Текст книги "Хочу тебя в долг (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)
Глава 45
Я просыпаюсь в кровати. В тепле, под одеялом. Сладко потягиваюсь и открываю глаза, ерзаю по смятым простыням. Моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающей реальности. Понимаю, что нахожусь в постели Амира. В его комнате.
Уже утро. Или день? Сквозь неплотно задернутые шторы пробиваются яркие солнечные лучи.
Я уснула на диване. Вроде бы. Ждала громилу, но так и не дождалась. Сама не заметила, как и когда отключилась. Выходит, он вернулся и перенес меня сюда.
Хм, странно. Даже не попытался трахнуть. С его бешеным аппетитом это выглядит подозрительно. И пижама моя на месте, в целости и сохранности, ничего не сорвано. Неужели амбал на стороне развлекался? При мысли о таком становится тошно.
Мужчина пропал на весь день. Ни слова не сказал, не объяснил, не предупредил о своих планах. Вернулся глубокой ночью и не стал меня будить, хотя ему постоянно секс нужен. Эрекция практически не спадает. Неистощимая сила и пугающее возбуждение.
– Про хрен мой мечтаешь? – резкий вопрос заставляет вздрогнуть и подскочить, приподняться и вжаться в спинку кровати, как в угол забиться.
Вот как Амир умудряется настолько бесшумно подкрадываться? Точно хищник, не поспоришь. Загоняет жертву, будто играючи, без особенных усилий.
– Мордаха задумчивая, – заключает насмешливо, усаживается на постель и матрас тут же пружинит под внушительным весом мужчины. – А тут как?
Прежде чем я успеваю разлепить губы и сформулировать вразумительный ответ, громила отбрасывает одеяло в сторону. Крупная ладонь забирается под мою пижаму, действует жестко и уверенно, поглаживает живот, заставляя меня задрожать и мигом покрыться ледяными мурашками. Горячие пальцы скользят выше, точно случайно грудь задевают, обводят соски, а после вдруг вниз срываются, забираются под резинку просторных штанов.
– Скучала по мне? – спрашивает амбал, нависая сверху, окутывая своим одуряющим ароматом, подавляя аурой силы, всепоглощающей мощью. – Мокрая?
Ответа он не дожидается, проверяет лично, сам. Не дает мне никакого шанса бунтовать и противиться подобным действиям. Пальцы проникают между ног, жадно исследуют влажные складки, добираются до самого сокровенного места, вынуждая выгнуться и простонать, залиться краской, осознавая собственную испорченность.
– Амир, – бормочу протестующе, однако прекрасно понимаю, что совсем не хочу, чтобы он останавливался, чтобы отпускал меня и прекращал властную ласку.
Боже. Господи. Как ему удается так прикасаться?
– До вечера дотерпи, – бросает жаркое обещание и в губы мои впивается, напрочь дыхание из легких вышибает.
Этот мужчина и целует, будто трахает. Порабощает своим языком, ломает волю в щепки, разрушает любое сопротивление. А его пальцы до сих пор движутся по чувствительным створкам лона, раздразнивают мои рефлексы, оголяют нервы.
Я невольно подаюсь вперед, льну навстречу ему, двигаю бедрами, насаживаюсь, теряя всякий контроль над собой. Расплываюсь, растекаюсь перед ним, дарю алчный отклик. Громила действует очень нежно. Там. Поглаживая и обводя, изучая разгоряченную плоть. А его губы впиваются в мои безумно и неистово, яростно, одержимо. Пьянящее сочетание, одуряющее.
Но все прекращается в момент. Так же резко, как и началось. Амбал отстраняется, шлепая меня по бедру.
– На тумбе таблетки, – говорит он, кивая в сторону. – Подробная инструкция от врача. Как принимать и когда. Вся схема. Будешь теперь на противозачаточных сидеть.
– Зачем? – спрашиваю автоматически.
– Хочу тебя нормально трахать, – хрипло произносит Амир. – Внутрь кончать. Спермой накачивать. Короче, как полагается. Без преград, без долбаных резинок.
– Хорошо, – судорожно сглатываю. – Как скажешь.
– Ночью тебя покрою, – ухмыляется. – На славу оттрахаю. А пока поработать надо. Ты уж меня извини. На лыжах компанию не составлю. Сама развлекайся.
– Ничего страшного, – говорю и с ужасом улавливаю в собственном голосе ноты разочарования.
Черт. Ему действительно нужно работать. Это я уже который день провожу в упоительном безделье. Лентяйка. И как теперь в офис возвращаться?
– Я тоже должна к работе вернуться, – продолжаю сдавленно. – А если еще и новая должность будет, то лучше бы начать поскорее, войти в курс дел, разобраться.
– У тебя отдых. Каникулы, бля, – отрезает мрачно, после кривится и холодно прибавляет: – Поглядим, захочу ли я тебя туда вообще отпускать.
– То есть как? – запинаюсь. – Я же в любом случае работать обязана.
– Ну ты и работаешь, – окидывает меня взглядом, от которого становится горячо. – Я тебя на член хочу. Утром. Вечером. В обед тоже можно. И если это офисное дерьмо будет моим планам мешать, то к черту все. Бабла сам подкину. Зачем вкалывать?
– Что? – страх вдруг горло сковывает. – В смысле?
– Я тебе денег дам, – заявляет Амир. – Шмотки купишь. Цацки разные тоже не вопрос. Наряжайся на свой вкус. Никаких ограничений. Салоны красоты. Процедуры. Короче, отказа ни в чем не будет. Полный пакет содержания получишь. На хрен работать?
– Я привыкла, – нервно пожимаю плечами. – Я иначе не умею.
– Научишься, – отмахивается. – Бабы на халяву падкие. Быстро привыкнешь и во вкус войдешь. Мужик пашет, добычу в дом тащит. А девка его дырками обслуживает. Это закон природы.
Очень сомнительный закон. Фразы царапают меня. Обдирают изнутри, заставляя содрогнуться.
– А потом как? – спрашиваю глухо.
– Что – потом?
– Когда тебе надоест, – усмехаюсь с горечью. – Когда наскучит. Когда ты избавишься от меня, возжелав новую игрушку. Когда выйдет мой срок годности.
Разговариваю с огромным трудом. Ведь слезы душат. Истерика накатывает резко, завладевает мною за секунду.
– С чего ты взяла, что это «потом» наступит?
Амир поглаживает мой зад. Опять. Медленно, по-хозяйски, будто право на личную собственность закрепляет. А после вдруг жестко щипает, заставляет вздернуться, взвиться и закричать. Сжимает сильно, безжалостно.
– Может, я тебя до последнего дня буду пользовать, – холодно бросает он. – Отдавать уж точно не намерен. Даже не мечтай, планы свалить не строй. Ты моя. И не завидую тому, кто против этого попрет.
+++
Днем я решаю покататься на лыжах. Амир все равно занят, а мне нужно отвлечься, физическая нагрузка всегда окажется кстати. Можно было бы и в спортзал зайти, причем прямо в доме необходимые тренажеры есть, в подвальном помещении. Но выразительная картина занятий громилы до сих пор четко перед глазами стоит. Нереально заниматься в этом месте, памятуя о том, какие трюки там откалывал мой драгоценный амбал. Весь абсолютно мокрый от пота, еще и в чем мать родила.
Думаю об этом и сразу такое чувство, точно температура поднимается. Между бедрами тянет, точно печет каленым железом, невыносимо жжет. Кажется, он меня заразил. Кровь отравил ядовитой похотью. Иного объяснения нет и быть не может.
Прежде секс мало волновал. Да, хотелось отношений, парня, любви с первого взгляда и до гроба. Разум постоянно терзали сладостные мечтания о несбыточном. Но именно интим не слишком интересовал. Иначе бы я давно рассталась со своей невинностью. Привлекали именно чувства. Сильные, платонические.
А теперь вдруг возникла одержимость. Реально бешеная и пугающая. Будто некая неведомая сила темперамент пробудила. Зацепила скрытые струны. Разбередила дремлющую глубоко внутри страстность.
Я даже испытываю некую долю сожаления насчет того, что утром Амир обделил меня своим вниманием, подразнил, подсунул дурацкие таблетки и пропал в неизвестном направлении.
Работает он. Ну да, бандитизм сам собой не займется. Кто-то должен торговать оружием и наркотиками, развивать криминальный мир.
Усмехаюсь, однако четко ощущаю горечь.
Господи, с кем я встречаюсь? С преступником, с уголовником, в убийцей. Да, четких доказательств его настоящей деятельности у меня нет, но достаточно окинуть взглядом здоровенных бородатых бугаев, которые находятся у него в подчинении.
Охрана следует за мной неотступно. Держатся на расстоянии, ничего мне не говорят. Просто сопровождают, окружают со всех сторон и это очень сильно напрягает. Хотя мужчины даже не смотрят на меня. Во всяком случае, прямо не смотрят. И не касаются, избегают любого физического контакта.
Верно. Чужая собственность неприкосновенна. Особенно собственность хозяина, человека, который до смерти их пугает, до дрожи страшит.
Вскоре я понимаю, что вокруг ни души. В прямом смысле. Кроме этих гигантов никого нет. Спуск для новичков свободен. Ощущение, словно сегодня выходной день.
– А почему никто не катается? – удивленно спрашиваю. – Здесь ведь полно людей было, целая толпа. Неужели сезон закончен? В чем проблема?
Некоторое время охранники молчат, недоуменно переглядываются, будто никто не желает брать на себя ответственность за ответ.
– Катаются, просто не здесь, – наконец произносит самый смелый. – Не на этом спуске.
– Не понимаю, – выдыхаю пораженно. – Что с этим спуском не так? Тут вдруг стало опасно?
– Наоборот, – неожиданно улыбается мужчина и выглядит это пугающе, будто громадный волчара начинает скалиться. – Тут очень безопасно. Никого лишнего.
– Как это? – продолжаю тупить.
– Хозяин велел посторонних сюда не пускать, – следует доходчивое пояснение. – Этот спуск только для вас. Соседние тоже. Левые люди не пройдут. Отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. Теперь никто не помешает и не потревожит.
Просто сказка какая-то. Не сразу осознаю, в чем суть настолько глобальной перемены. Проходит несколько бесконечно долгих минут, и до меня все-таки доходит истинный смысл происходящего.
Румынский лыжник. Вот где причина. Амир решил исключить повтор того случая. А каким образом сделать это надежнее всего? Перекрыть всем доступ к спускам, где я рассекаю заснеженные просторы.
Интересный ход. И пугающий. После таких радикальных мер легко понять, что насчет остального громила тоже не шутил и не приукрашивал. Запретит мне ходить на работу, запрет в четырех стенах, сведет все к голому сексу. Пока ему не наскучит, не надоест.
Черт. А я? Что со мной будет? Как я потом свою жизнь построю? Как на работу устроюсь? Проклятье. Похоже, работа последнее о чем стоит переживать.
Амбал жаждет превратить меня в свою послушную сексуальную рабыню. Незавидный расклад. Моя психика вряд ли потянет. Он морально сильнее, опытнее и во сто крат жестче. Ему ничего не стоит чужую волю поломать.
Но пока рано переживать. Рано же?
Я стараюсь отвлечься на лыжный спорт. Выкатываю полноценную программу. Довожу себя до полного изнеможения. Лихорадочно пробую переключиться, направить мысли в другое русло. Еще ничего страшного не случилось, глупо переживать.
И главное… разве я могу поменять свою участь? Тут только нежностью действовать, лаской и мягким уговором. Вода камень точит. Верно? Если буду истерики закатывать, Амир рогом упрется. Он же явно привык переть как танк. Авторитарный, к отказам не приучен.
Когда солнце начинает опускаться за горизонт, мы возвращаемся обратно домой. Точнее охрана меня туда завозит, чтобы я могла принять душ и переодеться к ужину. На выбор дается любой ресторан. Называю заведение наугад, толком не думаю.
Тянет скрыться от своих телохранителей, но возможностей для подобного ничтожно мало. Бородачи следуют по пятам, неотступно. Окружают меня пристальным вниманием.
Ох, я как будто под микроскопом оказываюсь. Или уже в клетке заперта. Никуда не дернуться, не улизнуть.
Хотя это видимо для моей безопасности. Враги не спят.
Достаточно вспомнить Лютика. А сколько ещё таких? Амир наверняка нажил себе много конкурентов. Меня могут легко выкрасть, просто чтобы его позлить. Тут даже речь не в ценности. В самой возможности подергать тигра за усы. Хоть немного насолить ему, царапнуть, пусть и мелочью.
Только едва ли Амир сильно расстроится. Жаль терять очередную удобную игрушку. Но тут больше по самолюбию бьет. А со мной что будет? Как я подобное переживу? Едва ли возможные похитители станут церемониться. Ещё и убьют пострашнее, пришлют мое тело по частям как в самых жутких триллера.
Все. Хватит сгущать краски. Вон сколько тут мужиков. И все чутко следят. Хорошо хоть за стол мой не усаживаются. За соседними располагаются. И у входа тоже. На выходе из заведения. Строгий надзор обеспечен.
Но это бесит. Просто до чертиков раздражает. Не удаётся привыкнуть. Будь рядом Амир, все оказалось бы проще и приятнее. Однако моего господина здесь нет. Работает. Трудится на благо криминала.
Мой заказ оперативно доставляют на стол. Но несмотря на долгий день и активное времяпрепровождение совсем не хочется кушать. Поразмыслив, прихожу к печальному выводу. Единственное место, где я могу остаться одна, это туалет. Туда надсмотрщики вряд ли за мной помчатся.
Ладно. Нечего дурью маяться. Надо быстро поесть и возвращаться домой. А там может и Амир приедет? Обещал же. А он свои обещания держит. Ещё ни разу не нарушал.
– Привет, Марианна, – раздаётся знакомый голос.
Моментально перестаю ковырять еду вилкой. Оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядом со своим бывшим.
– Илья, – выдаю тихо, оглядываюсь в поисках его девушки. – А где твоя…
– Варенька в отеле осталась, – сухо произносит он. – Днём по неосторожности подвернула лодыжку.
– Эй, парень, – на плечо бывшего опускается здоровенная ладонь одного из моих охранников. – Тебе лучше отойти.
– Позвольте, – хмурится Илья. – По какому праву…
Бугай заламывает ему руку. Заставляет нагнуться. Исторгает из груди мужчины вскрик.
– Что вы себе позволяете? – шипит бывший. – Какого черта?
Это и правда страшное ругательство. Из его-то уст.
– Все хорошо, – выпаливаю быстро. – Это мой знакомый. Отпустите его, пожалуйста.
– Хозяин приказал никого не подпускать, – поясняет бугай.
– Охрана! – орет вдруг Илья. – Помогите. Меня покалечат. Охрана!
– Мы и есть охрана, – хохочет другой мужик.
Илью выводят прочь из зала. Вышвыривают как мусор. Никто из официантов не реагирует. Администратор отворачивается. Никто не рискует вмешаться. Вообще никто. Ни один человек. Все понимают опасность. Не отваживаются рисковать.
Я тоже молчу. Сглатываю все это. Не то чтобы мне сильно хотелось общаться с бывшим. Едва ли меня ждал приятный разговор. Но все же грубо это. И разве мне ни с кем общаться теперь нельзя? Почему никого не подпускают? С чего вдруг такие меры предосторожности?
Надо это с Амиром обсудить. Обязательно.
Переждав немного, я ускользаю в туалет, так и не попробовав никакого блюда. Аппетит пропадает.
Меня трясёт. Мерзкая ситуация. И ощущаю себя мерзко. Посетив дамскую комнату, возвращаюсь обратно по узкому коридору и замечаю смежный. Оглядываюсь по сторонам, решаю его проверить. Пара шагов и я попадаю в небольшой зал. Тут фуршет накрыт, но гостей пока нет. Официантов тоже не замечаю. Видимо, просто готовятся кого-то встречать. Может вечеринка будет? Для узкого круга. Но пока что тут тихо.
Я опускаюсь в ближайшее кресло. Пульс стрекочет просто бешено. Тугие удары крови обдают виски жгучей болью.
Надо нервы успокоить. Переждать тут пару минут. Восстановиться. Потом буду размышлять и анализировать. Но откуда это ощущение тревоги? Нарастает. Прямо ключом бьет. Не пойму. Не вижу причину.
– Теперь ты счастлива? – вопрос обжигает.
Тонкие пальцы неожиданно сильно впиваются в мои плечи.
– Пусти, – выдаю тихо.
Дергаюсь. Но без успеха. Впрочем, в следующий момент меня вздергивают вверх и все же отпускают. Голубые глаза впиваются в мое лицо. Никогда не видела его в такой ярости, даже не представляла, что он на неё способен.
– Илья, что происходит? – спрашиваю, пытаясь побороть шок.
– Это ты мне скажи! – вопит он.
Боже. Сколько злости. Кипучей и неприкрытой. Понимаю, охрана обошлась с ним не лучшим образом, есть на что среагировать. Но не до такой же степени. Безумие просто. Что с ним?
– Не понимаю, – бывший срывается на шёпот. – Правда, не понимаю, что ты в нем нашла. Дикарь. Примитивный. Тупой. Без намёка на мораль. Там же нет никакого интеллекта. Пустота сплошная. Ты. Такая утонченная девушка и вдруг выбираешь это… это отребье! Даже глянуть неприятно. Бандит. Уголовник. Его место за решеткой.
– Не тебе решать, – выдаю в ответ, растираю плечо.
Какая муха его укусила? Обиделся на бугая, который чуть руку ему не выдернул, и потому на мне решил отыграться?
Дурдом.
– Ты с ним… ради денег? – голос бывшего звенит от гнева. – Он тебя купил?
– Илья, ты с ума сошёл? – хмурюсь. – Свихнулся? Что на тебя нашло?
– Скажи мне правду, – требует и опять меня за плечи хватает, трясёт как куклу, дуреет окончательно. – Скажи!
– Отпусти меня, – бормочу тихо, но твёрдо. – Немедленно отпусти.
– Только не говори, что выбрала его по любви, – издевательски хмыкает. – Не лги, будто втрескалась по уши в это… в этого… в этого уркагана!
– Пусти меня, – сквозь зубы цежу. – Быстро!
– Что в нем такого особенного? – лихорадочный блеск в его глазах пугает. – Что? В чем он настолько хорош? В чем лучше меня? Объясни. Просто понять хочу. Почему из всех мужчин на свете ты выбрала его?
– Прекрати эту истерику, – стараюсь сохранять спокойствие, но бывший вызывает утробный страх своим диким поведением.
Амир бы и жёстче мог. В привычной манере. Но Илья. Этот божий одуванчик. От него никакой атаки не ожидаешь.
– Он тебя трахает? – теперь в голосе четко прорезается ненависть. – Ну конечно трахает. Такое грязное животное ни на что другое попросту не способно. Какие уж там разговоры. Какая духовность. Он тебя нагибает и как суку дерёт. Да? Да?! Я угадал? Отвечай же. Этого тебе не хватало в наших отношениях? Этого? У него большой член? Больше моего? Неужели ты как все? Только про здоровый шланг и мечтаешь. Признавайся!
Эта тирада поражает. У меня даже ноги подкашиваются. В Илью будто дьявол вселился.
– Я не знаю, какой у тебя член и знать не хочу, – отрезаю холодно. – Отпусти меня сейчас же. Иначе я заору. И охрана от тебя мокрого места не оставит. Пустил. Живо!
Он обхватывает мою талию одной рукой. Притягивает к себе. Второй рукой зажимает мой рот, плотно накрывает ладонью.
– Кричи! – смеётся. – Кричи сколько влезет!
Я дергаюсь. Изворачиваюсь. Пробую укусить его. Мне становится тошно. От этих прикосновений, от потных ладошек. Отвращение захлестывает.
– Отпусти девушку, – раздаётся вдруг незнакомый мужской голос. – Или тебе помочь?
Илья выпускает меня из своей омерзительной хватки. От неожиданности ослабляет захват.
– А ты ещё кто такой? – спрашивает бывший с раздражением. – Тоже на побегушках у этого Амира? Его верный прихвостень? Проваливай отсюда и дай нам закончить разговор. Сколько денег тебе нужно? Я заплачу. Не вопрос.
Это не охранник. Я не узнаю его. Новое лицо. Бороды нет. Гладко выбрит. Молод. Красив. Очень. Просто до боли. Реально больно смотреть на его идеальные острые скулы, на прямой нос и жестко очерченный волевой подбородок. Красив и опасен. Как дикое животное. Это сразу ощущается, улавливается на рефлекторном уровне.
А глаза у него страшные. Холодные. Пустые. Как у настоящего убийцы. У безжалостного палача. Такой не побоится руки замарать. Трупами выложит дорогу к успеху.
Крупный мужчина. Сильный. Смуглый. И кажется… он будто одной с Амиром породы. Кровожадный. Одержимый. Такому не стоит дорогу переходить. От такого бежать нужно, не оборачиваясь, не оглядываясь.
– Миллион, – говорит незнакомец, приближаясь к нам.
– Что? – не понимает Илья. – Какой ещё миллион?
– Заплатишь миллион и я уйду, забуду, что вас тут видел, – следует холодное пояснение.
– Что за бред? Ты шутишь? Нет у меня с собой миллиона и вообще…
– Ну нет так нет, – равнодушно пожимает плечами. – Значит, и уходить тебе, раз заплатить не способен.
– Ты наверное не…
– Я тебе башку оторву, – улыбается.
– Ты… чего это?
– Не люблю, когда женщин оскорбляют, – подступает вплотную к Илье. – Считаю до трёх. Дальше не обижайся.
– Ты не посмеешь, – заявляет бывший. – Это безумие. Самое натуральное и нечего тут пустыми угрозами сыпать.
– Раз.
Черт. Это не угроза.
– Два.
Незнакомец не успевает досчитать до трёх. Илья уносится прочь. След стынет в воздухе. И мы остаёмся наедине. Только я и этот до одури пугающий красавец.
Глава 46
– Где твой мужчина? – спрашивает незнакомец.
Глаза у него черные. Темнее чем у Амира. И холоднее во сто крат. Чистый лед. Колючий и ранящий. От тяжелого взгляда мороз по коже пробегает. Невольно отступаю назад. Однако вряд ли это поможет.
Черт. Разве вообще хоть что-нибудь поможет, если этот мужчина выберет меня своей жертвой? Я чувствую, он способен причинить боль. Дикую и страшную, нестерпимую. Способен сдирать кожу живьем и улыбаться. Вот как сейчас. Слабо, почти нежно, уголками губ, обнажая острые клыки, оголяя крепкие зубы хищника.
Меня сковывает утробный ужас. Так и с Амиром было. Нет, проклятье, не совсем так. В глазах Амира горела похоть. Его холодный взгляд смягчался, касаясь меня, загорался вожделением. А здесь абсолютное равнодушие. Безразличие.
Даже странно, что он мне помог, прогнал Илью. Зачем?
Неприятное предчувствие скребет внутри. Дура. Поперлась сюда, скрылась от охраны и угодила в ловушку. Вдруг это враг? Вдруг он за мной и пришел, жаждет повлиять на моего хозяина?
– Занят, – откашливаюсь, прочищаю горло, заодно время выигрываю, на выход за спиной незнакомца смотрю. – Много работает. Но скоро будет здесь. Я уверена.
Улыбка мужчины становится выразительнее, четче, буквально змеится на полных губах. И от этого мне уже хочется бешено заорать.
– Ему нужно лучше свое защищать, – говорит незнакомец. – А то уведут. Вон сколько желающих вокруг. Руки распускают. Страх теряют. Лидер должен сильным быть, иначе загрызут.
Сбежать не удастся. Он поймает меня в два счета. Подобные действия лишь послужат откровенной провокацией. А как тогда быть? Как из этого капкана улизнуть?
– Амир за свое зубами глотку выдерет, – заявляю и сама поражаюсь собственным словам, не представляю, откуда они взялись, как такие ужасы с языка слетели, однако продолжаю речь дальше: – Мне жаль его врагов. Их ждет жуткая смерть.
Лицо незнакомца выглядит совершенно непроницаемым. Никаких чувств, никаких эмоций. Он производит впечатление психопата, которому переживания в принципе неизвестны.
Мужчина сокращает расстояние между нами. Нарушает все допустимые границы. Заставляя отшатнуться назад.
Высокий. Очень. Даже слишком. Кажется, выше Амира. Или это от страха так все воспринимаю? Человек передо мной выглядит просто гигантом. Нерушимым, будто скала. Настоящим исполином. Элегантный костюм чуть по швам не трескается на громадных ручищах. Точно под специальный заказ пошит. А ноги у этого великана словно столбы. Мускулистый, из стали отлитый, из железа выкованный.
– Раньше я думал, мужчин губит алкоголь, невоздержанность, жажда новых ощущений, опиаты или что покруче, – заявляет незнакомец. – Шальные пули тоже губят. Происки врагов, трусливых крыс, которые всегда в углу жмутся, поджав хвосты. Но нет.
– Нет? – рефлекторно повторяю в тон ему.
– Нет, – улыбается, полностью открывая белые зубы голодного зверя. – Есть оружие пострашнее. Главное, что без промаха бьет. Любого в гроб отправляет. Полагаю, ты отлично понимаешь о чем я.
– Не понимаю, – слабо мотаю головой, чуть дышу.
– Женщина, – внезапная веселость гаснет, губы сжимаются в тонкую линию, желваки ходуном ходят. – Лучших мужиков женщина в могилу вгоняет.
– Вы преувеличиваете нашу власть, – нервно посмеиваюсь.
– Красивая ты, – ровно произносит он, явно не комплимент делает, просто отмечает факт. – Понятно, почему Амир размяк. Не до работы ему теперь. Явно.
Пристальный взгляд оценивающе скользит по моей фигуре, и хоть я одета в скромное серое вязаное платье, самое простое, без изысков, не слишком обтягивающее, ощущаю себя голой. Распутницей. Блудницей.
И все же странно. В его глазах нет никакого сексуального интереса, никакого намека на желание. Не то чтобы я была против. Наоборот. Это хорошо. Но проклятье, пугает чертовски. Я привыкла к похотливым взглядам. Тот гад Андрей, который подставил меня. Потом дурацкий «Лютик», присматривающий новое развлечение.
Этот человек выбивается из привычной и понятной схемы. Поражает своим поведением. Подчеркнуто вежливый, безразличный.
Меня не покидает странное чувство. Будто под панцирем из льда пылает дикий и одержимый огонь, способный спалить все вокруг дотла. Только дай волю.
Ощущение, точно незнакомец играет роль. Держит себя в стальных тисках. Изо всех сил старается не сорваться. Мог бы и жестче приложить. Мог бы поступать гораздо хуже.
– Вы совсем не знаете Амира, если такое говорите, – выдаю я. – Никакие женщины его слабым не сделают. Глупо надеяться, будто он однажды размякнет. Не скрою, может мне бы этого и хотелось, но я не настолько безумна. Некоторые вещи нереальны.
– Скоро узнаем, – заключает он.
И обходит меня вокруг. Изучает со всех сторон. Оглядывает. Обсматривает. Жуть нагоняет бесшумными шагами.
– Брюнетка, – наконец, произносит мужчина, вновь останавливаясь передо мной, и глазами в глаза впивается. – Вас шайтан создает. Не иначе.
– Это проблема? – сглатываю с трудом. – Вас смущает мой цвет волос?
– Почему же, – скалится. – Может, я влюбиться боюсь?
Господи. В его голосе вдруг прорезается ненависть. Жгучая и ядовитая, ничем не скрытая. Впервые он показывает настоящие эмоции. Отпускает контроль.
– Не думаю, что вам брюнетки по вкусу, – роняю сдавленно.
– И то верно, – соглашается, загоняя чувства обратно в клетку, защелкивает замок и уже невозмутимым тоном прибавляет: – Одна брюнетка убила моего брата.
Он говорит это так, будто не произносит ничего необычного. Сообщает прогноз погоды или зачитывает скучную новостную статью. Ровно, без тени накала.
Снова обходит меня по кругу. Останавливается за спиной. От такой близости потряхивает. Нервы точно канаты натягиваются. Невольно содрогаюсь.
– Осторожнее будь, – его дыхание жжет затылок, а дальнейшие слова будто прикладом по голове бьют, оглушают: – Если однажды не хочешь убить Амира. Оставь его, сама уйди. Так всем проще будет. Поверь. И не благодари за совет. Не ради тебя дан.
Щелчок. Гаснет свет. Или это я просто моргаю? Теряю сознание от страха? Дрожь охватывает тело. Лихорадочно озираюсь, однако отовсюду на меня смотрит лишь густая и беспроглядная темнота. Сердце колотится, чуть не дробит ребра.
Раздается протяжный писк. И чуть позже я понимаю, что сработал стабилизатор напряжения, включилась резервная система подачи электричества.
Вокруг снова становится светло. В зал влетают уже знакомые мне бугаи, и я впервые рада их видеть. По-настоящему, без шуток.
Они обмениваются между собой фразами. На неизвестном языке. Явно взволнованы происшедшим.
Я обнимаю себя руками, стараясь унять ледяной озноб.
– Можно перевести? – спрашиваю. – Что вы говорите? Что происходит?
– Перебой с электричеством, – поясняет бугай, делает приглашающий жест в сторону выхода. – Пойдемте, нам нужно поспешить. Хозяин вызывает.
Стоп. Почему они никак не реагируют на незнакомца? Не подходят к нему? Не обращаются? Он вместе с ними? Новенький? Или…
Я оборачиваюсь. И сердце пропускает удар, когда позади никого не оказывается. Сплошная пустота.
Боже, как такое возможно? Здесь нет окон и только один выход. Тот, через который бугаи влетели. Кто же он? Призрак?
Я уже сомневаюсь, что весь разговор был реальным, а не просто является плодом моего разбушевавшегося воображения.
