Текст книги "Алкоголичка (СИ)"

Автор книги: Вика Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

22.2

Мы просидели в участке два часа как минимум, и было бы больше, если бы я не назвала имя Ленкиного жениха, а когда мы покинули участок, уже совсем стемнело. Фил предложил проводить.

– Спасибо, но я на такси. Есть хочу. Да и ты, наверное, голодный.

– Может, хоть до площади Ленина дойдем? На елку посмотрим, – попросил Фил.

Мне стало ясно, что он не хочет отпускать меня, что ему что-то нужно. И я догадывалась что.

– Ладно.

И пока мы шли по улице, я собирала осколки объективной картины. Фил говорил, что я ему понравилась, что я нравлюсь ему, и он бы не предпринял ничего, если бы не Таня, за утешением он обратился ко мне, и не в тот вечер, когда мы столкнулись в троллейбусе, он хотел получить его раньше, он искал меня. Он боится, что я стряхиваю его, пытаюсь ускользнуть.

Не в силах взглянуть на Фила, и словно пустая внутри, я дошла до площади и уставилась на елку, чувствуя, что Фил смотрит на меня. Если я продолжу игнорировать, он поймет, что я не хочу его, и уйдет. Мне просто нужно было подождать, но я повернулась к нему лицом, и увидела, что он постарался скрыть напряженное выражение на лице.

– Мила?

– М?

– Тебе еще интересно, сколько мне лет?

Я кивнула.

– Я на восемь лет тебя старше, – сказал Фил. – Если прибавить все остальное, мне даже спрашивать у тебя стыдно.

– О чем? – перебила я.

Облачко пара с резким выдохом сорвалось с его губ.

– Я знаю, что ты утешила меня, и я тебе благодарен. Мне это было нужно. Но теперь я… – он замялся. – Ты не убегаешь от меня, нет?

– Господи, Фил, да в чем дело-то?

– Ты велела, чтобы я не писал. Ты послала меня, так? Блять, знаю, это тупо, ты мне ничем не обязана, но я все равно хочу прояснить, ставишь ли ты точку.

– Я съехала с квартиры, потому что попала в больницу, и родители потребовали вернуться к ним, – выпалила я. – Я не убегала.

Фил нахмурился. Я потерла руками в перчатках глаза.

– Что ты хочешь? Чтобы мы и дальше спали?

– Нет! Я ни в коем случае не предлагаю тебе такое! Но и дружить не могу.

– Ты хочешь узнать, стала бы я с тобой встречаться? С тобой старым, безработным и с криминальным прошлым за плечами? И если скажу, что да, то ты бы со спокойной душой оставил Таню? Так, что ли?

Я увидела, как по его лицу пробежала судорога – я сделала ему больно. Но и мне было не легче. Я отвернулась. Хрен знает зачем – возможно, мне хотелось избавиться от тяжести на душе, – но я сказала:

– Я попала в больницу, потому что у меня был выкидыш. Я забеременела от тебя. Мне очень тяжело, пойми. Я…

– Постой. Ты забеременела?

– Да. Я спала только с тобой. Если что. Все зашло слишком далеко. Это всё…

– Это правда? – перебил он, вынудив посмотреть на него.

– Что именно?

– Про выкидыш.

– Я не понимаю… – Но его лицо все объяснило. – Да, правда, черт возьми. Ты думаешь, я сделала аборт?

Повисло напряженное молчание, пока Фил не нарушил его.

– А ты бы его оставила?

Повисла следующая пауза, но уже длиною в вечность. Уперев взгляд в елку, я думала. До сих пор мне не приходил в голову этот вопрос.

– Да, – сказала я наконец. – Родители помогли бы.

– Только поэтому?

– Что ты хочешь услышать?! – взмолилась я. – Ты хочешь знать, спала я с тобой не только из сочувствия? Хочешь знать, что я чувствую к тебе? Ябы оставила ребенка в любом случае. Я не наркоманка, таблетки не пила и не бухала, и ты тоже, я не выживаю, так почему не оставить? Я ни черта не знаю, не понимаю ничего в этой жизни, кроме одного – я бы не сделала аборт в принципе. – Слезы уже текли по моим щекам. – Фил, прости меня, мне так жаль ее, правда. Как все мы могли быть такими безразличными, Господи! Я даже не представляю, что вы оба чувствуете.

Фил притянул меня к себе и обнял.

– Спасибо, Мила, – услышала я. – Один бы я не потянул.

Успокоившись, я мягко отстранилась и вытерла лицо краем шарфа.

– Ничто не искупит такое. Я не пытаюсь сбежать. Если понадобится, я постараюсь поддержать тебя и Таню.

– Ты сделала достаточно. И потом, она уехала.

– Уехала?

– Она оставила меня. Она оплатила пошлину на развод, пока жила у матери. Мне надо было разойтись с ней еще летом, сразу как узнал про немца, может, Лисена бы осталась живой. Если бы не вторая беременность.

Я сжала зубы, припомнив Танин обман. Она призналась тогда, только потому что напилась уже. Как она тогда сказала? Приструнить? Из-за меня? Но ведь сама же хотела бросить Фила даже с ребенком!

– А что, кстати, случилось-то? Тоже выкидыш?

– Да.

Я хмыкнула. Фил взял меня за руку.

– Прости, Мила, я возьму себя в руки. И сопли подберу.

Моя психика не выдержал давящего напряжения, и я сдавленно засмеялась.

Но в конце я так и не поставила точку между мной и Филом как между мужчиной и женщиной, и не в силах принять решение, уехала домой, оставив его без ответа.

Прощение. 23.1

Лена выбрала для свадьбы Red Hall и каким-то чудом набрала пятьдесят человек гостей: в жизни не подумала бы, что она столько народу знает. За два дня до свадьбы приехали дед с бабушкой. Та, еще не распаковав чемодан, взяла меня в осаду.

– Мила, тебе надо переехать к нам. Я нашла тебе работу, – рассказывала баба, разворачивая при этом подарок для меня: два тюбика крема и мыло ручной работы. – На заводе, оказывается, идет реконструкция полным ходом. Им нужны переводчики, берут всех. Это мне тетя Оля сказала, она туда Веронику свою секретарем устроила. Ты помнишь Нику?

– Да помню конечно.

– Ну вот Ника и сказала, что сейчас туда берут всех, даже без диплома. Просила передать тебе, а то ты номер сменила, и она не смогла до тебя дозвониться.

Услышав это, я ощутила, как горят уши от стыда. Бабушка снова нагнулась над чемоданом.

– Там столько иностранцев сейчас. Нику заставляют ходить с ними, потому что она какие-то курсы английского закончила еще в школе.

– Что за иностранцы?

– Американцы в основном. Дед, ты достал орехи?

Бабушка ушла разбираться, взял ли дед грецкие орехи на подарок, а я полезла в интернет, проверить что за реконструкция такая. Уехать в Б. стало бы идеальным вариантом, чтобы избавиться от встречи с бандитами, которые избили Фила, да только пройду ли я собеседование?

Я пошла в бывшую Ленкину комнату, она там платье распаковывала – Сергей должен был выкупить сестру из родительского дома.

– Лен, извини, что не к месту, но Сергей не говорил больше про этих ебланов?

– Нет. Я же тебе неделю назад звонила. Мало времени прошло. Да и некогда ему.

– Извини.

Я осталась стоять в дверях, наблюдая, как сестра отпаривает подол, и поняла, зачем она аж в Сочи летала за платьем: наши магазины до сих пор забиты моделями по типу пирожное безе, торт и “баба на чайник”. А Ленкино платье выглядело элегантно и дорого благодаря простому крою.

– Ну ты прямо Грейс Келли будешь, – сказала я и тут же подивилась, что Ленка вообще-то всегда как будто знала, что ей идут простые вещи. – Надо же. А я никогда не умела нормально одеваться. И не умею.

Сестра повернулась ко мне с выражением удивления на лице.

– Что с тобой?

Я пожала плечами.

– Зачем вам венчаться, кстати? Ты когда успела покреститься?

– Так в прошлом году. Сережа попросил.

Степень изумления достигла высшей точки.

– Он в церковь ходит?!

– Да.

Я даже не нашла, что сказать.

– А если разлюбишь?

Лена выключила отпариватель и встала с корточек. Уперев руки в бока, она посмотрела на меня, улыбаясь.

– Ну я верю, что можно поправить все, кроме смерти.

– Ага. И кроме случая, когда человек сам не хочет исправляться. Вон у нас, есть такой, – намекнула я на отца, и увидела, что сестра покривила ртом. – Ладно. Это не мое дело. Я в подарок купила тебе набор кастрюль, еще и бабушка привезла, я видела в чемодане, так что ты извиняй.

Ленка рассмеялась.

– Пригодятся.

– Я тебе свою кофемашину подарю.

– Сережа – кофеман. У него есть.

– Ну а эта будет чисто твоя.

Я подошла с протянутыми руками, чтобы Лена обняла меня.

– Спасиба, систр, – сказала я. – И прости. За каким хреном я считала тебя врагом?

Она отстранилась ошеломленная.

– Ну ты даешь. Так и быть. Заберу твою кофеварку в качестве извинений.

– А кошку отдай. Мне без нее одиноко.

И вот в субботу начался безумный день свадьбы. Сергей, который при знакомстве показался мне сухарем, на самом деле умел веселиться. Выкуп прошел на ура, даже я хохотала над его частушками. Друзья у него тоже что надо: наверное, они полбанкета оплатили еще на выкупе. Я само собой не обошлась без депрессивной мысли, что я как подруга для своих девчонок была абсолютно бесполезной. Подумала и забыла: дружить они со мной уже все равно не будут. И надо же было так случиться, что в ресторане я столкнулась с Дашкой.

Спустя два часа как началось празднование свадьбы я пошла в туалет. Проходя через фойе, я увидела Дашку у зеркала гардероба, и у меня аж сердце подпрыгнуло. Надеясь остаться незамеченной, я резко отвернулась, но выйдя из уборной едва не столкнулась с ней нос к носу.

Дашка округлила глаза, смерив меня взглядом.

– Мила? Привет!

Не в силах справиться с собой, я поджала губы, понимая, что на лице у меня воцарилось надменное высокомерие, хотя я чувствовала страх.

– Привет.

Она стала невообразимо толстой, просто испанский стыд, так еще и надела тугое платье.

– Как у тебя дела? – спросила Дашка. – Ты тут с кем?

– Лена замуж вышла.

– Ого! Классно. Я тоже замужем.

– Отмечаешь? – язвительно спросила я.

– Не, я тут на корпоративе. Меня Катя к себе в компанию устроила.

Я покивала, пораженная тем, что она разговаривала так, словно ничего плохого между нами никогда не случалось.

– Здорово. – Я посмотрела в сторону банкетного зала, откуда доносился голос тамады. Еще встречи с Катей мне не хватало!

– Представляешь, – болтала со мной Дашка, не замечая моей нервозности и желания смыться, – а я узнала, что у меня поликистоз.

Я резко обернулась к ней и от смущения, и от жалости вздохнула. Дашка, поджав губы невесело, покачала головой.

– Да. Проверились с мужем перед свадьбой. Теперь пью таблетки. Разнесло как поросенка.

– Я не понимаю.

– А, – она сообразила, что я могу и не знать, о чем она ведет речь, – это может быть причиной бесплодия.

– Печально.

– Да уж.

Переминаясь с ноги на ногу, я все же спросила, вышла ли Катя замуж.

– Не. Она сейчас в Таиланде со своим парнем.

– Круто. – И не зная, что еще сказать, я выдала: – У меня знакомая лечится от поликистоза. Могу спросить у нее для тебя про врача.

– Правда? Да. Хорошо. Спасибо. А ты замуж вышла?

– Нет.

– А Толик?

– А что он? – Я почувствовала дичайшее раздражение.

– Он говорил, вы встречались.

Я увидела в ее взгляде нечто, что мне стало ясно: она знает все до мельчайших подробностей.

– Скажешь тоже! Он тот еще фантазер!

Она вскинула брови. А я, чувствуя гадливость из-за позорных отношений с Толей, спешно попрощалась и ушла.

23.2

Наверное, я сидела с траурным выражением, потому что родственники по очереди спрашивали, нормально ли я себя чувствую. Когда бабушка заявила, что я отравилась, папа озабоченно поинтересовался не хочу ли я поехать домой.

– Да ничем я не отравилась! Я даже не пью. Мне просто жарко. Здесь душно.

Папа, глядевший мне в лицо, вздохнул. Затем он сел рядом, подперев подбородок рукой, уставился на плясавших гостей. А я из-за разговора с Дашкой перебирала в уме случившееся со мной и Толиком.

– Папа? Ты помнишь парня, который увозил мой комод?

– Помню.

– Ты сказал, что он не тот. Что ты имел ввиду? В смысле, понятно, что ты не хотел, чтобы я с ним встречалась, но почему?

– Да он неплохой парень, – ответил он, подумав. – Но мне показалось, что он тебя не любит.

Я опешила.

– И все?! Не потому что у него нет образования и работа стремная?

Папа раздумчиво прищурился.

– Если бы было надо, я бы помог.

Я отвернулась к сцене. Я ждала какой угодно ответ, но не тот, что услышала. Так просто? Просто “не любит”!

Вдруг мне пришла мысль, что именно сейчас есть смысл задать отцу вопросы, назревшие во мне после возвращения из Сочи. Я посмотрела на папу.

– А ты маму любил? – спросила я с некоторой злостью и даже не приложила усилий скрыть это.

Папа протяжно выдохнул.

– Твоя мама для меня – святое, Милана.

Я горько рассмеялась, а он взял меня за руку.

– И тебя, и Лену я люблю.

– И сына? – Я посмотрела ему в глаза, с удовольствием видя его замешательство. – А нашей сестре уже шесть? Или я просчиталась?

Папа отпустил мою кисть.

– Твой брат… С его матерью я и не собирался жить. Она попросила меня.

– Чего? – протянула я.

– У нее не получалось выйти замуж, ей было за тридцать, это был ее последний шанс родить. Я просто содержал его, потому что мог.

– Какой ты добрый, оказывается. И щедрый!

– Да. Я это заслужил, наверное. А твоя сестра. Ну… Как тебе сказать. Ее мать заботят деньги и статус, и я всегда знал, что ей не надо, чтобы я, как это сказать, стал ее полноценным мужем. Я сам-то и не интересовал ее. Сам по себе.

– И зачем же она тебе сдалась?! – почти взвизгнула я.

– Она красивая. И глупая. Я ее пожалел.

Я отвернулась к сцене к столу, за которым сидели Лена и Сергей. Как теперь переварить все это? Одно было ясно: я не хотела углубляться в дебри из чужих жалости, любви и чего там еще? Своих хватало.

Папа коснулся моего плеча.

– Мила…

Но я стряхнула его ладонь.

– Ладно, папа. Я не хочу…

– Ты моя дочка, – перебил он. – Ты всегда можешь рассчитывать на меня.

– Наверное, мне придется тоже поступить на психолога, как Ленке, чтобы примириться со всем, – заявила я, посмотрев на него.

– Тебе просто надо быть моей дочерью.

У меня защипало в носу и запекло веки. Он был прав: мне следовало отделить свое отношение к нему от маминого.

– Да? Ну тогда дай совет. Есть у меня один мужчина. Старше на десять лет. И работает он в пиццерии. А еще на нем два судебных дела за мошенничество. Но он говорит, что любит меня. Как считаешь, хороший кандидат?

Папа нахмурился и некоторое время думал.

– Приводи знакомиться. Там посмотрим.

– Правда? Хм. А вот ты в Сочи летал на свадьбу своего приятеля, помнишь?

– Да, – сказал он, немного погодя.

Я собралась спросить про Диму, но в последнее мгновение остановилась.

– Моя подруга там замуж выходит. Ты купишь мне билет на самолет?

– Конечно.

Тамада, распинавшаяся во время нашего разговора, позвала папу на сцену. Он поцеловал меня в лоб, поднялся и вышел из-за стола.

Снова в Сочи. 24.1

В понедельник Лена с мужем улетела в свадебное путешествие, и я осталась без возможности получить совет: я хотела сделать подарок Филу на Новый год. Я так и не решила, чем его порадовать. Потом я стала думать не позвать ли его в гости, тогда знакомство с родителями уже бы точно расставило точки над И. Но в итоге не сделала ни того, ни другого, а восьмого января улетела в Сочи с Диминой книгой подмышкой на регистрацию Крис.

Крис и Кирилл Михайлович встретили меня в аэропорту.

– Ну Крис, ты мне по гроб жизни обязана! – с деланой претензией заявила я, подойдя к автомобилю и поздоровавшись с ними двумя. – Притащить свидетельницу с другого конца страны! Что ты Таисию не позвала?

– Тая умахнула в Турцию лечить депрессию.

Кирилл Михайлович положил мой чемодан в багажник и с любопытством поглядел на Крис.

– Слышу иронию и сарказм, – сказал он весело.

Крис чмокнула его в щеку.

– Я любя, честное слово. Порой друзья просто обязаны брать на себя роль хирурга и резать по-живому.

– Я бы поспорил, но сегодня холодно. Прыгайте в машину.

Кирилл жил в отдельном двухэтажном доме не очень новом, зато недалеко от моря. Меня он поселил наверху в небольшой комнате. Всю дорогу меня подмывало спросить, как закончились сессии с Таней и Филом. Так что, когда он почти вышел из комнаты, я его задержала.

– Кирилл Михайлович, я же вам спасибо не сказала.

– А. Ты про знакомых.

– Что они там? Какие ваши прогнозы? Хотя, наверное, это тупой вопрос. Тайна и все такое.

– В общем и целом да, – улыбнулся он.

– Только знаете, Татьяна ушла от мужа.

Он даже бровью не повел.

– Располагайся. Сама-то помирилась с родителями?

– С сестрой определенно да. С отцом… наметились подвижки. Кажется, как вы и сказали, если я пойму, то смогу отпустить обиду. И я почти поняла.

Кирилл довольный кивнул.

– Я рад за тебя.

Вечером мы с Крис пошли погулять. Я без конца куталась в шарф, ведь при высокой влажности даже лёгкий минус на градуснике становился испытанием на выносливость. С тоской и вспоминала Иркутск.

– Кристин, а тебе не обидно? Что без платья и все такое? Моя сестра, знаешь, какую свадьбу закатила!

– Так она в первый раз выходит и думает, что в последний. А у меня уже два брака за плечами, – посмеялась Крис.

– А Кирилл?

– Ему не принципиально.

Мы остановились у киоска с быстрой едой и взяли по шаурме. Крис, прежде чем откусить, торжественно заявила, что неделю потом будет пить чай без сахара. Мы пошли к морю по узкой улице с магазинами. Я рассказала ей про свадьбу Лены, как встретила старую подружку, у которой не получается забеременеть, затем начала делиться планами как уеду к бабушке. Она с любопытством слушала и вдруг перебила:

– Ты к Диме-то пойдешь?

Крис знала в деталях об истерике Таи на яхте, что Дима переписывается со мной.

– Схожу конечно, – ответила я.

– Ты его спросила, почему он не женился на Тае?

– Ну это не моё дело, это раз. А два… Мне неинтересно.

– Ого. А я думала у вас вроде взаимной симпатии.

– Почему ты так решила? – спросила я, чувствуя нарастающее волнение. Из-за которого затем меня понесло, и я стала выражаться как подросток. – Что он мне телефон отдал, это он так избавился от назойливых звонков. Сам сказал. Он прямо заявил, что я его интересую чисто как человек с кем он может перетереть за марксизм, и всё такое. Плюс я много читаю, и он тоже, и хотел узнать, как мне его роман. Зашёл или нет.

– Тебя напрягает его инвалидность?

Я посмотрела на Крис.

– А ты сводня, что ли?

– Вы бы хорошо смотрелись вместе. У вас даже общие интересы есть.

Я обдумала ее слова.

– Из-за того, что со мной произошло, у меня чувство такое, будто я выгорела. Все выжгло внутри. Понимаешь?

Крис кивнула. Я посмотрела в сторону выключенного на зиму фонтана недалеко от киоска, у которого мы стояли, и почему-то вспомнила про Фила.

– К тому же, я… Есть у меня один… – я замялась, подбирая слово, – друг, мужчина, не знаю. Он прямо не предложил встречаться, но я понимаю это и без слов.

– Ой, Мила, это ты зря. Пока прямо не скажет, все остальное – твои иллюзии…

– Да нет, Крис, – перебила я, – он просто считает, старый он для меня, никакой, кривой, косой, понимаешь?

– Зачем он это сказал? Похоже на арию мертвого жука. “Не ешь меня, я невкусный”. Такое обычно поют мужики, которых женщина замучила попытками сблизиться.

Мне стало смешно, когда Крис это сказала.

– Хех. А ведь ты права. Толик вечно строил из себя дохлого коня, что со мной, что с моей подружкой. С этим мужчиной по-другому, я уверена.

Я пересказала ей слово-в-слово наш с Филом последний разговор и предысторию.

– Да уж… – протянула Крис в конце. – Вот так жуть.

– Ну, Крис, давай, режь меня. Скажи, что я слепая, что у меня ЧСВ раздуло, хоть что-нибудь скажи. Я так устала.

– Не. Думаю, он правда хочет, чтобы ты осталась с ним, но понимает, что такой как он на хер тебе ни сдался. Вы и правда разного поля ягоды.

– А папа сказал привести его знакомиться.

Крис вздернула бровью, а я добавила:

– На самом деле мне с ним хорошо. Но боюсь, что это из-за чувства вины, и что это жалость.

– Но до того, как все случилось, ты ведь не из жалости с ним спала?

И меня точно укололо. Ведь правда. А Крис добавила:

– Знаешь, Мила, моя мама говорила, что любимого мужа жена не погонит на три работы, даже будет экономить. Если ты согласна экономить рядом с ним, то это уже что-то большее, и можно наплевать на все различия.

Я почти согласилась. Почти – потому что осталось выяснить кое-что еще.

24.2

Тем не менее в тот вечер я так ничего и не решила на счет Фила, и что чувствую к нему. А после регистрации Крис и Кирилла я поехала к Диме.

Дома кроме него была только Нелли Михайловна, и кажется, она встретила меня как дочку приятеля Сергея Ивановича. Значит, ни Андрей, ни Наташа не обмолвились о том, как Тая плеснула мне в лицо дорогого вина.

Дима провел меня к себе в комнату.

– Ну, как свадьба? – спросил он, закрыв дверь.

– Скромно. Ого! – воскликнула я при виде стеллажей с книгами во всю стену. – Это общественная библиотека, а не спальня! Ты что, с детского сада уже «Войну и мир» начал?

Дима рассмеялся.

– Он начал читать, когда ещё ходил в подгузниках, то есть в восемь лет, – насмешил он.

– Это откуда?

– Футурама. Профессор Фарнсворт. Я читаю быстро, только чтобы уловить сюжет. А что ты привезла? – кивнул он на пакет.

Я подарила ему свежий хит научной фантастики, а потом достала его книгу, обклеенную стикерами. Он рассмеялся.

– Ну ты как книжный блогер: с карандашом читаешь.

Мы обсудили его роман и логичным образом разговор ушел к марксизму, и только за обедом я спросила наконец сколько же ему лет.

– Так, двадцать четыре.

– Я угадала, значит. И что, какие твои планы на жизнь?

– Напишу еще что-нибудь, – мечтательно сказал он, закинув руки за голову.

– Странно.

– Почему?

– Я думала, ты поедешь на Кубу, пройдешь путь Фиделя Кастро.

– Если только ты согласишься стать моей стенографисткой.

– Ой не. Мне надо на работу устраиваться.

– А папина фирма?

– Я про новое место. Хочу переводчиком устроиться.

– О! Вот ты и переведешь мой роман.

Слово за слово, и до конца дня мы только и делали, что болтали о том о сем. Напоследок, уже перед тем как уехать, я не сдержала любопытства в узде.

– Дим, не мое дело, конечно. Но все же. Зачем ты порвал с Таисией?

Дима рассмеялся.

– А на яхте дело было твоим?

Хлопая глазами, я с невинным выражением уставилась на него и тем еще больше насмешила.

– Ну ладно, – примирительно сказал Дима, – сделаю вид, будто не заметил, что ты подслушивала.

– Тая конечно показала не лучшую свою сторону, – начала я, – когда вылила на меня дорогущий напиток. Но ее можно понять, она была на взводе.

– Ты просто не знаешь, как все началось. Мы познакомились в больнице. Она занималась моей психологической реабилитацией. Мне не только стопу отняли, но я ногу всю переломал и колено тоже. Я во всех красках представлял, с какими ограничениями столкнусь. Вдобавок, я не… Не сердцеед, знаешь. Испугался, что теперь и подавно девчонку не найду себе. А Тая вдруг и почти сразу вышла за рамки общения «врач-пациент». Ну я и клюнул.

– Постой! Дима! Ты считаешь, она воспользовалась твоим уязвимым состоянием?

– Разве нет? Она прекрасно знала, кто я и какая у меня семья. – И вдруг он понизил голос: – Мама потому и прилипла к ней, что тоже считает, будто теперь я нахер никому не сдамся. Но я осмыслил этот момент. Черт возьми, я не попрошайка, – пожал он плечами. – И да, она мне нравилась. Я даже скучаю. Если бы только она вела себя прилично. Всем очевидно было, что мой статус ей дороже наших отношений.

Мы спустились в холл. Нелли Михайловна вышла из гостиной проводить меня.

– Передавай привет семье, – сказала она, глядя как я закутываюсь в шарф.

– Спасибо, Нелли Михайловна, передам.

Дима накинул куртку и вышел со мной на крыльцо. Такси ещё не подъехало к воротам.

– Ты, Милана, пиши, если что, – попросил Дима.

Я улыбнулась.

– Как тот волк?

– Точно. Приезжай на кроликов. – Он взял мою руку в свои и пожал. – Я буду тебе рад.

Сидя в такси, я размышляла, что же мне теперь делать. От отношений с Филом меня останавливала мысль, что произошедшее между нами и с нами не даст мне вырваться из паутины вины и самобичевания. А по итогу я поняла, что, если начну отношения с обычным парнем, вроде Димы, всё время будут казаться себе лгуньей, самозванкой, что вот, он считает меня хорошей, доброй, ответственной – а ведь совсем другая. Казалось, с новым парнем и придётся притворяться. А Фил как бы уже видел мою душу обнаженной, знает какая я, и потому рядом с ним теперь я представляла себя отчетливее и яснее, чем с кем-то незнакомым.

Вдруг я осознала, что у меня уже есть человек, о котором я хочу заботиться, и он сам тянется ко мне.

В этот раз я с надеждой возвращалась домой.