Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"
Автор книги: Васёва Ксения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Переждав искры перед глазами, я повернулась к тому месту, где стояла княгиня. Действительно, в углу нашлась плотная ниточка, чем-то похожая на фитиль. По незнанию я приняла её за мусор, но сейчас решительно потянулась силой.
Что скрыто было – в мир явись. Чарам моим скорей подчинись…
Я не была уверена в формуле, но на третьем повторе нить сдалась. Ох! Ощущение – будто я тяжёлое одеяло подняла да стряхнула. Даже пыль вмиг разлетелась. Мы с Хелисом дружно закашлялись, но сквозь дымку я увидела вожделённый подпол.
Однако ж разглядеть его толком не удалось.
В тишине противно скрипнула дверь, а в следующую секунду я оказалась прижата спиной к доскам. У моего горла опасно блеснул нож.
Не только я – проворный Хелис не успел среагировать.
– Ты кто такая? – прошипел мужчина, налегая на меня всем весом. Эй, такими темпами мы стену проломим!
Я подняла голову и почувствовала, как отлегло от сердца. Не Ягар. И не аристократ. Даже не мужчина – мальчик ещё, прыщи по щекам рассыпанны. Но нож у моей шеи – это, конечно, аргумент.
– Вы белены объелись, сударь? Кто таков и почему на меня, светлую княгиню, с ножами кидаетесь?! – капризно и одновременно в приказном тоне отчитала я. За нашими спинами зарычал Хелис, обнажив острые длинные зубы.
Подействовало – юноша растерянно поглядел сначала на меня, потом на пса. Я поспешила закрепить успех.
– Опустите нож, давайте поговорим, – предложила ему, – я пришла сюда по приглашению мужа.
Изумились оба. Даже Хелис, позабыв, что ему рычать полагается.
– Да-да, мой муж – светлый князь Венский, – уверенным тоном продолжила я. Экспромт вышел на славу – самой себе поверить хотелось. Судя по всему, паренёк – мелкий сошка, охранник, едва ли ему известны детали.
– Вы жена Их Сиятельства? – переспросил юноша, отодвигаясь. Далеко не отошёл, но нож убрал обратно в сапог. Я мысленно выдохнула – всё-таки ситуация была не слишком приятной – и положила руку на загривок Хелиса. Главное сейчас, чтобы он не испортил мне игру.
– Светлая княгиня Косса Венская, – заверила я, – прибыла вслед за мужем и получила от него инструкции. А теперь извольте пропустить, у меня важное дело.
Будь на месте юноше кто-нибудь взрослый да родовитый – вряд ли у меня бы получилось. Но паренёк сам ринулся открывать двери в подпол – видимо, побаивался гнева местных хозяев.
– Только это, барин не приехал ещё. Внутри подождёте? А то в последнее время ошиваются тут всякие…
– Никого не заметила, – пожала плечами я, робко заглядывая внутрь. Надо же, вполне приличная каменная лестница! – А что до мужа, я без вас знаю. Отсыпается он после трудов важных, рабочих. Хосик, Хосичек – за мной.
"Хосичек" явно не одобрял ни новую кличку, ни это мероприятие в целом, но покорно потрусил за мной. Я, осторожно приподняв платье, ступила на лестницу. Она оказалась короткой и совсем не страшной – факелы украшали обе стороны хода. Над моей головой со скрежетом закрылись двери.
– Мист тебя убьёт, – еле слышно прошипел пёс, – куда полезла?!
Я шикнула на него:
– Тише ты! Я обстановку разведаю, что здесь да как, и вернусь!
Пёс замолчал, но глаза очень выразительно блеснули в полумраке. Ну что за недовольство?! Я такие ценные сведения раздобыла, о тайном ходе, а мне только угрозы сыпятся!
Главное, уйти до Венского и с охранником не столкнуться… Ого!
Передо мной предстал огромный светлый холл в классическом стиле. Только окошек не было, но выглядел он, словно дворцовый. И что сразу бросалось в глаза – зал практически пустовал. Один мужик за столом мирно похрапывал, обнявшись с бутылью какого-то пойла. Мутного и очень сомнительного пойла.
При моём появлении он с трудом поднял голову.
– О, баба! – выдал сторож, скорее для себя, чем обращаясь ко мне: – С праздничком! Ты чья будешь?
Я не стала заострять внимание на титуле – конкретно этому индивиду бесполезно что-то объяснять.
– Местная, местная, Альбертика жена, – ласково пропела я, – спи-спи, не беспокойся.
– А, ну если Альбертика… – покивал мужик, заваливаясь обратно на стол. М-да, с тем же успехом я могла выбрать любое мужское имя. Бдительность – явно конёк этого сборища…
И тут до меня, наконец, дошло. Праздник. На рассвете был Новый год, и местная братия явно хорошо погуливанила. Вот почему и в охранниках юнец, и в сторожах попойца. Остальные по кроватям с похмелья маются, видно.
– Хелис! – начала я и испуганно заозиралась, не заметив пса рядом. Оный нашёлся в середине зала, изучающий стенд во всю стену. Поглядывая на сторожа, я приблизилась к Хелису и тоже воззрилась на карту.
Это была именно карта. Я узнала хижину с выходом в зал, вытянутый холл с парадной лестницей – где мы стояли сейчас и… новый ход наверх?
– Наша хижина – тайная дверца в чей-то дом, – вполголоса сообщил пёс, когда я наклонилась,
– всё гениальное – просто. Чтобы не привлекать внимание, они входили через хижину, незаметно попадали в своё убежище и так же незаметно исчезали через трущобы. Переодевались в слуг, нанимали извозчика и легко скрывались от наших. Вот ведь… продуманные! Не удивительно, что Ягара не поймали.
– Да уж… – потянула я, рассматривая подземный туннель от этого холла до незнакомого дворца. Чересчур уж помпезной мне казалась обстановка. Опять же, места для тайного сборища язычников должно быть много. Но Афалия – это не столица, дворцы можно по пальцам одной руки пересчитать. Я никак не понимала, что смущало меня в подписанных сверху улицах.
И лишь через минуту дошло – это самый центр города.
– Хелис, – осипшим голосом произнесла я, – а на пересечении Бульварной и Сосновой не дворец губернатора часом?
Пёс поглядел на карту, затем на меня. Изучая схему, аж на задние лапы привстал.
– Слушай, Косичка, тебе к Мисту надо, работаешь на ура. Ход этот открыла, упырь не пойми как, дворец вычислила. Я даже не задумался! А сейчас марш отсюда – не ровен час нарисуется кто-нибудь!
– Идём, – сдалась я, нервно поведя плечами. Напряжение давало о себе знать потным ладошками и косоглазием в сторону охранника. Но сторож мирно сопел, а в зал, несмотря на вечернее время, никто не спешил. Да уж, я на редкость везучая.
Зато игра стоила свеч – теперь мы знали больше о Ягаре и его тайном обществе. Вот только… откуда они взяли идею матушки про невидимую сеть?.. Мне не приходилось слышать о такой защите до сего дня. Или разработка была вовсе не мамы? Возможно, она банальным образом повторила чью-то работу…
Я уже повернула к выходу, когда с лестницы донеслись громкие споры. Оцепенев от неожиданности, я растерянно оглянулась. Прятаться в зале-коридоре было решительно негде – всё пространство как на ладони. Меня словно приморозило к полу. Куда бежать, если эхо в зале – что в настоящем туннеле?!
– … Женой своей займись, она нам нужна. Чтобы никаких промашек. Целый план под угрозой из-за одного дурацкого предсказания! Что она сделает?! Кретин, эта деканша из Академии тебя в такой бараний рог скрутит… – похолодев, узнала я голос Ягара.
Кажется, кое-кто доигрался…
– Беги! – прошипел Хелис, толкая меня в сторону выхода. Придя в себя, я понеслась к каменной лестнице. Без сомнения, они догадаются, но несколько секунд форы у меня было! Ох, везучая я и вправду редкостно!..
Взлетев по ступенькам, я со страху выбила замок ледяным копьём и услышала за спиной торопливые шаги. Хелис выскочил вперёд меня, сбивая обескураженного юношу с ног, и не отставая. Мы едва не снесли дверь, выбегая наружу. "Никогда… – билось в голове, – никогда больше не буду так глупо рисковать!"
– А ну стой! – раздалось за нами. Ягар. Я не видела, кто был с ним, но и одного язычника хватало с лихвой. Не выдержав, обернулась и узрела ещё двух плечистых мужиков – совсем не чета пьяному сторожу и мальчишке.
Пока крутила головой, со всей дури налетела на новое препятствие.
Очень злое препятствие.
– За спину, быстро, – металлический голос Вельмира отдавал еле сдерживаемой яростью. С ним были три маски – Хелис не ошибся в их количестве.
То, что происходило дальше, долго потом аукалось мне в кошмарах.
Вопреки ожиданиям, Ягар не повернул назад. Наоборот, он широко оскалился, будто старых знакомых повстречал.
– Ого, какие люди в наши глуши! Сам глава тайной канцелярии, почтенный Вельмир! Чем обязан видеть?
– Барон Ягар Остарковский, вы обвиняетесь в убийстве графини Людмилы из рода Лукенских, в покушении на убийство графа Мирона из рода Лукенских и княгини Коссы Ольховской-Венской. Также суд будет учитывать вашу деятельность в тайном обществе, призывающим свергнуть Его Величество, – зачитал приговор один их стражей.
– Какие покушения, какие убийства? – елейно пропел Ягар, переглядываясь со своей охраной: – Где доказательства?
– Граф Мирон и княгиня дали показания, – сухо произнёс Вельмир, – сдавайся, Ягар. Думается мне, в хижине мы тоже найдем много интересного.
Судя по тому, как сползла улыбочка с лица язычника, такого поворота событий он не ждал.
– Ложь и клевета! Без решения совета язычников вы не имеете права меня задержать. Я хочу видеть свидетелей! Официальные бумаги!
Он и ещё и праведника строит?! Я собралась было возмутиться и собственно, явить ему свидетеля, но маски отрицательно качнули головой, закрывая меня от Ягара. Хм… Неужели тайная канцелярия опасается его настолько? Кажется, они вчетвером прятали меня от взора язычника.
– Показаний свидетелей достаточно, чтобы вас задержать. Пройдёмте со нами, – голос Мистислава оставался по-прежнему спокоен. А вот Ягар явно занервничал.
– А силёнок хватит – меня задержать? – сощурился он: – Если в перестрелке я, например, случайно по девке попаду?.. Да-да, по той, которую вы так рьяно прячете. Угадайте, Вельмир, куда мы дружно будем целиться…
– Хватит, – коротко оборвал его лекарь.
Одно слово заставило Ягара положить руку на кобуру… и это было последнее, что он сделал. Дикий крик резанул по ушам – язычник схватился за горло, затем за голову, разом посинев. Он судорожно пытался вдохнуть, лихорадочно дёргаясь в разные стороны. Опасно набухли вены на его лице, глаза полезли из орбит. Этот припадок вызвал ужас не только у меня – даже свита Ягара, не выдержав, бросилась прочь.
Вернее, они попытались.
Один схватился за живот, другой споткнулся и взвыл. В тишине раздался пугающий хруст костей. Ягар же всё меньше походил на жильца этого мира. Вены на его голове грозили в любой момент лопнуть.
Это заметила на только я.
– Вельмир… – обеспокоенно потянул один из масок, – прекращай, он нам живым нужен! Лекарь даже не дрогнул. Его вытянутая вперёд рука почти сжалась в кулак. Что?!
– Вель! Упырь тебя подери, очнись! – выругался ближайший ко мне страж, запуская снежком ему в голову. Стряхнув снег с капюшона, Вельмир медленно повернулся к нам.
В красных глазах не было ничего человеческого.
Охнув, страж застонал, закрывая мгновенно распухший нос. Словно его сломали всего пару часов назад…
Что за чертовщина?! Никакими заклятиями нельзя сломать человеку нос на расстоянии! Лекари в принципе не способны на такое, кроме как физически!
Разве что…
Кратинка в моей голове сложилась, как любимая в детстве мозаика. Не бывает дыма без огня.
Проклятый, внушающий ужас наследник. Лекарь, который справляется с заклятиями обратных лекарей. Сын бывшей фаворитки императора.
Я действительно ничего о нём не знаю. О нём, настоящем.
Единственное, на что у меня хватило смелости – подхватить пригоршню снега и запустить её точно Мистиславу в лицо.
С расстоянии двух шагов не промахнуться.
– Ну давай! – отчаянно крикнула я: – Мне немного надо! Одно кровотечение – и прости-прощай, грешный мир. Ты же меня сейчас ненавидишь, правда?!
– Дур-р-ра! – прорычал Хелис, вставая между мной и Мистиславом, но я не отвела взгляд. Стало жутко и больно внутри, как будто плечо вновь прошила пуля. Я понимала, что это скорее память, отголоски, но долго ли до расплаты за дерзость?..
– Ягара с дружками срочно в столицу, пока не очухались, подземелье обыскать, с губернатором я сам поговорю, – вдруг вполне чётко произнёс Мистислав, отворачиваясь, – княгиню в Академию, до моего приезда никуда не выпускать. Хорь, твой нос вернётся в норму минуты через две-три… извини. Вернёмся в Руссу, отдохнёшь.
– Ага, и всё веселье с этой ягаровской шайкой пропустить? – хмыкнул пострадавший страж:
– Нет уж. Премию хочу. Тройную. И ставку побольше…
– Я тебе сейчас бесплатно шею сломаю, – проворчал Вельмир под дружный смех. Я же медленно осела на снег.
Всё кончилось.
Глава 17
В столицу я отправилась в компании Хелиса и молчаливого стража… или же конвоира. Но спорить не было сил, и когда мне представили Рока, я лишь пожала плечами. После вчерашнего вечера в душе царила пустота. Я занимала себя мелкими несущественными делами, стараясь не плакать и ни о чём не думать.
В такие моменты я остро ощущала нехватку семьи – некому уткнуться в грудь, поныть, пожаловаться. Конечно, была любимая сестрица, но перед ней нельзя распускать нюни. Я старшая, образец стойкости и уверенности. Пусть плохой образец, но если я расклеюсь – расклеится и Зарина, а у неё и без того жизнь не медовая.
К ночи головная боль стала невыносимой. Даже свежий воздух уже не помогал. В дилижанс я села совершенно разбитой. Хелис со старанием вытер лапы и забрался на диванчик со мной, положив мохнатую голову на колени. Пока почёсывала его да поглаживала, вроде успокоилась немного…
Не знаю, что заботило Хелиса, но вид у пса был совсем понурый и печальный. Мне хотелось его разговорить, да только я не спешила. Когда плохо самому, единственное, что получается на отлично – это жаловаться.
Сейчас ночь, и разговоры лучше отложить до утра.
Укрыв тяжёлым пледом себя и пса, я покосилась на стража, который, не отрываясь, смотрел в окно. Даже не шелохнулся, хотя его диванчик выглядел широким и комфортным.
– Вам не мешает свет? – спросила я, ни столько ради приличия, сколько убедиться, что он вообще живой: – Если нужно, я могу погасить лампу.
– Как вам угодно, – был ответ. Я вздохнула. Не человек, а деревянный солдатик.
Закрутился в суконный серый кафтан, натянул капюшон посильнее – такое чувство, что он меня больше боялся, чем возможных врагов.
Раз свет никому не мешал – Хелис давно уже спал – я принялась за чтение дневника Лисы. И чем дальше, тем грустнее становились отрывки.
Она описывала неудачные свидания и нелепые ухаживания Глеба, едко шутила и словно насмехалась над наставником. Но между строк дневника читалась горечь. Любовь девушки никуда не исчезла, а вынужденная роль строптивицы давалась ей с трудом. Она едва держалась, когда он обнимал её, заглядывал в глаза, понимая, что однажды выстроенная стена даст трещину. Признаться, ещё месяц назад я бы только расфыркалась, но после всего…
Если подумать, Мистислав долго держал дистанцию. Да, ревновал, отчитывал, ругал, утаивал – даже удержал меня в замке на время, но… Я не чувствовала себя в опасности рядом с ним. Эта нужда в защите, в чужом тепле меня и сгубила.
Я решительно не понимала, в какой момент мой интерес из лёгкого и дружеского превратился в желание близости. Можно обвинить Миста во всех грехах, но я не любила себе врать. Вино нередко играло в голове, пьянела я быстро… но в первый раз захотела одного конкретного мужчину.
Ты такая же, как мать…
Это всегда казалось мне страшным оскорблением, ведь матушка меня нагуляла. Но сейчас я вдруг задумалась – а какой была моя мать?..
Она была яркой, не красавицей, но очаровательной и красиво улыбалась. От её озорной улыбки я всегда переставала кричать и тоже расплывалась. Многие отмечали мамину искренность, чувство стиля и острый ум. Она всегда держалась с достоинством, когда Ольховский брызгал ядом, обнимала меня и утешала. Никаких истерик, глупых требований, только идеально прямая спина и принятие факта своего несовершенства.
По итогу выходило, что на маму я не похожа ну никак!
Слёзы капали на пахнущую цветочной водой бумагу. Почему она сломалась? Зачем нужно было это самоубийство?!
И вдогонку – что я чувствую к Мистиславу? И что он чувствовал ко мне? Не был ли наш порыв просто порывом людей, оказавшихся в одном месте вдвоём? После всего слово "любовь" стало для меня почти ругательным.
Никакой любви.
Лиса была со мной солидарна. Она с головой ушла в формулы, смысл которых я не могла постичь. Банально не хватало опыта. Но кроме формул нашлось кое-что интригующее.
Собирая информацию о правящей семье, Лиса выявила одну пикантную закономерность – у Лесовских всегда были фаворитки-язычницы. Зачастую даже наравне с законной женой – императрицей. Казалось бы, что здесь такого?.. Но эта неугомонная хозяйка дневника выяснила, что практически все фаворитки были щедро одаренны силой. С уровнем в девятке, чтобы это не значило.
Первая фаворитка, княжна Мариан, запомнилась современникам сильнейшей из женщин Темновских. Александра Светлогорская, мать Мистислава, явно имела недюжинный дар, судя по её молодости и способностям сына.
Любопытно. Кажется, я уже слышала фразу про страсть императоров Лесовских к молоденьким язычницам. Но как говорится, где связь?..
Запись, датированная последним днём весны, вызвала у меня тяжёлый вздох. А ещё – смутные подозрения.
Мы опять спорим. Эти споры для меня – просто отдушина. В такие минуты мастер Глеб похож на того мужчину, в которого я влюбилась. Терпеть его розовый сироп, выдаваемый из-под палки, то ещё мучение. Так мне казалось. Но сейчас я поняла, что мучение впереди.
Мы спорили на привычную тему – моё увлечение клятвой верности. Я убрала эту часть из диплома, скрывала свои изыскания, но Глеб неизменно догадывался. Один раз я выдала себя сама – спросила у него про нечисть кадо. Естественно, мастер не ответил, а я получила выговор. Сегодня он злился, а в моей голове крутилась одна мысль о том, какой он… О, это пошлое и прекрасное слово "сексуальный". Эти чувства изводили меня, манили и одновременно пугали.
Мы ругались до хрипоты. До ненависти. В какой-то миг он сорвался и прижал меня к столу. Этот поцелуй даже рядом не стоял с моими прежними поцелуями. Он был сильный, властный, подавляющий… такой эмоциональный, что мне не верилось в поцелуй для липовых ухаживаний. Мы дышали друг другом. Он нападал – я оставалась несгибаемой и нежной, он покрывал моё лицо поцелуями и что-то шептал – я запустила руки в его волосы и укусила за губу. Великий Сварог, мы едва не принадлежали друг другу на том столе… Но Глеб смог взять себя в руки. Тогда я была ему благодарна, а сейчас… Сейчас я подавлена.
Глаза слипались до такой степени, что пришлось отложить дневник до завтра. Но чуяло моё сердце, что эта история слишком похожа на одну другую…
Меня разбудило настойчивое ощущение чужого взгляда. Распахнув глаза, я потянула затёкшую спину и осмотрелась. Страж уже (или вовсе) не спал, по-прежнему гипнотизируя окно. Я была ему не интересна как данность.
Наверно, мне померещилось спросонья.
Положив руку на сидение, я наткнулась на что-то мягкое. Хелис! Совсем забыла про моего верного спутника. Словно почуяв внимание, пёс поднял голову. Только вместо знакомых голубых очей я вновь увидела грозовое небо.
Секунда – и Хелис моргнул, а цвет его глаз вернулся к обычному, ясному.
Занятно.
– Коврик мой, пушистый, – ласково пропела я, – а чего у тебя глаза меняются, будто окрас хамелеона заморского?..
Пёс покосился на охранника и не ответил. Лизнув мою щёку, он еле слышно выдохнул на ухо:
– Потом скажу.
Хм, это попытка избавиться от любопытной Варвары в моём лице? Или же стражу не положено знать о разумной нечисти?
Дилижанс вильнул и медленно пошёл на снижение. Я прижалась к окну – внизу раскинулась сияющая столица. Ох, неужели мы прибыли?! После ночи полёта мне не терпелось сойти на землю.
– Прошу, Ваше Сиятельство, – лакей на станции открыл дверцу и протянул мне ладонь. Втянув морозный воздух Руссы, я зажмурилась от удовольствия. Долой хандру – скоро мы встретимся с сестрой… и вредным братцем, по которому я тоже соскучилась. В Академии точно скопилось множество дел для главы – в ближайшее время мне будет не до личных проблем.
– Нас ждёт карета, – охранник занял место передо мной, Хелис бежал рядом. Пред маской тайной канцелярии люди немедленно расступались и склоняли головы. Но казалось, моего спутника это не заботило – он спокойно шёл к стоянке, не замечая толпу. Выпрямив спину, я старалась держать лицо.
К моему счастью, карета имела вполне светский облик. Не то, чтобы я беспокоилась, но возможная поездка на тёмном зарешеченном экипаже меня нервировала. После всех обвинений не хотелось подкидывать дров в костёр слухов. Он и без того горел на ура.
На этот раз мы остались с Хелисом наедине. Карета тронулась, и за окном неспешно поплыли улицы.
– И чего ты хотел сказать? – повернулась я к разумной нечисти. Пёс разом притворился ковриком, пробормотав что-то о злопамятных княгинях. Фыркнула. Это когда я злопамятной была?..
– Выкладывай! – приказала, потрепав Хелиса по макушке.
– Сие тайна государственная… Ладно-ладно, когти не распускай! Иногда Мист смотрит на мир моими глазами, поэтому и цвет их, соответственно, меняется. У-у-у, всё же вызнала, змея!
Я на некоторое время замерла, переваривая новость.
– В смысле?! Мистислав наблюдал за мной через тебя?! Хелис! Между прочим, я тебе доверяла!
Пёс запрыгнул на диванчик и кивнул со всей серьёзностью:
– Косса, мы с Мистом – связанные. Я не имею права говорить, но раз мы оба привязались к тебе… У нас не может быть секретов друг от друга. Такова энергетическая связь кадо и язычника. Я чувствую через него, он через меня. Это тяжело объяснить. Помнишь, как мы впервые встретились? На твоём свидании с Даном?
– У нас была деловая встреча! – раздражённо парировала я. Пёс скептически хмыкнул, но не заспорил.
– Уже не суть. Мист долго скрывал влечение к "маленькой главе", в том числе от самого себя. Его увлечение тобой искало выход в маниакальном желании защитить. Видишь ли, Косса, у обратного лекаря имеются свои тёмные, неприятные стороны. Я опасался, что в итоге он напугает нашу главу, а то и захочет взять силой…
Он замолчал, переводя дух, молчала и я. Мой лекарь казался образцом сдержанности и спокойствия. А теперь получается, что он хорошо прятал свои пороки? Или это действие проклятия? Вчера на поляне Мистислав и вправду выглядел невменяемым.
Я запуталась.
– У кадо сложная сущность. Я не могу рассказать всего, но на деле я вовсе не пёс. Просто для тебя этот образ самый… не вызывающий страха. В изначальном виде я тот же мужчина, копия своего хозяина. Ты можешь меня чувствовать, но не видеть. Поэтому я пришёл к тебе щенком – чтобы мы были рядом даже ночью, и хозяин успокоился.
– И чтобы Мистислав спал со мной, получается? – я сжала виски. Великая Мара, дай мне сил никого не убить!
– Да, но только спал. Ты не заметишь энергетическую сущность, если того не захочешь. Я безопасен для твоей чести, хозяин в моём истинном облике – тоже.
– Твой хозяин вполне успешно покусился на мою честь! – не сдержалась я, краснея до кончиков волос.
– Я знаю, – пёс улыбнулся и потёрся об меня головой, – это было здорово. Но ты же у нас свободолюбивая птичка, двери спален любишь закрывать.
– После твоих слов я, верно, их заколочу!
– Ну либо энергетически я, либо физически – хозяин, – весело сообщил Хелис, – мы оба тебя любим. Мист мне язык вырвет за эту откровенность, конечно, но я боюсь потерять тебя. Не смущайся, лично мне вполне достаточно симпатии к хорошему верному пёсику. Вав!
Он снова лизнул мою щёку и невинно заглянул в глаза. Ох, Хелис! Как мне теперь жить после твоих откровений?!
– Не бойся, мы не торопим и вполне понимаем, что тебе надо подумать.
– Определённо… – потянула я, растерянно созерцая центральную улицу Руссы. О, это же известный салон готового платья! А не прикупить ли мне что-нибудь нового?!
– Рок! – постучалась я окошечко: – Остановите карету у банка!
Охранник было воспротивился моей идее, но Хелис перебил его гневным рычанием. Он тоже сомневался, что сейчас, в центре Руссы, меня подстерегала опасность. Недовольно бурча, Рок сопроводил мою персону в банк, дабы снять круглую сумму, а потом в салон готового платья мадам Ля Ро из Фракии. Я твёрдо решила обновить гардероб. Раз уж жизнь неожиданно изменилась, пора вылезти из вдовьих нарядов! Я даже покрутила в голове фасоны, лишь бы не анализировать сказанное Хелисом! Право, принять такое было выше моих сил!
Ну Мистислав, попадёшься ты мне!
Конечно, не факт, что лекарь участвовал в афере Хелиса, но это не повод тайно следить за мной! В конце концов, ни за что не поверю, что он не договорился бы со своей нечистью!
Вывод – к упырям их, обоих!
Я решительно направилась к салону.
Краснощёкий лакей услужливо распахнул пред нами двери. Мне повезло – несмотря на праздничный день, салон работал. Впрочем, я много слышала о высоком уровне сего заведения. В газетах писали, что готового платья мадам Ля Ро не чурались даже фрейлины императрицы.
Что ж, проверим, насколько правдивы слухи.
В огромном, полном света зале приятно пахло хвоей и апельсинами. Повсюду высились стенды с готовыми платьями, разных фасонов и размеров. К каждому наряду прилагались шляпка, сумочка и прочие аксессуары. Оставив Хелиса и фыркающего стража у входа, я прошла в зал. Сняв перчатки, оценила ткань на ближайшем манекене и осталась довольна. Высокого качества чаинский шёлк или же идеальная подделка. Всё-таки экспертом я не была, но в платьях и драгоценностях разбиралась весьма неплохо. Только сомневаюсь, что в салоне на главной площади Руссы торговали подделками. Невиданная конкуренция, за право быть на виду у первых лиц, обязывала владельцев дорожить своей репутацией.
Навстречу мне вылетела женщина – миниатюрная, хрупкая, точно заморская фея.
– Добро пожаловать в наш салон, госпожа! – пропела она с заметным акцентом: – Меня зовут Аньес Ля Ро! Как я могу вас называть?
– Княгиня Косса Ольховская-Венская, – представилась я, рассматривая хозяйку салона. Немолодая, но ухоженная и явно активная женщина: – Доброе утро. Мне срочно нужно несколько рабочих и выходных платьев.
Глаза мадам забавно округлились. Девушки моего титула большей частью не работали, а модистку вызывали на дом – но я же кладезь парадоксов.
– Ваше Сиятельство, – она низко поклонилась, – это небывалая честь для меня! Какие будут пожелания, предпочтения? Позвольте вашу шубу.
Подскочивший слуга помог мне снять верхнюю одежду.
– Думаю, что могу довериться вашему вкусу, – улыбнулась я, – целую вечность не обновляла гардероб – даже не знаю, чего начать!
Некоторое время модистка придирчиво оглядывала мою фигуру и платье. Я специально упомянула про работу, чтобы слишком девичьи наряды мне не предлагали.
– У меня есть выходное платье специально для вас, – наконец решилась она, – но довольно специфическое…
Я с интересом подняла вверх бровь:
– Ну, давайте посмотрим.
Указав мне на комнатку-примерочную, мадам обернулась за платьем. Ох! Действительно, специфическое, зато какое!..
По сути, корсаж платья полностью открывал руки и плечи, но… Тонкое белое кружево создавало этакую накидку поверх лифа что было на грани приличия. Талию подчёркивал не только корсет, но и тканевый, вышитый драгоценностями пояс. Широкая юбка уходила в пол, довершая этот ансамбль нежно персикового цвета.
К платью шли полупрозрачные перчатки и лёгкая широкополая шляпка с шифоновым цветком.
Наверное, у меня загорелись глаза. Такой мягкий и одновременно вызывающий наряд! Я была в восторге.
Опыт мастерицу не подвёл – платье село, как влитое. Покрутившись перед зеркалом, я уверилась – моё! Даже если никогда не надену его, всё равно возьму.
Поправив шляпку, я бросила на модистку удивлённый взгляд:
– Неужели такое чудесное платье не брали из-за лифа? Мне казалось, что в Руссе смелые идеи в ходу, особенно при дворе.
– Видите ли, у этого фасона особая история, – замялась модистка, – первой похожее платье выбрала княгиня Александра для летнего бала. Но наша матушка-императрца его не одобрила и завуалированно намекнула, что эти платья для… как бы сказать, для женщин со странной репутацией. Княгиня посмеялась, бросив, что она как раз та самая женщина. Ситуация разрешилась, но никто из придворных навлечь на себя гнев императрицы не решился. А жаль, такой фасон!.. Наверно, вы теперь не будете брать?
– Почему же, – мне стало обидно за Александру, – я тоже… со странной репутацией. Тем более, на императорских балах мне, к счастью, не блистать. Упакуйте и давайте смотреть дальше!
Мы успели утвердить два платья прежде, чем примерочную влетела девушка в наспех наброшенной шубке.
– Аньес! – воскликнула она, не заметив меня за шторкой: – Анья, бросай всё – к тебе скоро пожалуют Великая Княжна Олли с братцем, цесаревичем!
У модистки коробки выпали из рук.
В кабинете императора
– Смотрю, ты не спешишь ко мне с отчётом, – не отвлекаясь от пера, произнёс седовласый мужчина за массивным столом. Личный кабинет Его Величества был оформлен строго и сухо, с преобладанием коричневого в отделке. Ни одна деталь не была лишней – император Всеволод не любил отвлекаться. Никаких дурацких рамок с портретами, детских рисунков или фривольных женских статуэток.
За глаза императора Всеволода называли Деревянным. И за пристрастие к дорогим породам леса, и за неуступчивый характер.
– Я прибыл из Афалии сегодня утром, – Мистислав протянув Его Величеству серую папку и сцепил руки за спиной. Эмоции в разговоре с отцом были излишни, но в душе горели отголоски последнего афалийского вечера.
И злые, насмерть перепуганные глаза княгини Ольховской-Венской.
Император, наконец, отложил перо и пробежался взглядом по отчёту.
– Что ж, слушаю тебя. Судя по новым заключённым Ленцкого Бастиона, новости должны меня порадовать.
– Не совсем, Ваше Величество. В Афалии нам удалось подслушать разговор барона Ягара Остарковского с князем Альбертом Венским и установить примерное место языческих сборов. К сожалению, мы долго не могли найти, где именно расположен вход в тайное убежище. Но слежка за бароном и князем подтвердила их связь с известной нам "Зарёй Севера", кроме того Ягар Остарковский был замешан в убийстве некой графини из рода Лукенских. Факт убийства подтверждён, кроме того, имело место покушение на мужа графини.
– Хорошая работа, Ягар уже давно как бельмо на глазу, – кивнул Всеволод, – а что с Зарёй Севера?
– В итоге нам всё-таки удалось проникнуть в их штаб-квартиру. Было установлено, что собрания проходили во дворце губернатора, на нижних этажах. Внутрь язычники попадали через тайный ход на окраине Афалии. Схема есть в документах, – глава тайной канцелярии указал на папку, – были арестованы пятнадцать человек, в том числе губернатор Афалийский. Ещё шесть оставлены под наблюдением. Но… ничего об организаторах узнать не удалось. В ходе допроса Ягар признался, что информацию ему предоставляла некая женщина, которая называла себя Деканом Нового мира. Кроме того, он подтвердил факт заговора против вас и цесаревича Данимира.
