Текст книги "У Бога все по плану"
Автор книги: Вера Каминская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)
– Выбирай любой промежуток. Но помни! Дважды в одну историю вернуться не можешь! Если тебе нравится, можешь остаться. Никто не знает, какие твои действия привели к результату. Они скрыты временем.
– Давай, ради интереса, посмотрим, – зевает Ника, идёт за зеркальцем.
Лёжа в кровати, прошептав заветные слова, сжимает зеркальце, предвкушая утро с любимым.
***
– Мамуля, с наступающим Новым годом! Что ты мне привезла? – чувствует на себе вес сына, который уселся сверху, обнимая за шею, рассыпая поцелуи.
– Какой сейчас год? – пытается открыть глаза.
– Какой какой? Две тысячи двадцать пятый! 31 декабря! – гордо декларирует.
Ника берёт телефон, убеждается. «Ага, сработало! Ну и какое же ты, 31 декабря следующего года? Прекрасное!»
Слышит на кухне шипение готовящейся еды, с интересом вылезает.
По пути заходит в ванную, умывается, идёт на звуки.
На кухне всё жарится. Пахнет котлетами, яйцом, мандаринами.
– С добрым утром, – улыбается.
– Доброе, дочь, завтракать будешь? – мама уже давно на ногах, в светлых штанах и розовой футболке.
– Нет, спасибо, – проходит, щёлкает чайник, насыпает кофе, наливает кипяток, из холодильника достаёт миндальное «Не молоко», добавляет.
Кофе становится тёплым, подносит кружку к лицу, вдыхая аромат миндаля, ванили и кофе.
– Мама, а Дима будет с нами встречать новый год? Он придёт сегодня? – Ника подавилась первым глотком. Откашлявшись, смотрит на сову на кухне. Усмехается, достаёт телефон, видит непрочитанные смс, в том числе от него.
«Доброе утро, родная. Как спалось? Зайду после обеда, будет пара свободных часов», – читает.
– Он придёт на пару часов после обеда, – отвечает сыну.
– А почему только на пару? Почему не будет с нами встречать?
– Спросишь у него, когда придёт, – отмахивается от вопросов, понимая, что за год ничего не изменилось.
Решив, что всё волновавшее узнала, делает глотки, думает, как вернуться.
Протискивается к мойке, споласкивает кружку, лезет за совой.
– Мамуль, съезжу в магазин, куплю продуктов. Есть список?
Мама протягивает листок. Ника пробегает глазами.
«Интересно, если куплю сейчас и вернусь назад, их уже не надо будет покупать», – смеётся, выбирая маршрут.
Проверив зеркальце и сову в карманах, достаёт клубочек, вертит в руках: «А ты-то мне зачем?» – суёт обратно.
Город утопает в снежной каше. Машины ползут в пробках.
В магазине толпы с тележками. У Ники в списке десять позиций, она быстро складывает всё в корзину, направляется к кассе.
– Анжелика!!! – раздаётся за спиной. Чьи-то руки хватают за плечи. – Ты как? Сто лет не видел! С наступающим!
«Анжелика? Что за имя?» – вспоминает слова о новом имени в каждой линии. Разглядывает бывшего коллегу: шапка-ушанка, коричневая дублёнка, ботинки. Всегда был на стиле. Умный добряк.
– Рад тебя видеть. Замуж не вышла? – крутит Нику.
– Слушай, мы сегодня в термах собираемся, домик сняли. Приезжай, чего дома сидеть. Шашлыки, поболтаем, как в старые времена.
Ника обалдев, кивает, говорит, что подумает.
– Номер тот же, жду, – слышит от удаляющегося силуэта.
Садится в машину, ставит пакеты на заднее сиденье. Достаёт сову и зеркальце. «Может, сходить?» – смотрит на зеркальце.
Сова дёргает головой:
– Совсем забыла! Ты можешь посмотреть только три ветки реальности. И помни! Главное, чтобы тебя никто не назвал по имени, если не хочешь остаться. Иначе две реальности соединятся, и назад дороги не будет.
– То есть, осталась только одна? Не считая сегодняшнего? – задумывается.
Решает не идти, чтобы не вспомнили.
Открывает зеркальце, смотрит на себя, улыбается: «Всё у нас хорошо!» – подмигивает отражению, начинает читать заговор.
Не успевает произнести первую строчку, как чувствует сильный толчок, едва выставляя руки, чтобы не удариться. Зеркальце падает, катится под сиденье. Сова остаётся на месте. «Что это было?» – выходит, видит, как маленькая брюнетка хлопает ресницами, смотрит на разбитые фары своей машины, в которую врезалась Никина.
«Здравствуй, Новый год», – думает, движется к брюнетке.
– Простите, не знаю, как так вышло! Мы всё возместим! – та набирает чей-то номер, умоляя приехать.
Ника окидывает взглядом свою машину: пара разбитых фар, трещина. У брюнетки всё серьёзнее.
– Давайте не будем стоять, пока ваш знакомый едет, – начинает.
– Муж, – отвечает брюнетка.
– Пока ваш муж едет, пойдёмте в кафе. Я не завтракала.
Брюнетка кивает, они входят в торговый центр.
Через час они уже почти подруги, рассказывают друг другу полжизни, едят блинчики, пьют капучино.
Приехавший муж извиняется, долго разглядывает Нику.
– Анжелика, – протягивает руку, вспоминая имя, пытаясь уйти от его взгляда.
– А мы с вами нигде не встречались? – не отводит взгляда, пожимая руку.
Ника ощущает ток, мурашки по спине.
– Нет. Видимся впервые, – отвечает, понимая, что у неё то же ощущение.
Он достаёт бумажник.
– Видел вашу машину. Вы проездом? Извините ещё раз!
Отсчитывает купюры, кладёт на стол.
– Думаю, хватит. Если что останется – купите подарок за потерянное время.
Копается во внутреннем кармане, извлекает визитку.
– Если будут вопросы по машине – звоните, в любое время. Помогу.
Подходит к стойке, рассчитывается, зовёт жену.
Брюнетка обнимает Нику, шепчет на ухо, что она понравилась её мужу, но она не ревнует, прощается, идёт к нему.
Ника остаётся с купюрами и визиткой. Понимает, что суммы хватит на ремонт половины машины. Он оборачивается на выходе, смотрит дольше положенного.
Собирает деньги, идёт к машине. Их уже нет. Только вмятина и разбитые фары напоминают, что это не сон.
«Нужно валить из этой реальности», – ищет зеркальце. Находит, протирает салфеткой.
Забравшись в машину, вспоминает долгий взгляд, быстро открывает зеркало, читает заклинание, закрывает глаза.
Открывает их в привычно раскачивающемся вагоне. Смотрит на телефон: дата та же. Решает вздремнуть до своего города.
Дома ставит сову на стол, накладывает варенья. Достаёт зеркальце, щёлкает чайник, наблюдает.
Знает, что осталась ещё одна возможность заглянуть в ветку, размышляет, что загадать.
Сова наелась, расхаживает.
– О чём задумалась?
– Как о чём? Я старцу про любовь говорила, настоящую, искреннюю, взаимную! А тут что? Он сказал, что может исполнить желание!
– Дорогуша, – подходит ближе. – Кто ж виноват, что ты выбираешь странных персонажей? Какие герои – такая и сказка!
– Если я больше никого не знаю, кого загадать?
– Ладно, открывай телефонную книгу, что там? – тыкает клювом в экран, когтями берёт телефон, вертит.
Ника забирает.
– Что-то мне подсказывает, тебе листать неудобно, – улыбается, гладит.
– Показывай, – машет крылом.
Открывает мессенджер.
– Так. Этого сегодня проверяли, этого вчера. Этого лысого – в топку.
– Это друг, – обиженно.
– Друг, друг, сделай круг.
– Этот старый слишком, – пролистывает хорошего мужчину средних лет.
«Почему старый?»
– Душа у него старая! Вся в дырах, тебе не залатать, – читает мысли.
– Этот? – тычет в аватарку брутального мужчины.
– Ты что? Это директор. Прекрасный семьянин.
– Этот? Что пишет? – тычет в строчку, чат открывается.
– Нет, это друг.
– Опять друг! Зачем тебе столько друзей? Они занимают твоё пространство! Вы друг другу не нужны.
– А как же дружба?
– Тебе кто нужен? Муж или друг? Ты же настоящие чувства просила. С кем? С другом? В топку их всех! – начинает удалять контакты.
– Ты с ума сошла! – отбирает телефон.
– Не хочешь слушать – разбирайся сама! – взмахивает крыльями, усаживается на кухне, становится фигуркой.
– Ну и разберусь! То же мне, умница! Всех поудаляла!
Удалённые контакты чувствуют неладное, один за одним шлют поздравления.
Ника смотрит на часы. Второй час. Телефон вибрирует. «Мистика, не спится им».
Листает сама, не понимая, чего ждёт. Тот сценарий, который давно интересовал, видит. Уже третий раз прокручивает, как приходит сообщение.
«Я знаю, что вы спите, дорогая Ника, но мне так захотелось поделиться радостью! Я сегодня стал дядей! Час назад родился племянник! Я так счастлив!»
– Точно, Питер, Женя! Я там никогда не была! – почти кричит, смотрит на сову.
Та неподвижна.
Прошептав слова, открывает зеркальце, уверенно говорит:
«…Счастье в сердце сберегу. В серебро твоё смотрю, новой Никой стать хочу. Хочу увидеть свою жизнь через 2 года с Женей!» – захлопывает, краем глаза видит, как сова мотнула головой. Попив воды, отправляется спать, предвкушая новогодний Питер.
***
Ника открывает глаза. Закрывает. Открывает. Картинка не меняется. Перед глазами – привычная ёлка. Под ногами – тот же ковёр. «Не сработало?» – тянется за телефоном. На экране – 31 декабря 2026 года. Сзади кто-то шевелится.
– Анюта, давай ещё поспим, – слышит незнакомый голос, чувствует на спине тёплую руку.
Поворачивается, видит мужчину с лысеющей седой головой, худощавого, приятной внешности. Ловит себя на ощущении, что не хочет сбежать. «Ладно, посмотрим. Но почему не Питер?»
Вылезает, идёт в душ, задавая вопросы.
Через час едут в магазин, через три – режут салаты, через пять – расставляют подарки. Чувствует себя легко, только вздрагивает, когда он называет «Анюта». Немного раздражают сигареты, но он, видя её взгляд, обещает бросить.
За время задаёт аккуратные вопросы, узнаёт: живут в Питере, на Новый год приехали к маме под Рязанью. Летом бывают здесь. Всё из её мечты. Уговаривает заехать в дом, соврав, что спрятала подарок. Тот лежит в рюкзаке, куплен в торговом центре, пока он выбирал часы. За десять минут понимает, что всё в нём соответствует её вкусу.
Пока ходит по дому, он чистит снег. Слышит жужжание снегоуборщика, разглядывает его. «Сова зря качала головой», – думает, грея руки в карманах.
Нащупывает клубочек, сжимает. «Что в сказках клубочки делали? Дорогу показывали. А дорогу куда? В светлое будущее!» – улыбается.
Раскрывает ладонь, катает клубочек, придумывает:
– Ты, клубочек, покатись, к сердцу милого вернись, путь-дорогу покажи, ко мне мужа приведи. Тот придёт ко мне во двор, с кем мы дали уговор, только вместе, только рядом, и судьба нам как награда! Жизнь прожить в любви и ласке, без забот и только в счастье! – хохочет, пускает клубочек на пол.
Подходит к окну, ищет мужа. Он стоит на огороде, разговаривает по телефону. Уже смеркается. Увидев её, машет, идёт к дому.
Дверь открывается. Ника замечает, что клубочка нет.
– Вот, пришёл, – хохочет.
– У тебя хорошее настроение, я рад! Ты всегда любила этот дом! – подходит, обнимает.
– Нам придётся задержаться. Снегоуборщик сломался. Ребята с Авито едут, минут 30, дело на пять минут. Подождём?
– Конечно, если можно сразу починить. – рыщет в шкафчиках, достаёт шампанское. – Можно я начну отмечать? Хоть согреюсь. Ты же за рулём.
– Давай открою.
Снимает фольгу, откручивает пробку – привычный «бах». Пена течёт по стенкам.
– Это брют? – вертит бутылку.
Не успевает допить, как у него звонит телефон. Он называет адрес, выходит. Допивает, наливает ещё.
– Анюта, поставь чайник, ребята зайдут, согреются, – открывает дверь, кричит, закрывает.
Ника включает свет, протирает стол, ищет кружки. Вспоминает про печенье в машине, одевается, выходит.
Мужчины втроем склонились над снегоуборщиком. Она проходит мимо, разглядывая силуэты. В машине находит коробку конфет и печенье.
Через десять минут стол накрыт. Мужчины входят. Женя показывает, где помыть руки, они двигаются к столу.
– Это моя жена, Анюта! – слышит Ника, поворачивается.
Воздух становится густым, не лезет в горло. Смотрит, не моргая, на высокого мужчину напротив. Сердце выпрыгивает, по спине мурашки. Хочет что-то сказать, но комок в горле, губы пересохли.
– Никааа!? Что ты тут делаешь? Я искал тебя везде целый год! – слышит его голос где-то вдалеке.
Стоит, не понимая. «Клубочек», – всплывает в памяти.
– Вы обознались, это Аня, моя жена! – слышит голос мужчины, чувствует его руку на плече.
Мужчина напротив подходит ближе, почти вплотную. Наклоняется, заглядывает в глаза.
– Ника, что с тобой? Это я, Егор! Ты меня забыла? – не моргая смотрит.
Ника понимает, что помнит всё, только не понимает, что они делают вместе.
«Мне срочно нужна сова», – думает. «Нужно это разрулить».
На помощь приходит Женя. Он почти силком оттаскивает упирающегося Егора, убеждая, что тот обознался, что её зовут Аня. Ника видит, как Егор уходит, постоянно оборачиваясь назад, не веря своим глазам. Эти глаза… В них – целый океан тоски.
Ника, уже почти не соображая, мчится на кухню в поисках совы. Хватает рюкзак, выворачивает его содержимое на кресло. Вещи разлетаются по полу. Руки лихорадочно роются в груде – ей нужны сова и зеркальце.
Сова находится, укутанная в шарф. Зеркальце – спрятано в перчатке. Она хватает первое, что попадается сладкое, и бросается в ванную. Захлопывает дверь, щёлкает замком. Сердце колотится так, что закладывает уши.
– Анюта, ты где? – доносится из-за двери знакомый голос.
– Совушка, милая… Скажи, как вернуться назад. Я знаю, он меня узнал. Но должен быть выход. Птичка, прошу тебя, пожалуйста… – Ника почти рыдает, сидя на полу холодной ванны. – Я хочу вернуть всё, как было.
Сова молчит. Ника гладит её по спинке. Слёзы сами катятся по щекам.
Вдруг сова оживает. Она склоняет клюв, дёргает перо из крыла, берёт его в лапки и протягивает Нике.
– Большое старинное зеркало в кладовке. Бросишь в него перо. И шагнёшь сама.
Ника тихонько открыла дверь. В доме стояла полная тишина. Она шмыгнула в небольшой закуток за кухней и толкнула дверь кладовки. Там, посередине, и вправду висело огромное зеркало в резной деревянной оправе.
Она замирает перед ним. Серебряная гладь отражает её фигуру в полный рост. Тишина звенит в ушах, а висок пульсирует в такт бешеному сердцу.
– Ты готова сделать этот шаг? – раздаётся тихий голос, будто из самой глубины отражения. – На другой стороне всё изменится. И ты… ты не будешь прежней.
– Что главное я должна запомнить? – спрашивает она, почти не шевеля губами.
– Доверяй жизни. Богу. Себе. Разреши людям быть собой. И слушай сердце.
Она медленно кивает. Поднимает руку и раскрывает ладонь. Лёгкое перо падает, касается стекла и… улетает в темноту, словно его поглотила сама поверхность зеркала.
Ника молча дотрагивается до холодной глади. Ладонь касается ладони – но уже не её собственной. Оттуда, из глубины, исходит тепло. Оно стелется туманом, растворяя холод. Стекло теряет твердь. Рука медленно проваливается в бездну зеркала. Она чувствует пустоту, лёгкость, ветер.
Закрывает глаза и шагает вперёд.
– Только… там ты всё это забудешь, – доносится смутный шёпот, уже тонущий в нарастающем гуле. – И тебе придётся вновь научиться жить…
Но она уже не слышит этих слов.
Мы не ответственны за то, что с нами случилось. Но мы ответственны за то, что с этим делаем. И каждый день у нас есть сила выбирать, как идти дальше.
Мы строим нашу жизнь шаг за шагом, решение за решением, и каждый раз, когда мы выбираем себя, мы приближаемся к своей лучшей версии.
* * *
Ника брела по берегу реки.
Небо сплошняком затянули неподвижные тучи. В воздухе висела тишина.
Русло было неспокойное. Вода в нем то бежала, крутила водовороты, одна волна догоняла другую, перекатываясь и бурля, то выравнивалась, поблёскивая гладью, притворяясь спокойной и игривой.
Вдалеке виднелась одинокая фигура. Девушка вглядывалась в силуэт. Шаг за шагом очертания обретали смысл.
–Можно я рядом помолчу? – спросила она, подойдя ближе.
Силуэт молча поднял с земли предмет. Сделал легкое движение рукой, и поставил рядом раскладной рыбацкий стульчик.
Ника кивнула и села. Силуэт кивнул в ответ и отвернулся.
Ника невольно задержала на нем взгляд. Седая голова, недельная щетина, на вид, лет шестьдесят.
Блеклая рубаха на распашку открывала смуглое складчатое тело. На груди и руках татуировки, увесистый крест на веревке. Потертые камуфляжи, широкий ремень и берцы. В руках – удочка.
Рядом стояла банка в которую он бросал бычки. Баночка была почти полная.
Ника перевела взгляд на поплавок.
Река в этом месте, как будто успокаивалась, становилась вальяжной и размеренной качая поплавок на волнах.
Она завороженно смотрела на поплавок. Ветер донес честный запах табака. Девушка не повернула головы.
Краем глаза она заметила, как рука протягивает ей пачку. Она помотала головой. Рука залезла в пакет. Достала еще пакет, что-то пошаркала и протянула ей хлеб с салом.
Ника секунду колебалась, но, заметив в его руке второй кусок, взяла угощение. Силуэт кивнул и отвернулся.
Ника посмотрела на ломоть хлеба. Сало лежало сверху белым широким пластом.
Девушка откусила кусочек. Медленно жуя она не моргая смотрела на поплавок.
«Давно забытый вкус»,– думала она, – «Когда я ела сало последний раз? Год, два, три назад?»
Она откусила еще кусочек, медленно пережевывая.
Не зря говорят, что есть что-то, за что цепляется наша память. Будь то блюдо из детства, музыка, предмет интерьера. Навсегда стереть это из памяти не получится никогда. Стоит только появиться ему в нашей жизни опять, даже спустя десятилетия, мы вмиг испытаем эти чувства, ощущения, эмоции, которые вернут нас в те события.
Какой именно заложен код в этом Ника не понимала, но он четко и верно пролистал события в голове, когда она вот так, просто, кусала сало с хлебом.
Вот дом, большой и светлый. Вот беседка, оплетена виноградом. Накрыт круглый столик. Простая закуска. Порезано сало и свежий хлеб. Лежит зеленый лук.
Соседи спорят о жизни. О ценностях. О любви.
Бегают дети, хватая со стола то хлеб, то яйца, то огурцы. Она улыбается, забегает в дом, моет овощи и несет их на стол. Попутно наливая детям сок и выдавая игрушки.
Они и дальше говорят до самой ночи о семье, о работе, о том, ради чего стоит жить…
Ника откусила еще кусок бутерброда, наблюдая за поплавком.
«Мы всю жизнь впитываем в себя нормы морали, жизненные принципы и приоритеты. Порой, мы думаем, что правильно живем. Гладим себя по головке, озираясь по сторонам, рассуждая, что вот я и тут хорош, и тут умел, и в целом – то человек неплохой.
Часто говорим «никогда». Вот чей-то поступок вызвал у нас эмоцию и мы про себя решаем, вот, я – точно никогда! И живем себе дальше, теша свое эго.» – думала Ника. – «рассуждаем о любви, как будто знаем о ней все, о своих ценностях – как будто они неизменны, о принципах – с уверенностью, что они вечны.
Но жизнь расставляет актеров умело. Она поставит на проверку все убеждения. Она создаст ситуации, события, пошлет людей, чтобы ты убедился, что любовь – она безусловна. Принципы – они лишь в твоей голове. А слово «никогда» докажет тебе обратное.»
Ника наклонилась и набрала в руку песок.
Песок холодный и сырой, но Ника не чувствует этого. Она сидит, обхватив колени, и смотрит на линию горизонта, где серая гладь реки сливается с таким же свинцовым небом. Внутри – не привычная буря, а странная, выстраданная тишина. Тишина после долгого боя.
Она смотрела на воду. На странный силуэт рядом. От него будто веяло теплом. Любовью. Мудрость. И мысли сами текут в голове, озаряя ее яркими вспышками, складываясь в простые ясные выводы.
Первым порывом всегда была блокировка. Архивировать номер Егора. Написать последнее, ядовитое сообщение: «Твой выбор ясен. Прощай». Закрыть дверь с грохотом, чтобы эхо боли заглушило все остальное.
Она останавливает себя. Глубокий вдох. Тишина.
«Стоп. О чем это, если я хочу его заблокировать? От чего я бегу? Что пытаюсь избежать? Если я решила – то почему бегу?»
Это не побег. Это тупик. А в тупике не бегут – в нем разворачиваются и ищут выход. И выход этот, она чувствует, не в борьбе с Егором. Он в чем-то большем. В доверии. Не человеку, который раз за разом ломает свои же обещания. А чему-то, что не ломается никогда.
Доверие Богу
Она тоже думает о любви к Егору. Но теперь эти мысли иные. Они о принятии. О доверии Богу и принятии ситуации. О честном вопросе к себе: «Как я хочу? Как мне хорошо? Какие отношения я хочу в своей жизни?»
Всё, что есть – это то, что она хочет на каком-то, может быть, еще не осознанном уровне. А есть Бог. Он знает, кто даст ей эти отношения. И какой путь, даже самый тернистый, приведет ее к тому, чего она по-настоящему жаждет.
Да, она любит Егора. В ее сердце живет это светлое, неистребимое чувство. Да, она порой листает фото. Иногда смотрит, когда он был в сети. Но теперь в ней живет и нечто другое – тихое принятие и глубинное доверие. «Сейчас все так, как лучше для меня. Да, я хочу быть с ним. Но я так же понимаю, что сверху – точно виднее. Поэтому – верю».
Это и есть тот самый легкий путь, который все ищут и так редко находят. Легкий – не значит без усилий. Легкий – значит верный, идущий от сердца.
Мы все хотим легкого пути. Но легкий путь – это не подарок судьбы. Это результат выбора. Если хочешь денег – работаешь. Хочешь развития – учишься. Хочешь отношений – строишь их так, как нужно тебе, а не пляшешь под чужую, сбивчивую дудку.
Она берет тетрадь. Делит лист пополам. Слева выписывает все страхи, что годами грызли ее изнутри:
Боюсь привыкнуть. Боюсь ошибиться в человеке. Боюсь, что будет больно. Боюсь, что что-то пойдет не так – а что именно? Боюсь замужества – что в нем меня пугает? Боюсь привязаться. Боюсь, что бросят. Боюсь, что разлюбят. Боюсь ошибиться. Боюсь сближаться.
Справа начинает писать новые мысли. Позитивные утверждения. Не фантазии, а новые, сильные убеждения. Потом читает их. Каждый день. Перед сном. Пока старые, изъеденные страхом паттерны не растворятся, не заменятся на прочный, новый фундамент.
Потому что «все вернется на круги своя, пока ты не изменишь свое отношение. Только вместо Егора будет другое имя».
Она вспоминает главное: со своим человеком ты чувствуешь себя собой. Без масок. С ним – спокойно. Спокойствие – вот первое, что она поймала в себе при встрече Егора. Это не было ошибкой. Это был маяк. Маяк, указывающий на качество, которое ей нужно. Но маяк – не корабль. Он лишь показывает направление.
Она понимает теперь самую важную вещь: люди приходят и отыгрывают наши мысли. Именно наши. Она интуитивно это всегда чувствовала, отсюда и страх. Нужно менять мысли. Неделя, месяц, три – и реальность начнет подстраиваться. Потому что «у тебя есть ровно то, во что ты веришь».
Инсайт, перевернувший все: все ответы – внутри. Прося советов, мы просто перекладываем ответственность. А мы – творцы. Мы всегда можем изменить любую ситуацию. Изменяя ход мыслей. Свое отношение. Свои эмоции. Давая время на перестройку тонкого плана. Все.
Принять. Поблагодарить. Любить. Успокоить ум. Создать. Дать время.
Да, люди – зеркала. Но это знание должно стать частью тебя на клеточном уровне. Когда оно станет тобой, оно будет очевидно, как восход солнца. Ты перестанешь об этом думать – ты просто будешь так жить.
Вселенная щедра. Бог любит безмерно. Он слышит и дает все, о чем мы просим.
Но что важно ей?
Спокойствие рядом. Комфорт. Тактильность. Запах. Общие ценности. Ощущение, что ты можешь быть собой – без масок, без макияжа. Ты его хочешь. Вы смотрите в одном направлении. Общение делает вас лучше, вместе вы развиваетесь.
Хорошо, когда душа в согласии с разумом. Иначе – перекос.
«Женщина создает мужчину». Она должна знать и быть уверенной: ее мужчина – лучший. А раз он лучший – он всего добьется для нее. Весь секрет – в этой женской, несгибаемой уверенности.
Мы не меняем людей. Мы меняем свое отношение к ним. Создавая в голове их такими, какими хотим видеть. И они меняются. Но это требует времени. И желания работать – не над ним, а над собой.
Она вспоминает слова: «Мы приходим сюда светом, как часть Создателя. Наша задача – нести в сердце любовь и прощение ко всем, подобно Ему. Мы проживаем жизнь вновь и вновь, совершенствуясь. Встречая души, которые кажутся близкими – потому что они и правда близки. Мы уже знали их».
Раньше ей казалось, что нужно мужественно все обсудить и поставить точку. Сказать: «Все, мы друзья». Но смелости не хватало. Проще было бегать и не общаться.
Егор не дал четкости. И она понимает теперь: ее вечное требование четкости – это ее же важность, ее желание контролировать. Она и сама не давала ему ясности, всегда оставляя «форточку». Они зеркалили друг другу.
Главное – не изменить старое. Главное – создать новое.
Нужно научиться доверять. Миру. Вселенной. Богу. Без напряжения. Без навязывания своей воли. Без попыток контроля. Довериться и расслабиться, принимая происходящее как лучшее на данный момент. Это про отпускание важности.
Пока мы живем в голове – нас нет в сердце.
А только в сердце – Бог, душа, ответы. Защищаясь, мы создаем блоки. Только свободный поток энергии, мышление из сердца создает желаемое. Осталось научиться не играть в Бога, думая, что знаешь, как лучше. А просто – довериться. И поблагодарить. За все, что было, что есть и что будет.
Если идет не так – нужно смотреть внутрь. Есть ли идеализация? Ожидание, что «должно быть так»? Мир будет разрушать ее, пока не покажет все грани.
Она перестала бороться со своими чувствами к Егору. Борьба выворачивала наизнанку. Она сменила тактику. Оставила чувства в покое.
Впервые ей стало все равно в хорошем смысле. Не равнодушно, а – спокойно. В ее сердце – любовь. Она перестала смотреть на мир через рамки ограничений. Перестала бороться. Она доверяет и «разрешает» миру быть разным. Она идет в свои страхи. Тело трясет, от эмоций становится плохо, но она знает: не прожив страх – от него не избавиться.
Она еще скатывается в тяжесть, в «должен». Но теперь она это видит. И ловит себя. Отслеживает.
Логика не приведет к спокойствию. Она всегда будет искать варианты, цепляться, анализировать тупики.
Спокойствие – в сердце. Там – Бог. Там – душа. И там – все ответы.
Она нашла причину своих старых триггеров с Егором. Все ее энергетические блоки, собранные за жизнь, просто ждали похожей ситуации. И давали неадекватно быструю, яростную реакцию. Это была не реакция на него – это была реакция на старую, непрожитую боль. Ей не нужно было его прощение. Ей нужно было дать право высказаться той, старой себе. Разрешить себе чувствовать тогда. Чтобы перестать срываться теперь.
Да, есть стыд. Неловкость. Над этим надо работать.
В отношениях с миром, с деньгами, с жизнью она нашла простые слова: «Господи, я без Тебя не могу. Не справляюсь. Помоги мне, пожалуйста. Я вручаю себя в Твои руки. Я знаю, что все, что Ты делаешь – Ты делаешь во благо мне. Я люблю. Благодарю. И доверяю».
И в тишине своего сердца, уже без тревоги, она вспоминает слова, которые когда-то показались ей просто красивой цитатой, а теперь звучат как итог, как завет и как начало:
Научите детей любви – и мы не будем лечить взрослых от одиночества. Дайте детям музыку, безопасность и тепло – и завтра будет тише от боли. Ни один человек не должен чувствовать себя лишним. Мы здесь, чтобы создавать свет – и делиться им. Не бойтесь чувствовать. Это и есть Жизнь.
Поплавок дернулся. Удочка взлетела вверх. Рыбка висела на крючке.
Ника улыбнулась. Достала телефон. Пять непрочитанных.
«Привет.
Почему не отвечаешь?
Я звонил три раза.
Все хорошо?
Я через час освобожусь и сразу к тебе. Ужасно скучаю.»
Ника встала. Сложила стульчик. Положила рядом с мужчиной. Он молча кивнул.
–Благодарю за бутерброд. Удачного улова!
Зазвонил телефон.
–Да, все хорошо. Прости, что не ответила.
Это звонил Он...
