Текст книги "Шрамы (ЛП)"

Автор книги: Вера Холлинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

– Я не буду. Просто… мне это не нравится. Ты набрасываешься на других, потому что твоя жизнь несправедлива, но то, что ты делаешь, тоже несправедливо. Я имею в виду Элая. Над ним издевались из-за того, что он был парализован. Разве этого недостаточно, чтобы получить пощечину от жестокой реальности?

Он снова наклонился ко мне и положил голову на плечо.

– Я знаю, и я уже говорил тебе, что осознаю свою неправоту. Мне жаль, что я был тем человеком, который не заботился о других и был слишком погружен в свои проблемы, чтобы обращать внимание на чужие. И я больше не буду никого обижать.

– Вот этого я и не понимаю. Я вижу тебя в новом свете, и это кажется слишком прекрасным, чтобы быть правдой. Почему? Что изменилось? – Он снова начал двигать рукой, и по моей спине пробежала дрожь удовольствия.

– Я думаю, ты знаешь ответ.

Я закрыла глаза.

– Дай угадаю – это я? – Я произнесла это шутливым тоном, но он никак не отреагировал. Эмоции переполняли меня.

В какой-то момент я перестала задумываться о том, кто я есть на самом деле, и осознала, что не знаю себя. Я была слишком запутана. И, да, это еще более ужасно, что я делала то же самое, от чего хотела защитить своего собственного брата. Именно тогда меня охватил стыд, и я решила, что хочу стать лучше.

Пока он говорил, его рука медленно рисовала на моем бедре какие-то фигуры.

– Я смотрю на тебя и вижу…

– Что?

– Еще одну причину, по которой я должен работать лучше. Еще одну причину, по которой мне стыдно за все, что я сделал. Итак, прежде чем я дам тебе еще один повод для тошноты, удовлетворил ли я твое любопытство?

Мой взгляд снова вернулся к звездному небу, пульс участился, и я только и сказала:

– Угу, – слишком шокированная его честностью, чтобы произнести что-то еще.

– Раз уж я начал откровенничать, будет справедливо, если ты ответишь тем же. Поэтому я спрошу тебя о том же. – Его голос был необычайно глубоким. – Ты когда-нибудь влюблялась?

Я откинула голову назад и закрыла глаза. Мне не хотелось делиться своими воспоминаниями, но я понимала, что это было бы справедливо, учитывая, что он поделился своими.

Темнота поглотила края моего мира, и воспоминания о прошлом, словно в калейдоскопе, закружились перед моими закрытыми глазами.

– Однажды я думала, что влюбилась, но это было всего лишь глупое подростковое увлечение.

Он перестал двигать рукой.

– Это было с парнем, которого ты знаешь.

Я напряглась, борясь с демонами внутри себя. Если бы я сосредоточилась слишком сильно, то снова почувствовала бы то, что чувствовала тогда, а я уже много раз проходила через это. И каждый раз я терпела неудачу.

Я никогда не признавалась в этом вслух, но даже после всех этих сеансов с психотерапевтом мне было стыдно за себя. В глубине души я создала постоянное напоминание о том, что нельзя верить голосу стыда, который появлялся, когда я была слишком уязвима. Я не должна была считать, что это моя вина или что со мной что-то не так. Каждый раз, когда я пыталась подавить эти разрушительные чувства, они возвращались, словно фантомная боль, напоминая мне, что они были здесь и никогда не исчезали.

– Да, – ответила я. – Из-за этого забыть ту ночь, когда это произошло, становится ещё труднее.

Он сжал мое бедро, но я не думала, что он осознает это.

– Ты хочешь поговорить об этом? – Спросил он, и по его голосу я поняла, что он с трудом сдерживает гнев.

– Нет.

– Хорошо, – выдохнул он прерывисто. Он снова начал рисовать круги, на этот раз ещё медленнее, и это было… успокаивающе. Освобождающе. В его прикосновениях было что-то, что не вызывало страха. Я снова почувствовала себя свободной и живой…

Не охваченной гневом и не опустошённой. Не умирающей внутри. Живой.

– Как и у тебя, у меня проблемы с доверием. Я не могу доверять парням. Я вижу в них только угрозу и боюсь, что со мной снова что-то случится. Мне ненавистно даже думать о том, что парни могут прикасаться ко мне.

Он снова убрал руку.

– Значит, ты совсем не выносишь моих прикосновений?

– Теперь я позволяю тебе прикасаться ко мне, не так ли? – Он издал тихий смешок, отстраняясь от моего плеча.

– Итак, возможно, ты начинаешь мне доверять.

Я открыла глаза и встретилась с ним взглядом. В его глазах отразилась надежда, и я не могла не почувствовать, что мы достигли чего-то важного. Один из барьеров был снят. Тем не менее, всё было в новинку, что само по себе заставляло его казаться пугающим.

Я преувеличенно закатила глаза, глядя на него.

– Перестань быть таким сентиментальным. Тебе это не идёт.

Он улыбнулся, а затем этот нахальный негодяй отстранился и положил голову мне на колени, используя их как подушку.

Я поперхнулась слюной.

– Что ты…

– Позволь мне побыть в таком состоянии ещё некоторое время, – сказал он глубоким, скрипучим голосом.

Мои руки повисли в воздухе, и я разрывалась между желанием оттолкнуть его и позволить ему остаться. Я сжимала и разжимала ладони, чувствуя, как в груди всё сжимается от беспокойства. Если раньше я была очень внимательна к нему, то сейчас я просто пылала от осознания.

Для меня это было в новинку. Я не была нежна. Я никогда не стремилась к подобному. Но вместо того чтобы оттолкнуть его, я опустила руки по швам, чтобы убедиться, что не касаюсь его, позволяя ему то, чего никогда не позволяла никому раньше.

– Не смей засыпать на мне.

– Угу. – Он прижался к моим бедрам. – Я просто хочу помочь тебе.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты привыкла к прикосновениям, – ответил он сонно.

И тут что-то пронзило толстую броню, защищавшую мое сердце.

– Чтобы ты снова позволила себе жить.

И это окончательно заставило меня замолчать.

Позволила себе снова жить.

Я отказывала себе во многих вещах, прячась за ядом и ненавистью, потому что это был единственный способ выжить, и меня это устраивало… по крайней мере, я так думала. Я думала, что исцелилась по-своему, но меня лишь подлатали. Так и не исцелив.

Прикосновения Мейсена пробудили во мне тоску, которую я считала давно забытой. Они напомнили мне о том, что внутри я была пуста, и я пошла по пути саморазрушения, выстроив вокруг себя барьеры, которые отталкивали всех остальных. Я выживала, но не жила.

Я посмотрела на Мейсена, его глаза были закрыты, и наконец позволила себе представить, что я с кем-то. Я позволила ему приблизиться ко мне, узнать все мои слабые места и подарить мне любовь. Я доверилась ему.

Казалось, что-то сблизило нас с ним, и нас потянуло друг к другу, и это было одновременно страшно и волнующе. Я просто хочу помочь тебе. Я хочу, чтобы ты привыкла к прикосновениям и снова позволила себе жить.

Я позволила своему взгляду скользить по его лицу. Я изучала его ресницы, которые отбрасывали тени на щеки, твердую линию подбородка, которая так и манила прикоснуться к ней, и его пухлые губы, которые я попробовала на вкус и к которым пристрастилась.

Я судорожно вздохнула. Напряжение между ног усилилось, и я заерзала. Он даже не пошевелился, лишь его дыхание стало глубже.

– Барби? – Прошептала я. Ответа не последовало. – Просто великолепно. Только не говори мне, что ты решил уснуть у меня на коленях. – Он не сдвинулся ни на дюйм, его дыхание оставалось неизменным.

Я продолжала изучать контуры его лица. Кончики моих пальцев так и чесались прикоснуться к этой гладкой коже.

– Ты и в самом деле выглядишь милым человеком, когда спишь. Кто бы мог подумать? – Он был больше похож на ангела, с этим ореолом светлых волос и точеным лицом, словно созданным для обложек журналов. Я бы не удивилась, услышав, что девушки пишут о нем стихи.

Я осторожно убрала прядь волос с его лба, чувствуя себя неловко из-за того, что сама начала этот контакт. Я подождала секунду, две… а затем провела по его щеке тыльной стороной ладони.

Я больше не могла видеть в нем того же человека, что раньше. Я старалась изо всех сил, но не могла. Я ненавидела всё, что он делал в прошлом, но не могла ненавидеть его самого. Больше не могла. За последние несколько дней глупое пламя моей влюбленности превратилось в пылающий костер, и чем больше я узнавала его, тем больше эта ненависть казалась чем-то из другой жизни.

Кроме того, он менялся, и это проявлялось в том, что он перестал быть распутником и хулиганом. Хотя я бы всё же предпочла, чтобы он провёл следующие двадцать лет, каясь и очищая свою душу, выпивая отбеливатель каждый день и ночь, но всё же…

Я перестала двигать рукой, только сейчас осознав, что гладила его по волосам. И тут меня осенило – он слишком много выпил, поэтому я не могла позволить ему сесть за руль. Я бы не смогла заснуть, если бы он сделал это.

Ему придётся провести здесь ночь.

Я состроила ему гримасу.

– Отлично сыграно, Барби. Отлично сыграно.

ГЛАВА 24

Костёр был единственным источником света в тёмном лесу, и его языки пламени поднимались к облачному небу. Это могло бы быть немного жутковато, если бы не танцевальная музыка, льющаяся из динамиков чьей-то машины, и не пьяные люди вокруг, которые вели себя как десятилетние дети.

Был Хэллоуин, и некоторые из нас были одеты как призраки и вампиры. Среди нас даже были оборотни, которые выли по ночам и вели себя так, словно вышли прямо из фильмов «Сумерки». Забавно, но мне было всё равно на их выходки, когда он сидел рядом со мной. Я знала, что это будет ночь, когда я потеряю свою девственность с ним. Я хотела этого. Я была готова к этому. Я была готова…

Запах пива, исходящий от него, был почти неприятным, когда он наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на моих губах. Банка в его руке была наклонена так, словно вот-вот упадет на землю. Он был пьян, и его губы настойчиво двигались к моей шее. Его друзья даже не пытались скрыть свои взгляды, сопровождаемые дерзкими улыбками. Я едва сдержалась, чтобы не схватить с земли свою нетронутую банку пива и не запустить ею в них за их любопытство.

Его губы коснулись чувствительного места на моей шее, и я задрожала, забыв о нашей публике. Это было то, чего я хотела. Мое тело жаждало этого. Поэтому, когда он взял меня за руку и повел далеко-далеко от костра, я не протестовала. Я даже не стала задавать ему вопросов.

– Сюда. Мы же не хотим, чтобы нам кто-нибудь помешал, – сказал он.

Если бы я была пьяна, то не заметила бы, как быстро прошли минуты. Но я была трезва, и меня начала беспокоить окружающая темнота. Чем дальше мы продвигались, тем холоднее мне становилось.

Я потерла предплечье и предложила:

– Давай сделаем это здесь. – Я потянула его за руку, чтобы остановить, но он продолжал идти.

– Еще немного, дорогая. Я хочу, чтобы ты кричала, а ты же не хочешь, чтобы тебя услышали другие.

Его слова должны были меня возбудить. Но этого не произошло. Что-то в них задело меня за живое.

– Они довольно далеко, а музыка слишком громкая.

– Я не собираюсь рисковать, – сказал он.

– Тогда я постараюсь вести себя тихо. Или прикушу язык, что бы ни делали эти порноактрисы.

Он приподнял бровь, глядя на меня, и на его губах появилась опасная ухмылка.

– Смотришь порно, сладенькая?

– Нет, но я полагаю, что ты да. Не хотелось бы тебя разочаровывать.

Он усмехнулся, но почему-то я не нашла в этом ничего смешного. Сегодня вечером в нём было что-то иное. Я даже не успела закончить эту мысль, как он прижал меня к дереву и грубо поцеловал, его язык и слюна атаковали меня прежде, чем я успела перевести дыхание.

– Эй, мы не на борцовском ринге, – хотела я сказать, но позволила ему делать своё дело, сосредоточившись на его руках, которые теперь были на мне. Это было приятно, так что я должна была просто расслабиться и плыть по течению… Это было то, чего я хотела. Я была готова.

Но что-то было не так. Его руки были слишком грубыми, а давление на меня – слишком сильным. В его настойчивых движениях чувствовалась агрессия, а не страсть, и я начала сомневаться в своём решении заняться с ним сексом сегодня вечером. Я прикусила губу и склонила голову набок, когда он уткнулся лицом мне в шею. Его поцелуи должны были меня возбудить. Я должна была наслаждаться этим. Но мой желудок скрутило. Мне показалось, что это неправильно.

– Подожди секунду, – я толкнула его в массивную грудь, но он не сдвинулся с места. – Я сказала, подожди.

Я снова оттолкнула его, но он лишь крепче прижался ко мне, схватив мои руки и заведя их за спину.

– Ты дразнила меня этой юбкой всю ночь, – сказал он и впился зубами в мою шею. Я закричала от боли, мое желание исчезло.

– Ладно, я знаю, что сегодня Хэллоуин, но тебе не обязательно вести себя как вампир. Ты меня пугаешь. Прекрати.

Его смешок прозвучал безжалостно, отчего у меня по спине побежали мурашки.

– Не притворяйся, что ты этого не хочешь. Ты была готова подставить мне свою киску, как только увидела меня.

Отвращение и страх пробежали по моей коже. Он оставил несколько болезненных укусов на моей шее, его руки держали мои запястья слишком крепко, чтобы я могла что-либо сделать. Я извивалась, пытаясь освободиться.

– Я больше не хочу этого делать, так что прекрати!

Он держал меня за запястья одной рукой, а другой ласкал мою грудь, прижимаясь ко мне. Я пыталась дышать, охваченная тошнотой и паникой. Казалось, это происходило не со мной.

– Отпусти меня! Я этого не хочу! Отпусти меня! – Кричала я.

Он усмехнулся. Этот человек, этот монстр, усмехнулся.

– Не притворяйся передо мной. Я знаю, что ты хочешь меня, – прорычал он с холодностью, которая передавалась и мне. Я была в ловушке. Я не могла освободиться.

– Прекрати! Нет! – Снова закричала я, но он быстро заставил меня замолчать, накрыв мой рот своим и задрав юбку. Я даже не могла укусить его. Я вырывалась и лягалась, охваченная ужасом, когда он спустил джинсы. Я была бессильна. Я ничего не могла поделать. Ничего.

Мысленно я умоляла его остановиться. Снова и снова. И снова. Но он не остановился. Он продолжал лишать меня невинности, разрывая меня. Он разрушал мою душу. Он погубил меня…

Пока я не перестала помнить, кем была раньше.

Я резко открыла глаза, задыхаясь и обливаясь потом. Включив прикроватную лампу, я вскочила с кровати, жадно вдыхая воздух. Паника охватила меня, наполняя горло, грудь и все тело, и мне хотелось кричать во весь голос. Я с трудом доковыляла до своей боксерской груши и схватила её, впиваясь пальцами в кожаную поверхность.

– Это в прошлом, – повторяла я про себя, нанося удары по груше, и издавала едва слышный стон. – Всё это в прошлом. Мне больше не будет больно. Я справлюсь.

Выровняв грушу, я нанесла ещё один удар, словно выбрасывая яд из себя. Я наслаждалась физической болью, которая немедленно возникла.

Как я могла даже на мгновение допустить мысль о том, чтобы позволить Мейсену приблизиться ко мне? Как я могла поверить, что на этот раз у меня не останется новых шрамов? Однажды я уже поверила, и моя жизнь перевернулась с ног на голову. На этот раз это могло полностью сломить меня. Мейсен сломал бы меня, и ему даже не пришлось бы напрягаться, чтобы достичь этого. Я не могла позволить себе расслабиться. Я не могла стать такой, как все обычные люди, потому что была слишком сломлена. Я была уничтожена.

Я ударила сильнее, стремясь к тому удовольствию, которого мне всегда было мало. Я подпустила его слишком близко, позволив себе забыть о настоящих ужасах, которые ждали меня за моей спиной. И в тот момент, когда я потеряла бдительность…

Я обрушила свой гнев на боксерскую грушу, ударяя её снова и снова, снова и снова. Мне так хотелось, чтобы Стивен был рядом. Он мог бы отпускать глупые шутки, а я бы закатывала глаза, глядя на него, но вместе мы смогли бы избавиться от демонов прошлого. Я смогла бы забыть, как была одинока и напугана.

Неужели он тоже чувствовал себя одиноким? Может быть, он начал принимать наркотики, потому что все остальное было ему недоступно? Или он начал меняться, потому что я тоже начала меняться? Почему это произошло с нами? Почему?

Я ударила с большей силой, каждый удар сопровождался болью, словно в бесконечной борьбе. Всё это время я не ощущала себя целостной. Я испытывала острую потребность… в чём? В ясности? В заботливых руках, которые обняли бы меня? В любящих губах, которые сказали бы мне, что мир – это не минное поле и мне не нужно постоянно оглядываться через плечо? В покое?

С каждым ударом моё беспокойство росло, а боль становилась всё глубже. Что со мной происходит? У меня было чёткое видение – выжить самостоятельно. Но теперь, из-за какого-то парня, я не могла избавиться от мысли, что, возможно, мне не нужно было делать это в одиночку. Я могла бы выжить с кем-то… Мы могли бы выжить вместе… Это было трогательно.

Жалкая. Жалкая. Жалкая.

И теперь он спал в соседней комнате. Он умело проник в мой мир, воздействуя на меня различными способами, пока я почти не была готова сдаться.

– Жалкая, – прошипела я. – Такая жалкая.

Боль в костяшках пальцев превратилась в глухую барабанную дробь, но я снова замахнулась кулаком, прежде чем меня остановил стук в дверь.

– Сатана? Открой дверь, – раздался его сонный голос, лишь усиливая мой гнев. Я действительно хотела, чтобы он был рядом со мной. Я почти позволила ему снова погубить меня.

Я подошла к двери и распахнула ее настежь, борясь с внезапным желанием вытолкнуть его из своей жизни.

– Тебе не спится, да? Уверен, что люди на другом конце города могли слышать, как ты колотишь кулаками, – сказал он с полуулыбкой, прежде чем заметил, во что я одета. На мне был короткий спальный топ и шорты, которые плотно прилегали к телу, не оставляя простора для воображения. Я не побрила ноги и, вспомнив об этом, пожалела, что не сделала этого раньше, и мой гнев удвоился.

– Какого хрена тебе надо? – Зарычала я на него, и он, нахмурившись, поднял глаза, чтобы встретиться с моими.

– Что не так? Почему ты злишься?

– Я расстроена, потому что какой-то невежественный человек прервал меня во время драки. Возвращайся в постель.

Его лицо утратило всякое выражение сонливости, сменившись хмурым взглядом.

– Я не понимаю, в чем твоя проблема, но ты не будешь так со мной разговаривать.

– Я могу говорить с тобой, как захочу. Это мой дом.

С рычанием он ворвался в мою комнату и закрыл за собой дверь.

– Что, черт возьми, с тобой происходит? Я не сделал ничего, чтобы ты так со мной обращалась.

– Ты это сделал.

– Что сделал?

– Ты вошел в мою жизнь! Ты все испортил! Я ненавижу чувствовать себя в таком замешательстве. Я этого не вынесу!

– Значит, ты злишься на меня, потому что не можешь разобраться в себе? Посмотри на себя, снова срываешься на мне без причины.

Я сжала руки в кулаки. К своему ужасу, мои глаза наполнились слезами. Я была лицемеркой.

Лицемерка, лицемерка, лицемерка.

– Заткнись.

– Разве мы уже не прошли через это? Сколько еще раз ты будешь меня отталкивать? Насиловать меня?

– Заткнись, заткнись, заткнись! – Я зажала уши руками, чтобы заглушить его голос, и покачала головой.

– Ты разваливаешься на части, но всё ещё отказываешься от моей помощи.

– Заткнись! – Крикнула я.

– Мне очень жаль тебя.

Я закричала и бросилась на него, желая ударить его руками в грудь. Но вместо того чтобы защищаться, он подхватил меня на руки и отнес на кровать. Я ударила его по плечам сжатыми кулаками.

– Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя! – Закричала я, и слезы потекли по моим щекам.

Он опустил меня на кровать и накрыл своим телом, прижимая мои руки к матрасу. Я ожидала, что меня охватят паника и ужас, но когда я снова посмотрела в его печальные глаза, всё, что я почувствовала, – это нарастающую боль.

– Я знаю, – ответил он с печалью в голосе. – Но знаешь, кого ты ненавидишь еще больше? Себя. – Я замолчала, вся моя сила покинула меня. – Ты не одинока, и тебе нужна помощь, но ты не хочешь ее принимать. Ты – человек, который продолжает причинять себе боль, и я не могу спокойно смотреть, как ты делаешь это с собой.

– Почему ты говоришь так, будто тебе не всё равно, когда на самом деле это не так?

Его губы изогнулись в печальной улыбке.

– О, да? Может быть, мне не всё равно. Может быть, мне даже больше не все равно, чем я думал.

Я тяжело дышала и вздрогнула, когда он смахнул слезы с моего лица рукой, в его глазах отразилась грусть, вызванная его улыбкой.

– Ты такая красивая, – прошептал он. – Но ты этого даже не замечаешь. Я сам этого не замечал, но теперь, когда я это понял, теперь, когда я вижу, какая ты ранимая и в то же время сильная, меня влечет к тебе еще больше.

Я прикусила губу и шмыгнула носом.

– Ты ошибаешься, тебя не может привлекать кто-то настолько нездоровый, как я, а меня как ты.

Он усмехнулся.

– Ну что же, тогда мы оба в беде, потому что я тебе тоже нравлюсь. Ты просто не хочешь этого признавать.

Мой взгляд блуждал по его глазам, а в груди зарождалось желание. Когда я посмотрела на его губы, то даже не смогла вспомнить, почему я не должна желать его или его поцелуев.

Он убрал прядь моих волос с моего лица, его движение было нежным, не таким, как я ожидала от него. Его взгляд опустился на мои губы, и затем… Его губы нежно коснулись моих, и меня словно охватило пламя, согревая те уголки души, которые оставались холодными с той ночи. Я обняла его за спину и притянула ближе, позволяя его языку исследовать мой рот. Из глаз хлынули слезы, и я не могла их сдержать, словно какая-то непреодолимая сила тянула меня к нему. Эта потребность только усилилась, когда он начал медленно и благоговейно целовать каждую слезинку.

Я вцепилась в его плечи, словно боясь, что он исчезнет.

– Обычно я не плачу. Я никогда не плачу.

Он улыбнулся.

– Я знаю.

– Я убью тебя, если ты кому-нибудь расскажешь об этом.

Его улыбка стала шире.

– Я знаю.

Он потянулся, чтобы снова прильнуть к моим губам, но я остановила его и заставила посмотреть на меня.

– Прости, что ударила тебя, – сказала я, задыхаясь от смущения. – И за то, что накричала на тебя. За всё то, через что я заставила тебя пройти, потому что я такая нелогичная. Прости меня за всё.

На его лице отразилось недоумение.

– Вот это впервые. Ты извиняешься передо мной?

Я прикусила губу, отводя взгляд.

– Ты больше этого не услышишь, так что лучше оцени это по достоинству.

Его губы изогнулись в мягкой улыбке.

– Только ты могла говорить так властно, когда извинялась. Только ты. – Он обхватил мое лицо ладонями. – Позволь мне показать тебе, как сильно я ценю твои извинения.

Его губы вернулись к моим, и мир словно замер. Остались только мы и тепло и уверенность, которых я так долго была лишена. Это было так приятно, что впервые в жизни я почувствовала, как полностью расслабляюсь, как каждая мышца становится невесомой. Когда он лег рядом со мной на бок, обняв меня одной рукой, и его тепло окутало меня, мое тело словно стало невесомым, такого чувства я не испытывала уже очень и очень давно.

Он улыбнулся, и, взглянув на него, я заметила, что его взгляд прикован к чему-то за моей спиной. Я проследила за его взглядом и увидела ящерицу, которая смотрела на нас из угла моей кровати. Я скорчила гримасу, которая, казалось, длилась целую вечность.

– Я вижу, ты сильно привязалась к этой ящерице, – сказал он.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

– Заткнись, – пробормотала я. В ответ он лишь рассмеялся, и я легонько ударила его по плечу. – Если ты не прекратишь, я так сильно ударю тебя по лицу, что у тебя не останется зубов, – пригрозила я.

– И она вернулась к угрозам, – тихо сказал он с широкой улыбкой, а его глаза сверкали в темноте.

Я не могла удержаться от ответной улыбки и удовлетворенно вздохнула, когда он крепко обнял меня и положил голову мне на плечо.

Было так приятно находиться в его объятиях, окруженной его теплом. Так безопасно.

Не успев опомниться, мои глаза закрылись, и я вновь погрузилась в сон, на этот раз без каких-либо кошмаров.

Я проснулась в темноте, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где я нахожусь и что я не одна в постели. Я вспомнила, что сплю рядом с Мейсеном. Ночью я подвинулась ближе, и он обнял меня, положив руку на мой живот. Я глубоко вздохнула, осознав, что что-то твердое прижимается к моей ягодице, и замерла, остро ощущая каждый дюйм его тела, соприкасающийся с моим.

Я оглянулась через плечо и увидела, что он смотрит на меня в ответ. Он был полностью проснувшийся.

– Барби?

Он не улыбнулся. Его взгляд был мрачным и голодным.

– Извини, если разбудил тебя. Спи, – сказал он хриплым голосом, который, я была уверена, не был результатом сна.

Каждая частичка меня пробудилась с неожиданной силой. Я не могла снова заснуть. Я повернулась к нему лицом и не произнесла ни слова. В этом не было необходимости. Моя грудь начала неровно подниматься и опускаться, когда я взглянула ему в глаза, и воздух между нами наполнился желанием и обещанием.

– Тебе действительно нужно еще поспать, – Сказал он.

Желание накатывало на меня, словно тяжёлые волны. Я не могла с ним бороться. И не хотела.

– Нет, – ответила я.

Он не нуждался в большем поощрении. Наши губы соприкоснулись, и моё тело вздрогнуло от мощного соприкосновения. Его язык требовательно проник в мой, и я вцепилась пальцами в его рубашку, чтобы притянуть его ближе, потому что даже несколько дюймов между нами были слишком большим расстоянием. Каждая частичка меня ожила, охваченная его яростью, которая подчинила себе все мои чувства. У меня закружилась голова.

Он склонился надо мной и покрыл мою шею обжигающими поцелуями, которые вызвали у меня стон. Я задрожала от быстрого прилива удовольствия, когда его руки нежно скользнули по моей талии и бедрам, стараясь не напугать меня и не причинить боль. Казалось, он позволял мне привыкнуть к ощущениям или останавливался в любой момент, когда я этого хотела, но я также ощущала его настойчивость в напряжении его тела, которое совпадало с моим. Впервые я была готова ко всему, что могло произойти.

Он устроился на мне и, схватив пальцами подол моего топа, посмотрел на меня с вопросом:

– Можно?

Я кивнула, его вопрос вызвал у меня трепет. Он приподнял топ, открывая мою грудь, и я с трудом дышала, загипнотизированная пламенем в его глазах, когда он взглянул на меня.

– Почему ты смотришь на меня так, будто хочешь проглотить? – Пошутила я дрожащим голосом, но он не улыбался. Он был абсолютно серьезен.

– Это потому, что я действительно хочу обладать тобой. Ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать.

Я не могла дышать. Было что-то извращенно-приятное в том, что я могла заставить большого и плохого Мейсена Брауна чувствовать себя таким образом. Мне хотелось увидеть, насколько сильно он может потерять контроль из-за меня.

Он взял мои груди в ладони и, приоткрыв рот, поцеловал каждую из них. Я выгнула спину, охваченная наслаждением. Это был первый раз, когда меня целовали в грудь, и мне это понравилось. Очень.

Он начал вырываться, вероятно, испугавшись, что зашел слишком далеко, но я схватила его за плечо и остановила.

– Подожди. Сделай это еще раз.

Он одарил меня волчьей ухмылкой.

– Тебе нравится это, милая? – Он снова поцеловал мою грудь, посылая по мне электрический ток. Я кивнула, наблюдая, как он осыпает мою грудь дюжиной поцелуев. Он не сводил с меня глаз, удовлетворяя мою внутреннюю зависимость, которая становилась только сильнее. Я чувствовала так много… Больше, чем много.

Его рука нежно коснулась моего живота, проникла под шорты и трусики, остановившись именно там, где мое тело пульсировало с наибольшей силой. Я резко вдохнула, ощущая его прикосновение. Похоть придала его глазам глубокий и опасный оттенок, делая их мрачно-соблазнительными.

– Ты действительно этого хочешь? Скажи мне, – прошептал он.

Я почувствовала неуверенность. Не из-за отвращения, а из-за неуверенности в себе. Он был экспертом в этой области, а я – новичком. Я ненавидела себя за свою неопытность и чувствовала себя неловко в его присутствии. Мне даже не хотелось думать о том, сколько девушек испытали с ним подобные чувства. Если бы я это сделала, то разозлилась бы и снова оттолкнула его.

Он слегка нахмурил брови.

– О чем ты думаешь? – Спросил он, почувствовав перемену во мне, но по-прежнему не убирал руку.

Я закрыла глаза.

– Заткнись и делай своё дело.

Он издал хриплый смешок и, облокотившись на локоть, наклонился так, что его губы оказались всего в нескольких дюймах от моего уха.

– Властная, как всегда.

Он пошевелил пальцами, и я дернула бедрами, ощутив волну удовольствия.

– Ты же знаешь, я остановлюсь, если ты попросишь, – его горячее дыхание на моей шее дразнило меня.

– Я не хочу, чтобы ты останавливался.

Он усмехнулся и продолжил ласкать меня так, что я потеряла себя в его прикосновениях. Я теряла голову от обжигающих ощущений, не понимая, как то, что всегда казалось мне насилием, могло быть таким приятным. Мне казалось нереальным, что я испытываю это, – что я в его власти, и мне это очень нравилось.

Его губы скользнули вниз по моей шее, лаская все мои чувствительные места, добравшись до самого интимного места.

– Если бы я только знал, что под всем этим ты такая… Ты гораздо слаще, чем кажешься.

Я едва могла различить его слова, пока от отодвинув трусики ласкал меня, поднимаясь всё выше и выше на волне, которая угрожала поглотить меня. Я сжала в кулаке его рубашку, моё дыхание вырывалось короткими, быстрыми вздохами, и слишком быстро я достигла пика, ослепленная невообразимым удовольствием. Я выкрикивала его имя и почти до боли сжимала его рубашку, пока меня снова и снова сотрясали волны экстаза.

Когда я вернулась к реальности, меня встретил его нежный взгляд, от которого перехватило дыхание.

– Я никогда в жизни не видел ничего прекраснее, – сказал он с искренней эмоцией в голосе.

Мои щеки покраснели, я хотела отвести взгляд от его завораживающих глаз. Но я выдавила улыбку:

– Давай признаем это. Ты уже говорил это, по крайней мере, сотне девушек.

Он рассмеялся, покачав головой.

– Да, по крайней мере, сотне.

Он нежно поцеловал меня в лоб, что ещё больше разрушило мою защиту, и снова обнял, заключив в свои объятия.

Я нахмурилась.

– А как же ты? – Я указала на заметную выпуклость в его джинсах.

Он крепче обнял меня:

– Нет. На этот раз всё только о тебе.

У меня защемило в груди, и внезапно нахлынула волна эмоций. Он просто отдавал, ничего не требуя взамен. И подумать только, я считала его самым эгоистичным человеком на свете.

Я прочистила горло, чувствуя, что вот-вот снова расплачусь, что было бы нелепо.

– Ты действительно проводишь время с девушкой, ничего от этого не получая?

Он уткнулся носом в мою шею:

– Кто бы мог подумать? Это шокирует.

Я закрыла глаза. Я так много хотела сказать, но для меня было бы невозможно объяснить ему, что он только что сделал для меня. Он освободил меня. Он помог мне исцелить ту часть меня, которую я думала, что потеряла навсегда, показав мне, что удовольствие может заменить насилие, страх и непобедимую боль.