольшую медицинскую лазерную установку. Это был тубус длиной с руку, но раза в четыре толще. На одном конце он имел разъём для кронштейна, а на другом – конусовидную насадку, заканчивавшуюся острым, как игла, штырём. Обычно такие штуки используют для грубых операций, например, в качестве секционных пил. По большому счёту, это любимые игрушки патологоанатомов. Инструмент хрупкий, а без аккумулятора бесполезный. К счастью, я обнаружил под столом коробку с новыми, даже не распакованными батареями. Подсоединив одну из них к лазеру, я включил агрегат и, дождавшись, пока загрузится программное обеспечение, проверил его на стене. Разумеется, при малой мощности. Установка выжгла тонкий завиток.

Я отрегулировал подачу энергии и повторил опыт. На этот раз результат оказался более впечатляющий. И всё же мне требовался уровень мощности на грани с боевым. Подобные лазеры могут выдавать и такую, поскольку предназначены, в том числе, и для операций по вживлению имплантатов, а там зачастую требуется резать титан. Впрочем, это мне не понадобится: корпус робота наверняка сделан из обычной стали или даже алюминия.

Манипулируя с настройками, я добился того, что луч стал шире и мог мгновенно прожигать даже металл. Расстояние я выставил в десять метров, но его можно было легко увеличить или уменьшить. Ближе подходить рискованно: робот может меня заметить, а стрелять издалека опасно, поскольку кто-то посторонний может случайно попасть под лазер. Впрочем, если у чёрного хода никого не окажется, то я сниму робота метров с двадцати – это было бы идеально.

Обернув установку какой-то ветошью, я вышел из комнаты и отправился дальше по коридору. Теперь нужно было свериться с планом, пусть даже самым примитивным, и я на ходу приказал терминалу добыть его из Сети.

Оказалось, что я шёл в правильном направлении, и выход будет метров через тридцать – это всего один поворот по коридору – а затем придётся немного спуститься по служебной лестнице.

На мгновение я задумался, насколько правомочны мои действия. То, что я сбежал, беда небольшая – меня ведь не арестовали, и я не обязан сидеть в больнице. То, как её покинуть – тайно или явно – моё личное дело. А вот уничтожение робота – дело другое. Я очень надеялся, что мне удастся проскользнуть незамеченным для камер наблюдения. В смысле, они, конечно, всё снимут, но мне нужно скрыть от них лицо. Всё остальное – доказательства довольно сомнительные.

Ещё меня смущал робот. Если сторожить меня оставили какую-нибудь примитивную жестянку – это одно, а если киборга с паспортом, то совсем другое. Я не смогу воспользоваться лазером, если меня ждёт существо с запротоколированной личностью – это будет убийство, такое же, как если бы я прикончил обычного человека.

Я выглянул за угол. Там было пусто. Значит, робот (если он был) находился снаружи здания. Это затрудняло задачу – во-первых, из-за свидетелей, во-вторых, из-за того, что я не смогу заметить его сразу.

Шагая по коридору к служебной лестнице, я размышлял, как решить эту проблему, ведь мне нужно было заранее определить, куда стрелять.

Остановился я перед дверью, так ничего и не придумав. Оставалось только положиться на случай. С другой стороны, нет ничего такого в том, что я покидаю больницу, и робот не станет меня останавливать. Я не арестован, так что можно просто выйти и отправиться, куда нужно. Если бы всё сводилось к этому, сказал я себе, проблемы не было бы. Но робот пошлёт сигнал о том, что обнаружил меня, и тогда мои передвижения легко будут отслежены при помощи расставленных на улицах камер. Я, конечно, буду опережать своих соглядатаев, но лучше, чтобы о моём маршруте вообще никто не знал. Особенно с учётом того, что я собираюсь отправиться прямиком к Гурманову.

Я толкнул дверь и осторожно выглянул. На стоянке было пять машин скорой помощи и около двух дюжин легковушек, принадлежааших персоналу и посетителям больницы. Робот-шпион мог быть очень маленьким, и, возможно, я вообще не увижу его. На месте Ветрова я бы так и поступил: оставил в какой-нибудь щели примитивное, но портативное следящее устройство, ведь для того, чтобы зафиксировать моё появление, не нужен зарегистрированный разум. Достаточно, что один уже есть в фойе, вместе с Виталиком. Должно быть, его оставили на случай, если я, так сказать, потеряюсь. Но пока моё исчезновение не обнаружили (я на это надеялся), он не станет действовать. В противном случае, он уже мог просканировать больницу и найти меня стоящим возле чёрного хода.

Я открыл дверь пошире и вышел. Мне требовался транспорт. И ещё было бы неплохо где-нибудь переодеться, потому что камеры, в отличие от роботов, не считывают личные параметры, и их легко обмануть. Супермаркет не подходил по причине всё тех же камер, хотя там раздобыть новые шмотки легче всего.

Больше ничего в голову не пришло. Значит, придётся отрываться от слежки за счёт так называемого «метода лабиринта». Его суть заключается в том, чтобы пройти через несколько помещений, в которых не установлено никаких следящих систем. Я, как Экзорцист, знал почти все такие «лабиринты» наизусть. Беда в том, что мои коллеги тоже их знали и могли сразу вычислить, где я вышел. Мне вдруг стало ясно, что «оторваться» не удастся. Всё, что я могу – это опередить своих соглядатаев на час-другой, и то в лучшем случае. И лазер был бредовой идеей. Я прислонил его к стене, секунд десять смотрел на него, потом взял снова и сунул подмышку: кто знает, что может случиться по дороге?