Текст книги "Викинг-незнакомец"

Автор книги: Вайолет Уинспир (Винспиер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Одетый в белую униформу слуга отворил дверь в ответ на настойчивый звонок Линды. Он проводил девушек в просторную гостиную и сообщил, что мистер Норлунд принимает душ и переодевается после перелета из Нью-Йорка.

– Принести вам что-нибудь легкое перекусить, мисс Линда? – Слуга, тоже датчанин, был очень улыбчив, но не подобострастен.

– Было бы прекрасно, Хольгер.

Линда повесила свою шапочку на стул и осмотрелась с такой самоуверенной и довольной улыбкой, что Джил даже и не представляла, что подруга на такую способна. Когда слуга вышел, Линда подошла к огромному окну, которое практически целиком занимало одну из стен комнаты.

– Вот и оно, Джил, – сказала она. – Окно, из которого дядя Эрик смотрит на мир и на звезды.

Джил присоединилась к девушке и, затаив дыхание, бросила восхищенный взгляд на открывшуюся их взорам панораму Санта-Фелиции и безбрежного океана, сливавшегося с небом. У окна стояли кресла, а между ними столики. Джил села, потому что вдруг почувствовала себя очень утомленной. Кресло было высокое, широкое и какое-то по-скандинавски надежное и спокойное, как хозяин этой комнаты, в которой был еще бар из светлого дерева, а в отделанном дикими камнями камине за кованой решеткой лежало несколько поленьев.

– Правда, прекрасная комната? – не то спросила, не то утвердительно сказала Линда.

Джил кивнула. С первого взгляда ей понравилось все, у нее создалось впечатление, что все это она уже видела: пепельницу, жестяную пивную кружку, складки» занавесках, – это был его дом. И она полюбила его простор и неуловимый налет старины… Джил сама удивилась, как ей удалось не вскочить с места, когда он стремительно вошел в комнату.

– Здравствуйте, девушки! – В этот раз на Эрике был удлиненный пиджак оливкового цвета, гладкие коричневые брюки и кожаные комнатные туфли. Волосы, влажные и слегка приглаженные, напоминали поле ржи после сильного дождя, он был свежевыбрит и вообще буквально сверкал чистотой. Внезапно его взгляд упал на забинтованные руки Джил.

– Именно поэтому она сейчас не за прилавком, – торопливо пояснила Линда и добавила: – Это на случай, если ты хочешь узнать, почему она сейчас здесь, а не там.

– Естественно, хочу! – Эрик остановился прямо перед Джил. – Ну и что вы с собой сотворили? Отвечайте! – потребовал он. – Стоит мне только отлучиться на несколько дней, и вы уже себя изувечили? Что, черт возьми, случилось?!

– Вы правы, – робко улыбнулась Джил, безуспешно пытаясь скрыть терзавшее ее волнение. – Я немного обожглась, но ожоги уже заживают, так что я смогу вернуться на работу еще до конца недели, – заверила она.

– Ну и каким же образом вам удалось так покалечиться, моя девочка?

Джил беспомощно пожала плечами, а потом вдруг истерически рассмеялась. Да уж, руки ее обмотали белоснежными бинтами так, словно она действительно смертельно пострадала, а Эрик выглядел таким встревоженным… это было совершенно невыносимо. И Джил, почти лишившись дара речи от наплыва эмоций, уставилась в огромное окно, пока Линда обстоятельно излагала дяде, что произошло.

– Так, понятно.

Джил услышала, как он сел, достал из коробки, стоявшей на столе, сигарету и несколько раз нетерпеливо щелкнул зажигалкой, прикуривая. Вдыхая дым, она слушала, как племянница рассказывает об их с треском провалившемся секретном пикнике, о том, как они были в больнице, и о том, как мама узнала об их отношениях с Кифом.

– Для вас обеих это был тяжелый, прямо-таки боевой, день, правда? – усмехнулся Эрик и позвал Джил по имени. Она повернулась. – Как ваши руки? – мягко поинтересовался он.

– О, не беспокойтесь, мистер Норлунд, почти все в порядке, – вежливо ответила она.

– Вы меня успокоили. – Он смотрел на нее, как Джил показалось, с искренней тревогой, потом перевел глаза на слугу, вошедшего с подносом, на котором стоял кофе и тарелки с разнообразными открытыми сандвичами.

– М-м-м, я такая голодная! – заявила Линда. – Хольгер, эти сандвичи выглядят просто божественно.

Тот улыбнулся и разлил кофе по чашкам; Линда бросила на забинтованные руки Джил беспокойный взгляд, который перехватил Эрик.

– Ты совершенно права, Лин, – кивнул он. – Первое время она не справится, так что придется поить и кормить ее, как ребенка.

Джил, замерев, смотрела, как он, улыбаясь, усаживается на подлокотник ее кресла, держа в руках чашку кофе.

– Ну, давайте, детка, завтракали вы давно, так что пора уже и подкрепиться.

Не в силах сдержать нервную дрожь, девушка осторожно отхлебнула из чашки, которую он поднес к ее губам. Линда, поглощенная сандвичами, не выказала совершенно никакого удивления по поводу маленького спектакля под названием «Мистер Норлунд заботится об одной из своих служащих».

– Ну а теперь как насчет того, чтобы поесть? осведомился Эрик, когда Джил покончила с кофе.

Она так категорично замотала головой, что тот расхохотался.

– Вы так сильно стесняетесь меня? – требовательно поинтересовался он и вдруг наклонился к Джил так близко, что она почувствовала его тепло. – А, Джил? – прошептал он. – Или вам противно принять еду из моих рук?

– Я… я просто не голодна, – пролепетала она. – Спасибо за кофе, мистер Норлунд.

Несколько секунд он пристально изучал ее напряженное, бледное лицо, потом его взгляд опустился на ее руки, и девушка увидела, что губы Эрика вздрогнули. О чем он подумал? Вспомнил о пощечине? Но ведь он сам спровоцировал ее, его издевательства были просто невыносимы!

– Быть может, вы позволили бы Лин покормить вас?

– Я… правда не голодна… – Джил стало совсем не по себе, она страстно молилась о том, чтобы Линда поскорее закончила с едой или чтобы Эрик сказал, что ему нужно поработать и им пора покинуть его гостеприимное жилище.

Эрик поднялся с подлокотника ее кресла и с чашкой кофе уселся рядом с племянницей.

– Как там Нью-Йорк? – невинно полюбопытствовала Линда. – Тебе понравилось?

– О, еще бы! Солнце палило так, что все раскалилось чуть не добела и буквально сморщилось от жары. Так что было очень приятно и забавно все три дня провести на конференции в помещении, где не было даже кондиционеров, и вовсю дискутировать по вопросам торговли.

– Дорогой мой дядя, только не говори мне, что все время ты провел в зале заседаний! – Линда потянулась к нему и погладила глубокую складку, внезапно образовавшуюся между его льняными бровями. – Кора Беннет прислала Джил телеграмму из Нью-Йорка – это правда, что она вернулась в Санта-Фелицию с обручальным кольцом на пальце?

– Да, – коротко ответил Эрик и вдруг посмотрел на Джил, его глаза буквально буравили лицо девушки, пока он размешивал сахар в своей чашке. Потом он улыбнулся, озорно, словно мальчишка, откинулся в кресле и, вытянув, скрестил длинные ноги. – Да, Кора обручилась, но только не с тем, с кем вы обе подумали. Вовсе не я надел кольцо ей на палец. Я совсем не тот человек, за которого она собирается замуж.

– Не ты?! – изумленно воскликнула Линда. – А кто тогда…

– Этого парня зовут Бен Чайлдерс.

Джил слушала это сообщение словно во сне; ее мысли смешались, она никак не могла осознать два невероятных факта – Эрик не собирается жениться на Коре, мало того, после всего, что было, на ней собирается жениться Бен.

Бен! Он не вернулся в ланаи ни в пятницу, ни в уик-энд и, оказывается, все это время был в Нью-Йорке с Корой!

– Ты кого угодно можешь с ума свести, – заявила дяде Линда. – Мы с Джил были совершенно уверены, что именно ты сделаешь предложение Коре.

– Мне жаль, что я разочаровал вас, – усмехнулся он.

– А как же ты узнал о том, что Кора обручилась? – не унималась Линда. – Ты что, видел ее в Нью-Йорке?

– Ну, как ты справедливо подозревала, я не все время провел в зале заседаний. Я отправился с несколькими приятелями в Эль-Морокко и нос к носу столкнулся там с Корой и ее парнем. Оказывается, пока она была в Палм-Спрингс, он оборвал все телефоны, пытаясь до нее дозвониться, чтобы пригласить отпраздновать предложение, которое он получил, – написать музыку для нового спектакля. Кора сказала, что решение отправиться к Бену в Нью-Йорк она приняла моментально. Она вдруг подумала о том, как ему одиноко в этом огромном городе, ведь он такой скромник и затворник, ему совершенно необходим рядом кто-то, кто сможет заботиться о нем. Мысль о том, что он там один и беспомощен, была для Коры невыносима.

– Это любовь! – заключила Линда, упершись в ладошки подбородком. – Когда ты понимаешь, что хочешь заботиться именно об этом парне, значит, это и есть самое настоящее чувство!

– И ни слова соболезнования по поводу моего разбитого сердца, – в который раз усмехнулся Эрик.

– У тебя нет сердца, – безжалостно парировала Линда. – Любой мужчина, у которого есть сердце, женился бы на Коре еще несколько лет назад. Она настоящая красавица, и, думаю, правда в том, что она устала ждать, когда ты сделаешь ей предложение.

– Правда в том, юная леди, что Кора и я не влюблены друг в друга. Раз уж это не случилось раньше, то вряд ли случится вообще.

Линда смотрела на дядю во все глаза.

– Да, наверное… – пробормотала она.

– И вообще, как ты представляешь меня, тридцатишестилетнего мужчину, влюбленным мальчишкой? – Он ухмыльнулся и положил кусок копченого сыра между двумя ломтиками хлеба. – Кора прекрасный человек, и я очень надеюсь на то, что ее второе замужество окажется гораздо более удачным, чем первое.

– А ты, Джил, знала, что Кора уже была замужем?

– Ну… да, она как-то говорила мне об этом…

– Может быть, ваш с ней разговор помог ей по-другому взглянуть на Бена и по достоинству оценить его, – заметил Эрик.

Джил посмотрела на него, все еще не веря, что Кора выходит замуж совсем не за того мужчину, который так помог ей после смерти Дуарта Фостера и после потери ребенка. «Теперь ты знаешь, почему я чувствую такую признательность и привязанность к Эрику», – сказала она тогда. Но ведь Кора не сказала «люблю его», она говорила о привязанности и любви к нему как к брату или другу. А вот Джил была не способна думать о нем как о брате или друге – и, вздохнув поглубже, она должна была это признать.

На губах девушки заиграла улыбка; должно быть, Бен сейчас на седьмом небе от счастья, ведь он получил все, о чем мечтал, – Кору и признание своего таланта – он будет писать музыку к спектаклю, который предполагают ставить на Бродвее!

– Нам пора ехать, Джил. – Линда вскочила и стряхнула с юбки крошки. – Я не хочу подводить маму, я обещала пойти с ней на показ шляпок.

– Вы тоже собираетесь туда, Джил? – спросил Эрик, поднимаясь, большой и внушительный, словно скала. Этот вопрос прозвучал как обычная дань вежливости, но, взглянув на него, Джил увидела в серых глазах одиночество и боль, которые пронзили ее в самое сердце.

– Нет… – Она тоже встала, неловко держа перед собой руки, обмотанные бинтами. – Я собиралась почитать в саду после ленча…

– Останьтесь и пообедайте здесь. – Это прозвучало как приказ, довольно грубый, не предполагающий возвращений. – На Третьей авеню я обнаружил прелестный антикварный магазинчик, который хочу показать вам, а потом отвезу домой к Карен.

– А как же магазин? – растерянно промямлила Джил.

– К черту магазин! – Он резко повернулся к Линде: – Скажи матери, что Джил обедает здесь, и наслаждайтесь вашим шоу.

– Прекрасно. Пока, Джил! – Линда махнула подруге рукой. – Придется тебе все-таки есть из его рук.

«Придется», – обреченно подумала Джил и, отвернувшись, уставилась в огромное окно, пока Эрик провожал Линду до двери. Большие белые пушистые облака неспешно плыли по голубому небу: гигантская лохматая голова, а вот сгорбленный старик, а это – лошадь, перескакивающая через гору… Большие руки вдруг ласково опустились на ее плечи. Эрик повернул ее к себе, и девушка увидела две залегшие около серых глаз морщины – эти вестники усталости от тяжелого труда, которые стерли юность с его лица.

– Я полагаю, вы осознали, что произошло между нами на пляже тем вечером, – тихо, но убежденно произнес Эрик. – Мы поссорились – но не как друзья. И мы целовались как любовники.

Эти слова отозвались в теле Джил физической болью и нервным ознобом.

– Вы сбежали из-за Коры. Так? – продолжал он. – А я сбежал в Нью-Йорк после того поцелуя и пытался убедить себя в том, что между нами пропасть из-за большой разницы в возрасте. Я пытался побороть себя, но не смог…

– Но почему, Эрик? – просто спросила она.

– Потому что мне тридцать шесть и, как говорится, «жизнь прошла», – объяснил он. – А вы просто ребенок в свои девятнадцать и только начинаете жить.

– Никто не начинает жить, пока не полюбит по-настоящему, – покачала головой девушка.

– Моя мудрая и простодушная девочка. – Эрик притронулся к ее волосам, его глаза стали такими нежными, что в это было трудно поверить, – совсем не похожи на глаза мистера Норлунда. – Ты думаешь, что я собираюсь лишать тебя дружбы и общения с чистосердечными юношами вроде Роя Скотта? Я немного похож на него, ведь в душе у меня сохранилась искорка молодости, и, наверное, именно от нее разгорелась моя влюбленность в тебя…

– Прекратите молоть чушь! – резко приказала Джил и неожиданно рассмеялась. – Никто за многие годы не позволял себе так непочтительно разговаривать с тобой, да, дорогой? До сих пор последнее слово всегда оставалось за тобой, потому что ты «большой босс», раздающий приказы, которые беспрекословно выполняются. А сейчас я приказываю тебе – поцелуй меня, Эрик!

– Моя дорогая девочка…

– Ну же, чего ты ждешь. – Ее щеки пылали, глаза сверкали. – Конечно, если ты боишься…

– Боюсь тебя, ты, девчонка? – Он рассмеялся. – Этот день еще не настал.

– Нет, он уже был, и не один, – не унималась Джил. – Ты до сих пор боишься целовать меня, вот только на этот раз я не смогу спровоцировать тебя пощечиной!

– Ты… ты маленькая дьяволица! – Эрик порывисто притянул ее к себе, и Джил с тихим возгласом восторга зарылась носом в его пиджак. Осторожно она провела забинтованными руками по его широким плечам, и, почувствовав эту робкую ласку, которая должна была причинить ей боль, Эрик нежно прижался лицом к ее волосам и прошептал, что только из-за проделок дьявола он не встретился с ней лет на десять пораньше.

– Это было бы не намного лучше, – хихикнула Джил. – В девять лет я больше интересовалась лазанием по деревьям, запусками воздушных змеев и разрисовыванием книжек, а мальчишек я вообще терпеть не могла, потому что они таскали меня за волосы.

Эрик тут же взъерошил ее шевелюру, и Джил вдруг стало хорошо и спокойно.

– Если ты отпустишь своего воздушного змея на Луну и выйдешь за меня замуж, – нежно и в то же время озорно сказал он, – то со временем обзаведешься несколькими разбойниками, которые станут дергать девчонок за косы направо и налево, – ты думала об этом?

– Примерно в том же направлении текут и мои мысли, – засмеялась Джил. Ее сердце, ее глаза и вся она светилась какой-то тихой радостью. – Я люблю тебя, Эрик. Я люблю твою силу, твою любовь к своей работе, а особенно твои непостижимые глаза…

– Джил… – его голос звучал хрипло, а загорелое лицо внезапно покраснело, – еще никто никогда не говорил мне таких приятных вещей.

– Дальше будет больше, – туманно пообещала она.

Эрик приник к ней в долгом, блаженном поцелуе.

– Я знаю, где мы проведем наш медовый месяц, Джил, – пробормотал он. – В мире есть только одно место, которое подходит для нас…

– Дания, – шепотом докончила Джил. – Я хочу увидеть и узнать твою родину вместе с тобой, Эрик.

– И ты увидишь и узнаешь ее, моя овечка, – ласково пообещал он. – Главное, чтобы скорее зажили твои руки.

– А как же все-таки магазин? – забеспокоилась она, зная, что от его ответа во многом зависит их будущее счастье. Она хотела быть с Эриком в любом случае, но было бы прекрасно, если бы его любовь к ней оказалась сильнее, чем любовь к магазину.

– С магазином ничего не случится за то время, пока я буду наслаждаться своим медовым месяцем, – без тени сомнения заявил Эрик. – Это будет длинная поездка, только ты и я, и все пути будут вести к Земле полуденного солнца, где мы выпьем за наше будущее облачного вина.

– Я не могу дождаться начала этой чудесной поездки, Эрик. – Джил смотрела на него сияющими глазами. – Ведь ты любишь меня, правда?

– Я безумно люблю тебя, моя дорогая девочка. С самого начала нашего знакомства – тебе нужны доказательства?

Она кивнула, встречая его теплые, страстные губы и растворяясь в абсолютно чистом ощущении счастья.

Вот оно – начало ее путешествия по радуге!