Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"
Автор книги: Васёва Ксения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Ксения Васёва
Хозяйка Его крепости
Глава 1
Я долго не могла проснуться. Чёрная вода смыкалась над моей головой, не пуская к свету. Путы, невидимые, но осязаемые, охватили по руками и ногам. Я кричала, отчаянно барахталась что есть силы, но вода оставалась безучастной. Бесполезно. Мне уже не спастись. Опускаясь на колени, я не понимала, сон ли вижу или живу. Вверх к свету убегали пузырьки воздуха, грудь саднило от кашля, а тело безвольно опускалось на дно. Я больше не хочу бороться.
Я не могу
"Косса, – тихий шёпот, даже шелест по тёмной глади воды, – вставай, Косса"
И сквозь мрачный омут ко мне прорывается тонкая ладонь с до боли знакомым кольцом.
Я тянусь к ней. Тянусь, потому что сквозь годы обиды и ненависти я всё равно хочу её увидеть.
"Мама…"
Последний рывок на грани силы. Глубокий вдох над поверхностью воды и…
Я вскочила с подушек как безумная, тяжело дыша. Сон. Просто сон. Наверно, меня разморило в карете – мы приехали от Темновских и я сразу легла спать. А всё остальное просто бредовый сон. Как же, Сула обвинила меня в убийстве Ольховского! Большей глупости трудно представить!
Широко зевнув, я потёрла заспанные глаза. Однако… Комната была мне незнакома. Непривычно просторная, светлая, с большими окнами и нежно-бежевой отделкой. Я невольно закрутила головой. Окна были покрыты тюлем и узорчатыми портьерами из зелёного шёлка. Рядом с окном расположился стеклянный стол из светлых пород дерева и два удобных кресла. По правую сторону от меня находился рабочий стол, по левую – туалетный столик и комод. Под потолком переливались бусы с подвесками – миниатюрными снежинками.
Ну и наконец – кровать. Широкая, двуспальная, с балдахином из невесомой тонкой ткани. Я лежала на идеально чистом белье и мягких подушках, накрытая расписным зелёным покрывалом. Машинально потрогала ткань, покрутила в пальцах и похолодела. Я не слишком хорошо разбиралась в разного рода материалах, но отличить стоящую вещь от обычной умела. И сейчас чутьё подсказывало мне – под таким покрывалом в Академии спал разве что князь Ольховский…
Я рысью вскочила с кровати и бросилась к запотевшему окну. Какого упыря!.. Вместо снежных полей Академии, знакомых корпусов и елей я увидела… реку. С двух её сторон зеленел сосновый лес, а прямо за рекой виднелся город.
Только едва ли это была столица…
Да и снега почти не было. Так, припорошенная белым трава.
Наверно, я не меньше пяти минут безмолвно созерцала вид за окном.
"Так-с, что мы имеем-с? – вспомнилась мне фраза бывшего отцовского управляющего". А имели мы, кажется, сильные дурманящие травы. Допустим, комната с натяжкой могла сойти за тюремную камеру, если Сула действительно обвинила меня в смерти отца. Но погода?! Неужели Вельмир усыпил меня до весны?!
Да нет, глупости какие – я бы умерла давно!
На маленьком балкончике меня мгновенно пробил озноб. Впервые догадалась осмотреть себя. Дорожное платье исчезло – я была одета в ночнушку и тёмный мужской халат. То есть, меня как минимум переодели.
Не слишком приятная новость.
Не долго думая, я вернулась в спальню и по очереди открыла все ящики комода. Пусто.
На языке крутились непотребные ругательства, но пока я ещё сдерживалась.
Но чувствую – ненадолго.
Неожиданно за дверью раздался шум, послышались оживлённые выкрики. Мой взгляд заметался по комнате в поисках чего-нибудь тяжелого, но увы. В конце концов, я встала за стулом – если что, его можно бросить в моих гостей и бежать.
Только вместо тюремной стражи на пороге появились три служанки – одна постарше и две юные, помощницы. Увидев меня, старшая всплеснула руками.
– Вы очнулись, Ваше Сиятельство!.. Как замечательно, а мы-то уж разволновались! Не пугайтесь, меня зовут Прасковья, а это Лизка и Манька. Мы будем служить вам, Ваше Сиятельство! Прикажете подать за портным? А то уж не обессудьте, вещичек женских у нас не нашлось.
У меня закружилась голова. Осев на кровать, я повернулась к женщине:
– Великая Мара, какие вещички?.. Вы с ума сошли? Где мои вещи? Где я вообще нахожусь?!
– Так, знамо где – в Тёмном дворце, близ славного города Афалия. Ой, вы не волнуйтесь, хозяин прибудет – он всё вам объяснит!
Я впала в ступор. Афалия? Это же ремесленный город на юге Империи. Даже воздушным дилижансом до Афалии целая ночь полёта!
– Сколько я была без сознания? – ошарашенно повернулась к служанкам. Прасковья заискивающе улыбнулась:
– Не переживайте, Ваше Сиятельство, всего лишь сутки. Сейчас мы быстренько вас в красоту приведём! А хозяин к обеду вернётся, вы уж с ним потолкуйте.
Ничего не понимаю. С дорогой до Афалии, получается, уже больше суток прошло! Но уточнять у девушек я не стала – и так ясно, что кроме указаний хозяина им ничего не известно.
– А кто у вас хозяин? – сощурилась я.
– Князь Демидовский, Ваше Сиятельство! Может, всё-таки за портным?..
– Подождите вы, какой ещё Демидовский?! – отмахнулась я: – Язычник что ли?
– Да господь с вами, нормальный мирской человек! Только проклятый да страшный, но вы внимания не обращайте – он умный, справедливый! А какой богатый, – шепотом добавила она, – шелками да каменьями вас одаривать будет. Так что, за портным?
– Давайте, – устало кивнула я. Что здесь скажешь?..
– Уже лечу, барыня! А девочек вам оставляю – вдруг указания какие будут!.. – поклонившись в пояс, Прасковья выбежала за комнаты. Служанки-помощницы тотчас встали у двери, словно почётный караул. Признаться, я слегка опешила от их рвения. Чтобы гостья – да в чужом доме командовала?.. Чудеса какие-то!
Я приложила пальцы к вискам и основательно задумалась. Безликий хозяин, вышколенная прислуга, без сомнения, богатый дворец… это точно моя жизнь? Кажется, ещё сутки назад всё было иначе. Несмотря на абсурдность подобных мыслей, ноги сами понесли меня к зеркалу. Ох, можно выдохнуть с облегчением – ничего во мне не изменилось. Но вопросов, однако, меньше не стало.
– Любезные, – я повернулась к служанкам, – а какие вообще указания оставил ваш князь? Насчёт меня?
Девушки испуганно переглянулись:
– Так… помогать вам, одежду приготовить, ублажать во всём… Только это, на улицу пущать не велено.
– В смысле?!
– Ну, князь велел! – затараторила служанка: – Вы уж не обессудьте, мы люди подневольные. У него спрашивайте. А внутри дворца – командуйте аки хозяйка!
Спокойно, Косса, тебе по статусу не положено ругаться! Не положено, я сказала!
– А если я захочу уйти? Вы будете держать меня силой? – холодно осведомилась я. Девочки смутились. Кажется, они без меня понимали, что ситуация двусмысленная. Отсюда и такое рвение – чтобы лишних вопросов не задавала.
– Ну что же вы, барыня… Просто охрана вас за ворота не пустит. Они там дюже суровые сидят-глядят! Вы лучше хозяина дождитесь да потолкуйте с ним!
– Ты мне ещё советы давать будешь?
Опомнившись, служанка замотала головой. А я осознала одно – их странного хозяина мне лучше не дожидаться. Дворец нужно покинуть немедленно!
Однако, против этого были три фактора. Я в халате, без денег, документов и в чужом городе. Даже если взять дворец штурмом, то куда бежать потом?.. С другой стороны, это лучше, чем попасть в лапы "справедливого чудовища". Кто знает, что за сумасшедший хозяин у дворца!
Демидовский… Никогда не слышала.
Итак, сначала надо избавиться от караула.
– Вы свободны, – бросила я служанкам и недовольно подняла бровь, – что-то не понятно?
– Ну как ж завтрак и портной, Ваше Сиятельство?!
– Не сейчас, – отрезала я, – вон!
Иногда во мне просыпалась очень злая княгиня. Запричитав: "Конечно-конечно", девушки попятились к двери. А я осталась – наедине с нерадостными мыслями.
Итак, что мы имеем?.. Без сомнения, усыпил меня именно Вельмир. А дальше? Кто этот загадочный Демидовский? Зачем глава тайной стражи отдал меня ему?.. Прикусив губу, я лихорадочно думала. Сдал в рабство, подарил? Или заточил как в монастырь, в наказание?.. Дескать, посиди, княгиня, в красивой клетке, понервничай. Авось и расколешь сама, без вмешательства Совета Язычников!
Великая Мара, неужели Данимир одобрил сей план? Или он не в курсе? Могу ли я искать защиты у цесаревича? В любом случае иного выхода, как возвращаться в столицу, у меня не было. Сердце на миг кольнула невидимая игла – а что если сестра поверила Суле? А Ян, Мистислав? Последний, кажется, вообще затаил на меня обиду. Могу ли я теперь доверять кому-нибудь?..
Горько усмехнулась. Отмахиваясь от проблем, я загнала себя в ловушку. Не удивлюсь, если видение Сулы – часть той игры, которая закрутилась в Академии. Я не убивала Ольховского. Не буду врать, когда-то я страстно желала этого, но… Мне было шестнадцать, я ненавидела отца, монастырь и весь мир. Каждый день притворства, молитв чужому богу и вере, сжигающей меня изнутри. Я посвященная Маре, дарующая холод и смерть, должна была воспевать покорность, невинность и свет. Меня не принимал Бог христиан и меня наказывала Мара, за отказ от её дара. Языческая вязь на запястье порой кровоточила, но отец скрыл её под железным браслетом, иначе язычницу не взяли бы в монастырь.
Узнай монахини правду – и я бы отправилась к фанатикам, ревнителям веры. Потому что свет их только для покорных.
Я научилась заливать спирт в просвет между запястьем и браслетом, терпеть боль от молитв, не пользоваться силой. Розги и тёмная комната считались для меня нормой. А попытки побега – те вообще были бесчисленны. Однажды меня нашли аж через месяц и то – с помощью людей отца. Я задалась целью выжить назло. Ибо знала, что в монастырь меня отдали на смерть. Слишком большой контраст был между их верой и моей силой.
Ольховский не мог этого не знать.
Но я выжила, и он забрал меня, чтобы выдать за Венского. Никогда не забуду глаза лекаря, когда ему привезли язычницу из монастыря. Исцеляя меня, он сочувственно спросил, в какой битве я была и кто победил. Не глядя ему в глаза, я ответила, что победили они.
И вышла замуж за Венского.
После истории с исчезновением мужа воевать я уже не хотела. Матушка Агафья укутала меня заботой и теплом, а мягкая и размеренная жизнь в пансионе притупила инстинкты. Снова ненавидеть, бороться и мстить у меня не было сил. Да и от Ольховского вестей не поступало, как будто он смирился.
Расплата за три счастливых года наступила сейчас. Видимо, прошлое никогда не оставит меня в покое. Даже со смертью Ольховского.
Решительно смахнув слёзы, я вновь направилась к окну. Этаж четвёртый-пятый, прыгать – не вариант. Как назло, стена была гладкой, выложенной серыми плитами. Ни вьюнков, ни выступающих рам, чтобы уцепиться. Можно, конечно, сделать верёвку из штор… но уж очень гладкой казалась мне ткань. Никакие узлы не удержатся.
К тому же, моя сторона замка выходила на каменистый берег реки. Если я сорвусь, шансов выжить уже не будет.
В итоге, окно я оставила на крайний случай. Зато исследовать дворец мне никто не запрещал. На цыпочках прокравшись к двери, я осторожно выглянула в коридор.
Глава 2
Снаружи было пусто. Видно, Прасковья ещё не вернулась, а служанки дежурить у двери не решились. Посильнее запахнув халат, я на цыпочках выбралась в коридор.
Сквозь огромные окна во дворец заглядывал серый день. Скорее, даже пасмурное утро – служанка ведь говорила о завтраке. Я тоже чувствовала привычную утреннюю усталость, но это не могло меня остановить.
Побродив по галереям, я вышла к главной лестнице. Насколько мне известно, за парадными всегда прятались маленькие дверцы для слуг. План был до банального прост – разжиться незаметным платьем и слиться с прислугой. А там уж удобного момента ждать, чтобы покинуть дворец.
К сожалению, несмотря на простоту оного плана, я понимала, что шансов у меня немного. Но если учесть, что Демидовскому и его людям я практически не знакома, то… можно рискнуть. Память не обманула – за лестницей и вправду была дверь. Недолго думая, я проскользнула в скрытый мир дворца.
Здесь пахло сдобой и влажностью. Вероятно, рядом кухни и прачечные. Наклонив голову и прижавшись к стене, я заглядывала в двери. Открывала тонкую щёлку, чтобы найти жилые комнаты. Удача улыбнулась мне почти сразу – я забрела в каморку горничной. В княжеских домах служанкам всегда шили по два комплекта одежды, и этот дворец исключением не стал. В шкафу у горничной я нашла чистое платье с фартуком и чепчик. Наряд был мне слегка великоват, но это к лучшему – меньше сходства. Я переоделась, спрятала свои вещи под кровать и уже на выходе бросила взгляд в зеркало.
Выругалась сквозь зубы.
Так, спину пониже, глаза в пол, а руки… Руки я засунула в карманы фартука. На служанку я тянула со скрипом, однако ж если не приглядываться… Мои старания оценили за ближайшим поворотом – какая-то тучная тётка чуть не сшибла меня корзиной:
– Чего без дела шляешься?! Погоди, рожа-то у тебя незнакомая. Новенькая что ли? – не поднимая головы, я кивнула. Чепец сполз, выпуская пряди на лицо. Хорошо, с одной стороны – растрёпанная, со скошенным чепчиком, я смотрелась совсем не по-княжески.
– А-а-а, ладно, – потянула необъятная служанка и вручила мне корзину, – ну-ка, сбегай ты к Еремею за свежим сыром! А потом на кухню приходи – познакомимся!
Не веря такой удачи, я вцепилась в корзинку. Наскоро разъяснив, куда нужно идти, женщина проводила меня до чёрного хода и выдала плащ. Во дворе я пристроилась к колонне прачек и перевела дух.
Неужели получится?..
Я чувствовала себя натянутым канатом. Стражники, словно издеваясь, открывали ворота очень медленно. Как назло делали, упыри! Эта нервозность в итоге меня и сгубила. Не заметив, что служанки остались подле ворот, я шагнула к выходу.
И врезалась в чью-то широкую грудь.
Мне бы, особо умной, опустить голову да попятиться, но… Вместо этого я машинально подняла взгляд. Опустить его мне не дали, поймав за подбородок.
Этот ехидный красноглазый прищур я бы узнала из тысячи!
– Куда же вы, княгиня? – весело осведомился он: – Неужели вам не по нраву быть гостей в моем доме?
Я скрипнула зубами.
– Вельмир…
– Князь Алесан Демидовский, – поправил он. Только сейчас я заметила, что выглядел он иначе. Не было тёмного, пугающего наряда. Вполне обычная шляпа, плащ-накидка и белая маска, закрывающая лицо до губ. Иногда такие носили военные, чтобы не пугать окружающих шрамами на лице.
– А вы проворны, дорогая, – усмехнувшись, продолжил лже-князь, подхватывая меня за локоть, – прошу вас, пойдёмте со мной.
Не оборачиваясь на слуг, чтобы не сгореть от стыда, я пошла. Что мне было делать?..
– Надеюсь, я услышу объяснения всему, Вельмир, – холодно произнесла, – что за балаган с князем Демидовским?
– Какой балаган, княгиня? Князь Демидовский – один из моих титулов. А что касается вас, то я не меньше жажду услышать объяснения. Прасковья!
Женщина на парадной лестнице, моя недавняя служанка, испуганно опустила голову.
– Забирай княгиню и приготовь её к завтраку, – и уже мне, – надеюсь на ваше благоразумие, дорогая.
Жаль, у меня не было туфель, чтобы потоптаться по его ногам. Повернувшись так, что волосы хлестнули Вельмира по лицу, я последовала за Прасковьей.
Не знаю, что придумали себе служанки, но за меня они взялись всерьёз. Первое время я сопротивлялась, а потом махнула рукой. С этими пансионами-академиями мне действительно было не до красоты. Правда, результат получился не тот, который я ожидала. Служанки явно задались целью подчеркнуть мою молодость – нежный макияж, романтичные локоны, сладкие духи и платье… светлое… гадость какая. Ну точно первая невеста на деревне!
Глубоко вздохнув, я повернулась к зеркалу. Ох, мать моя Морана!.. Лучше б мне привиделся упырь! Ибо с этим зефирным чудом в отражении мы сходились только в одном – у неё тоже был скептический взгляд.
Я едва тянула на восемнадцать! Тёмные локоны рассыпались по открытым плечам, делая меня какой-то жертвой на заклание. Кремовое платье лишь усиливало эффект. Кажется, самое время падать в обморок!
От накатившей дурноты я раскрыла веер. Может, отказаться от завтрака?.. Хотя нет, не вариант – мне надо поговорить с Вельмиром. Смирившись, я велела служанкам отвести меня к хозяину.
Малая столовая располагалась на первом этаже. Когда я вошла, Вельмир стоял у окна.
Уже без верхней одежды, в жилете, белой рубашке и брюках. Волосы у него оказались чёрные, жёсткие и кудрявые, как у выходца с гор. Отчего-то мне показалось, что это парик.
Постучав костяшками пальцев по столу, я известила о своём прибытии. Глава тайной канцелярии повернулся ко мне… и застыл. Да уж, я сейчас – зрелище не для слабонервных. Не хватает только свечки в руках и траурной музыки.
– Вы великолепны, – произнёс он с улыбкой, касаясь поцелуем моей руки. Надо же, спустя столько лет я вспомнила о манерах.
– Вельмир, – выпрямила спину, – в своей жизни я очень не люблю две вещи – грубую лесть и мужчин, решающих что-то за меня. Поэтому давайте сразу перейдём к делу.
Мужчина с усмешкой отодвинул для меня стул:
– Какая вы категоричная, княгиня. И столь же отчаянная.
В его словах мне послышался упрёк. Справедливо, если б не одно "но"… меня похитили, упырь его раздери!
– Я хотела бы знать, когда вернусь в Академию. Надеюсь, это случится в ближайшее время?
Он ответил не сразу. Сел во главе стола, кивнул лакею, чтобы нёс завтрак и свёл кончики пальцев:
– Всё зависит от вас. Для начала я хочу услышать внятные объяснения – как и зачем вы убили Ольховского, вашего приёмного отца?
– Что, простите?
– Как вы убили князя Ольховского, Косса?
Я с трудом, но выдержала его взгляд.
– Я ни-ко-го не уби-ва-ла! – произнесла медленно, почти по слогам: – Вы так верите в предсказания, Вельмир?
– Я верю фактам. Декан Сула обратилась к моему человеку сразу после видения. Правдивость её слов подтвердили наши лучшие специалисты – те, кому соврать невозможно. Почти невозможно. Однако… – он дождался, пока перед нами расставят тарелки и продолжил, – это дало повод задуматься. Я приказал собрать на вас информацию, Косса. И узнал много чего интересного.
– Ворошили грязное бельё моей семьи? – я позволила себе улыбку. Одним богам известно, чего мне стоило это спокойствие.
– Искал грязное бельё, а нашёл скелеты в шкафу. Ваша мать нагуляла вас до брака. Ольховский, дабы скрыть позор, довёл её до самоубийства и пытался избавиться от вас – давал горничным дурман-травы, пугал страшилками, сводил с ума, чтобы сдать неродную дочь в сумасшедший дом. Но у него ничего не вышло, вы выстояли. Тогда он сослал вас в монастырь, по сути, на верную смерть. Будь вы Ольховской по крови, это бы сошло за акт наказания, но вы Темновская. К слову, настоятельница до сих пор уверена, что ваше поведение – это дрянной характер, а не посвящение темной богине.
Я залпом выпила вино, хоть и понимала, что делать того не стоило.
– Когда меня везли в монастырь, я проснулась раньше и подслушала разговор между отцом и его поверенным. Якобы с первым проявлением силы её, то есть меня, убьют. Поэтому и решила не рисковать.
– Вы были очень разумным ребёнком.
– Я выживала, – каюсь, слегка повысила голос. Видно, вино уже играло в голове – ведь обычно я почти не пила.
Он тоже пригубил вино. От волнения я не могла есть, только до побелевших ладоней сжимала бокал. Великая Мара, за что мне такое наследство?! За что?!
– А история с вашим замужеством вообще похожа на каламбур. Обвинения в убийстве мужа, который оказался и не мужем вовсе, исчезновение князя Венского…
– Вы тоже меня считаете виноватой? – ядовито осведомилась я, откинувшись на спинку стула. А почему нет? Раз уж у него задача утопить меня в грязи.
– Нет, Косса. Расследование проводил один мой знакомый, по приглашению княгини Вольской. Вы были справедливо оправданы. Но что касается Ольховского… Признайте, у вас был мотив.
– Был, я ненавидела его. Но убивать – слишком много чести.
– Почему же?.. Три года прошло, он не ждал удара от вас. Вы подготовились – заранее купили билет на дилижанс, незаметно покинули пансион и улетели в ночь в столицу. Есть такие рейсы, мы проверили. Далее вы, вероятно, пришли к нему на встречу и подлили снотворное в чай или вино, а затем задушили. Я прав?
Вельмир так внимательно смотрел на меня, что не выдержав, я расхохоталась. Никогда не считала себя такой умной и расчётливой!
– И как же я покинула Академию? Незаметно от смотрящих? – уточнила, отсмеявшись.
– Ну, с учётом того, что вы нашли комнату с упырём… Наверняка вам известны и другие тайны Академии. Впрочем, это только версия. Подробности я желаю услышать от вас.
– А я желаю доказательств, суда и уведомления Совета Язычников, Вельмир. Да, вы знаете моё прошлое, но между скандалом и тюрьмой я однозначно выберу первое.
– То есть, идти мне навстречу вы не желаете?
Я лишь отрицательно покачала головой. Этот фарс с обвинениями, демонстрация силы, возможный шантаж… Уж лучше суд. Я хочу не версий, а прямых улик и подтверждения вины. При участие Совета.
– Хорошо, Косса, – Вельмир оставил приборы нетронутыми и поднялся, – в таком случае, оставляю вас подумать. Думаю, недели хватит. Покидать дворец вам запрещено. Считайте, что эта ваша тюрьма.
В стенах академии…
– Зачем вы врёте?! – подскочив, Зарина зло ударила по столу: – Вы же знаете, что Косса никого не убивала!
Сидевшая в кресле женщина устало прикрыла глаза. Последние дни нелегко ей дались. Как ни странно, за столь короткий срок у молодой главы появились защитники. Конечно, весь факультет Ремесла стоял горой за своего декана, но… многие и здороваться перестали. Неприязнь со стороны Яна женщина ощущала почти физически, и даже Белояр, давний поклонник и друг, стал её избегать. Академия практически разделилась на два лагеря. Одни жалели девочку-главу, а другие уверяли, что Сула поступила правильно.
Только сама госпожа декан уже и не знала, где правда.
– Зарина, успокойся, – осадила она младшую Ольховскую, – я рассказала лишь то, что видела. Больше мне добавить нечего. Я указала тайной канцелярии на заколку, которую обронила Косса в кабинете, сейчас её ищут. Я понимаю, деточка, тебе тяжело принять…
– Да, тяжело! – небрежным жестом княжна вытерла слёзы, бегущие по щекам: – Мне тяжело принимать вашу ложь! Вы всегда помогали нам, вы были мне ближе родной тёти… А теперь вы предали нас. Косса не могла убить, я хорошо её знаю!
– Что ты знаешь?! – подскочила декан факультета Ремесла: – Вы общались всего лишь три года! Ты понятие не имеешь, каким человеком она стала, что у неё в голове! Она люто ненавидела вашего отца!
– Косса никого не убивала. Я найду доказательства, что вы врёте, и вы пожалеете, что оклеветали нас. А впрочем, что вам с того…
Резко повернувшись, Зарина выбежала из покоев. Сула поднялась было, но со стоном упала обратно в кресло. Поскорее бы уже нашли заколку Коссы в кабинете Ольховского и дело с концом.
– Прости меня, – прошептала госпожа декан, глядя на маленький групповой портрет, стоявший в рамке на комоде. Она всё хотела его убрать, да только рука не поднималась, – прости меня, дорогая…
Ян нашёл княжну в безлюдном парке. Подсел к ней на скамейку и прижал к себе, позволяя уткнуться носом в грудь. После недавней истерики Зарину била крупная дрожь, и ему интуитивно хотелось её согреть. Защитить. В конце концов, как декан он в ответе за свою ученицу.
И неважно, что там привиделось матушке.
– Тише-тише, – повторял Ян, поглаживая девушку по спине, – зачем ты пошла к Суле? Я же велел тебе сидеть в комнате.
Ольховская подняла на него больные, красные глаза.
– Я не могу, Ян. Почему она оклеветала Коссу? Что мы ей сделали?.. Я спать не могу, учиться не могу, я постоянно думаю о сестре. Что сейчас с Коссой, как она?..
У Темновского болезненно ёкнуло сердце. Реальность всегда била безжалостно – особенно по тем, кто слабее. За годы службы он привык к женским слезам, но сочувствовал редко – чаще всего девушки сами не замечали очевидного. Точнее, предпочитали не замечать. А бывали другие случаи, когда после дела он напивался в хлам, понимая, что ничего уже не изменить.
И никого не спасти.
– Косса в безопасности, Зари. Это часть нашего плана, и ты должна набраться терпения, – успокаивающе произнёс он, убирая волосы с лица ученицы. Но не удержался и мягко провёл по её коже, от виска к щеке. Зарина потянулась за лаской как кошка, которой не хватало внимания.
– Ян… – прошептала она, словно выдыхая его имя, – спасибо тебе, но я не хочу прятаться. Я должна что-то делать, понимаешь? Постой, Сула говорила про заколку. Да, что в её якобы видении Косса обронила заколку в кабинете папеньки! Ты знаешь что-нибудь?
Он кивнул.
– Да, ребята говорили о заколке. Они даже просили эскиз для поисков. Вельмир полагает, что с заколкой уже можно строить какие-то факты.
– Я бы хотела увидеть эскиз, – Зарина нетерпеливо облизала губы, – у сестры не так, чтобы много заколок, и я могу распознать её вещь. Но кроме того, заколку легко подбросить!
– Сейчас кабинет опечатан, – покачал головой Ян, – хотя… Эскиз я тебе покажу. Завтра. А сейчас иди спать!
Косса
– Барыня! Барыня, не надо! Остановитесь!
Я тихо выругалась. От истеричного вопля Прасковьи моё сердце чуть не остановилось навек. Великая Мара, зачем же орать на весь дворец?! А если б я руки со страху отпустила?!
Ну конечно, эта сумасшедшая устроила суматоху. Во дворце поднялся шум, захлопали окна, послышались крики, причитания. Но разобрать слова я не могла – в ушах посвистывал ветер, а верёвка качалась из стороны в сторону. Стоило дождаться ясного дня для побега, но нет же, я тороплюсь!.. Непогода вовсю набирала обороты: подо мной билась река, а холодный дождь заливал лицо. Ладони подрагивали от напряжения – удержаться на скользкой верёвке было нелегко, особенно с учётом ветра-буяна. Но я боялась не только бури. Методом подкупов и уговоров мне удалось раздобыть мало-мальски прочную верёвку, однако ж для замколазания она никак не годилась.
Поэтому сейчас я отчётливо понимала: ещё пять минут таких качелей – и верёвка попросту лопнет.
Ближайшее ко мне окно распахнулось во всю ширь – только стёкла жалобно звякнули. Уперевшись ногами в стену, я увидела Прасковью и, к своему несчастью, главу тайной канцелярии.
– Хватайся! Одной рукой! – выкрикнул он, подводя ко мне длинную трость. Легко сказать! Еле отодрав ладонь от верёвки, я мёртвой хваткой вцепилась в трость. Вельмир аккуратно, без рывков, потянул меня к окну и одним сильным движением перебросил через подоконник.
В ту же секунду верёвка оборвалась.
Мне показалось, я даже услышала характерный "бульк" – как вода приняла "жертву". Опоздай Вельмир на пару мгновений… я решила не думать об этом. Нужно тщательнее готовиться к побегу.
– Ох, господин, что делать-то? – запричитала Прасковья: – Блаженная она, как есть блаженная!
Поскольку я обтекала на ковре, вмешиваться не стала. Да и не особо хотела.
– Никакая она не блаженная, – устало произнёс Вельмир, – просто… княгиня. Иди уж, приготовь госпоже горячую ванну! Я сам разберусь.
– Бегу, хозяин! – обрадовалась служанка. Я мысленно хмыкнула. Ну да, ванна всяко роднее блаженной гостьи.
Когда всё стихло, я не удержалась и уточнила:
– Просто княгиня или просто дура?
Над головой раздался тяжёлый вздох, а в следующий миг я оказалась у него на руках.
– А что вам ближе, Косса?..
Упырь его знает. Сейчас я была ни в чём не уверена.
– Третья попытка побега. Вам не надоело? Неужели так тяжело пойти мне навстречу?..
– Боюсь, с вашей постановкой вопроса это невозможно.
– Что ж, решение за вами.
– Благодарю за проявленное великодушие.
– Не благодарите. Моё терпение на исходе.
Я позволила себе улыбку.
– Мои планы побега тоже становятся лучше.
– Я заметил, – усмехнулся глава тайной канцелярии, – и осознал, как сильно недооценил вас. Поэтому теперь вы будете под постоянным присмотром. А ещё один такой случай и…
– И? – я подняла бровь, ожидая продолжения. Вельмир опустил меня на кушетку и вкрадчиво прошептал:
– И я пойду на крайние меры.
Я заинтересованно подалась вперёд, но мужчина уже развернулся к выходу. Ответ меня не впечатлил, а вот предвкушение в его глазах напрягало. Такое чувство, что мы ведём странную игру без правил. Но идти на компромисс я не собиралась. Его действия от начала до конца незаконны, и подыгрывать этому глупо.
Рано или поздно ему придётся меня отпустить!
В ванне я отмокала больше часа. От горячей воды по телу моментально побежали мурашки
– я даже не заметила, как замёрзла. Ладони до сих пор кровили от верёвки, но боли почти не было. Прижав к себе колени, я прокручивала в голове события последних дней.
Надо признать, план изначально трещал по швам. Во-первых, верёвка могла лопнуть раньше, во-вторых – я не так хорошо плаваю, чтобы пересечь холодную реку. Ну и в конце концов, от дворца до города больше трёх километров по лесу. Одна, насквозь промокшая, под дождём, я рисковала просто не дойти. Своим появлением Вельмир спас мне жизнь, не поспоришь, но…
Это он поставил меня в такие условия.
Блаженной я была или нет, однако ж чётко понимала – главе тайной стражи выгодно держать меня в замке. Либо я должна взять убийство на себя – под давлением, естественно, либо он задумал игру с настоящим убийцой, с козырем в моём лице. Обе версии были примерно равнозначны – и в обоих я не желала участвовать.
Поэтому побег стал моей идей-фикс.
Во второй раз я основательно подготовилась – вышла ранним утром, в служанском платье, с простецкой косой и немного испачканным лицом. В общем, узнать меня было сложно – настолько нелепо я выглядела. Но Вельмир… Вельмир обязал всех служанок показывать запястья у ворот. Мою языческую вязь, как и браслет, ограничивающий силу, опознали сразу.
И сдали Прасковье.
Штурмовать ворота не получилось как раз по вине браслета. Тонкий золотой ободок-артефакт полагался всем язычникам, обвиняемым в убийстве. Отвязаться от него не удалось. Конечно, браслет можно было снять, сломав себе пару пальцев, но к таким крайностям я была не готова. Пока.
Высоченную ограду из белого камня взять тоже не удалось. Видимо, стены были под заклятием – ни одна верёвка не перетела на ту сторону. А когда я дотронулась до каменной кладки, по моим рукам ударил разряд. Тот же принцип, что и у ворот Академии. Только я сейчас не могла призвать Навь, чтобы пройти.
Раздражённая и злая, я обратила взор на свой последний вариант – окно. Но боги в этом месяце явно были сердиты на меня.
– Всё в порядке, госпожа? Может, выходить будете? – заныла Прасковья из комнаты. Я вздохнула и поднялась. Даже умереть спокойно нельзя, упырь всех раздери!
– Ну что вы, госпожа, такая неразумная-то? В окно полезли, а если бы сорвались, не дай бог! Чего ж хозяин вам не мил? – причитала служанка, расчёсывая мои волосы. Я молча терпела её пассажи. Почему-то Прасковья была свято уверена, что хозяин похитил меня исключительно по большой любви.
