Текст книги "Шрамы (ЛП)"

Автор книги: Вера Холлинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

– Когда ад замерзнет, Барби.

Он сдался, и его единственным ответом было очередное закатывание глаз. Может быть, я зря так разволновалась, потому что был шанс, что он поразит не все мишени. Да. Скорее всего, он пропустил бы некоторые из них, и это была бы самая грандиозная неудача, о которой я могла бы рассказывать всем снова и снова.

Мы остановились у стрельбища, где в качестве мишеней использовались движущиеся жёлтые утки. Я бы рассмеялась, если бы не была так растеряна и взволнована. Мейсен был собран и деловит. Он взял винтовку и прицелился в мишени, как настоящий профессионал. Я ошеломлённо наблюдала за ним.

Мой взгляд скользил по его мужественной фигуре, облачённой в обтягивающие выцветшие джинсы и красную футболку, которая подчёркивала его рельефные мышцы. Его руки напряглись, когда он сосредоточился на мишенях, и у меня перехватило дыхание.

Никогда в жизни я не видела ничего более сексуального. Всё вокруг меня расплывалось, пока мой разум метался между паникой и радостным возбуждением. Осознание обрушилось на меня подобно лавине.

Этого не должно было произойти.

После той ночи, когда он разрушил мою жизнь, я смирилась с тем, что я неполноценна и ненормальна. Я приняла своё отвращение к парням и их прикосновениям. Я прекрасно с этим жила. Однако после смерти Стивена во мне произошли изменения. Я начала воспринимать Мейсена по-другому, и прежде чем я осознала, что происходит, он вошел в мою жизнь и вызвал у меня чувства, которых я не испытывала. Более того, я больше не испытывала отвращения к его прикосновениям.

Вся моя ненависть исчезла, оставив лишь это чувство. Я не хотела этого, но он затронул меня, и, несмотря на то, насколько это было неправильно и сколько у него было недостатков, я… я… Это было так трудно произнести.

Он мне действительно нравится.

Мне, Мелиссе Брукс, очень нравится Мейсен Браун. Черт, черт, черт.

Из всех людей на этой планете мне больше всего нравился главный сердцеед и плейбой школы Ист-Уиллоу. Насколько это было глупо?

Элай что-то спросил у меня, и я вздрогнула, вырванная из своих безумных мыслей.

– Что? – Спросила я, моргнув и сосредоточившись на нем.

– Я спросил, всё ли с тобой в порядке?

Я была не в настроении. Совсем не в настроении.

– Да, я… – Мой взгляд упал на мишени, и мои глаза расширились. Мейсен не только уже закончил стрельбу, но и поразил все цели.

– Держи, – сказал Мейсен с улыбкой, протягивая мне плюшевую ящерицу, чтобы я взяла её.

Я потянулась к ней, и наши руки соприкоснулись, вызвав во мне дрожь. Я взглянула на его руку, которая намеренно задержалась на моей ещё на секунду, но вместо гнева я почувствовала лишь желание большего. Он прикусил уголок губы и убрал руку, его глаза потемнели, когда он пробежался взглядом по моему лицу.

– Да ладно тебе, Мейс, – сказал Элай, прежде чем кто-либо из нас успел что-либо сказать, и мы отвели взгляды друг от друга. – Ты мог бы взять ей любую другую игрушку. Почему именно эта ящерица? Она же уродливая.

Мейсен прочистил горло.

– Я думаю, ей она подходит.

Я сердито посмотрела на него. Он решил, что это мне подходит… Придурок.

– Меня вполне устраивает. Как и нож, которым я собираюсь разрубить тебя на куски, – сказала я. – Поскольку ты сделал это из жалости, можешь забрать обратно. – Я протянула ящерицу обратно ему.

Он фыркнул, отказываясь взять её.

– И вот она снова ведёт себя неблагодарно. Неужели ты не можешь просто принять этот подарок, не раздумывая? И я сделал это не из жалости. Я сделал это, потому что хотел. Вот так. Теперь ты довольна?

Я открыла и закрыла рот, так и не сказав ни слова о своём гневе. Вспышка моего гнева закончилась так же быстро, как и началась, сменившись чувствами, которые я совершенно не хотела испытывать. Но был ли у меня выбор в тот момент?

– Отлично, – пробормотала я, уставившись в землю. – Спасибо.

– Что это было? Повтори ещё раз, – сказал он, поворачиваясь ко мне ухом.

Я послала ему злобный взгляд, сжимая руку в кулак. Никакое проклятие в этом мире не было достаточным оскорблением для него. С многозначительной улыбкой я посмотрела на Эли, которая могла бы растопить ледники, и не стала доставлять удовольствие Мейсену.

– Спасибо за подарок, генерал Сказочный. Я сохраню его в своем сердце навсегда.

Элай не поддался на мою уловку.

– Я ничего не делал. Это всё из-за Мейса. Но поскольку мы с Мейсом планировали пойти в дом с привидениями, теперь мы можем пойти туда все вместе. Могу я держать тебя за руку, если тебе станет страшно?

Он одарил меня ободряющей улыбкой.

– Конечно, если ты захочешь пойти с нами и встретиться со своим другом позже.

Дом с привидениями. Мейсен. Я. Почему это показалось мне ужасной идеей? Я взглянула на Мейсена, который смотрел на меня без всякого выражения, ожидая моего ответа. Он не возражал против этой идеи, что было довольно тревожно, потому что это могло означать, что он хотел, чтобы я пошла с ними. Это еще больше размыло границы между нами, что лишило меня контроля, и…

Хорошо. Сделай глубокий вдох.

– Я думаю, будет лучше, если вы продолжите вдвоем, – сказала я и отступила на шаг.

– Давай, пожалуйста? – Попросил Элай, глядя на меня умоляющим взглядом. – Это было бы так весело!

– Я не думаю, что…

– Ты снова убегаешь? – Перебил меня Мейсен, видя меня насквозь.

Я бросила на него яростный взгляд.

– Я не трусиха, Барби. Я никогда не убегаю!

– Ты трусиха и лгунья, потому что, да, ты убегаешь. Как и в прошлый раз.

Я сильно прикусила щеку, разрываясь между желанием доказать ему свою правоту и желанием перестраховаться.

Да, я испугалась и хочу убежать, как и в прошлый раз, но это было только потому, что я не была готова к тому, что чувствовала, когда была рядом с ним. Я не была готова к нему. Но с другой стороны, я говорила себе, что никогда не буду трусом и никому не позволю себя запугать, и все же я слишком легко отдала ему эту власть.

Я выпятила подбородок.

– Отлично. Я пойду с тобой в дом с привидениями.

Его лицо на мгновение осветила довольная улыбка, прежде чем вновь скрыться за привычной маской безразличия. У меня внутри всё сжалось от осознания того, что только что была размыта ещё одна грань между нами.

Я проверила свой телефон в поисках сообщений от Матео, но их не было. Надеюсь, это было знаком того, что его «свидание» со Шрейей прошло успешно, а не того, что колесо обозрения сорвалось с места и покатилось прочь.

Когда мы приблизились к дому с привидениями, я смотрела в спину Мейсену, пытаясь понять, что всё это значит для него. Перебирая в памяти наши встречи после смерти Стивена, я сосредоточилась на изменениях в наших отношениях и на том, как он вёл себя рядом со мной. Я бы сказала, что он просто развлекался, но я и раньше видела его в деле. Он действовал иначе. Он не искал лёгких путей. Он шёл напролом, не стесняясь брать то, что считал своим, особенно когда речь шла о девушках, которых он воспринимал как трофеи.

Но теперь он был другим и изо всех сил старался скрыть свои эмоции. Я знала, что это значит, потому что сама была такой же, так что нужно было быть глупцом, чтобы не обратить на это внимания.

Я почувствовала, как его пристальный взгляд скользнул по мне, когда мы вошли в дом с привидениями в зомби-тематике, и это только подтверждало мои опасения. Впервые за долгое время я была слишком озабочена своей внешностью. Я даже не могла сравниться с девушками его типа, и он слишком часто насмехался надо мной из-за моего кричащего макияжа и панковской одежды, чтобы я могла подумать, что он несерьёзно.

Но я не собиралась извиняться за то, кто я есть. Я смело посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть в них осуждение, но вместо этого обнаружила там что-то совершенно иное. Сладкая боль разлилась в моей груди, когда он не отводил от меня взгляд, вызывая зависимость на многих уровнях.

Нас окутал полумрак, и где-то снаружи я услышала лязг цепей о металл. Адреналин и напряжение, которые я так любила, начали разливаться по моим венам. Я всегда обожала дома с привидениями по той же причине, что и американские горки – за возможность ощутить тонкую грань между страхом и трепетом. Но теперь, когда Мейсен был рядом, эта грань стала еще более зыбкой.

Мы направились по узкому коридору с скрипучими половицами, проходя мимо таблички на стене с надписью «Запретная зона. Действуйте осторожно». Я вздрогнула от жутких звуков и рычания, которые доносились до нас издалека, и крепче прижала ящерицу к себе, когда звуки стали громче.

Зелёные и красные огни едва освещали пространство, позволяя нам разглядеть что-то сквозь туман, клубившийся у наших ног. Внезапно воздух прорезал быстрый звук скрипки, за которым последовал женский крик, и я замерла, затаив дыхание.

Темное окно рядом со мной задребезжало. Я обернулась и издала низкий горловой звук, когда к окну прижался зомби. Его лицо представляло собой сплошную массу порезов и крови. Я отпрянула назад, чуть не столкнувшись с Мейсеном.

Он протянул руку, чтобы поддержать меня сзади, и от этого прикосновения меня обдало жаром. Наши взгляды встретились через моё плечо.

– Ты в порядке? – Спросил он, и его глаза здесь казались невероятно тёмными. Я ощущала его присутствие каждой клеточкой своего тела.

Я сглотнула и отошла, стряхивая невидимую пыль с джинсов.

– Никогда не чувствовала себя лучше, – произнесла я, глядя на зомби. Я ожидала, что он вломится в окно, но он этого не сделал.

– Боже, как же он ужасен, – произнес Элай, содрогнувшись от отвращения.

– Он настолько уродлив, насколько это возможно, – согласилась я.

Мы продолжили путь по коридору и, завернув за угол, оказались в месте, где с потолка прямо на колени Эли свалилась груда конечностей. Он закричал и заметался, пытаясь освободиться.

– Черт возьми, – выругался Мейсен с гримасой на лице, одним быстрым движением сбрасывая эту жуткую массу с колен Элая.

– Ладно, я официально в ужасе, – сказал Элай с нервным смешком, отходя от окровавленных конечностей.

– Хочешь, я возьму тебя за руку? – Подмигнула я ему.

Он рассмеялся.

– Я могу с этим справиться.

Что-то шевельнулось прямо рядом со мной, но я не смогла определить, были ли это Эли и Мейсен или что-то еще…

Рычание разорвало тишину в тот самый миг, когда что-то схватило меня за лодыжку, и я подпрыгнула высоко в воздух.

– Черт! Отвали от меня!

Я попыталась отпрыгнуть в сторону, но споткнулся обо что-то и упала на землю. Вокруг меня было множество мелких предметов, которые казались палочками… Но это были не палочки, а кости.

– Черт возьми! – Воскликнула я, поднимаясь на ноги и отступая назад. В полной темноте я не могла понять, куда иду.

Элай вскрикнул, когда кто-то зарычал ему в ухо и крепко обнял меня. Внезапно меня охватила паника, и я начала отбиваться от этого человека, сработал мой инстинкт самосохранения.

– Отстань от меня! – Мне удалось освободиться, но затем я снова оказалась в объятиях, и незнакомый запах только усилил мой страх. – Я сказала, отстань от меня! – Я оттолкнулась от тела и отшатнулась, тяжело дыша.

Я столкнулась с другим телом, и страх проник в каждую мою пору, заморозив меня на мгновение. Это было все, что я могла сделать, чтобы не начать бить этого человека. Я чуть не выронила ящерицу, когда чья-то рука обхватила меня и оттащила от этих людей. Запах этого человека был мне знаком, поэтому я не возражала, когда он повел меня через комнату, не останавливаясь, пока мы не оказались в тускло освещенном коридоре. Элай уже был там, его брови сошлись на переносице, когда он увидел меня.

– Что там произошло? Ты в порядке? – Спросил он меня, но я не могла найти слов. Сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь в ушах.

Я взглянула на руку Мейсена, которая все еще сжимала мою, а затем на него самого, с трудом дыша. Его глаза, ярко-голубые, смотрели на меня с удивительным спокойствием, и это странным образом вселяло уверенность.

– Они были просто актерами, – тихо произнес он. – Они просто играли. Больше ничего.

Я кивнула, переполненная благодарностью. Он мог бы оставить меня там, чтобы я погрузилась в панику или ярость. Он мог бы воспользоваться моей слабостью против меня. Но он этого не сделал.

Слова вырвались из моего горла прежде, чем я успела их остановить:

– Спасибо.

Его губы изогнулись в медленной, завораживающей улыбке, когда он крепче сжал мою руку в ответ, и я обнаружила, что отвечаю ему тем же.

– Их стало больше! – Воскликнул Элай.

Я оглянулась через плечо на зомби, которые вылезали из ближайшей дыры, и по спине у меня пробежали мурашки. Элай направился дальше по коридору, подальше от зомби, а Мейсен потянул меня за собой, все еще держа за руку.

Я отдернула руку, хотя и хотела сделать всё возможное, чтобы не отпускать его. Это стало достаточной причиной для меня, чтобы сохранить дистанцию между нами. Он нахмурился, и его прежняя улыбка исчезла.

– Я не ребёнок, – сказала я. – Я могу идти сама.

Он нахмурился ещё сильнее.

– Ты не ребёнок, но ведешь себя как ребёнок.

Я не успела ответить, потому что зомби подобрались слишком близко, и нам пришлось отступить. Мы побежали по сужающемуся коридору и оказались в другой комнате, которая оказалась моргом. Я тревожно хихикнула, потому что «трупы» были разложены на столах морга по всей комнате. Это было верным путём к катастрофе. Я сжала ящерицу в руках, и мой пульс снова участился.

– Я думаю, будет лучше, если мы немедленно уйдём отсюда…

Я не успела закончить фразу, как женщина-труп, лежавшая рядом со мной, с рычанием вскочила из-за стола и потянулась ко мне. Я с визгом бросилась прочь, прежде чем она успела схватить меня, а Мейсен последовал за мной. Внезапно все трупы в комнате встали и двинулись на нас, их головы и конечности были расположены под странными углами.

Элай закричал и первым направился к выходу так быстро, как только мог, а мы с Мейсеном последовали за ним. Один зомби прыгнул на меня из ниоткуда, нависая надо мной с широко открытым окровавленным ртом, и Мейсен проскользнул между нами, отталкивая его назад.

Мы с Эли едва успели выскочить на улицу, прежде чем трупы добрались до нас. Мейсен вышел через несколько мгновений и закрыл дверь, задвинув щеколду на место, и мы разразились оглушительным хохотом.

– Это было ужасно! – Сказал Эли и снова рассмеялся.

– Конечно, кто бы ни делал грим этим парням, он настоящий гений! – Воскликнула я, не в силах сдержать смех. Все мои переживания последних нескольких минут, весь адреналин, напряжение и страх вырвались наружу. Это был мой первый искренний смех за последние недели, и я не могла остановиться, держась за живот от боли.

Внезапно я осознала, что Мейсен больше не улыбается. Он пристально смотрел на меня, и его глаза горели огнем. Никогда раньше я не видела его таким серьезным, и мой смех постепенно угас.

– Вот и выход! – Воскликнул Элай, и его возбуждение было неподдельным. – Пойдемте скорее.

Он направился к двери в конце длинного коридора, и я последовала за ним, стараясь не смотреть на Мейсена. Элай вышел наружу, и дверь за ним автоматически закрылась. Я была уже на полпути к выходу, когда Мейсен схватил меня за руку и развернул к себе.

– Что ты…

– Не бойся, – прошептал он, нежно обнимая моё лицо.

А затем он поцеловал меня.

ГЛАВА 19

Он меня поцеловал. Мейсен поцеловал меня. Долго, сильно, горячо. Я схватилась за него, боясь, что мне станет страшно, но этого не произошло. Наоборот, мне стало теплее, и я начала отвечать на поцелуй. Сначала неуверенно, а потом смелее. Это было как молния, только в моей голове, теле. Он потрясающе целуется!

Он взял меня за голову и поцеловал ещё крепче. Прижал меня к себе и поцеловал ещё сильнее. Мне стало жарко. Я схватилась за его футболку, чтобы не упасть или чтобы он не уходил. Когда я уже думала, что задохнусь, он остановился. Я осталась с путаными мыслями и колотящимся сердцем. Это было невероятно.

Он улыбнулся и сказал:

– Ты даже лучше, чем я думал.

Я была очень удивлена и замолчала. Мне показалось, что он хотел сказать что-то ещё, но тут открылась дверь, и вошёл сотрудник, а за ним Элай.

– У вас всё в порядке? – Спросил сотрудник с техасским акцентом.

Мейсен кивнул ему. Он пошёл к двери, как обычно, и не беспокоился о том, что произошло. А я остался одна и пыталась убедить себя, что это было не по-настоящему. Я не хотела, чтобы это было правдой. Я не хотела целоваться с самым плохим парнем в школе Ист-Уиллоу. Но это было по-настоящему. После многих лет, когда я не хотела прикасаться к мальчикам, я вдруг почувствовала невероятное удовольствие. Я хотела почувствовать это снова.

Но нет. Я не буду этого делать. Мне не понравилось целоваться с Мейсеном. Я думаю что он играет со мной. А вдруг он забудет обо мне? Это было бы плохо.

Я вышла на улицу и увидела Эли. Он спросил, почему мы так долго не выходили. Мейсен сказал, что на нас напал зомби. Я рассердилась и сказала, что это он напал на меня. Мейсен засмеялся. Эли сказал, что это было весело, и он и Мейсен хотят поплавать в воскресенье, и приглашают меня с собой.

Я посмотрела на Мейсена и подумала, как бы мне отказаться, чтобы не идти с ними. Но это было бы всё равно что сбежать, а я не трусиха, как я уже говорила Мейсену. Элай – мой друг, и если бы пришлось чем-то пожертвовать, чтобы сделать его счастливым, я бы не отказалась. Я бы так и сделала.

– Отличная идея, генерал Сказочный! А может, пойдём ко мне домой, поплаваем в бассейне? Там неглубоко, и ты тоже сможешь поплавать.

Мейсен посмотрел на меня с удивлением. Он не ожидал, что я такое предложу. Но Эли обрадовался.

– У тебя есть зимний сад и бассейн? Это здорово! Пойдём, Мейс?

Матео улыбнулся мне, когда я посмотрела на него. Мне захотелось узнать, о чём он думает. Но потом он посмотрел куда-то за меня, и улыбка исчезла с его лица. Он стал сердитым.

– Мел? – Позвал Матео.

Я повернулась к нему и улыбнулась.

– Матео! – Я широко раскинула руки, но потом увидела, что он один и прищурилась. – Где Шрейя? Если ты скажешь, что убил её и выбросил в канаву, я буду драться с тобой, пока ты не сдашься.

– Она ждёт меня в машине.

Я посмотрела на него.

– Она? Почему?

– Потому что мы ходили на пиратский корабль.

Его глаза закрылись.

– Ну… Как я уже говорил, пиратский корабль был ей не по силам, и она…

Он резко замолчал и посмотрел на Мейсена. Я тоже посмотрела на него. Он внимательно наблюдал за нами. На его лице промелькнуло что-то, похожее на ревность, но он спрятал это, как только я посмотрела на него. Я подошла к Матео и наклонилась ближе, жалея, что не вижу лица Мейсена.

– Она что? – Спросила я шёпотом.

Он нахмурился, оторвал взгляд от Мейсена и тихо ответил:

– Её стошнило, как только мы вышли.

Я уставилась на него, открыв рот.

– Нет, она этого не сделала.

Он почесал затылок.

– Да. Я отвезу её домой.

Из этого вышло что-то хорошее, они определенно стали проводить больше времени вместе.

– Будь с ней помягче, – предупредила я его.

Он пожал плечами и сказал:

– Я отвезу её домой, хорошо? Что может быть лучше?

Он кивнул на Мейсенаи и громко спросил:

– Что ты делаешь с ним?

Мейсен скрестил руки и спросил:

– У тебя есть проблемы со мной, Диас?

Матео нахмурился и ответил:

– Да, если ты ведёшь себя с Мел плохо.

Мейсен наклонил голову и сказал:

– Ты не был её телохранителем в последний раз как я помню.

Матео ответил:

– И ты всё ещё ведёшь себя неподобающе. Мне не нужно быть её телохранителем, чтобы защитить её от таких, как ты. Мел мне всё рассказала о тебе.

Мейсен посмотрел на Матео, и Матео почувствовал себя виноватым.

– Да? И что она сказала?

Матео ответил:

– Она сказала, что ты такой же, как твой друг Хейден.

Мейсен угрожающе шагнул к Матео, сжав руку в кулак.

– Ты сам напрашиваешься на это.

Я быстро шагнула между ними, прежде чем успела передумать, ощущая странную потребность защитить Мейсена.

– Так, так, так, – сказала я. – Нам не нужна стычка альф. Вокруг нас дети. – Я многозначительно посмотрела на упомянутых детей, а затем встретилась взглядом с Матео. – И хотя Мейсен далек от рыцаря на белом коне, каким-то чудесным образом поменяв вселенные, оказалось, что он не так уж плох. Так что придержите коней.

И Мейсен, и Матео уставились на меня, разинув рты. Однако, пока ледяной взгляд Мейсена сменился чем-то более теплым, взгляд Матео стал яростным.

– Он не так уж плох? Ты вообще слышишь себя? – Матео недоверчиво хмыкнул. – Что теперь? Тебе тоже промыли мозги? Ты тоже влюбишься в одного из них? Сначала Сара, потом твоя подруга Джесс, а теперь и ты. Я не думал, что ты относишься к такому типу девушек.

Я вздрогнула, потому что это было слишком близко к правде.

– Подожди секунду…

– Продолжай говорить гадости о ней или моих друзьях, и ты останешься без зубов, – сказал Мейсен, делая угрожающий шаг к нему.

Я прижала руку к его груди, чтобы остановить его, ошеломленная тем, как он защищал меня. Моя грудь наполнилась теплом.

– Подожди, – сказала я.

Матео громко рассмеялся.

– Я не боюсь тебя, красавчик.

Ноздри Мейсена раздулись. Он оттолкнул мою руку, не сводя взгляда с Матео.

– Как ты меня только что назвал?

– Ты слышал меня. Ты…

– Ладно, хватит! – Я оттолкнула их обоих, крепко сжимая ящерицу, чтобы не уронить её. – Я понимаю, что ты злишься, но ты сам напрашиваешься на неприятности, – сказала я Матео. – Оставь его в покое, ладно?

Матео покачал головой.

– Я не могу в это поверить, Мел. Раньше ты говорила о нём самые ужасные вещи. Теперь ты общаешься с ним и защищаешь его? Что с тобой случилось?

Я стиснула зубы. Мне не нужно было ещё одно напоминание о том, как глупо было сближаться с Мейсеном. Матео был прав: у меня не было никакого права находиться рядом с ним, даже если у меня возникли эти новые, глупые чувства. Ничего не изменилось. Этот поцелуй стал причиной всех моих ошибок, и он был здесь – четкая красная черта, напоминающая мне, что я никогда больше не должна её пересекать.

Мне нужно было держаться подальше от Мейсена, потому что всякий раз, когда я оказывалась рядом с ним, мой здравый смысл, казалось, исчезал.

Я посмотрела на Элая. Всё это время он молчал, настороженно наблюдая за нами, и мне стало жаль, что он был свидетелем этой сцены.

– Матео, идем. Шрейя ждёт тебя, – произнесла я голосом, не терпящим возражений, и улыбнулся Эли.

– К сожалению, я должна уйти, но увидимся в воскресенье. Хорошо?

В присутствии Матео его застенчивость стала особенно заметной, и он лишь кивнул. Я даже не взглянула на Мейсена, уже собираясь уходить, но тут он окликнул меня.

– Мелисса!

Я остановилась. От этого чувственного звучания моего имени, слетевшего с его губ, у меня в животе словно разгорелся огонь. Это был первый раз, когда он назвал меня по имени, и мне это понравилось даже больше, чем я ожидала. Я медленно повернулась, стараясь не выдать своего волнения.

– Что?

Игривая ухмылка тронула его губы, а в глазах читалось молчаливое обещание.

– Увидимся в воскресенье, – произнес он.

При этих словах хмурый взгляд Матео пронзил меня насквозь, но я даже не дрогнула, когда ответила:

– К сожалению, – и ушла.

После этого Матео почти не разговаривал. Мы быстро попрощались, и я села в свою машину, раздражённая его поведением. Мне хотелось крикнуть ему, чтобы он не делал поспешных выводов, но потом я вспомнила, что сама поступала так же с Сарой и Джесс. Он защищал своего друга, как и я защищала своих подруг, поэтому было бы лицемерием жаловаться на это.

Интересно, чувствовали ли Джесс и Сара то же самое, когда я жаловалась? Чувствовали ли они себя виноватыми, но в то же время понимали, что им нужно защитить свои чувства?

В этом и была проблема – я чувствовала необходимость защищать свои чувства, в то время как должна была работать над их искоренением.

Я заехала на подъездную дорожку к своему дому и заглушила двигатель. Я была в смятении. Ощущение губ Мейсена на моих губах всё ещё было на моей коже, и тепло, которое я почувствовала, когда его губы встретились с моими, разлилось по моей груди.

– Прекрати, Мелисса Брукс. Да, этот поцелуй был лучшим в твоей жизни, но ты забудешь о нём. – Мой взгляд упал на ящерицу, сидевшую на пассажирском сиденье. – И что мне с тобой делать? – Как я могла забыть о Мейсене, когда один только вид этой ящерицы напоминал мне о нём?

Вздохнув, я засунула ящерицу в рюкзак и вышла из машины, готовясь к гнетущей тишине, которую, как я знала, найду в доме. Мама, скорее всего, гуляла с кем-то из своих лучших подруг, стараясь убежать от боли, которая, я была уверена, пряталась глубоко внутри неё.

Я направилась прямиком в свою комнату, предвкушая долгий горячий душ, который смоет все мои тревоги. Однако рыдания, доносившиеся из комнаты Стивена, остановили меня на полпути. Я осторожно шагнула вперёд, затаив дыхание.

Дверь была приоткрыта, и я заглянула внутрь. Мама лежала, свернувшись калачиком на кровати, и плакала. Рана в моей груди открылась слишком легко.

– Мама, – воскликнула я, бросившись внутрь и сев рядом с ней, взяв ее за руку. Она плакала, прижимая к лицу салфетку, ее глаза опухли от слез.

– Я скучаю по нему, Мели. Я так сильно по нему скучаю, – произнесла она, и в ее голосе звучала боль.

Моя грудь наполнилась ноющей болью, которая, казалось, никогда не утихнет. Я крепко сжала ее руку, рассматривая плакаты Стивена с видеоиграми, развешанные на стенах. Его комната казалась такой пустой без него.

– Я знаю, мам. Я тоже по нему скучаю. Я скучаю по нему каждую секунду, – ответила я, не в силах сдержать слезы.

– Это все моя вина. Это я виновата в том, что не смогла ему помочь. Я была так слепа, – сказала она с болью в голосе.

Я прикусила губу, чувствуя, как в голове нарастает давление.

– Это не только твоя вина, – прошептала я, пытаясь найти правильные слова. – Мы все виноваты в случившемся.

Она села и вытерла слезы:

– Я продолжаю думать об этом, но я не понимаю, что пошло не так. Я не знаю, как это могло произойти…

Я вздохнула, и тяжесть в моей груди стала еще сильнее.

– Я думаю, что это произошло из-за сочетания множества факторов. Тебя, отца, ваших ссор, развода… наркотиков. Меня. Его. Мы пытались помочь ему, но этого оказалось недостаточно. Мы сделали недостаточно, – добавила я, пытаясь найти выход из этой ситуации.

Она сжала салфетку в дрожащей руке.

– Что, если мы и не смогли бы сделать достаточно? Как можно бороться с чьей-то зависимостью, если они сами не хотят этого? Он не желал останавливаться. Его состояние только ухудшалось. Как долго мы могли бы находиться в этом замкнутом круге?

Я глубоко вздохнула, глядя вдаль. Я задавалась тем же вопросом. Если бы мы прилагали больше усилий, если бы мы сделали всё возможное, изменилось бы что-нибудь?

– Я не знаю, мам. Я действительно не знаю.

Я осознавала, что, как бы я ни старалась распланировать чью-то жизнь, полагая, что знаю всё лучше, я не обладала абсолютной истиной, и это было не в моей власти. Я не могла пытаться сделать других счастливыми за счёт их собственного счастья.

Я встретилась с ней взглядом.

– Ты скучаешь по папе? Я просто не понимаю, как вы можете перестать любить друг друга после всего, что произошло. Вы поклялись в вечной любви и завели детей! Зачем вы родили нас, если не были готовы к вечной любви?

Она сжала дрожащие губы, и по ее щеке скатилась новая слезинка.

– Конечно, мы думали, что останемся вместе навсегда. Конечно, мы серьезно относились к рождению детей. Но мы не можем предсказать будущее, дорогая. Мы не можем предвидеть все перемены или новые обстоятельства в жизни.

Папа говорил мне нечто подобное, но я все еще с трудом могла в это поверить.

– Все, что мы можем сделать, – это справиться с этим наилучшим образом, и в нашем случае это был развод. Мы ссорились каждый день, чему были свидетелями ты со Стивеном, и нам было невозможно ладить. Так что это было самое разумное решение для всех нас. – Она сжала мою руку. – Ты просто должна это принять.

Я горько улыбнулась.

– Похоже, мне придется смириться со многим. Смерть Стивена, ваш развод… Жизнь – отстой.

Она печально улыбнулась мне и вытерла последние слезы.

– Жизнь трудна, и со многими вещами бывает сложно смириться, – сказала она, нежно погладив меня по щеке. – Это несправедливо и никогда не будет справедливым, но ты сильная, очень сильная. Ты сможешь преодолеть все это. Я верю в тебя доченька.

– А ты сможешь? Я не хочу, чтобы ты каждый день проливала море слез по нему. Ты затопишь наш дом.

Ее губы изогнулись в легкой улыбке.

– Я должна. Ради тебя я должна оставаться сильной, – произнесла она, проводя рукой по моим волосам. – Так ты попытаешься смириться с нашим разводом?

Я взглянула на фотографию на столе Стивена – групповой снимок его и остальных членов школьной футбольной команды, сделанный два года назад. Как же это несправедливо, но, кажется, жизнь не обращает внимания на наши страдания. Она продолжается, ставя перед нами новые вызовы, и мы, очевидно, должны адаптироваться.

Их развод стал ещё одной горькой пилюлей, которую мне пришлось проглотить. Как бы я ни желала, чтобы они снова были вместе, это было невозможно. Это был ещё один аспект, который я не могла контролировать, и, возможно, мне даже не следовало пытаться. У мамы и так было достаточно забот.

Я была бы так счастлива, если бы они снова были вместе, но я не хотела, чтобы моё счастье строилось на страданиях других. Смерть Стивена стала достаточным уроком в этом отношении.

Глубоко вздохнув, я встретилась с ней взглядом.

– Я попробую, – сказала я. – Мне это совсем не нравится, и я бы предпочла есть коровье дерьмо…

– Мели, – предупредила она меня.

– Хорошо, хорошо. Я лучше съем чернику и получу сильную аллергическую реакцию, чем соглашусь с тем, что вы с папой не будете жить долго и счастливо друг с другом. Но я постараюсь.

На ее лице появилась благодарность. Я не знала, как мне справиться с этим, но я не собиралась больше настаивать. Может быть, это и к лучшему.

С самого начала мы не были полноценной семьей.

Наступило воскресенье, и вместе с ним пришли Эли, Мейсен и Мавар. Я потратила больше времени, чем обычно, на выбор купальника и наконец остановилась на чёрном бикини, которое выгодно подчёркивало мои пышные бёдра и грудь. На моём лице не было макияжа, но я почти почувствовала искушение сделать что-то со своими волосами, но остановилась, осознав, насколько это было бы нелепо – ведь я прихорашивалась перед Мейсеном.

И, как будто этого было недостаточно, когда мы вошли в бильярдную и Мейсен снял джинсовые шорты и футболку, обнажив своё идеальное тело, полное мышц, я остановилась на полпути и не могла отвести от него взгляд.

Я приказала себе вести себя как обычно, решив забыть о нашем поцелуе, но это было трудно, когда мой разум был занят только тем, как он прекрасен в обтягивающих чёрных плавках.