Текст книги "Особый агент (СИ)"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 56 страниц)

   -Быстро назад!

  Не задавая вопросов они резво вползают в глубину, подтягивая за собой рюкзачки. Я втискиваюсь последним и начинаю понимать, что укрытие не слишком то защищает нас от посторонних глаз. Пытаясь вжаться поглубже, наталкиваюсь локтем на острый камень. Чуть качнув, вытаскиваю его и кладу со стороны входа. Еще один. Еще.

   -У вас там камни есть? только тихо!

   Понимают с полуслова, завозились, протиснули камень, другой.

   -Помоги! – это Тези.

   Ничего себе камушек, как только она его достала. Баррикада растет, ямка тоже. Кен развернулся, на несколько секунд приплюснув нас друг к другу, и теперь закладывает проем в ногах. Я, осторожно приподнимая голову, выглядываю в щель между верхними камнями. Вроде ничего.

   -Кто там был, Арт? – еле слышно шепчет Кен.

   -Тсс!

  Тихий свист услышали все, пригнуло сухую былинку напротив нашего убежища, посыпался с плиты песок. Мы замерли и не шевелились, кажется, целую вечность. Наконец я решился, тихонько приподняв голову, снова посмотреть в щель. Видно немного. Кусочек склона с выпрямившейся былинкой, небо, ущелье вдали. И над дальним склоном отдает металлическим блеском низко зависший летательный аппарат. Тот самый, что мы видели в то судьбоносное утро в низранском поселке. И он же висел несколько минут назад рядом с покинутым нами воздушным шаром.

   – Вот вам и горный дух! – шепчу я тихо.

   -Где?– Тези выглядывает из-за плеча.

   И я второй раз за день замечаю, как мне приятно прикосновение шершавой ладошки. Черт побери! Только этого мне еще и не хватало! Да она вообще не в моем вкусе! Скорее всего, сыграли свою роль длительное отсутствие блондинок, яичная диета и жалостливые рассказы, успокаиваю я себя.

   -Возвращается! – шепчет Кен, тоже наблюдающий за Нло из-за моих ног. Мы снова вжимаемся в камни, но на этот раз свиста не слышно. Видимо Нло прочесывает противоположный склон. Ежу ясно, что ищут они нас, но вот зачем? Чтобы вернуть низранам? А как же тогда с теми, чьи следы оборвались на песчаном склоне? Ведь они назад не вернулись! Значит мы зачем-то нужны незнакомцам, и вот это-то мне и не нравится больше всего. Интересно, что они сделали с Миссе? Узнаем ли мы когда нибудь о судьбе маленького низранина? Я вспомнил худенькие руки, стеснительно обнявшие меня на прощание и скрипнул зубами. Кен толкнул мою ногу, шикнул. Да молчу я, молчу. Снова долго лежим не шевелясь. Камни становятся все острей и тверже, ноги и руки затекли, хочется сразу есть, пить и в туалет. Кажется, этот день никогда не кончится.

   -Может мне сходить на разведку?! – шепчет Тези.

   Тоже мне разведчик нашелся! Даже не смешно.

   -Нет!– отвечаю сердито – Может они зависли над ущельем и ждут, не шевельнется ли где.

   Жаль я не сумел опознать летательный аппарат, и не могу предположить, сколько он может находится в воздухе без дозаправки. Судя по скорости и возможности зависать на одном месте, похож на разведывательный катер с большого звездолета. Однако всем известно, что посадка на эту планету звездолетов такого класса запрещена. Деллия открыта для посещений всего несколько лет назад, до этого на ней долго работали коммуникаторы и социологи, прибывшие на планету инкогнито. По межгалактическому кодексу на планеты, не достигшие определенного уровня развития культуры, нельзя завозить механизмы и технологии намного опережающие существующие на планете. Ну это все равно как дать дикарю бластер. Он от восторга сожжет все вокруг, и вообразит себя богом.

   Ну а на Деллии народы, живущие на севере за морем, уже умеют строить простейшие летательные аппараты и паровые машины, и поэтому с орбиты на поверхность разрешено спускаться только в допотопных челноках. И то, только после получения разрешения в службе межгалактической охраны прав развивающихся планет. Здесь же, в пустыне, племена живут почти при феодальном строе и вдруг оказывается, что они прекрасно знакомы с пластиком и электроникой. И торгуют с неизвестной цивилизацией. Все это более чем непонятно, и значит опасно.

   А день тем временем не торопясь катится к закату, и мне в щель хорошо видны длинные тени протянувшиеся от камней. Через несколько часов станет темно, и возможно тогда нам удастся уйти от преследователей. Вот только вопрос – куда? Чтоб перебраться на ту сторону хребта нам неизбежно придется карабкаться по склонам и в этот момент мы будем как на ладони. Когда мы с Кеном выбирали место для добычи самоцветов перед нами была карта Охранных гор сделанная из космоса. И я хорошо помню, что на ней не было ни одного сквозного ущелья, по которому можно было бы попасть с побережья в пустыню. Хотя...

   -Тези, – Тихо шепчу я. – А ты не знаешь, где находится туннель, через который прошли низранки?

   Кен нервно хихикнул.

   -Да это все низране знают, – вздохнула Тези. – Матери пришли в пустыню с северо-запада. Там горы более крутые, но самая маленькая ширина Охранного хребта. Но нас ведь отнесло на восток.

   Да это – то я знаю, как и то, почему смешно Кену. Ну чтож, эту идею можно дальше не обсуждать.

   -Кен, – окликаю весельчака, – как по-твоему, должны рассуждать те, на катере, если хотят нас поймать? И что они могут предпринять в первую очередь?

   Кен молчит, и, приподняв голову, я вижу на его лице знакомое выражение. Ну теперь ему долго не захочется хихикать. Я всматриваюсь в хорошо изученный кусочек скалы перед глазами и пытаюсь родить идею. Но в безысходной темноте моих мыслей не блеснул пока ни один светлый лучик. Кстати о темноте. Ночью в своих белых балахонах мы будем видны издалека, и поймать нас будет еще удобнее, чем днем. Эх, не вовремя Тези выстирала наши балахоны ! Как пригодилась бы сейчас самая простая грязь!

   -Арт, ты о чем? – чуткая Тези уловила мой вздох.

   Нехотя объясняю ей про идею с грязью. Она задумывается на несколько минут, потом вдруг объявляет, что эту проблему можно решить, придется только пожертвовать парой капсул тарсового сока. Мы с Кеном ждем объяснений, но это не в правилах нашей царицы. Все, что от нас требуется в настоящее время, это четко выполнять указания. Как же здорово портит женщин матриархат, думаю я, в тесноте помогая Тези распаковывать тюк.

   Однако действует она сноровисто и вполне благоразумно. Пленку нам с Кеном приказано растянуть и прижать к потолку следя чтоб не было щелей, после чего Тези включает фонарик и начинает колдовать. Срезает верхушку с тарсовой капсулы и добавляет туда что-то из маленького пузырька, в котором я узнаю пузырек, изъятый у Миссе.

   – Что это?– не могу удержаться от вопроса.

   -Вообще-то лекарство от отравлений,– скупо отвечает Тези размешивая состав рукояткой своего любимого копья.

   Смесь в капсуле становится почти черной и мы приступаем к порче своих балахонов. Обмакивая небольшие округлые камушки в состав, рисуем пятна, полоски, кляксы на себе и друзьях. Места под плитой почти столько же, как в подвальчике нашего шара, и еще нельзя отпустить пленку, чтоб ни один лучик не вырвался наружу. Поэтому копаемся мы довольно долго и когда вымазана последняя капля краски и мы без сил валимся на камни и выпускаем из рук пленку – оказывается, что над горами уже зажглись первые яркие звезды. Мы с Кеном лежим неподвижно, ощущая, как через щель под плиту вливается прохладный воздух, быстро выстужая сырые балахоны. Ну почему ж мы не догадались сделать это раньше, пока горы были прогреты солнцем?! Тези возится со своим тючком, наощупь складывая припасы. Нет, все-таки она молодец, стойко переносит такие трудности и мы еще от неё ни одной жалобы не услышали.

   -Я попробую выйти, – твердо произносит Тези и я мысленно стукаю себя по лбу. Сглазил, идиот! А она уже потеснила Кена и разбирает камни в самом узком месте.

   -Сначала пойду я!– Решительно заявляю ей, пытаясь ногой преградить выход, но со словами:

   -Извини Арт!– Тези выскальзывает в темноту.

   Очень вредное и неправильное явление этот матриархат, решаю я окончательно, пока лежу, прижавшись лбом к камням, и с замиранием сердца вслушиваясь в ночные шорохи гор. Мне кажется, что прошло возмутительно много времени, пока я не почувствовал, как завозившийся Кен лягнул меня, выползая из-под камня.

   – Ты куда?– озверело шепчу ему, и только после этого слышу тихий голосок Тези что-то объясняющий Кену и его ответный тенорок. Слов я не разобрал, зато тон! Столько заботы, тревоги и нежности звучит в его голосе, что у меня все сжимается внутри. Черт, я и не подозревал, что тут все так запущено! Пока я разбираю баррикаду со своей стороны, Тези ловко заползает под камень, принося с собой свежий запах каких-то растений.

   -Есть будем здесь, – сухо бросаю ей, выбираясь на свободу.

   Высунув голову из-за камня внимательно изучаю облитый звездным сиянием пейзаж, и, не найдя ничего подозрительного, спускаюсь вниз к кустам, куда уже убежал Кен. Пользуясь тем, что Тези нас не слышит, обсуждаем сложившуюся ситуацию. По расчетам Кена получается, что у наших преследователей скорее всего только один катер, и тот занят торговыми операциями с низранами. Поэтому тратить много времени на наше преследование они вряд-ли смогут. Зато у них есть возможность наставить камер наблюдения, поскольку их даже низранам продают. И неизвестно, могут эти камеры видеть ночью, или нет. Но во всех случаях в первую очередь их будут устанавливать там, куда по представлениям нашего противника мы направляемся. То – есть если мы сейчас рванем в ту сторону куда шли – а это преследователям известно – значит придем прямехонько к ним в лапы.

   Я рассуждал почти также, с той только разницей что если преследователи не только умные, но и хитрые, то они поставят камеры не только впереди, но и позади нашего предполагаемого местонахождения. И еще, не факт, что они их уже поставили. Ну не возят же они с собой запас такого оборудования на тот редкий случай, что встретятся с какими-нибудь сбежавшими умыкателями шаров. Ведь это большое везенье, что мы оставили шар всего за несколько часов до их визита. Кстати, как быстро они нас нашли, шар то есть! Не говорит ли это о том, что на подходе к горам уже стоят камеры видеонаблюдения?!

   Выслушав мои доводы Кен на несколько минут задумался, и мне пришлось напомнить ему, что Тези наверное, уже волнуется. Геолог сразу заторопился и полез вверх по склону, бурча по дороге, что это особенно дела не меняет, но он конечно все хорошенько обдумает, хотя принимать решение все равно мне. Тези встретила нас около нашего убежища, выдала провизию и, глядя как мы поглощаем скудный ужин, спокойно поинтересовалась:

   – Ну и что вы там решили?!

   Кен поперхнулся тарсовым соком, а я, заботливо хлопая его по спине, невинно удивился:

   -А с чего ты взяла, что мы что-то решали?!

   – А разве не так положено там, у вас, что мужчины все решают, а женщинам остается только подчиняться?! – с горечью бросила она, связывая свой тючок.

   -Где у нас?! – осторожно спрашиваю ее, понимая, что от обиды Тези нечаянно проговорилась.

   -За горами!

   -А разве ты не знаешь, как там за горами?! – продолжаю подначивать я, но она уже опомнилась и ядовито отвечает:

   -Успела забыть!

   -Ну так вспоминай!– в том же тоне советую ей и уже мирно командую: – Собирайтесь, пора идти.

   Кен помогает Тези забросить за спину тючок и тут я внезапно замечаю, как хорошо видно в темноте светлое пятно пленки.

   -Отставить ! – тихо приказываю своему маленькому отряду – тючки надо одеть под балахоны! Тут же, отправив Тези за камень, переодеваем балахоны. Вот теперь силуэт Кена почти не виден.

   Связавшись страховкой, чтоб не потерять кого-нибудь в темноте, наконец-то выступаем. Не знаю, как пришло мне в голову это решение, какой довод перевесил, или просто сработала интуиция и может уже завтра я очень пожалею, что не поступил иначе, но сейчас я твердо веду друзей вниз, на дно ущелья. Хорошо, что никто ничего не спрашивает, иначе я вряд ли сумел бы ответить вежливо. Когда днем я думал как плохо ходить по горам в сандалиях из дощечек, то еще не знал, какое это мученье ночью. Поскользнувшись несколько раз, я в конце концов упал и получил приличный ушиб в районе кобчика. На этом мое терпение закончилось и буркнув :

   -Отдых три минуты, – я начал разматывать веревочки сандалий.

   -Что ты хочешь сделать ? – тихо интересуется Кен, который тоже не раз оступался во время спуска.

   -Попробую идти в одной пленке, иначе где нибудь грохнусь.

   -Ну тогда и я! – Кен тоже развязывает свои обутки.

   -Это я виновата, – сокрушенно шепчет Тези, – не приготовила вам хорошую обувь.

   -Неправда! – горячо вступается Кен – как ты могла знать, что нам придется идти по камням?!

   -Прекратить разговоры! – шепчу сердито. – Нашли время! Ты готов? Пошли!

  Без деревяшек идти легче в том смысле, что чувствуешь куда встаешь, зато каждый острый камень впивается в ноги как вампир. На дне ущелья, продравшись через кустарник, неожиданно наступаю ногой в воду. Шепотом сообщаю об этом друзьям. Склонившись над ручейком загораживаем балахонами Тези чтоб она могла включить фонарик и набрать воды. Но оказывается это не ручеек, а небольшая грязная лужица, вся истоптанная чьими-то большими и маленькими следами. Это сразу напоминает нам, что в зарослях мы не одни, и может, сейчас кто-то облизывается, глядя на нас.

   Спешно покидаем место тусовки туземных тварей и начинаем подъем на противоположный склон ущелья. Этот склон вблизи оказался немного положе и подъем показался бы легче, если бы не страшная усталость. Мы все не выспались в прошлую ночь, не отдохнули и днем. Но останавливаться нельзя. Небольшая передышка на вершине, пара глотков тарсового сока, который кажется необыкновенно вкусным, несмотря на то, что уже немного загустел и стал чуть терпким. Снова перематываем ноги, свежими кусками пленки, пожертвованной Тези от своего куска несмотря на наши возражения. Рваную пленку по ее совету подстилаем под подошвы свернув несколько раз и наматываем побольше веревок из тех, что мы сняли с воздушного шара. И снова идем вниз, только теперь в соседнее ущелье.

   Идем очень медленно, при свете звезд рассмотреть местность практически невозможно. Бредем наощупь, наискосок в сторону, где, предположительно, находится перевал к побережью. Спина мокрая от напряжения, хотя заметно похолодало. Тези молча стойко топает за мной, и только по тому, как часто она стала натыкаться на меня, когда я останавливаюсь прощупать склон впереди, понимаю, как она устала. Решаю устроить привал, как только подвернется подходящая площадка.

   И она подворачивается, причем самым экстравагантным способом. Или от усталости я потерял бдительность, или его величество случай решил показать свой нрав, только ощупав впереди очередной камень и посчитав его достойным своей ноги неожиданно чувствую, как вместе с ним куда-то лечу. Уже падая, пытаюсь развернуться и уцепиться за край обрыва, и тут же Тези, в очередной раз споткнувшись, сваливается на меня. Сдернув привязанного к ней Кена мы дружно катимся вниз.

   Не знаю за что, но повезло нам несказанно. Мы свалились не с крутого обрыва на острые камни, а по осыпи в густые кусты, выросшие на небольшой террасе перерезающей склон. Сверху еще сыпались вдогонку нам потревоженные камни а мы, лежа в колючих кустах, уже выяснили, что ни у кого ничего и нигде не сломано. Выпутавшись из обмотавшей нас веревки, ощупывая синяки и ссадины устраиваемся на привал. Немного перекусив и притулившись около своего тючка я вдруг ясно понимаю, что усну мертвым сном, стоит только закрыть глаза. И в подтверждение этой мысли рядом раздается легкий всхрап Кена.

   -Тези, дай фонарик, – прошу я – и попробуй не засыпать, пока я не вернусь, обещаешь?!

   – Ладно, – со вздохом шепчет она. – Я постараюсь.

   Усилием воли беру себя за шкирку и ставлю на ноги. Только все возрастающее ощущение близкой опасности заставляет меня совершать этот подвиг. Изредка присвечивая себе под ноги, нахожу более пологий спуск с терраски и среди густой зелени и огромных валунов обнаруживаю крохотный ручеек. Поколебавшись секунду, пробую воду. Глоток, еще один, еще. Великий космос! Какая вода! С тех пор как потерявший управление, вымотанный ураганом, наш разваливающийся вертолет шлепнулся на песок низранской пустыни, не было ни одного дня, когда б я не мечтал о такой воде. Я пью вдосталь, умываюсь холодной водой и набрав воды в почти пустую бутылочку, болтающуюся на поясе, оказываюсь перед выбором. Нужно бы пройти немного дальше, но тогда, вернувшись, я вряд ли найду в себе силы идти снова. И беспокойство за друзей, которые могут уснуть на этом, открытом всем опасностям склоне, грызет меня. Придется вернуться сейчас и подняв их, отправится вперед всем вместе, и снова спотыкающаяся Тези будет падать на ходу. Но я буду знать, что смог сделать все от меня зависящее, чтобы уберечь их от беды.

   Плескаю на лицо последнюю горсть воды и решительно лезу вверх. Вот наконец терраса, кусты, камни, но больше – никого! Сердце падает куда-то далеко, далеко, а сон и усталость мигом улетучиваются, в висках начинает стучать. Так, стоять! Не паниковать! Сначала подумай, потом действуй! Собрав всю волю в кулак, пытаюсь просчитать, что же могло произойти? А в памяти, противно повторяясь, звучит одна фраза – "и следы на песке обрывались!" Я осторожно включаю фонарик, и наклонившись как можно ниже, пытаюсь найти хоть какие нибудь следы. Тщетно. Чтобы оставить след на этих камнях нужно иметь вес тонны полторы и металлические подошвы. Отчаяние поднимается все выше и, чтоб не дать ему захлестнуть себя, иду дальше по терраске, изредка посвечивая по сторонам. И вдруг взрывом ударяет по моим натянутым нервам тихий шепот:

   -Арт, мы здесь!

  Резко крутнувшись на этот голос, вижу в кружке света высунувшуюся из кустов темную головку Тези. Слово, которое показывает умственную недостаточность мужчины, непроизвольно срывается с моих губ.

   -Извини Тези! – Тут же раскаиваюсь я, – мне показалось, что вас украли эти, ну с катера.

   -Поэтому я и перетащила все под куст, – В усталом вздохе Тези мне слышится упрек в недогадливости и грубости.

  Я и не спорю, заслужил, но ведь я чуть с ума не сошел, когда не нашел их там, где оставил. И вообще, я же извинился!

   – Буди Кена, нужно идти, я воду нашел, – говорю как можно спокойнее, доставая из кустов свой тючок.

   -А ее можно пить?!– осторожно спрашивает Тези.

   -Я пил. Вот бутылочка, пробуйте, – безразличием моего голоса похоже, никого не удалось провести.

  Я даже не догадывался, что простая бутылка с водой может подействовать как лучшее тонизирующее средство. Выпив воду, начинают лихорадочно собираться, как будто ручеек может исчезнуть. Это волнение поневоле передается и мне, и к тому месту, где я нашел воду, мы почти бежим. И уже пробираясь между камней, загромождающих дно ущелья, слышим тонкий, жалобный полустон, полувопль. Он доносится прямо с того места, куда мы идем. Я от неожиданности замираю на месте, тихонько ойкает сзади Тези, Кен тревожно спрашивает:

   – Арт, что случилось?

   -Не знаю!– Как можно тише шепчу ему, а в темноте у ручья слышны стоны, возня, шлепанье и прочие звуки, свидетельствующие, что там идет борьба не на жизнь а на смерть. Меня не оставляет мысль, что какой-то хищник напал на человека и, доставая на ходу нож, я начинаю пробираться к месту схватки. Кен и Тези стараются не отстать.

   Вот уже сопение звучит всего в паре метров от меня. Взбираюсь на большой камень и, чтобы сориентироваться, включаю фонарик. Ослепленные ярким светом, дерущиеся замирают на мгновение и я успеваю рассмотреть варана средних размеров, намертво вцепившегося в горло небольшого животного, похожего на козу. Связываться с вараном у меня нет никакого желанья, потому, выключив фонарь, сажусь на свой камень, чтоб дать глазам привыкнуть к темноте.

   -Ну что там ?– шепчет Кен, которому не удалось ничего разглядеть.

   -Варан поймал асака! – тоже шепотом отвечает Тези. Я невольно улыбаюсь, слушая этот ответ, потому что вараном огромную хищную ящерицу здесь называем только мы с Кеном. Низране зовут его именем, состоящим почти из одних шипящих.

   Кто же ты, Тези, девушка со странным воспитанием, почти все знающая о жизни низран, и ничего не помнящая о жизни за пределами пустыни, свободно говорящая не только на межгалактике, но и на древнем языке?! Почему ты так стремишься убежать из понятного тебе мира в чужой, незнакомый?! Сколько еще тайн ты хранишь, доверишь ли ты их нам когда-нибудь?

   А у ручья битва, похоже, подошла к концу. Встревоженный светом фонарика варан поспешил с расправой и издав последний всхлип асак перестал сопротивляться. Раздался шорох, посыпались вниз камушки и я понял, что хищник утащил свою добычу подальше. Просвечивая дорогу фонариком пробираемся к ручью. Он все так же чист и свеж но камни на берегу забрызганы кровью и потому, набрав воды в бутылочки и наскоро умывшись, мы стараемся побыстрее покинуть это место.

   Идем в том – же порядке, впереди я, потом Тези и замыкающим Кен. Идти по дну ущелья ничуть не легче, чем по склону, крупные камни и заросли колючих растений сильно замедляют наше продвижение. К тому времени, как небо начинает светлеть, мы настолько выбились из сил, что ни о чем, кроме отдыха, не можем даже думать. Я оглядываю ущелье, пытаясь выбрать укромное местечко для дневки, и понимаю, что мы немного не дошли до его начала. Утесы справа и слева сдвинулись почти вплотную, склоны стали крутыми и обрывистыми. Впереди поворот, и издали кусты там кажутся густыми и непроходимыми. Решаю сходить туда на разведку. Если не удастся найти никакого другого укрытия, придется залечь под кустами.

   Как ни странно, никого из животных мы больше не встретили. Видимо, мелкие прячутся, заслышав шум, который мы производим, а крупные или сыты, или предпочитают с нами не связываться. Мы пробираемся через кустарник к намеченному мной месту, и как-то неожиданно я понимаю, что идти дальше в общем и некуда. Склоны сомкнулись в отвесную стену прорезанную трещинами. Неплохо бы найти пещерку, или хотя бы щель поглубже.

   Оставив друзьям свой тюк, пробираюсь к стене сквозь густые сырые кусты и обнаруживаю исток того ручейка, что бежит по дну ущелья. Через трещину в скале из-под нависающего каменного балкона стекает светлая струйка. Наклоняюсь к ней губами и соображаю, что в сезон дождей этот ручеек бывает далеко не так безобиден, как сейчас. В отверстие, промытое водой, вполне мог бы пролезть человек.

   Человек?!

   Сбрасываю балахон и вползаю в темную нору. От холодной воды перехватывает дыхание, и возникает желанье немедленно выскочить обратно, но я упрямо ползу по каменной кишке ощупывая руками пространство перед собой. Только – бы тоннель не стал уже, твержу как заклинание, протискиваясь между осклизлых камней. Однако через несколько метров ощущаю, как дно начинает опускаться и я уже почти плыву. Включаю фонарик и осматриваюсь. Потолок тоже понемногу поднимается и через пару минут я уже бреду по грудь в воде по самому настоящему подземному озерцу. Оно тянется куда-то внутрь горы, и еще через несколько минут я выхожу на берег, покрытый песком и мелкими камушками. По песчаной неширокой полоске прохожу с десяток метров. Здесь пещера поворачивает направо и уходит куда-то вглубь горы. Я бы прошел и дальше, но понимаю, что нужно торопиться. Над горами стремительно всходит день, и я еще слишком хорошо помню тот ужас, который испытал, не найдя друзей на месте.

   Обратный путь проделываю намного быстрее и только у самого выхода из расщелины немного задерживаюсь, чтобы оглядеться. Но сегодня нам везет. Все ущелье утонуло в мягком тумане, и ничто не нарушает сонной утренней тишины.

   Накинув балахон, делаю наугад несколько шагов и внезапно соображаю, что потрачу драгоценное время шаря в тумане по кустам в поисках затаившихся спутников. Несколько секунд стою, перебирая в уме подходящие случаю варианты. А что если...? Набираю в грудь воздуха и издаю жалобный кошачий вопль. Кен должен вспомнить, это мое умение не раз служило нам условным сигналом. Жду несколько секунд, и мяукаю еще раз. Потом еще. Да что они, спят что – ли?! Мяукаю посильнее, раздраженно, и когда, уже потеряв всякое терпение, собираюсь нырнуть в туман раздается хруст кустов и неумелое тихое "мяу" – Кена. Так же тихонько откликаюсь ему, и вскоре из тумана появляются две темные фигуры. Я уже было пригнулся к земле, чтоб метнуться от них в серый полусумрак, как одна из них неуверенно спрашивает голосом Тези:

   -Арт, это ты?

   -А кто же еще?! – бурчу я, озадаченно рассматривая друзей.

   Я совершенно забыл, что наши одеяния теперь не белого цвета. Похоже и они не ожидали увидеть меня в таком виде. Перехватываю тюки у Кена и веду спутников к роднику. Вид воды так же радует их, как и ночью, но совершенно обескураживают мои действия. Приказав распаковать тючки и вылить из всех бутылочек воду, я предлагаю закрутить бутылочки, снять балахоны и все хорошенько упаковать снова, да так, чтоб вода не проникла внутрь. Кен начинает, с присущей ему обстоятельной рассудительностью, выяснять, зачем все это нужно, но я, уже разбираясь со своим багажом, советую ему поторопиться, а все вопросы потом. Тези сбрасывает свой балахон с царским величием и, тщательно стараясь не смотреть в ту сторону, боковым зрением все-таки замечаю, что под балахоном на ней одета короткая туника, перепоясанная поясом с навешенным на него снаряжением.

   -Полжизни за штаны! – рычу я сквозь зубы, связывая тючок, и погромче советую Тези все вещи, что не стоит мочить, снять с пояса и сунуть в тюк.

   -Мы что купаться собираемся ?!– скепсис Кена мне понятен, но нет времени на объяснения. Туман начинает оседать и скоро здесь будет совсем светло.

   -Ты идешь первым,– объясняю я ему, как только станет глубже, подожди Тези, она может не уметь плавать, а тюки держите над головой.

   С этими словами я подталкиваю Кена к дыре, и только тут замечаю, что он не снял балахон. Не знаю, что увидел мой напарник в моем взгляде, только ничего больше говорить мне не пришлось. Упаковывать моментально снятый Кеном балахон уже нет времени, и потому, свернув подушечкой, привязываем ему на голову. Просунув его тючок в дыру, отправляю туда же Кена, затем тем же манером следует Тези, наконец сую свой тюк и вдруг новая идея приходит мне в голову. Оглядевшись вокруг, подбираю подходящий камень и тащу его к дыре. Потом бросаю в выемку, оставшуюся от камня, несколько камней помельче и, отойдя на несколько шагов, придирчиво осматриваю полученный натюрморт. Надеюсь, теперь никто не усомнится в его первозданности. А сейчас самое трудное. Ногами вперед протискиваюсь в дыру, напрягшись поднимаю руками тяжеленный валун и втаскиваю его за собой. Протащив камень немного вглубь, ставлю так, как будто он всегда здесь стоял. Теперь никто не догадается, куда мы делись, если, конечно, будет искать нас в этом ущелье. Ногами вперед ползу в пещеру, продвигая ногой тючок, и, как только становится шире, протискиваюсь мимо него. Вот и пещера.

   -Кен, где вы?! Включай фонарик! – Зову друга.

  Яркий свет неожиданно загорается совсем рядом. Две головы торчат из воды, держа над собой тючки.

   -Что вы здесь остановились, замерзнете ведь! – вырвалось у меня, пока я, привыкая к свету, не разглядел лицо Тези.

  Проклятье! Да она просто вне себя от ужаса.

   -В чем дело?– рявкаю на Кена, подгребая к ним вплотную.

   -Она не верит, что я смогу ее удержать, – несчастно вздыхая, объясняет Кен.

   Я чертыхаюсь в душе. Как назло, мои худшие подозрения насчет умения Тези плавать подтвердились самым убедительным образом. Но действовать нужно решительно и быстро, температура воды не располагает к долгим купаниям.

   -Возьми мой тюк! – командую Кену и бросаюсь к Тези.

   Свет гаснет, но я уже поймал ее за талию и, дернув к себе, тащу к берегу. Через минуту фонарь зажигается снова, это Кен, справившись с тюками, плывет в нашу сторону. Вытащив Тези на сухое место, отцепляю от себя ее руки и сурово приказываю снять с себя всё мокрое. Пока она, потрясённо всхлипывая, непослушными руками развязывает пояс, помогаю Кену вытащить тюки и начинаю их лихорадочно распаковывать. Вот и мой балахон. Бросаю его Тези с приказом растереться им, как можно лучше. Теперь надо достать ее одежду. Кен уже одет, и суетится возле Тези помогая ей одеться. Натягиваю свой сырой балахон, затем, вытряхнув содержимое тюка прямо на песок, заворачиваю послушную Тези в пленку и усаживаю на сухое место. Вот такой она мне значительно больше нравится, без этих своих царских замашек.

   -Сейчас бы еще грогу стакан, – мечтаю вслух и завернувшись в другой кусок пленки устраиваюсь возле нее. Кен уже прилег с другой стороны и осторожно обнимает Тези, пытаясь согреть. Смотрите как осмелел! – вяло восхищаюсь про себя и, последним усилием выключив фонарик, проваливаюсь куда-то глубоко.

  Просыпаюсь не оттого, что не смог бы поспать еще, а оттого, что больше не могу не есть. Тем более что пахнет просто обалденно. Так пахнуть мог только мамин супчик, кроме которого я не ем больше никаких супов. Усилием воли стараюсь подольше не открывать глаза, прекрасно сознавая, что в нашей суровой действительности никакого супчика, тем более, похожего на мамин, быть не может. Но уши я закрыть не могу, а тихие голоса неподалеку обсуждают нечто такое, к чему, как догадываюсь, я имею прямое отношение. А если точнее, обсуждают они меня, причем то, что я сейчас слышу, является для меня совершеннейшим откровением. И позиция, которую оба занимают по отношению ко мне, совпадает с моим мнением о них с точностью до наоборот. Голосок Тези, как ни странно, меня защищает.

   -Ведь мы же сами доверили ему решать, куда идти, и он нашел это убежище, здесь мы в безопасности!– Упрямо не соглашается она с собеседником.

   -Да я и не спорю, но все же нужно бы и с нами хоть иногда советоваться. И вообще, раз мы ему доверили вести нас неизвестно куда, то это вовсе не означает, что он должен рычать и бросаться за каждую ерунду! – голос Кена раздраженно продолжает, – Да и пока непонятно, как мы выберемся отсюда. Если внутри горы нет другого выхода на волю, кроме этого, нам придется возвращаться сюда же. А время уже потеряно и на каждом утесе могут стоять камеры наблюдения! Тези, пойми, я его лучше знаю, мы давно вместе работаем. Тебе кажется, он герой, ну как же, красивый, сильный, решительный! Но это только потому, что ты еще плохо разбираешься в людях! Разумеется, ты в этом не виновата, на него в каждом городе девчонки, как мухи липнут!