Текст книги "Диктатура Кошмаров (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Пока наблюдал за этими парами, вдруг сообразил, что мои бывшие – уже Кошмары-«двоечки». То есть, всего за несколько месяцев обогнали в развитии профессиональных вояк вдвое старше себя. И пусть пока проседают в боевом опыте, но за счет магической мощи в состоянии порвать в лоскуты абсолютное большинство Одаренных Империи! Потом мысленно пересчитал родичей, уже прорвавшихся хотя бы в первый Кошмарный ранг, внезапно осознал, что мы, Беркутовы-Туманные – единственный род Империи, в котором имеется более полутора десятков Одаренных такого уровня, и мысленно пробормотал «То ли еще будет…»

О чем размышлял с этого момента и дальше, честно говоря, в памяти не сохранилось – время просто «мигнуло», и передо мной обнаружились Надя, уже закончившая терроризировать народ, и Поля с Лизой. А чуть поодаль – и вся остальная родня. Пришлось переключаться в режим главы рода и толкать небольшую речь. С анализом плюсов и минусов в технике каждой отдельной личности, советами по исправлению «замеченных» ошибок и скупыми, но справедливыми похвалами. И пусть большую часть ошибок заметила Дайна, а я всего-навсего озвучил ее «придирки», «мою» наблюдательность оценили по достоинству и преисполнились благодарности. Что интересно, все, включая битых жизнью вояк. Видимо, поэтому я сдвинул свои планы эдак на полчаса и поболтал со всей толпой. В смысле, ответил на полтора десятка толковых вопросов, посмешил рассказами о реакции глав двух не самых дружественных нам родов на алгоритм, использованный для воспитания господина Довженко, и поделился кое-какими планами на ближайший месяц.

В общем, Ксения Станиславовна, Ульяна, Софья с Татьяной, братья Плещеевы и все ветераны ушли в раздевалки довольными до невозможности, а я посерьезнел и поймал взгляд Платовой, которую попросил задержаться:

– Анастасия, вы продолжаете радовать. Как редкой добросовестностью в изучении базы данных по магии и работе с подписчиками сетевой странички, так и здоровым фанатизмом в отработке базовой техники рукопашного боя. И заявись вы на эту тренировку не после бессонной ночи, я бы не сказал ни слова. А так настоятельно советую не забывать о здравомыслии.

Она покраснела, но взгляд не опустила. И снова рубанула правду-матку:

– Ваше Сиятельство, я в восторге от возможностей, обретенных в момент подписания нового контракта, и, в то же самое время, до смерти боюсь вас разочаровать. Вот и… стараюсь изо всех сил.

– Вы служите роду, соответственно, вправе обращаться ко мне по имени-отчеству. Далее, возможностей действительно хватает. Однако переизбыток энтузиазма ни к чему хорошему не приведет. И еще: продолжите стараться – не разочаруете.

– Продолжу, Игнат Данилович! – уверенно пообещала она, по-женски ответив на «самую важную» часть моего монолога. А потом «исправилась»: – И не перегорю. Вот увидите!

– Не перегорит… – без тени улыбки подтвердила Поля и удивила: – Настя ведет себя достойно даже в мелочах. Поэтому я беру ее под свое крыло.

В моем мире такое заявление пятнадцатилетней девчонки вызвало бы смех. А в сословном обществе Надежды вызвало всего три чувства: во мне, моих женах и Недотроге – неподдельное уважение. В Максаковой – гордость за подругу. А в Платовой – искреннюю благодарность. Поэтому я, так и не вышедший из режима главы рода, согласно кивнул в знак того, что позволяю сестренке взвалить на свои плечи такую ответственность, и буквально через минуту отпустил Птичку, ее новоявленную подопечную и Злобную Мелочь заниматься своими делами. После чего сфокусировал внимание на Валерии Константиновиче и его супруге.

Как ни странно, ко мне обратился артефактор, а не его благоверная. И тоже сходу взял быка за рога:

– Игнат Данилович, я выполнил все заказы и в данный момент ничем не загружен. Поэтому хочу слетать в Ильичевск вместе с Надеждой, Натальей Родионовной и Львом Абрамовичем. Что скажете?

– На все четыре дня? – на всякий случай уточнил я, хотя понимал, что он наверняка знает, зачем и на какой срок эта парочка отправляется в наши новые владения.

Он подтвердил. И я со спокойной душой пожал плечами:

– Что ж, летите – я не возражаю. Кстати, «Антей» вернется на авиабазу в начале двенадцатого.

– Да, мы в курсе. И уже собрались… – подала голос Надежда, сообщила, что берет с собой двух ветеранов, двух новичков и одну целительницу, как-то почувствовала, что для меня это не новость, и «виновато» потупила взгляд: – Это не перестраховка: мне просто хочется проинспектировать строительство производственных корпусов толпой из пяти Кошмаров и трех Богатырей…

…Позавтракали с Ближним Кругом и Максаковой. Рабочие вопросы во время трапезы не обсуждали, поэтому получили море удовольствия от легкого застольного трепа. А потом начались рабочие будни: Ксения Станиславовна ушла заниматься какими-то исследованиями, Надежда, ее супруг и Наталья Родионовна умотали готовиться к отъезду в командировку, Ульяна свинтила терроризировать личный состав родовой дружины, остающийся в поместье, Лиза уехала в школу ко второму уроку, а Софа и Таня умчались в ателье. Готовиться к прибытию «высокой комиссии».

«Высокая комиссия» – то есть, я, моя Стая и Иришка – заявились в их вотчину эдак через четверть часа, осмотрели новую технологическую линию, стараниями Дайны заработавшую еще в десятых числах ноября, и с недетским энтузиазмом занялись Самым Главным Делом Утра… по мнению девчонок. То есть, повесили пять новых трофеев на их «законные места» и как следует налюбовались головами овцебыка,

рыси,

архара,

медведя

и волка ни разу не первых Кошмарных уровней.

Кстати, процессом поиска подходящих мест и наблюдением за работой андроидов, делавших все остальное, насладился даже я. Ну, а дамы балдели со страшной силой. И даже определились со зверями, которых не хватает в нашей коллекции. В общем, до половины двенадцатого мы совмещали приятное с полезным. А потом Птичка унеслась грызть гранит наук, Кукла увела Софью и Татьяну обратно в ателье грузить очередными заказами, Света свалила в мастерскую Дайны проверять какую-то безумную идею, Оля переключилась в режим Старшей Хозяйки рода и ушла терроризировать слуг, а я закрылся в кабинете и включил голову. В смысле, раза по три прослушал все телефонные разговоры, проведенные БИУС-ом с новыми деловыми партнерами рода моим голосом, вник во все нюансы достигнутых договоренностей, изучил список всего того, что «мне» пообещали доставить на строительные площадки под Ильичевском в течение двух ближайших недель, и посмотрел документальный фильм, познакомивший с нынешним состоянием Проекта.

Да, к обеду завязал себе мозги морским узлом, зато разобрался во всем, что за последний месяц осени «натворила» Дайна, очередной раз охренел от ее фантастической работоспособности и перестал чувствовать себя статистом. В смысле, выяснил, что и где «строю», какое оборудование, у кого и по какой цене «приобрел», когда «начну» его установку и отладку, когда «получу» все необходимые комплектующие и «запущу» производственные линии. Но самое забавное «прозрение» случилось после того, как набрался критический объем информации – я вдруг сообразил, что «строю» не два завода, а три, и что один из трех, вне всякого сомнения, заточен на производство флаеров! Вот на БИУС и наехал. А он, выслушав мой монолог, заявил, что я неправ. И объяснил, в чем именно:

– На самом деле в данный момент производственные корпуса завода с условным названием «Южный» заточены на мелкосерийное производство спортивных автомобилей типа «Стихии». Ибо ты, гонщик от бога и личность, прославившаяся разработкой алгоритма тюнинга гоночных болидов, не мог не заняться экспериментами в этой области. А теперь вспомни о том, что в конце октября Владимир Первый подарил тебе сверхсекретную прошивку для твоего андроида, и Иришка уже месяц с лишним умнеет на глазах…

Тут меня торкнуло пониманием:

– Она и гоняет, и летает. А значит, в теории, могла заинтересоваться авиастроением и додуматься до летательных аппаратов нового типа⁈

– Красавец!!! – хохотнула бестелесная вредина и снова посерьезнела: – Я скачиваю из Сети материалы по этой теме с семнадцатого ноября. А двадцать второго, дождавшись твоего появления из Лицея, убедила строить не два, а три завода, заказала два железнодорожных состава «лишнего» оборудования и т.д. В общем, мы займем еще одну свободную нишу в бизнесе Империи и станем законодателями моды на спортивные флаеры.

– Толково, однако… – задумчиво пробормотал я, представив себе всю картину: – Население Империи будет считать, что мы «сидим» на разработках ученых Воронецких, Владимир Александрович будет уверен, что все новые технологии, внедряемые на наших заводах – результат прорыва в развитии Иришки, а мы будем заимствовать знания из прошлого мира и тихой сапой поднимать уровень развития этого.

– Угумс! – сыто мурлыкнула Дайна и… сменила тему беседы: – О-о-о, как интересно: ведущий аналитик концерна «Сокол»

с пеной у рта доказывает Вениамину Анатольевичу Орлову, что, судя по номенклатуре оборудования, уже заказанного и оплаченного тобой, скорости строительства твоих заводов и энтузиазму, с которым Наталья Родионовна и Лев Абрамович «ассистируют» тебе на переговорах с потенциальными деловыми партнерами, Воронецкие готовили проект «Космос» не один год, уверены в том, что он выстрелит, и изымают средства на его реализацию из карманов дворянства и купечества… через аукционный дом Цесаревича!

Я потерял дар речи, а она довольно хихикнула и продолжила меня веселить:

– Теперь вдумайся в рекомендацию: любой ценой изыскать возможность влезть в проект через тебя. Ибо раз средства на него аккумулируются в том числе и на твоих счетах, значит, ты – креатура Императора, Императрицы и Цесаревича в одном лице. Соответственно, тебя и твоих деловых партнеров сольют в последнюю очередь!

– И как на его выводы среагировал Орлов? – полюбопытствовал я после того, как переварил эту новость.

– Проникся, нашел пятничный доклад начальника контрразведки рода, перечитал абзац, в котором сообщалось, что сегодня ты пригласил на званый ужин Стерлигова с Третьяковым, и в данный момент раздумывает, как бы на него напроситься…

Глава 5

5 декабря 2514 по ЕГК

…По большому счету, все вопросы, которые я решал во вторник, можно было поручить Надежде, Наталье Родионовне и Льву Абрамовичу. Но весь этот день Полина сдавала задолженности по школьной программе, поэтому я провел четыре встречи, к каждой из которых готовился, как к самым сложным экзаменам в АПД, и добавил дополнительные слои к уже созданной легенде о моей деловой хватке, склонности к техническим наукам, умению разбираться в сложнейших вопросах и непревзойденному чутью. Да, устал. Слава богу, только морально. А на самой последней настолько… хм… разочаровался в потенциальном партнере, что послал его лесом, почти не выбирая выражений. Хотя жаждал прибить на месте. Или утащить в Пятно и скормить местному зверью. Как приснопамятного Иннокентия Ярославовича.

Увы, запись его смерти, выложенную в Сеть, видела и эта тварь. Так что хамила, если можно так выразиться, на минималках. И не дала ни единого шанса придраться к формулировкам «выгоднейших предложений», «советов» и завуалированных претензий. Впрочем, все остальные лица, с которыми я общался, вели себя в диаметрально противоположном ключе, то есть, были готовы к сотрудничеству на моих условиях и – по уверениям Дайны – мечтали обрести статус «делового партнера Черного Беркута». Дабы я, в случае чего, ставил их недоброжелателей на четыре кости так же, как поставил Назара Николаевича Довженко. Вот и шли навстречу практически в любых вопросах, находили обоюдовыгодные компромиссы и, в конечном итоге, пополнили список будущих поставщиков комплектующих для моих предприятий.

Теоретически среда должна была пройти так же. Ведь Птичке оставалось сдать два предмета, а творческий дуэт Светы и Дайны, наконец, разобрался в некоем принципе «резонанса слабых магических воздействий», но ни один из экспериментальных вариантов продвинутых «тревожных» аксессуаров так нормально и не заработал. Вот моя младшенькая и потерялась в мастерской еще в районе полуночи, проигнорировала утреннюю тренировку и не явилась на завтрак. Ну, а я дал маху. В смысле, после трапезы, завалившись в кабинет и рухнув в кресло, поинтересовался у БИУС-а, кого мы будем терроризировать сегодня.

– А есть варианты? – ехидно поинтересовалась она через гарнитуру, не дождалась ожидаемого отклика, и аж застонала от «разочарования»: – У-у-у, какой ты тормоз!!!

– Чего это вдруг? – с надеждой спросил я, сообразив, что, по ее мнению, расстраиваться не с чего.

– Какое сегодня число, помнишь?

Я отрицательно помотал головой, ткнул в экран телефона, посмотрел на соответствующую пиктограмму и продолжил тупить:

– Пятое. Но с этой датой у меня нет никаких ассоциаций: я помню, что двадцать девятого – день рождения Людмилы Евге– …

– Игнат, пятого октября этого года мы вышвырнули из портального зала генерала Мезенцева, грохнули амеровских Кошмаров, закрыли «окно» и… с тех пор ДЕ-ЮРЕ его НЕ ОТКРЫВАЛИ! Дальше объяснять?

Тут меня, наконец, накрыло пониманием:

– Ты хочешь сказать, что наши пробовали открыть «окно» пятого ноября, но не преуспели, а значит, сегодня сделают еще одну попытку?

– Ну да: ты ж у нас любитель закрывать доступ на Надежду на месяц-два и тэдэ!

Язвительный тон Дайны натолкнул еще на одну догадку:

– Так вот для чего ты потребовала выяснить у Игоря Архиповича дату суда!

– Угу! – поддакнула эта вредина и подколола: – Я, в отличие от тебя, в голову не только ем…

Я пропустил подначку мимо ушей, переключился в рабочий режим и минут тридцать-тридцать пять прорабатывал нюансы поведения при наиболее вероятных вариантах развития очередной встречи с переговорщиками СНС. Закончив мозговой штурм, вызвал к себе Олю, описал планы на середину дня и поставил конкретные боевые задачи. А где-то за час до расчетного времени открытия «окна» написал сообщение Полине, подождал ее возле «Калитки», перешел в Клинику, вломился в мастерскую и наткнулся взглядом на сияющее личико младшенькой.

– Вы на удивление вовремя! – радостно протараторила она, цапнула со стола несколько крошечных шариков и показала мне:

– Мы, наконец, довели до ума техномагическую гарнитуру, использующую микропрокол с «вечной» подпиткой из восьмого круга и костную проводимость звука…

– Ты хочешь сказать, что идея с вживлением микропроколов в родовые перстни себя не оправдала? – спросил я, вспомнив, что накануне днем она с неменьшим энтузиазмом рассказывала о сигнальных воздействиях, которые будут четко «читаться» через эти аксессуары как в самом напряженном бою, так и под активированным жаром.

Девчонка насмешливо фыркнула:

– Микропроколы в перстнях или обручальных кольцах – это вчерашний день! Ведь они передавали всего-навсего ощущения, а эти техномагические гарнитуры позволяют полноценно общаться!

– И как это реализовано на практике? – полюбопытствовала сестренка и добавила Свете энтузиазма:

– Проще простого: блок генерации звуковых колебаний, установленный тут, в мастерской, передает их через микропрокол и рабочее тело гарнитуры в височную кость, блок считывания снимает и расшифровывает колебания всё того же рабочего тела, а часть расчетных мощностей Дайны обеспечивает ряд чертовски нужных возможностей. К примеру, позволяет свободно общаться не только с нею, но и между собой или игнорировать не только технические, но и артефактные «глушилки». А теперь вдумайтесь вот во что: эти гарнитуры – вечные, ибо ломаться в них просто нечему, а система связи работает в мирах любого типа и на любых расстояниях!

– Обалдеть! – восхищенно выдохнула Поля, Оля назвала Свету с Дайной красотками, а я задал последний уточняющий вопрос:

– Как я понимаю, эти гарнитуры должны вживляться в кость, верно?

– Ага! – хором ответил дуэт изобретательниц, а потом младшенькая замолчала, а ее бестелесная напарница сочла необходимым добавить еще три предложения:

– Операции абсолютно безопасны и будут проведены в реанимационном комплексе «Носорога». Но – вечером. Ибо на носу – переговоры с охамевшими уродами из нашего прошлого мира…

…Ее предсказания сбылись – «окно» все-таки открылось. Причем чуть раньше, чем обычно. И в портальный зал по очереди ввалилось двое мужчин лет сорока-сорока пяти с военной выправкой, но в дорогих деловых костюмах. Не обнаружив в помещении ни души, недоуменно переглянулись. Потом один из них наткнулся взглядом на лист бумаги, лежащий на журнальном столике, подошел, прочитал «мое» послание и протянул его коллеге.

Формулировки настоятельных требований не оставляли простора для фантазии или левых телодвижений и били по самолюбию. Поэтому у «гостей» Надежды основательно испортилось настроение. Тем не менее, упираться они не решились – тот, который повыше и повнимательнее, огляделся по сторонам, не нашел ничего похожего на камеры, нехотя кивнул «абы куда», подошел к плоскости сопряжения миров, выглянул в свой и передал кому-то из персонала лаборатории мою «просьбу» закрыть «окно» ровно на четверть часа.

Оно исчезло через три с половиной минуты. Еще секунд сорок-сорок пять Дайна анализировала состав воздуха, радиационный фон и что-то там еще. После того, как сочла, что личное общение с этой парочкой нам не навредит, мы с Олей телепортировались за артефактную иллюзорную пелену, продавили ее своими телами, подошли к нашей паре кресел и опустились на сидения.

«Деятельный» поздоровался и начал, было, представляться, но я прервал его монолог и холодно уставился в глаза:

– Господа, мне нет дела до ваших имен, должностей и полномочий: СНС системно нарушает договоренности, поэтому я более не вижу никакого смысла налаживать хоть какие-то отношения!

– Игнат Данилович, договоренности нарушали наши предшественники! – на голубом глазу соврал все тот же тип. И продолжил приседать мне на уши:

– А мы, заместители директора новообразованной Комиссии по Исследованию Магических Миров, получили карт-бланш на наведение мостов с вами, как с…

– Так, стоп. Вы опять наступаете на одни и те же грабли… – раздраженно поморщился я, увидел в их взглядах недоумение, и объяснился: – Одно из первых условий, переданных мною Совету, звучало так: я веду переговоры только через начальника Белозерской АПД генерал-майора Мезенцева, ибо по-настоящему уважаю эту личность. А вас вижу первый раз в жизни, значит, не имею никаких оснований считать договороспособными.

Фраза, выделенная интонацией, напрочь испортила переговорщикам настроение. Но мой тон, выражение лица и решение не налаживать с СНС никаких отношений, озвученное чуть раньше, не оставляли выбора, поэтому «Деятельный» был вынужден сказать правду:

– Генерал-майор Мезенцев обвиняется в совершении серьезнейшего преступления, соответственно, в данный момент ему не до участия в каких-либо переговорах.

– И какой срок тюремного заключения ему грозит? – спокойно спросил я.

– От двадцати до пятидесяти лет в орбитальной тюрьме строгого режима! – с мстительным удовлетворением во взгляде ответил второй переговорщик.

Я мысленно отметил, что с этой личностью мы точно не сработаемся, и равнодушно пожал плечами:

– Что ж, значит, через восемь минут я отправлю вас обратно и закрою Надежду до пятого декабря две тысячи пятьсот тридцать четвертого года. Ибо уверен в том, что Игорь Архипович в принципе не способен на недостойные поступки, и никогда не переигрываю свои решения.

Тут меня попытались убедить в неразумности. А зря – я выслушал чертовски эмоциональный диалог «Деятельного», зацепился за уточнение его напарника и презрительно фыркнул:

– Как я и говорил, бег по граблям – ваше все: мы достигли технического бессмертия, поэтому спокойно подождем хоть двадцать, хоть пятьдесят лет. А потом либо полностью исцелим единственную личность, которой я доверяю, либо закроем Надежду наглухо. В том числе и для визитов через жилу аструма на океанском дне. Благо, требующимися маготехнологиями располагаем уже сейчас.

Озвучивая две последние фразы, я представлял возможности, даруемые магией Пространства, и вспоминал свои визиты на Китеж. Поэтому БИУС-ы переговорщиков сочли оба этих утверждения правдой и загрузили хозяев. Вот те и задергались:

– Игнат Данилович, давайте все-таки попробуем найти консенсус!

– Игнат Данилович, дайте нам сутки, и мы постараемся решить вопрос с участием в переговорах генерал-майора Мезенцева!

Я немного поколебался и «нехотя пошел им навстречу»:

– Что ж, сутки у вас есть.

И тут «Деятельный» почему-то решил, что ухватил бога за бороду:

– Игнат Данилович, скажите, пожалуйста, а как долго ваши целители восстанавливают конечности обычных людей, пострадавших от окостенения?

О том, что этот вопрос не может не прозвучать, несколько раз говорила Дайна. Поэтому Оля отыграла свою роль на десять баллов из десяти возможных – неспешно встала, посмотрела на переговорщика сверху вниз и хищно ощерилась:

– МОЕ окостенение необратимо! Впрочем, даже будь у нас возможность «откатывать» это воздействие, помогать Ростиславу Петровичу не стал бы ни один целитель рода Беркутовых-Туманных. Ибо эта личность имела наглость проявить неуважение к моему мужу…

…На предпоследней минуте пребывания на Надежде «Деятельный» решился задать еще один вопрос – вроде как, полюбопытствовал, по какой-такой причине мы появились в портальном зале не сразу.

Я даже не подумал выходить из образа страшного и ужасного Кошмара, поэтому сказал чистую правду:

– Вы, любители продаваться и прогибаться, утратили мое доверие. Вот мы и вырезали этот портальный зал… в другом месте, контролируем все и вся десятками всевозможных анализаторов, причем не только технических, но и магических, готовы к любым неприятным сюрпризам и подготовили энное количество ответных мер самой разной мощности. Делайте выводы, господа!

Жесткость этого ответа им, естественно, не понравилась, но надувать щеки не решился ни один. Я счел это нормальным, поэтому за сорок секунд до появления плоскости межпространственного перехода попрощался, взял жену под локоток, зашел за иллюзорный полог и телепортировался. К сестренке, ибо к младшенькой переместилась супруга.

Как ни обидно, но переговорщики не сошли с места до возникновения «окна», из-за чего не нашли тончайшую щель «по периметру уже закрывшейся массивной каменной двери». Вот Света, процарапавшая эту фальшь-канавку, и застрадала. Но так, без особого надрыва. А после того, как «гости» свалили в свой мир, а плоскость сопряжения исчезла, забыла об их существовании и вцепилась в мое предплечье мертвой хваткой.

– Веди… – «обреченно» вздохнул я, не стал блокировать удар кулаком, прилетевший в защиту в проекции печени, и ответил на агрессию агрессией. В смысле, «возник» за спиной этой супруги и шлепнул ее по кольчуге напротив аппетитной задницы.

Света игриво прогнулась в пояснице и… заметила Полинку еще до того, как отпустила тормоза. Поэтому изобразила обиду, усвистела к «Калитке», первой переместилась в Расщелину и первой улеглась на операционный стол. А после того, как техномагической гарнитурой обзавелся и я, «сдавшийся» на имплантацию последним, предложила провести ходовые испытания приблуды в «боевых условиях».

Я, естественно, согласился. Поэтому мы, посовещавшись, прыгнули в Каньон, вылетели наружу и, полюбовавшись Пятном, засыпанным снегом,

полетели на запад. К местам обитания овцебыков.

Первые несколько минут выполняли требования Дайны, то есть, то громко декламировали стихи, то переходили на еле слышный шепот. А после того, как она довела до ума техническую составляющую системы и чуть-чуть «допилила» программную оболочку, сольный режим общения канул в Лету. В смысле, включилась конференцсвязь, мало чем отличавшаяся от привычной. И пусть БИУС еще какое-то время настраивал шумоподавления, мы оценили комфорт полетов с гарнитурами и лишний раз порадовались тому, что в свое время прикупили глухие парашютные шлемы. Само собой, не забыли и о дуэте изобретательниц – захвалили их до умопомрачения. Вот Света и придумала, как сдвинуть фокус нашего внимания с себя на что-нибудь еще. И восхитила еще сильнее:

– Слышь, Дайна, а ведь микропортал можно присобачить и к шлемам. Только протолкнуть сквозь них линзы объективов широкоугольных камер!

– В принципе, можно… – откликнулась ее «подельница». – Но толку: так вы сможете пользоваться камерами только в полете. А вот если засадить их в какую-нибудь стильную ювелирку или вживить еще один «шарик» в лобные кости, к примеру, впритык ко внутреннему краю брови…

– … и прикрыть микроскопическим иллюзорным пологом, генерируемым все тем же «шариком»… – продолжила младшенькая и поставила точку в этих рассуждениях еще одним убийственным утверждением: – … то нам останется придумать техномагический модуль дополненной реальности, проецирующий картинки с чужих камер на хрусталики!

– Интересная задача… – задумчиво пробормотал Ангел-Хранитель, на несколько секунд «ушел в себя», а затем обратился к Птичке: – Полин, тут тебе звонит Егор Искрицкий с неожиданным предложением. Соединить?

– Раз с «неожиданным», то да. Вернее, кинь, пожалуйста, его голос в этот канал. Чтобы это самое предложение услышала не только я… – попросила она.

– Кину! – пообещала она и сообщила один небольшой, но важный нюанс: – Кстати, он будет слышать только тебя…

Не успели мы переварить эти слова, как в канале послышался голос Искрицкого – чуть более низкий, чем раньше, и срывающийся от злости:

– Добрый день, Поль. Говорить удобно?

– Привет, Егор! – отозвалась сестренка. – Да, удобно. Что случилось?

Он сделал паузу, видимо, собираясь с мыслями, и мрачно вздохнул:

– У меня сегодня дуэль. В двадцать два ноль-ноль в дуэльном комплексе «Ратник» в Окунево. Противник – Николай Хмельницкий, самый влиятельный старшеклассник моей школы. Поэтому у него группа поддержки будет, а мои вроде как друзья и подруги… страшно заняты.

– Дальше можешь не объяснять… – спокойно заявила Поля и принялась вколачивать в его сознание фразу за фразой: – Друзей и подруг гони в шею. Даже если они переиграют свои решения и попробуют заявиться в «Ратник». Далее, мы – приедем. Без вариантов. И с вероятностью процентов в девяносто девять привезем с собой Лизу. А если в условиях дуэли фигурирует подмена, и этот тип ею воспользуется, то заставим об этом пожалеть. И последнее: кто он по рангу, знаешь?

– Да. Рында.

– А ты?

– А я – Гридень. Правда, прорвался менее десяти дней тому назад, зато за три недели пребывания на заимке поднял все боевые умения к предыдущему пределу насыщения…

Глава 6

5 декабря 2514 по ЕГК

…Краткий пересказ результатов анализа видеозаписей официальных дуэлей представителей трех поколений рода Хмельницких здорово разозлил и заставил согласиться с несколько неоднозначными предложениями Дайны. В общем, сразу после возвращения из Пятна я сделал не один звонок, а три, затем отправил Стаю переодеваться, переоделся сам, первым поднялся на крышу и, дождавшись девчонок, взбежал в салон «Орлана».

Пока летели к Императорскому дворцу, переговорил еще и с Виктором – поставил его в известность о своих планах и успокоил. Ибо парень, убывший к черту на рога принимать и ставить на боевое дежурство очередной загоризонтный радар «Корунд», даже при очень большом желании не мог успеть вернуться в Новомосковск к началу разборок, соответственно, разозлился. И злобствовал практически до посадки квадрокоптера. А потом потребовал позвонить после того, как все закончится, пожелал удачи и отключился. Ну, а я сфокусировал внимание на «силуэте» Ляпишева, дожидавшегося нас в «стакане», кивнул Свете и первым спустился на крышу.

Переход к кабинету Императрицы запомнился разве что нереальным количеством придворных, ошивавшихся в коридорах, и очень уж «липким» интересом абсолютного большинства к нам-любимым.

Но подваливать к нам – слава богу и Дмитрию Львовичу – так никто и не решился, поэтому, шагнув в приемную, я абстрагировался от неприятного «послевкусия», поздоровался с дежурной фрейлиной и вскоре предстал перед Воронецкой, пребывавшей не в настроении.

«Обмен любезностями» ужали до предела, заняли мягкий уголок, и моя младшенькая, врубив генератор развертки трехмерных изображений, показала нарезку из видеозаписей, скопированных из Сети. Само собой, в пятикратном замедлении и со своими комментариями.

– Миленько… – злобно процедила государыня после завершения показа, посмотрела на генерала, все еще обдумывавшего варианты реакции на все это непотребство, фактически повторила наши еще не озвученные предложения и добавила немного отсебятины: – В общем, вы, Дмитрий Львович, реализуете это РЕШЕНИЕ МОЕГО МУЖА, а я прослежу за процессом из ложи. Ибо тоже полечу с вами…

Возражать ей никто и не подумал. Поэтому следующие минут сорок пять мы просидели в приемной. А потом Императрица, переодевшаяся в рейдовую «кожу» работы нашего ателье, нарисовалась на пороге кабинета, заявила, что готова, и сообщила, что успела отправить Лизу в наш «Орлан».

Я был в курсе всех ее телодвижений, поэтому не удивился ни появлению в приемной напарника Северцева, ни активации «коридора», убравшего с нашего пути всех встречных-поперечных. Вот и расслаблялся всю дорогу до «Орлана». А там выделил воякам два последних кресла, отослал младшенькую в пилотскую кабину и поухаживал за Воронецкой…

…Одна из двух групп быстрого реагирования спецотдела, выдвинувшихся в Окунево за полчаса до нас, сработала, как часы – организовала не только посадочное место на служебной автостоянке «Ратника», но и коды доступа к служебному входу. Само собой, напрягались не только эти вояки и их коллеги, но и толпа Конвойных в штатском, прибывших обеспечивать безопасность венценосной персоны. Не бездельничали и мы: Северцев прикрыл Людмилу Евгеньевну, Дмитрия Львовича и себя с напарником иллюзорными копиями моих родичей, а я и мои девчата подняли воздушные стены. И держали их всю дорогу до дуэльного зала, арендованного Хмельницкими.

Кстати, на верхнюю ступеньку неширокой лестницы, по которой можно было спуститься к ложе Искрицких, вышли за пять минут до начала действа и в правильном ордере. То есть, я и мои супруги шествовали первыми, за нами шли Кукла и Птичка со Злобной Мелочью, а «родня» двигалась следом. Так что все внимание шести с лишним десятков потомственных аристократов, собравшихся посмотреть дуэль школьников, сфокусировалось на мне.

Егору и семи его родичам резко полегчало, а толпе сторонников «самого влиятельного старшеклассника» и судье, наоборот, поплохело. И это было правильно. Поэтому мы спустились к своей ложе в мертвой тишине, поздоровались с мальчишкой, готовым к бою, и опустились на свободные места. Правда, не все – Птичка со Злобной Мелочью направились к юному Гридню, стоявшему возле барьера на пару с младшим братом, ободряюще хлопнули по плечу и отыграли порученную сценку. В смысле, Максакова мазнула презрительным взглядом по лицу Николая Хмельницкого, фыркнула и громогласно сообщила, что личности, бледнеющие от волнения, по определению не могут являться по-настоящему серьезными бойцами, ибо кровь, отливающая от мозга, очень неслабо понижает скорость реакции. А моя сестренка правильно развернула Искрицкого и, не шевеля губами, описала оптимальный алгоритм ведения боя против этого конкретного противника.