Текст книги "Хочу тебя в долг (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 37 страниц)
Глава 11
– Куда? – криво ухмыляется амбал.
Обхватывает мои щиколотки, дергает на себя так резко, что суставы хрустят. Тянет ближе к себе, заставляет на спину завалиться. Разводит мои ноги в разные стороны.
Кричу. Просто не могу удержаться, резко выхожу из своей роли.
– Чего орешь? – мрачнеет он. – Трахаться раздумала?
– Нет! – вскрикиваю. – Просто… не надо больше. Хватит. Знаете, вы же уже… вы уже кончили, поэтому достаточно на сегодня. Нельзя дальше продолжать.
– Почему нельзя? – хмыкает.
– Я не, – запинаюсь, отчаянно пробую подобрать логичную причину, однако не справляюсь с этой задачей и просто выдаю: – Не могу!
– Течка? – щурится с подозрением. – Ну, типа… месячные начались?
Господи. Мужчина не должен о таком спрашивать. Даже у проститутки. Это ведь за гранью. Хотя о чем я?
– Давайте, – лихорадочно мотаю головой. – Давайте продолжим завтра. Не надо все сразу. Лучше растянуть наслаждение. Так гораздо приятнее.
– Растянем, – заверяет сладко. – И натянем.
Он склоняется надо мной, раздвигает мои бедра еще гораздо шире. Рвано дергаюсь, стараюсь вырваться. Напрасно, безуспешно.
Он что же… рассматривает меня? Там?
– Люблю выбритых девочек, – заключает амбал. – А ты еще и аккуратная. Видно, только совсем мелкие болты принимала. Нераздолбанная. Сразу понятно, меня ожидала.
Горло сводит спазм. Пищевод выкручивает судорога.
Дышать трудно. Нереально.
Надо признаться ему. Объяснить. Сказать правду. Пока не поздно. Еще остается крохотный шанс. Но губы точно немеют. Ни звука не выдаю.
– Крови не вижу, – продолжает громила и прикасается ко мне, проводит пальцами по самой сокровенной части моего тела, вызывая внутри очередную обжигающую льдом волну. – Шнурка от тампона тоже нет.
– В-вы т-точно, – наконец удается хоть что-то вымолвить. – Точно хотите сейчас?
– А ты точно шлюха? – интересуется неожиданно холодно.
– Да, – лихорадочно киваю. – Конечно.
Амбал отпускает меня, окидывает тяжелым взглядом, не переставая ритмично поглаживать свой восставший орган.
– Потрогай себя, – произносит хрипло.
– Что? – кажется, я ослышалась.
– Проведи пальцами между ног, – повторяет он.
Придется выполнить. Иначе выдам себя. Желание клиента – закон. Верно? Черт, откуда же мне знать? Наверное, так. Раз ввязалась, надо держать эту линию.
Только как? Боже. Я действительно собираюсь с ним переспать?
Бред. Безумие. Но выбор сделан.
Перед глазами стоит толпа тех бритоголовых упырей. Вряд ли они будут обращаться со мной нежно и обходительно. Еще и товарищей позовут.
Опираюсь ладонями о матрас, сдвигаю бедра, поджимая колени к груди.
– Круто, – заключает амбал. – Дразнишь меня.
Опускается на постель, накрывает мои нервно подрагивающие коленки своими ладонями, грубо раздвигает ноги, подтягивает ближе к себе. Через секунду раскаленный член прижимается к лону.
Воздух сразу покидает легкие. Пытаюсь глотнуть кислород и не могу. Ничего не удается.
Громила опять не торопится брать меня. Просто поглаживает затвердевшим органом, скользит упругой головкой по моим складкам, надавливает на чувствительную точку, заставляя подскочить от неожиданности, дернуться. Тут же удерживает, жестко и непреклонно, не разрешает вырваться из горячего плена.
– Привыкай, – бросает амбал. – Вот твой единственный дружок на долгие месяцы. Мой член будешь своими дырками обслуживать. Про других мужиков забудь. Измены не терплю.
Долгие месяцы? О чем он сейчас? Какие еще месяцы? Почему долгие? Зачем ему удерживать меня в заточении?
Я же просто шлюха. Я…
– Месяцы? – переспрашиваю глухо.
– Я думал быстрее будет, – ухмыляется громила. – Но ты умеешь раздразнить аппетит, распалить и за секунду член поднять.
– Что? – бормочу пораженно. – Я даже… я не пыталась…
– Я люблю баб посмелее, – хмыкает. – Чтоб сразу болт под корень заглатывали, а потом раком вставали, жопу подставляли. Но признаю, в этой твоей показной неопытности тоже что-то есть. Резьбу на раз срывает. Не помню, чтобы девки похожие концерты закатывали. Талантливая ты.
Господи. Боже мой.
Ладно. Во всяком случае, он готов меня защищать. Долго. Несколько месяцев. А там другие и забудут про долг. Да? Надеюсь. Хочется верить.
Только бы все произошло быстро. Раз – и конец. А потом… потом я просто сделаю вид, будто это не со мной случилось.
Его член продолжает прикасаться ко мне. Постукивать, поглаживать, обводить, выводить греховные узоры, пачкать смазкой.
А вдруг… вдруг я забеременею от этого мужчины?
Паника захлестывает в момент. Представляю подобный исход и сотрясаюсь от ужаса. Страх пожирает нутро.
Снова дергаюсь. Лихорадочно и отчаянно. Пробую выползти из-под мускулистого тела, которое нависает надо мной нерушимой и мрачной скалой.
– Не рыпайся, – хрипло заявляет амбал. – Я не стану в тебя кончать. Выдерну член и на живот сперму спущу. Дальше буду в резине трахать, но первый раз хочу хорошо тебя прочувствовать. Продрать.
В первый раз.
Я сглатываю настолько резко и гулко, что больно становится. Ощущение, точно огромный болт снова в глотку ввинчивается, до самого основания заходит. Глаза полосует резкая боль.
Я не так это представляла. Черт. Вообще, не представляла…
– Ну завязывай ты целку из себя строить, – цедит сквозь зубы здоровяк, шлепает своим возбужденным членом по моему животу. – Я силой никого не принуждаю. Захочешь свалить – не держу. Вперед.
– Я, – осекаюсь и судорожно шепчу: – Все хорошо.
– Вижу, – заключает насмешливо. – Потекла же, мокрая насквозь. Уже готова к дикой скачке. Вся хлюпаешь.
Щеки горят огнем. Пылают.
Потекла… он издевается, да?
Я не могла. Нет, нет. Я не хочу его, не знаю и не понимаю. Если там что-то и потекло, то это чисто физиологическая реакция организма. Бесконтрольный рефлекс. Результат стресса. Шок.
Глава 12
Амбал накрывает мои груди своими горячими ладонями, сжимает, заставляя нервно всхлипнуть, издать безотчетный стон.
Мысли сбиваются. Путаются окончательно.
Опять своего бывшего вспоминаю. Илья. Илюша. Спокойный. Тихий. Совершенно безопасный. Он и за руку меня взять стеснялся, обнимал редко, а когда прижимал к себе и начинал целовать, то я практически ничего не ощущала. Не было у него такого здоровенного члена, чтоб моментально в трепет вгонял, заставлял содрогаться одним лишь касанием. Мой парень был абсолютно аморфным, близости не требовал.
А этот дикарь напролом прет.
Точно танк. Бульдозер. Бездушный робот. Машина для грубого и беспощадного секса. Бесчувственный автомат.
Он наваливается сверху, распластав трепещущее тело на кровати, разводит мои ноги еще шире, буквально обворачивает вокруг своего железного торса. Смотрит прямо в глаза, прожигая насквозь, припечатывая к постели, подавляя и разрушая.
Мощный. Сильный. Горячий.
Он как огонь. Сожжет дотла. Вмиг охватит, в пепел обратит, даже сам не заметит. Он уничтожит. Резко и быстро. Навечно. Навсегда.
Хочу закрыть веки. Отвернуться. Хочу не видеть его. Представить кого-то другого. Нормального мужчину.
Кого? Илью? Моего Илюшу?
Нет, бывшего я не любила, никаких сильных чувств к нему не испытывала, потому и стала инициатором расставания.
Боже. Я так долго ждала. Я хотела быть только с любимым. Мечтала. Хотела чего-то настоящего. Серьезного, важного. Чтоб раз и на всю жизнь. Как у моих родителей и произошло. Притяжение с первого взгляда.
А в итоге оказываюсь под этим варваром. Чужим и жутким. Мрачным. Громадным. Безжалостным и жестоким к своим врагам.
Его руки беззастенчиво шарят по моему телу. Жадно. Алчно. По-хозяйски. Заявляя свои права без тени сомнения.
Даже дернуться не могу. Скованна и парализована. Отчетливо представляю, как он этими руками людей избивает. Челюсти ломает, кости дробит, в кровавое месиво обращает. Убивает.
Наконец, выгибаюсь. Чисто рефлекторно дергаюсь. И практически сама на огромный агрегат нанизываюсь. Самым своим уязвимым местом ощущаю вздыбленную плоть, твердую и непреклонную, созданную карать. Вскрикиваю.
– Вот, – довольно заключает громила, подхватывая меня под ягодицы. – Вижу, не терпится.
– Д-да, – зубы отбивают барабанную дробь, вдоль позвоночника струится жидкий лед, обжигает чувствительную кожу. – Быстрее. П-прошу.
– Ха, – порочно ухмыляется. – Быстро не выйдет. Сочная ты деваха. Такую полагается часами растрахивать. До утра сыт не буду. Выдолблю по первое число.
– До утра? – повторяю потрясенно.
– Лови момент, – хмыкает.
Упираюсь ладонями в широкую грудь, свитую из железных мышц. Очень стараюсь подготовиться к грядущему. Принять происходящее, смириться с неизбежностью.
Лучше так. С ним. С одним. Что еще могу сделать? Как еще себя защитить? Только продать. Заложить тело, предать душу. Выход лишь такой.
Амбал широко усмехается. Скалит зубы с явной издевкой. И жестко толкается в меня, вгоняет пульсирующий член внутрь единственным ударом.
Мои губы немеют. Глаза наполняются слезами. С шумом втягиваю воздух, но вдохнуть никак не удается.
Впечатление, точно меня насквозь прорезает. Аж до позвоночника, до поясницы, до самой попы прошибает. Вспарывает и надвое разрывает толстым металлическим прутом.
Больно. До жути. До одури. Бедра тягучими судорогами сводит. Низ живота обдает раскаленным железом, раздирает на части, рвет на клочки.
Громила замирает, вглядывается в мои затуманенные глаза.
А что будет когда он начнет двигаться? Когда станет трахать как прежде трахал в глотку? Когда будет брать раз разом, наплевав на мои чувства?
Он меня убьет. Убьет. Убьет…
Кажется, уже кровью истекаю. Мои бедра что-то заливает. И холодно. Везде холодно. Внутри, под сердцем, под ребрами. Содрогаюсь снова и снова. Рыдания вырываются из напряженно выгнутого горла.
Я хранила девственность для любимого мужчины. Может, и глупо, странно, совсем по-дурацки, учитывая мой возраст. Но мне хотелось быть только с одним и до конца дней. Не менять партнеров, не пробовать разных, не вестись на всякие эксперименты. Просто однажды влюбиться по уши. Навсегда оказаться со своим единственным.
Жестокая насмешка судьбы. Злая. Чудовищная.
Мою девственность получает чужак. Посторонний. Неизвестный. Человек, чьего имени даже не знаю. Монстр, которому безразличны мои эмоции.
Он просто хочет секса. Грязного, жесткого, безжалостного. Он хочет брать меня часами. Держать тут взаперти. Долгими месяцами томить в заточении.
– Дрянь, – выдыхает амбал. – Ты чего?
Отстраняется. Мгновенно. Резко выдергивает из меня свой разбухший от низменного желания член.
Хныкаю. Жалобно, униженно. Ничего не могу поделать. Даже шевельнуться не выходит. Не удается ноги сдвинуть.
Боль не утихает. Кажется, теперь даже хуже.
– Охренеть, что это? – хрипло спрашивает громила.
Проводит пальцами по своему вздернутому органу, обтирает кровь. Потом смотрит на мои бедра, запачканные бордовыми следами. Оглядывает пристальным взглядом.
Все же подбираюсь, чуть отползаю назад. Тихонько постанываю.
На светлой простыни отчетливо заметны кровавые пятна.
– Ты и правда целка, – мрачно чеканит он.
Господи. У него такой вид. Рассерженный, грозный, устрашающий. Он меня убьет. Или отдаст тем мужикам, которые тоже хотят долг Андрея взыскать, остальным хищникам на растерзание бросит, отдаст свои объедки.
Ему нужна покорная шлюха, послушная, умелая, на все готовая. А я… точно не гожусь. Не подхожу. Было глупо надеяться, что он не заметит мою невинность. Наверное ощутил что-то.
Глава 13
– Почему молчала? – его голос звучит как гром.
– Боялась, – роняю глухо.
– Чего? – буравит тяжелым взглядом.
– Ну, – выдыхаю, медленно произношу: – Думала, тебе такое не нужно.
– Мне и правда такое не нужно, – издевательски передразнивает. – Двигай в душ.
– Зачем? – еле дышу.
– А зачем туда обычно ходят? – чуть не рявкает, заставляет задрожать и, увидев мою реакцию, злится еще сильнее, становится мрачнее тучи: – Проваливай отсюда. Оглохла? Не пойму. Иди помойся, потом я тебя посмотрю.
– Посмотришь? – практически теряю голос.
– Гляну, не порвал ли тебе… там, – выдает холодно.
– А ты, – запинаюсь, затрудняюсь верно сформулировать вопрос. – Ты разве не будешь продолжать?
– Я не трахаю целок, – отрезает резко. – Уж лучше просто передернуть, чем с таким геморром возиться. Все, проваливай в душ.
Боже. Закрываю глаза. Но рыдания контролировать не могу. Вся моя истерика вырывается наружу. Захлебываюсь слезами, сгибаюсь пополам, плачу навзрыд.
– Дура, – грубо бросает он. – Обалдела?
Обхватывает меня за плечи, встряхивает как тряпичную куклу.
– Чего мокроту разводишь?
– Т-ты… т-ты…
– Что? – сжимает до боли, до хруста костей.
А я ничего не ощущаю. Лишь ужас раздирает изнутри. Рвет внутренности когтями, терзает, не ведая жалости.
– Ты меня отдашь, – бросаю сдавленно.
– Кому?
– Т-тем, – кусаю губы. – Другим. Тем… бритоголовым, которым Андрей тоже должен денег. Если я с тобой… то с тобой и все… под защитой… а если…
– Заглохни, – произносит неожиданно усталым тоном. – Разве я сказал, что отдам тебя кому-то? Трахать не стану. Уж прости. Но отдавать не намерен.
– Тогда зачем я тебе? – разглядываю его помутневшим от слез взглядом.
– Поживешь тут пару недель, – говорит громила. – Так и быть. Везучая. Жалко теперь тебя выкидывать. Знал бы, вообще, не лез. Ненавижу целок. Не моя это тема. Мне по вкусу бывалые девахи, простые и понятливые, без этих вот загонов и выкрутасов.
– Но если бы не ты… если бы ты не… то они…
Молчит, однако ответ читается по черным глазам. Там снова вечный лед. Глухой и неприступный. Если бы мужчина знал, что я невинна, то не стал бы предъявлять никакие права на мое тело. Вообще бы никак не помогал.
Я бы стала жертвой настоящего кошмара. Другие звери бы уже рвали меня на куски, не церемонились. А так… звучит абсурдно – повезло.
Не искушаю судьбу. Стараюсь ценить свою удачу.
Когда амбал отпускает меня, соскальзываю с постели. На негнущихся ногах следую в сторону ванной комнаты. Колени подрагивают.
– Идти можешь? – спрашивает здоровяк, не оборачиваясь.
– Д-да, – отвечаю судорожно.
Прохожу за дверь, закрываюсь, некоторое время стою, прижавшись спиной к твердой поверхности, пытаюсь унять дрожь, побороть нервный трепет. Потом двигаюсь дальше и встаю под теплые струи воды, намыливаюсь, после смываю пену. Повторяю ритуал несколько раз. Тщательно вымываюсь. Полощу рот. Не менее тщательно. Однако его запах не смывается с кожи. Его вкус по-прежнему горит на языке. Огромный член все также раздирает горло, а после вбивается между ног, входит до упора, отбирая у меня невинность, которую хранила для несуществующего любимого.
Я соскальзываю вниз, опускаюсь на дно фаянсовой ванны. Снова начинаю рыдать. От усталости, от бессилия, от тупой обреченности. Мысленно переживаю момент своей первой интимной близости снова и снова, по кругу. Кошмар не отпускает.
Все могло сложиться хуже. Прекрасно осознаю реальность. Понимаю до мелочей. Но этого могло и не быть. Будь я умнее. Не села бы в машину Андрея, послушалась бы свою интуицию.
Дура. Идиотка.
А этот громила… странно, что он остановился, прекратил, оборвал все в один момент. Неужели настолько сильно брезгует девственницами? На дух не выносит?
Или ему и правда стало меня жаль? Понял, что никакой шлюхи здесь не было, что он оказался моим… первым.
Боже. Как стыдно. Как жутко.
Я четко чувствую его сперму на своих губах, чувствую как головка утыкаются за щеку, потом толкается в нёбо. Обвитый набрякшими венами ствол до предела погружается в мое горло. Трахает, дерет, растягивает под себя.
Мускулистое тело. Жар чужой плоти. Боль, охватывающая низ живота, разгорающаяся внутри как неистовый пожар, снедающая остатки контроля, повергающая в ужас.
Как это забыть? Как прекратить помнить? Как перестать прокручивать в голове раз за разом?
Ничто не помогает мне смыть это. Никакая мочалка. Никакая вода. Нужно время. Гораздо больше времени.
Я смогу забыть. Смогу. Иначе никак.
А он… сам сказал, что не тронет. Подержит при себе какой-то срок, после отпустит на свободу. И все закончится. Я проснусь. Очнусь от этого нескончаемого кошмара.
Когда я выхожу из ванной комнаты, обмотанная полотенцем, громила кивком головы приказывает лечь на кровать. Без комментариев. Без единого слова.
Замираю, не отваживаюсь выполнить безмолвное распоряжение. Замечаю, что постельное белье свежее и чистое, видимо, слуги успели заменить простыни.
– Чего застыла? – резко бросает он. – Ляг на кровать.
Все-таки подчиняюсь. Сбрасываю полотенце и располагаюсь на постели.
– Ноги раздвинь.
Покорно развожу колени в разные стороны. Стараюсь смотреть в потолок. Глотаю вновь подступивший к горлу комок.
– Не зажимайся.
Матрас пружинит. А в следующую секунду я чувствую, как горячие мужские пальцы касаются меня. Но немного иначе, чем раньше. Нежно, осторожно, будто и, правда, нет желания причинить вред. И той прежней жадности нет.
– Нормально, – выносит вердикт и отстраняется, подает мне халат. – Посильнее пояс завяжи, а то спросонья не пойму, кто рядом трется, нагну и в жопу выдеру.
Вздрагиваю. Быстро натягиваю халат, завязываю пояс покрепче. Хотя едва ли верю, что такая слабая защита сможет этого амбала остановить.
Он укладывается на постель. Забрасывает руки за голову, вытягивается во весь рост и зевает, как хищник пасть открывает, рычание издает.
– Не дергайся, – хмыкает. – Сказал же, что с целками не трахаюсь.
Тушит свет.
– Интересная ты, – говорит вдруг. – Ваши бабы после двадцати во всю развратничают. Тебе двадцать пять. Вроде не стремная. Как целку-то сохранила?
– Так вышло, – говорю сдавленно.
– Охренеть, – посмеивается. – Неужели ни один мужик не пытался тебя распечатать? Еще скажи, что член в рот ни разу не брала.
– Не брала, – закусываю губу до крови.
Огромная ладонь приземляется на мой живот, ухватывает за бок, толкает, вынуждая развернуться спиной. Миг – громила прижимается ко мне сзади. Его член снова в полной боевой готовности. Меня ошпаривает, подбрасывает от страха. Нет, нет…
– Ты обещал, – шепчу. – Ты…
– В глотке я первый, между ног тоже, – тяжелое дыхание жжет затылок. – Почему бы и тут не побывать?
– Н-нет, – роняю глухо. – Нет!
– Амир, – хрипло произносит амбал.
– Что? – выдаю испуганно.
– Это мое имя, – поясняет насмешливо. – Амир.
Познакомились. Как раз вовремя. Ничего не попишешь.
– Я пошутил, – отпускает меня. – Не трону. Расслабься.
– Спасибо, – бормочу в ответ.
– Целку свою благодари, – заключает он, а после неожиданно прибавляет: – Иначе бы ты на моем члене до утра вертелась. Отжарил бы тебя так, что кровать задымилась.
Глава 14
Я просыпаюсь и с трудом понимаю, где нахожусь. Вокруг темно. Моя голова вжата в подушку. Тело прижато чем-то безумно горячим и твердым. Придавлено намертво. Припечатано. Буквально обернуто со всех сторон. Создается ощущение, точно на меня обрушилась каменная стена, прибила к земле, мешая лишний раз двинуться. И вот теперь лежу, кайфую в тягучей темноте.
Должно быть неудобно. Душно. Жутко. Но… мне просто странно и непривычно. Хотя очень уютно и хорошо. Как будто я под защитой. Твердой, могучей, нерушимой. А я ведь едва ориентируюсь, едва соображаю, едва осознаю, где именно нахожусь.
Все кажется ненастоящим. Нереальным. Выдуманным.
Может, это сон? Часть сна?
Нервно подергиваюсь, пытаюсь разобраться что к чему, освободиться из железных оков, сбросить вязкие путы сонного дурмана и вынырнуть обратно. Хочу очнуться. Получается с трудом.
Я совершаю новую попытку. Двигаюсь активнее. Извиваюсь, пробуя выбраться из ловушки, вылезти из-под… хм, а из-под чего собственно?
Над ухом раздается утробное рычание хищника. Тяжесть еще сильнее вдавливает в постель. Нечто громадное и раскаленное вжимается в меня, устраивается между ягодицами, заявляет свои права.
Вздрагиваю всем телом и лишь усугубляю ситуацию. Миг – мой халат сдергивают, чуть ли на куски не раздирают, отбрасывают куда подальше, обнажают плоть.
– Нет, – шепчу сдавленно. – Нет, нет, нет…
Мужские руки стискивают мой зад, огромный возбужденный член угрожающе утыкается в то единственное место, где еще не успел побывать.
– Амир! – вскрикиваю я, надеясь, что хотя бы звук собственного имени отрезвит жуткого громилу, заставит остановиться. – Амир, прошу, не надо. Амир…
Кажется, срабатывает. Во всяком случае, он замирает, прекращает свои посягательства, хотя отстраниться не торопится. Держит крепко. Очень. Не выпускает из жестокой и властной хватки.
– Дьявол, это ты, – выдает раздраженно. – Какого хрена дергаешься?
Шлепает меня по заднице, заставляя вскрикнуть, по-прежнему не спешит отпускать, не избавляет от обжигающего плена.
– Еще и пахнешь так, – шумно втягивает воздух, дышит прямо в затылок, опаляет нестерпимым жаром.
– Как? – нервно всхлипываю.
– Вкусно, – хмыкает. – И на ощупь сочная.
Продолжает мять мой зад. Выразительно, недвусмысленно. Жадно. Начинаю всерьез переживать, что он пересмотрит свою позицию относительно секса с девственницами. Разве можно вообще доверять этому озабоченному маньяку?
А еще и уснула здесь. Расслабилась. Разомлела в его чудовищных ручищах. Идиотка. Дура чокнутая. Надо было оставаться настороже. Ждать подвоха.
– Готовить умеешь? – вдруг спрашивает амбал, ни на секунду не прекращая своих грязных приставаний.
– Что? – не улавливаю суть вопроса.
– Хоть что-нибудь, – усмешка ощутима на физическом уровне.
– Я не…
– Жратву готовишь? – бросает грубо. – Еду. Блюда какие-то.
Судорожно выдыхаю, не нахожу сил выдать осмысленный ответ. Да и как говорить, если его пальцы без тени стеснения тискают мой зад, а горячий вздыбленный член устраивается между ягодицами как громадный змей? Довольно сложно.
– Ну должна же ты мое гостеприимство отработать, – издевательски заключает здоровяк. – Какие у тебя достоинства кроме дырок?
Звучит омерзительно. Однако я боюсь шевельнуться, страшусь любого неосторожного движения. Совсем не желаю распалять похоть монстра.
– Я не слишком хорошо готовлю, – отвечаю чуть дыша, очень медленно произношу слова, взвешиваю каждую фразу. – Но я быстро учусь. Я могу легко разобраться по Интернету. Найти подходящий рецепт и…
– Круто, – обрывает насмешливо. – Значит, поедем в ресторан.
Вдруг отпускает меня, резко откатывается назад, рывком поднимается с постели и направляется в душ.
Ресторан? Он серьезно?
Хватаю простынь, обматываюсь ею в безотчетной надежде обрести защиту, поджимаю колени к груди, сворачиваюсь калачиком. Тупо слушаю, как льется вода в ванной комнате.
Отправиться в ресторан со своим «первым клиентом». Отличная идея. Прекрасный способ провести выходные.
Господи. Какой кошмар. Ужас без конца.
Я должна была выбирать наряд для корпоратива, должна была готовиться к наступающему празднику. А в итоге оказалась здесь. В аду.
Хотя… дьявол остановился, помиловал меня. Надолго ли? Уж слишком алчно ощупывал мое тело, слишком разнузданно и порочно действовал.
Я до сих пор чувствую его член. И в горле. И между ног. Низ живота саднит. Голос охрип. Глотку дерет. Ночные развлечения не прошли без последствий. Про психику и вовсе не стоит задумываться. Разочарования и расстройства. Реальное пекло.
Вряд ли я теперь захочу секса. Хоть с кем-нибудь. Хоть когда-нибудь. А если встречу наконец любимого мужчину, то как быть? Разве сумею ему открыться, довериться?
Ладно. Глупо мечтать. Дожила до двадцати пяти в одиночестве. Дальше тоже спокойно справлюсь. Нет никаких чудес в этом мире. Только боль и разочарования. Зря надеюсь на сказку.
– Ну чего решила? – бросает амбал, выходя из душа.
Подскакиваю на постели, сжимаюсь в комок.
Боже. Он опять голый. Выходит и вытирается, не заботясь о правилах приличия. После просто откидывает полотенце на стул. Упирает огромадные руки в бока, смеряет меня тяжелым взглядом. Явно своей наготы не стесняется.
Отворачиваюсь, чувствую, как заливаюсь краской стыда.
– О чем ты? – спрашиваю тихо.
– О ресторане, – раздраженно фыркает. – Куда едем? Какая жральня в этом городе тебе по кайфу?
С тобой – никакая.
Но я не стану рисковать и озвучивать подобный ответ. Сглатываю, гадаю, какое бы место назвать. Лишь бы не одно из любимых. Ведь мы поедем туда вместе, а я отнюдь не желаю измазать дорогие сердцу заведения подобными ассоциациями. Хочется сохранить что-то чистое и светлое на дне души, сберечь в укромном углу.
– Собирайся, – кривит губы громила. – Пока ты тормозила, я уже выбрал.
