Текст книги "Черный обходчик (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Мила Бачурова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Из кого? – спросил я.

– Ну, вот, с вами почаёвничал – у вас подтянул. Потом ещё к кому прилипнет, покалякает.

– Хотите сказать, его видят обычные люди?

– Может, и видят иногда. Не удивлюсь, если по всему зоопарку легенды ходят. Чем больше людей знают и верят, тем более призрак как будто реален. Одними сплетнями его уже подпитывают. А старику, по всему видать, много не надо, жил скромно, боязливо… Вы перед тем, как он появился, что-то почувствовали?

– Нет вроде, – задумался я. – Мне, правда, как-то грустно стало… Ну, что жизнь так поменялась. Даже как будто страшно, что ли…

– Слушай, и у меня такая же фигня, – уставилась на меня Ева. – Я как будто в школу обратно захотела.

Глава 3

– Ну, вот, – кивнула Мстислава. – Этот старикашка всем свой главный страх передаёт. Он в последние годы перемен боялся, а в будущее смотреть – и того сильнее. Из-за страха и к Свету сам не потянулся.

– Вот же ж… И чего с ним делать, с таким?

– Чего-чего… Возносить. Чего с ним ещё сделаешь.

– А это возможно? С такими, которые типа как пожиратели?

– Да всё возможно. И пожирателей, если очень сильно захотеть, вознести можно.

– Прям пожирателя?

– Угу. Только захотеть надо не тебе, а пожирателю, вот в чём загвоздка, – хрипло хохотнула Мстислава. – Старик же, говорю, не вполне пожиратель. И диагноз уже есть. Вам проще будет.

– Нам? – хором спросили мы с Евой.

– Ну а кому? Вы эту беду нашли – вам с ней и работать. Вознесите деда, окажите любезность. Он, вон, заслуженный, почётный, а прозябает в таких условиях. Уж Света-то заслужил, я думаю, а?

– Но я обещала Амалии Леонидовне, – пробормотала Ева.

Мстислава пожала плечами.

– Одно другому не мешает. У Тимура тут, если что, работы тоже хватит. Души-то, которые из подземелья забрали – сама видела, какие доходяги. И вот с ними – работа срочная. А дед из зоопарка никуда не денется. Просто не забывайте про него.

– Про такого фиг забудешь, – буркнул я. – Кстати. Ещё вопрос по теме. Вы вот сказали, что пожирателя можно вознести. А конкретика какая-то есть? Понимаю, что об инструкции по вознесению речь не идёт, с этим у нас в принципе не очень. Но, может, примеры какие-то? Может, вы знаете кого-нибудь, кто это делал?

Мстислава нахмурилась.

– Ты про того, который нам пещеру показал, что ли?

– Угу.

– Не отстаёт от тебя?

– Не-а.

– Ишь, настырный. Хотя, с другой стороны, коли не отстаёт – значит, и в самом деле вознестись хочет.

– Здорово. А делать-то что?

– Да ничего особенного. Как с обычными душами работаешь, так и с ним работай. Только… – Мстислава прищурилась.

– Что?

– Пожиратель есть пожиратель, вот что. Обычно после работы тебе – как?

– Да нормально. Ну, то есть, устаю, конечно, но…

– Ну вот с пожирателем тебе та усталость раем покажется. А главный риск в том, что сам не заметишь, как силы теряешь. Пожиратель этого, может, и сам-то желать не будет – а в природе его заложено жрать энергию отовсюду, откуда только может. Ежели есть рядом кто-то, кто позволяет силу свою тянуть – будет тянуть. До покуда вовсе не опустошит.

– Амулет? – предположил я.

Мстислава покачала головой.

– С амулетом ты его не почувствуешь. Не поймёшь, что ему нужно. Для правильной работы надо, чтобы энергии соприкасались. Неужто сам это ещё не понял?

– Ну… – Я задумался. – Допустим, понял. Но у меня дурацкий вопрос: а раньше об этом рассказать нельзя было?

– А ты раньше спрашивал?

– А надо, чтобы обязательно спросил? Просто объяснить, как всё работает – слишком просто? Недостойно видящих?

Мстислава покачала головой.

– Да неужто, кабы положено тебе было что-то знать, я бы скрыла? Ничего я не утаиваю, ни от тебя, ни от других. Всё, что знаю, рассказываю, как на духу. Просто всему своё время. Вот ежели ты, скажем, книжку посредине откроешь да читать начнёшь – разве поймёшь, что там прежде было?

– Пф! Да я сериалы с последнего сезона – знаете, сколько раз смотреть начинал?

– И как?

– Да нормально, в общем-то…

– Но с первого всё же удобней, – фыркнула Ева.

– Ладно. Аналогия понятна, проехали. Вопрос: что мне делать?

– Не связываться с пожирателем, – отрезала Мстислава. – Ждать, пока опыта наберёшься. Пока научишься силу свою контролировать, не позволять ей уходить больше допустимого.

– А долго это?

– Да кто же знает? У кого-то на десяти бусинах уже получается. А кому и двух десятков мало.

– А кто-нибудь из вас может помочь? А то этот персонаж так за мной по пятам и топает. Я бы себя кинозвездой почувствовал, только вот гонораров не видать. Уже на улицу выходить стрёмно. А я, между прочим, молод. У меня, может, вот-вот личная жизнь наладится.

– Это ты – молод? – изумилась Ева. И тут же, обрадованно: – Ты с кем-то встречаешься⁈

– Пока нет, но вдруг?

Мстислава покачала головой.

– Попытаться можно, конечно. Но не думаю, что получится. Если всё так, как ты говоришь, то этому пожирателю ты единственный можешь помочь. Ни с кем другим не сработает. Он оттого и топает за тобой, все прочие ему безразличны.

Я вздохнул.

– Вот, честное слово! В далеком детстве, когда в минуты помутнения воображал себя рок-музыкантом, окруженным поклонницами, поклонниц представлял не так.

– Ага! – Ева прищурилась. – То есть, музыкантом ты себя всё-таки представлял?

– В минуты помутнения! Когда трезвел, переставал представлять.

– Да что ты так об этом пожирателе беспокоишься? – Мстислава пожала плечами. – У него времени много, подождёт.

– И всё это время за мной таскаться будет?

– А ты меньше по городу гоняй! А то взяли, понимаешь, моду. У нас работы невпроворот, а тут одна сладких песен наслушалась, в Заднепровье сбежала, а другой петухам в зоопарке хвосты накручивает!

Мстислава, похоже, приготовилась бушевать. Ева начала осторожно пятиться к двери. Я поднял руки – сдаюсь.

– Понял, Мстислава Мстиславовна. Кем прикажете заняться?

– Парня бери. Девчонку Денис забрал, женщину – Ван, с парнем Изольда попробовала, но не вышло. Старичка взяла. Стало быть, парень тебе.

– А почему у Изольды не вышло? Вот, ей-богу – если бы я помер, вознесся бы уже от одной только мысли, что со мной возиться такая красавица пришла.

Ева при этих словах пренебрежительно фыркнула.

– Вот, то-то и оно, что красавица, – назидательно сказала Мстислава. – Бывают такие парни, которые при виде красоты немеют и сами не свои становятся. Слова вымолвить не могут.

– Но Тимур к ним, конечно, не относится, – ехидно вставила Ева.

– Я, между прочим, очень застенчивый был!

– Угу. И куда что девалось, интересно?..

– Ты ещё здесь? А ну, брысь! – прикрикнула на Еву Мстислава. – Сбежала, так беги! А ты – ступай работать! Долго ещё будешь груши околачивать? Семьдесят пятый номер.

Я кивнул и пошёл к двери.

– Стой, – окликнула Мстислава.

Я вопросительно обернулся.

– Утром, перед рассветом, будь готов, – не глядя на меня, проговорила Мстислава. – Кондратий Зойку привезёт. К Ангелу пойдём.

Встала и ушла за прилавок.

* * *

Парня звали Димой. Это был тот самый деятель, который слил Маэстро инфу по эзотерике. Из-за которого, по сути, души оказались в плену.

Когда я постучал в дверь, откликнулся он не сразу и осторожно.

– Да?

Я вошёл. Дима сидел в кресле у стола. Сосредоточенный, как на экзамене, и бледный, как покойник. На меня уставился настороженно.

Плохой признак. Клиенты, которым до вознесения осталось чуть-чуть, обычно спокойны. Но, с другой стороны, не лежит без сил – уже хорошо. Из тех четверых, кого мы привели в отель, он, если верить Денису, чувствовал себя лучше всех.

– Привет, – сказал я. – Меня зовут Тимур. Я здесь для того, чтобы тебе помочь.

– А… – Увидев меня, Дима немного расслабился. Думал, наверное, что это вернулась Изольда. – А где?..

– Изольда сейчас немного занята.

– Ясно.

Вроде бы с облегчением сказал. Но мне показалось, что и разочарование промелькнуло. Надо об этом нюансе не забыть.

– Расскажи о себе. Давно ты увлекаешься эзотерикой?

Вопрос Дима, кажется, не услышал. Он во все глаза смотрел на меня.

– Это ведь ты?

– В смысле – я?

– Ты убил этого… Ту тварь, которая хотела нас уничтожить?

О как. Я в тот момент, честно говоря, окружающее фиксировал так себе. Сосредоточился на Маэстро, детали решил оставить на потом. Если у меня, конечно, будет это «потом». И вот оно вдруг настало, и одна из «деталей», оказывается, пребывала в полном сознании. Сцену убийства Маэстро отсмотрела от и до, без купюр и заблюривания.

– Я.

– Как ты это сделал? – Глаза Димы азартно вспыхнули. – Я видел кинжал!

– Ну, если видел, чего спрашиваешь?

– Ты понял мой вопрос. Что это за оружие? Где ты его взял?

– Это долгая история.

– А я никуда не спешу. – Дима наклонился ко мне. – Я перерыл тьму литературы, но так и не узнал, где можно достать такое оружие!

– А ты собирался его доставать?

– Конечно. – Он даже удивился.

– Зачем?

– А зачем я, по-твоему, изучал это всё? Чтобы быть готовым к встрече с тем, что мне предстоит.

– А что тебе предстояло? – Вот теперь мне стало реально интересно.

– Я родился тринадцатого мая, в полнолуние.

Он сказал это так, как будто объяснил всё и сразу.

– Круто. А я четвёртого февраля. Во сколько – не знаю, надо у мамы спросить. И чё?

– Как это – «чё»⁈ – Дима всплеснул руками. – Это ведь проклятое время! За моей душой должен был прийти дьявол.

– Это тебе кто сказал?

– Да все говорят. И везде написано.

– Серьёзно?.. Не слышал. И не читал.

Дима насупился. Буркнул:

– Ну, знаешь… Когда мне всякие дебилы не верили – в школе, в универе, – это ещё можно было понять. Но ты-то?

Угу. Кажется, картина начала вырисовываться.

Давным-давно какой-то охрененно умный человек ляпнул Дмитрию, что он родился в «проклятый день». Утверждение, видимо, из той области знаний, согласно которой в некоторых самолетах отсутствует тринадцатый ряд, в мае не женятся, потому что всю жизнь будешь маяться, а если тебе перебежит дорогу чёрная кошка, надо вернуться домой.

Меня в этой связи интересовал вопрос: а в других странах, на языках которых «маяться» не сопоставимо с маем, жениться в этот период можно? Если переедешь, например, в Америку или в Китай – норм, женись сколько влезет? Или если дорогу перебежит крашеная кошка. Визуально чёрная, а по факту полосато-коричневая. Домой надо возвращаться, или ничего, проканает?

Но делиться этими мыслями с клиентом я не стал, он всё-таки клиент. А с клиентами надо быть вежливым. Осторожно спросил:

– А что – я?

– Ну, ты ведь здесь! – Дима обвёл рукой комнату. – Живой человек – в потустороннем мире! Значит, этот мир существует. Значит, я был прав!

– Ну как тебе сказать. Призрачный мир существует, да. А я, живой человек, могу в нём находиться. И я не один. Нас не сказать, чтобы много, но ты прав – мы тоже существуем. Однако наше существование совершенно не отменяет того факта, что если чёрная кошка перешла дорогу, то она просто идёт по своим делам. А если ты рассыпал соль, то ты рукожоп. А если к тебе в окно влетела птица, значит, она заблудилась или замерзла.

Дима непонимающе смотрел на меня.

Я вздохнул.

– Есть то, что существует на самом деле, а есть суеверия. Твоё «проклятое число» относится к последним.

– Нет!

У-у-у, блин. Тяжеленько тут придётся. Парень, получается, реально верил, что за его душой рано или поздно должен явиться дьявол. Для того, чтобы себя обезопасить, копался во всякой околоэзотерической дребедени, искал оружие. И каким-то образом ухитрился наткнуться на реально работающие заклинания. Так же, как неведомый придурок в подземном переходе начертил символ вечности – понятия не имея, что рисует.

И дьявол к Диме, что характерно, пришёл – Маэстро. Принялся вымогать разное. Потом запихал в гамак в пещере. Потом чуть не грохнул. А потом появился я, взмахнул волшебным ножиком и дьявола героически победил.

Вот так, судя по всему, выглядело происходящее в глазах Димы. То есть, картина мира полностью совпала с той, которую он нарисовал в воображении. Откуда ему знать, что Маэстро – мягко говоря, не совсем дьявол? И как его теперь разубеждать? Держит-то парня, похоже, именно непонимание происходящего.

– Зачем ты мне врёшь? Это выше моего разумения. – Дима отвернулся от меня и устремил в окно расстроенный взгляд.

– Почему ты думаешь, что я вру?

– Потому что всё совпало. Всё! Дьявол пришёл, оружие против него существует. Для чего врать?

– Как по-твоему, Земля плоская?

Я решил зайти с другой стороны. Дима обиделся.

– Чего? Я, по-твоему, мракобес совсем? Если человек интересуется тайным знанием, это не значит, что он отвергает общеизвестные, очевидные истины.

– С чего вдруг эта истина – очевидная?

– Ты идиот? – В глазах Димы плескалось раздражение. – В школу не ходил?

– Ходил. В числе прочего мне там говорили, например, что «скорая-скорая, твоя мама голая», но моя мама объективно при мне всегда была одетой, и я сомневаюсь, что кто-либо из моих одноклассников был знаком с ней ближе, чем я.

– Господи! Ну то, что земля не плоская – это же азбучная истина. В учебниках написано!

– Пф! Подумаешь. На заборе, вон, знаешь, что написано? «Работа, 10К смена», а по факту – будешь наркотики на детских площадках под каруселями прятать. И не «10К», а десять лет на полном гособеспечении такая смена. Объективно, что тебе доказывает, что Земля – круглая?

Дима, конечно, попыхтел, но игру принял.

– Окей, – сказал он. – Солнце.

– И что?

– Восходит с одной стороны, заходит с другой!

– Ну, это доказывает только то, что ночью солнце светит слонам.

– Каким слонам?

– Которые стоят на черепахе.

– Тьфу! – Дима вскочил, подошёл к окну. – Да полети ты в другую страну, в другие часовые пояса, блин! Вон, в Америку слетай! Когда у нас день, там – ночь!

– Не вопрос, полетели.

– В… в смысле?..

– Ну, в прямом. Ты в Америке был?

– Нет, конечно. Но я же видел.

– В телевизоре, да? – Я подпустил во взгляд хорошо рассчитанную порцию жалости, от которой Дима взбесился ещё сильнее, аж чуть на месте не подпрыгнул.

– Ты специально издеваешься⁈ Хочешь сказать, что Америки не существует?

– Хочу сказать, что недавно в сети завирусился видос, как бабка в магазин на бегемоте ездит. Только вот это – нейросети. В такое время живём, брат, что если на экране чего показывают, это вообще ничего не значит. Так что давай-ка без читерства. Объективно мне докажи, что Земля – круглая.

– Ну… Но ведь… – Дима задумался и вспомнил-таки что-то из школьного курса. – Линия горизонта! Она не прямая, она скругляется.

– Ясен пень, скругляется, на диске ведь живём.

– Слушай, я тебе сейчас стулом по башке врежу!

– Так себе аргументация. У меня на защите диплома не проканало.

– Она… Она вот так вот скругляется, – пробормотал уже безо всякой уверенности Дима и изобразил рукой в воздухе некий горб.

– Во-первых, это доказывает только то, что конкретно в этом месте имеется холм. Холмы я не отрицаю. На них Смоленск стоит, хрен поспоришь. А во-вторых, ты сам-то эту линию горизонта давно видел?

Дима посмотрел в окно. Этаж ему достался не сильно высокий, да еще дома вокруг – с линией горизонта было так себе. И Дима промолчал.

– Иными словами, если выбросить из головы всё, что тебе понаписали и понаговорили, то никаких доказательств круглости Земли ты не видишь, – подытожил я. – Соответственно, должен принять как факт: Земля плоская. Но ты этого не делаешь. И с тем, что с тобой происходит – та же фигня. Увидеть ситуацию в целом, в объёме, ты не можешь при всём желании. И у тебя, по большому счёту, есть два варианта. Либо объяснить то, что ты видишь, с тех позиций, которые тебе доступны (Земля – плоская), либо уж как-нибудь поверить на слово человеку, который в теме немножко глубже, чем ты. Дьявол существует. Но ни ты, ни я его не видели. Хотя были близки той ночью. Слава богу, обошлось. Тебя использовал обычный… гхм. Скажем так: тот, кто не так давно был обычным человеком. Ему позарез нужны были души, и он их собирал. Ты попался случайно, в числе прочих. И, видимо, ляпнул при встрече что-то эзотерическое, чем его заинтересовал. Он понял, что ты что-то знаешь.

Глава 4

– Меня схватили эти… – Дима побледнел. – Демоны. Сначала они подрались. Одни хотели сожрать меня на месте, другие говорили про какого-то Маэстро. Победили те, вторые. И приволокли меня… к нему. Только там у меня в голове будто щёлкнуло, я вспомнил хотя бы заклинание, отгоняющее демонов. «Экзорциемус тэе омнис имаундус сперитус омниес сотоника потискас овнис…» И их как ветром сдуло. А он остался! Устоял. А потом… Потом он приказывал говорить – и я говорил. Он подавил мою волю.

– Это он умел, да… Ну вот, видишь, какая штука получается, Дима. Ты всю жизнь учился, готовился, чтобы дать дьяволу отпор. А по факту этим своим учением вложил оружие в руки прислужника дьявола. Не хочу показаться морализаторствующим снобом, но, может, правду говорят, что все эти магико-эзотерические приколы в конечном итоге – от лукавого? Может, лучше бы ты в церковь ходил?

Дима повесил голову и вздохнул.

– Я и ходил… Долго. Пока не почувствовал, что… там тоже люди.

– А это проблема?

– Угу. Я хотел почувствовать силу! Понимаешь? Увидеть что-то, что реально действует… А не пустые слова, повторяемые людьми, которые, может, и не верят вовсе.

Ну, да. Так хотел спасти свою душу, что едва её не уничтожил. Чудна ты, логика призрачного мира! Извилисты и неисповедимы пути твои. Но всё хорошо, что хорошо заканчивается. Осталось только как-то вознести эту душу, и мне кажется, что мы уже на верном пути.

– Так откуда у тебя оружие? – спросил Дима. – Я читал, что такое существует…

– Ну… Будешь смеяться, наверное. Оружие дал ангел.

– А… Ангел⁈ – вытаращил Дима глаза. – Они реально существуют?

– Ну, да. В каждом городе, насколько я понимаю, существует некий ангел…

– И ты их видел?

– Я – нет. Но завтра, судя по всему, увижу…

Сказав это, я почувствовал, как по телу прокатилась дрожь. А ведь действительно. Я завтра увижу ангела. Я! Вот такой, какой есть сейчас, и вдруг – ангела. Блин… Надо хоть в душ сходить, что ли. Может, кроссовки новые купить, а то эти уже ни на что не похожи…

Поймав себя на таких мыслях, я чуть не рассмеялся. Ну, блин, Тимур. Не будь как пустышка! Вряд ли ангелу есть дело до того, какие на тебе кроссовки.

* * *

Разговор с Димой я решил закончить на достигнутом. Это уже было немало, а форсировать в нашем ремесле – дело последнее. Пережмёшь, и клиент замкнётся в новую раковину, попробуй его оттуда выковыряй.

Спускаться в кафетерий не хотелось, да как будто бы и незачем. В номере у себя я тоже долго не высидел. Сам не зная, зачем, поднялся в лифте на последний этаж и через призрачный мир вышел на крышу, откуда вознеслась Лиза – моя первая и незабвенная.

А уже там понял, для чего поднялся. На крыше сидела Изольда. Не просто так, а с бутылкой. И в бутылке было не пиво. Хрустальных бокалов рядом тоже не наблюдалось.

– Празднуешь? – Я сел рядом. – Ты поосторожнее. Одна мадам тут недавно тоже крепкого накидалась. Завтра на суд повезём.

Изольда не улыбнулась. Она даже не посмотрела на меня. Так и глядела расфокусированным взглядом куда-то в ясное летнее небо, окутывающее нашу многострадальную круглую планету.

– Ты разве не работаешь? В смысле, в реале. Не смена у тебя?

– Смена, – похоронным тоном откликнулась Изольда.

– И?

– И я ушла со смены, чтобы напиться.

– Оке-е-ей… А что случилось? У тебя всё нормально?

Изольда засмеялась. Это был не тот смех, когда «хи-хи, как ты хорошо пошутил, конечно, всё хорошо, давай поцелуемся и забудем». Смех был хреновый. Лучше бы уж плакала.

– Нормально? Случилось? Ты серьёзно не понимаешь?

Я только плечами пожал. Потом совершил решительный варварский набег на сокровишницу своих воспоминаний, поискал там через призму женской логики всё, что могло бы нанести такой сокрушительный удар по Изольде. Схватил первое попавшееся и вытащил на поверхность.

– Слушай, мы с Евой – просто друзья.

– Чего? – Изольда посмотрела на меня, впервые с начала разговора.

– Когда мы отправились пристраивать петуха, это была не фигура речи. Да у нас, блин, разница в возрасте почти десять лет, о чём тут говорить!

Запоздало мне пришла в голову мысль, что у нас с Изольдой разница в возрасте порядка ста лет, но сдавать назад было уже поздно. Впрочем, Изольда думала, похоже, вовсе не об этом.

– Ты сейчас серьёзно? – Она поставила бутылку рядом с коленом.

– Полностью.

– То есть, ты думаешь, я сижу посреди дня на крыше и напиваюсь из ревности?

– Ну, я бы не стал всё так конкретно проговаривать, знаешь…

– Тимур, когда всё только началось, я же говорила тебе, что не могу брать ответственность за живых людей.

– Когда Мстислава навязала тебе меня курировать? Ну, помню…

– Чем всё закончилось? Ты едва не умер! – Изольда сорвалась на крик. – Ты выпустил Маэстро, ты втёрся к нему в доверие, чтобы спасти души, а я об этом даже не знала! Мстислава знала, а я – нет!

– Ну, это потому что…

– Хватит. – Изольда встала; покачнулась, но устояла. – Не надо меня утешать, я не девочка. Знаешь, сначала я думала, что я действительно очень плохой наставник. Потом подумала, что даже если так, не стоит себя винить во всём. Твоё бегство – это был твой выбор. А потом… А потом поняла, что если бы я как наставник для тебя хоть что-то собой являла, то ты бы поставил меня в известность, спросил бы моего мнения. Но ты этого не сделал, Тимур. Я не обвиняю тебя ни в чём. Если я для тебя была – просто симпатичной коллегой, которую не хочется посвящать в по-настоящему серьёзные дела, то вина здесь исключительно моя. И я ведь с самого начала знала, что всё закончится именно так! И Мстислава не могла не знать. И вовсе не обязательно было лишний раз тыкать меня носом в мою несостоятельность. Чёрт… Если я не устраиваю её в качестве работника – пусть прямо так мне и скажет!

С этими словами Изольда исчезла. Как они все умеют, эти, которые от десяти бусин и выше.

Я посмотрел на свои шесть, вздохнул.

– Н-дя… Ничего себе, сходил за хлебушком, называется.

* * *

Ночь перед встречей с ангелом прошла так себе. Поспать не получилось. Изольда не шла из головы. Я понимал, что говорить сейчас с ней смысла нет, пусть хотя бы протрезвеет и успокоится. Подумывал о том, чтобы зайти потрепаться к Денису, но решил, что это уже вовсе бесчестно – обсуждать Изольду у неё за спиной.

Ну и не мог не отметить про себя, что Изольда, в целом, права. Наставница из неё – прямо скажем, не очень. И не то чтобы я её в этом винил. Ну, не дано и не дано. Другое непонятно: зачем на этом так зацикливаться? Подумаешь, чуть не умер… Не умер ведь. И даже ситуацию с Маэстро разрулил. К Мстиславе, конечно, вопросы есть. Если знала, что у сотрудницы такие странные комплексы, нафига было провоцировать?

Вопросы эти я задал, когда мы с Мстиславой перед рассветом стояли возле отеля, поджидая Вадима и Кондратия с Зоей.

– Изольду мы вознести не сумеем, – тихо сказала Мстислава в ответ.

– В смысле? Она ведь живая.

– А я такие вещи издалека вижу, Тимур. Ей повезло, что к нам попала. Что век ей долгий нарисовался. Но всё ж не вечный. Однажды она устанет и вернётся на путь смертной. И вот, когда дойдёт до дела, её никто вознести не сумеет. Пропадёт девчонка, истает. Я её сколько знаю – столько над ней и бьюсь, ничего понять не могу. Работаю с ней, как с клиентом отеля. Делаю всё, что только в голову приходит. А она внутри себя как будто в тугой клубок свёрнута, такой тугой, что кажется, будто твёрдая, как камень, иголку не просунешь. А просунешь – убьёшь…

Я мог только промолчать в ответ. Такой поворот мне в голову не приходил.

– Ты ей небезразличен, – припечатала Мстислава, когда увидела подъезжающий фургон. – Поговори с ней потом.

– Как? О чём?

– Ну, вы молодые. Найдёте, как. И о чём. Теперь ты всё знаешь. Имей в виду.

– Вы так говорите, как будто дела мне передаёте

Это я так пошутить попытался. А Мстислава ответила серьёзно.

– Ты – смотрящий, Тимур. И судьба тебя привела ко мне. Я не глупа, намёки понимаю. Да и сама уж лет десять как задумываюсь – хватит мне. Устала… Да не паникуй ты! Прям сегодня не уйду. Куда тебя, щегла, на отель одного оставлять. Поработаем ещё. А как уйду – то не сразу же на тот свет. Поскриплю ещё, сколь отпущено. Но в дела всё же входить надо. Вот, с ангелом сегодня познакомишься.

Фургон остановился рядом с нами. Открылась дверь.

За рулём сидел Кондратий, место рядом с ним было свободно. Сзади сидели Вадим и Зоя. Я помог Мстиславе забраться в фургон, она села рядом с Кондратием. Сам полез на задний ряд, за спины Вадима и Зои.

Никто из видящих не поздоровался, и я тоже промолчал. Едва успел сесть, фургон рванул с места. И почти тут же мы переместились в призрачный мир. На бешеной скорости понеслись по пустым улицам. Я думал, Мстислава начнёт ворчать, чтобы Кондратий не гнал, но она не сказала ни слова. То, что должно было произойти, тяготило всех, и всем хотелось закончить с этим побыстрее.

В призрачном сером свете я разглядел, что руки и ноги Зои закованы в цепи. Зоя сидела рядом с Вадимом, прямая, как палка. Смотрела перед собой, но, кажется, ничего не видела. Вадим, напротив, сгорбился и как будто стал меньше ростом. Руки он уронил на колени, смотрел в пол. Цепей на Вадиме не было, но выглядел так, словно и его сковали по рукам и ногам.

С Зоей они не разговаривали. И никто в фургоне не разговаривал, ехали молча.

Куда – я даже не пытался сориентироваться. Понял лишь, что из города мы выбрались. Когда Кондратий остановился, и мы вернулись в реальный мир, понял, что стоим на окраине какой-то деревни.

Первой вышла Мстислава, за ней я, последними Вадим и Зоя. Кондратий, оставшийся в фургоне, по-прежнему ни слова не говоря, закрыл двери.

Деревенский дом за покосившимся забором в темноте едва просматривался. Мстислава шагнула прямо в высокую траву на обочине и пропала.

Я вслед за ней переместился в призрачный мир. Здесь оказалось, что в траве есть тропинка. Вадим и Зоя пошли за мной.

Тропинка постепенно расширялась, трава становилась всё ниже, а скоро я понял, что мы поднимаемся на холм. Существующий в реальном мире, или срытый задолго до моего рождения – понятия не имею. Здесь, в призрачном мире, холм выглядел абсолютно реальным. Память видящих крепче, чем память обычных людей.

Венчала холм утоптанная площадка. Посредине лежал большой белый камень.

Мстислава подошла к Зое. Взяла за руку, под звяканье цепей отвела к камню. Обронила:

– Жди.

Сама встала у Зои за спиной, метрах в двух. Вадиму кивнула на место слева от себя, мне – на место справа.

Я посмотрел под ноги и увидел в отдалении пятачок, на который нужно встать. Он не был обозначен, разве что земля в этом месте утоптана чуть больше. Вадим тоже занял своё место. Я понял, что мы втроём выстроились на дуге, образовав перед камнем полукруг.

И снова шаг – из призрачного мира в реальный. Оказалось, что мы стоим на опушке леса. Полукругом, у белого камня – который не изменился вообще. Вокруг начинало светлеть. Еще не рассвет, но уже и не ночная темень.

Мстислава сложила руки перед собой.

И в ту же секунду – вроде бы ничего не изменилось, но я понял, что на опушке мы уже не одни. Рядом присутствует… не знаю даже, кто-то или что-то. Нечто, о чьей сущности лучше не задумываться – если хочешь сохранить рассудок. Я, по крайней мере, думать об этом на данном этапе своего развития точно не готов.

– Приветствую тебя, Ангел, – опустив руки, сказала Мстислава. – Мы привели на твой суд женщину, которая нас предала.

Зоя, стоящая перед камнем, опустила голову.

– Также здесь находится смотрящий, который допустил в ряды своих людей предательницу, – продолжила. Мстислава. – Он был ослеплён любовью и не видел, что происходит у него под носом.

Вадим, стоящий слева от неё, сгорбился ещё больше.

– Третий смотрящий, явившийся на суд – тот, кто разоблачил предательницу. – Мстислава посмотрела на меня.

И… Блин. Меня даже не наизнанку вывернули. А как будто разобрали на молекулы, рассмотрели под микроскопом каждую в отдельности, а потом собрали заново. Так себе ощущение.

– Вина предательницы очевидна и доказана, – закончила Мстислава. – Говори, Зоя. У тебя есть право на последнее слово.

– Мне нечего сказать. – Голос Зои звучал хрипло. – Мне было дано больше, чем обычному человеку. Когда люди вокруг меня умирали от голода и болезней, гибли на фронтах и под расстрелами, я вдруг обрела возможность жить вечно. Слов нет, чтобы передать, что испытала тогда! Я поклялась себе, что, сколько живу – столько буду помогать людям. Специально выучилась на медсестру Я не знаю, что и когда пошло не так. В какой момент мне вдруг стало страшно? Почему я перестала верить, что за вознесением следует счастье? Не знаю.

– Ты отдавала себе отчёт в том, что своим предательством губишь людей? – спросила Мстислава. – Губишь своих товарищей?

– Да. Но я рассуждала так: все видящие жаждут вознесения. Глупые, смешные создания, которые так и не поняли, что впереди нет ничего! Ну и, значит, нет ничего дурного в том, что для некоторых из них вознесение наступит чуть раньше… Мой мозг словно пеленой подёрнуло. Была я – самая мудрая, познавшая истинную суть, – и были все остальные. Жалкие и недостойные.

– Ты раскаиваешься в том, что делала?

– Раскаиваюсь. Да. – Зоя заплакала.

– Ты поступила бы так снова?

– Я не знаю. Наверное. То, что происходило со мной… это было сильнее, чем я.

– Пусть вместо Зои судят меня! – Вадим вдруг выпрямился, рванулся вперёд. Но остался стоять на месте – как будто был окружён невидимой стеной. – Это я, я виноват! При моем попустительстве… Если бы я не был так слеп, понял бы, что с Зоей творится неладное!

– Ты – не нянька, Вадим, – отрезала Мстислава. – Каждый видящий отвечает за себя сам. И как распоряжается своей жизнью, дело его и только его. – Она выпрямилась. – Ждём твоего суда, Ангел.

Вадим закрыл лицо руками. А Зоя стояла неколебимо, глядя на камень и что-то шепча. Молитву, наверное.

«И для чего Мстислава задавала вопросы? – мелькнуло у меня в голове. – Вот это нечто… Ангел – оно ведь и так видит каждого из нас насквозь! Ему не нужны ответы! Вполне можно было обойтись без этого садизма. А теперь ещё Вадима откачивать».

Пока Мстислава говорила, вокруг продолжало светлеть. Мир постепенно обретал краски. Зоя вдруг покачнулась и мягко осела на землю – в зелёную траву. А над лесом появился первый луч солнца.

В ту же секунду я понял, что Ангела на опушке больше нет. Мы снова одни.

Почувствовали это все. Вадим бросился к Зое.

Схватил за руку, щупая пульс, и выдохнул:

– Жива.

– Смертью Ангел не карает, – обронила Мстислава. – До машины-то её – дотащите сами? Или Кондратия звать?

– Да сами, – буркнул я. – Чего тут тащить-то, через призрачный мир?.. – и осекся.

Мстислава кивнула:

– Вот именно. Зойка теперь – обычный человек. А живых людей через призрачный мир таскать нельзя, это тебе не петух. Я тебя для чего с собой взяла, как думаешь?