Текст книги "Преподобный Варнава, старец Гефсиманского скита (Житие, письма, духовные поучения)"

Автор книги: Варнава Гефсиманский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Спустя два месяца из обители выгнали еще десять человек, а затем к ним присоединились еще двенадцать. Выгоняли их под надуманным предлогом за то, что кто-то из них повстречался с одной из высланных. Начальница расправилась, как посчитала нужным, не приняв никаких оправданий. Все вещи провинившейся немедленно выбрасывали за монастырскую ограду, а ей самой приказывали в тот же час «убираться вон». Выксунский мировой судья и приютивший всех «проштрафившихся» Мешков отправились к начальнице просить ее помилосердствовать. Но, как видно из заявления выксунского мирового судьи, поданного им епархиальному Преосвященному, Макарию, ходатайство их не имело успеха. Заявление вместе с жалобой благотворителей общины на неблаговидные действия Марии Пивоваровой было представлено на рассмотрение Священного Синода, в котором в 1881 году два раза слушалось дело о волнениях в Иверской обители.

Бегство из обители

Год спустя после начала неурядиц в обители вместо двухсот сестер насчитывалось не более четверти этого числа. Благосостояние обители также пришло в совершенный упадок. Почти два года не входили в дела общины ни отец Варнава, ни ее жертвователи, пока не изменились в ней порядки вследствие мер, принятых Священным Синодом.

Но еще в январе 1880 года по предписанию нижегородского епархиального начальства для умиротворения сестер в общину прибыл ее строитель и остановился в доме монастырского священника Лебедева. Узнав, что «кормильчик приехал», сестры вышли к Святым вратам встретить его. Пришла и начальница со своими приближенными. Благословляя всех и каждую, старец с горькой улыбкой спрашивал у сестер:

– А ты еще не выгнана?

Начальница провела его в свои келлии, где он оставался недолго и, выйдя оттуда, направился к своей родительнице, монахине Дорофее, которая наравне с прочими сестрами много терпела скорбей и притеснений. Увидев дорогого сына, матушка от радости ли или от старческой простоты встретила его такими словами:

– Кормильчик, сладкое чадо мое, что же это у меня на часах кукушка не кукует – рот откроет, а голосу нет!..

Улыбнулся отец Варнава в ответ на такую речь своей матушки и умиротворенно сказал:

– Успокойся, матушка. И кукушку заставим куковать, и все вы будете утешены и успокоены, только нужно с покорностью воле Божией претерпеть все, что нам послано скорбного от Бога. Я крепко надеюсь на молитвы старцев, моих духовных отцов, что Матерь Божия не оставит вас всех беззащитными и не попустит общежитию распасться. Не печалиться, а радоваться духом следует нам, когда клевещут и поносят нас, ибо Господь ублажает таковых, говоря: «Блажени есте, егда поносят вам»[31]31
  Мф. 5, 11.


[Закрыть]. Приехал я сюда по поручению начальства, чтобы водворить мир, и вас прошу, сестры, примириться с начальницей; надо и изгнанных ввести в ограду.

– Кормильчик, – говорят ему, – ведь сил не хватает долее переносить все эти издевательства! Хлеба досыта не дают, гнилым кормят, послушания налагают не по силам и, что хуже всего, держат нас в страхе: грозят удалить из обители.

Болело сердце доброго батюшки от этих горьких жалоб. В утешение сестер он говорил: «Не скорбите, дети! Крепко надеюсь я на милость Божию и думаю, что придется вам потерпеть еще каких-нибудь два года, а потом все это кончится, и вы опять будете спокойны!»

Действительно, смута в обители прекратилась в 1882 году с отстранением Марии Пивоваровой.

А пока после утрени отец Варнава отправился в село Выкса к изгнанным сестрам. С плачем встретили они его и просили защиты.

– Не потеряете вы мзды своей, – тихо сказал им батюшка. – Предайтесь в печали Матери Божией, и, если угодно Ей будет облегчить скорбь вашу, Она вскоре откроет всю истину. Если же Ей угодно оставить и далее нас в этом тяжелом положении, то не нам, дети, роптать и сопротивляться судьбам Божиим. Потерпите и будете утешены!

Отечески участливо расспросив сестер об их жизни, отец Варнава объявил им, что он прислан начальством умиротворить их и что настоятельница изъявила согласие принять всех обратно, если только сестры смирятся перед ней. Беспрекословно повинуясь слову наставника о возвращении в обитель, сестры пошли в храм перед началом обедни. По окончании службы состоялось их примирение с Марией, которая тут же распределила их по келлиям, назначив им и послушания. Но не надолго все успокоилось; вскоре водворенные стали подвергаться еще большим притеснениям. Мария Пивоварова мучилась в душе от сознания своей несправедливости. Открыть же перед батюшкой душевные раны не могла по своей гордости.

Не примирилась она чистосердечно со старцем, не осознала своей виновности, вследствие чего и он по-прежнему не входил ни в какие дела общины. Между тем средства на содержание монастыря оскудели до того, что начальница, вопреки завету старца, вытребовала из консистории три сборных книги и послала за подаянием «Варнавиных» сестер.

«Отправились мы из обители с намерением непременно побывать у „кормильчика“, – рассказывала одна из сборщиц, – чтобы испросить у него благословение на сбор денег, который он не только не одобрял, но и строго запрещал. Прибыв в Сергиев Посад, мы, к ужасу своему, заметили, что оставили сборные книги в вагоне, а когда вернулись, то там их уже не оказалось. Что, думаем, нам теперь делать? Начальница ведь не поверит, что мы потеряли книги нечаянно. В тяжелом раздумье подходим к „Пещерам“ Гефсиманского скита и видим батюшку. Подзывает он нас к себе и весело говорит:

– Что, сестры, отнял у вас Преподобный Сергий книги? Теперь вам их не найти, потому что собранные деньги пошли бы не на нужды монастыря, а на подарки адвокатам и секретарям, а это Царице Небесной неугодно!..

Он поразил нас своей прозорливостью, мы ведь только собирались поведать ему о своем несчастье.

– Что же нам теперь делать? Ведь начальница нас выгонит снова.

– Терпеть, – говорит батюшка, – терпеть!

Начальница и слушать нас не захотела, приказала тотчас же „убираться“, не позволив даже переночевать в обители».

По особой просьбе начальницы, часто посещавшей владыку Макария в Нижнем Новгороде, в 1881 году 28 июня он сам явился вроде бы для того, чтобы разрядить обстановку. Но почему-то не стал препятствовать ее намерению в очередной раз изгнать неугодных. По окончании богослужения владыка вышел из алтаря и по приготовленному списку назвал назначенных к выселению и строго приказал становому приставу немедленно удалить всех названных. Перед тем как отправиться по домам, страдалицы решили испросить благословение старца Варнавы. Батюшка сам в то время оклеветанный, обесчещенный напраслинами, возводимыми на него, тоже терпел притеснения от своего начальства. Но, непоколебимый в вере и уповании на милосердие и правосудие Божие, он находил в себе силы не только без малейшего ропота переносить скорби и бесчестье, но и сестрам-изгнанницам, горько сетовавшим на несправедливость владыки, строго запретил даже мысленно возмущаться против святителя Божия. Поучая их с покорностью, терпеливо переносить посылаемые через людей скорби, наставлял принимать их как бы от руки Самого Бога. Он благословил всем им разъехаться по домам и ждать, когда Царица Небесная благоизволит снова собрать их под Свой покров.

По воле Божией все вскоре так и произошло. Добрым защитником, принявшим самое живое участие в судьбе гонимых за правду, был управляющий синодальной канцелярией Владимир Карлович Саблер, впоследствии Товарищ обер-прокурора Священного Синода. Случайно познакомившись с ним, отец Варнава в разговоре коснулся и печального состояния основанной им обители. Старец просил помощи. Саблер обещал разобраться и ходатайствовать перед кем следует об исправлении сложившегося положения. К столь горячему сочувствию располагала сама личность иеромонаха Варнавы. Светлый ум, глубокое смирение и простота в обращении, неподдельная кротость и незлобие батюшки вместе с величием его духа – вот те черты, которые расположили Саблера и вызвали в нем глубокое доверие к старцу.

Вскоре особым указом Священный Синод поручил нижегородскому епархиальному начальству озаботиться назначением на должность начальницы Иверской общины благонадежной монахини одного из местных женских монастырей. На новую начальницу возложено было принять в общину удаленных сестер, тех, кого она сочтет возможным вернуть.

С начала 1882 года Мария Пивоварова была отстранена от управления, а все дела были переданы казначее, впредь до избрания новой начальницы. Незлобивый отец Варнава строго приказал ни в чем не стеснять бывшую руководительницу и не беспокоить ее. Но она все еще продолжала вредить. Часть земли, пока не утвержденной за обителью, она всеми силами старалась оставить за собой, но сделать это ей никак не удавалось. Близкие ей советчицы продолжали возмущать ее нетвердый разум и довели до того, что Мария впала в буйное умопомешательство. Поместили ее в больницу, где для ухода и присмотра за ней были приставлены фельдшерица и сестры. Келейных же ее к ней больше не допускали. При хорошем уходе она постепенно начала приходить в себя и совершенно успокоилась.

Из больницы ее забрали родственники, и вскоре, 7 мая 1883 года, она скончалась. Погребли ее на монастырском кладбище.

Умиротворение сестер

Начальницей Иверской общины с благословения Святейшего Синода в 1882 году была избрана и утверждена Нижегородским преосвященным Макарием монахиня рыбинского Софийского монастыря Митрофания. В местной епархии не нашлось монахинь, желающих возглавить Иверскую обитель.

Монахиня Митрофания, в миру Мария Михайловна Крюкова, родом из крестьян Тверской губернии Новоторжского уезда. Начало своей монашеской жизни она положила в Софийском монастыре, где в продолжение двадцати одного года проходила разные послушания, последним из которых было послушание казначеи. В должность настоятельницы Иверской общины мать Митрофания вступила в возрасте шестидесяти лет.

Радостно встретила святая обитель эту почтенную и опытную в духовной жизни старицу, возлагая на нее большие надежды. Все ожидали, что для сестер она будет настоящей, горячо любящей матерью. И сестры не ошиблись – ожидания их исполнились. Как изгнанные, так и добровольно оставившие общину сестры были с любовью приняты новой настоятельницей для продолжения мирной и строгой монашеской жизни. Прекратившиеся было пожертвования вновь потекли в сильно оскудевшую обитель. Благодаря отцу Варнаве появились и новые щедрые благотворители, из которых в первую очередь следует назвать петербургского купца Г. Ф. Шустрова и московского дворянина М. А. Журавлева. В это время большой Иверский соборный храм был украшен стенной живописью, а его иконостас прекрасно вызолочен. В 1886 году освятили левый придел Иверского храма, соорудили каменный храм с пристройкой к нему двухэтажного здания больницы и богадельни, построили двухэтажные каменные корпуса – трапезный и игуменский, не говоря уже о других сравнительно более мелких постройках.

По указу Священного Синода в 1887 году Иверская община возведена была в степень третьеклассного монастыря. К этому времени завершили строительство нового больничного Успенского храма. Последовало и благословение от Синода на возведение матери Митрофании в сан игумении и о награждении ее золотым наперсным крестом. На торжества в ознаменование таких радостных событий приглашен был в обитель епархиальный архиерей – преосвященный Модест (Стрельбицкий)[32]32
  Скончался 13 апреля 1902 г. в сане архиепископа Волынского и Житомирского.


[Закрыть]. Вместе с владыкой прибыл В. К. Саблер. Немало собралось и благотворителей. По прибытии гостей во Святых вратах колокольни Его Преосвященство изволил читать акафист Божией Матери пред Иверской Ее иконой. Горячо и усердно молился весь народ.

Накануне торжеств, вечером 7 июля, служилось обычное всенощное бдение обновлению храма. На другой день в девять часов утра владыка в сослужении многочисленного духовенства начал освящение храма. Во время ранней литургии, совершенной в новоосвященном храме, начальница обители мать Митрофания возведена была архипастырем в сан игумении, на нее был возложен наперсный золотой крест и вручен игуменский жезл. По окончании литургии владыка произнес соответствующее сему знаменательному событию слово[33]33
  См. в разделе «Приложения». С. 431.


[Закрыть].

На следующий день, 8 июля, после литургии крестным ходом обошли всю обитель и направились в Иверский соборный храм. Здесь после ектеньи владыкой читалась коленопреклоненная молитва к Пресвятой Богородице пред Ее иконой Иверской, и затем возглашено было многолетие. Так закончились торжества освящения храма и наречения Иверской общины монастырем. В воспоминание этого события ежегодно 8 июля установлено было совершать вокруг монастыря крестный ход.

После возведения общины в степень монастыря отец Варнава продолжал заботиться о благоустройстве обители. Через год игумения Митрофания ходатайствовала перед епископом Нижегородским и Арзамасским Модестом о награждении иеромонаха Варнавы золотым наперсным крестом. В рапорте игумения свидетельствовала о деятельности старца: «С самого основания Выксунской общины, в настоящее время уже больше года существующей под именем Выксунского Иверского общежительного монастыря, Гефсиманского скита Московской губернии иеромонах Варнава благодетельствует вверенной мне обители, а именно:

1) при его содействии вокруг всего монастыря устроена высокая ограда, стоящая около 40 тысяч рублей;

2) монастырская колокольня со всеми колоколами, стоящая не менее 50 тысяч рублей;

3) каменная соборная церковь с престолом в честь Иверской иконы Божией Матери с двумя приделами, с полным иконостасом в пять рядов, вызолоченным, уставленным новыми иконами, и со стенной живописью по всему храму, стоящая до 200 тысяч рублей;

4) другая каменная церковь, двухалтарная, с пристроенными к ней больничными помещениями наверху, а внизу с богадельней – около 100 тысяч рублей;

5) каменный трапезный корпус двухалтарный, стоящий не менее 50 тысяч рублей;

6) еще шестнадцать деревянных корпусов новых, назначенных для живущих в обители, стоящих около 50 тысяч рублей;

7) кроме того, имеются два новых деревянных амбара для хранения хозяйственных принадлежностей и три каменных погреба. Эти постройки стоят не менее 8 тысяч рублей.

Принимая во внимание совершившееся при живом непосредственном участии честного отца Варнавы, возбудившего к великим пожертвованиям высоких благотворителей, от которых постоянно и доселе мы получаем содержание, осмеливаюсь ходатайствовать перед Вашим Преосвященством об испрошении несравненному благодетелю Выксунской Иверской обители золотого наперсного креста».

Игумения Митрофания, обладая душевной простотой, участливостью ко всем, стала со временем опытной руководительницей сестер и в их духовной жизни. Несмотря на крайнюю многообразность и сложность всего монастырского уклада, она благоразумно управляла обителью. От трудов она сильно изнемогла и заболела. Как истинно православная христианка за пятинедельный срок своей болезни она усердно готовилась к переходу в вечность. В пять часов утра 10 мая 1892 года заунывный звон большого монастырского колокола возвестил сестрам о кончине искренно и горячо любимой ими матери, семидесятилетней старицы игумении Митрофании. С горькими слезами осиротевшие сестры похоронили свою матушку за алтарем Успенского храма. Вплоть до самого разорения монастыря приходили они поклониться праху своей старицы и с особым старанием и заботливостью украшали цветами дорогую могилку.

^{Вид Выксунской обители. Литография начала XX в.}

По смерти матушки игумении настоятельницей Иверской обители стала казначея – монахиня Павла, в миру Прасковья Ивановна Кокушкина. Ей было в то время пятьдесят четыре года. Ее отец был купцом города Шуи Владимирской губернии. В обитель она поступила в 1874 году, проходила разные послушания, некоторое время была благочинной. В смутные годы при Марии Пивоваровой она вместе с другими подвергалась гонениям. По представлению епархиального начальства монахиня Павла указом Священного Синода от 29 июля 1892 года была утверждена в должности настоятельницы, а 6 августа того же года преосвященнейшим Владимиром, епископом Нижегородским, возведена была в сан игумении. У нее сложились добрые и искренние отношения с отцом Варнавой. В период ее правления было немало сделано для благоустройства монастыря. Выстроили большую каменную гостиницу для богомольцев, которая всегда содержалась в безукоризненном состоянии, а 17 августа 1897 года совершилась закладка величественного собора во имя Живоначальной Троицы, о чем подробно будет сказано в своем месте.

Благолепие монастыря

Из всех храмов обители особой красотой отличался соборный храм, построенный в 1877 году и освященный в честь Иверской иконы Божией Матери. При нем два придела: правый – во имя святителя Василия Великого и преподобной Ксении, левый – во имя Святителя Николая Чудотворца и Преподобного Сергия Радонежского. На главном престоле – бронзовое, под стеклянным футляром, одеяние изящной работы, вызолоченное через огонь и украшенное эмалью различных цветов с рельефными матовыми изображениями – жертва московского купца Ф. А. Овчинникова. Иконостас из дерева, резной, в византийском стиле. В том же стиле – резные позолоченные киоты с иконами святых угодников. Иконопись во всем храме – на чеканном золотом фоне. Все иконы написаны были в строгом православном духе, очень искусно, мастерами палехской школы Сафонова. Над ликами святых угодников сияли сребропозлащенные венцы – жертва московского купца П. Ф. Микляева. Среди святынь собора стоит назвать гробничку с частицами Гроба и Креста Господня, с мощами святых угодников числом до ста. Как сказано в описании, они «перешли в обитель жертвами разных достопочтенных боголюбцев».

В монастырской разнице хранились три Евангелия в сребропозлащенных окладах, чеканные напрестольные кресты, потиры, дискосы. По изяществу и художественности исполнения заслуживают внимания две дарохранительницы, пожертвованные Н. А. Журавлевым и И. Д. Бокастовым, плащаница с изображением Божией Матери, лежащей во гробе, шитая по бархату золотом. Одежда на Богородице вся сплошь вышита золотом. Вокруг изображения Богородицы крупными буквами полууставом вышит тропарь. Вся работа по вышиванию и отделке плащаницы выполнена сестрами обители – золотошвейками по послушанию.

Была в монастыре и библиотека. Поскольку обитель возникла недавно, то в ней ценные старинные рукописи или книги не хранились, но было множество книг, изданных различными учеными обществами и учеными людьми, почти все, что выходило в то время.

Под Иверским соборным храмом при его постройке выведен был довольно значительных размеров склеп. В 1891 году усердием благотворителей его переделали в трехпрестольный подземный храм. В 1892 году 12 июля по благословению преосвященного Владимира, епископа Нижегородского и Арзамасского, средний алтарь его был освящен в честь Собора честных бесплотных сил. Алтарь правого придела 13 июля освятили в честь апостола Петра и мученицы Агриппины; левый придел – 14 июля в честь преподобного Герасима Иорданского и преподобномученицы Анастасии Римляныни.

Соборный Иверский храм возводился усердием и на средства благотворителей: мещанина Сергиева Посада В. Т. Рыбакова, петербургского купца Г. Ф. Шустрова, купцов из города Богородска И. С. Кулаева и Г. Д. Куприянова, а также некоторых других жертвователей.

Почитатели старца – устроителя обители – принесли в дар монастырю частицу мощей апостола Варнавы, небесного покровителя батюшки. 20 июня 1901 года священник Георгий Раевский в письме иеромонаху Варнаве сообщал, что мощи святого апостола Варнавы в серебряном крестообразном ковчеге, полученные от Марии Сергеевны Кошелевой – вдовы потомственного дворянина, передаются в Выксунский женский монастырь, «где бы облагодетельствованные Вами сестры имели более напоминательных побуждений молиться о Вас, достойного носителя святого имени, пред небесным Вашим покровителем святым апостолом Варнавою».

Когда возвели соборный храм, то новая домовая церковь в богадельне, построенная в русском стиле с 1884 по 1887 год, была названа Успенской. Часть земли до возведения храма занимало монастырское кладбище, и несколько могил оказались под сенью храма. Так, возле южных дверей его под мраморной плитой покоился прах родительницы отца Варнавы схимонахини Дарии. Незадолго до ее кончины между ними произошел такой разговор.

– Матушка, какой бы мне памятник тебе поставить, когда Господь призовет тебя к Себе?

Кроткая, смиренная старица отвечала:

– Кормилец, сладкое мое чадо, что обо мне заботишься? Когда умру, то хоть выбрось меня куда-нибудь – мне все равно. А вот о чем попрошу тебя. Приходит уж конец моих дней, и я вполне испытала на себе немощи старческие, поэтому понимаю, как тяжела жизнь других престарелых и какого они требуют ухода. Меня-то покоили все время и с любовью ухаживали из благодарности к тебе, кормилец ты мой. А посмотрел бы ты, как тяжело другим старушкам, когда за ними и некому ухаживать. Хороший был бы мне памятник, если бы ты устроил для старых монахинь богадельню и для больных больницу.

Такое святое желание умиравшей матери для любящего сына было законом.

– Хорошо, матушка, – отвечал он, – благослови и помолись за меня. С Божией помощью я надеюсь исполнить твое желание. Уповаю на милосердие Царицы Небесной, что Она поможет мне не только успокоить престарелых и больных, а еще построить при больнице и богадельне церковь во славу Ее пресветлого имени. Там, под сенью храма Божия и будут покоиться твои косточки.

^{Вид на Иверский храм Выксунского монастыря.}

Вскоре после кончины схимонахини Дарии явился к отцу Варнаве за благословением один боголюбец, удрученный скорбью по поводу кончины своего родителя. Это был Николай Аркадьевич Журавлев, приехавший за советом, как лучше привести в исполнение завещание покойного отца – построить храм в богадельне для престарелых. Старец указал ему на возведенную обитель, которая не имела еще ни больницы, ни богадельни. Не прошло и трех лет со дня этого разговора, как с помощью Царицы Небесной устроен был новый пятиглавый храм с примыкающими к нему больничным и богаделенным помещениями. Сооружение зданий, внешняя и внутренняя их отделка, снабжение всем необходимым производились исключительно на средства щедрого благотворителя Н. А. Журавлева. Он не остановился на этой милости в своем святом стремлении послужить ближним – и в дальнейшем продолжал оказывать юной обители все новые и новые благодеяния. Блажени милостивии, яко тии помилованы будут[34]34
  Мф. 5, 7.


[Закрыть].

Храм этот отличался красотой отделки. Весь цоколь его на два аршина от земли облицован был белым тесаным камнем. Главки на пяти куполах были железными, окрашенными синей краской, и увенчаны вызолоченными крестами. Престол освящен был 8 июля 1887 года в честь преславного Вознесения на небо Матери Божией по святом Ее Успении, празднование которого свершается 17 (30) августа. Чин освящения совершал владыка Модест, епископ Нижегородский. Стены храма расписаны были палехскими мастерами в 1894 году. Предалтарный иконостас, многоиконный, резной, устроен был в византийском стиле. Возле северных дверей храма за левым клиросным киотом находилась так называемая «темница», в которой помещалась изваянная фигура страждущего Спасителя – в терновом венце, багрянице и с тростью в руке. Отец Варнава рассказывал, что «темничка» эта сооружена им по обету: «Зашел я однажды в лаврскую больничную церковь, где находится темничка, по образцу которой устроена и эта. Сильно страдал я тогда от головной боли. С глубокой верой припал я к пречистым стопам Божественного Страдальца, молясь об исцелении. И дивное дело! Приложившись, я почувствовал большое облегчение и тут же, не отходя, дал обет своему Милосердному Врачу в изъявление моей глубокой душевной благодарности Ему соорудить и поставить в Иверской обители точно такое же изображение Христа Страдальца. Вскоре моя боль исчезла совершенно».

С западной стороны к Успенскому храму примыкало здание богадельни. Ее верхний этаж, где разместилась прекрасно устроенная и обставленная всем необходимым больница, кроме прихожей и других подсобных помещений, состоял из шести палат, довольно вместительных, высоких, светлых и сухих. Воздух в них очищался особыми вентиляторами. Тут всегда поддерживалась безукоризненная чистота и порядок. Аптека монастырской больницы в достаточной мере снабжалась всевозможными медикаментами. Из больничного коридора на хоры храма вела полусветлая дверь, и больные свободно могли бывать за богослужениями, стоя на хорах; услышать службу можно было, даже не выходя из палат. Для ухода за больными при больнице находились две женщины-фельдшера и несколько сестер-послушниц. Кроме того, два раза в неделю в определенные дни и часы сюда приезжал доктор с заводов господина Колендо, что в селе Выкса. По предписанию доктора фельдшеры составляли лекарства, бесплатно выдавали их сестрам, а те – больным.

Нижний этаж здания составлял собственно богадельню. Здесь, как и в верхнем этаже, кроме различных необходимых комнат, имелось шесть помещений для немощных и престарелых сестер. Призреваемые из коридора могли попасть прямо в храм, что являлось для них большим удобством. При богадельне имелась общая столовая. Уход за престарелыми был возложен на послушниц.

Отдельно и на значительном расстоянии от храмов, в центре лицевой южной стены монастыря, возвышалась гигантская каменная четырехъярусная колокольня высотой в тридцать две сажени. Построили ее в 1876 году. Инженерное решение основания колокольни довольно просто: оно заглублено в землю на пять аршинов и, по причине сырого грунта, положено на плоту, состоящем из двух рядов толстых сосновых бревен, прочно соединенных между собой.

^{Успенский храм и колокольня Выксунской обители.}

На колокольне закрепили восемнадцать колоколов общим весом более двух тысяч пудов, пожертвованных в разное время разными благотворителями. Большой колокол весом в 1076 пудов был пожалован обители в 1895 году неизвестным жертвователем. Второй колокол – в 550 пудов – был передан одним из крупных благотворителей монастыря В. Т. Рыбаковым. В верхнем ярусе помещались часы с особыми, подобранными по тонам, колоколами. Каждую четверть часа они вызванивали песнопение «Кто тя может избежать, смертный час?» – напоминая насельницам обители о времени молитвы, трудов и занятий. Замечательные часы эти были подарены Г. Ф. Шустровым.

По сторонам к колокольне примыкали два каменных здания. В первом помещалась лавка для продажи икон, богослужебных и духовно-нравственных книг, крестиков, четок и прочих церковных вещей, а также некоторых предметов рукоделия, изготовлявшихся сестрами обители. В другом здании размещались привратницы и лавочницы. Тут же жили и две сестры-звонарницы.

Святыми вратами входили богомольцы в монастырь, шли парадной асфальтовой дорогой, проложенной до самого Иверского храма, обрамленной красивыми железными решетками и уставленной скамеечками для отдыха. Чудный вид открывался из Святых врат обители. Она казалась раем.

В 1897 году 17 августа посреди монастырской площади, на месте упраздненной часовни, в восьми саженях от Иверского храма было начато возведение нового, пятиглавого каменного соборного храма во имя Святой Живоначальной Троицы – грандиозного по размерам, прекрасной, в русско-византийском стиле, архитектуры. Храм стал украшением не только монастыря и Нижегородской епархии, но и всей православной России. Он вмещал до четырех тысяч человек. Замечательной работы металлический иконостас, чудная живопись по стенам, богатейшая церковная утварь, мозаичный пол из метлахских плит довершали убранство этого величественного здания.

Необходимость в новом строительстве объяснялась тем, что имевшиеся монастырские храмы не вмещали и половины всех богомольцев, во множестве и отовсюду стекавшихся в обитель в праздничные дни.

Чин закладки храма совершил преосвященнейший Аркадий, викарий Нижегородской епархии, в сослужении многочисленного духовенства. Велика была радость насельниц. Чтобы разделить духовное торжество, в монастырь прибыли многие щедрые ее благотворители и высокопоставленные лица. Бесчисленное множество богомольцев добавляло праздничности всему происходящему.

По окончании Божественной литургии на месте новосооружаемого храма совершен был крестный ход. Здесь после водоосвящения и состоялась торжественная закладка храма. Вслед за преосвященным Аркадием в основание сооружения положили свои кирпичи отец Варнава, В. К. Саблер, А. Н. Столпаков, игумения Павла и многие другие из присутствовавших. Затем владыка Аркадий произнес приличествующее моменту слово[35]35
  См. в разделе «Приложения». С. 436.


[Закрыть]. Все завершилось провозглашением многолетия и, как это ежегодно бывало в праздники Успения, вокруг монастырских стен двинулся крестный ход.

Кроме храмов, Иверский монастырь славился многочисленными постройками, которые изумляли своими размерами и красотой отделки. Всего жилых зданий насчитывалось 24. Это трапезный корпус, построенный в 1894 году на средства московского дворянина Николая Аркадьевича Журавлева. В нижнем этаже его помещались: обширная трапезная, кухня, хлебопекарня, кладовые и другие хозяйственные помещения. Своды и стены были украшены живописью. Хорошей столярной работы большие столы и скамьи при них были расставлены длинными рядами в обширном помещении в виде огромного восьмиконечного креста. На особом возвышении стоял аналой для чтения житий святых и иных поучительных повествований. Здесь же находились три резных шкафа с прекрасной посудой и столовым бельем, отличавшимися безукоризненной чистотой. На верхнем этаже размещались несколько келлий, а также мастерские – иконописная, золотошвейная, ризошвейная. Кроме трапезного корпуса были игуменский, певческий, сестринский, где жили насельницы; помещения для кладовой; продуктовая, лавки, свечная мастерская, цветочная, переплетная, портновская, башмачная. Были своя прачечная, своя баня, разного рода хозяйственные постройки.

Сестры испытывали неудобства от недостатка воды, так как содержимого имевшихся колодцев на всех не хватало. Число сестер увеличивалось, и нехватка воды не могла не заботить старца. Твердо уповая на милость Пречистой Богородицы, он всегда ободрял сестер:

– Потерпите! Матерь Божия вас утешит, и воды будет столько, что и девать некуда!

И действительно, Царица Небесная не замедлила послать им обильный и неиссякаемый источник воды. Одна благочестивая женщина, А. И. Решетникова, пожертвовала обители капитал, необходимый для сооружения артезианского колодца. Потом нашелся и сведущий в этом деле человек – В. С. Щербаков, под его присмотром все было устроено. Знаменательно то, что вода в скважине показалась и пошла обильным потоком в самый день празднования 250-летия со времени перенесения Иверской иконы Божией Матери с Афона в Москву при Патриархе Никоне.