Текст книги "Особый агент (СИ)"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 56 страниц)

   -И как это... ? – Не может прийти в себя соседка.

   -Очень просто. Каждый поселок – это отдельная семья. Главная там мать-царица, она живет в самом большом доме посреди поселка. С ней живут ее дочери и маленькие дети. Все взрослые мужчины поселка ее мужья, но живут каждый в своей землянке, с ними подросшие сыновья.

   -А как же... ну это... ну... любовь?!

   -Мать любит всю семью. А если ты имеешь в виду супружеский долг, так для этого она выбирает самых достойных. Ну и естественно, каждый старается соответствовать!

   -Ничего себе ...! – присовокупив, неожиданно для дам, крутое словцо, охает сзади Арнольд.

   -Все мужья слушают царицу беспрекословно, каждое ее слово закон. – Продолжаю вдохновенно расписывать спутнице низранские порядки. – И все мужчины о матери заботятся, увозят в безопасное место во время весеннего половодья, копают потом ей новый дом, сеют и мелют зерно, охотятся и охраняют семью от диких зверей. И при этом царицу искренне любят и уважают. А вчера у князя... ну вы сами все видели!

   -Но Марта! причем... тут тот парень? – Недоумевающе распахнула глаза латиянка.

   -Ну, видишь ли, этот танцор... его сын. Князя. Он еще подрабатывает гидом, и очень нахально навязывал мне себя утром, когда я шла гулять. Вот я и решила немного с ним... побеседовать! Но добровольно он идти не хотел, пришлось утащить.

   -И как, поговорила?!

   -Да. – Коротко киваю я, точно зная, что заинтригованные слушатели не удержатся от наводящих вопросов.

   -А что... ты ему сказала? – перебравшаяся к нам Рамика сидит на подлокотнике моего кресла, разгоревшимися глазами вглядываясь в мое лицо.

   Точнее, в лицо трансформа.

   -А что я могла сказать? – Притворно вздыхаю я. – Бедный мальчик так испугался, что я его пожалела! Предложила ему стать моим мужем. Любимым, семьдесят восьмым. Обещала помощь в рытье землянки. И что после моей смерти он достанется старшей дочери.

   -А он? – затаив дыхание, шепчет Кинти.

   -Сбежал. Не оценил моего великодушия! -Трагически вздыхаю я. – Вырвался и сбежал. Очень быстро. И почему от меня все мужчины так быстро убегают, ты случайно не знаешь, Арнольд?!

   Мачо не ожидавший такого подвоха, зашелся в нервном кашле, Сид тоже слегка закашлялся. Или он так пытается скрыть рвущийся смех? Неужели плейбой рассказал ему о нашей первой встрече? Я бы на его месте ни за что не решился.

   -Марта, – задохнувшись от восторга и ужаса еле шепчет Рамика, – А... у тебя... в самом деле... семьдесят семь... мужей?

   -Ну, видишь, ли, Рами, – Тяну я опечаленным голосом, – на самом деле, я с другого материка. Понимаешь?! Но ведь тот-то паршивец об этом не знал?!

   Полковник ржет уже в открытую. Через несколько секунд к нему присоединяется мачо и сидящие через проход туристки, невольно подслушавшие мою исповедь. Заливисто хохочет Лючия. Потом как-то неуверенно начинают улыбаться рыженькие подружки.

  Похоже, они искренне жалеют, что я не мать-царица.

   Через несколько часов полета наша авиетка приземляется на укатанную дорогу вблизи города Тарслайн. И это уже Мосетия. Самое крупное из государств материка.

   Почти все туристы дремлют или играют, развернув перед собой голографические изображения компьютерных игр.

   В гостинице, да и в других общественных местах материка демонстрация наших технических возможностей запрещена, поэтому любители размять мозги пользуются выпавшей возможностью. В салоне нет ни одного туземца, перевоз аборигенов на современном транспорте строжайше запрещен.

   Еще примерно с час авиетка, превратившись в старенький автобус, неспешно катит по выровненной нашей техникой дороге, между невысоких холмов поросших травой и кустами. Изредка попадаются довольно корявые деревья, усыпанные мелкими зелеными плодами. В Мосетии началось лето.

  Ближе к городу начали все чаще встречаться расчищенные от кустарников пологие склоны, засаженные ровными рядками каких-то овощей, между ними изредка мелькают приземистые здания ферм. А затем как-то резко из-за поворота открылся вид на город.

   Небольшой, по нашим меркам, но крупный по местным. С каменными домами, окруженными садами и огородами, невзрачными по окраинам и внушительными ближе к центру. А в центре, широкая квадратная площадь, с одной стороны запертая каменной оградой замка, с другой кованой решеткой храма. Две другие сплошь утыканы вывесками магазинов и кабаков. Посреди площади расположились со своим товаром местные фермеры.

   Автобус высадил нас на неширокой улочке, не доезжая до площади пары сотен метров, и отбыл, загрузив туристов, едущих в Новил.

   Гостиница оказалась рядом, за крепким забором. Расположенный в глубине сада каменный дом оказался изнутри почти точной копией Новилской гостиницы. Стандартизация иногда очень даже удобна. Не нужно каждый раз изучать план здания. Но зато очень приятным сюрпризом оказался заведующий гостиницей. Он не был аборигеном. И это было понятно с первого взгляда, на Хилионе нет туземцев негроидной расы. Его радушная белозубая улыбка мгновенно заставила сердце сжаться в ностальгическом спазме. Черт, а я и не подозревал до сих пор, что так соскучился по родной планете.

  Мы разместились почти так же, как раньше, только Арнольд поменялся местами с Лючией.

   -Вам, девочки, так будет удобнее, – сияя лучезарной улыбкой, заявил он.

   И, правда, девочкам стало удобнее. Жаль только, я не совсем девочка. Точнее, совсем не девочка! Но мне ничего не оставалось, кроме как тихо материть не ко времени проснувшееся в плейбое джентльменство.

  Наши рыцари поселились в соседнем номере вместе с двумя парнями, отдыхающими на Хилионе после работы на одной из новых планет.

   И все они, судя по прервавшемуся при моем появлении разговору, замышляли какие-то действия против аборигенов. Чтобы не вызывать подозрения, я спросил у Сида какую-то ерунду, вроде разрешения Лючии пойти с нами на рынок, и поспешно удалился прилепив мимоходом за спинку кровати жучок. За спутниками придется приглядывать потщательнее.

   Не хватало мне еще, чтобы эти герои своей самодеятельностью навлекли на себя опасность! Уж лучше быть в курсе их планов!

   -Тебе не кажется, что эта гренадерша тебя клеит? – Задумчиво пробормотал голос Арнольда в ухе, едва за мной закрылась дверь, и я злопамятно поклялся себе отомстить плейбою за такие предположения при первом же удобном случае!

   -Да я и не против, – довольно хмыкнул Сид. – Мне нравятся решительные женщины!

   Да с чего они это взяли? Неужели со стороны так выглядят мои совершенно безобидные попытки цивилизованного общения?! Или мужской эгоцентризм любое проявление человеческой потребности в общении записывает на счет своего обаяния? Ох, не зря моя Тези говорит, что все мужики – самоуверенные и самовлюбленные эгоисты! А я-то еще всегда оскорблялся из солидарности!

   И все-таки на рынок без бдительного мужского надзора девушек не пустили. Вместе со мной. Я, разумеется, тихо хихикал про себя, когда Арнольд авторитетно заявил мне, что женщинам не стоит ходить одним. Однако, чтобы не подавать слишком самостоятельным девицам дурной пример, вынужден был с ним согласиться. Решив, что с моими-то способностями смогу оторваться от этой компании в любой момент.

   Мы шли гуськом вдоль рядов с овощами, ягодами, тушками птиц и животных, бочками с соленой рыбой и икрой, мешками с крупой, мукой и солью. Впереди неслись восхищающиеся всем подряд латиянки и Лючия, следом шел я, и черноволосая, тихая подружка Лючии Саэда, а замыкающим топал, едва не лопающийся от сознания собственной значимости, Арнольд.

   -Сюда, красавис! Смотри, какой короший! Купи у меня! – Сияя как начищенные медные тазики, орали на ломаной лингве темноволосые аборигены.

   Лишь немногим отличались они от торговцев Новила, и все же отличались. В лучшую сторону. Чуть более качественной и чистой одеждой, опрятно выложенными товарами, мытыми руками. Но главное, отношением к туристам. Нет, пока еще не доброжелательным, но и без пакостных усмешек в спину.

   -Ох, Марта, смотри, что мы нашли! Иди сюда скорее! – наверное, в сотый раз восторженно взвизгнули рыженькие подружки.

   Я от этого визга скоро уже оглохну. Пора мне отсюда смываться.

   -Посмотри, какая прелесть! – Кинти, ухватив меня за руку, тянет поближе к большому ящику, – видишь?!

   Ну, вижу. Несколько рыжих, как сама Кинти, пушистых комочков, испуганно застыли мягкой кучкой на дне ящика. И недоверчиво следят за покупателями огромными глазами.

  В длинном пушистом мехе непонятно, какие у животных лапы, уши и хвост, но судя по величине глаз, ведут они ночной образ жизни. Не понимаю, от чего тут приходить в восторг. И только подробная история Латии, родины рыженьких подружек, поведанная мне мику во время поездки, останавливала меня от презрительного хмыканья.

   Что еще можно ожидать от жительниц планеты, всего несколько лет назад вступившей в стадию самоочистки?! Латияне умудрились довести свою родину почти до полной катастрофы. Загаженные водоемы и почва, редкие чахлые остатки лесов без следов живности, ядовитая атмосфера. И сплошные суррогаты вместо продуктов питания. Неудивительно, что от невиданных ранее болезней с каждым годом гибло все больше людей. Причем в первую очередь вымирали дети и мужчины.

  Когда наши разведчики наткнулись на гибнущую планету, там приходилось двадцать женщин на одного мужчину. И на трех детей.

  Латия – единственная планета, где мы не стали проводить предварительных исследований и анализов. Просто сразу посадили на планету несколько грузовых транспортов с роботами и оборудованием и построили сотню защитных куполов. Под которые собрали остатки населения. Обеспечив их чистым воздухом, едой и водой. А также коммуникаторами, педагогами и медиками. Насильно никого не забирали, кроме детей. Возмущающимся и бунтующим предоставили полную свободу выбора, отобрав прежде все оружие.

  И это был исключительно верный метод. Через несколько дней бузотерки потянулись под защиту куполов. Это была уникальная по своему масштабу операция, но проводил ее не наш отдел, поэтому я до сих пор знал о ней лишь понаслышке.

  И потому так терпеливо наблюдаю теперь за неуёмным восторгом подружек. Ну, нету у них на Латии пока ни густых лесов, ни прозрачной воды. Ни пушистых, глазастых, неизвестного вида зверушек.

   -Можно, я ее поглажу?! – задыхаясь от счастья, шепчет Кинти и сует руку в ящик.

   -Нет! – Немедленно рявкнул я, но опоздал.

   Из пушистого клубка взвилась круглая, безухая голова на гибкой длинной шее и впилась в палец девушки дюжиной острых клычков.

   -А-а-а-а! – Пронзительно завизжали наши спутницы.

  Потрясенно охнул растерявшийся мачо.

   Злобно заверещал торговец, на чем свет понося глупую иностранку, испортившую дорогой товар.

   Орали все.

   Кроме самой Кинти. Непонимающе глядя на брызжущие из разорванного пальца алые капли, она медленно белела, начиная потихоньку заваливаться набок.

  – Арнольд, дай платок! – Рычу я, подхватывая ее на руки. – И всем молчать!

   Когда есть кто-то, кто может уверенно отдавать приказы, плейбой становится просто умницей. Мгновенно выхватив из кармана пачку платочков, он намотал на злополучный палец несколько штук, стараясь прижать разорванные сосуды. Хотя бы на несколько минут нужно остановить кровотечение, потом начнут действовать лекарства, вбрызнутые её мику.

   -Давай я понесу! – сунув пачку в карман, мачо подставляет руки.

   Как раз вовремя, а то я и впрямь, несколько странно выгляжу с девицей на руках.

   Передав ему Кинти, велю всем своим отойти подальше от торговых рядов. Но тут еще громче взвыл торговец, поняв, что может нас больше никогда не увидеть. Он выскочил из-за ящика и, хватая меня за рукав, затарахтел со скоростью пулемета, умоляя не грабить его.

   -Но мы же ничего у тебя не взяли! – с досадой рычу на местном наречии, пытаясь вырвать у него из рук свою кофту.

   -Теперь никто не купит этого ... – мой мику посомневался, как логичнее перевести название мохнатого существа, чтобы не погрешить между его видовой принадлежностью и назначением.

  -Хорька, – наконец определился комп.

   -Почему?

   Торговец снова взорвался фонтаном сбивчивых объяснений и ругани. Только после того как в разговор вмешался его сосед и внятно объяснил, в чем дело, все стало на свои места. Оказывается, местные "хорьки" – отличные сторожа. Помесь кошки и собаки. Используют их для защиты погребов и амбаров от крыс, мышей и прочих зверюшек. Кому от чего нужнее. Повзрослевшим зверькам не дают мясо до тех пор, пока хозяин не определится, на кого будет охотиться хорек. После чего его кормят, например крысой, и выпускают в подвал. Все. Никакую другую живность он больше не съест. А тот щенок, что укусил Кинти, теперь будет охотиться на людей и его нужно убить. Но хуже всего то, что его не найти среди десятка собратьев. Поэтому убить придется всех.

   -Сколько ты хочешь за всех зверьков? – испытующе гляжу на причитающего торговца.

   И, о чудо, его вопли мгновенно стихли, а лицо стало хитрым и жуликоватым.

   -По кучке углов за каждого! – звучит торопливый ответ.

   Слишком торопливый.

   По десять квадратных монет! Ну и цены! Десятеричную систему подсчета мы неназойливо вводим на каждой планете при расчете с аборигенами. И, если учесть, что в ящике около десятка зверьков, то я должен отдать туземцу почти все содержание своего кошелька. Что-то мне подсказывает, что на мне пытаются бессовестно нажиться.

   -Столько я тебе не дам! – категорично качаю головой, и начинается ожесточенный торг.

  Торговец умолял и угрожал, льстил и насмехался, провоцировал меня и подначивал.

   Мне даже понравилось, как он меня уговаривал. Очень умело! Почти талантливо! Жители отсталых миров, в большинстве своем, как правило, не очень умные люди. Да оно им и не нужно, по большому-то счету. Простая, размеренная жизнь, не требующая особого умственного напряжения, как-то не способствует интеллектуальному развитию.

  В моем мире происходило точно так же, заметное увеличение объема головного мозга и соответственно извилин в нем, началось только после всплеска технического прогресса. И разумеется в свете тотального образования. А здесь на весь городок пока лишь несколько человек умеют худо-бедно читать. Нет, разумеется, и в средние века рождались гении в моем мире, но проявить себя смогли далеко не все. И не во всех сферах.

  Но самым простым способом выказать свою незаурядность, что бы там не писали историки, на самом деле была как раз торговля. Именно она дает первоначальную умственную тренировку и первоначальный капитал. А дальше только космос знает, как повернутся дела у гениального купца, но основных путей развития в основном три.

   Либо замкнет ему мозги на накопительстве, и он закончит свою жизнь жадным Гобсеком, либо сроднится с профессией и станет известным купцом. И только в очень редких случаях сумеет вырваться на простор жажда знаний и обернутся деньги мудрыми свитками и невероятными открытиями.

   Однако мой торговец обладал исключительным талантом больше в психологии покупателя, скорее даже туриста, чем в логике. И потому свято верил, что сможет меня уболтать. Наивная простота!

   Его коллеги, побросав свои товары, сгрудились вокруг собрата и азартно следили за торгом. Получая от происходящего настоящее удовольствие и время от времени давая ему все новые советы, но, забывая при этом, что я все слышу и понимаю. Страсти накалялись, но мы оба крепко стояли на своем.

   -Вообщем, так! – потеряв терпение, рявкнул я, когда торговец завел свою волынку по третьему разу. – Ты сам виноват, что так получилось! Почему не накрыл хорьков какой-нибудь решеткой? Почему не остановил девушку, ведь видел, что она подошла слишком близко! Почему, в конце концов, не сделал для каждого зверька отдельную клетку? А теперь за свои ошибки хочешь получить деньги с меня? А я ведь не трогала твоих зверей, и заплатить хотела, только потому, что пожалела тебя! Но! Ты не ценишь чужой доброты, и за свою жадность будешь наказан! Последний раз говорю, возьмешь за всех полторы кучки углов?! Если нет, я ухожу, надоело мне твою болтовню слушать!

   И демонстративно поворачиваюсь к нему спиной.

   -Э... Эй! – начинает нервничать торговец. – Но так же нечестно?!

   -А как честно? – мгновенно обернувшись, грозно гаркаю я, – натравить на бедную девочку своего хищника – это честно?! А продавать таких злобных тварей, и даже не позаботится защитить от них покупателей, это честно?! И что у девушки теперь палец на всю жизнь искалечен, она работать больше не сможет, и ее ни один жених не возьмет – это честно?! Да ты мне еще доплатить должен, чтобы я забрала твоих чудовищ! И еще девушке всю жизнь пенсию оплачивать!

   Не знаю, понял ли абориген слово пенсия, но то, что содержимое моего кошелька уплывает от него безвозвратно, осознал доподлинно. Потому, что взвыл пуще прежнего и вцепился в мою кофту, как тонущий в спасательный круг.

   Я немного поупрямился, позволив себя поуговаривать, и отсчитал торговцу пятнадцать монет.

   -Ну, давай!

   -Что? – непонимающе вытаращился он, засовывая за пазуху тряпицу с моими деньгами.

   -Покупку мою давай! Можешь в какой-нибудь мешок их засунуть, твой ящик слишком неудобный!

   -Что? – от изумления у туземца чуть глаза на лоб не повылезли. – Какую покупку?!

   -Как это какую? За которую ты у меня деньги взял! И побыстрее, некогда мне тут с тобой разговаривать!

   -Да зачем они тебе нужны! – поразился купец. – Их теперь только убить можно!

   -Вот я сама их и убью! Складывай в мешок, и поторопись, я и так на тебя столько времени потеряла!

   Но торговец и не подумал немедля отдавать хорьков. Похоже, такое развитие событий вовсе не входило в его планы. Вместо этого он заюлил, запричитал, придумал сто причин, по которым я не должен забирать животных. И сбегут они, и покусают всех, а ему потом за это отвечать, и зачем нежной девушке такие неподобающие трудности и так далее и тому подобное.

   Покажите только, пожалуйста, кто это здесь нежная девушка?

   Мне уже давно стало понятно, что, забрав хорьков, я лишу жулика ежедневной прибыли. Кинти явно не единственная, кто сунул руку к хорошеньким мохнатикам. Но и допустить, чтобы мной манипулировали отсталые аборигены, я не желал. И не только мной, но и наивными туристами, уже попавшими в эту ловушку и теми, кто попадут после нас.

   -Так,– рычу я, схватив ящик в охапку, – не хочешь по-хорошему, будем по-плохому!

   -Эй, красавис! – отчаянно взвыл туземец, кидаясь мне наперерез и пытаясь вцепиться в ящик, но я поднял ношу над головой и зашагал в сторону гостиницы.

   Он попытался ухватить меня сзади за одежду, пришлось лягнуть его в колено, и жулик присел, взвыв от боли.

   -Что тут происходит? – двое крепких аборигенов в одинаковой одежде и с кинжалами за поясом, как ниоткуда возникли передо мной.

   Похоже это местная стража. Или мафия?

   -Марта! – Запыхавшийся Сид в сопровождении Арнольда и трех парней вынырнул из окружившей нас толпы. – Что случилось?!

   -Я тут котят купила... – потупив глазки, залепетал я, ставя ящик наземь и крепко прижимая коленом – а он... меня обмануть хотел, деньги взял, а котят не отдавал!

   -Кто?! – Так грозно рявкнул Сид, что окружающие начали потихоньку отступать.

   Вот что значит сила предрассудков! Я ведь ничуть не ласковее с ними разговаривал, и ростом не ниже, да и оценить мою силушку имели возможность все. Ящик-то с хорьками не меньше тридцати кило весит. Но раз на мне юбка – то можно и на рычание внимания не обращать, подумаешь, какая-то баба что-то вякнула!

   Через пару минут все решилось в мою пользу. Торговец нашел крепкий мешок, и, натянув длинную толстую рукавицу, побросал в него хорьков. С таким горестным видом, словно отдает собственных детей. Мужики с кинжалами, оказавшиеся все же княжескими стражниками, тоже кисло морщились, очевидно, пройдоха был им хорошо знаком. Но спорить с пятью воинственно настроенными туристами все же не рискнули.

   -Джон, ты не мог бы дать мне большой ящик с крышкой?! – Прошу, едва войдя в гостиницу и завидев встречающего нас сияющей улыбкой управляющего.

   -Да, конечно! А зачем?

   -Я тут зверьков купила!

   -О! – его глаза раскрываются во всю ширь. – Каких зверьков?!

   -Не знаю, – состроив наивную физиономию, смущенно бормочу я, – хорошеньких!

   Не говорить же доброму человеку, что я припер в его дом лохматых убийц?!

   -Покажи! – протягивает Джон руку к мешку, но я быстро прячу покупку за спину.

   -Они... пока... боятся чужих!

   Управляющий подозрительно уставился на меня, но спорить не стал, а, пожав плечами, отправился за ящиком.

   -Ну, как у вас дела? – ввалившись с мешком в номер, бодро спрашиваю соседок.

   И чувствую, что ляпнул что-то не то. Девицы сидят вокруг зареванной Кинти с похоронными лицами, жалостливо оглаживая ее одеяло.

   -Марта! – Сделав страшные глаза, шипит Рамика. – Ей плохо!

   -Палец? – догадался я, невольно напрягаясь.

   Неужели задеты сухожилия? Но тогда почему никто ничего не делает? В аварийной аптечке гостиницы как раз для таких случаев обязательно должен быть медроб. И если они этого не знают, то уж Джон-то ведь точно в курсе!

   -При чем тут палец! – отчаянно всхлипывает пострадавшая и, натянув одеяло на голову, заходится в рыданиях.

   -Кинти, Кинти, ну не нужно, успокойся, выпей вот это! Ну, пожалуйста! – трагическим голосом залепетала Рамика, бросаясь к подруге со стаканчиком.

   -Отстань! – Истерично взвизгнула пострадавшая, резко отворачиваясь.

   -Так, девочки, вас Сид срочно зовет! – непреклонно выталкиваю из номера группу поддержки.

   И запираю за ними дверь. Кто-то, опомнившись, подергал ручку, тихонько постучал и сдался. Ну вот, теперь можно и поговорить спокойно.

   -Кинти, – безразличным голосом начинаю я, – моя мама говорит, что нет неразрешимых проблем. Есть люди, которые не знают, как их решать.

   -Что? – На секунду выглядывает из-под одеяла опухший глаз.

   -Но зато бывают и люди, которые умеют решать сложные проблемы.

   -Кто? – уже два глаза недоверчиво смотрят на меня.

   -Например, я.

   -А! – с горестным всхлипом глаза пропали под одеялом.

   -Но даже я не смогу решить проблему, если не знаю, в чем она состоит!

   Кинти всхлипывает еще минуты три, потом откидывает одеяло.

   -Эту проблему никто не решит! – отрешенно качая головой, шепчет она.

   -Конечно! – уверенно киваю я, и губы девушки вновь начинают дрожать. – Потому, что ты никому не скажешь, в чем дело!

   -Я скажу! – скорбно поджав губы, несчастно бормочет она. – Все из-за меня! Если бы я не была такой глупой, не погибли бы эти беззащитные малыши!

   -А с чего ты взяла, что они погибли? – так и сел я.

   -Не нужно меня обманывать! – С негодованием качает головой девушка. – Я сама слышала, как Арнольд рассказал Сиду, за что тебя задержали торговцы! Он меня почти бегом сюда притащил, чтоб послать мужчин тебе на помощь!

   Ой, как интересно! Но ведь Арнольд вроде не понимает местный язык? Похоже, я рановато вычеркнул его из списка подозреваемых!

   -Ну вот! – безнадежно всхлипывает Кинти, – и как ты сможешь решить эту проблему?

   Она несчастно морщится и, похоже, собирается снова зарыдать. Ну нет, только не это! Не выношу я эти слезоприношения!

   -Кинти! А ведь я её уже решила! Смотри сюда! – спешно развязывая мешок, пододвигаю его поближе.

   -Что там? – безучастно отмахивается она.

   -Не что, а кто! Твои малыши, я их купила!

   -Не может быть! – ее как ветром сдувает с кровати.

   -Может! Только пальцы пока к ним не суй!

   -Марта! Это же, правда, они?!

   -Они, они! – довольно ухмыляюсь я.

   -А... тот... ?!

   -Кто, тот?!

   -Ну... который... меня укусил?! – с ужасом замирает рыженькая латиянка.

   -И он тут, – извиняющимся тоном бормочу я, – никак нельзя было отличить от других. Пришлось покупать всех! Да ты не бойся, я сейчас посажу их в ящик, и он больше ни на кого не сможет напасть!

  -Я и не боюсь! Ох, Марта, спасибо тебе!

   И в порыве благодарности девушка неожиданно крепко обнимает меня и целует в щеку. Надеюсь, Тези не станет полностью просматривать мои отчеты, иначе мне достанется!

  Кстати, об отчетах, вчера я напрасно прождал целый час, ответа на мои донесения так и не пришло.

   -И что ты собираешься с ними делать? – Задумчиво тянет Сид, разглядывая зверьков, с аппетитом уничтожающих творог и вареное мясо.

   -Отправлю на остров.

   -А потом?

   -У меня есть хороший друг, он биолог, подарю ему!

   -А он на острове?

   А почему, интересно, тебя это так интересует, хмыкаю про себя, но вслух говорю другое.

   -Нет, его задержали дела, но дней через двадцать он должен прибыть.

   -Угу, – неопределенно кивает полковник и

  переводит разговор на другое, – пошли обедать, наши уже все приготовили!

   Согласно кивнув ему, закрываю ящик, и иду следом. Обед – это свято!

   После обеда вся компания, за исключением меня, три часа посвятила магазинчикам и лавкам в поисках сувениров. Вернулись они с полными корзинами покупок только для того, чтобы умыться и выпить по паре стаканов холодного кваса.

   -Марта, ты зря не пошла с нами! – восторженно блестит усталыми глазами уже забывшая утреннее горе Кинти, врываясь в номер. – Там такие дивные вышивки!

   -А статуэтки из камня вообще чудо! – подхватывает Рамика, выкладывая на кровать, где я расположился отдохнуть, кучку камней. – Мы и тебе купили, вот эту и эту, посмотри, нравится?

   Статуэтки, как статуэтки. Обычное средневековое творчество. Правда, камень хорош. Мягкий, полупрозрачный, весь пронизанный разноцветными разводами и более плотными вкраплениями. Неизвестные резчики очень умело использовали эти природные свойства камня, как детали отделки своих бесхитростных персонажей.

   -Смотри Марта, такой был только один!– доставая из своей корзины фигурку местного божка, светится в экстазе Кинти.

   Действительно, штучная вещица. Резчик так расположил полосы, что одна сторона божка вся прозрачная и яркая, а другая темная, непрозрачная и зловещая. И выражение лица только подчеркивает контраст. На светлой его стороне сияет доверчивой улыбкой и лукаво прищуренным глазом добро, с темной коварно кривит рот в змеиной усмешке зло.

   -Он называется бог огня! – шепчет, разглядывая статуэтку Рамика. – А тут посмотри, как шапка!

   Рыжеватая непрозрачная полоса постороннего вкрапления пришлась на темя статуэтки, и могла бы считаться браком, если бы не создавшийся ею эффект изюминки. Как будто специально было так задумано, что на голове бога одета набекрень шалопутная шапочка, смягчая его грозный двусмысленный облик.

   -Действительно, очень неплохая вещица! – хвалю приобретение Кинти, и импульсивная латинянка краснеет от удовольствия. – А у меня для тебя тоже есть подарок! Вот смотри!

   И я отдернул покрывающее мои ноги покрывало. Эффект превзошел все мои ожидания. На целую минуту девушки выпали из реальности, изумленно выпучив глаза и раскрыв рты. И даже дежурное "Ах" они смогли из себя выдавить, лишь подобрав с полу отвисшие челюсти. Ну, разумеется, вовсе не мои ноги произвели на них такое впечатление. Хотя и ногами своими я вполне могу гордиться. Когда они не под трансформом и не под юбкой.

   -Как ты это сделала? – потрясенно выдохнула Рамика.

   -Ну... – скромно опустив глазки, протянул я, – само получилось.

   И тихонько почесал за крошечным ушком ближайшего, из развалившихся на моих ногах, котенка. Или все же щенка?

   -А нам можно? – Умоляюще смотрят на меня две пары серых глаз.

   -Не сразу! – предупреждающе выставляю руку. – Они не любят запах парфюмерии! После душа! Кстати постарайтесь обойтись без сильно пахнущих средств, а после я дам вам специальную мазь, смажете руки и гладьте, сколько хотите! – мазь я сделал сам, после произведенных оборудованием трансформа обследований, взяв за основу найденное в холодильнике коровье масло местного производства. – Я вообще собиралась вам подарить парочку, мальчика и девочку, на вашей планете ведь таких нет?

   -А разве нам разрешат привезти их домой? – сомневается Рамика.

   -Конечно. Мой друг, биолог, поможет, если будет нужно! – преувеличенно уверенным тоном обещаю я, хотя разрешение собираюсь просить совсем через другое ведомство.

   И очень надеюсь его получить.

   На Латии в таком количестве развелись мутировавшие грызуны, что парочка хорьков сможет оказаться одним из способов решения проблемы. Вернее, экспериментом по решению.

   -Марта, а тот... ну который, – начинает запинаться Кинти, но я уже знаю, что ее волнует.

   -И он здесь!

   -Но ведь он же... как же... – недоверчиво качает головой озадаченная девушка.

   -Обманщики они все! – бурча про себя намного более крепкое выраженьице, ответил я. – Специально натаскивали котят на запах нашей парфюмерии. Ну, то есть били палкой, которую обрызгали духами. А потом на рынке устраивали целое представление. Я тут погуляла немного, и видела, как дети с такими зверьками играют!

   На самом деле видел не я, а мои жучки, оставленные вблизи нескольких домиков, но этого я девушкам объяснять не стану.

   -А разве так можно? – негодует Рамика, – бить животных нехорошо!

   -Ради денег люди идут на многое. Не только животных, но и людей в отсталых мирах бьют и даже убивают за несколько металлических квадратиков или кружочков! – сердито бросил я, и латиянки неожиданно смутились.

   Что такое? Ох! Великий космос, я же совсем забыл, они и сами из подобного мира! Вернее, совсем недавно бывшего подобным!

   -Извините, я не хотела, – хмуро извиняюсь, – но к вам это уже не относится!

   -Нет, ничего, мы понимаем! – вздохнула Рамика, – просто... к хорошему так быстро привыкаешь!

   В замок на ужин наша компания отправилась самой последней, и только после того, как Сиду удалось оторвать пищащих от восторга девушек от затисканных котят.

   Здесь все оказалось почти так же как в Новиле, и все же по-другому. Дворецкий был величественен, толст, и улыбчив. Хотя, вряд ли эта улыбка была дружественной, однако и особого высокомерия в ней не чувствовалось. Да и правила были подемократичнее. По коридорам мы ходили вольготнее, да и забредать в раскрытые двери покоев не воспрещалось. Чем я и воспользовался, прилепив в укромных местах несколько жучков. Мне до зарезу нужна информация, до сих пор я ничего существенного не нашел по интересующему отдел вопросу.

   В храме с нас все же взяли по квадратной монете, выдав каждому по тонкому шнурочку, продетому в крошечное колечко, символ здешней веры. И быстренько выпроводили, не прикрываясь хотя бы лицемерным напутствием. Здесь мы были только источником легкой наживы.