Текст книги "Викинг-незнакомец"

Автор книги: Вайолет Уинспир (Винспиер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Линда рассказала мне, что вы не так давно приехали из провинции. – Он не оставлял вчерашнего полного издевки тона, видимо думая, что она маленькая ограниченная деревенская дурочка. Джил снова бросило в холод, потом в жар, в горле снова встал противный ком, она поспешно отпила из стакана, и от этого ей стало еще хуже; девушка закашлялась, как самая последняя неуклюжая идиотка. Норлунд поднялся и невозмутимо похлопал ее по спине, а потом направился к двери в другом конце комнаты. – Поторопись, Мучи! – крикнул он. – А то ты пропустишь все веселье!

– Я возьму такси до Монтплиер-сквер, так что вы с девочками, если хотите, можете ехать, Эрик, – отозвалась его сестра.

– Мы подождем еще несколько минут, так что пошевеливайся. – Он взглянул на наручные часы, подошел к бару и налил себе второй мартини.

– А куда мы поедем ужинать? – поинтересовалась Линда.

– Ресторанчик называется «Бермудиан» и находится недалеко от театра, Лин, но меня заботит, где там припарковать машину. – Он бросил сардонический взгляд на Джил. – Ваш город в этом отношении не слишком хорош, а я приобрел новую машину и очень хочу ее испробовать.

– Вам не нравится Лондон, мистер Норлунд? – спросила Джил.

– Конечно, он обладает определенным очарованием, – небрежно ответил тот, – но жить здесь я бы не хотел. Мне нравится запах Тихого океана.

– Так же как мне нравится быть в провинции, – кивнула она. – Здесь я не очень-то уютно себя чувствую. Теперь я считаю, что несколько переоценила себя, когда решила переехать в Лондон пять месяцев назад.

– Джил приехала из местечка Липхук, – сообщила Линда.

– Липхук? – удивленно повторил он. – Звучит как какое-то сказочное название.

– Уверяю вас, он на самом деле существует. – Джил немедленно бросилась на защиту родного городка. – Это недалеко от Портсмута – о нем-то, я уверена, вы должны были слышать – это одна из причин, по которой мой отец пошел во флот.

– Так ваш отец моряк? – Эрик Норлунд одарил девушку очередным пронизывающим взглядом. – Но он не мог погибнуть во время войны – вы слишком молоды.

– Он сильно заболел в одном из плаваний и умер, когда мне было четыре года, – объяснила Джил. – Он так и не поднялся выше младшего офицера и собирался перевестись на службу в Новую Зеландию. Мне бы очень это понравилось – жить где-нибудь, где много солнца.

– Чтобы повысили в чине, частенько приходится идти незаконным путем, а это очень тяжело, – заметил Эрик Норлунд. – Жаль, что ваш отец умер.

Джил, быстро взглянув на собеседника, неожиданно уловила отблеск доброты и участия в этих, таких жестких, таких холодных, циничных глазах.

Он немедленно перевел взгляд с девушки на вошедшую в комнату сестру.

– Девочки, вы просто великолепны, – улыбнулась Карен Мэнит, оглядев подруг. – Если спектакль закончится поздно, Джил, вы можете вернуться сюда и переночевать, в комнате Линды есть диван. Перед благотворительными шоу частенько бывает много всякой болтовни, так что они затягиваются, и Эрик может не успеть довести вас до общежития к назначенному времени.

– Отличная идея, – обрадованно поддержала мать Линда.

– Процессия двинулась! – шутовски объявил мистер Норлунд, накинул на плечи сестры манто и вывел очаровательное женское трио из апартаментов.

Его машину уже подали к крыльцу отеля, это был английский «ягуар», черный, с множеством всяких технических приспособлений и сильным запахом новой кожи в салоне серо-стального цвета.

Когда Джил скользнула на сиденье рядом с Линдой, ее белая юбка взлетела волной, и загорелая рука немедленно поправила непослушный подол, чтобы можно было закрыть дверцу.

– С-спасибо, – пробормотала Джил и сконфуженно опустила ресницы, встретив насмешливый взгляд серых глаз.

– Всегда рад помочь, – проворковал Эрик, и левый уголок губ чуть скривился в сардонической, как показалось Джил, улыбке. Дверь захлопнулась, Норлунд уселся за руль, его широкие плечи оказались прямо перед Джил, жесткие льняные волосы спускались почти до воротника. Она испугалась, как бы он не заметил, что его разглядывают, и уставилась на серебряную сумочку, лежащую на коленях.

Как только автомобиль влился в поток на дороге, Линда наклонилась к Джил и зашептала:

– Ты боишься его немного, да?

– Нет! – пылко возмутилась Джил и, понизив голос, добавила: – Я только думаю, что он слишком много командует.

– Ну что ты, даже каждая собака в магазине знает, что иначе ему нельзя себя вести, – кинулась на защиту дяди Линда. – А на самом деле он – милашка, правда.

«Милашка! Эрик Норлунд такая же милашка, как дикий лев – ласковый котенок!» – сказала себе Джил.

Путь до Монтплиер-сквер занял совсем немного времени. Эрик Норлунд проводил сестру в апартаменты ее друга, а потом направил машину в сторону «Ковент-Гарден».

Они въехали на торговую площадь, где, к счастью, служитель смог указать им местечко, чтобы припарковать блестящий «ягуар». Линда и Джил вышли из машины, Эрик запер ее, дал чаевые смотрителю и предложил девушкам обе руки, чтобы пешком отправиться на Сент-Мартинс-Лейн. Джил стояла на мостовой, нервно теребя накидку и упорно делая вид, что не расслышала его приглашения. Внезапно ее рука оказалась схваченной и просунутой под его правый локоть.

– Так это здесь печально известная Нелл Гвин [2]2
  Гвин Нелл (1650–1687) – придворная английская актриса, фаворитка Карла II.


[Закрыть]купила свои апельсины? – растягивая слова, поинтересовался он.

– Я… я полагаю, да… – От его прикосновения по спине Джил пробежала дрожь.

– А в нашем полушарии она могла бы срывать апельсины прямо с деревьев. – Он быстро взглянул на темноволосую головку Джил. – А вы никогда не пробовали апельсин, только что сорванный с дерева, так ведь?

«Вопрос задан тоном удивленного гурмана», – раздраженно подумала Джил.

– Я не слишком люблю апельсины, – равнодушно ответила она на случай, если Эрик вообразит, что она ждет приглашения в Калифорнию, где на каждом шагу эти чудесные деревья, увешанные сочными золотыми плодами.

– Тебе бы понравилось в Санта-Фелиции, – подала голос Линда с другой стороны массивного дядиного торса. – Мне бы очень хотелось, чтобы ты там побывала, Джил.

– О, это так далеко, – протянула девушка, глядя прямо перед собой и снова ощущая противный холодок, ползущий по позвоночнику.

В радужных огнях неоновых вывесок театров и ресторанов, которые усыпали Сент-Мартинс-Лейн, их живописная группка – беловолосый гигант, ведущий под руки двух прелестных девушек, – смотрелась просто великолепно. Трио пользовалось огромным успехом – одни провожали их восхищенными взглядами, другие смотрели вслед с нескрываемым любопытством.

– Мне кажется, люди думают, что ты, дядя Эрик, бессовестный развратник, выведший в свет свои последние завоевания, – засмеялась Линда. – Тебе нравится чувствовать себя завоеванной красавицей, Джил?

– Твой дядя слишком похож на разбойника-викинга, так что я скорее чувствую себя частью его добычи. – Говоря это, Джил смело взглянула мужчине в глаза и обнаружила в них отблеск изумленной усмешки.

– А у вас острый язычок, да? Кто был вашим учителем?

– С раннего детства я осталась на попечении моей бабушки, – улыбнулась Джил. – А она была женщиной с характером.

– Была? – Норлунд изогнул бровь. – А теперь вы сами заботитесь о себе?

Джил кивнула и, снова взглянув ему в лицо, заметила, как в свете неоновых огней резче выделился упрямый подбородок и скулы, а светлые волосы стали похожи на металлический шлем. Весь его облик дышал силой и уверенностью, Джил казалось, что каждая его клеточка излучает даже какую-то свирепость, какой обладали его далекие предки – лютые датские грабители.

– Должно быть, не так уж весело быть предоставленной самой себе, – заметил он.

Была ли то простая вежливость или искренняя симпатия? О возможных мыслях человека с таким лицом и резким голосом всегда тяжело судить однозначно и уверенно. Как бы то ни было, за ужином она полностью отделалась от своих сомнений.

Ресторан «Бермудиан» оказался очень милым местом: играл небольшой оркестрик, зал был оформлен в тропическом стиле – тут были перья диковинных птиц, в том числе и павлина, кораллы, ярко расписанные стены – лагуна с выпрыгивающими из воды дельфинами, островитяне в соломенных шляпах под экзотическими цветущими деревьями, пальмы и все в таком духе.

Трио проводили к плетеному столику в нише с яркими стеклянными морскими звездами, вспыхивавшими розовым над их головами. Меню изобиловало экзотическими блюдами, девушки пожелали непременно попробовать крабов, Эрик не стал отрываться от компании и к крабам заказал шампанское.

– А что мы празднуем? – немедленно поинтересовалась любопытная племянница.

– Твою победу в борьбе с болезнью и выход из больницы, моя дорогая.

Тут же на их столик принесли заказанную бутылку шампанского. Она стояла в ведерке, засыпанная колотым льдом, и, когда официант откупорил бутылку, в нос Джил ударил сладкий земляничный аромат. Она еще никогда в жизни не пробовала шампанского. Когда пузырящийся нежно-розовый напиток запенился в их бокалах, Эрик Норлунд провозгласил:

– Лучшее вино – молодое, за вашу молодость, очарование и романтические истории!

Когда в первый раз пьешь шампанское, его колючие пузырьки непременно заставят вас чихнуть. Так случилось и с Джил – после первого же глотка у нее защекотало в носу, она не удержалась и чихнула.

– Будь здорова! – рассмеялась Линда.

– Спасибо. – Джил поймала неизменный сардонический взгляд Эрика и покраснела от неловкости.

«Каждый раз, когда он предлагает мне выпить, я веду себя как полная идиотка», – расстроенно заключила она про себя.

Крабы оказались просто восхитительными, за ними последовал цыпленок и салат с соусом из гуавы. Трапезу они завершили коктейлем из тропических фруктов, поданным в ананасе с нежнейшим кокосовым мороженым.

Джил совершенно поразило, что их спутник обожает сладкое. Она вспомнила прочитанную где-то шутку, что в каждом мужчине скрывается мальчишка. Так оно и было: этот сильный мужчина, сидящий напротив, с огромным удовольствием за обе щеки уписывал ананас, папайю, манго и мороженое. Совсем как сама Джил!

Атмосфера в ресторанчике была чарующей: танго, экзотика, мягкий свет, да еще шампанское, будоражащее кровь!

– Давайте-ка прикончим эту бутылку, – предложил Эрик, – а потом будет самое время выпить по чашечке кофе.

Линда подняла свой бокал и, поворачивая, посмотрела сквозь него на расписные стены.

– Я вот все думаю о твоем тосте, дядя, – произнесла она. – А с тобой была романтическая история?

В ответ на этот вопрос он удивленно изогнул льняную бровь, а затем гортанно рассмеялся:

– Я слишком крепкий орешек, чтобы быть романтиком, моя милая. И я слишком загружен всякими коммерческими делами. Так что не беспокойся обо мне, дорогая. – Он бросил быстрый взгляд на Джил. – Твоя подруга очень точно меня охарактеризовала.

Джил очень хотелось бы знать, предполагала ли эта реплика, что она должна опровергнуть ее. Она чувствовала, что он до мозга костей именно такой: деловая машина без сердца. Он всецело принадлежит той громадной организации, которая носит его имя: она, и только она – его жизнь и его любовь. Джил была в этом абсолютно уверена.

Театр «Лирия» находился всего в нескольких ярдах от ресторана, тротуар перед ним был запружен людьми, среди которых мелькали корреспонденты, фотографы, то и дело подъезжали новые и новые автомобили. Просторное крыльцо с колоннами отгораживал толстый бархатный канат, а прямо с тротуара по мраморным ступенькам до самого фойе был расстелен темно-красный ковер.

Джил бросила быстрый взгляд на взволнованную толпу и не стала протестовать, когда Эрик Норлунд подхватил Линду и ее под руки, словно беспомощных котят, и, благодаря своему весу и комплекции, без труда провел к фойе.

Их места были в середине балкона. Линда, щебечущая без умолку, скинула свою накидку и уселась между Джил и Эриком. Он терпеливо молчал, пока девушки через парапет разглядывали и восторженно обсуждали вечерние платья и фраки зрителей, сидящих внизу. Они узнали нескольких известных персон, и их несколько шокировало, как небрежно, на их взгляд, одеваются телезвезды.

– Хм, вот Гош – он и вполовину не так красив, как мой дядя, – прошептала Линда, и Джил, повинуясь чисто женскому импульсу, взглянув на него, с неохотой отметила про себя, что дядя Линды в самом деле не тот человек, которого можно не заметить.

Линда обратила внимание Джил на ложу слева от сцены. Там сидела очень привлекательная молодая леди в компании с не перестающей беседовать парой. Девушка была в розовом платье с декольте, открывавшим изумительной красоты белые плечи, у нее были необыкновенные волосы цвета платины, а ясные голубые глаза, совершенно очевидно, вперились в Эрика. А он беседовал с каким-то мужчиной, сидящим рядом, и, казалось, не обращал ни малейшего внимания на прекрасную наблюдательницу – затем внезапно он взглянул в ее сторону, и Джил увидела, как уголки его губ поползли вверх, когда их взгляды встретились. Моментом позже Линда что-то сказала дяде, и он, казалось, забыл о даме в розовом.

Наконец огни, освещавшие зал, стали медленно гаснуть, и Линда предупреждающе цыкнула, когда тяжелый занавес начал неторопливо подниматься. Карие глаза Джил не отрывались теперь от сцены, все окружающее словно исчезло, она перенеслась в чудесный мир – мир волшебства и музыки.

В антракте Эрик спустился в бар, оставив девушек лакомиться мороженым и обсуждать спектакль. Он успел вернуться как раз к началу второй части, и какой-то бесенок заставил Джил посмотреть на ту ложу, где сидела блондинка в розовом… она, как и Эрик, усаживалась на свое место. Совершенно очевидно, что они были в баре вместе!

Вторая часть спектакля уже не казалась Джил такой же магической. Словно Золушка после полуночи, она вернулась в свой настоящий мир, где люди были обыкновенными людьми, а не принцами и принцессами.

Шоу закончилось очень поздно, артистов, молодого автора-композитора и продюсера зрители наградили шквалом аплодисментов, занавес поднимали несколько раз. Взглянув на подсвеченный циферблат шинных часов, Джил убедилась, что нет смысла возражать против приглашения вернуться ночевать в отель к Мэнитам. Но когда Эрик Норлунд объявил:

– Пошли, добыча, пора в поход, – его правая рука была занята сигаретой, так что он не настаивал на том, чтобы Джил взяла его под локоть.

В машине Линда прикорнула на плече у подруги, когда лоснящийся «ягуар» несся через спящий Вест-Энд, а Джил вспоминала все события этого вечера. Автомобиль остановился перед светофором, Эрик повернулся и взглянул на Джил, которую в этот момент осветило изумрудным светом.

– Линда уснула?

– И крепко, мистер Норлунд, – прошептала Джил.

– Сегодняшний вечер доставил ей огромное удовольствие. – Его голос звучал немного хрипло. – Бедная девочка так ослабла в больнице, а она и так-то никогда не отличалась особенной силой.

– Я знаю, – с нежностью ответила Джил.

– А вы вдвоем хорошо поладили, правда?

Джил встретилась с ним взглядом, и на короткий момент ее глаза отразили опасно красный свет, а потом вдруг янтарно-желтый. Он отвернулся. Линда так же тихонько сопела на ее плече. Джил почувствовала, что ее сердце заколотилось сильнее, словно в этот миг произошло что-то очень значительное, многообещающее, но неуловимое, как смесь ароматов новой кожи, сигаретного дыма и «Фий д'Эв».

Их овеяло сумеречным воздухом Гайд-парка, и Джил осознала, что они уже почти добрались до отеля… отеля, где четыре месяца назад, совершенно незнакомая с Лондоном и далеко не в восторге от управляющей магазином, вместе с другими четырьмя девушками, гораздо более красивыми, она на конкурсной основе подала заявление с просьбой взять ее на работу в бутик.

Молли Коннорс, молоденькая ирландка, приютившая Джил в общежитии, поддержала ее стремление устроиться на работу в этот магазинчик и ободрила девушку.

– Поверь мне, далеко не всегда тот, кто обладает более броской красотой, обходит на финише остальных, – ответила Молли на сомнения Джил, считавшей, что она выглядит далеко не так шикарно, как другие девушки. – У тебя совершенно очаровательная улыбка, Джил Прайд, и я бы сказала, что это твое огромное преимущество.

Джил улыбнулась сама себе. Теперь ей приходилось сталкиваться с самыми разными людьми, приходилось стараться понимать все их причуды, ей, девочке, приехавшей из богом забытого местечка под названием Липхук, девочке, которая большую часть своей жизни провела в маленьком домике с соломенной крышей. Крошечный старенький домик со шток-розами в палисаднике, с бабушкиным цветничком, дарящим свой аромат ночному воздуху. Джил вдохнула запахи, наполнявшие закрытый салон «ягуара», – они волновали ее и одновременно приносили странное умиротворение.

Глава 2

Большую часть воскресенья Джил провела с Линдой. Позавтракали они в постели, потом погуляли по Кенсингтон-Гарденз и посмотрели, как катаются на лодках молодые парочки. Дядю Линды они не видели ни этим утром, ни после обеда. Он многозначительно заявил, что кое с кем встречается, и пропал. Миссис Мэнит отдыхала в своей комнате, а девушки после чаепития нежились на солнышке на лоджии.

Для Джил это был длинный и очень приятный день. Ее не покидало какое-то предчувствие. С ним она проснулась и на следующее утро в общежитии и, пока собиралась на работу, внезапно осознала, что мурлыкает под нос мотив партии из мюзикла Сент-Клера. Вдруг пение резко оборвалось. Джил озадаченно прикусила зубами большой палец – она всегда так делала, когда пристально разглядывала что-нибудь или сталкивалась с какой-то проблемой.

Ее внезапно пронзила мысль о том, что, хотя она уже торжественно поклялась себе не сближаться с Мэнитами, ее предчувствие стало почти определенным: абсолютно сумасшедшее и невероятное предчувствие, что она уедет в Штаты.

Словно очнувшись, Джил досадливо пожала плечами, надела коричневый с кремовым жакет, накинула на плечо ремешок сумочки и поспешила в кухню на завтрак.

– Привет, гулена! – поприветствовала ее миссис Нэйлор, как только Джил вошла в магазин. – Видела себя в «Глобал ньюс»?

Несколько секунд Джил недоуменно смотрела на начальницу, а потом ее бросило в жар, когда девушка увидела газетную фотографию, на которой она шла под руку с Эриком Норлундом и беззаботно улыбалась, глядя на него. Надпись под снимком гласила:

«Эрик Норлунд, хозяин широко известного в Соединенных Штатах Америки универсального магазина, на премьере в театре «Лирия» с близкой подругой».

Близкой подругой!

– Да они же вырезали с фотографии Линду! – возмущенно взорвалась Джил. – Она шла с другой стороны от него!

– Не бейся головой об стену, дорогуша, – посоветовала миссис Нэйлор, глядя на пунцовые щеки девушки. – По-моему, ты выглядишь просто очаровательно.

– Я… я выгляжу как одна из его воздыхательниц – и это абсолютная неправда! – возразила Джил.

– Смотри-ка, как хвалят спектакль, Джил, – мягко попыталась перевести разговор миссис Нэйлор. – А тебе понравилось?

– Да… да, конечно, там было чудесно. – Джил оборвала себя на полуслове, поймав испытующий взгляд женщины. – Я ничем не связана с мистером Норлундом, если вы об этом думаете! – горячо уверила она. – Эта глупая картинка – просто-напросто фальсификация! Он абсолютный циник и… и слишком властный… к тому же ему нравятся убийственно красивые блондинки в шикарных платьях!

– Они большинству мужчин нравятся, милая, – засмеялась миссис Нэйлор. – Это чистая биология.

– Едва ли чистая, если хотите знать мое мнение! – Джил отшвырнула газету и начала сердито поправлять муслиновые драпировки на витрине. Румянец все еще не сходил с ее щек, и сейчас с чисто женским стремлением она желала только одного: вернуть все назад и переиграть ситуацию, так чтобы никогда не встречаться с Эриком Норлундом.

Вечером того же дня, в начале шестого, пошел дождь, он все еще моросил, когда Джил отправилась домой. Накинув на волосы шарфик, она пошла к автобусной остановке по мокрому тротуару, и все ее внимание было сосредоточено на мысках туфель.

Джил настолько погрузилась в свои мысли, что подпрыгнула от неожиданности, как испуганный длинноногий олененок, когда у обочины, как раз рядом с ней, притормозила машина, из окна высунулся водитель и безапелляционно предложил ей «заскакивать».

Она уже собралась достойно ответить, что она не из тех, когда вдруг встретила взгляд серо-стальных глаз.

– О! – выдохнула Джил.

– Давайте садитесь скорее, пока я не заработал очередной штраф за неправильную парковку, – приказал Эрик.

Она неуклюже протиснулась в салон, и машина неторопливо двинулась вперед.

– С-спасибо, что предложили меня подвезти, – сухо произнесла Джил. Она сидела прямо, словно проглотила палку, и сосредоточенно наблюдала за ритмично работающими стеклоочистителями.

– Я не предлагал вас подвезти, – возразил он. – Я взял вас с собой в «Сарри Уиндмилл», где мы пообедаем и поболтаем. Я ждал вас прямо около вашего магазина, но моя машина… особенно после того снимка в «Глобал ньюс»… Об этом уже болтают, ваша начальница наверняка знает, да и в парикмахерской: Мучи была там сегодня.

– Мне очень жаль, – пробормотала Джил. – Я понимаю, вам должно быть очень неприятно.

– Забудьте, меня это не волнует, – отрезал тот. – Меня не заботит болтовня соседок-сплетниц, но вы еще совсем ребенок. Женщины могут быть дьяволами, да?

– Мне не пятнадцать лет, – напомнила Джил.

– Ну, я полагаю, на два-три года постарше?

– Мне девятнадцать.

– Вы выглядите гораздо моложе. В ваших глазах есть что-то такое…

– Мистер Норлунд… – Джил словно нырнула в ледяную воду. – Я не знаю, зачем вам этот обед.

В коротком взгляде, брошенном на девушку, мелькнуло изумление.

– Вы молоды, – засмеялся он, – большинство особ женского пола были бы рады, если бы я проявил к ним персональный интерес – могу же я вами заинтересоваться?

– У нас нет ничего общего. – Джил произнесла это с обезоруживающей прямотой. – Не представляю, почему вы пригласили меня, если только вы хоть каплю не заинтересованы во мне. Это так? Вы хотите узнать о моде британской молодежи или что-то еще?

– А что, если это «что-то еще» абсолютно нематериальное? – насмешливо поинтересовался он. – Может, для вас непостижимо, что мне просто захотелось побыть несколько часов в вашем обществе? Ах да, я же слишком занятой человек и вовсе бессердечная машина к тому же!

– Я не называла вас бессердечной машиной. – Щеки Джил вспыхнули, а пальцы нервно затеребили ремешок сумочки. – Руководитель, придающий большое значение мужскому одиночеству, – так я это понимаю.

– И это одиночество способствует его холодности, в общем, я высоко, в башне из слоновой кости, так? – Она снова почувствовала на себе быстрый насмешливый взгляд. – Да нет, мы не собираемся в «Сарри Уиндмилл» для того, чтобы вести увлекательную беседу обо мне и моем сердце. Это очень милое местечко, позвольте добавить.

Они выехали за пределы города, в такое место, где он вряд ли бы мог столкнуться с кем-нибудь из знакомых, решила про себя Джил. Что ж, если ему нравятся блондинки с самоуверенным взглядом и прочими прелестями, она его не осуждает – особенно после той компрометирующей фотографии в «Глобал ньюс». Эрик должен сохранять свой имидж жесткого руководителя, а появляться на людях с молоденькой неизвестной провинциалкой, которая работает в магазинчике при гостинице, – совершенно не вписывается в его рамки.

– Я вам сильно не нравлюсь, ведь так? – прервал Эрик мысли Джил.

– Я едва знакома с вами, – пожав плечами, возразила она.

– Не юлите, Джил Прайд. Многим людям я не нравлюсь, но меня не так легко раскусить. Скажите мне, вы амбициозны? – Он хитро улыбнулся. – Я не имею в виду, хотите ли вы стать моделью или актрисой, несмотря на то что вы очень привлекательны.

Для работы моделью нужно быть чертовски худой, и тут для девушки главное – не страдать хорошим аппетитом. Когда я спросил вас об амбициях, Джил, я имел в виду ваше будущее, ваши планы не на три-четыре года вперед, а ваше призвание.

Джил вгляделась в его профиль и почувствовала, что ее сердце забилось сильнее. Когда Эрик улыбался, на его щеках появлялись бороздки, и ей казалось, это была улыбка человека, который знает жизнь и людей, Джил точил червячок любопытства: любит ли он кого-нибудь? Если да, то что чувствует та, которую он любит? Меняется ли он с ней? Улыбаются ли эти губы без обычного ехидства?

«Прекрати думать обо всякой ерунде, Джил Прайд!» – зазвучал в ее голове предостерегающий голос.

Но ей хотелось додумать до конца. Его губы теплые и в самом деле такие чувственные, какими кажутся? Все-таки справившись с собой, Джил отвела глаза от Эрика и уставилась в окно.

Машина ехала между холмами, поросшими розовой лавандой. Дождь прекратился, и Джил стянула с волос шарфик – она и забыла, что он у нее на голове…

– А почему вас интересуют мои амбиции, мистер Норлунд? – Она не смотрела на него – сидела и расчесывала волосы. Одной рукой он разложил туалетный столик перед ее сиденьем, и в маленьком прямоугольном зеркальце немедленно появилось ее отражение. Джим внимательно рассмотрела свое лицо, пытаясь определить – действительно ли оно так привлекательно. Что это было: комплимент или простая констатация факта? Теперь, когда, скинув Золушкин наряд, она снова была обыкновенной будничной Джил Прайд. – Что вообще вы имеете в виду под моими амбициями?

– Если вас вполне устраивает работа в магазинчике при отеле и вы не хотите ничего большего, то у вас нет амбиций, – пояснил он.

– Это приличная работа, к тому же перспективная.

– Что значит – перспективная?

– Управляющая магазином с ассистенткой в подчинении. Мистер Пагуин только вчера сказал, что я прекрасно справляюсь, что у меня способности к работе в магазине и что покупатели очень мной довольны.

– Я знаю. – Эрик говорил очень медленно. – Мне он сказал намного больше и красноречивее, когда я наводил о вас справки сегодня утром.

– Что делали? – не поверила своим ушам Джил.

– Вы прекрасно меня слышали. – Жесткие, стальные глаза скользнули по ее изумленному лицу. – Не каждая женщина-продавец может легко прийти к взаимопониманию с покупательницами, это требует большого терпения, такта и врожденного обаяния, к тому же, работая в магазине женской одежды, надо обладать искусством не отставать от моды, а она так изменчива. Я попал в этот бизнес несколько лет назад и все еще нахожу чрезвычайно увлекательным процесс мягкого убеждения покупателя, особенно капризного. Вам ведь нравится ваша работа, а?

– Да, конечно. Я занимаюсь ею с тех пор, как закончила школу. A… а почему вы говорили обо мне с мистером Пагуином? – поинтересовалась Джил, ее голос слегка дрожал от волнения.

– Хотел узнать его мнение о вашей работе. Я уже составил довольно ясное представление о вашей персоне.

– Но что у вас за интерес к моей работе и к моему характеру? – К искреннему удивлению Джил добавилось негодование.

Вместо того чтобы вытащить девушку из пучины изумления и смущения, тот погрузил ее туда больше, спросив:

– А какова была бы ваша реакция, если бы вам предложили работу за границей с гораздо более высокой зарплатой и гораздо более высокими шансами на продвижение?

Джил покосилась на него, ее сердце колотилось, словно испуганная птица в клетке.

– Та-такая невероятная вещь вряд ли может случиться, – промямлила она.

– Напротив, обычно случаются именно невероятные вещи, – возразил Эрик. – Ну так что, вас бы заинтересовала работа за границей, скажем в Калифорнии?

Джил сидела словно в ступоре, и все, что она могла себе сказать, – это то, что ее секретные мечтания внезапно начали материализовываться. Это уже было похоже не просто на прогулку по радуге.

– Не слишком тактично с вашей стороны говорить со мной о таких вещах, – сухо сказала она.

– Какого черта… – Он сурово взглянул на девушку. – О чем вы там болтаете?

– Что я живу в общежитии, что я совершенно одна и что у меня всего несколько друзей, – понесло Джил. – Если бы не мои фантазии и мечты, я бы сошла с ума. Вы знаете, мне очень хотелось бы поехать в какую-нибудь прекрасную далекую страну, мистер Норлунд, но, к сожалению, мечты не становятся явью. Вы не хуже меня знаете, как это бывает…

– Конечно, я знаю, – сердито отрезал он. – Но мы не говорим о невозможном, вы, маленькая дурочка. Я предлагаю вам работу в «Норлундс»!

«Сарри Уиндмилл» было живописным местечком – черно-белый домик с соломенной крышей. Перед застекленной верандой, где обедали Джил и Эрик Норлунд, под напором потока воды крутилось настоящее мельничное колесо.

Пока Джил пыталась оправиться от шока, сидя неподвижно и разглядывая садик, прилегающий к мельнице, Эрик заказал еду. В душе Джил боролись паника и неземной восторг. «Я просто хочу работать, я никогда не мечтала ни о чем большем…»

Когда официант удалился, она взглянула на Эрика. Он ответил на ее взгляд конечно же очередной насмешкой:

– Что, боитесь повышать ставки, уезжая далеко от дома?

Дом? А что такое – ее дом? Эта малюсенькая комнатка в общежитии?

– Вы и в самом деле думаете, что я подойду для работы в «Норлундс»? – растерянно спросила она. – Я ведь не слишком опытна и, вообще, живу в Лондоне всего пять месяцев. Большая часть моей жизни прошла в деревне.

– Даже если и так, Джил, вы покинули деревню, чтобы жить в большом городе. Ведь это довольно рискованное предприятие; вы были совершенно одиноки и понятия не имели, с какими проблемами можете столкнуться. – Он посмотрел на девушку с пугающей откровенностью, а потом дотронулся до ее нервно переплетенных пальцев. – В ваших венах течет кровь отважного моряка, Джил. Так что не бойтесь «Норлундс» или Калифорнии… или меня.

Она улыбнулась его словам:

– Но ведь вы бываете жестоким словно кнут.

– В большом бизнесе без этого нельзя, – подняв бровь, признал Эрик. – Или убьешь ты, или убьют тебя – это вид современного пиратства; по морям коммерции ходят корабли – большие магазины, которыми командуют разные головорезы. Вы ведь назвали меня викингом, так?

Да, викинг. С крупной головой, пронзительными серыми глазами, мужественным подбородком, говорящим о силе, широкими плечами и грудью. Ей было нетрудно представить его на носу какой-нибудь парусной ладьи. И этот человек предложил ей работать под своим началом. Он будет ее капитаном. Волна возбуждения прошла по всему телу Джил, но она снова запаниковала так, что вспотели ладони. Липхук и Лондон разделяют всего несколько миль по железной дороге, а между британским и калифорнийским побережьями лежат сотни океанских миль… они находятся на разных континентах.

– Джил, – Эрик внимательно изучал кончики своих пальцев, – вторая причина, почему я хочу, чтобы вы поехали в Санта-Фелицию, – моя племянница.

– Линда? – Девушка ошеломленно взглянула на собеседника.