Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"
Автор книги: Васёва Ксения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Глава 14
Косса
Время отъезда я едва не проспала. Выручила Прасковья, которая с грацией медведя и диким воплем "Барыня!!!" вломилась в мои покои. Ничего не понимая спросонья, я словно попала в ураган. За какие-то полчаса меня привели в сносный вид и выкинули прямо на руки хозяина дворца.
Впрочем, судя по лицу, он тоже такого сомнительного подарка не ожидал. Но хватательный рефлекс у главы тайной канцелярии был на уровне – поймал и даже отпускать не спешил.
– И покупки свои не забудьте! – выкрикнула Прасковья и тотчас стушевалась, увидев нас. – Ой, чего это я… Радостного вам праздника, хозяин да хозяйка, а я лучше на кухню побегу. Милуйтесть-милуйтесь на здоровье!
Это отрезвило, и я отвела глаза.
– Пойдём уж, хозяйка, – усмехнулся Мистислав, предлагая мне локоть. Толком не проснувшись, я не даже не сразу вспомнила, что обижена на этого лицемера. Но ругаться, особенно в канун праздника, уже не хотелось. И надо признать – главе тайной канцелярии известно несоизмеримо больше, чем наставнице из провинции. Просто я не привыкла верить людям на слово, к тому же, заинтересованным.
– Как твоё самочувствие? – накидывая шубу мне на плечи, спросил лекарь. Впервые с момента пробуждения я прислушалась к себе. Лёгкая слабость никак не уходила, но в целом, я чувствовала себя прекрасно. Этакой бодрой и помятой, словно мне недавно сбили температуру.
– Всё хорошо, – улыбнулась я мужчине и посильнее закуталась в шубу. Ехать нам предстояло до города и дальше – как объяснила Мари – немного по берегу реки. У родителей девушки была своя усадьба близ Афалии.
Пока карета плыла по городу, я дремала на плече Мистислава. В своей маске и тёмном приталенном жилете он вновь приобрёл флер загадочного мужчины. Ну точно царевич-лакей из девичьих сказок. Длинные волосы лекарь убрал в хвост, чем только усиливал сходство с героем. Я вспомнила, как эти волосы скользили по моим плечам ночью и вздохнула. О своей репутации я не беспокоилась – один Венский знал, что наш брак не был консумирован. Но едва ли это грозило мне проблемой.
От неприличных мыслей тело сладко заломило. Чего таить, мне понравилось с ним вчера. Не думала, не гадала, что любиться с мужчиной настолько приятно. Хотя многие наставницы в пансионе шептались о сильной боли и необходимости "вытерпеть процедуру".
С другой стороны, с Венским это действительно могла быть… процедура.
Выехав из ярко украшенного города, мы словно оказались в полной тьме. Но не прошло и пяти минут, как карета замерла у ворот одинокого поместья.
В золото-синей парадной нас уже встречали хозяева. Я изумлённо уставилась на матушку Мистислава и Мари – статную русоволосую женщину с бриллиантовой тиарой на голове. В нежно голубом платье с белым кружевом её можно было принять за мою ровесницу. Ничего себе, с учётом взрослого сына! То есть, как лекарь она явно не слабее Виданы, декана Академии… а возможно, даже сильнее! Ну теперь понятно, откуда такой дар у Мистислава.
Но кроме того, женщина показалась мне знакомой. Скорее всего, лично мы не встречались, а вот портрет… портрет точно попадался. Вспомнить бы – где?..
Пока я размышляла, хозяйка дома закончила миловаться с Мари и подошла к нам.
– Мама, – лекарь тепло улыбнулся ей, целуя в подставленную щёку, – познакомься с моей гостей – княгиней Коссой Ольховской-Венской.
Поклонившись, я выпрямила голову и получила крайне заинтересованный взгляд.
– Доброй ночи, Косса. Младшая княгиня Александра, в девичестве Светлогорская, а ныне из рода Железновых. Рада видеть вас нашем доме.
Александра Светлогорская… это имя прямо было на слуху. Где же я слышала?!
– Рада знакомству, – кивнула я, смущаясь под столь пристальным вниманием княгини.
– Не хочу показаться бестактной, – иронично произнесла она, повернувшись к сыну, – но красивая и замужняя барышня в твоих гостьях – это очень любопытно, Мист… или кто ты сегодня?
– Косса осведомлена о том, кем я являюсь, мама, – невозмутимо отозвался лекарь, явно игнорируя первую часть фразы. Соболиная бровь женщины картинно поднялась:
– Даже так?.. Великий Род, неужели у меня появился шанс дожить до внуков?!
На этом месте закашлялась я, живо представив, чем может обернуться моя беременность!
– Пожалуйста, не торопи события, – с неприкрытым укором ответил мой спутник, – ты смущаешь нашу гостью.
Княгиня разве что не фыркнула, как кошка.
– Твоя гостья не сводит с тебя влюблённых глаз. Рискуешь остаться в дураках, Мист, – пропела она, – и да, если б девочку было так легко смутить, ты бы не привёл её в наш дом,
– и оставив нас, она летящей походкой направилась к прибывшему Яромиру.
Сказать, что я была в шоке – ничего не сказать.
– Я не свожу с тебя влюблённых глаз! – выпалила я и вдруг осознала, что мой протест звучал как-то неправильно. – Вернее, не не свожу! Да чёрт побери, Мист!
– Чего, краса моя? – губы лекаря беззастенчиво расползлись в улыбке. Наблюдая за ним, я неожиданно тоже рассмеялась.
– Твоя матушка – это нечто, – заметила сквозь смех. Мистислав приобнял меня и даже не подумал спорить.
– Да уж, мы с Мари забыли сообщить о её скверном характере.
– Ну почему же, нормальное поведение для матери, – хмыкнула я, – только почему она связала моё знание о твоей должности с внуками?
– А это я уже объяснял тебе, Косса. Кстати, ты не хочешь подать императору прошение о разводе?
– Возможно, – запрокинув голову, я полюбовалась на его лицо, – стать свободной княжной и жить без оглядки на слухи и мужа… так соблазнительно, знаешь ли.
– В темнице сгною… – угрожающе выдохнул лекарь мне в губы. Ох, никаких влюблённых глаз, зато я дрожу в ожидании его поцелуя. Очень последовательно, Косса!
– Не помешаю, молодые люди? – со смешком раздалось за моей спиной: – Ничего не имею против, но вы же понимаете, что здесь есть глазастые княгини и не менее глазастые князья.
Меня мгновенно оставили в покое.
– Спасибо, Герман, – Мистислав кивнул мужчине средних лет, видимо, своему отчиму и представил нас друг другу. Муж Александры оказался невысоким, кругленьким, но не полным, с явно живым характером и огнём в глазах. Воистину, противоположности притягиваются! Хотя заметив, с какой страстью Герман поглядывал на супругу… я догадалась, почему та крепость пала. Иногда хочется быть единственной и неповторимой, ловить восхищение и купаться в нём.
– Как вы, Косса? – Яромир подошёл ко мне, когда княгиня буквально утащила Миста и Мари с собой – на пять минут по семейным делам. Посмеиваясь, Герман направился за ними, а я осталась в зале с Яромиром.
– Благодарю, сейчас уже лучше. У меня хороший лекарь.
– Знаю-знаю, наш дорогой друг Демидовский. Вижу, ваши отношения наладились? – лукаво отозвался мужчина. Да уж, действительно глазастые… князья?
Но постойте, он же посвящённый Маре язычник.
– Яромир… – медленно потянула я, леденея внутри, – вы князь Темновской, глава рода? Невидимая паутина напряжения словно опутала воздух в зале.
– Занятно, – он наклонил голову, в миг теряя личину весельчака и повесы, – и откуда такие сведения?
Сейчас он казался сильно похожим на Яна, особенно в тот день, когда Темновской пытался допрашивать меня.
Спазм сдавил горло. Я не желала, не готова была принимать эту горькую правду.
– Скажите, – прошептала, хватаясь за колонну, – вы поэтому подошли ко мне у графини Вронской? Потому что я похожа на мать?
– Вы правы, – хрипло отозвался мужчина, – вас действительно легко спутать с Алессой, но…
– Что вы с ней сделали?! – я сорвалась на крик: – Заставили быть рядом? Изнасиловали? Надо же, какая пошлость – запомнить имя случайной девушки в вашей жизни, которой вы принесли столько боли!!!
Он обескураженно глядел на меня.
– Откуда такой наговор, Косса?.. Подожди, – он резко сцапал мою руку, упираясь взглядом в языческую вязь, и стремительно побледнел: – Она не могла… она должна была мне сказать…
– Отпустите! – я не могла прийти в себя, меня колотило. Видимо, мы слишком громко кричали – в зал сбежались и слуги, и всё ушедшее семейство.
– Косса! – Мистислав рванул ко мне: – Что произошло?! Яромир, как это понимать?
– Мне бы самому понять, – прохрипел князь Темновской, – Косса, я бы никогда не причинил боль Алессе…
– Ну конечно! – яда во мне накопилось много, за столько лет: – Вы всего лишь сделали ей ребенка накануне свадьбы. И вы совсем не виноваты, что из-за чужого ребёнка Ольховский презирал и унижал её. И тем более не виноваты в её самоубийстве, когда она не выдержала всех обвинений! И к моему очень счастливому детству вы тоже не приложили руку!!!
Слёзы всё же брызнули, хотя я не собиралась плакать из-за давно минувшей обиды. Но она росла в моём сердце, и я даже не подозревала, насколько сильно.
В зале повисла гнетущая тишина.
– Прошу прощения за безобразную истерику, – спохватилась я, понимая, что непростительно опозорилась перед семьёй Мистислава, – наверно, мне лучше уйти.
Я повернула к лестнице, слабо давая себе отчет в том, что делаю. Впрочем, отпускать меня не думали. Лекарь удивительно проворно поднял меня на руки и вынес из зала. Молча.
Я тоже молчала, не зная, что сказать.
Он принёс меня в покои, пахнущие чистотой и свежестью. Как будто их недавно подготовили. Я успела заметить лишь стол с большой рамкой – портретом двух мальчиков, как лекарь впился мне в губы.
От неожиданности я упустила момент, чтобы его остановить. Мои руки само собой опустились на плечи мужчины.
– Мистислав, что за чёрт? – не выдержала между поцелуями: – Ты в своём уме?! Мы в доме твоих родителей!
– Ничего, здесь хорошая звукоизоляция, – был ответ, от которого я захлопала глазами. А пока хлопала – мне ловко растёгивали крючки на платье.
– Ненавидь меня, – вдруг прошептал он, лаская губами мою шею, – не прячь эмоций. Тебе нужно сбросить злость. Представь, что если не накажешь меня, я совершу много чего нехорошего, – в полутьме его улыбка казалась пугающей, – ну Косса, я же твой лекарь. Когда ты уходила больной после меня?
На эту провокацию мне нечего было возразить. Но эмоции… Я же не умею. Но одна мысль о запретах породила такой гнев, что я набросилась на лекаря.
Определённо, это была самая странная предновогодняя ночь в моей жизни.
Обратно в гостиную мы собрались через полчаса. Макияж пришлось смывать, причёску – переплетать. Благо, что после монастыря и пансиона я могла быстро привести себя в порядок. Мистислав с довольным лицом наблюдал с кресла, не реагируя на моё бурчание. А бурчала я знатно, раз уж кричать и истерить не было сил.
Его "терапия" действительно имела успех – я успокоилась. По крайней мере, мир вокруг уже не казался таким враждебным. Зато на смену гневу пришёл стыд – не разбираясь, я набросилась на Яромира, испортила праздник и ему, и семье Мистислава, устроила некрасивую сцену. Помнится, однажды Ян вталкивал мне про гармонию внутри. Мы лежали в палате у лекарей, и он удивлялся моей нервозности и напряжённости. Тогда я не придала значения его словам, но сейчас… будто почувствовала натянутую нить в душе. В чопорной атмосфере пансиона я легко держала эмоции в узде, а вот встретиться с миром лицом к лицу оказалась не готова.
И как теперь быть?
– О чём задумалась? – Мистислав неслышно подошёл сзади, обнял меня. Вот он никогда бы не скатился в безобразную истерику. С другой стороны, взрослый мужчина, лекарь, глава тайной канцелярии… до его опыта и выдержки мне далеко.
– Хочешь совет, краса моя?
Я подняла взгляд.
– Хочу, – произнесла, положив голову ему на плечо, – я уже ничего не понимаю. Чёрное сменилось белым, белое стало чёрным, а у каждого, как выяснилось, своя правда. Моя вера, мои убеждения превратились в пустой звук. Теперь я сама не знаю, как будет правильно. Ведь мне не только за себя, мне нужно отвечать за сестру. А чем я могу помочь?..
– Порой мы сама не ведаем, как сила в нас таится, Косса, – усмехнулся он, – просто не спеши. Разберись. Подумай. Взвесь "за" и "против". Иногда правильное решение, правильный вывод приходят не сразу. Не лети на волнах эмоций вперёд здравого смысла.
– Упрекаешь меня?
– Упрекаю. За те попытки побега, которые стоили мне седых волос. За твои обвинения в сторону Яромира. Не хотел говорить, дабы лишний раз не выяснять отношения, но…
По его слегка виноватому тону меня словно молнией ударило:
– Ты знал! – я повернулась к нему, вытаращив глаза: – Ты не мог не знать, кто такой Яромир и именно ты проверял нашу кровь с Яном!.. Великий Род, ты с самого начала всё знал…
Это не укладывалось в голове.
– Но почему?!
– Почему не рассказал? – его голос прозвучал незнакомо, жёстко: – По банальной причине – язык не поворачивался. Ты нашла в Яромире поддержку, он тоже взял тебя под опеку. Раскрой я карты – все вокруг бы стали врагами. Ты без того меня не слышала, Косса. Но была ещё одна причина. Жалея себя, ты не думала о чувствах Яромира? Я оправдываю твой гнев, но… Яромир был моим наставником и другом семьи. Мы знали про Алессу. Он умело скрывал семью, детей, но страсть к Алессе… Он был не в силах её спрятать. Ради неё Яромир подал на развод со женой, только Алесса не приняла этой жертвы. Она ушла, обронив, что счастье на таком не построить. Представь, что творится у него в душе сейчас, когда ты заявила о себе. Дочь от любимой женщины, и твои слова… Он хотел сделать вас счастливыми. Просто не сложилось.
Я вдруг ощутила, как по щекам катятся слёзы… Злость на Мистислава вспыхнула и сгорела до тла. Я бы тоже не решилась сказать. Слишком тяжело.
– Поговори с ним, выслушай. Ты у меня умная девочка. А про мою семью не думай, ты далеко не самая главная скандалистка на мамином веку.
Я только кивнула, всхлипывая. Мист осторожно убрал слезинки с моего лица и взяв за руку, вывел обратно в гостиную.
– Ну наконец-то! – княгиня всплеснула руками, поднявшись с дивана. Они с Мари были вдвоём, и потому я завертела головой: – Яромир внизу с Германом. Собрался уезжать. Если хочешь поговорить, поспеши.
– Бегу! – подхватив платье, я ринулась к парадной лестнице. Яромир и вправду держал в руках дублёнку, тихо споря с Германом. Увидев меня, мужчины как по команде замолчали.
– Прошу вас, не обижайтесь, – выпалила я, едва не упав с последней ступеньки. Но слава богам, зацепилась за перила: – Яромир, я поступила не совсем умно. Мы можем поговорить, если вы не против.
Спешить всё же не стоило – особенно в платье. Я чуть не растянулась перед мужчинами, но к счастью, один из них меня подхватил.
А глаза точь-в-точь как у Яна… почему я не замечала эту схожесть раньше?..
– Косса… – он неожиданно сгрёб меня в охапку и прижал к себе. Кажется, я снова реву. Но по-другому уже не получается.
Герман любезно уступил нам кабинет, а слуги принесли вино и фрукты. Я была приятно удивлена такому отношению – обычно проблемным гостям, вроде нас, указывали на дверь. Никому не хотелось иметь дело с чужим скандалом. Но семья Мистислава проявила небывалую для высшего света чуткость и понимание.
– Наверное, нас уже потеряли, – произнесла я, бросив взгляд на часы. После двух бокалов вина на душе стало необычайно легко, но и о приличиях забывать не стоило.
– Не переживайте, Косса. Нашим друзьям тоже нужно посплетничать. До рассвета ещё много времени, но если вы желаете, мы можем спуститься!
Яромир смотрел на меня, как на ожившее чудо, и от этого становилось неловко. Понемногу он расспрашивал о моём детстве, жизни в монастыре и пансионе, про сестру, знакомство с Яном и Академию. Я рассказывала вкратце, но каждый раз ему удавалось вытянуть больше, чем мне хотелось. Мужчина действовал тонко и деликатно, что я не сразу замечала подвоха. Тему отношений с мамой он старательно избегал, но я будто чувствовала – ему тяжело. Просто тяжело вспоминать.
Зато Яромир охотно делился семейными байками и историями про детей. Ян и его сестра Ольга росли проказниками-погодками, а самым младшим был Иван, ровесник Зарины.
– Давайте ещё посидим, – подумав, согласилась я и с прицелом глянула на мужчину, – тем более, вы ничего не рассказали о встречах с матушкой.
Он коротко вздохнул и вновь наполнил наши бокалы.
– Мне стыдно говорить об этих отношениях, Косса…
– Неужели вы всё-таки надругались над ней? – разом нахмурилась я, когда пауза затянулась. Вздрогнув, Яромир едва не уронил вино на ковёр.
– Нет-нет, просто мы… Словом, это было неприлично и недопустимо. Но если ей, молодой девчонке, простительны и эмоции, и страсть, то куда несло меня… Я не ведаю. У меня была семья, о которой я молчал по долгу службы, был опыт за плечами. Я никогда не считал себя способным потерять голову от юной барышни, но когда она пришла ночью… Я не смог отпустить. Алесса проходила по одному делу, и меня часто упрекали в излишней мягкости к ней, требовали решительных действий. Но поверьте, я бы никогда её не обидел.
– Проходила по делу? – подняла я бровь.
– Это касается моей службы. Однажды я расскажу вам, когда сформулирую мысль… правильно. Понимаете меня?
Не сразу, но я догадалась. Кажется, Яромир тоже давал клятву верности. Впрочем, учитывая его странные отношения с Мистиславом и приглашение на семейный праздник… А кто вообще такой Яромир?
Опять тайная канцелярия?
– А как вы связаны с Мистиславом? – вдруг осведомился мой новоявленный отец: – Он назвал вас важным свидетелем, но некоторые детали заставляют меня сомневаться. Не было ли личного мотива в его действиях?
Я поднесла бокал к губам и отвернулась. Важный свидетель? Ловко! Интересно, я когда-нибудь узнаю правду? Зачем он действительно притащил меня в Тёмный дворец?
– Я понял, – голос Яромира прозвучал с раздражением, – вот прохвост! Косса, какая бы сила не стояла за Мистиславом, у меня тоже есть тузы в рукаве. Если вы не желаете отношений с ним, не бойтесь, скажите. Я смогу вас отгородить. Кроме того, – он ласково коснулся моей руки, – вы можете стать частью нашей семьи. Тогда уж точно никакой Мистислав не приблизится к вам!
Я широко распахнула глаза:
– Яромир, вас не пугают… трудности, связанные с этим? – а точнее, скандал на всю Руссу. Смена фамилии, признание бастарда – это довольно смелые заявления.
– Мы провернём эту историю без шума, не тревожьтесь, – разулыбался он, – я поговорю с Его Величеством, подготовлю бумаги… и буду надеяться на ваше согласие, Косса. Я хочу, чтоб вы поверили в мою серьёзность, что я готов помогать, защищать вас и сделать всё, что должен был сделать раньше. Зачем только Алесса скрыла ваше рождение?.. Она всегда знала, что я могу помочь… и всё равно не пришла ко мне, – его лицо болезненно скривилось, но он быстро взял себя в руки.
Да уж, маменька была женщиной характерной, гордой. Только жизнь с Ольховским её всё равно сломала.
– Я подумаю, – кивнула, вспомнив совет матушки Агафьи. Мол, всегда нужно взять время на раздумье. Хотя было лестно, что ко мне отнеслись столь важно.
– Спасибо! Но всё же я настаиваю на семейном знакомстве. Тем более, с Яном вы уже поладили. Может, в праздники?
Эта мысль не вызвала отторжения, поскольку и с Яном, и с женой Яромира мы были знакомы. Правда, совсем не факт, что они обрадуются мне как новому члену семьи. С другой стороны, один ужин я могу пережить, а потом исчезнуть из их дома навсегда, если мы не найдем общий язык.
– И ещё, Косса… возможно, я слишком многого прошу, но учитывая ваши слова и то, что мне известно… не желаете ли вы развода с Альбертом Венским? Этот человек – государственный преступник. Он на свободе лишь потому, что нужно вычислить его сообщников. Понимаете, дорогая? Вас разведут в один день, гарантирую! Просто есть опасения, что его арест дурно повлияет на вашу репутацию.
Ну что ж… Пожалуй, здесь я могла пойти Яромиру навстречу. Даже с большей охотой, чем Мистиславу. Последние недели сильно прочистили мне голову. Нет смысла хранить верность тому, кому эта верность не нужна. Тем более, Венский не обеспечивал мне ни кров, ни защиту, он даже не консумировал брак, лаской и нежностью склонив меня к согласию. Я три года ждала мужа и играла роль благоразумной жены. Пожалуй, с меня действительно хватит.
– Я не против развода, Яромир. Но можно ли это событие тоже не предавать огласке?
Меня заверили, что всё будет в лучшем виде.
Мы допили вино, единодушно решили перейти на "ты" и собрались вниз. У дверей Яромир напомнил мне про Мистислава, но я лишь покачала головой. Не хочу втягивать в наши отношения посторонних.
– Кстати, а кто такая княгиня Александра? – вспомнила я и спохватилась, объясняя своё любопытство: – её имя будто на слуху, очень известное!
Яромир улыбнулся, но сейчас в его чертах мелькнуло нечто ироничное:
– Она действительна была на слуху, только говорить об этом не стоит. Александра – бывшая фаворитка Его Величества. Когда-то она блистала при дворе, но пятнадцать лет назад вышла замуж и переехала в Афалию.
"… Разными, Косса. Мой отец знал про меня. Более того, я был его способом удержать матушку подле себя. Нет, он любил нас, как умел, чтобы не говорили. Просто не мог ничего изменить”
Из моих лёгких словно выбили весь воздух.
– К сожалению, прямо я сказать не могу, но судя по твоему лицу, ты сделала верные выводы. Это игра с огнём, Косса. Серьёзно подумай над моим предложением.
Мне стало нехорошо. Очень, очень нехорошо!
