Текст книги "Черный обходчик (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Мила Бачурова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Бр-р-р! – содрогнулся я. – Нет, боже упаси. Пускай молодые горбатятся, мы своё оттрубили.

Дима хохотнул, и я порадовался – контакт вновь завязался.

– Я понял, о чём ты, – сказал Дима. – Типа, мне что-то надо исправить, чтобы вознестись… Слушай, ну вот реально – не знаю. Так, с ходу, на ум ничего не приходит. А если не приходит – значит, ничего важного и нет. Так?

– Не совсем. У нас речь не про ум идёт, а про душу. То другое.

Бусина Лизы замигала ярче. Видеть я этого не видел, но почувствовал. И что сие значит? Я подобрался ближе к сути? Дима стал ближе к Лизе? Полцарства за мануал!

– Знать не знаю, что такое душа, – признался Дима. – Честно. Всю жизнь старался её защитить. Понимаю, что это что-то очень важное. Но как начнёшь думать… Это не ум – ум привязан к мозгу. Эмоции тоже завязаны на мозг и гормоны. Чувства – там же. А что такое душа? Где она? Есть вообще, или нет её? Как проявляется?

– Сказать, что я думаю?

– Валяй.

– Я думаю, что душа от разума отделена стеной. И если разум в эту стену иногда стучится, что-то через неё перебрасывает, пытается выйти на контакт, то душа в ответ молчит. Вообще ничего не делает. Чей-то разум пожмёт плечами и решит, что там ничего нет. И забудет про стену. А чей-то продолжит искать к душе подходы. И вот у первого разума душа умирает. А у второго доживает до самого конца. И тогда внезапно оказывается, что она – самое главное и есть.

Глава 11

– Красивая теория, – улыбнулся Дима. – Да только вот это ничем, кроме как выдумками, подкрепить нельзя.

– Ну, я бы не был так категоричен… Смотри, какая штука. Выдумать можно что-то на основе того, что ты видел. А с душой вот какая штука: выдумать – выдумали, а что это такое, никто путём понять не может. Спорят, теории выдвигают. Получается, придумали, сами не зная, что? Бред, как по мне. С богом такая же канитель. Это как та стена, о которой я говорю. Как будто кто-то когда-то сумел увидеть, что за ней, но понять не смог, и передал, как умел.

Дима почесал макушку.

– Так я об этом не думал…

– Я раньше тоже не. Это с тех пор как тут на работу устроился. Ван как-то сказал, что здесь у каждого своя теория. Ну, вот, у меня – такая. И если докручивать её до конца, то в итоге выясняется, что стена эта – разумом построена, он сам её построил, чтобы оградить себя от того, что контролировать не может, понять не в состоянии. А теперь настало время её сломать.

Помолчав, Дима тихо спросил:

– Хочешь сказать, всё то, что я изучал по оккультизму, это – фигня полнейшая? Оно ведь разумом написано. Что может знать разум…

– Как посмотреть. Фигня по сути, но ты этой фигнёй занимался, и в итоге сидишь тут, а не скитаешься по улицам с остальными пустышками. Тебе, значит, помогло. Надо только принять, что всё, что было – это лишь один этап, а не весь путь. Ты неплохо научился ползать на четвереньках. Теперь самое время встать на две ноги и сделать шаг.

Дима встал. Сделал шаг и, повернувшись ко мне, развёл руками.

– Всё понимаю. Но ты скажи, какую кнопку нажимать?

* * *

За ужином мы поменялись ролями. Денис и Ван выглядели бодрячком, а я чувствовал себя выжатым лимоном. Вяло тыкал вилкой в макароны и раздумывал, полить их кетчупом и выбросить, или сразу выбросить. А может, найти на улице какого-нибудь бездомного… Интересно, ему больше с кетчупом зайдёт или без кетчупа?..

– Думал, так всю дорогу и будешь подвиги совершать? – спросила Мстислава, бросив на меня проницательный взгляд. – Не, Тимур. Раз побыть храбрым и почивать на лаврах – это почти любому дураку доступно. Ты попробуй жизнь прожить так, чтобы высший балл себе за эту жизнь поставить. Хотя бы обычную, человеческую. А наши жизни подлинне́е будут. С нас ещё больше спрашивается.

– Угу, – только и сказал я.

– Угукает он. Докладывай, как с парнем дела?

– Да фигово. Всё понимает, контакт идеальный. Хоть в катапульту сесть готов – возносите. Но не возносится… Может, это как раз тот редкий случай, когда требуется хирургическое вмешательство Вадима?

– Соскучился? – усмехнулся Денис.

– Угу, спать не могу Нет, серьёзно! Если душа уже всё понимает, она готова, но – не получается. Значит, надо просто отрезать лишнее?

– Себе лишнее отрежь, если так легко сдаёшься, – выдала Мстислава. – У Вадика своих забот хватает.

– Ну так, может, обмен? Я себе возьму кого-то из его пациентов, кто без операции обойдётся.

– Бусин у Вадика не так много, – сказал Денис. – Всю жизнь по краю ходит. Он – правда последнее средство. И гарантий, что у него получится, нет никаких.

– То есть, – подытожил я, – вы ставите меня перед фактом, что я либо возношу эту душу, либо мы её теряем, и никаких других вариантов нет. Так?

– Сам сказал, что контакт с парнем у вас есть, – пожала плечами Мстислава. – Любой из нас пока этого контакта добьётся – время уйдёт.

– А стабилизировать его? Ну, как с Дашей делали. Что это, кстати, собой представляет чисто технически?

– Капельницу видел?

– Видел.

– Ну вот, примерно такое. Только вместо пакета с лекарством – весь отель, все мы. И видящие, и клиенты. Со всех сила в одну душу капает.

Н-да. Тоже не панацея.

– Ладно, – вздохнул я и встал, отодвинув тарелку. – Пойду к себе. Думать.

– Может, не надо? – спросил Денис. – Ты когда не думаешь, у тебя лучше получается. Я это не в обиду. Просто чтобы думать, надо анализировать богатый опыт, которого у тебя пока нет. Зато очень хорошо пашет интуиция.

– Угу, – кивнул я и направился к выходу.

– Тимур, – окликнула Мстислава.

Я остановился, повернул голову.

– Ты пожирателя возносить собрался. Если думаешь, что с ним будет легче – подумай ещё раз. А если думаешь, что тебе будет легче, потому что тебе на этого пожирателя плевать – то ты его точно не вознесёшь.

Ответил я мысленно. Матом.

* * *

Оказавшись у себя в номере, я сел в гостиной в кресло и материализовал чётки. Бусина Лизы продолжала мерцать. Ну… Что мне ещё остаётся? Давай. Как тебя?

Бусина легко отделилась от нитки. Я поднёс её к глазам. Было такое ощущение, как будто смотрю в… Даже сравнить не с чем. Грозовое небо? Звезда? Ожившее полотно гения-абстракциониста? Там постоянно что-то сверкало, переливалось, вспыхивало, возникали и рушились какие-то формы.

– Мне нужна помощь, – шепнул я.

Моргнул. Бусины не стало.

– Блин, разводилово! – воскликнул я в сердцах.

– Сам ты разводилово, – ответил голос.

Я подпрыгнул на кресле. Сердце заколотилось так, что загрохотало в ушах.

В соседнем кресле, закинув ногу на ногу, сидела Лиза. Почти такая, какой я её запомнил, только… другая. Гладко причёсанная, в зелёном платье с коротким рукавом и в белых кроссовках. В правой руке она вертела что-то вроде флакончика губной помады. А ещё она как будто светилась изнутри. Как светилась за миг до вознесения.

– Это… ты?

– Для простоты скажем, да. – Лиза тихонько рассмеялась. – Ну так что там у тебя за беда? Зачем ты нарушил мой покой, смертный⁈ – Последнюю фразу она попыталась сказать зловещим голосом, но получилось плохо. Лиза вновь засмеялась.

* * *

Никогда бы не подумал, что меня может удивить явление призрака.

– Слушай, а давай без простоты? – попросил я. – Ты – как? Я, вообще, думал, что после вознесения земная оболочка, разум – всё. А ты – вот…

– Ой, Тимур, какой ты зануда! – Лиза откинула голову на спинку кресла и уставилась в потолок. – Всё разжевать, по полочкам разложить. Как старик, который впервые в руки смартфон взял. «А почему это? А как то?» Что за интерес постоянно спрашивать? Живи и понимай! Где дух авантюризма? Будешь так всю жизнь упираться, тебя даже Вадим не вознесёт.

– Стоп. Про Вадима ты откуда знаешь?

– Опять вопросы… Я же умерла, вознеслась. Я всё знаю. Сижу на небе, свесив ноги с облачка, и всё вижу. Тебя, вот, с Зоей видела. Нашёл свою единственную, которую искал? Рада за тебя. А чего бросил?

Я встал, приблизился к Лизе. Потыкал её бесцеремонно пальцем в плечо. Палец ощущал плоть. Как у человека. Как у призрака.

– Ты не Лиза, – сказал я.

– М-м-м, какая глубокая мысль.

– И даже не душа Лизы.

– Ещё глубже.

– Ты – моё воспоминание о Лизе?

– Примерно. В твоей бусине – воспоминание о моей душе. В твоей голове – воспоминание о моём характере.

– Характер сильно изменился…

– Да не особо. Ты пытаешься представить, как бы я вела себя, уже познав всё, что наверху. Мне не очень хотелось возвращаться, этот мир для меня – пройденный этап, поэтому я кажусь раздражённой. Однако я сохранила симпатию к тебе, поэтому – здесь. Готова помочь.

– Ясно… – вздохнул я. – Поэтому ты и помнишь всё, что помню я. Знаешь, что знаю я. И ни на байт больше. Чем же ты можешь мне помочь, дражайшая проекция моего подсознания?

– Но-но! – Лиза, вскинув голову, погрозила мне пальцем. – Я не просто проекция твоего подсознания. Говорю же: в бусине – память твоей души о моей. Там то, что разумом не постигнуть. И позвал ты меня потому, что душа чувствовала: я могу помочь. Так что, приступим?

– Ну… Давай.

Я по-прежнему не мог понять, как относиться к этой загадочной гостье. Мало того, что она была восемнадцатилетней девчонкой, к которым у меня и так отношение непонятное. Так ещё и вот это вот всё…

– Ладно. Давай издалека, – решился я на откровенный диалог. – Почему ты вознеслась?

– М-м-м-м… – После смерти, с точки зрения моего подсознания, Лиза полюбила «мычать». – Хочешь ответ для разума?

– Приблизительно.

– Ты вывел меня на крышу.

– И?

– Всё. С крыши было ближе к небу. Вот я и вознеслась.

– Ты прикалываешься?

– Нет. Это ты прикалываешься. Слушай, Тимур, ну, серьёзно. Если бы можно было дать простой рецепт – тебе бы его дали. Если тебе так будет легче – попробуй думать вот как. Твоя душа хочет, чтобы чужая душа вознеслась. Чужая душа это чувствует, но не доверяет. В какой-то момент ты так или иначе успокаиваешь разум, касаешься души – и происходит движение вверх. Вот и всё. Помнишь Стаса? Он был уже после меня. Его разум отключился, когда он попал в опасную ситуацию. Шахматист? Он наконец-то отвлёкся от постоянного расчёта ходов, позволил себе потратить время не на развитие. Та женщина, к которой приходили вы с Маэстро? Она разозлилась. Разум был в ярости, его застила белая пелена, однако её душа почувствовала твою – и вознеслась.

– А ты?

– Что я?

– Что отключило твой разум?

– Тимур. Всё это объяснение у тебя из головы. Ты хочешь, чтобы я там же взяла ответ и на этот вопрос?

Я пожал плечами.

– Окей. Я в тебя влюбилась. Ты был живым, я – умерла. Ты старше меня на десять лет. Мы обречены были расстаться так или иначе в самое ближайшее время навсегда. Разум просто не мог с этим справиться – и отъехал. Ту-ту! – Лиза потянула рукой что-то невидимое, сверху вниз, как будто подавала гудок в пароходе.

– Это вот так я об этом думаю⁈

– Ну, одна из версий. Ты понимаешь, насколько это всё шито белыми нитками, а потому не даёшь ей хода. Закопал очень глубоко.

Я подошёл к окну. Прижался лбом к прохладному стеклу. Зажмурился.

– Так, наверное, сходят с ума…

– Сходят, – подтвердила Лиза. – Если визитёры не уходят. Но я уйду и довольно скоро. И тебе будет жалко, что ты не успел меня правильно использовать.

– Ты о чём? – вздрогнул я.

– Я? О Диме, который не может вознестись. А вот о чём ты – я говорить вслух не буду. Слушай, ну ладно бы делать это с призраком. Но с воспоминанием о призраке! А представь, кто-то зайдёт? Я-то невидимая даже для твоих коллег. Денис будет над тобой прикалываться вечно. Может быть, даже дольше, чем вечно…

– Ладно, – повернулся я. – Что там с Димой? Почему он не возносится?

– Потому что ты задавал слишком много вопросов, – развела руками Лиза. – Денис объяснил тебе про бусины, ты перепугался и начал пытаться всё контролировать. Ты пытаешься возносить разумом. Взываешь к рациональному. Рекламируешь вознесение, как телефонный спамер – кредит на миллион. Но если напрячь мозги, то ты вспомнишь, что ни одну душу таким образом ты не возносил.

– Олесю возносил…

– Вообще нет.

– Я ей объяснил, что там, наверху, будет хорошо. И она послушала!

– Ты на неё наорал и сказал, что тебе на неё плевать. Она с таким отпором в жизни-то почти не сталкивалась, а уж в месте, где, по её мнению, все вокруг неё прыгать должны были, вовсе такого не ожидала. Так ты ей разум отбросил и обнажил душу. А уж что потом говорил – не так важно. Она не твои слова слышала. Она уже двигалась к Свету, и ты был её проводником.

– Знаешь, что меня напрягает? – прорвалось наконец-то давно назревшее смутное недовольство. – Вот то, что с кем ни поговори – каждый рисует какую-то новую картину. Вознесение – то, вознесение – это, пятое, десятое… И всё это ещё и противоречить может друг другу.

– Ну, ясен день, – пожала плечами Лиза. – Это же объяснения для разума. Хочешь, объясняй незакрытыми гештальтами. Хочешь – индейскими ритуалами. Разум – дитя. Чем бы ни тешилось – лишь бы не плакало. Главное, чтобы ты верил в объяснение. Ну, или понимал, что все объяснения – бред. И действовал, не обращая внимания на эти мелочи. Ты же смотрящий, Тимур. Ты всё равно к этому придёшь. И будешь для новичков потом придумывать уже свои объяснения. Каждому – то, которое ему лучше всего подходит. А истина остаётся истиной: там, где начинается душа, разуму делать нечего.

Я стоял напротив Лизы, задумчиво глядя ей в лицо. Лиза невозмутимо снизу вверх смотрела на меня и чуть улыбалась. Как будто вся эта ситуация казалась ей несерьёзной. Как будто она была взрослой, а я – маленьким ребёнком, который попросил поиграть с ним в кубики.

– Есть такая книжка – «Кама-сутра», – вдруг сказала Лиза. – Я её, конечно, не читала. Ты – тоже. Однако она есть. И есть ещё сто-пятьсот книжек, курсов, программ о том же самом. Но ведь даже животные, когда доходит до дела, как-то соображают, что от них требуется. Да и большинство людей – тоже. Без всяких подготовительных курсов. Вот как ты с Зоей.

– Да что ты прицепилась к этой Зое? – смутился я. – Это была оперативная необходимость.

– Не только.

– Ну… Ну, да, не только. Понимаешь, у мужчин и женщин так бывает, что возникает момент… И вот этот момент…

– Ну, вот примерно так же происходит и с вознесением, – улыбнулась Лиза. – Возникает момет. И если хотя бы один из двоих не тормоз – всё получается. А уж сколько книжек о вознесениях он перед этим прочитал – дело, в общем-то, пятнадцатое.

Я прошёлся по комнате взад-вперёд. Лиза, благородно дав мне время подумать, взяла со стола фотоальбом со свадьбы внучки Михаила Ивановича, начала его перелистывать. У меня вообще уже музей небольшой начал формироваться – предметы, которые помогали душам возноситься. Фотоальбом, книжка Донцовой… Пока всё. Может, купить на диске альбом Dirty kisses!!? Все как-то по-своему с ума сходят. Денис на мотоцикле гоняет, Мстислава трубку курит, Ван… Ван – просто долбанутый. Почему бы мне не заняться оформлением экспозиции?

– Кстати, – вспомнил я и прошёл в комнату.

Там пошарился в рюкзаке, вытащил бутылку из-под пива и поставил на стол.

– Это что? – подняла взгляд от альбома Лиза.

– Бутылка, из которой ты пила на крыше. Я её тогда сперва выкинул, а потом подумал – и забрал. Не из фетишистских соображений, а из сентиментальных. Не, диск не буду покупать. Напишу Минджи – пусть бесплатно вышлет, с автографом. Так интереснее. А лучше два. Один Еве задарю, пусть радуется.

– Фотоальбом, вообще, я бы вернула, – сказала Лиза. – Вы с Евой его украли, его искать будут.

– Ой, я тебя умоляю. Да его в жизни никто не открывал.

– А если в старости…

– На жёстком диске отыщут.

– Циник!

– Романтичная соплячка, – не остался я в долгу. – Так с Димой-то ты чем-то конкретно помочь можешь? Или вот эти общие рассуждения – твой потолок?

– Могу, – вздохнула Лиза и, встав с кресла, потянулась. – Идём к Диме.

* * *

Дима спал. Всё так же, не расстелив, поверх покрывала, в верхней одежде, свернувшись калачиком. Я бы подумал, что он мёртв, если бы не был уверен в этом.

– Собственно, вот, – сказал я. – Будить?

Вместо ответа Лиза села на кровать рядом с Димой и погладила его по лицу. Он немедленно встрепенулся, открыл глаза.

– Ты кто⁈ – сдавленно выкрикнул.

– Тс! – сказала Лиза. – Чего ты испугался? Привидение увидел?

И сама хихикнула над своей шуткой.

Глава 12

Пока Дима растерянно моргал, пытаясь ухватить за хвост ускользающую реальность, Лиза бесцеремонно улеглась рядом с ним, сложила руки на животе и посмотрела вверх.

– Ты когда-нибудь лежал на лугу, глядя в небо? – спросила она.

– Я? Н-нет… Никогда, – пробормотал Дима.

Меня он как будто вовсе не замечал.

– А я – да. Давным-давно в детстве. Это воспоминание – крохотное такое – засело в голове крепко-накрепко. Мне всю жизнь казалось, что это примерно и есть рай. Когда ты просто лежишь на мягкой траве, смотришь в синее небо, вокруг трещат кузнечики, или что там… И тебя ничего не беспокоит. И я ведь даже знала примерно, где это место. Всегда могла туда приехать. Если бы захотела. Но боялась.

– Чего боялась? – спросил Дима шёпотом.

– Что ничего не изменится. Что я просто вымокну в росе, испачкаю одежду зеленью и почувствую себя полной дурой. И это воспоминание перестанет мне сниться. Рай исчезнет. Я так и не успела. И только после… жизни смогла вот именно так посмотреть на небо. И знаешь, что?

– Что?

– Это и был рай. Зря боялась. – По виску Лизы потекла слезинка, но улыбка оставалась на лице. – Мы так боимся утратить прошлое… Но в будущем всегда – гораздо больше. И гораздо лучше.

Рука Лизы шевельнулась, и пальцы коснулись ладони Димы. Дима осторожно сжал свои пальцы.

– Самое главное из прошлого останется с нами навсегда, – шепнула Лиза. – А всё остальное – осыпется, как увядшие листья. Уже осыпается. Ты чувствуешь?

– Да.

– Страшно?

– Немного…

– А ещё?

– Лёгкость…

– Теперь она будет с тобой всегда.

Дима засветился. А потом сквозь потолок ударил ослепительный свет. Я закрыл глаза. А когда открыл их, то обнаружил, что сижу в кресле у себя в номере.

Я вскочил с тяжело бьющимся сердцем. Огляделся.

Лизы не было. Её бусина исчезла с чёток, но вместо неё появилась другая. Ничем не отличающаяся для постороннего взгляда, но для меня – совершенно иная. Воспоминание о душе Димы.

– Спасибо, – выдохнул я. – Чем бы ты ни была…

Я осекся.

Фотоальбом, оставленный Лизой на столе, был раскрыт на одной из белых страниц, которым не хватило фотографий. Только теперь девственная белизна нарушилась. Алыми росчерками губной помады было написано:

«Рада была увидеться! Лиза. p.s. Ты ОЧЕНЬ нужен Изольде. Пока!»

Венчал записку помадный поцелуй, отпечаток губ. Я машинально потёр свои губы ладонью – ни следа. Посмотрелся в зеркало – ничего. Вернулся к столику, переместился в реальный мир.

Надпись осталась и в реальном мире.

– Да блин! – заорал я, подняв голову. – Вы издеваетесь⁈ Стоит только мне начать хоть что-то понимать, как… Что это было?!!

В потолок постучали. Я замолчал. Ответа не было.

Я немного посидел, потом для очистки совести пошёл в номер к Диме.

Если бы, войдя, увидел его – не удивился бы. Готов был к чему угодно. Но номер выглядел так, как будто никакого Димы в нём никогда не существовало.

Только на кровати валялась книжка. Потрепанная, на фиолетовой бумажной обложке нарисован белый зодиакальный круг. «Составление гороскопов». Издана в 1991-м году. Меня тогда еще и в планах не было, но доводилось слышать, что на начало девяностых пришелся самый пик увлечения гороскопами, экстрасенсами, инопланетянами, религиозными сектами и другими забавными вещами.

Впрочем, судя по количеству вполне современных стикеров-закладок, книга весьма активно использовалась и сейчас. Хотя я был готов поклясться, что в руках у Димы её не видел. Прятал, что ли? Видимо, так…

Н-да. Вообще, конечно, офигеть. Казалось бы – ну ты уже помер, блин! О душе думаешь, в буквальном смысле этого слова! Отринуть бы надо всякую ерунду. Но – нет. Продолжаешь читать гороскопы и стесняться этого увлечения. Чудны дела твои…

Покачав головой, я сунул книгу подмышку. Добавлю в коллекцию.

Побрёл к себе. Чтобы увидеть, что возле двери меня дожидается Денис. Сидя на полу, разумеется – это у них с Ваном общая привычка.

– И долго ты здесь сидеть собирался? – подойдя к номеру, спросил я. – А если бы я ночевать вообще не пришёл?

– Пришёл бы. Я видел, что ты устал. А из отеля не выходил, я спросил на ресепшене. Значит, с клиентом работаешь.

Вот всё-таки удивительно неленивые люди – мои коллеги. Прогуляться до моего номера, потом до ресепшена, потом вернуться сюда и усесться ждать – вместо того, чтобы сделать один-единственный звонок на мобильный. Спросить, где я, и когда вернусь.

Хотя, с другой стороны – позвони мне Денис минут пятнадцать назад, навскидку даже не скажу, в какую даль его послал бы. Возможно, дело в этом.

Не та у нас работа, которая позволяет отвлекаться на болтовню. Тем более, что вопрос явно не срочный. Было бы что срочное – Денис меня из-под земли бы достал. Этот фокус видящие, при всём их пренебрежении средствами связи, умеют исполнять не хуже самых современных спецслужб. Свои навыки уже неоднократно демонстрировали.

– Что стряслось?

Я открыл дверь. Кивнул, приглашая заходить.

– Да я на минутку. – Денис поднялся с пола. – Можешь завтра связаться с Евой?

– Могу даже сегодня. Если надо – хоть сейчас, ещё не настолько поздно, чтобы деловой этикет не позволял звонить коллеге. А что? Почему ты сам не позвонишь? Говорил же, что ты Еве понравился.

– Вот поэтому я и не могу позвонить! – Денис поднял палец. – Тонкий момент, понимать надо.

– Слушай, ну я реально устал, как сволочь. Мозги и без тебя – как миксером взбили. Мне ещё только твоих тонких моментов не хватало.

Я прошёл в номер, Денис потопал за мной.

Он бывал у меня неоднократно, а отель в целом представлял себе, судя по поведению, одним большим походным биваком. Я бросил на журнальный столик гороскопную книжку. Денис скользнул по ней рассеянным взглядом. Вопросов задавать не стал. Вместо этого, не спрашивая разрешения, открыл холодильник.

Ничего интересного, помимо стандартного алкогольного набора, который пополняли горничные, в холодильнике не обнаружил. Поморщился, вынул два пива, одну бутылку протянул мне.

Я покачал головой.

– Не. Говори, чего хочешь, и вали. У меня в планах лечь пораньше. – Плюхнулся в кресло.

– Я работаю с девушкой, которую мы вывели из пещеры, – сказал Денис. – Точнее, Ева вывела, мы-то с Вано в это время пожирателей гасили. И всё, вроде, у меня с этой Соней шло неплохо. Контакт у нас отличный, я был уверен, что вот-вот вознесётся…

Я нахмурился.

– Хм-м. А ну, дай угадаю. Ты каждый день уходишь от неё уверенным, что завтра уж точно всё получится. Но – ни фига. Вместо того, чтобы приближаться к вознесению, душа увядает. Так?

Денис приподнял брови.

– Откуда знаешь?

– С Димой было то же самое. С тем парнем, который только что вознёсся. А пожилая женщина, последняя из четвёрки, вознеслась?

– Пока нет. Вано с ней работает. Говорит, что… – Денис осекся.

– Что пока нет, но уже вот-вот?

– Угу. – Денис убито кивнул. – Ровно то же самое! А мне как-то в и голову не приходило.

– Да я сам только сейчас сообразил. С Михаилом Ивановичем, который из отеля убегал, та же история была. Полное понимание происходящего, абсолютная лояльность к нам, желание вознестись поскорее – и хоть бы хрен по деревне. С меня сто потов сошло, пока с ним возился. А с Димой, так вообще пришлось… – Я невольно перевёл взгляд на чётки.

Денис посмотрел туда же.

Понимающе спросил:

– Размен? Бусина за бусину?

– Не знал, что вы это так называете.

– Теперь знаешь. Ну, когда-нибудь и с тобой должно было случиться. Не могло же бесконечно везти.

– Наверное. Слушай, – вспомнил я. – Вот о чём подумал. Если существует такая штука, как размен, то почему нельзя его применять в каждом сложном случае? У Мстиславы, Вана – бусин ведь дофига. И чисто арифметически вероятность, что какая-то из них сработает, гораздо выше, чем у меня. Выбор из условных ста бусин шире, чем из восьми. Среди моих восьми нужной, с высокой долей вероятности, вообще не окажется.

Денис невесело усмехнулся.

– Арифметически, говоришь?

– Н-ну…

– Да пойми ты уже. – Денис отхлебнул из бутылки. – В наших палестинах арифметика не работает. Ни арифметика, ни физика, ни, прости-господи, естествознание и закон божий. Всё слишком тонко, куда ни сунься – попадёшь в нюанс. Теоретически – ты прав, наверное. Вероятность того, что проблемному клиенту отзовется одна из бусин Мстиславы или Вана, выше, чем у тебя. Но для этого надо, чтобы с клиентом работали они. Чтобы он пошёл на контакт с ними, а не с тобой. И вот тут уже – сам понимаешь.

– Угу, – пробормотал я. – Н-да. Действительно, кругом нюансы А ты-то чего хотел?

Тут я понял, что, задав вопрос, отхлебнул из бутылки. Причём уже не в первый раз. В какой момент успел её открыть – понятия не имею. Вопросительно посмотрел на Дениса.

– Это у тебя суперспособность такая, да?

Денис заржал.

– Ну. Говорил же, со мной пьют трезвенники, язвенники, католические священники и буддийские монахи. Будь здоров. – Денис поднял бутылку.

– И тебе не хворать. Ты скажешь наконец, чего хочешь от Евы?

– А я разве не сказал? Хочу, чтобы она попыталась поработать с Соней.

– А почему думаешь, что у Евы получится?

– Соня её уже несколько раз вспоминала. Значит, в памяти сидит. А вдруг?

– Ну да, согласен. Попробовать стоит. А чего ты сам Еве не позвонишь? Давай только без тонких моментов, я не в том состоянии, чтобы ребусы отгадывать.

Денис посерьёзнел.

– Если без тонких, то я для Евы – взрослый дядька. Видящий с огромным стажем. Она была со мной в пещере, мы вместе искали символ. Ева видела, как я работаю. Время тогда поджимало, действовать надо было быстро. С методами я особо не церемонился и, кажется, девчонку немного напугал.

Он рассказал, как заткнул пожирателем прореху в защите Маэстро.

Я присвистнул. Представить, что чувствовала, глядя на это, ничего не понимающая Ева – как нефиг делать. Испугалась, конечно. В первую очередь, самого Дениса. И хоть потом всё разъяснилось, осадочек, что называется, остался.

– И теперь она не то чтобы боится меня, – закончил Денис. – Скорее, будет очень-очень бояться облажаться, если я о чём-то попрошу. Понимаешь?

– Угу. Наверное. Будет бояться и может облажаться именно поэтому. Из-за того, что будет бояться облажаться. Так?

– Да. У студентов на экзаменах такое – сплошь и рядом.

– Понял, угу. Мне сейчас Еве позвонить? Насколько там срочно, с Соней?

– Ну, до утра время есть. Завтра, как проснешься, так и звони.

* * *

В девять утра Ева уже не спала и моему звонку, кажется, обрадовалась.

– А я на работу иду! – доложила она. – Я вчера Амалии Леонидовне помогала!

– Круто. Я тоже на работу иду. Уже почти. – Я потянулся, сел на кровати и свесил ноги вниз. – Слушай. Ты помнишь Соню? Девушку, которую из пещеры вывела?

Ева фыркнула.

– Вывела? Да я её на себе вытащила! Как санитарка – раненного бойца! Ещё бы мне не помнить.

– Она о тебе спрашивала несколько раз.

– А Соня ещё у вас? – удивилась Ева. – Я думала, вознеслась уже.

– Мы все думали, что с пленниками Маэстро проблем не будет. Но, как показала практика, ошибались. Пока вознеслись только двое из четверых, и те ценой невероятных усилий. А у Сони энергия на исходе. Ты можешь приехать к нам?

– Зачем?

– Ну, блин. Угадай.

Ева помолчала.

– Ты думаешь, я смогу?

– Не знаю. Но попробовать стоит. Если я здесь за полтора месяца чему-то и научился, так это тому, что пробовать надо всё, что приходит в голову. Какой бы дичью это ни казалось.

– Слушай, ну я не знаю. Я ведь… У меня всего две бусины.

– Две, ага. Которые появились в один день, с разницей в полчаса! Короче, подъезжай, я тебя на ресепшене встречу. Потом можем в кафетерий сходить, Мстислава обещала сегодня какие-то необыкновенные пирожные.

– Хорошо, – сдалась Ева. – Я как раз уже пришла. Сейчас спрошу у Амалии Леонидовны.

Через час мы с Евой вошли в номер к Соне.

Увидев Еву, Соня просияла.

– Привет! Как дела?

Девчонки бросились навстречу друг другу так, словно дружили всю жизнь. С поцелуями, обнимашками и болтовней наперебой.

Я остановился у двери – Ева настояла, чтобы пошёл вместе с ней, одна она стесняется, – но Соня скользнула по мне равнодушным взглядом. Для чего пришёл я, почему не пришёл Денис – не спросила. И вообще очень быстро перестала меня замечать. Она теребила Еву.

– Куда ты пропала?

– Да я же в другом месте работаю, не здесь. Здесь отель, а меня в салон красоты взяли. Сюда специально к тебе пришла, навестить.

– Ух ты! Круто. Если бы я знала, что так можно, давно попросила бы, чтобы мне хоть телефон твой дали. А что ты делаешь в салоне красоты?

Врубиться в суть объяснений я не стал даже пытаться. А девчонки понимали друг друга с полуслова, болтали без умолку. Минут через десять Ева высыпала из сумки на кровать косметические принадлежности. Соню усадила на стул, повернув лицом к окну – чтобы падал свет. Вооружившись тонкой кисточкой, склонилась над лицом Сони.

– А точно будет казаться, что нос меньше? – напряжённо спросила та.

– Конечно! Это специальный макияж. У тебя нос и так нормальный, просто надо сделать акцент на скулах. Сейчас, подожди, другие румяна возьму. – Ева положила на кровать одну коробочку и взяла другую.

– Мы с подругой поругались, – вдруг сказала Соня. – Из-за носа. Ну, то есть, не совсем из-за носа… Ей один парень давно нравился, и вдруг он мне написал. Ни с того ни с сего, представляешь? Я и не думала даже! Аринке рассказала, а она взбесилась и сказала, что я уродина. И что это он меня просто пока не рассмотрел как следует. Когда рассмотрит, сразу бросит. Мне так обидно стало! Я, пока шла домой, каждую минуту телефон доставала и себя разглядывала. И когда маршрутку ждала, тоже. Но я не сама под машину упала. – Она серьёзно посмотрела на Еву. – Меня толкнули, это точно! В спину толкнули!

Ева незаметно взглянула на меня. Я кивнул. На Соню охотился Маэстро. Тогда ещё, видимо, не приспособил для своих целей маньяка-опера.

– Это устроил тот гад, которого убил Тимур, – сказала Ева. – Он на поляне был, помнишь? Когда мы из-под земли выбрались. Противный такой старик.

– Помню. Денис говорил, что это он нас в пещере держал, чтобы силы тянуть.

– Ну, вот. Больше он никогда ничего такого не сделает. Тимур его убил и за тебя отомстил.

Соня повернулась ко мне.

– Он больше не появится?

– Никогда. Ты же своими глазами всё видела.

– Он говорил, что с ним никому не справиться! Что он всемогущий.

– Ну, говорить я тоже много чего могу. Хочешь, расскажу, как по Луне ходил без скафандра, и за мной все лунные девчонки бегали?

Соня неуверенно улыбнулась.

– Макияж офигенный получился, – глядя на неё, сказала Ева. – Тебе очень идёт!

– Правда?