Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"

Автор книги: Васёва Ксения

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 20

Прогулка по мрачным безлюдным коридорам едва не стоила мне седых волос. Ближе к ночи магические огни тускнели, и Академия погружалась во тьму. Нервно оглядываясь, я сбежала с лестницы и юркнула в жилое крыло лекарей. К счастью, ни один навий монстр меня не съел. Повезло!

Зато у кабинета сердце тревожно ёкнуло. Незапертая дверь медленно качалась на сквозняке, а за ней клубилась мгла. Странно. Ещё не слишком поздно, чтобы спать – у Мистислава часто горел свет до полуночи. Но если он покинул Академию, то почему оставил двери?..

Наморозив себе ледяную иглу, я осторожно толкнула створку.

Фонари с улицы едва освещали кабинет. Внутри царил хаос: склянки на полу, окровавленная рубашка, какие-то бумаги. А на кушетке лежало тело…

Я прикусила губу, чтобы не завизжать. Великая Мара, что произошло?! Где Мистислав?!

Мой взгляд против воли вернулся к телу…

– Не кричи.

С души как будто камень упал. Я шумно выдохнула, развеивая чары.

Лекарь с кряхтением поднялся и сел, опираясь спиной на стену. Вместо привычной мантии он был по торс голый, в одних прямых штанах. На предплечье кровил длинный порез, словно от удара ножом, а на груди наливался огромный синяк.

В горле мгновенно встал ком.

– Что случилось?! – охнула я, бросаясь к Мисту. На первый взгляд больше никаких ранений, но вдруг этого достаточно?!

– Ничего, краса моя. Подрался. Захотелось по старинке кулаками помахать.

– Это – тоже кулаком? – засомневалась я, указывая на его предплечье: – У тебя ребра не сломаны?

– Нет, обычная гематома. Не волнуйся, к утру заживёт, – натянуто улыбнулся Мистислав, – просто лень вставать за антисептиками.

Я возмущённо упёрла руки в бока:

– Мист, ты же лекарь! Ты должен понимать всю опасность таких ран, а не вести себя как… как… Как мужик с копьём в спине, из анекдотов! Где твои антисептики?!

– Косса… – он устало прикрыл глаза, – иди спать. Всё хорошо.

Ну чисто умирающий на последнем издыхании. Не оценив, я громко фыркнула:

– Слушай, если я случайно разобью какое-нибудь дорогое лекарство – заранее прошу прощения, – честно предупредила я, направляясь к стеклянному шкафчику. Глаза у лекаря распахнулись моментально. Он даже от стены оторвался!

– Мазь от гематом – в верхнем ящике стола, спирт и вата – прямо перед тобой, за стеклом. А лучше ничего не трогай, я сам!

– Сиди уж, умирающий, – хмыкнула, собирая весь набор. Надо же, как распереживался. Интересно, что у него здесь хранится? Вирусы? Или всякие дурманящие вещества?..

– Не выдумывай, – угадал он мои мысли, – некоторые лекарства тяжело получить, а ценность у них на человеческую жизнь. Понимаешь меня?

– Понимаю, не шевелись!

Я обтёрла полотенцем края раны и аккуратно промокнула ваткой. Мужчина тихо зашипел сквозь зубы. Подозреваю, кары насылал на мою голову.

– Терпи, – я погладила его по руке и некстати вспомнила, как утешала Зарину, – вот помажу, а потом поцелую тебя и дам конфетку.

– Ну, конфету можешь оставить себе, а против поцелуя я ничего не имею… – Мист легонько сжал мою ладонь. Эх, чем бы дитя не тешилось, лишь бы сидело смирно!.. Помучив лекаря спиртовым раствором, я отстранилась и велела ему лечь на спину.

Мазь оказалась с приятным запахом и хорошо втиралась в кожу. Я мягко водила по его животу кончиками пальцев и рассматривала. Сильный, подтянутый – ну при его делах это необходимо, конечно. Руки всё норовили выйти из под контроля и потрогать мужчину побольше… Но я держалась. У меня пациент весь израненный, а я о непристойностях думаю!

– Достаточно, – лекарь поднялся так резко, что мы едва лбами не столкнулись. Он забрал у меня мазь и приобнял за талию: – А теперь рассказывай, зачем пришла?..

О! Умирающий лебедь, кажется, будет жить. Теперь можно и побаловаться.

Наклонившись к лекарю, я с лукавой улыбкой произнесла:

– В ближайшее время мне нужно влезть в чужой дом. Это ведь серьёзное преступление?

– Очень серьёзное, – вздохнул мой лекарь, – натурой за один раз не расплатишься.

Вот наглец!

– Я лучше к Его Высочеству пойду, может у него расценки пониже, – бросила с обидой. Руки, удерживающие меня, тотчас разжались, а лекарь спрыгнул с кушетки и встал напротив.

– Что ж, иди. Насколько мне известно, вы с Данимиром уже перешли на неформальное общение.

– Перешли, – зло подтвердила я, – надеюсь, вам с Хелисом понравилось. Или уже всё равно, чем занята твоя "случайная интрижка"?! – спокойно, Косса, выдохни: – Я хочу выкрасть дневники матери из дома поверенного, который служил у Ольховского. Златан наверняка отдал их ему, а там очень личная информация. С таким кладом в руках он непременно примется за шантаж, и выбора у меня не будет. Надо забрать дневники, пока он в больнице. Иного выхода я не вижу.

– И ты хочешь залезть к нему в дом, – скептически произнёс лекарь, – краса моя, ты попадёшься на первом же охранном заклятии и отправишься в тюрьму как воровка.

– Именно по этой причине я и пришла к тебе. Поможешь? Мне хотя бы с защитой дома разобраться.

На сей раз лекарь задумался надолго. Я тоже молчала, раздражённая тем, что вынуждена "просить". Но на кону – репутация сестры и мамы. Рисковать, раз уж подвернулась такая возможность, я считала приемлемым. Тем более, эти вещи по праву мои.

– Хорошо, я найду ваши дневники, но есть условия, – наконец отмер Мистислав, – во-первых, ты сама никуда не лезешь – если не получится сегодня, я пойду следующей ночью. А во-вторых, ты расскажешь мне, над чем работала ваша маменька и что за расследование проводил Яромир с ней. Ну и поцелуй… – он усмехнулся, – остаётся в силе.

Всего лишь поцелуй? Право слово, Мистислав, ты меня расстраиваешь.

– Интриганка… – вдруг потянул лекарь, – ты ведь знала, что я не откажу.

Не стала отвечать, лишь по-детски чмокнула его щёку.

Лекарь проводил меня до комнаты и, немного расспросив, ушёл. Порез на его плече уже затянулся, чем немало меня удивил. Впрочем, лекарю наверняка известно, как быстрее исцелить себя. Но на душе всё равно было неспокойно.

Я уснула, едва коснувшись подушек, а очнулась лишь утром, от чьих-то безумно приятных поцелуев.

– У вашего поверенного в сейфе лежали пять женских книжек-шкатулок, я забрал все. Ты потом разберись, те или не те… – промурлыкал мне на ушко вкрадчивый голос. Ого, он уже вернулся?.. Спросонья я не сразу поняла, что быть в моей кровати Мистиславу ну никак не полагается!!

– А ну кыш!!! – завопила, распахивая глаза: – Совсем стыд потерял?!

– Я вообще-то за наградой, краса моя, – засмеялся мужчина, рассматривая меня потемневшим взглядом. Тонкая ночнушка предательски задралась, полностью обнажив мои ноги. – Где обещанный поцелуй? Я принёс дневники.

… В итоге, награду от меня, сонной и медлительной, он получил гораздо больше положенной. Но кажется, я давно не засыпала такой счастливой.

В тренировочном зале…

– Зарина!!!

Рой из ледяных стрел завис точно над её головой. Охнув, княжна неловко отшатнулась и рухнула на пятую точку. Увернуться она никак не успевала.

Зашипев, словно натуральные змеи, стрелы подёрнулись серой дымкой. На Зарину пролился лёгкий и очень обидный душ. Наставник сам деактивировал заклятие, а это значит

– она попалась.

– О чём ты думаешь?! – страшно недовольный декан сцапал её за талию. Княжна пропускала уже пятый удар – тренировка медленно, но верно шла насмарку.

– О тебе, – убийственно честно призналась девушка. Лицо Яна – суровое и строгое – мгновенно смягчилось, а уголки губ поползли вверх.

Влюблённый Ян был совсем не похож на Яна-декана. Он боялся лишний раз её тронуть или сказать что-нибудь не то. Сейчас княжна могла вить из него верёвки – и Темновской это понимал.

Но к своему ужасу, ничего не мог сделать.

– Лучше думай о тренировках, – пробурчал он, целуя ладонь своей протеже.

От столь фривольного жеста Зарина расцвела и потянулась к любимому декану:

– Прости, Ян, целый день голова ватная. Погода, верно, меняется… – притворно вздохнула она, отчаянно желая поцелуя. На прошлой недели они встречались каждую ночь, но сейчас в Академию вернулись и наставники, и студенты. Поневоле приходилось тайком обниматься на тренировках или в кабинете, после занятий.

Но сегодня княжне хронически не везло.

– Ян! – услышала она, прижавшись к наставнику. – Ты в каком зале?

Они поспешно отпрянули друг от друга.

– Опять!.. – простонала девушка, чувствуя что её терпение на исходе: – Когда мы наконец останемся наедине?

– Через три дня зимний бал у императора. Я слышал, ты тоже приглашена, – вкрадчиво прошептал Ян в разом покрасневшее ушко, – придёшь с Коссой, а после всех церемоний сбежим куда-нибудь вместе…

Не удержавшись, он поцеловал её в любимый изгиб шеи и слегка увлёкся…

А очнулся, когда спиной раздался вежливый (и очень многозначительный) кашель Мистислава.

– Прошу прощения, если помешал, – хмыкнул лекарь, – но ты сам просил меня зайти.

Отойдя от девушки, Ян гневно сверкнул глазами. Больше всего ему хотелось утащить княжну в свою пещеру и не выпускать месяца три. Но реальность, увы, была безжалостна.

– Отдыхай, Зари, на сегодня достаточно.

Выдав дежурный поклон, девушка покинула зал. Несколько секунд они молча смотрели ей вслед.

– Косса тебя убьёт, – сочувственно произнёс лекарь, – с её тараканами и привязанностью к сестре – тебя не спасёт даже Яромир.

– У нас ничего не было, кроме пары поцелуев, – огрызнулся Темновской, и без того понимающий, что дело плохо.

– Ян, по твоему гормональному фону – уверяю, это ненадолго. Одной искры будет вполне достаточно. Про девочку я вообще молчу – у нее весна в организме полным ходом.

Спорить с очевидным декан не стал. Слишком долго он закапывал свои чувства и слишком ошалел, когда узнал, что они взаимны.

– С Яромиром говорил?

– Говорил, Зарину никто не отдаст, даже за большой выкуп. Она у Ольховских на вес золота, как будущая княгиня объединённого рода. Радогост по этой причине и бесится – ребёнок Зари должен быть только от него, чтобы не испортить чистоту крови, – Ян стиснул зубы, – не могу представить их в одной постели, чтоб этого Радо умертвия сожрали!..

– Главное, чтобы не твои умертвия, – с нажимом поправил лекарь, – расслабься, до свадьбы ещё полгода. Придумаем что-нибудь. А может, ты к княжне охладеешь.

Темновской только криво улыбнулся.

Настроение Зарины, и без того не радужное, стремительно падало вниз. Раздражение горело огнём на кончиках пальцев. Даже ослеплённый чувствами разум понимал, что ничем хорошим любовь к Яну не кончится. Но сейчас она жила этими встречами – и сказать "нет" было выше её сил.

… А к утру накатывала безысходность.

– Ирбис!! Ты что творишь?!

Услышав голос жениха, Зарина вздрогнула. В тренировочных залах почти не закрывали двери – от усиленной работы потели окна. Княжна обернулась и смерила коридор задумчивым взглядом. Невидимый Радогост продолжал бесноваться где-то за стенкой.

– Ума лишилась?! Кто такую защиту ставит?? Идиотка…

Будучи любопытной не менее, чем старшая сестра, Зарина пошла на голос.

Жених и его сокурсница нашлись в пятом по счёту зале, напротив друг друга. Ирбис была из троицы Радо – команды, которую собирали на четвертом курсе.

– Я же сказала, что не до конца поняла формулу, – уязвлённо откликнулась девушка.

– Ты – и не поняла-а? – с некрасивой ухмылкой отозвался Радогост: – Ах да, я ж забыл, ты у нас на свидание вчера бегала. Что, Ирбис, любовь в голову ударила? Сердечки, поцелуйчики, цветочки?.. Можно списывать тебя с счетов и искать нормальную напарницу, а не слюнтяйку?

– Радо!!!

– Что?! Ты со стороны себя видела? Второй раз срываешь тренировку, глазами как дура хлопаешь. Сгульнуть решила? Залететь перед дипломом? Раз уж какой-то недоделок на твою красоту неписанную позарился. Ау, я тебе гарантирую – останешься брюхатой, без мужа и диплома!..

Напарница Радогоста с шумом втянула воздух. Было заметно – ещё немного, и она просто расплачется. Этого Зарина уже не стерпела:

– По себе судишь, Радо?.. – надменно произнесла она, выходя из тени: – Я не спорю, опыт у тебя наверняка богатый, но будь другом – замолчи и выйди.

Радогост резко вскинул голову. Это дало названной Ирбис передышку – она отвернулась и спрятала лицо за волосами.

– У нас тренировка, Зарина. Ты чего-то хотела? – с недовольством ответил жених, явно не обрадованный её появлением.

Княжна наигранно подняла вверх бровь.

– Тренировка? Надо же, а я слышала какой-то трёп бабий на непотребные темы. Радогост, тебя где учили с девушками общаться?! На хлеву? Вот и ступай туда, раз манеры твои такие… свинские.

– Без твоих советов разберёмся, – сквозь зубы процедил юноша.

– Вижу я ваши разборки, барышню почти до слёз довёл! Второй зал ныне свободен – уйди с глаз долой, Радо!!!

Раздражённо сощурившись, младший княжич схватил полотенце с полки и молча вышел. От удара дверью Зарина машинально втянула голову в плечи, и вслед Радогосту понеслось тихое, но очень нелестное пожелание.

Провалиться.

– Эй, ты как? – княжна повернулась к Ирбис. "Ненастоящее имя, наверное", – пронеслось у неё в голове. В Академии многие учились под звериными прозвищами, как некогда и их с Коссой матушка. Поблажка для тех, кто имя своё и титул прятал.

– Сносно, спасибо, – хрипловато ответила девушка. На миг она показалась Зарине смутно знакомой, – какой же он!..

– Козёл?.. – услужливо подсказала княжна. Несмотря на плачевный вид, Ирбис звонко хмыкнула:

– Да не козёл, кобель. Ненавижу… – выдохнула она с такой тоской, что явно просилось другое слово.

– Слушай, только не говори, что тоже в него влюблена, а? Там же кроме лица смазливого и распутства ничего особенного нет! – изумилась Зари.

– Есть, поверь. Ты просто его не знаешь. Он будет хорошим мужем, Зарина, я не сомневаюсь, – голос девушки предательски дрогнул, и она закрылась руками. "Может он и будет хорошим мужем, но не мне, – подумалось княжне".

А у Ирбис, видимо, наболело до крайней точки.

– Я его люблю с начала учёбы, когда он нянчился со мной. Поддерживал, даже хлопотал, чтобы мы в одну команду попали. Только как на девушку… как на девушку никогда не смотрел. А сейчас я познакомилась с одним, так он опять всё испорти-и-ил, – провыла она, размазывая слёзы по щекам, – я уже не могу-у-у-у..

"Дела-а", – промелькнуло у Зарины. Ладно, будем разбираться.

– Ирбис, а ты сейчас занята? Не хочешь в город прогуляться? – собравшись, предложила княжна.

Глава 21

Известие о скором зимнем балу подвергло меня в тихий ужас. Разумеется, я училась придворному этикету, но сколько лет назад это было! Зато сестра, кажется, совсем не волновалась. Наоборот, получив приглашения, она радовалась как маленький ребёнок. На мой вопрос о поведении и манерах Зари только махнула рукой. Мол, справимся.

Мне бы её уверенность!

Всю прошлую ночь я не могла уснуть – читала дневники матери. Сердце просто разрывалось на части. Как она узнала о семье Яромира и плакала, что строчки в дневнике расплывались. Как приняла решение выйти за нелюбимого Ольховского. Как рвала диплом и писала новый – на совершенно скучную, пустую тему, и больше никогда не возвращалась в Академию. Как родилась я… Мама с такой любовью и нежностью описывала новорожденную малышку, что я не сдержалась. Прижала к груди подушку и разревелась до всхлипов и икоты. Заставший меня в таком виде Хелис испуганно побежал за Мистиславом, лекарь примчался спустя минуту. Узнав причину горя, он облегчённо выдохнул и развил бурную деятельность. Закутав меня в плед, мужчина заварил травяной чай и просидел рядом всю ночь. Наверно, мы никогда столько не говорили. Мне даже удалось добраться до его волос! Правда, косичка вышла кривоватой, но Мист эти мучения терпел молча, как настоящий мужчина.

– Кстати, я собрал твою мозаику, – с улыбкой сообщил он за очередными объятиями, – картина "Сбежавшая в ночь девица", кисти Косевского. Я убрал её под рамку и велел повесить у себя в кабинете. Чтобы от тайной канцелярии девица точно не сбежала.

– Да уж, – хмыкнула я, – от вас никому не уйти.

К теме отношений мы больше не возвращались. По вечерам я улыбалась одному мужчине, а ночи проводила с другим.

И эта ситуация понемногу сводила меня с ума.

Казалось бы, надо взять и разрубить узел, но я не могла. Мотивы братьев оставались загадкой. Данимир настойчиво ухаживал за мной, но по глазам было видно – его восторг отчасти притворство. Я нравилась ему, без сомнения, он испытывал влечение, только… На этом всё.

Мистислав приходил по малейшей просьбе, я уж молчу о дневниках матушки. Усиль он натиск, я бы давно сдалась на милость победителю. Но лекарь ничего не делал, и причину его поведения я не понимала. Ревновал, как сумасшедший, постоянно трогал меня, гладил… и тоже всё.

Сестра, когда я в сердцах рассказала ей о мужчинах, рассмеялась и велела послать обоих к чёрту. Ну их таких, мутных, мы себе нормальных найдём!

Рациональная точка зрения, что ещё сказать.

Яромиру мои поклонники также не нравились. Мы всё-таки поужинали вместе, несмотря на занятость. Как и предполагал Ян, мой род изменился по указанию Его Величества – Яромир ничего подобного не просил. Я верила ему. Возможно, мне просто хотелось видеть своего отца честным, умным, благородный… Совсем не таким, как Ольховский. И я тешила себя иллюзиями.

В любом случае, я теперь Темновская.

Собрав все дневники матери, я отдала их Яромиру. Это была воля самой матушки. Она приходила ко мне, но вновь ничего не сказала. Лишь просила прощения.

За день до бала от отца явился вестник с посланием. Из дневников были вырваны страницы, и судя по всему, именно те записи, которые касались разумной нечисти кадо. Поглощённая переживаниями матушки, я даже не обратила внимания на остатки нитей, да и формулы почти не читала.

Но выходит, что информация о кадо ушла в чужие руки.

В чьи же? Пётр не язычник, ему не нужно рвать тетради. К тому же, были другие формулы на вес золота, которые остались – покрывало невидимости, например. Нет, страницы вырвал именно тот, кто знал об исследованиях матушки. Сула или Сана, в которой я подозревала Росану?.. Мастер Шан и сам Яромир? Или был кто – то третий, незнакомый?

Перед балом меня не отпускало дурное предчувствие.

Из-за хаоса последних дней я велела Милолике готовить новое платье, то самое, открытое. Служанка сделала мне высокую причёску с локонами и украсила их перламутровой ласточкой – подарком Яромира. Своим видом я была довольна ровно до дворца императора.

А потом вспомнила, какая слава у этого платья.

– Косса! – Данимир уже спешил ко мне: – Вы восхитительны! Я не могу подобрать слов!

Я окинула его мрачным взглядом:

– Зато у матушки-императрицы слова точно найдутся. Великая Мара, как я могла забыть про тот скандал!

Цесаревич весело закатил глаза и взял меня под руку:

– А, вы про Александрин? Полно, Косса, платья совсем не похожи. Не волнуйтесь, я попрошу матушку вести себя корректно, на всякий случай.

От такого обещания я чуть не запнулась о ступени. То есть, Её Величество в хвост и гриву отчитала Александру, а я буду прощена?..

Да, дело явно не чисто!

Огромный императорский зал ослепил меня блеском золота и драгоценностей. Я впервые в жизни видела столько людей в одном месте. Ох, лишь бы на меня не обратили внимания.

– Его Императорское Высочество, цесаревич Данимир из рода Лесовских и Её Сиятельство, княжна Косса Темновская!

И эта огромная, страшная, напомаженная и разодетая толпа повернулась к нам.

Мамочки!

– Спокойно! – пропищал мне на ушко миниатюрный колибри: – Улыбнись, выпрями спину и иди вперёд. Вперёд, Косса!! Ножками-ножками!

У меня разом подогнулись колени.

– Не бойтесь, драгоценная, я с вами, – приободрил Данимир, сразу вливаясь в толпу. Светловолосый мужчина, голубоглазый, высокий, в белом мундире и прямых брюках – на нашего цесаревича было любо-дорого посмотреть. Рядом с ним повышенное внимание мне обеспечено.

Извинившись, я отпустила руку мужчины и направилась к удобным нишам под балюстрадой. Увитые цветущей розой, они представляли собой идеальное место для уединения. Большинство ниш заняли до меня, но одна свободная всё же нашлась. Спрятавшись от чужих глаз, я глубоко вздохнула и призадумалась. Как мне теперь отыскать сестру или Яромира? Или, на худой конец, Мистислава?.. Ведь если Хелис-колибри здесь, то и связанный должен быть недалеко.

– Неужели моя смелая княжна боится?.. – ехидно раздалось за спиной, а на талию по-хозяйски легли руки в чёрных перчатках. Великая Мара, моё сердце сделало такой кульбит, что перед глазами заплясали звёздочки. Если б не крепкое плечо позади, я бы позорно свалилась в обморок.

– Мистислав? – мой голос немного дрожал: – Это ты?

В ответ послышалось знакомое хмыканье. Ну что делать, если в маске они на одно лицо?..

– Я, не беспокойся. Хелис передал, что наша Косса испугалась большой толпы. Ты очень бледная, краса моя. Определённо, румянца не хватает…

– Я не!.. – запротестовала было, но мягкая ткань перчаток уже коснулась моей шеи. Он медленно провёл по кружеву накидки, чуть задержавшись на груди, и с силой прижал меня к своему телу.

– Мист! – возмущённо охнула я: – Между румянцем и цветом перезрелой клубники есть большая разница!

– Платья надевай скромнее, краса моя. Твои чудесные тёмные наряды были идеальны…

– Ну дорогой, ты мне всё-таки не муж, чтобы в нарядах указывать, – с намёком произнесла я, не планируя боле менять гардероб. Да и Мистислав что-то распоясался, получив доступ к любви и ласке.

– Может, я и не муж, но вполне могу сослать одну барышню в темницу, дабы от работы не отвлекала.

– Это произвол!

– Я должен обеспечивать безопасность, краса моя. Не рискуй.

Аргумент, конечно, железный. Прикрыв губы веером, я разулыбалась. Всё равно приятно, даже больше, чем хвалебные речи Данимира.

– Отведи меня к сестре, – попросила я, – она должна быть с Радогостом и его семьёй.

– Я бы лучше ориентировался на Яна, – парировал Мистислав, отпуская меня. Я тихо выругалась. Если уж и другие заметили… Пора вызвать братца на допрос!

Под руку глава тайной канцелярии меня не брал, но наше совместное появление вызвало не меньшие разговоры. Шёпотом, разумеется. Впрочем, стоило Мистиславу глянуть на сплетников, и голоса тотчас смолкали. К счастью, лекарь ошибся – Зарина стояла одна, а вот Ян о чём-то беседовал… с Белославой! Тётка уже до него добралась?..

– Что ей нужно? – удивлённо спросила я, подходя к сестре. Зарина в любимом красном наряде только поджала губы.

– Не знаю. Но они и выпили вместе, и болтают какую минуту!.. Вот скажи, чего она к Яну привязалась?!

– Странно… – потянула я: – Может, учёбой твоей интересуется?

– Белослава? Учёбой? – расфыркалась сестра, поднимая взгляд: – Да скорее… Косса!

Глаза Зари стали почти идеально круглыми. Отшатнувшись, она до скрипа сжала веер.

– Заколка, Косса! – её палец почти упёрся в мою голову: – Эта та самая заколка!!

Если честно, я ничего не поняла.

– А что с ней так?

Привлечённый шумом, к нам подошёл Ян… и тоже уставился на меня, как на привидение.

– Сними её, быстро, пока тайная стража не засекла, – прошипел Темновской, окидывая цепким взором зал. Но увы. Вельмир появился рядом с нами, будто из ниоткуда.

Он и объяснил:

– Это та самая заколка, которую описала Сула. Заколка из её видения, в котором ты убила Ольховского.

Ледяной голос, без капли тепла. Поёжившись, я сняла пресловутую заколку, позволив локонам рассыпаться по плечам.

– Яромир купил её на афалийском базаре, мне в подарок, – и сунула заколку ему в руки: – можешь спросить у него, если всё-таки считаешь меня убийцей.

– Но заколка существует, Косса.

– Знаешь ли, меня могли банально подставить!..

Это прозвучало чересчур громко – на нас уже оборачивались. Я просто не могла поверить, что из-за одной заколки он записал меня в убийцы! Такое недоверие не то, что задело – привело в ярость.

Особенно, когда нас окружили стражи из тайной канцелярии.

– Рок, найди Яромира и приведи в кабинет. Ночь, сопровождаешь меня и княжну. Остальные в зале.

– А мы?! – воскликнула сестра, бросаясь ко мне. Я обняла Зари и успокаивающе погладила по голове.

– Вы остаётесь здесь. Ян, тебя это тоже касается. Достаточно одного представителя семьи.

Поиграв желваками, Темновской без споров принял у меня Зарину. Как главы рода, Яромира было вполне достаточно. А вот сестрёнка себе в эмоциях не отказывала:

– Косса, ты не виновата, ничего говори им! Мы что-нибудь придумаем!..

Кажется, она теперь единственная, кто мне верил.

Кабинет у главы тайной канцелярии оказался мрачным, тёмным и обезличенным. Мебель из тёмно-вишнёвого дерева: стол, стул и шкаф вдоль стены. Даже диванов и кушеток, как таковых, не было. Серые портьеры на окнах и самые простецкие, бронзовые подсвечники. Больше похоже на допросную, чем на кабинет!

Лишь один штрих выбивался из общей картины. Рамка с поблёскивающей мозаикой в самом тёмном углу, что сразу не заметишь. Девушка в маске, что в дождливую ночь испуганно ждала карету. Мистислав тоже бросил взгляд на картину и незаметно сжал мою руку.

Странное дело! Он не верил мне, но всё равно поддерживал?.. Право слово, Мистислав, я уже отчаялась понять твою логику!

Сразу после нас в кабинет завели Яромира. Завидев меня с Мистиславом, бывший глава тайной канцелярии резко сощурился.

– Что происходит, Вельмир? – этот безэмоциональный голос как будто никогда не принадлежал тому повесе, которого я встретила у графини Вронской. Кажется, мой отец был ещё тем лицедеем.

Разжав кулак с заколкой, Мистислав продемонстрировал её Яромиру.

– Косса утверждает, что это ваш подарок.

Несколько секунд отец рассматривал чёртову ласточку. У меня взмокли ладони. Неужели он?..

– Да, я купил для неё заколку, пока мы гуляли по ярмарке. И?

Наверное, я выдохнула чересчур сильно, что оба мужчины повернулись ко мне.

– Чувствую себя дурно, простите, – наскоро оправдалась я, – уже не знаю, кому верить.

Ответом мне были два изумлённых взгляда. Даже сквозь маску Вельмира я ощутила сначала недоумение, а потом злость.

– Считаешь, я пытаюсь оклеветать тебя?! – вдруг рявкнул он: – Твою мать, Косса, разве я не заслужил доверия?!

– Доверия?! – меня аж подбросило: – Ты поигрался со мной и бросил, назвав случайной интрижкой!.. О каком доверии вообще может идти речь?! Ты даже сейчас уверен, что я виновна!..

– Нет!

– Да!

– Любопытные у вас отношения, однако, – Яромир занял один из свободных стульев и заинтересованно поднял бровь: – А я полагал, что ты поступишь с моей дочерью как человек чести, Вельмир. Всё-таки она проводила ночи в твоём замке, без мужа или компаньонки.

– Не нужно на мне жениться! – раздражённо выпалила я, догадавшись, куда дует ветер. Ну спасибо, папенька, выставил меня невестой, обманом мужчин заманивающей: – Я банально хочу знать, что произошло! Почему ты… ты как будто подарил меня Данимиру? В чём же причина?!

Спокойно, Косса. Сейчас не лучшее время для выяснения отношений. Просто эти слова про доверие задели. Я больше не могла терпеть.

Вельмир в два шага добрался до двери и повернул ключи. Затем подошёл ко мне вплотную.

– Изволь. Родить наследника с кадо способна только язычница. Только язычница с уровнем силы больше семи, в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти. Кроме того, с учётом общественных норм, она должна быть не замужем, не иметь детей и носить любой титул. В данный момент только ты подходишь под все критерии. Да, можно подождать, но Дану уже тридцать. Ему нужен официальный наследник, а перед этим необходимо зачать ребёнка с кадо. Тогда все последующие дети императора будут иметь защиту.

Не удержавшись на ногах, я тоже присела. Услышанное никак не укладывалось в голове.

– То есть, я интересую цесаревича исключительно как племенная кобыла?.. У него была одна цель – переспать со мной и заделать ребёнка, фактически убив этим мою репутацию?.. Ведь всем известно, что жизнь фаворитки заканчивается либо панель, либо алкоголем. И ты хочешь сказать, что уступил ему, зная о предназначенной для меня судьбе? Да, Мистислав?

– Это другое, Косса, – на меня он больше не смотрел, – фаворитка императора и мать его ребёнка остаются при дворе, получают пожизненное обеспечение, могут выходить замуж. Речь идёт о безопасности династии. Я не мог отказать отцу.

Из меня словно забрали последнюю воду. В голове осталась одна безжизненная, сухая пустыня.

– Я хочу уйти. Можно в камеру, можно обратно в Академию. Лишь бы куда-нибудь подальше.

– Косса… – он наконец оторвался от своего окна.

– Всё, Вельмир. Ты сам так решил.

Несколько секунд мучительной тишины. Мне даже показалось, что в кабинете стало нечем дышать. Яромир тоже молчал, видно, ошарашенный новостью.

– Рок проводит тебя в Академию, – наконец сообщил Вельмир: – Как только закончится бал, мы поговорим.

– В этом нет необходимости, – бросила я, покидая кабинет вслед за своим охранником.

По моей просьбе, мы прошли через бальную залу, но и сестра, и Ян где-то потерялись. В конце концов, я махнула рукой. Пусть развлекаются, они заслужили.

Улица встретила меня лютым холодом и метелью. Подобрав юбки, чтобы не набрали больше снега, я в последний раз повернулась к нарядному дворцу. Музыка, световые гирлянды и журчащий смех, который летел даже сквозь закрытые окна. Праздник жизни, за ширмой пороков и скелетов в шкафу. Знала ли я, прибывая в столицу два месяца назад, что всё закончится таким признанием?..

До Академии по пустому городу мы добрались за считанные минуты. В моих покоях царила мгла, только ярко-розовая книжица цепляла взгляд.

Надо же, я отдала Яромиру все дневники, но про самый первый совершенно позабыла. Он так и остался лежать на полке. Маленькая история чужой драмы… Теперь секреты матушки, как я надеялась, были в надёжных руках. Впрочем, Яромир мог продолжить её разработки. Жаль только, что у них уже будет другое имя… а матушка навсегда останется в тени.

Останется в тени…

Перечисляя подозреваемых – тех, кто мог вырвать страницы из дневника матушки, я забыла одно имя. Имя, которое остаётся в тени. Тот, кто знает Академию как свои пять пальцев. Тот, кто жил с маменькой столько лет и наверняка был в курсе её изысканий. Тот, у кого хранились дневники. И тот, кто составил необъяснимо странное завещание.

Златан Ольховский.

От очень своевременного стука в дверь я едва не подпрыгнула. Но голос Росаны за створкой привел меня в чувство.

– Добрый вечер, Косса! – растерянно улыбнулась она, переступая через порог: – Уже и не чаяла застать вас. Неужели на бал не поехали?..

– Я только вернулась, но кажется, вновь ухожу, – пробормотала, убирая мамин дневник в сумку, – Росана, скажи мне, кто нашёл тело Ольховского? И ещё, ты не помнишь, Ян был в Академии в ту ночь?

– Яна точно не было, он приехал позже, – нахмурила лоб женщина, – а Златана нашла Ружана.