Текст книги "Музейная пыль (СИ)"
Автор книги: Вера Клеменская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)
– Да нет пока, – выдавил из себя улыбку магистр. – Госпожа Вейд, вы мне телефончик Кайла не подскажете? А то прежний его выключен. О, большое спасибо!
Номер был записан на первый подвернувшийся листок бумаги. Настолько первый, что я едва успела выдернуть прямо из под пера одну из книг, с библиотечным штампом, между прочим. За что удостоилась благодарного кивка.
Кайл тоже не отвечал довольно долго. Потом всё-таки соизволил взять трубку и весьма недовольным тоном поинтересоваться, кому это он понадобился в такое время. На мой взгляд, время было самое приличное: не раннее и не позднее, но ведь вечер пятницы же. Кому охота вместо заслуженного отдыха отвечать на звонки непонятных личностей?
Стоило магистру представиться, как недовольство сменилось радостью. Столь громкой, что несколько минут мы вместе сидели и слушали воспоминания о том, сколько прошло лет и как Кайлу не хватало старого приятеля.
– Слушай, Кайл, – оборвал магистр эти излияния, воспользовавшись первой же паузой, – ты не в курсе, случайно, Нитка всё-таки вышла за того хмыря, как там его?
– Ага, сейчас, – раздался в ответ всё такой же громкий и радостный голос. – Держи карман, Санни. Она его кинула так же, как и тебя. Нашла себе в Ральбе какого-то жирного папика, с консервным, вроде, заводом. Через пару лет развела его по полной и пропала с радаров. А чего ты вообще о ней вспомнил?
– Да так, – хмыкнул магистр. – Напомнили тут. Спасибо, приятель.
– Звони, если что. А вообще приезжай лучше, – посоветовал Кайл. – Выпьем, поговорим толком. Только не об этой суке Нитке, лады?
– Лады, до связи.
Отключившись, магистр сжал телефон между ладонями и с полминуты задумчиво смотрел прямо перед собой. Я тоже сидела молча, переваривая услышанное. Сдаётся, в полку бывших подружек прибыло. Но пока что увязать этот факт с Гарри Ульманом у меня не получалось.
Некромант закончил размышлять первым, собрал со стола книги, сложил их стопкой на полку шкафа и взялся за клавиатуру. Я сдвинулась вперёд, чтобы видеть экран, и обнаружила, что он ищет в сети информацию о том, кто в Ральбе занимается консервами.
Упомянутый Кайлом "жирный папик" отыскался быстро. Звали его Фред Конелл, и данному определению он соответствовал с макушки до пяток: богатый, низенький, толстый, лысоватый и уже немолодой, лет так слегка за пятьдесят. Рядом с ним на фото из газетной статьи красовалась очаровательная нимфа, подписанная как "супруга Анита".
Пользуясь очередным приступом задумчивости магистра, я вгляделась в фотографию. Женщина на ней была красавицей. Не так, чтобы прямо ослепительной, но точно много более чем просто хорошенькой. Было в ней что-то такое, притягивающее взгляды. Такая ни в какой толпе не затеряется. Но в выражении её лица, вроде бы милом и приветливом, при внимательном рассмотрении можно было заметить нечто, заставляющее поверить, что Кайл неспроста, ох неспроста назвал её сукой.
Магистр наконец-то закрыл вкладку и вбил в поисковую строку новый запрос: Анита Конелл. Я быстро прочла заголовки найденных статей. Это были главным образом сообщения о свадьбе упомянутой особы с бароном Крисом Бахари и какая-то ерунда про благотворительность. Сообщений о разводе я не заметила.
Снова взявшись за телефон, магистр Роадс набрал номер, и я не очень-то удивилась, когда после пары гудков услышала голос профессора Лирса, тоже не слишком довольный.
– Имя Аниты Конелл тебе говорит о чём-нибудь? – без обиняков поинтересовался некромант, оборвав не слишком энергичные попытки возмутиться неурочным звонком.
– Нет, – быстро ответил профессор. – А должно?
– А с Анитой Бахари ты тоже не знаком? – настырно продолжил магистр.
– С Анной, – поправил Лирс. – С Анной Бахари. Да, было дело, а что?
– Какое именно дело у тебя с ней было? Горизонтальное, полагаю? – бестактно уточнил некромант.
Профессор даже закашлялся. А я почувствовала острое желание удалиться вон из комнаты. Никогда в жизни не хотела узнать, что и как между собой говорят о женщинах мужчины. Тут уж точно чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Но проклятое любопытство, весь день не дававшее мне покоя, опять вынудило остаться на месте.
– Роадс, у тебя совесть есть?! – прошипел откашлявшийся Лирс. – С чего тебе вообще пришло в голову задавать мне такие вопросы?!
– Это, как я понимаю, означает, что ты с ней спал, – невозмутимо отозвался некромант, подтвердив, что правильный ответ на вопрос Лирса про совесть – отрицательный.
– Да! – рыкнул профессор. – И это совершенно тебя не касается!
– Ошибаешься, – возразил магистр. – Это меня ещё как касается. Потому что Анна-Анита и есть то самое дерьмо, в которое мы оба вляпались. Остынешь – перезвони.
Я кашлянула и почувствовала, что желание покинуть помещение только усилилось. Но и любопытство в долгу не осталось. Интересно же было узнать, каким образом упоминание Гарри Ульмана притянуло за собой всю эту историю.
– Теперь, значит, Анна Бахари, – задумчиво протянул некромант.
– А раньше была? – уточнила я.
– А раньше была Анита Ульман. Я вот только одного не пойму: зачем ей всё это понадобилось?
Не удержавшись, я фыркнула. Следовало самой догадаться, честное слово, что раз упоминание имени незнакомого парня натолкнуло магистра на воспоминания о бывшей девушке, они с тем парнем как минимум однофамильцы. А скорее – родственнички.
– Вы ей так сильно насолили? – предположила я.
Некромант побарабанил пальцами по столу, отстранённо глядя прямо перед собой. Кажется, воспоминания об этой особе не доставляли ему большой радости. Настолько, что я задалась вопросом, кто там кому ещё насолил на самом деле.
– Скорее, я ей пригодился, – ответил магистр, наконец-то очнувшись. – Мы оба росли в Даньеве, маленьком и довольно поганом городишке, явно не соответствующем масштабу её личности. Ну, как считала она сама, во всяком случае.
– В конце концов, она, похоже, своего добилась, – пожала плечами я.
– Как знать, – неопределённо ответил некромант. – Я думал, это всерьёз. Далеко не сразу понял, что был нужен ей только для старта, так сказать.
– Это как? – не поняла я.
– Ты ведь догадываешься, что некромантией я заниматься начал не тогда, когда запрет отменили? – фыркнул магистр. – Среди моих тогдашних клиентов было немало бандитов, но попадались и богачи, и даже аристократы. Более… интересные кандидаты в мужья, чем я.
– Такое… незаконное брачное агентство? – усмехнулась я.
– Своего рода, – кивнул некромант. – Надо признать, некоторое время спустя я даже оценил её изобретательность.
Я, признаться, тоже оценила. История эта в известной мере доказывала неординарность девицы. Не каждая провинциальная богинька вообще догадалась бы подцепить парня исключительно ради его связей с другими, более перспективными в плане выгодного замужества персонажами. И уж тем более не каждая сумела бы довести этот план до победного финала.
А ведь идея-то гениальна. Не нужно самой ехать в большой город, устраиваться там, искать жильё, работу и возможность встретить кого-то подходящего. Да ещё и как-то выяснять, действительно ли тот или иной тип является годным кандидатом, или просто ловко таковым прикидывается ради халявных женских ласк. Знай поглядывай, кого тебе судьба на блюдечке преподнесёт. Уж финансовая-то состоятельность объекта гарантирована. Единственное, что для меня пока оставалось загадкой – какие могут быть претензии к использованному парню, тем более через столько лет.
– Не знаю, – развёл руками магистр, выслушав мой вопрос. – Честно сказать, я думал, она и имени моего уже не помнит.
– Так может, это и не она? – предположила я.
– Нет, не может. Это она.
– Откуда такая уверенность?
– А откуда у тебя уверенность, что летом тепло, а зимой холодно? – приподняв бровь, поинтересовался некромант. – Я знаю Аниту, вот и всё. Потому и не сомневаюсь, что это безобразие – её рук дело. Единственный вопрос состоит в том, с какой целью она это затеяла.
– Раз ты так хорошо её знаешь, вот и подумай, чего она может хотеть, – фыркнула я.
– Вот я и думаю. Что ты знаешь о Крисе Бахари?
– Да ничего, – развела руками я. – Откуда я могу о нём что-то знать? Я что, светский хроникёр, собирать такие сплетни?
– Молодец, – довольно улыбнулся некромант, снова берясь за телефон. – Светский хроникёр, вот кто нам поможет.
– А у тебя есть такие знакомые? – удивилась я.
– У меня – нет. А вот у Илоны, думаю, парочка найдётся.
Илона взяла трубку далеко не сразу, только с третьей попытки. Видимо, осознав, что игнорировать себя некромант ей не позволит всё равно. Судя по обречённому тону её приветствия, такое у них случалось уже не впервые. Я по-прежнему сидела достаточно близко, чтобы слышать каждое слово. Наверное, со стороны это смотрелось странно, даже довольно неловко, но сейчас мне, если честно, плевать было на такие мелочи.
– Чего тебе? – буркнула Илона, не потрудившись поздороваться. – Я сейчас немного занята.
– Макияжем или маникюром? – безмятежно уточнил магистр.
– Причёской. Выкладывай уже, сделай мой вечер.
– Ты ведь знаешь парочку репортёров, специализирующихся по светским сплетням?
– Я их знаю куда больше, чем парочку, к сожалению, – вздохнула Илона. – Кто конкретно тебя интересует?
– Тот, кто знает всё.
– Та, – поправила Илона. – Есть такая. Но предупреждаю, она хитрая стерва и бесплатно с тобой даже не поздоровается.
– И насколько не бесплатны её услуги? – приподнял бровь магистр.
– Речь не о деньгах, – фыркнула Илона. – Деньги у неё есть. Только бартер: сплетня за сплетню. У тебя есть, что ей предложить?
– Предположим. Диктуй номер.
– Боюсь думать, о ком пойдёт речь, – рассмеялась вдруг Илона. – Пиши.
– И ты серьёзно выложишь этой репортёрше чью-то тайну? – не удержалась от вопроса я.
Почему-то от этой мысли мне стало противно. В происходящем разобраться хотелось, но если для этого кому-то придётся поплатиться подобным образом… Да и вообще, гадость вся эта жёлтая пресса. А лить воду на её мельницу – гадость ещё большая.
– Посмотрим, – уклончиво ответил мне некромант, набирая номер.
* * *
Дана Блэйк не понравилась мне с первого взгляда. Хотя возможно, причина была в том, что мне не нравилась сама идея тратить вечер пятницы на общение с подобной особой. Домой бы сейчас пойти, чаю выпить с мамиными плюшками. Так ведь нет, потащилась в эту дурацкую кофейню, удовлетворять любопытство вместо желудка.
Девица, сидевшая напротив меня, была шикарной. Даже язык не поворачивался дать ей какое-то иное определение. Каждая деталь в её образе была продумана безупречно и доведена до глянцевого совершенства, от безукоризненно уложенных модными волнами платиновых волос до не менее модных сапожек на небольшом квадратном каблучке. Настолько чистых, словно в них вовсе никогда и не ходили по улице. Хотя вполне вероятно, так оно и было.
Шикарная, да. А вот красивой я её при всём при этом не назвала бы. То ли в ней было чего-то слишком, то ли чего-то не хватало, но впечатление создавалось именно такое. Может, причина в выражении лица, в откровенно хищном взгляде?
– Давайте сразу к делу, – попросила Дана, цепко оглядев нас с ног до головы и, кажется, оставшись не слишком довольной. – Говорите, что вы имеете и чего желаете.
Я перевела взгляд на магистра Роадса и не без некоторого изумления поняла, что он нашей собеседницей совершенно не впечатлён. Судя по слегка насмешливой улыбке, блуждающей по его губам, Дана Блэйк его забавляла.
– Я много чего имею, – усмехнулся он. – А желаю и того больше. Но для начала хочу понять, есть ли нам о чём договариваться.
– Вы тратите моё время, – поморщилась Дана. – А оно весьма недёшево.
– Что вы знаете об Анне Бахари?
– Следите за успехами своих бывших? – не осталась в долгу репортёрша. – Да, и это я тоже давно выяснила. Я знаю о ней всё, но и взамен хочу чего-то стоящего.
– Например? – спокойно поинтересовался некромант.
Он совершенно точно не собирался раскрывать карты, хоть и должен был знать немало чужих грязных тайн. Дожидался, когда Дана Блэйк сама прямо скажет, чего хочет, чтобы прикинуть, стоит ли выдавать ей желаемое. Наверное, это и правда была меньшая из зол.
– Форинский Магический… – протянула Дана, явно лишь изображая глубокую задумчивость. – О, знаю! Ходят слухи, что наследничек старого прохвоста Лирса уже буквально в двух шагах от алтаря.
– Ходят, – невозмутимо подтвердил некромат. – Лично встречал.
– А прекрасную фею, околдовавшую этого всем известного ловеласа, вы лично не встречали? – заломила золотистую бровь Дана. – Потому что если бы мне удалось узнать, кто она…
– Не встречал, – с совершенно искренним сожалением вздохнул магистр. – Иначе непременно высказал бы ей своё восхищение.
– Очень жаль, – тоже вздохнула в ответ репортёрша.
– Действительно жаль, – согласился некромант. – Но знаете, я могу вас немного утешить, раскрыв другую тайну.
– И какую же? – заинтересовалась Дана.
– Вы проделали в своё время огромную работу, выясняя обстоятельства кончины некоего Дэвида Элкота, герцога Арлестана, – с насмешливой улыбкой заявил магистр. – Но так ничего и не раскопали. Видите, я тоже не впервые о вас слышу.
– А вы, надо полагать, раскопали? – скептически фыркнула репортёрша.
– Да, – невозмутимо согласился некромант.
– И что же с ним случилось?
– Его убили, разумеется. Тут вы были правы.
– А вы даже знаете, кто это сделал.
– Само собой.
– И кто же? – уже откровенно насмехаясь, поинтересовалась Дана.
– Я.
Всё время этого разговора я держала чашку с кофе в руках, не решаясь сделать глоток. И уж не знаю, каким чудом не выронила её на последней реплике некроманта. Потому что ни на мгновение мне не пришло в голову ему не поверить. И сделалось невыносимо жутко от того, насколько спокойным, будничным вышло это признание. Признание в убийстве.
– Вот так просто? – спросила репортёрша, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. – Взяли и признались мне сейчас? А не боитесь, что сдам вас куда следует?
– Нет, не боюсь, – скопировав её позу, совершенно спокойно ответил некромант. – Вы всё равно ничего не докажете.
– Вы меня, кажется, недооцениваете, – с вызовом бросила Дана.
– Ничего подобного. Как раз я смотрю на вещи предельно трезво и объективно. Вы не любите оставлять вопросы без ответов. Я дал вам ответ. Но не советую рассчитывать на что-то большее.
– Может, вы мне просто солгали, – окопалась на последнем рубеже репортёрша, упорно не желая выбрасывать белый флаг. – Каждый может сказать такое.
– Да ну? – усмехнулся некромант. – Так-таки каждый? Если вы хорошо подготовились к этой встрече, то должны знать, что Арлестан ещё при жизни не единожды пытался меня повесить, но ни разу не преуспел, как видите. И уж теперь, после смерти, успеха в этом деле он точно не добьётся. Потому-то я и не боюсь открыть вам эту тайну. Большую тайну, над которой вы немало поломали голову. Ваша очередь.
Глава 6
– Анна встречалась с ним, – рассказывала Дана, – но замуж выходить не спешила, дожидалась рыбки покрупнее. И выловила Фреда Конелла, владельца консервного завода. Явно не предел её мечтаний, но уже кое-что. Мужик ради неё развёлся с женой, с которой прожил без малого тридцать лет.
– Узнаю Нитку, – коротко и криво улыбнулся некромант, отпивая кофе.
– Им она воспользовалась как билетом в высшее общество, поскольку он был достаточно богат, чтобы получать кое-какие приглашения. Точно неизвестно, где она познакомилась с Крисом Бахари, но скорее всего…
– Это не очень существенно.
– Ладно, – неожиданно легко сдалась Дана. – Главное, что они познакомились и, очевидно, более чем близко. А через полгода Фред Конелл оказался уличённым в супружеской неверности.
– Серьёзно? – приподнял бровь некромант.
– Абсолютно, – кивнула репортёрша. – Его поймали прямо на собственной секретарше. Свидетелей было столько, что даже суда не состоялось, Анна получила развод и все отступные сразу, по первому требованию. Похоже, Конелл очень не хотел, чтобы история попала в газеты. Сумма держится в тайне, но…
– Миллионов пять, – перебил некромант. – На меньшее она не согласилась бы.
– Шесть. Вы почти угадали. Не прошло и полугода, как новоявленная миллионерша вышла за барона Бахари, ради неё поставившего точку в пятилетнем браке. Его дети, два мальчика, младшему из которых тогда было всего год, остались с матерью. Так закончилась одна сказка и началась другая.
– Подробнее, – попросил некромант.
– Ну, все знакомые расставшейся четы Бахари сходились в том, что брак у них был по любви. Даже, можно сказать, по большой любви. Барон в своё время упустил ради него возможность поправить свои финансовые дела за счёт более выгодного союза, из-за чего крепко повздорил с отцом. Так что развод шокировал всех, хотя деньги Анны Конелл выглядели неплохим мотивом.
– Неплохим, но и не настолько хорошим, чтобы в него поверить, – задумчиво обронил магистр, отламывая кусочек сырного тоста. – Любовь, конечно, приходит и уходит, но как-то иначе, да?
– Это всё только рассуждения, – поморщилась Дана, отставляя пустую чашку. – В любом случае, барон избавился от долгов, а его новая супруга стала леди.
– То есть, Бахари не богат? – наконец-то решилась поучаствовать в беседе и я.
– Нет, – подтвердила репортёрша. – Хотя теперь, без фамильных долгов, и не так, чтобы беден. Но в сравнении с Конеллом это игра на понижение.
– Не скажите, – хмыкнул некромант. – Вы сами только что упомянули главное: она стала леди, баронессой. Теперь ей уже по-настоящему открыт путь в высшее общество.
– И что? – недоумённо заломила бровь Дана. – Полагаете, её следующим мужем станет некто и титулованный, и богатый? Вы же понимаете, что это невозможно. Только не после двух разводов.
– Значит, второго развода не будет, – пожал плечами магистр.
– На что вы намекаете?! – вскинулась репортёрша.
– Совершенно ни на что. Это просто небольшая ремарка.
– Во втором браке Анна состоит уже более пяти лет, и до сих пор большую часть времени тихо сидела с мужем в его поместье. Вы не допускаете, что это любовь?
– Нет, не допускаю, – качнул головой некромант. – Будь это любовь, была бы и верность. А её там, как мне доподлинно известно, не наблюдается.
– О, так ваши сведения даже полнее моих, – несколько недовольно протянула Дана. – Тогда зачем было выдёргивать меня?
– Ради ряда деталей, за которые я весьма признателен. Но над тем, что Анна делала в глуши всё это время, поразмыслите сами, – с заметным холодком в голосе ответил некромант. – Было приятно познакомиться.
Недовольно тряхнув головой, Дана встала из-за стола и направилась к выходу, не удостоив нас больше ни единым словом. Очевидно, ей очень не понравилось, что встреча прошла совсем не по её правилам.
– Она ловкая и настырная, – вполголоса сообщил мне магистр, провожая репортёршу взглядом. – И, пожалуй, действительно знает всё или почти всё. Но куда больше успеха ей принесли папочкины титул и связи, чем собственный ум.
Я допила последний глоток окончательно остывшего кофе. Сейчас мне хотелось уйти, совсем как Дана, молча и не оглядываясь. С некоторого момента и вечер, и компания не только перестали мне нравиться, но и начали откровенно пугать. Не каждый день приходится пить кофе с тем, кто совершенно спокойно признаётся в совершении убийства, и при этом не выражает даже никакого смущения, не то что раскаяния.
– Что-то не так?
– Вы убили человека, – механически, без выражения выговорила я. – И говорите об этом, как о вчерашней погоде. Да, что-то не так.
– Называя Арлестана человеком ты, дорогая, делаешь ему совершенно незаслуженный комплимент, – в тон мне ответил некромант. – Но чтобы не оставлять недоговорённостей, я убил не только его одного. Хочешь уйти – пожалуйста.
Я медленно перевела дыхание. Уйти хотелось, но и остаться хотелось не меньше. Сегодня, похоже, был день полного и безоговорочного торжества моего любопытства над моралью, здравым смыслом и всем прочим. С другой стороны, иметь деловые отношения можно и с не очень хорошими людьми. Главное – соблюдать разумную осторожность.
– Да, это деловой подход, – оценил магистр, когда я выпрямилась и взяла со стола меню. – Вот, кстати, и второй гость изволил пожаловать.
Я оторвалась от изучения списка десертов, подняла голову и увидела профессора Лирса, приближающегося к нашему столику. Он, разумеется, тоже меня увидел и вопросительно изогнул брови.
– Она всё знает, – сообщил некромант, жестом предлагая профессору присаживаться.
– И зачем ты ей рассказал?
– Она сама докопалась. Мы с ней работаем над музейным делом, но всё это, по-моему, где-то рядом.
– Даже так, – протянул Лирс. – А в музее действительно есть, что расследовать?
– Есть, – кивнул некромант. – Ещё как есть. Я потом тебе расскажу, сейчас давай о главном. Ты же сам написал, что времени у тебя мало.
– Мало, – подтвердил профессор, глянув на часы. – Так что выкладывай.
Беседу прервала подошедшая официантка. Я всё-таки решилась заказать яблочный пирог с мороженым. Раз уж маминых плюшек мне наверняка не достанется, нужна хоть какая-то компенсация. Мужчины ограничились чёрным кофе.
– Анна Бахари, – начал Лирс, когда официантка, записав заказ, удалилась. – Да, я её неплохо помню. Мы познакомились прошлым летом в Хайнде.
– Курортный роман? – хмыкнул некромант.
– Вроде того. Она сразу сказала, что замужем и не заинтересована ни в продолжении, ни в огласке.
– И она, в отличие от прочих, к тебе с претензиями не заявлялась.
– Нет.
– Значит, развлеклись и разбежались, без обид и мотивов для мести. И как она тебе показалась?
– Красивая, – задумчиво ответил Лирс, определённо перебирая в голове воспоминания. – Неглупая, но знаешь, без блеска образованности. Пыталась изобразить из себя тонкую ценительницу литературы. Получалось неплохо, но меня таким не обманешь. Хотя для курортного романа сойдёт, конечно. Даже очень.
– Резюмируй, – попросил некромант. – Будь она при том же наборе личных качеств по всем прочим параметрам годной невестой, женился бы?
– Нет! – откровенно ужаснулся Лирс. – У неё же на лбу печать полусвета, на таких не женятся!
– Некоторые женятся, – заметил магистр. – Даже вот я собирался.
– Серьёзно?
– Абсолютно. Но на моё счастье такие, как она, не выходят за таких, как я.
– Кто она такая вообще? – поинтересовался Лирс, с благодарным кивком принимая у вернувшейся официантки чашку кофе.
– Анна Бахари, – пожал плечами некромант, в свою очередь поблагодарив девушку. – В девичестве Анита Ульман.
– Из тех самых Ульманов?
– Да, из тех. Но отец её родился без способностей к магии, так что пополнить двадцать первое поколение артефактных дел мастеров не смог, всю жизнь делал часы на заводе в Даньеве. Мама там же продавала хлеб в булочной.
– А ты ворошил тамошнее кладбище? – ухмыльнулся Лирс. – Кстати, почему Никас зовёт тебя повелителем зомби?
Этот неуместный вопрос как-то сразу заинтересовал и меня. Кто такой Никас я понятия не имела, но Декар давеча назвал магистра Роадса точно так же. Значит, чем-то прозвище было заслужено.
– Была одна история, – проворчал некромант. – Давно и неправда. Забудь, это шутка для узкого круга посвящённых, и речь сейчас о другом. Я был для Аниты стартовой площадкой, ты – пробным шаром. Зачем ей портить нам жизнь – вот о чём стоит подумать.
– В каком смысле пробным шаром? – нахмурился Лирс, проигнорировав последнее замечание.
– Я ведь сказал: она девушка из маленького городка, из простой семьи, – терпеливо продолжил объяснять магистр. – Еле-еле, с кучей троек, закончила школу. В житейской смётке и хитрости ей не откажешь, но образованностью и манерами там и не пахло, во всяком случае, когда я её знал. Чтобы подцепить провинциального богача, её красоты и ловкости вполне достаточно. Чтобы задурить голову провинциальному же аристократу уже нужно чуть больше, но только чуть. Но чтобы играть действительно по-крупному, требуется стать другим человеком.
– Этим она и занималась в сельской тиши? – уточнила я. – Становилась другим человеком?
– Полагаю, да, – кивнул некромант. – В Форине много ловких, молодых и красивых, в том числе тех, кто моложе и красивее. И не имеет в анамнезе уже второго мужа. Значит, если она хочет заполучить действительно крутого мужчину, ей нужно стать исключительной.
– Таковой её я бы не назвал, – пожал плечами Лирс. – Но если то, что творится вокруг нас с тобой, часть её большого плана, может, и зря.
– То, что она исключительная – давно признанный мной факт, – как-то грустно заметил магистр. – Просто это не та исключительность. Но, однако, некоторые факты биографии Аниты наводят меня на мысль, что та самая ей не очень и нужна. И уж точно она не станет полагаться на неё одну.
– Считаете, она как-то повлияла на своих мужей? – уточнила я.
– Я такого не исключаю, хоть и не утверждаю. Стоило бы пообщаться с обоими и с их окружением для начала, – совсем уже обречённо вздохнул некромант, перевёл взгляд на Лирса и неожиданно резко заявил: – Прекрати уже на часы пялиться. Надо, так иди.
– Звучит так, – сказал профессор, поднимаясь, – будто ты меня осуждаешь.
– И как ты догадался? – язвительно осведомился магистр, демонстративно глядя в окно.
Я почувствовала, что желание убраться с линии огня стало по-настоящему непреодолимым. Более того, на этот раз уступить ему не только разумно, но и просто необходимо. Торопливо пробормотав что-то о необходимости припудрить носик, я вскочила из-за стола и чуть ли не побежала в дальний конец зала, где давно ещё заприметила соответствующую табличку.
Всю жизнь пыталась, но никак не могла понять, что некоторые дамы ухитряются делать в туалете по полчаса. И сейчас, привычно быстро сделав всё, ради чего это заведение обычно посещают, сожалела об этом особенно сильно. Не знала, чем себя занять, вот и пришлось, застыв перед раковиной, тупо изучать собственное отражение в зеркале.
Суя во всё это нос, я искренне полагала, что делаю общественное дело. И вот внезапно оказалась втянутой в дела откровенно личные, совершенно меня не касающиеся. Которые, кстати, вовсе не обязательно обсуждать при мне. Или телефоны на сегодня отменили?
Словом, наступил лучший момент, чтобы пожалеть о своём решении в это сунуться. И неплохой, чтобы всё бросить. Я ведь не обязана, более того – не должна таким заниматься. Моё дело маленькое: следить за порядком, обеспечивать сохранность экспонатов, учиться, в конце концов. Практику пройти и диплом написать. Так что самым правильным выбором сейчас будет выйти отсюда и прямо сказать, что больше я ни в чём не участвую.
С трудом вытерпев десять минут и порадовавшись только тому, что за всё это время никто другой дамскую комнату не посетил, я вышла обратно в зал. Огляделась, с облегчением заметила, что профессор, судя по всему, уже ушёл, и направила свои стопы к столику. По пути невольно раздумывая, с чего вообще вдруг весь этот драматизм.
Романы преподавателей со студентками новостью, прямо скажем, не были. И не то, чтобы считались нормой, но и ничего исключительно скандального из себя, в общем, давно не представляли. Ну в самом деле, что тут такого? Девочки совершеннолетние, всё добровольно, а что этические нормы попираются… оно, конечно, нехорошо, да. Но списывать на экзаменах тоже неэтично. И работы письменные у отличников заказывать – вполне вопиющее нарушение Устава. Тем не менее, то и другое постоянно делается, и ничего, главный корпус доселе не рухнул и статуя магистра Ханеласа со стыда не сгорела. И не сгорит, каменная как-никак. И это не говоря уже о том, что сам магистр Роадс лично не постеснялся намекнуть кому надо и не надо на наши с ним близкие отношения. Так с какого же перепугу он теперь в моралисты записался?
– Я домой, – сообщила я, остановившись в шаге от столика.
– Подвезти? – сухо осведомился некромант, даже на меня не взглянув.
– Нет, спасибо, – отказалась я, глянув на часы. – На автобус успеваю ещё. И кстати, больше я ни в чём не участвую. Будут вопросы – знаете, где меня найти.
Ответа не последовало, так что я спокойно развернулась и покинула кафе. Не сказать, чтобы с совсем уж лёгким сердцем, но точно не без определённого облегчения. Сама не заметила, как успела заскучать по прежней спокойной жизни.
* * *
Субботнее утро началось с одуряющего кофейного аромата. Наспех одевшись, я выползла на кухню и увидела, что мама собирает поднос со всеми элегантными атрибутами: красивым фарфоровым молочником, вазочкой домашнего печенья, кубиками сахара на блюдечке и серебряной ложечкой. Значит, к папе с утра пораньше успел пожаловать клиент, причём клиент солидный.
– В порядок себя приведи, – сердито потребовала мама, тряхнув намотанными на бигуди волосами. – Кофе надо отнести, а я вон в каком виде.
– Мне тоже налей, – попросила я, наслаждаясь ароматом.
– Налью, налью. Бегом давай, почти уже всё готово. Отнесёшь и позавтракаешь.
Аргумент вышел неотразимым. В предвкушении отличного кофе с замечательным печеньем и чего-то ещё вкусного, булькающего под крышкой в сотейнике на плите, я вернулась в комнату, натянула брюки и строгий джемпер, расчесала волосы и снова отправилась на кухню.
Кофе папиным клиентам я носила нечасто, обычно это делала мама. Но она предпочитала являться в мастерскую во всём блеске, а не в разгар его наведения. Потому неожиданные визиты терпеть не могла и сваливала на меня.
Забрав поднос, я отправилась в мастерскую. Привычно затормозила перед закрытой дверью, чтобы изловчиться открыть её, ничего при этом не уронив и не расплескав. Справилась, проскользнула внутрь, объявила о прибытии кофе, поставила поднос на столик и только после этого посмотрела, кто же сидит в кресле.
– Спасибо, – улыбнулась мне Илона, беря с подноса чашку.
– П-пожалуйста, – чуть запнувшись, быстро ответила я и попыталась удрать. Не тут-то было.
– Софи, подай мне коробку с комода, – попросил отец, погружённый в изучение чего-то мне из-за его спины невидимого.
Притормозив уже у самой двери, я подавила обречённый вздох, развернулась и пошла за нужной коробкой. По пути размышляя, с чего вдруг вообще разнервничалась. Подумаешь, не спится ей субботним утром, захотелось ювелира посетить. Почему именно моего отца? А почему бы и нет?
– Тут на полчаса работы, – констатировал папа, благодарно кивая мне, откладывая браслет и беря коробку. – Можете подождать или вечером заехать.
– Я бы подождала, – ответила Илона. – Слышала, кстати, тут недалеко от вас есть отличная чайная лавка.
– Есть, – подтвердил отец. – Как раз успеете туда прогуляться. Софи, ты ведь не занята?
Я покачала головой, сдаваясь. Любимый папин ягодный чай закончился ещё позавчера, а мама, конечно же, за ним не сходила. Она вообще никогда не ходила в чайную лавку, были у неё какие-то контры с хозяйкой. Видимо, очень глубоко личные и даже, скорее всего, односторонние, поскольку меня там встречали приветливо.
