Текст книги "Хозяйка Его крепости (СИ)"

Автор книги: Васёва Ксения

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Если бы! Болван он! Самый натуральный болван! Не слушай его, Косса! Кадо привязываются к тем, кто связанному небезразличен. Другого не дано! И не чеши меня, без того тошно!..

Выбравшись из моих рук, Хелис с опущеной головой потрусил по коридору. И как сие понимать? Кажется, я сейчас придушу одного лекаря. Определённо придушу.

Развернувшись, я решительно направилась в лекарское крыло.

Глава 19

Смелый у нас лекарь – не сбежал из Академии, а преспокойно колдовал над своими пробирками. Мне даже пришлось стучать по открытой двери, чтобы привлечь его внимание.

– Добрый вечер, княгиня. Вы ко мне? – не оборачиваясь, произнёс он.

Надо же, и голос не дрогнул. Как будто не было тех афалийских дней, что мы пережили вместе.

– Добрый, – отозвалась я с дружелюбной улыбкой. Нет, Косса, ты не вцепишься ему в горло. Мы сыграем в эту игру вдвоём. – Я хотела поговорить с вами. Ах да, ещё моё плечо… его бы осмотреть на всякий случай.

– Присаживайтесь, – всё так же ровно, – я скоро закончу и займусь вами. Пять минут.

– Хорошо, – цокая каблучками, я прошла к креслу и села, закинув ногу на ногу. Шляпку я давно сняла, дабы не отвлекала за работой, и сейчас ничего не мешало мне вытянуть шпильки из причёски. Получившая свободу грива мягко опустилась на плечи.

В народе принято считать, что восемнадцать – это пик девичьей красоты и свежести. Но в те годы я была запущенным гадким утёнком. К тому же, работа в пансионе требовала умеренности в макияже, наряде и причёске. Строгий пучок, высокий ворот платья, подчёркнутые угольным карандашом глаза – разумеется, тонкой стрелкой. Зеркал я вовсе избегала. Ну зачем мне, неказистой, зеркала?..

Сегодня я впервые заметила, как изменилась с тех лет.

Черты лица стали тоньше, а фигура более плавной, без подростковой угловатости. Волосы заобъёмились и заблестели, даже глаза, несмотря на усталость, казались ясными и выразительными без всяких стрелок. Изумили меня и лифы старых платьев, заметно натянутые на груди.

Словом, пусть я не была красавицей, как Зари или Марго, но поиграть на слабости одного лживого лекаря тоже могла.

Не отказывать же себе в удовольствии?..

– О чём вы хотели поговорить, княгиня? – осведомился Мистислав, поглядывая на меня с неодобрением. Ну ещё бы, скинула туфли, обнажив лодыжки, распустила волосы. И что?.. Как он уверял, "целитель за работой – не мужчина"?..

– Как ни странно, о вас. Я так понимаю, вчера в лесу – это была сила обратного лекаря?

– Да. Во мне течёт дурная кровь. Особенно это прорывается, когда я… зол.

– Зол? – эхом повторила я, усмехнувшись: – Вы были в бешенстве, как мне показалось.

– Что ж, не отрицаю. Но если вы помните, у меня была серьёзная причина для гнева.

Я мысленно рассмеялась. Ох неужели это камень в мой сад?..

– Ну конечно, понимаю. Не волнуйтесь, я закрою глаза на эту вашу вспышку. Но в следующий раз прошу, предупреждайте.

Ради меня лекарь даже оторвался от колбочек. Я ответила невинным взглядом – мол, прощаю от всей души!

И если он надеялся, что я остановлюсь на этом – он очень просчитался!

– А кто проклял Александру во время беременности? Я полагаю, кто – то из окружении императрицы… или же она сама? – я подалась вперёд, понизив голос. Дверь была плотно закрыта, но искушать судьбу лишний раз не стоило.

Только отменная реакция Мистислава спасла колбочку от встречи с полом. Я проводила её заинтересованным взглядом.

– И откуда такая глупая мысль?..

– А почему глупая? Александра – бывшая фаворитка императора, с ваших же слов – любимая женщина. Наверняка у неё были конфликты с Её Величеством, и немаленькие. Мои старые няньки сплетничали об этом. А уж беременность фаворитки от императора…

– Забудь об этом, – жёстко перебил лекарь, оставляя склянки и поворачиваясь ко мне. Я тоже поднялась и на носочках подошла к мужчине.

– Думаю, и сказки о наследнике – обратном лекаре, не были пустыми бредням. Ты действительно пугал двор красными глазами, Мистислав? Или правильнее – Ваше Высочество, Великий Князь?

Кажется, в этот миг он меня ненавидел. А я ничего не понимала. Он сам подпустил к своим тайнам – и сам же закрылся от меня.

– Вины Катрин в проклятии нет, всё придумала её старая нянька-язычница. Это было предсмертное проклятие. Она умерла на глазах беременной матери, видимо желая спровоцировать выкидыш. Но Маре пришлось отступить. Как посвященная Живе, к тому же – беременная, мать следила за своей защитой. В результате проклятие так своеобразно перекинулась на ребёнка. До семи лет я действительно пугал людей, не справляясь со своими приступами, потом меня забрал Яромир. На воспитание.

– А затем под каким-то предлогом повесил титул главы тайной канцелярии, – закончила я, вспоминая слова Прасковьи. Вот почему он Яромира ругал! – Благодарю, теперь всё встало на свои места…

– Вы ничего не слышали, княгиня, – с нажимом произнёс Мистислав, – и уже забыли обо всём. Давайте я осмотрю ваше плечо.

Я быстро покивала и повернулась к нему спиной, убирая волосы с шеи.

– Помогите с крючками, – нахально попросила, – не дотягиваюсь…

Замерший было лекарь тихо выругался и взялся за мои крючки. Как бы невзначай я прогнула спину и глубоко вздохнула. Платье сползло, обнажив плечо и дошло до ложбинки. Думаю, вид сверху открывался весьма пикантный.

Я не отказала себе в удовольствии ещё раз вздохнуть. Лиф скользнул по груди вверх-вниз. За моей спиной раздалось нервное покашливание.

Открыв его взору плечо, я вновь убрала волосы и наклонила голову. Мы могли бы сесть для удобства, но Мистислав не предлагал, а я ему не помогала.

Больного плеча коснулись горячие пальцы, осторожно нажали и помассировали. Другая рука обняла меня за талию для поддержки – и так получилось, что я полностью прижалась к нему. Ну и ахать-охать от прикосновений не забывала.

– Прошу прощения, мышцы затекли… – спохватившись, оправдалась я. От поглаживаний у меня самой в голове мутилось.

– Ничего страшного, ваше плечо почти зажило… – прохрипел мужчина, кажется, совсем не замечающий, что почти дотронулся губами моей шеи. Его большой палец описывал круги в опасной близости от груди.

Ещё немного – и я начну стонать по-настоящему.

Это отрезвило.

– Что ж, спасибо за помощь! – бодро выпалила я, отстраняясь. – Однако ж мне надо идти. Завтра ужин с цесаревичем – я должна быть отдохнувшей!

– Вы уже приняли его предложение? – едко уточнил лекарь, застёгивая моё платье: – Как оперативно. Впрочем, какое мне дело?.. Я получил свою порцию… удовольствия. Простите за эту интрижку, княгиня, трудно было удержаться и не сорвать цветочек.

Значит так, да? Очень грубо, Мист.

Внешне я только разулыбалась:

– Ох ничего, я тоже получила опыт. Это было м-м-м познавательно. Думаю, свидании на третьем я продолжу свои уроки с Его Высочеством… Так любопытно, какой он, – я облизнулась и направилась к выходу, – доброй ночи, Мистислав!

Ответом мне был звон битого стекла. Но усмехнувшись, я не стала оборачиваться.

Одного не ведаю – кого он хотел обмануть?..

"… С сего дня, по моему императорскому велению, княгиня Косса Ольховская-Венская, в девичестве Ольховская, освобождается от уз брака с князем Альбертом Венским и по роду отца нарекается княжной Коссой Темновской…"

Я прочитала эту запись трижды, но смысл с трудом укладывался в голове. Почему Темновская? Ведь мы с Яромиром договорились только на развод!

– Да-а, перестарался мой новоявленный батюшка… – потянула я, передавая письмо Яну и Зарине. Сестрица заглянула, чтобы на завтрак меня позвать, а декан пришёл следом, с отчётом. Гонец от Его Величества обогнал их всего на пару минут.

– Скорее, даже не батюшка, – задумчиво выдал Ян, – это в духе нашего императора – верным людям подарки жаловать, без вопросов и церемоний. Особенно такие, деликатные, о которых и хочется, и колется просить. Я был у отца неделю назад. Он усиленно намекал, что хорошо бы Косса в нашу семью перешла. Видно, сам ещё не знал.

– И что мне теперь делать? – я перебывала в полном смятении.

Братец весело подмигнул:

– А зачем что-то делать? Ты теперь часть большой семьи, которая всегда за своих горой. К тому же, свободная от этого дурацкого и опасного брака. Полагаю, все твои расходы отец возьмёт на себя, и про замужество не заикнётся ещё года три. У Ольги, моей старшей сестры, уже свои дети есть, так что он будет баловать тебя неимоверно. Наслаждайся!

– Не верится мне в столь радужные перспективы, Ян. Бесплатный сыр даётся мышке с немалыми потерями, – я в раздумьях замерла у стола. Сестра подскочила ко мне и обняла, отгораживая от Яна.

– Вот именно! Наверняка они гадость задумали, эти Темновские! Косса, ну как же так? Мы теперь не сёстры, получается? – она поглядела на меня подозрительно блестящими глазами.

– Ну спасибо, ученица, за доверие… – пробурчал Ян. Тихо хмыкнув, я прижала Зари к себе и жестом указала Темновскому на дверь. Сестру нужно было успокоить, а то совсем уж она расклеилась.

Не переставая ворчать, Ян покинул кабинет.

С Зариной мы провели вместе всё утро. Как могла, я старалась объяснить сестре, что смена фамилии не повлияет на наше родство. Что я буду рядом, как смогу, и не оставлю её без поддержки. Честно говоря, мне самой не верилось в эти перемены.

А может, я просто разучилась ждать чего-то хорошего.

Со дня объяснений с Мистиславом прошло уже больше недели. Занятия в Академии возобновились, а вместе с ними и мои работа. Теперь я была занята круглые сутки, не позволяя себе думать о посторонних вещах. Хотя… Приглашения от Его Высочества я принимала без оглядки на дела.

Сегодня у нас было третье свидание.

Впрочем, Данимир оказался вполне приятным собеседником. Пока его не тянуло в дебри комплиментов и робких поцелуев, мы хорошо проводили время. Наш цесаревич был безумно обаятельным мужчиной, когда хотел. Возможно, я бы прониклась и позволила себе романчик – всё-таки разведённая женщина – но мешало одно.

И причина была даже не в Мистиславе.

Однажды я заезжала во дворец, на деловой разговор перед самым первым свиданием. Пока ждала аудиенции, прогуливалась по пустующему императорскому саду. На одном из поворотов мы едва не столкнулись с Маргаритой.

На плече у фрейлины сидел крупный ворон, которого трудно было не заметить. Ворон с чрезвычайно умным взглядом.

– Это ваш? – удивлённо спросила я, когда мы закончили с приветствиями. Марго с нежностью посмотрела на птицу и улыбнулась:

– Увы, Рейв – ворон Его Высочества. Мы просто подружились, и я иногда выгуливаю его. Красавец же, правда?..

Я кивнула и вновь повернулась к ворону, который, казалось, тоже изучал меня.

– Редко встретишь птиц с таким разумным взором, – и вдруг не удержалась, – у меня тоже был пёс, Хелисом звали. Вредный, зараза, но какой понимающий!

Услышав имя пса, ворон резко поднял голову. Ох, неужели я не ошиблась?..

Пока мы обсуждали питомцев, Рейв распахнул крылья и перелетел с плеча фрейлины ко мне.

– Ого, вы ему понравились, – засмеялась Марго, – обычно на чужих он шипит как настоящий змей! Мужчина с характером, не то, что его хозяин…

– Отчего же вы не любите цесаревича? – полюбопытствовала я, морщась от тяжести на плече. Как только хрупкая Маргарита носила эту птицу?..

– А чего его любить? – фыркнула девушка: – Себялюбивый хам, к тому же, привыкший к власти и вседозволенности. Правда, дамы при дворе от него млеют, и возможно, это у меня проблемы с восприятием, – она снова рассмеялась, но уже совсем неискренне, – смотрите, за вами пришли, кажется!

Впереди замаячил лакей, который терпеливо ждал меня у входа в сад.

– Спасибо, я пойду. Была рада встрече!

– Взаимно!

Ворон остался на моём плече. На середине пути он тихим ворчливым голосом заявил:

– Всегда знал, что Хелис – страшный болтун!

– Ты тоже кадо, как я понимаю? Связанный с Его Высочеством?

Значит, у каждого из братьев есть своя разумная нечисть. Занятно. Только почему Хелис в образе пса, а Рейв – это ворон?

– Потому что мы сами выбираем наш вид, – проворчал кадо цесаревича, словно мысли мои подслушал, – не понимаю, чем ты Хелису понравилась, на мой вкус – ничего особенного. Спасибо, что хоть внешне смазливая, не так противно сливаться будет.

Огорошив меня столь явной неприязнью, ворон расправил крылья и вернулся к Маргарите. Прижавшись к фрейлине, он едва ли не мурлыкал.

А мне внезапно вспомнились слова Хелиса.

Кадо тянется к тому, кого любит связанный.

Между ними действительно искрило. Один вопрос – почему Его Высочество звал на свидания меня, а не Маргариту? Может, она и остра на язык, но при должной осаде… Да и в салоне язвительность Марго слегка отдавала ревностью.

Что же это, Ваше Высочество? Трусость? Боязнь мезальянса? Желание выбрать простой путь?

И наконец, почему один брат оттолкнул меня, а второй привечает, при условии, что отношение кадо прямо противоположное?..

Сей вопрос и замедлил наши отношения с Его Высочеством. Я могла бы пуститься во все тяжкие, дабы сделать больно Мистиславу… наверное. Но появление Марго и привязанность к ней Рейва убивали всё желание на корню. Я должна разобраться.

Маменька тоже была озабочена разумной нечистью кадо. Я дочитала её дневник, но увы – записи обрывались. Книжица закончилась, и матушка завела новую, которой у меня не было.

Последнее признание вызвало лишь грустную улыбку.

Сегодня мастер был явно не в настроении, но причину того не называл. Ходил целый день, как в воду опущенный. А вечером я прочитала в газете, что погибли двое из тайной канцелярии – закрыли людей от вооруженных нападавших. Пусть я не великий детектив, но связь проследить сумела. Мне захотелось его поддержать.

Поддержала, проснувшись утром в постели мастера. Долго смеялась, наверное, от нервов. Что делать дальше, я решительно не представляла. Эта ночь была полной нежности, ласки, его внимания. Он зацеловал меня от макушки до пяток и смотрел так, что сердце ускоряло ход. Я не считала, сколько раз мы принадлежали друг другу… Я просто растворилась в этом маленьком счастье.

На занятиях с трудом удалось сосредоточиться. Зато в архиве я нашла книгу про разумную нечисть, автора Ядвига Темновского. Она стала для меня открытием! Обязательно напишу, когда закончу читать, только уже в следующем дневнике. Зато какая у меня теперь есть база!

И дальше опять шли непонятные формулы.

– Можно мне книгу Ядвига Темновского про разумную нечисть?

Не откладывая изыскания в долгий ящик, я направилась в библиотеку при Академии. Читальный зал встретил меня тишиной и прохладой. Покрутив головой, я нашла стойку библиотекаря – дородной женщины в три обхвата, со свежей газетой в руках.

– Без разрешения не положено! – рявкнула она, смерив меня коротким взглядом. Однако!.. Раз не положено, значит, книга и вправду занимательная.

Я вежливо постучала по стойке и показала значок в виде башни. Эту брошку мне запоздало вручила Росана – такая полагалась главе Академии. Я картинно повздыхала на тему чей-то забывчивости, но ругаться не стала. Несмотря на подобные казусы, Росана больше помогала мне, нежели вредила.

Местная барыня нехотя оторвалась от газеты и долго изучала мою брошь. Но видимо, слухи о новой главе (спустя два месяца) добрались и до библиотеки, ибо женщина всё-таки направилась в архив. Не без ворчания, конечно.

– Развели тут бордель, девок молодых набрали… – приглушённо негодовала она, шурша страницами. Я специально встала у порога и с интересом вслушивалась в архивное эхо. М-да, а ведь библиотеку мы ещё не проверяли…

Пока я строила планы мести, в читальном зале хлопнула дверь.

– И зачем тебе это нужно? – раздался голос Росаны, волной пролетевший по комнате. Когда я заходила, в библиотеке никого не было – всё же самое начало семестра, разгар занятий.

– О чём ты? – тихо, но чётко ответила её спутница, в которой я неожиданно признала Сулу.

– Ну как, о предсказании для Коссы. Серьёзно? Ты её видела? Девочка-княгиня, не одарённая талантами. Ольховскому она была бы на один укус.

– Справедливости ради, она дочь Алессы и ты сама знаешь, кого.

Кажется, про бордели и прочий беспорядок я могу узнать позже – здесь интрига полюбопытней. Подняв юбки, я на цыпочках прокралась к стене между читальным залом и архивом.

– Да-а, Ольховский сделал всё, чтобы дар Коссы не проявился. И между прочим, Лиска особой силой не блистала.

– Зато она с лихвой компенсировала это мозгами, – устало парировала Сула, – чего ты от меня хочешь?

– Правду, Сул. Кто купил тебя с этим предсказанием?

Ого, не в бровь, а в глаз. Я не узнавала вечно спокойную и усталую Росану. Со мной она вела себя более… деликатно.

Раздался скрежет, словно ногтями по стеклу.

– Вам не надоело?! – зарычала декан ремесленного факультета: – Сначала тайная канцелярия, потом Белояр и наши как по цепочке, теперь ты!.. Никто меня не покупал! Я всегда говорю только то, что вижу!

– Ой ли?..

Этот ехидный вопрос стал для Сулы последней каплей.

– Ты до конца жизни будешь вспоминать тот случай?! Ты, которая столько лет бессовестно врала лучшей подруге?! Иди к чёрту, Росана!

От удара дверью затряслись стены, а из архива выскочила местная барыня. Под мышкой она зажимала старую толстую книгу с нужным мне автором.

Стук каблучков известил, что Росана поспешила исчезнуть следом за Сулой. Я тоже не стала задерживаться, нагло забрав книгу у растерявшейся матроны.

Кадо, кадо… Любопытные зверушки оказались, надо признать. Подобрав юбки, я забралась в карету Его Высочества. Цесаревич ожидал меня в ресторации за городом… Только мысли мои были далеки от свидания.

Когда-то давно кадо хотели выделить в отдельную расу, но передумали. Как и другие виды нечисти, они не могли жить без носителя, связанного. Вне носителя кадо принимал облик животного, под которого полностью подстраивался. Чаще всего, образов было два-три, но возможности кадо до конца не изучали. Сбрасывая личину, кадо, как и говорил Хелис, становился невидимой копией связанного. Ещё они могли сливаться с хозяином, но делать этого вроде как не любили. Неприятно, когда две души в одном теле.

Но что самое интересное, кадо чуяли злобу или симпатию по отношению к хозяину. И делали они это через кровь.

Этот феномен автор тщательно изучал, но в итоге не разобрал окончательно. В древности именно кадо защищали род князей Темновских. Кадо пробовал кровь верных людей и уже знал, кто действительно друг, а кто недоброе замыслил. Скорее всего, княжна Мариан подарила династии Лесовских именно кадо. Вот только не императору. Императора она всю жизнь защищала сама.

А их ребёнку.

Вероятно, будущий наследник родился без языческого дара, как отец, зато получил себе кадо. В те смутные времена ещё не смотрели, чьей матери ребёнок – лишь бы он уверенно закрепился на престоле, обеспечив стране процветание.

Вот и вся загадка "Лоранели". Клятва верности – это кадо императора, защищающие династию Лесовских. Моя матушка всё же докопалась до правды, сложив две разные легенды в одну.

Понять бы ещё, что за формулы она писала… и что было в других её дневниках.

– Вы сегодня словно в облаках, Косса, – бархатный голос цесаревича вернул меня в реальность. Даже не помню, как разделась и прошла в отдельную круглую комнату, где мы были только вдвоём. А место Данимир выбрал недурственное! Широкие окно открывали красивый вид на ели и заснеженную столицу, а в комнате царил приятный полумрак. На маленьком столике уже стояли шампанское и тарелка с клубникой. Взяв яркую, сочную ягоду, я оценила размах. Такой вкусности и летом не всегда найдёшь.

Цесаревич следил, как я кусаю ягоду, не отрываясь. Не отказала себе в удовольствии чуть провести кончиком языка по клубнике, облизнуть губу. Судя по тому, как мужчина поддался вперёд – представление удалось.

Только рассчитано оно было не на Данимира.

Острый взгляд в спину преследовал меня с первого свидания. А сегодня я заметила среди хвойных гирлянд маленькую птичку, похожую окрасом на колибри, но очень крупную. В свете того, что мне известно про кадо… Рейв на наших свиданиях не присутствовал, зато Хелис вполне мог вести наблюдение.

Пусть это самонадеянно, но я почти не сомневалась, что мой защитник всегда рядом.

– У меня был сложный день, – улыбнулась я, промакивая губы салфеткой, – никак не привыкну к ритму Академии. А как у вас дела, Данимир?

Мужчина налил шампанского в бокал и подвинул стул поближе к моему.

– Сейчас – прекрасно! Рядом с вами не хочется думать о делах, заботах, а просто наслаждаться…

– Благодарю, – я приняла бокал и слегка отстранилась, – ваше общество тоже приятно. А… какие новости при дворе?

Сегодня Данимир сразу пошёл в атаку, что несколько смущало. Обычно мы проводили время за интересной беседой, и лишь потом цесаревич подвигался ко мне. Я закрывала глаза, чувствовала его дыхание на своих губах… и видела перед собой другого человека. Это было как проклятие!

Собственно, после этого наши встречи и завершались.

– Ничего нового, – Данимир рассеянно пожал плечами, – разве что поверенный Ольховского наконец добегался. Так ломился ко мне на аудиенцию, что гвардейцы сочли его угрозой и скрутили на раз. А этот недалёкий, вместо того, чтобы объясниться, начал махать кулаками и угрозами сыпать. Пока разобрались, ему уже руку сломали – у ребят разговор короткий. Теперь в городском госпитале лежит, жалобы готовит.

– Ничего себе! Какая жалость… – потянула я, впрочем, никакого сострадания к Петру не испытывая. После его грязного шантажа!.. Шантажа…

– И надолго он в госпитале? – участливо продолжила я: – Надо бы навестить…

– Надолго, – хмыкнул Данимир, аккуратно поглаживая мою ладонь, – но не переживайте, драгоценная, он в хороших руках.

– Ну если уж вы обещаете…

Его губы словно по волшебству оказались у моих губ:

– Конечно, обещаю…

В этот раз я не стала отстраняться. Сонливость как рукой сняло – мозг уверенно просчитывал варианты. И поцелуй с Данимиром был мне необходим.

М-м-м, вкусно. От его дыхания пахло клубникой с горчинкой шампанского. Цесаревич ласкал мои губы, то невесомо касаясь, то углубляя поцелуй и медленно спускался к вырезу платья. Я млела от его действий, но голову, увы, не теряла.

Старший братец поопытнее будет…

– Ох, нет! – выдохнула я, отталкивая его. Главное, с драматизмом не переборщить: – Что вы творите, Данимир?! Я немедленно ухожу!

Увлёкшийся мужчина не сразу понял, что к чему. Пока он приходил в себя, я спустилась в людный зал и потребовала шубу. Кричать на потеху народу цесаревич не стал – стиснув зубы, он быстрым шагом ринулся за мной.

Мы сошлись ровно у входа в ресторан – пришлось даже немного его подождать.

– Косса! Ради всех богов, простите, если я обидел вас! Мне показалось, вы были не против…

– Отвезите меня в Академию, Данимир, – тонким голосом попросила я, пряча взгляд, – мы, верно, поспешили. Это неправильно, я только оставила мужа. Я устала и хочу отдохнуть.

– Конечно, Косса, милая…

Он выглядел расстроенным, но не подавленным, так что моя совесть была чиста. К тому же, такой отказ ему на пользу, а то слишком уж самоуверенный.

До города мы добрались с ветерком. Я морщила лоб и куклилась, но у ворот Академии сменила гнев на милость и согласилась на новое свидание. Когда-нибудь.

В своей каморке я быстро распустила волосы, сменила платье на домашнее, без корсета, и набросив халат, отправилась воплощать в жизнь вторую часть плана.