Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"

Автор книги: Васёва Ксения

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Из-за этого её убили… – пробурчала я.

Росана захлопала глазами: – О чём вы?!

Накинув шубу, я замерла напротив неё.

– Ольховский не умер, Росана. Он лишь сымитировал свою смерть, потому что хотел…

Я осеклась. Бумаги по исследованию кадо, переписка с Зарёй Севера… Но зачем вытаскивать меня из пансиона в Академию?..

Основа для формул. Дневники матери. У него были последующие записи, но не имелось той базы, которая хранилась в первом дневнике. Розовая книжица с цветами осталась в каморке Алессы, среди тетрадей. Неужели Ольховский решил, что именно я смогу найти недостающую часть?..

Парадоксально, но факт – я действительно её нашла. И комнату мою обыскивали именно с этой целью. Они хотели забрать дневник.

Язычники Зари Севера боролись за возвращение княжеских устоев. Но сколько бы покушений не готовили – клятва верности спасала и императора, и его наследников. Только мама ясно прописала, что "Лоранель" – это разумная нечисть кадо.

У меня закружилась голова.

Тело Ольховского видели трое: Ружана, Пётр и семейный лекарь. Ружана мертва, Пётр в больнице и, полагаю, тоже недолго задержится на этом свете, как и лекарь. Хоронили Златана в закрытом гробу и очень быстро. Думаю, тело внутри есть, но если вскрыть могилу, то Ольховского мы не увидим. Наверняка он прячется во многочисленных ходах Академии, планы которой сам забрал из сейфа.

И упырь принадлежал ему.

Алия, Ягар, Венский, Ружана, губернатор Афалии – все они были членами Зари Севера и марионетками Ольховского. А сколько ещё в Академии верных ему людей?!

– Вы в порядке? – Росана поглядела на меня с сомнением: – Какой Ольховский? Косса, вы бредите!

Я отчаянно замотала головой.

– Если бы! Прости, Росана, мне срочно пора во дворец.

– Ну ладно, я подожду… – неуверенно бросила она, уступая мне дорогу. Кстати, в каком предательстве Сула обвинила бывшую подругу?..

"Не стоило поворачиваться к ней спиной", – с пугающей ясностью осознала я. А в следующую секунду мир взорвался от боли в затылке и померк.

Я долго не могла прийти в себя. Перед глазами плыли радужные круги, доносились обрывки фраз. А потом чья-то властная рука сжала мой подбородок и дёрнула к свету.

– Мерзкая девчонка. С самого рождения ты раздражала меня!.. – послышался знакомый до мурашек голос. Щёку резко обожгло болью, и моя голова, словно у тряпичной куклы, завалилась в бок: – Шлюха, такая же как мать!

– Не тебе говорить о чести, – прохрипела я, дёрнувшись. Но тяжесть за спиной не дала подняться. Запястья больно саднили – кажется, меня связали и усадили стул. Лёд на зов тоже не отзывался.

Это обстоятельство хорошенько отрезвило. Браслеты, блокирующие силу?! Откуда они у Ольховского?!

– Чего ты пропищала?! – он развернулся ко мне, сведя брови на переносице. Грузный, противный, ненавистный "папочка".

– Не тебе судить матушку! Ты поигрался и бросил беременную служанку, а ещё столько лет изменял матери! Ведь так, Росана? – я повернулась к женщине, замершей у окна. – Это именно та ложь, про которую говорила Сула. Ты дружила с матушкой и спала с Ольховским за её спиной. Полагаю, внебрачные дети у вас тоже были?..

– Заткнись! – истерически заорала она, бросаясь в мою сторону. Только Ольховский не дал

– перехватил её на полпути: – Ты ничего не знаешь! Не может у меня быть детей! Это всё из-за экспериментов Алессы! Она виновата!

– Успокойся! – хорошенько встряхнув свою зазнобу, Ольховский бросил её на уцелевшую софу. Только сейчас я соизволила оглянуться. Кабинет главы Академии – тот самый, который порушил упырь.

– А ты оказывается, много вызнала, – вновь повернулся ко мне Ольховский, – как была любопытной мартышкой, так ею и осталась. Жаль, Венский подставился и не успел тебя проучить… по-своему. Даже интересно, как ты догадалась обо всём, я бы послушал. Но увы, времени нет. Благодаря Алессе я наконец добрался до рыбки покрупнее. Пришло время заката династии Лесовских, – разулыбался он, что меня передёрнуло, – спасибо за подарок, кстати.

На стол упал знакомый дневник. Я мысленно застонала.

– Но кадо невозможно убить, они особая нечисть, – отчаянно выпалила я, – твои знание ровным счётом ничего не значит!

– Алесса была гением, Косса, – он ухмыльнулся, обходя стол, – обидно, конечно, что я узнал об этом лишь после её смерти. Зато сохранился бесценный клад – дневники, о которых я вспомнил два года назад. Твоя мать вовсе не собиралась свергать династию, однако ж, как любого гения, её "несло". Она не только поведала нам о кадо, но и выявила их слабые места. Росана почти закончила её эксперименты, нам просто не хватало данных. В каждом дневнике была ссылка на базовую часть, на самый первый дневник. Вот тогда я вспомнил о всепоглощающей любви Алессы к тебе… и переписал завещание. Как я и думал, она привязала свои тайны к дочери, за которую отдала жизнь.

В полном непонимании я вскинула голову.

– Ты была мне не нужна, и как Зарина подросла, я планировал от тебя избавиться. Но после странного самоубийства Алессы, что-то неведомое отводит беду. Раз за разом. Ты удивительно везучая, Косса. Была. А теперь всё. Росана, избавься от неё.

Видно, злость придала мне сил. Я вскочила, сбив связанными руками чернильницу в его сторону. На белоснежной рубашке Ольховского расплылось фиолетовое пятно, но стеклянная чернильница лишь ударила его в грудь, оставив максимум синяк. Росана схватила меня со спины, прижав к горлу нож.

– Ах да, спасибо, что напомнила, – с премерзкой улыбкой Златан достал из кармана знакомую ласточку. Заколка была удивительно похожа на мою… Но цвет и форма бусин отличались: – Мы решили обратить предсказание Сулы в свою пользу. Смотри, тебя найдут мёртвой в кабинете, рядом с той самой заколкой. Самоубийство. Не выдержала мук совести. Вот только несмотря на все твои усилия, я чудом выживу, – и поясничая, он отпустил заколку. Ласточка со звоном ударилась об пол и допрыгала практически до моих ног.

Ольховский стремительным шагом покинул кабинет.

Я позволила Росане увлечь меня на стул и даже пропустила несколько ударов, болезненно скривившись. Они учли всё: нелюдимое место, браслеты, верёвки. Но забыли об одном. То, что меня не убило, сделало сильнее. Например, в монастыре я научилась быстро избавлять от верёвок. И драться тоже научилась.

Ещё немного. Ещё и… Всё.

Росана – женщина, ниже и худее меня. Я увернулась от очередного удара, проскочила под её руку и толкнула предательницу по спине. Потеряв равновесие, Росана неловко завалилась на пол вместе со стулом, и получила удар ребром ладони по шее. Её глаза закатились, а я оглянулась в поисках ножа. Избавившись от верёвок, я повернулась к часам. Великая Мара, я была без сознания пол ночи!!!

Махнув рукой на Росану, я бросилась во дворец.

Чем ближе я подъезжала к резиденции императора, тем сильнее сжималось сердце. Над дворцом стояло дымное алое зарево, звенели выбитые стёкла. Испуганный народ стекался к воротам, но гвардейцы никого не впускали. Я не пошла на таран и призвала мир Нави, в стороне от толпы. Мара откликнулась на мой зов, несмотря на браслеты.

Во внутреннем дворе было невыносимо душно. Отгоняя дым, я побежала ко входу. Чёртов Ольховский, позаботился обо всём!

– Язычник… напали… – навстречу мне выбежала перепуганная и перемазанная сажей служанка, – бегите, госпожа. Никого не щадят, богохульники!

Пропустив девушку, я понеслась наверх. Служанка не соврала – обугленные тела лежали вдоль всей галереи, ведущей к парадной зале. И сражение продолжалось там, внутри, где ещё недавно сиял огнями праздничный бал…

Наверно, я никогда не забуду этот ужас. Только бы не заорать. Нельзя. Я должна найти Мистислава.

Боже, Мара, сохрани!..

За ближайшим поворотом в мой живот уткнулось нечто мягкое. Опознав в находке знакомую лохматую голову, я едва не завизжала от облегчения.

– Хелис! – я вцепилась в пса, как будто в спасательный круг. Впрочем, кадо не остался в долгу, облизав мне всё лицо.

– Косичка наша, живая! Давай за мной к хозяину, скорее!

И мы понеслись через душные, пыльные коридоры. Когда впереди показались гвардецы, я затормозила, но Хелис уверенно прошмыгнул мимо охранников. Видно, мы пришли в жилое крыло двора.

– Косса! – я даже не поняла, как оказалась в объятиях Яромира. Отец сжал меня столько крепко, словно был насмерть перепуган. – Где ты была?! Рок вернулся с известием, что потерял тебя. Мы начали поиски, но тут… – он заскрипел зубами: – Нам ударили в спину. Эти язычники из Зари Севера были даже в тайной страже!..

– А Ян, Зарина?! – вдруг очнулась я. Нет, нет, Ольховский не допустит, чтобы его единственная дочь пострадала!!!

Яромир вдруг смущённо отвернулся:

– Ах да, ты же ничего не знаешь… Радогост и его отец застукали Яна с твоей сестрой в… двусмысленном положении. На всякий случай я велел Яну увести девушку ко мне на квартиру. Они уехали ещё до нападения.

Я аккуратно постучалась головой в стенку. Если выживу сегодня – лично прибью обоих!!

– А что с гостями и императорской семьёй? – спохватилась я.

– Почти все выжили – Вельмир успел предупредить первый удар, стражи выставили щиты и открыли все двери. Только тайная стража основательно поредела – именно они сдерживали удар язычников, пока не прибыла охрана дворца, – его улыбка застыла, как гримаса, – не знаю, на что рассчитывали заговорщики, но сегодня они забрали многих лучших…

Эти слова заставили очнуться. Великая Мара, император ещё под ударом!

– Мне нужно к Вельмиру! – выпалила я, и ринулась в указанном направлении. В кабинет Его Величества меня пустили без промедления.

Император сидел за рабочим столом, и вид у него был измождённый. Да уж, нелёгкая выдалась ночка. А перед Его Величеством стояли двое контрастных сыновей – Данимир в белом и Мистислав в чёрном. Услышав стук двери, все трое повернулись ко мне.

– Это князь Ольховский!.. – только и успела крикнуть я. В следующий миг невидимая сила отбросила меня от двери. Скрипнул засов, и Златан объявился пред нами, словно из воздуха.

"Мамино покрывало невидимости", – запоздало догадалась я, поднявшись на локтях. Удар об пол вышел не сильный, но чувствительный, и тело как будто превратилось в один большой синяк.

– Златан, – император медленно и неуклюже привстал, – как это понимать?!

– А так! – ухмыльнулся князь Ольховский: – Увы, Ваше Величество. Не действует больше клятва верности.

Я не разобрала его дальнейших слов, зато результат не заставил ждать. Тихо заскулил Хелис, опускаясь на лапы, а Рейв чуть не свалился со шкафа, завалившись на бок. Прикрыла глаза и крупная рысь, что лежала на спинке дивана.

А вслед за кадо на пол опускались и их связанные.

– Что за чёрт?! – простонал цесаревич. Ох, матушка, что же ты натворила?! Я призвала лёд, надеясь хотя бы отвлечь Златана, и выругалась от собственной дурости. Браслеты! Ну как можно быть такой глупой!

Осторожно подобрав под себя ноги, я приподнялась. У меня будет всего лишь один шанс, без права на ошибку. Вот бы Ольховский отошёл от двери. Мне, особенно без чар, с ним не справится, зато в коридоре дежурила тайная канцелярия и гвардейцы!

– Далеко собралась, моя дорогая?.. – ехидно произнёс Златан, формируя огненную птицу. Я ничего не успевала сделать. Огнём опалило бок, в нос ударил запах палённого. Мистислав дёрнулся было ко мне, но со стоном повалился обратно.

А я… Я ничего не почувствовала. Лишь на глаза упала странная пелена, как будто душа покинула тело. Я была одновременно в себе и немного сверху.

Следующим после меня стал император. Я не видела, как его убивали, но вновь слышала до боли знакомый голос.

– Последний рывок, Косса. Давай, очнись. Мы должны с ним поквитаться. Твоё тело выдержит этот удар.

– Мама?! – я изумлённо обернулась: – Ты пришла?..

– Да, Косичка. Теперь я – твоё кадо. Перед моей смертью Златан пообещал не трогать тебя – и нарушил обещание. Я ждала этого часа. Мы поквитаемся. Вставай, Косса, иначе мы не успеем спасти остальных.

Мистислав!.. В голове что-то щёлкнуло, и мои глаза открылись. Боли по-прежнему не было. Наверное, матушка наколдовала. В ближайшем доступе ко мне оказался нож для почты – медленно поднявшись, я взяла его со стойки. Ольховский даже не обернулся, когда мы приблизились к нему вплотную. Вместе. Я и матушка – два призрака его прошлого.

Вонзить нож в открытую спину оказалось на удивление легко. Впрочем, била не я – мою руку вела мама.

Несколько секунд тишины… И мир взорвался красками, звуками и адской болью!! Я часто задышала, но вдохнуть полностью не получалось.

Моё платье было залито кровью.

– Милая моя, любимая, только дыши. Дыши, вдыхай, сейчас будет легче. Только не умирай, слышишь!.. Я не могу потерять ещё и тебя…

Я покорно дышала, чувствуя холод от пальцев своего лекаря. Боль постепенно уходила, и сердце выравнивало свой бег.

– Вель, отец! – тень цесаревича накрыла нас. Но Мист даже не обернулся, продолжая колдовать надо мной.

– Ему пробили сердце, Дан. Он умер сразу, – за маской не видно эмоций, но сейчас я знала, что по щеке моего лекаря катится слеза.

А рядом с мёртвой рысью застыли пёс и ворон.

– Нет! – цесаревич в бессильной ярости пнул тело Ольховской и сгорбился над отцом.

– Дан, – Мистислав поднялся вместе со мной на руках, – я должен перевязать Коссу. У тебя есть минута, чтобы собраться… Ваше Величество, вам нужно командовать обороной дворца.

Я лишь прикрыла глаза. Неужели всё закончилось?..

Эпилог

– Завтра мы возвращаемся домой, – возвестила я, обнимая сестру за плечи. Зарина по своему обыкновению стояла у широкого окна в столовой – отсюда открывался чудесный вид на город.

– Домой ли?.. – вдруг осведомилась сестра: – А где наш дом, Косса? Кому мы нужны в столице?

Честно сказать, я не ожидала от моей весёлой и неунывающей сестры таких слов. В последние дни она всерьёз пугала свои поведением. Ходила по дворцу грустная, задумчивая, стала плохо есть. Мы с Мари буквально силком вытаскивали её из покоев.

– Мы нужны друг другу, Зари. И это главное, – я улыбнулась солнышку – нечастому гостю в зимней Афалии, и подмигнула сестре: – А как же Академия? Неужели сдалась?

– Вот ещё! – расфыркалась княжна: – Я обязательно доучусь! Пусть я больше не представляю ценность, как невеста, зато буду сильнейшей из Ольховских!

– Обязательно будешь. А сейчас марш ужинать! – я сурово сдвинула брови, вызывая у Зари ехидный смешок. Ну, она хоть ожила немного.

Сестра убежала в гостиную к Мари, а я осталась смотреть в окно.

После нападения на дворец Мистислав временно перевёз нас с сестрой в Афалию. Я нуждалась в лечении и покое, а на Зари вывалили столько помоев, что оставлять её в столице было нельзя. Ольховские не простили княжне роман с Яном и сорванную помолвку. Но к счастью, публичным достоянием эта новость не стала – газеты смаковали заговор и смерть императора.

Две недели назад цесаревич Данимир был коронован. А на следующее утро мне пришло длинное письмо с откровением про кадо и мой гражданский долг. Невыносимо хотелось послать нового императора к упырям в лес, но… что если это и вправду единственный выход? Положение Данимира пока действительно шаткое. Ни жены, ни самое главное – наследников. Но несмотря на муки совести, всё в моей душе противилось этому шагу.

Пост главы Академии отныне занимала Сула – её сочли наиболее подходящей кандидатурой. Я встретила сию новость равнодушно. Симпатии к Суле у меня не было, но и злости тоже – в конце концов, её видение оказалось истинным. Только разгадать подсказку судьбы она не сумела. Что ж, боги ей судьи.

Моё заявление на первый курс, поданное Яромиром, Сула подписала сразу, без проволочек. Да-да, со следующего учебного года я студентка факультета полиции. Буду вновь грызть гранит науки, наравне с сестрой.

Завтра Зарина вернётся в общежитие при Академии, а я перееду в столичный дом Яромира. Отец часто писал мне из столицы, рассказывал про последние события. В связи с недостатком людей, Яна всё же утянули в тайную канцелярию. Вельмир гонял его без продыху, что братец возвращался домой раз в три дня. Но несмотря на усталость, Ян нередко писал Зарине. Сестра читала его письма, украдкой вытирала мокрые щёки, но не отвечала.

Наблюдая за их отношениями, я лишь качала головой. Мне очень хотелось помочь, да только собственный печальный опыт заставлял держаться в стороне.

Мне тоже писали, сухо и сугубо по делу. Я отвечала в похожем ключе. Всё чинно и пристойно, как у пожилой чопорной пары в летнем саду.

Поэтому я никак не ожидала увидеть его в своих покоях этой ночью.

Мистислав заявился в одних штанах, без маски и явно слегка подшофе.

– Как себя чувствуешь? – без приветствий и церемоний этот наглый мужчина просто сел ко мне на кровать, забрал книгу, которую я взяла на вечер и откинул одеяло. Делать нечего, пришлось поднимать и ночнушку.

– Замечательно, даже шрамов не останется! – обрадовал он, осматривая пока ещё видные рубцы: – Мама постаралась на славу, а в столице я тобой займусь!..

– Благодарю, – иронично отозвалась я, опуская ночнушку, – и вам добрый вечер, Мистислав. Точнее, доброй ночи. Стесняюсь спросить, а чего вы забыли в моих покоях?..

– Тебя! – выдал лекарь. Он сильно осунулся за последние дни, мгновенно вызывая желание обнять и пожалеть. Но я держалась. Пусть эти дурацкие бабочки в животе и ниже, пусть я безумно рада его видеть. Пусть! Между нами всё кончено.

М?!

– Я вообще-то своя собственная, Мистислав! И не смей меня целовать!!!

Увы, этот наглец беспардонно воспользовался моей слабостью, опрокинув на подушки.

– Знаешь, я подумал над твоими словами, краса моя, – прошептал Мист после всего, когда я разнеженная и счастливая, лежала на его плече, – и решил, что не хочу отдавать тебя Дану. Поэтому прости. У меня был только один выход…

Задремав, я не стала дослушивать. Зря, как оказалось.

Наш первый день в столице начался с форс-мажора – Зарине стало плохо на занятиях. Поскольку вестник пришёл в дом Яромира, в Академию мы ринулись вместе. Я была очень благодарна отцу, что он оставил дела и поехал со мной. Разум ртсовал страшные картины – от мести Ольховских до травмы на практике.

Но к счастью, сестра обнаружилась в кабинете лекаря вполне целой, хоть и немного зелёной. На свою замену Мист прислал в Академию женщину средних лет, судя по цепкому взгляду – тоже из тайной канцелярии.

– Зарина! – Ян влетел следом за нами: – Почему ты не сказала, что выходишь на занятия? Ронна, что с ней?!

– Ты чего разорался, Ян?.. – хмыкнула целительница: – Обычный обморок, последствия нервного срыва. Покой твоей зазнобе нужен, который, между прочим, муж должен обеспечивать!

– Да без проблем! – Темновской опустился на колени перед девушкой: – Зари, ты только не молчи, поговори со мной. Я знаю, я всё испортил, но я безумно по тебе соскучился…

– Ян…

– А пойдёмте-ка, пока чаю выпьем, – Яромир подхватил нас с Ронной под руки, – пусть молодые разберутся. Вдруг действительно на свадьбе погуляем? – он подмигнул сыну, ловко прикрывая дверь кабинета.

– Погуляешь, старый пройдоха! – рассмеялась Ронна, только убеждая меня в связи с тайной службой: – А может, и внуков скоро понянчишь.

От этой фразы у меня разом подкосились ноги.

– Неужели Зарина беременна?!

– Девочка-то? – хмыкнула целительница: – Не, не беспокойся, пустая она пока. Я вообще-то о тебе говорю. Ох, прямо без анализов чувствую, как уровень гормонов поднялся, зачатие, стало быть, совсем недавние. Вот через недельку заглянешь – точно скажу.

Если б не Яромир, то с полом я бы сегодня точно познакомилась!!

"У меня только один выход… это слиться с кадо"

Носитель сливается с кадо в разных случаях, но насколько я помнила, при занятиях любовью это верный способ зачать ребёнка.

Он просто сделал то, что планировал Данимир. Только в отличие от нынешнего императора, Мист успел первым. Теперь Данимир не в праве оспорить права лекаря на меня.

– Я его убью, – медленно выкручивая платок, сообщила свидетелям. И пусть меня посадят, но он этого заслужил!!!

… Впрочем, нет, – подумала я, любуясь им, спящим, – впереди девять месяцев широкого простора для мести.

Конец