Текст книги "Шрамы (ЛП)"

Автор книги: Вера Холлинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 18

– Еще немного, сладенькая. Я хочу, чтобы ты кричала, а ты не хочешь, чтобы тебя услышали другие, – сказал он.

– Они довольно далеко, а музыка слишком громкая, – ответила я.

– Я не собираюсь рисковать.

– Тогда я постараюсь вести себя тихо. Или прикушу язык, что бы ни делали эти порноактрисы.

Он приподнял бровь, глядя на меня, и на его губах появилась опасная ухмылка.

– Смотришь порно, сладенькая?

– Нет, но я полагаю, что ты да. Не хотелось бы тебя разочаровывать.

Он прижал меня к дереву и поцеловал. Его язык обвился вокруг моего, а руки скользнули вниз по моей талии и ягодицам, и это было приятно…

Это было именно то, чего я хотела.

Я была готова.

Я резко открыла глаза, громко дыша в темноте своей комнаты. Мой пульс и мысли бешено колотились. Я сбросила одеяло и встала с кровати, стараясь избавиться от образов, звуков и его голоса, которые не давали мне покоя.

Все эти месяцы терапии и все эти усилия – ради чего? Он всё ещё мог проникнуть в мои сны или когда я была слишком эмоционально уязвима. Как сейчас, когда мне приходилось справляться с последствиями смерти Стивена и своими противоречивыми чувствами к парню, которого я должна ненавидеть больше всего на свете.

Не в силах больше терпеть, когда ткань пижамы касалась моей разгоряченной кожи, я сняла её и надела повязки на руки. Затем я ударила кулаком по боксёрской груше, ища утешения в боли, которая могла заглушить демонов прошлого. Прошло уже больше трёх лет, но я всё ещё не могла прийти в себя. Я находила способы справляться с ситуацией, но они не могли излечить меня от постоянного ощущения разбитости. Я не могла быть обычной девушкой, которая способна подпустить кого-то слишком близко или влюбиться.

Поэтому, когда я думала о Мейсене, я должна была чувствовать привычный страх и отвращение, которые всегда стояли между мной и представителями сильного пола, словно непроницаемая стена. Но их не было. Ничего. Пустота. И что же это было? На какой-то безумный миг мне показалось, что он собирается меня поцеловать, и единственное разумное объяснение, которое пришло мне в голову, было то, что это была его попытка соблазнить меня, чтобы потом похвастаться, что ему удалось меня подцепить. Это было бы его самым большим достижением и неоспоримым доказательством его привлекательности.

Почему я всё ещё не могу перестать думать о Мейсене? Я постоянно прокручиваю этот момент в голове, и это меня расстраивает. Как будто это действительно что-то значит. Но это не так. Это не имеет значения. Это была лишь прихоть. Указание на то, насколько он испорчен. Игра, потому что ему было… как он там сказал? Ах да, скучно.

Я пнула боксерскую грушу и разочарованно хмыкнула. Мне нужно сосредоточиться на том, что действительно важно, а не на его достоинствах или мимолетных приятных моментах. Не тогда, когда его недостатки словно кричали: «Беги и никогда не оглядывайся» или «Пни ублюдка туда, где не светит солнце». И я ненавижу, ненавижу, ненавижу хулиганов.

Сколько раз я ловила Мейсена на том, что он издевается над бедными, невинными душами? Он прижал парня к шкафчикам только потому, что тот налетел на него. В тот момент я была так зла, что чуть не затолкала ему в рот бумаги, которые несла. Он неоднократно высмеивал Кевина за его заикание и очки, и однажды я настолько разозлилась, что у меня подскочило кровяное давление и пошла носом кровь. У него бы тоже пошла кровь из носа, если бы Джесс и Сара не удержали меня, не дав мне ударить его.

И так далее, и тому подобное.

– Он хулиган. – Я ударила кулаком по груше. – Он чертов хулиган. – Я ткнула ее правой рукой, затем левой, и первые капли пота скатились у меня по вискам. – Я не могу ему доверять. Я никогда не могла ему доверять. Он никогда не изменится. Никогда, никогда, никогда.

Голодный взгляд его глаз, когда он взял меня за подбородок… Страстный и захватывающий.

Я громко простонала, пнув грушу.

– Почему ты все еще думаешь об этом, Мелисса? Он притворялся, глупая. Он профессионал в флирте, на высоте своего дела, так что, конечно, ты чувствовала то же самое. В этом и был весь смысл.

Да, именно поэтому я так себя чувствовала. Он был настолько искусен во флирте, что ему каким-то образом удалось заставить меня волноваться. Только это имело смысл. Но если только это имело смысл, то почему же тогда это объяснение звучало как полная ерунда?

И эти бабочки у меня в животе, когда он подходил слишком близко…

– Бабочки в заднице. Больше похоже на толчки ужаса, исходящие от моих органов.

Его сильные руки, обнимающие меня, словно он защищал меня…

– Больше похоже на попытку раздавить меня.

Это вызывающее привыкание напряжение между нами…

Я стиснула зубы.

– Перестань нести чушь, Мелисса Брукс, немедленно! Пока меня не стошнило от того, какая ты отвратительная. Он настоящий придурок, и ему следовало бы прыгнуть с парашютом в вулкан. Дважды.

Я увеличила силу ударов, погружаясь в боль и усталость, чтобы не думать и не запутываться ещё больше. Я поправила грушу и прислонилась к ней лбом, чтобы перевести дыхание. Мои глаза закрылись сами собой, и я поплелась обратно в постель, повторяя себе, что завтра будет новый день.

Это шанс для меня забыть об этом негодяе.

Жизнь была невыносимой, потому что даже неделя не могла заставить мои мысли перестать возвращаться к Мейсену. Это было похоже на зуд: как только я пыталась его игнорировать, он становился всё сильнее, и мне приходилось его почесывать. Я слишком остро ощущала его присутствие, замечая всё вокруг.

Его новый одеколон, который пах ещё лучше, чем предыдущий. Ненавижу его.

То, как напрягались его бицепсы каждый раз, когда он сгибал руки. Ненавижу это.

Его чертовски горячая задница в обтягивающих джинсах. НЕНАВИЖУ это.

Мои глупые глаза должны были бы расплавиться от одного взгляда на этого придурка, но нет. Более того, были некоторые вещи, которые ещё больше усложняли мою задачу игнорировать его любой ценой.

На уроке по праву и политике он придвинул свой стол ближе к моему, так что спинка его стула касалась моего, что вызывало у меня беспокойство. Каждый раз, когда он что-то писал, мне приходилось сталкиваться с его столом, и это продолжалось до тех пор, пока ему не надоело, и он снова отодвинул его.

Кроме того, когда заканчивался наш урок, он не спешил вставать со своего места. На этой неделе я дважды проходила мимо него, когда выходила из класса, и оба раза замечала, как он разглядывает мою задницу.

Во время ланча он был совсем не похож на того несносного и вспыльчивого подростка, каким был раньше. Вместо того чтобы очаровывать девушек, проходивших мимо нашего столика, или говорить о следующей девушке, которую он собирался трахнуть, он вел себя прилично, и это было похоже на то, как будто что-то овладело им. Это было действительно жутковато, учитывая тот факт, что на этой неделе я вообще не видела, чтобы он флиртовал с какой-нибудь девушкой.

Пятница не могла наступить достаточно быстро, чтобы я не увидела его. Расстояние должно было сыграть свою роль. Поскольку в пятницу у меня был выходной, мы с Матео собирались пойти в парк развлечений. Мы договорились встретиться там, поэтому после заседания студенческого совета я села в машину и поехала на заправку, чтобы заправиться и купить что-нибудь перекусить. Я была более чем готова ухватиться за любую возможность вырваться из своего слишком тихого дома. Без Стивена он был не просто огромным, он походил на мавзолей, и мама не помогала, с ее постоянной аурой непреодолимой грусти. Вот почему я предпочитала проводить время у Джесс или Хейдена, полагаясь на то, что мои друзья помогут мне забыться.

Я вошла в магазин и направилась к полке с моими любимыми закусками, когда голос репортера остановил меня на полпути.

– Согласно последним сообщениям, полиция приближается к местным бандам, – произнёс он.

В углу комнаты я заметила телевизор, на экране которого был изображен отец Блейка, стоящий рядом с мэром Сомерса и несколькими другими политиками на открытой сцене.

– Мэры Нью-Хейвена, Сомерса и Энфилда пообещали незамедлительно принять меры против растущей преступности в нашем районе, – говорилось в новостях. Они объявили о намерении привлечь к ответственности преступные группировки, и в скором времени улицы станут гораздо безопаснее.

Я хмыкнула. Да, это правда. Я была бы рада, если бы мы могли избавиться от них всех до единого, но, к сожалению, всегда найдется кто-то, кто ускользнет от возмездия и присоединится к другой банде. Или, что еще хуже, создаст новую.

Видео переключилось на мэра Нью-Хейвена, который стоял за микрофоном.

– Я пока не могу поделиться никакими подробностями, – сказал он. – Всё, что я могу сказать, это то, что операция обещает успех, и если она будет развиваться такими темпами, то может стать одной из самых успешных текущих операций за последнее десятилетие.

Я так громко фыркнула, что кассирша обернулась и посмотрела на меня.

– Что? – Спросила я, приподняв брови. – Он обманывает нас и сам это понимает.

Кассирша нахмурилась и покачала головой, осуждая меня за использование грубых выражений. Но мне было всё равно.

Я купила банку Принглс и пакет Читос и отправилась в парк развлечений, размышляя о Стивене и всех тех людях, которые всегда одевались в чёрное. Их лица словно предрекали преступление и ещё более тяжкие деяния. Жизнь Стивена в банде была больше связана с развлечениями и деньгами, чем с серьёзными вещами, которые могли привести к пожизненному заключению или пуле в лоб.

В моей груди образовался болезненный ком. Мейсен происходил из семьи с небольшим доходом, и ему были нужны деньги для Эли. Если копы вышли на след банды Ти, Мейсен мог оказаться за решёткой или очень скоро лишиться значительной части своего дохода. Мне было всё равно, останется он без этих грязных денег или нет, за исключением того, что Эли зависел от них. Мейсен мог бы найти нормальную работу, но это даже близко не покрывало всех расходов Эли. С другой стороны, ему больше не пришлось бы связываться с этими преступниками, если бы он не присоединился к другой банде, но…

Серьёзно, Мелисса Брукс? Ты снова думаешь об этом парне?

Я сжала руль руками.

Глупый Мейсен Браун. Я сама такая же глупая.

Это было ещё одним доказательством того, что после смерти Стивена я попала в параллельную вселенную, потому что только в этой вселенной для меня было нормально так сильно зацикливаться на глупом Мейсене и его глупой жизни.

Нет, забудь об этом. Это дерьмо нигде не было нормальным.

– Перестань думать о нём. Перестань думать о нём. Остановись.

Я повторяла это до тех пор, пока не почувствовала, как моё кровяное давление снизилось, и мне больше не было так жарко.

Хорошо. Так даже лучше.

Когда я приехала, парковка была переполнена, и мне пришлось потратить десять минут на поиски свободного места, а затем – на поиски машины Матео. Казалось, что весь город решил отправиться в парк развлечений именно сегодня, что не было неожиданностью. Это была десятая годовщина парка, и они предлагали сумасшедшие скидки.

Матео стоял, прислонившись к своей машине, и не отрывал взгляда от телефона, когда я его заметила. Я подбежала к нему, размахивая руками, как самая настоящая сумасшедшая.

– Матео! Прости, что не извиняюсь за своё опоздание.

Он оторвал взгляд от телефона и улыбнулся мне.

– Я и не ожидал от тебя ничего меньшего.

Я прижала руку к сердцу:

– Ты же меня знаешь, мне нужно поддерживать свою репутацию. Пойдем. Не могу дождаться, когда увижу, как ты позеленеешь.

Матео ненавидел высоту, а значит, и парки развлечений в целом.

– Я уже жалею, что пришел сюда, – сказал он покорно, шагая в ногу со мной.

– Тогда почему ты согласился приехать? Мы могли бы пойти куда угодно ещё.

– Потому что ты любишь парки развлечений, и я хочу, чтобы ты повеселилась. Держу пари, тебе скучно дома.

Его невысказанные слова повисли в воздухе, тихо, но ощутимо ударив меня. Он хотел, чтобы я повеселилась, чтобы я могла на время забыть о том, что моего брата больше нет.

Я смотрела на чистое небо, которое казалось мне воплощением того покоя, которого я не могла достичь. Боль терзала меня, всегда присутствуя и причиняя острую боль, но я должна была продолжать идти вперёд, потому что альтернатива была мрачной. Хейден сказал, что боль всегда будет со мной, и я должна найти способ жить с ней, не позволяя ей подавлять меня. Возможно, через десять лет мне не придётся сознательно думать о том, как избавиться от неё. Возможно, я смогу искренне улыбаться, без преследующих меня демонов.

Может быть, я смогу смириться с тем, что подвела его.

– Ты знаешь меня лучше, чем мой гороскоп, Матео, милый, – подмигнула я ему.

Переполненная автостоянка сменилась переполненным парком развлечений, и в воздухе витали звуки музыки и всеобщего возбуждения. Я обожала толпы, поэтому чем больше людей становилось вокруг и чем громче звучала музыка, тем больше я возбуждалась.

– Куда ты хочешь пойти в первую очередь? – Спросил он.

С коварной улыбкой я указала на американские горки.

– Вон туда.

Как я и ожидала, его лицо напряглось.

– Ты решила меня помучить, да?

Я кивнула с усмешкой:

– Да. И я даже сделаю тебе фото, чтобы у тебя остались приятные воспоминания о сегодняшнем дне.

Он выглядел так, словно в любой момент мог потерять сознание, но не жаловался и неохотно последовал за мной. Я, можно сказать, влюблена в американские горки. В них есть что-то удивительно уникальное, когда острые ощущения смешиваются с адреналином, а страх превращается в бабочек в животе. Ничто не может сравниться с этим чувством. Поэтому, пока Матео считал секунды до того, как мы сможем выйти, я наслаждалась каждой минутой, улыбаясь каждому выступу, с которого открывался вид на весь парк развлечений.

Когда мы вышли, Матео чуть не упал на колени, и его вид был такой, словно его вот-вот стошнит. Я решила сжалиться над ним и, немного осмотревшись, предложила ему прокатиться на карусели. Его реакция была бесценна:

– Пойдем туда, – сказала я, указывая на карусель.

Он недоверчиво посмотрел на меня:

– Ты серьезно?

Я рассмеялась, не в силах сдержаться:

– Конечно.

– Нет. Я не хочу.

– Но ты же собираешься? Потому что я очень, очень хочу прокатиться на карусели. Посмотри на этих милых, как у детей, лошадок. Могу поспорить, что девчонки будут влюбляться в тебя ещё больше, когда увидят, как ты катаешься на них.

– Не могу. Всё, что угодно, только не это.

Я уже собиралась сказать ему, что мы собираемся прокатиться на американских горках ещё раз, когда увидела Шрейю, идущую в нашу сторону с Джайей и Триш. Я посмотрела на Матео, а затем снова на неё.

Я улыбнулась. Вот это было идеально.

– О, смотри! – Сказала я и указала на Шрейю. Она ела розовую сахарную вату, которая идеально сочеталась с её розовым платьем, и не сводила глаз с киосков, мимо которых они проходили. – Это твоя будущая невеста.

Матео издал стон, полный боли и неудовлетворённости.

– Просто великолепно.

Я прищурилась, глядя на него, и уперла руки в бока.

– В любом случае, ты уже пригласил её на свидание?

Он избегал смотреть на меня, его челюсть была плотно сжата, а взгляд устремлен вдаль. Я была права.

– Я так и знала. Я была уверена, что ты не пригласишь её на свидание.

– Ты всё ещё об этом думаешь, не так ли? – Он провёл рукой по своим вьющимся волосам, по-прежнему не глядя на меня.

Я хотела сказать ему, что это был знак от Вселенной, что они должны быть вместе, потому что она была именно здесь, сейчас. Но я сдержалась, вспомнив о своём обещании самой себе. Я сказала, что буду выше этого. Я сказала, что больше не буду настаивать на своём. Поэтому, как бы мне ни хотелось, чтобы они бросились навстречу друг другу и заключили друг друга в объятия, как в замедленном кино, на глазах у всего остального мира, я решила, что наконец-то должна дать им передышку.

Я проглотила свою гордость и произнесла самое трудное слово:

– Прости.

Его глаза расширились.

– За что?

Я засунула руки в карманы и опустила взгляд на свои ботинки.

– За то, что была занозой в заднице. И за то, что была не очень хорошим другом.

– Ты хороший друг.

– Я почти заставляла тебя быть с ней.

– Не сказал бы, что ты меня заставляла, но ты определенно раздражала.

Я надула губы.

– Приятно слышать, что ты так высокого мнения обо мне. – Я пнула маленький камешек. – Я просто подумала, что вы двое были бы идеальной парой, но раз уж ты не видишь, насколько она идеальна… – Я наклонилась ближе к нему. – Серьезно, я слышала, что она получила больше тридцати открыток на День Святого Валентина! Парни хотят ее! – Сказала я заговорщицки.

Он прижал руку ко рту и широко раскрыл глаза, передразнивая меня.

– Нет! Кто бы мог подумать?

Я отступила назад, подняв руки вверх.

– Хорошо, хорошо. Я поняла. Я больше не буду настаивать. – Я сделала жест, как будто закрывала рот рукой.

Он вздохнул и посмотрел на Шрейю. Выражение его лица стало задумчивым.

– А приглашение прокатиться со мной на одну прогулку считается приглашением на свидание? – Спросил он.

О, это было замечательно! Я прищурилась, глядя на него.

– Что-то здесь не так. Почему такая внезапная перемена?

– Значит, я могу покончить с этим. Так мне не придется прилагать все усилия ради того, чего я даже не хочу.

Я поморщилась.

– Я же сказала тебе, что больше не буду настаивать, так что забудь об этом.

– Слишком поздно, потому что, во-первых, она уже увидела нас, а во-вторых, ты выглядишь слишком несчастной, чтобы я мог отказать тебе. Я дам ей один шанс. – Он поднял палец вверх. – Только один.

Я торжествующе подняла кулак.

– Да! Но приложи немного усилий, ладно? Не выгляди так, будто ты скорее будешь есть свое дерьмо, чем проводить с ней время.

У него не было времени ответить мне, так как Шрейя, Триш и Джая уже подошли к нам.

– Привет, Мелисса! – С улыбкой поприветствовала меня Шрейя, но затем она взглянула на Матео, и ее улыбка стала еще шире. – Привет! – Произнесла она застенчиво.

Я с нетерпением ждала реакции Матео, молча надеясь, что он хотя бы слегка улыбнется ей в ответ. Однако он превзошел все мои ожидания.

– Привет! – Произнес Матео довольно учтиво. – Этот день стал еще прекраснее, ангел. – Он подмигнул ей.

Я удивленно подняла брови, глядя на него. Он улыбался ей, и это была не просто улыбка. Нет, это была улыбка, которая говорила: «Я бы с радостью снял с тебя одежду». В мгновение ока он вернулся к своему прежнему образу бабника, и Шрейя и ее подружки наслаждались этим зрелищем.

Мне стало нехорошо, но я не могла оторвать взгляд от разворачивающегося перед глазами шоу. Он продолжал нахваливать подружек Шрейи, используя всё более банальные фразы. Интересно, он делает это нарочно? Он пытается вызвать у Шрейи отвращение, чтобы она больше никогда не смотрела в его сторону?

Однако, если это было его целью, он явно потерпел неудачу, потому что звезды в глазах Шрейи стали ещё больше и ярче.

Так, похоже, пришло время вмешаться…

– Хочешь прокатиться со мной? – Спросил он Шрейю, и Джая с Триш практически завизжали от восторга.

Шрейя была в шоке и нервно теребила кончики своих волос.

– Ты действительно спрашиваешь меня? – Спросила она, взглянув на меня в поисках подтверждения. Я кивнула. Её глаза светились от счастья, и у меня защемило сердце. Я не хотела видеть её лицо, когда Матео скажет ей, что это всё, что она получит.

Мелисса Брукс, ты, наверное, самая худшая сваха в мире.

Я откашлялась и произнесла:

– Матео, покатай ее на чертовом колесе. Это безопасно, если ты понимаешь, о чём я. – Я была уверена, что его гордость не позволит ему показать ей свой страх перед американскими горками и подобными вещами, поэтому он не стал бы рисковать.

– Безопасно? – Спросила Шрейя. – Что ты имеешь в виду?

Матео посмотрел на меня так, словно завтрашнего дня не было.

Я улыбнулась.

– Я имею в виду, что это романтично. Да. Чертово колесо и пара, – я хихикнула, – мы все знаем, что это рецепт самой эпичной истории любви всех времён. Или, скорее, самой банальной истории любви всех времён, но кого это волнует, если вы двое счастливы? Так что вам стоит отправиться туда прямо сейчас и, возможно, украдкой поцеловаться наверху, да? – Моя болтовня вызвала смешки у Триш и Джайи и более пристальный взгляд Матео.

– Отлично, – проворчал он. – Пошли.

– Иди, – подбодрили Шрейю Джая и Триш.

Она беззвучно произнесла:

– Спасибо – и поспешила за ним. Однако он остановился и посмотрел на меня и её подруг. – Давайте, пошли, – сказал он.

Я с удивлением подняла брови, глядя на него.

– Куда ты нас зовешь, глупыш? Вам двоим нужно побыть наедине.

Триш и Джая одновременно кивнули.

– Да, – сказала Триш. – Только вы двое.

– Я не хочу оставлять тебя совсем одну, – сказал он мне, нахмурившись.

– Совсем одну? – Я кивнула в сторону подруг Шрейи. – А кто такие Джая и Триш? Дуновение воздуха? Иди. Кыш. Со мной все будет в порядке. – Я прогнала его и подняла большие пальцы, указывая на Шрейю.

После долгих, казалось, десятилетий раздумий Матео снова включил свой режим бабника и жестом пригласил Шрейю следовать за ним. Я достала свой телефон и отправила ему короткое сообщение: Будь милым и не отказывай ей резко.

Я посмотрела на Триш и Джаю, которые неловко стояли рядом со мной. Это уже было странно.

Я улыбнулась.

– Все хорошо.

Джая с энтузиазмом кивнула.

– Да. Шрейя говорила о нем в течение нескольких дней, так что это очень важно.

– Мне не терпится услышать подробности, – просияла Триш.

– Мне тоже. Уверена, это будет самая прекрасная сказка из всех. У меня уже мурашки по коже. – Я потерла предплечья, чтобы прогнать воображаемые мурашки. – Ну что ж, тогда. Увидимся позже.

– Эй, ты куда? – Спросила Триш.

Неужели они думали, что я хочу быть у них третьим лишним? Нет, спасибо. Я бы предпочла побыть одна.

– На Марс. А потом в туалет, потому что мне ужасно хочется в туалет. Повеселитесь, вы двое! – Я помахала им рукой и поспешила прочь, прежде чем они успели что-либо сказать.

На самом деле мне не хотелось в туалет, поэтому я просто прогуливалась, проходя мимо различных игровых автоматов и киосков с едой. Услышав крики, доносившиеся с аттракциона «пиратский корабль» неподалеку, я усмехнулась и подумала, куда могли пойти Матео и Шрейя. Не будет ли чрезмерной надеждой на чудо, что он влюбится в нее? Я хмуро уставилась на свои ботинки. Да. Это было бы уже слишком.

– Мелисса!

Услышав своё имя, я подняла голову и увидела вдалеке Элая. Он направлялся в мою сторону, сопровождаемый Мейсеном.

Моё сердце слегка дрогнуло, и я тихо выругалась, потому что:

1. Я осознала свою физическую реакцию на Мейсена.

2. Я не могла избавиться от него, куда бы ни пошла.

Казалось, будто кто-то сговорился против меня, постоянно направляя его в мою сторону.

Я улыбнулась Эли, приближаясь к ним, и чем ближе я подходила к Мейсену, тем сильнее бился мой пульс. Что, чёрт возьми, со мной происходит? Почему все функции моего организма сегодня ведут себя так странно?

– Привет, генерал Сказочный, – произнесла я, бросив холодный взгляд на Мейсена. – И Барби.

Мейсен приветствовал меня кивком.

– Сатана.

Элай усмехнулся, переводя взгляд с одного на другого.

– Барби и Сатана? У вас двоих странное пристрастие к прозвищам.

Мейсен с легкой улыбкой произнес:

– Посмотри на нее и скажи мне, что она не похожа на сатану. Взгляни на этот свирепый взгляд. Бьюсь об заклад, она уже придумывает сотню способов, как превратить меня в пепел.

Я уперла руку в бедро.

– Конечно, это так, но не сотней способов, а миллионом.

Он усмехнулся.

– Удачи тебе в этом. Чтобы быть такой изобретательной, нужен мозг, как у Эйнштейна.

Элай спросил меня:

– Почему ты здесь совсем одна? Ты кого-то ждешь?

– Не совсем. Я приехала сюда с другом, но отправила его на задание спасти мир от накачанных наркотиками бегемотов.

Мейсен усмехнулся:

– Ты хочешь сказать, что он сбежал от тебя, потому что больше не мог тебя выносить?

– Мейс! – Элай нахмурился, глядя на него.

– Что? Кто-то должен высказать факты.

– Что кто-то напрашивается на удар кулаком по своим интимным местам, – сказала я.

Улыбка Мейсена стала дьявольской.

– Итак, ты снова зациклилась на моих интимных местах. Это становится все лучше и лучше.

Гад.

– Послушай, ты…

– Не хочешь присоединиться к нам? – Спросил Элай, прежде чем я успела разразиться Третьей мировой войной. – Пока твой друг не вернётся.

Он выглядел таким очаровательным, когда предлагал это, что у меня не хватило духу отказаться, даже если это означало провести время с его глупым братом. Что-то приятное зашевелилось у меня в животе. Я крепко сжала зубы, злясь на себя, потому что ситуация быстро выходила из-под контроля. Я старалась держаться как можно дальше от Мейсена, когда мы проходили мимо киосков, и Эли был между нами, но это не сработало, потому что он всё ещё был чертовски близко, и желание посмотреть на него было почти невыносимым.

Несколько человек прошли мимо, с любопытством глядя на Эли. Я почти хотела предупредить их, что они рискуют врезаться в первый же столб, если не будут внимательнее смотреть по сторонам. Взглянув на Эли, я поняла, что он либо не заметил этого, либо ему было всё равно.

– Они всегда так пристально смотрят? – Спросила я его, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что они всё ещё смотрят на меня. Да, один из них всё ещё был там.

– Иногда, да, – ответил он.

– И тебя это не беспокоит?

– Не так уж сильно. После аварии это сильно беспокоило меня, но я привык к этому.

Никто не должен привыкать к такому, потому что это вообще не должно было произойти.

– Они идиоты, – сказала я.

– Им просто любопытно. Я не могу их за это винить.

– И всё же, есть ли у них хоть капля здравого смысла? Ты в инвалидном кресле, а не на летающей тарелке.

– Возможно, они нечасто видят людей с параличом конечностей, – предположил он.

Пара, которая шла в нашем направлении, тоже обратила внимание на Эли. На их лицах читалось сочувствие, и это только усилило моё раздражение. Я сердито посмотрела на них.

– В любом случае, смотреть на кого-то как на цирковой аттракцион – это неприятно и грубо, – произнесла я достаточно громко, чтобы они услышали. Они отвели взгляды в сторону, и на их лицах промелькнуло выражение стыда. – Возможно, они нечасто видят людей с параличом конечностей, но это не даёт им права так пристально на тебя смотреть. Никому не нравится, когда на него смотрят так, словно он с другой планеты.

Я почувствовала на себе пристальный взгляд Мейсена и, оглянувшись, была готова ответить на него, но слова замерли у меня на губах. На его лице отразились удивление и благодарность, и он даже не пытался это скрыть. Воспоминания о том, как он держал меня за подбородок в своей комнате, и о том моменте в моем бассейне, все глубже проникали в мое сознание, разливаясь теплом по всей моей коже, и я снова не могла это контролировать. Я ничего не могла контролировать.

Я резко отвернулась от него, не желая, чтобы он заметил мое взволнованное выражение лица.

– Эм, я знаю, ты говорила, что я не обязан покупать тебе подарок, но я не могу перестать думать об этом. Я действительно хочу тебе кое-что подарить, – сказал Элай, и в его голосе прозвучали застенчивые нотки.

– Подарок? – Спросил его Мейсен. – Для чего?

– У нее был день рождения, – Ответил Элай.

Мейсен посмотрел на меня:

– Когда у тебя был день рождения?

Внезапно мне стало трудно дышать. Мне не понравилось искреннее любопытство, которое я заметила в его глазах. Оно создавало впечатление, что ему не всё равно.

– В день, когда я родилась, – спокойно ответила я.

– Шестнадцатого апреля, – вмешался Элай, прежде чем Мейсен успел заговорить, и глаза Мейсена расширились от удивления.

– Шестнадцатого… Но это был день…

– Ага, – перебила я его, чувствуя, как в горле начинает першить. – Отличные навыки дедукции. Удивительно. Разве твои приятели ещё не рассказали тебе об этом?

– Мы не говорим о тебе.

Я отвернулась.

– Теперь я это ясно вижу.

Что-то неописуемое промелькнуло на его лице, и воздух наполнился невысказанными словами. Мне нужно было перевести наш разговор в другое русло.

Я попыталась беззаботно улыбнуться Элаю.

– Как я уже говорила, ты действительно не обязан мне ничего дарить, но вот что ты можешь сделать: помимо своей безусловной преданности, ты также можешь поклясться, что будешь служить мне всю жизнь. – Я подмигнула ему.

Это должно было положить конец нашему разговору, но этого не произошло, потому что Мейсен не потерпел такого исхода.

– Я выиграю ей мягкую игрушку, – сказал он Эли, и тот кивнул, между ними возникло молчаливое взаимопонимание.

Я остановилась, чтобы взглянуть на них обоих, мое сердце начало бешено колотиться.

– Подожди, что? Что ты хочешь этим сказать?

– Именно то, что я сказал. Я хорошо стреляю, так что я выиграю тебе игрушку, и это будет подарок от Эли на твой день рождения, – произнес он бесстрастным голосом, но затем тихо добавил: – И от меня.

Мой желудок снова перевернулся от желания увидеть его. Этот человек хотел выиграть для меня подарок – всего лишь мягкую игрушку. Мне даже мягкие игрушки не нравились, я их ненавидела. С его стороны это было совершенно бессмысленно.

Так почему же я улыбалась, как дура, стараясь, чтобы они не заметили?

– Пошли, – сказал Мейсен, направляясь в тир, и Элай последовал за ним.

Я пристально посмотрела на него, уперев руки в бока.

– Эй, я никогда на это не соглашалась!

Элай повернул свое кресло-каталку, чтобы посмотреть на меня.

– Пожалуйста, позволь ему это сделать, – произнес он с мольбой в глазах, от которой я не смогла бы устоять, даже если бы у меня не было души и если бы я была прямым потомком сатаны.

Я бормотала проклятия себе под нос, пока мои ноги неохотно передвигались в нужном направлении. Я не могла избавиться от теплого чувства в груди, смешанного с головокружением, потому что он сделает это для меня. Он подарит мне дурацкий подарок на день рождения. Я вообще не должна была радоваться этому. Это было даже не важно. Это был просто какой-то дурацкий подарок, который я даже не хотела. Тоже мне, важное событие.

– Успокойся, сатана. Ты выглядишь так, будто собираешься начать есть младенцев, – сказал Мейсен, внимательно наблюдая за мной с веселым выражением на лице. Неужели он видит меня насквозь? Неужели он знает, что я благодарна ему?

Я скрестила руки на груди и отвела взгляд.

– Для меня естественно беспокоиться. Ты, вероятно, собираешься заложить там бомбу, пока я не буду смотреть.

Он изобразил потрясенный вздох.

– Твои способности к восприятию на уровне ЦРУ удивляют меня каждый раз.

– Мои навыки «отрезать тебе язык» удивят тебя еще больше.

Он закатил глаза.

– Знаешь, что удивило бы меня больше всего? Если бы последнее слово не всегда оставалось за тобой.