Текст книги "У Бога все по плану"
Автор книги: Вера Каминская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)
– Да. Не изменилось, – ровно, спокойно, где-то сбоку, ответил он.
– А Вы, Ника Николаевна? Вы согласны?
Она посмотрела куда-то поверх головы судьи.
– У него другая женщина. Какой смысл его «держать»? – фраза вышла плоской, лишённой даже горечи. Просто констатация.
Суд удалился. Потом вернулся. Объявил решение. Дальше всё плыло, как в густом тумане. Тексты статей, печати, подписи… Они вышли на улицу. Дождь уже смешался с мокрым, неприличным для апреля снегом. Он хлопьями прилипал к асфальту, а ветер поднимал его и кидал его в лицо.
– Тебя подвести? До вокзала? – Вася ткнул ключом в сторону машины.
Ника хотела отказаться. Но пальто промокло насквозь, а впереди был ещё целый день испытаний. Простуда была непозволительной роскошью.
– Да, – кивнула она, не глядя на него.
Ехали они молча. Желтым пятном промелькнул их старый дом, где летом цвели петунии. Он не предложил зайти, не спросил, где она остановилась. Просто молча вёл машину.
В машине было тихо. Она слышала свое дыхание, его дыхание. Слышала, как дует кондиционер. Это стало невыносимо. Она попробовала изобразить непринужденность:
– Ну что, скажи честно… Она лучше? – шутка не удалась и Ника почувствовала подступающие слезы и отвернулась к окну.
– Конечно, ты! – ответил он, – но ты уехала.
И тишина повисла снова.
Добравшись до города, он свернул к знакомому ресторану.
– Давай хоть поедим.
Он выбрал столик у окна. Она ковыряла вилкой овощи, с отчаянным усилием глотая подступающий к горлу ком. Слёзы были бы признаком слабости, а она сегодня не имела на неё права.
Ника зачем-то подарила ему картину, а он – отвёз ее на первую встречу. Перед тем как выйти из машины, она развернулась и протянула ему руку для прощания – жест деловой, окончательный, чуждый.
– Спасибо. Была рада видеть.
Она попыталась улыбнуться. Получилась жалкая, кривая гримаса.
И вдруг он резко потянул её к себе, обнял так крепко, что хрустнули рёбра, и прижался губами к её губам. Это был не поцелуй. Это была печать. Отчаяние, вина, прощание – всё сразу. Она не сопротивлялась, не отвечала. Просто позволила этому случиться.
– Во сколько завтра поезд? – спросил он хрипло, когда она вышла на тротуар.
Но Ника уже не слышала. Она шла на деловую встречу, чувствуя на губах привкус кофе и апрельского снега.
Весь день в голове крутилась навязчивая, постыдная мысль-молитва: чтобы он приехал завтра на вокзал. Встал на перроне. Сказал: «Всё верну». Но она знала – этого не будет.
Она собиралась встретиться с отцом Сергием, но телефон молчал. И только теперь, в перерыве между переговорами, она увидела пропущенный звонок. Сердце ёкнуло.
– Батюшка, здравствуйте, это Ника, – голос дрогнул, как только на том конце взяли трубку.
– Дочка, я чувствовал, что тебе тяжело. Говори.
И она сказала. Не о суде, не о документах. О снеге в апреле. О том, как видела их дом. О пустоте в груди, которую нечем заполнить. Он слушал, изредка вставляя тихие слова: «Скорбь – это путь», «Прости его для себя», «Ты не одна».
– Спасибо, – прошептала она, кладя трубку.
И только тогда, в безлюдном коридоре бизнес-центра, слёзы хлынули сами – тихие, обжигающие, беззвучные. Она не всхлипывала, просто стояла, и они катились по лицу, смывая остатки туши и последние надежды.
Почти сразу зазвонил телефон. Артем.
– Ника, я жду. Через сколько Вы сможете подъехать? – голос был тёплым и деловым одновременно.
– Дайте мне двадцать минут… нет, лучше сорок, – попросила она, пытаясь совладать с голосом. – Мне нужно… пройтись пешком.
– Понимаю. Буду ждать у офиса.
В такси она смотрела в окно, пытаясь успокоить дыхание. Артем встретил её у входа, не задавая лишних вопросов. Его спокойствие было как тихая гавань.
– Вы сегодня герой, – сказал он, пропуская её вперёд. – После такого дня полагается хороший ужин. Разрешите пригласить вас?
Именно этого ей сейчас и хотелось – не оставаться наедине с тишиной гостиничного номера, где боль и одиночество сожрут её заживо.
– Да, – просто ответила Ника. – Это будет очень кстати.
Он вёл её в нешумный ресторан с мягким светом и говорил. Говорил о своих проектах, о Бресте, о новых технологиях, о книгах. Не о себе – о мире, который был широк, интересен и полон смысла. Она слушала, и постепенно ледяной ком внутри начинал таять. Он впечатлил её – не просто умом, а какой-то внутренней цельностью, тихой силой и отсутствием суеты. Рядом с ним было спокойно. Легко. Как будто можно на время забыть о том, кто ты была вчера, и просто быть здесь и сейчас.
– Спасибо, Артём, – сказала она искренне, когда он подвозил её к гостинице. – Вы сегодня… спасли меня.
– Все мы иногда нуждаемся в спасательном круге, – улыбнулся он. – Спокойной ночи, Ника. Завтра всё будет выглядеть иначе.
И, поднимаясь в номер, она впервые за этот бесконечный день подумала, что, возможно, он прав.
Глава 5.
Май.
– Сколько ты будешь ходить ко мне с кислым лицом? – спросила Катя, аккуратно выводя форму на ее ногтях, – Ну не кисни ты, жизнь продолжается.
– Зарегистрируйся на сайте знакомств, повеселишься хоть.
Катя – веселая пухлая брюнетка на пару лет моложе Ники. Всегда стильно и красиво одета. Волосы идеально уложены в хвост. Четкие линии бровей. Огромные ресницы над карими глазами. Розовая помада. Весь её облик с ходу сообщал: она из мира красоты. Не просто клиент, а его полноправная жрица, исправно приносящая дань всем алтарям индустрии.
Они познакомились случайно – как, впрочем, и многие люди в жизни Ники, он пришла в ее жизнь внезапно, словно по мановению волшебной палочки, когда внутри пульсировала острая боль. Проезжая мимо салона с неоновой вывеской, Ника почти физически ощутила потребность зайти. Сейчас.
Сама идея не понравилась. Показалась постыдной и чужой. Она не верила в эти сайты, считая, что там ищут только легких связей. Соцсети она терпела скрепя сердце, а уж знакомства онлайн и вовсе лежали за гранью её понимания. Это казалось сродни покупке кота в мешке, да ещё и с доставкой в душу.
Но однажды вечером, поддавшись смутному любопытству и, возможно, желанию доказать себе собственную правоту, она зарегистрировалась. Чтобы понять, о чём там, в этом виртуальном зверинце, вообще говорят. Она выбрала самое заурядное фото из Сети, поставила на аватар, честно указала возраст.
И началось.
Сообщения посыпались нескончаемым, однообразным потоком. «Львы», «Гладкие Еноты», «Васи» и «Коли», уверенные, что одного факта их существования достаточно для женского счастья. И, конечно, «Армены» – куда же без них.
Её не переставало поражать их безграничная, почти трогательная самоуверенность, вера в свою уникальность и вседозволенность. Нет, она ничего не имела против них как вида! Она всегда умела видеть в каждом уникальность, ценила ум, порядочность, открытость. Но здесь, за экраном, эти качества будто испарялись, оставляя лишь набор примитивных позывов: дружба, секс, лёгкие отношения, тайные встречи.
Люд, впрочем, собрался разношерстный. Первое сообщение с грамотно расставленными запятыми заставило её нелепо обрадоваться, как школьницу, получившую пятёрку за невыученный урок. Завязывались долгие беседы. Даже философские – о судьбе, о предназначении, о бренности бытия, удобно упакованные в текстовые сообщения. Переписка в ироничном, чуть саркастичном ключе, где ум заменял улыбку. Но все они, рано или поздно, хотели продолжения. А она – нет. В её сердце, крепко запертом, как склеп, по-прежнему обитал он. Бывший муж. Вычеркнуть его из памяти оказалось куда сложнее, чем поставить галочку в графе «разведена».
И вот однажды прилетает обычное «Привет». Она разглядывает фото аватара. Оттуда на нее смотрит русоволосый седеющей мужчина с густой бородой. Ника терпеть не могла бороды и усы, считая их попыткой скрыть лицо. Но этому…этому почему – то захотелось ответить.
Он был в сети. Быстро и легко завязалась интересная переписка. Ника узнала, что он живет и работает в Питере. Разведен два года назад. Одного с ней возраста. Любит готовить и работает поваром в местном ресторане. Еще через два часа она уже знала половину его жизни. Еще через час – всех его родственников.
С ним было весело и легко, но стрелки на часах показывали полночь. Она, уже зевая, пожелала ему «дорой ночи» вышла из сети.
Тем временем жизнь настойчиво требовала обычных действий, а не эфира. В мае бабушка с внуком окончательно перебрались в деревню. Ника стала приезжать на выходные, город оставался для работы. Наступил посадочный сезон – время, когда вопросы мироздания отступали перед необходимостью копать, сажать, полоть, рыхлить. Она либо помогала бабушке, погружая руки в прохладную землю, либо уходила в лес, где тишина была не виртуальной, а плотной, живой, наполненной шелестом листьев и птичьими пересвистами.
Будни в городе наполнялись новыми проектами, командировками. В каждом новом городе она искала старые храмы. Заходила в полутьму, пахнущую ладаном и свечным воском, и в тишине, нарушаемой лишь редкими шагами, задавала один и тот же беззвучный вопрос: «За что? Почему? Как жить с этой дырой внутри?» Она читала духовную литературу, пыталась медитировать, практиковала техники прощения – делала всё, что советовали мудрые книги и блоги. Но сердце, упрямое и живое, по-прежнему принадлежало одному-единственному человеку. Простить мир оказалось проще, чем разлюбить.
В деревне жизнь шла своим чередом. Трава, не спрашивая разрешения, росла неумолимо и радостно. И они сообща решили кинуть ей вызов. В одни из выходных выпало свободное время, и они с бабушкой, движимые смутным духом аграрного подвижничества, достали старую электрокосу.
– Не такая уже она и старая, – бабушка раскручивала удлинитель.
Ника смотрела на этот агрегат с недоверием. Но он все же чихнул и издал жужжащий звук, но потом уныло стих. Попытка оживить её окончилась неудачей.
Поиски сервиса, согласного починить раритет, превратились в маленькую одиссею по мастерским района.
Трава меж тем уже смело качала метёлками, будто дразня их беспомощность. Пятый по счёту мастер, усатый и сварливый, лишь махнул рукой:
– Марка неизвестная. Не берусь.
– Слушай, – устало сказала мама, которая уже полчаса коротала время на заднем сиденье машины, пока Ника выезжала с пыльной парковки очередного сервиса. – Рядом с нашим домом, недавно открылась какая-то мастерская. Вывеска у них яркая. Отнеси туда. Вдруг не откажут?
Надежда, как и трава, пробивалась сквозь асфальт самых безнадёжных ситуаций.
Часть 2
Глава 1.
Июнь
29.06
– Дочь, ты помнишь про косу? Трава выросла по колено. Внуку страшно там ходить.
Мама никогда не ругалась, всегда говорила тихо. Нике стало стыдно. Коса две недели лежала в багажнике, став немым укором ее забывчивости и вечной спешки.
Серые стены, четыре офисных стола, заваленные бумагами, четыре пары глаз, и стойка с продукцией компании. Так можно описать пятачок огромного офиса, который значился, как ее рабочее место.
Рабочий день умирал в духоте. Глаза устали от экрана компьютера. Она потерла их руками. На экране то и дело появлялись всплывающие сообщения от клиентов, и она заставляла себя щелкать по клавишам, освещая новинки выпускаемых изделий.
В спину светило июньское солнце, обещая жаркий вечер. Воздух был густым, как кисель. Стояла духота, гудел кондиционер, и даже муха лениво перебирала лапками усевшись на монитор. Ника дунула на нее, но та – даже не шевельнулась. Шумные ребята из соседнего отдела замерли, видимо тоже устав от жары. Ника оглянулась в поисках черновика. Мысленно скрутила его и прицелилась к мухе.
Вибрирующий телефон спас насекомое. Сообщение всплыло на экране, заставив сердце екнунуть. Писал старый знакомый, связь с другой, давно закрытой жизнью.
«Давненько я тебя не слышала. Наверное, есть новости» – подумала она.
Антон писал общими фразами о делах, погоде и здоровье.
«Да – да», – смеялась мысленно Ника, – «погода – это именно то, о чем ты хотел поговорить спустя год молчания». Интерес уже пустил свои корни, и она отправила сообщение: «наберу после работы».
Белые кеды, бежевая юбка с яркими цветами, маечке в тон на голое тело, волосы собраны в хвост – она быстро спускалась по лестнице, спеша сделать звонок. Стандартный досмотр машины на проходной. Усатый охранник подмигивает и улыбается, желая хорошего вечера.
Дождавшись поднятия шлагбаума, она паркуется рядом со зданием и набирает номер.
Два гудка, и с того конца звучит уже давно забытый протяжный голос Антона.
– Привет, ну как ты там? – Антон мощный парень двухметрового роста, добряк и любитель красивых женщин по натуре. Однажды он женился на ее куме и общение стало на постоянной основе. Семьями, они проводили вместе многие праздники, иногда пересекаясь по работе.
Знаков внимания от него всегда было более, чем достаточно и поговорить по душам он любил. Поэтому отвечать на волнующие вопросы для него более чем привычно.
После череды стандартных вопросов о жизни в другой стране разговор плавно перетекает на личные темы.
– Я кое-что слышал от него, – прозвучало в трубке, и эти слова обожгли, как удар током. Антон смаковал подробности. Рассказывал, что говорят о ней. Нелестно. Грубо. Ложь, замешанная на злорадстве и обиде, полилась в ухо ядовитой струей.
Адреналиновая дрожь пробежала по телу. Она стояла у машины, сжимая телефон так, что кости белели, и понимала, что еще минут пять – и сорвется в истерику прямо здесь, на парковке.
– Дай мне час, – выдавила она, – Позвони позже. Я доберусь домой.
Она отключилась, оперлась лбом о горячий руль и закрыла глаза. А когда открыла, взгляд упал на заднее сиденье. Там, среди пакетов, лежала коса.
– Вот, блин! – выдохнула она громко, с силой хлопнув ладонью по рулю. – Сделаю это сегодня.
Она смотрит на время, и понимает, что и сейчас – не успела. Пару дней назад она пыталась зайти в ремонт, но он оказался закрыт в этот час.
«Ладно, дойду, тут пару шагов, а вдруг – работают» – думает она и отправляется на разведку.
Идти действительно недолго – минуты три. Путь лежит вдоль высоких железных ворот, которые закрывают площадку ритуальных услуг. Затем нужно обойти само здание с мрачным крыльцом. Стоит его обогнуть, как взор цепляется за наружную рекламу -большой плакат, который обещает сохранить «память в веках». Сразу становится немного жутко. Но стоит сделать пару шагов – тут же выходишь к огромному зданию, которое раньше было филиалом московского университета.
Построили его всего за несколько месяцев. И сейчас это яркое пятно красуется среди однотипных двухэтажных домиков, заполнивших улицы этого района. Дома были построены в пятидесятые годы. До сих пор остаётся загадкой, кто и зачем решил открыть учебное заведение в этой глуши.
Несмотря на свою новизну и то, что в университете предлагали востребованные специальности, он просуществовал недолго. Сейчас здание сдаётся в аренду всем желающим. И пользуется хорошим спросом.
Часть этих помещений и занял магазин с услугами по ремонту инструмента, в который она направлялась. Открылся он недавно и был шанс, что ребята будут еще не избалованны потоком клиентов, и возьмутся за косу времен этого самого здания.
Ника подошла к двери. Небольшая табличка сообщала о времени работы. Посмотрела на часы и поняла, что опоздала на пятнадцать минут. Сам ремонт находился в подвальном помещении и окна немного возвышались над землей. Они-то и оказались открытыми, из них доносились голоса и виден был искусственный желтый свет.
Ника постояла. Посмотрела на расписание. На окно. Уже повернулась идти назад, но тут решила: «А, была-не была» и подошла к открытому окну. Она нагнулась и встретилась взглядом с молоденьким пареньком:
– Я тут немного опоздала, вы еще работаете?
Глаза в окне с кем-то посовещались, поинтересовавшись, что привело к ним очаровательную девушку и произнесли:
– Заходите. Двери открыты.
– Я живу рядом. У меня коса в машине. Если можно, пять минут, и я приду.
– Да. Конечно. – услышала она ответ и отправилась в машину.
Коса лежала неудобно. Ника потащила за одну сторону, но задела потолок, потом за другую – попала в окно. Провозившись явно больше пяти минут, она решила просто вытащить ее из коробки. По дороге она стряхнула засохшую траву. И ощущение радости он исполненного обещания захватила ее.
Легкая металлическая дверь слегка скрипнула. Потянуло прохладой подвального помещения. Спускаясь по бетонным ступенькам и разглядывая серые стены помещения, она видела склад ненужных вещей грудой лежавших в уголке: очки, доски, какие-то шнуры и железки. Еще одна железная дверь – древняя рука, приделанная кем-то на скорую руку.
Занося косу в помещение, она отметила странное ощущение комфорта среди разбросанных вещей и хаоса, царившего вокруг.
Сама комната выглядела достаточно просторно. Вдоль стен тянулись стеклянные полки с вещами и инструментами, которые можно было купить. Полки были заполненные только на половину, что говорило о недавном открытии сервиса. По середине помещения грудой валялись косы, пилы, генераторы и еще много разных инструментов. За этим хаосом спрятался компьютер с письменным столом.
Она стояла в дверях, осматривая открывшуюся картину. Пахло хвоей, машинным маслом и бензином. Из соседнего помещения за шторкой доносилась музыка. Повернув голову вправо, она увидела высокого парня, который стоял за стойкой приема инструментов с интересом разглядывал вошедшую.
Их взгляды на пару секунд встретились. В этом взгляде не было ни скуки, ни раздражения от позднего клиента. Было спокойное, изучающее внимание.
– Вот, коса, я про нее говорила, – она протянула инструмент, – Посмотрите, пожалуйста, может, Вы сможете помочь. – сказала она держа.
Он взял инструмент бережно, повертел в руках, что-то щелкнуло, проверил. Его пальцы, испачканные мазутом, двигались уверенно.
– Хорошо. Оставляйте. Я посмотрю.
Он заполняет необходимые документы. Выдает квитанцию, и обещает позвонить по готовности.
– Спасибо, – выдохнула она, и это «спасибо» было искренним. Четыре сервиса до этого советовали выкинуть это старье на помойку, а еще два просто отказались ремонтировать.
Дома, доедая холодный салат, она все еще мысленно возвращалась в тот прохладный подвал, к тому спокойному взгляду. Это была крошечная точка тишины посреди хаоса ее дня.
Звонок Антона разбил хрупкое затишье в щепки. Она вновь погружается в мир прошлого, давая волю воспоминаниям, которые бурным потоком обрушились на нее. Они таили в себе разрушительную силу грусти, злости, жалости и обиды. Слова бывшего мужа, пересказанные с циничной отстраненностью, обрушились на нее лавиной. Она металась по квартире, как раненый зверь, задыхаясь от несправедливости. Как можно так перечеркнуть двадцать лет? Как можно выставить ее монстром?
Тело била мелкая дрожь, ладони были ледяными и мокрыми. Она говорила, кричала в трубку, плакала, опускаясь на пол в бессилии, а он продолжал свой размеренный, убийственный рассказ о новой жизни того человека.
И тогда, сквозь эту душевную бурю, прорвался второй звонок. Незнакомый номер.
– Ваша коса готова. Можете забирать, – сказал спокойный мужской голос. Голос из того другого, упорядоченного мира, где ломающиеся вещи можно починить.
На мгновение она растерялась. Весь ее мир был заполнен ядом прошлого, а тут – про косу.
– Извините… я… завтра. Обязательно завтра, – выдавила она, пытаясь скрыть в голосе слезы.
Он вздохнул – коротко, почти незаметно. И отключился.
Беседа с Антоном длилась еще целый час, оставляя после себя выжженную пустыню.
Спустя час, запивая антидепрессанты холодной водой и хлопая красными от слез глазами она пишет пост в Инстаграм. На эмоциях, выкидывая все старые совместные фотографии.
В шкатулке нашелся последний артефакт – парные часы, купленные в студенческие годы на последние деньги. Его часы давно украли, а эти, ее, все еще тикали, отсчитывая время, которого больше не существовало. Слезы текли по щекам горячими ручьями.
Таблетка наконец подействовала, навалившись тяжелым, ватным одеялом. Сознание поплыло. Последней мыслью перед погружением в беспросветный сон было воспоминание о прохладе подвала и о том, что завтра нужно забрать косу. Эта простая, земная задача казалась единственной точкой опоры в рушащемся мире.
А утром ее разбудил безжалостный, пронзительный звон будильника.
30.06.
Она всегда приезжала раньше всех. Город диктовал свои законы: чтобы не раствориться в металлическом месиве пробок, нужно было побеждать время. Сегодня победа далась тяжело – вчерашний разговор с Антоном оставил после себя невидимую рябь на нервах. Пальцы, клавиши ноутбука, легкая дрожь. Она включила компьютер, кивнула единственному коллеге.
В офисе стояла утренняя, хрупкая тишина. Распахнутые окна впускали прохладу последнего дня июня – воздух пах мокрым асфальтом, бензином и сырой землей. Где-то вдали выла сирена, затихая в городском гуле. Мир снаружи жил своей жизнью.
Она машинально открыла соцсети. Комментарии к вчерашнему посту – тому, написанному на слезах и таблетках, – были предсказуемы. Одни утешали, другие злорадствовали. Она быстро отправила Антону короткое, сухое «спасибо», хотя благодарить было не за что, и попыталась утонуть в цифрах и отчетах, чтобы не думать.
Не так давно к ним в отдел устроился молодой нарцисс, влюбленный в себя, свою внешность и молодость. Этакий современный денди. Он был достаточно высок, белобрыс, стильная стрижка с выбритыми боками и кучерявой шевелюрой сверху. Всегда одет по последней моде, с дорогим парфюмом, готовым комплиментом, конфеткой или жвачкой для каждой обладательницы женского имени. Классифицирует женщин по собственной шкале на двенадцать типов и считает, что все подходят в эти типажи.
Пешие прогулки с ним разбавляют офисную скуку и позволяют изучать нестандартного представителя рода мужчин.
Он то и должен был спасти Нику от погружения в мрачные мысли.
Утро выдалось сырым и Денис сопротивлялся, боясь промочить мокасины какого-то именитого бренда. Но, спустя пять минут, поддался на уговоры, и теперь недовольно плелся рядом, выпуская дым от электронной сигареты, разбавляя воздух нотками вишни, дыни и еще чего-то замысловатого.
– Смотри, смотри, – кричит она, прыгая по лужам, – шарик!
Территория завода огромная. Она обнесена высоким кирпичным забором. Они идут по большой стоянке для служебного транспорта, и прямо в руки летит зеленый воздушный шарик с блестящей веревочкой.
Она ловит его, радуясь, как ребенок. Он бурчит что-то под нос, но с интересом тоже подходит. На кончике веревки привязан листок. Они стоят под изморосью дождя и гадают, что могли сейчас просить выпускники. Решив все-таки прочитать, пытаются развязать узел. Денис, конечно, как настоящий мужчина, взял в это действие в свои руки. У него получилось. Аккуратно развернутый листок открывает им неровный почерк.
Простые слова, о человеческом счастье всех времен и народов. Все так неизменно и так просто.
Невольно вспоминает, что, запуская шар в школе она просила небо о том же. О счастливой семье, хорошей работе и благополучии в жизни.
Недолго думая, они решили высушить и отправить дальше в небо с верхних этажей своего офиса.
Возвращаясь в рабочее пространство с шариком и поднятым настроением, натыкаются на начальника.
Он видит шарик, их цветущие лица и поднимает бровь, напевая:
«…сегодня праздник у девчат, сегодня будут танцы…»
Коллеги тоже в недоумении. Их взгляды и острые шуточки, по поводу совместного возвращения, не оставили шарик без внимания.
День пролетает быстро, послание высушено. Она дописывает на листочке «все сбудется». И отпускает в небо с первым порывом ветра. Коллега снимает видео. Она просит наложить музыку и вечером запускает в Инстаграм вместе с юмористическим стишком.
* * *
– Слушай, а шарик по-настоящему был или ты все придумала? – Ната долила себе еще вина.
– Конечно настоящий, – смеется Ника, – здесь все настоящее, – слушай дальше:
* * *
Вспоминает, что вечером обещала забрать косу.
Ника приехала домой раньше, чтобы успеть до закрытия сервиса. Легкая изморось, заставляет накинуть куртку. Сегодня она в темно синих джинсах по фигуре и морской тельняшке, с сине-желтыми полосками.
Знакомая дверь и лестница в подвал. Заходит внутрь и вновь отмечает атмосферу уюта и спокойствия, чему удивляется, такой сильный контраст места и внутренних ощущений.
Он, как и в первый раз, стоит за стойкой и улыбается.
– Добрый вечер, – здоровается она, – я забыла квиток дома, это не сильно страшно?
– Все хорошо. Я вас помню. Добрый вечер – он улыбнулся, и его взгляд был теплым и внимательным. – Сейчас принесу.
За шторкой слышна музыка. Едва уловимый запах алкоголя доносится с потоком ветра, она улыбается, разглядывая помещение, понимая, что ребята явно что-то празднуют.
«Задумка дизайна интересная, но можно было бы Ожидая свою косу, она поймала себя на ощущении, что уходить почему – то не хочется.
Еще пару минут и шторка шевельнулась.
Он появляется в проеме с отремонтированной косой и вместе с ним из динамика хлынули первые аккорды – томный, ноющий голос Элвиса Пресли запел «Only You».
*Only you… can make this world seem right…*
Время замедлилось. Он протягивает инструмент – она принимает. Их пальцы едва не соприкоснулись. В голове пронеслось: «Прямо готовый кадр для мелодрамы. Он. Она. Старая пластинка». Улыбка родилась сама собой, легкая, почти счастливая.
– Вам повезло, – сказал он, разрушая момент, но делая его реальным. – Вы трехсотый клиент. У нас скидка.
Она поблагодарила, уже выходя, еще неся с собой звуки той песни. Теплое, смутное чувство согревало изнутри, противореча сырости вечера. «Если будут еще акции – звоните, – бросила она на прощание. – Я с удовольствием что-нибудь отремонтирую».
Храня в себе теплое и приятное чувство от пятиминутного общения, она идет к машине. Коса ныряет в родную коробку. Завтра предстоит путь в деревню.
Квартира пропиталась сыростью и прохладой. Она уселась на диване, укутавшись в белый мохнатый плед, и достала любимую книгу.
Телефон пищит, сигнализируя о том, что кто-то хочет общения. Берет и смахивает сообщение, но сразу приходит второе. Сообщение с сайта знакомств. Ника открывает – это пишет повар из Питера.
Он активно рассказывает о себе, и Ника отмечает грамотную речь, пунктуацию в сообщениях, и переписка становится интересней. Недолго думая, он зовет в гости: «А чего ждать, мы не молоды, ты мне подходишь».
Она смеется. Желает доброй ночи, и они обмениваются телефонами.
Июль
01.07.
«Спасибо. От трехсотого клиента». Она рисует солнышко на салатовом листке самоклеящейся бумаги для записей. Кидает ручку назад в бардачок и улыбается солнцу, подмигивая его лучам.
Квартира наполнилась ярким солнечным светом. Шум машин за окном стал нестерпимо громкий. Она, потягиваясь вылезает из-под одеяла и идет в душ. В малюсенькой ванной прохладно. Струи воды приятно бьют по коже, помогая выбраться из царства морфея. Шлепая мокрыми ногами по деревянному полу, она вспоминает, что забыла полотенце. Тело покрылось мурашками от резкого контраста, бегом доставая из шкафа махровое полотенце, быстро вытираясь, она улыбается и натягивает привычные джинсы, голубую футболку и в тон – белые кроссовки. На ходу перекусив собирается на рынок за продуктами.
Это стандартный поход перед отъездом. Фрукты сыну, мясо для шашлыков, немного печенья и сладостей для мамы. Утром, привычно собирая вещи она ловит себя на мысли, что нужно сказать «спасибо» за быстрый ремонт косы. Все-таки сделать ее была проблема. Не покидает ощущение, что это желание – странное. Новое. Непривычное. Она отгоняет эту мысль и выходит во двор.
Из соседского окошка доносится запах печеного пирога. Вдыхая аромат, она вновь ловит себя на желании купить что-то сладкое в знак благодарности.
Ника удивляется этой навязчивой идее, прислушиваясь к странному ощущению.
Она чувствует, как кто-то незримый берет за руку и ведет в нужном направлении, как непослушного ребенка.
Сложив вещи в машину, и решив, что в этом ничего плохого нет, она отправляется за покупками.
Рынок кишит узбеками и армянами наперебой расхваливающих свои товары и зазывающих попробовать. В воздухе летают смешанные ароматы кислых яблок, абрикосов, ванили и сигарет.
Она не любит такие места, быстро покупает фрукты и поворачивает к ближайшей пекарне. Выбирает свежее пирожное с фруктами, набирает булочек сыну, просит упаковать и идет в сторону дома.
Первая дверь сервиса открыта, но внутри нет никого, вторая на замке. Недолго думая, набирает номер, указанный в вывеске. Гудок, еще гудок, еще. Тишина.
Она держит в руках салатовый листочек и стоит посреди парковки. Приклеив записку к контейнеру с пирожным, вновь спускается в подвал, оглядываюсь куда положить. Увидев большую синюю бочку, и решив, что мыши туда не заберутся, оставляет контейнер и уходит. Уже стоя на светофоре, ловит себя на странной мысли, что пирожное можно было привезти сыну, но она его оставила. Это для нее не характерно.
Машины тронулись в потоке, дыша друг другу в фары. Раздается звонок.
Он:
– Увидел пропущенный. Что случилось? Все ли в порядке с косой?
Она весело объясняет, что просто хотела поблагодарить и оставила сладость в сервисе, но сама уже уехала.
Выезд с города всегда полон машин, это направление востребовано, Дорога на Нижний Новгород, Владимир и Мещеру с ее знаменитыми лесами и озерами привлекает большое количество туристов.
Еще несколько лет назад машин было меньше, но активно строящиеся жилые поместья и комплексы существенно увеличили трафик.
Дорога петляет. Ника едет не торопясь, любуясь и вдыхая аромат соснового леса после дождя. Это запах не способны перебить даже газы от машин.
Поворачивая на лесную дорогу возле деревни, она решает пройтись по лесу. Грибы уже должны расти, и она надеется что-нибудь найти.
Лес пахнет прелой травой и свежестью после дождя. В воздухе витают запахи трав и хвои. Можно дышать полной грудью и наслаждаться летнему днем. Грибов нет. Даже поганок нет. Дождь прошел. Но так и не напитал землю живительной влагой. Пролетев пятиминутным ливнем, он смочил только верхние листья и иголки, наградив воздух терпкой прелостью. Такую многогранность запахов можно уловить летним днем, после дождя, когда солнце припекает сырую листву, испаряя недавние капельки, скучающие на иголках.
Любоваться травами и цветами знойным днем можно бесконечно долго. Ароматы влажной пыльцы разносятся по воздуху привлекая огромное количество бабочек, которые суетясь порхают с цветка на цветок, удивляя своими красками.
