Текст книги "Хочу тебя в долг (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 37 страниц)
Глава 63
Я застываю под горячими струями воды. Стою как парализованная, очень плохо соображаю. Нужно броситься следом за Амиром, помочь ему.
Но… черт, он явно против моей помощи. А я и не умею ничего нормального сделать, особенно в такой ситуации. Не знаю, как правильно обработать рану, перевязать. Там наверняка нечто ужасное, под окровавленными повязками точно не может быть ничего хорошего. Ему нужно к врачу, в больницу, при чем немедленно. Однако уговаривать бесполезно. Если я и поняла что-то об этом невозможном мужчине, так это то, что когда он рогом упрется, сдвинуть его с места нельзя. Надо действовать мягко и хитро, через ласку, проникновенное убеждение. Мило и настойчиво. Иначе никак. Будешь давить – моментально воспротивится, взбрыкнет.
Я чувствую себя идиоткой. Неумехой, которая ничего толком не умеет. Просто стою в душевой кабине и слушаю, как Амир собирается и уходит, улавливаю шорох одежды, удаляющиеся шаги.
Кто его избил? Кто настолько сильно ранил? Неужели на встрече, которая должна была состояться в четверг, произошла настоящая бойня?
Я испытываю досаду, осознавая, насколько мало информации мне известно о моем мужчине, о его делах и проблемах, о работе, которой он занимается.
Преступный бизнес. Явно. Этого Амир никогда и не скрывал, не изображал из себя святого, не корчил праведника. Да и, судя из обрывков его беседы с Призраком по имени Рустам Ахметов, становилось предельно ясно: мир криминала крепко держит обоих. Они прочно повязаны темными делами, кровью, жуткими и чудовищными поступками. Такое занятие едва ли может быть безопасным.
И куда Амир теперь направился? Действительно к врачу? Очень сильно в этом сомневаюсь.
Тревога переполняет. Пытаюсь согреться под горячими струями воды, но получается с огромным трудом. Потом неожиданно понимаю, что сама не заметила, как смыла всю кровь, стерла багровые разводы, напугавшие до одури. Прозвучит безумно, однако я испытываю легкое разочарование. Мне совсем не хотелось избавляться от тех отметин, ведь они являлись частью моего мужчины.
Прежде я истекала кровью под ним. Еще в первый раз, лишаясь девственности, теряя невинность. Теперь он терял свою кровь. И это разрывало мое сердце. Даже не видя ранений, очевидно, там, под бинтами, все выглядит ужасно.
Ему в больницу надо. Срочно. А не дальше по городу мотаться и приключения искать. Врагов хватает. Каждый только и ждет удачный момент для удара.
Я стараюсь быстрее покончить с процедурой омовения. Вытираюсь насухо и выскальзываю из ванной комнаты. Не трачу время на поиск одежды. Мысли совершенно другим заняты. Нахожу чемодан, открываю, роюсь внутри.
Тут мои вещи. Все, что Амир велел доставить. Только меня иное волнует. Отнюдь не тряпки, не бесполезное барахло, которого здесь полным-полно. Нервно перетряхиваю предметы гардероба. Кусаю губы. Забываю дышать. Пульс раздирает горло.
Ура! Наконец-то. Хочется заорать от восторга.
А я уже думала об этом забыли. Не стали бы в чемодан класть настолько спорную вещь. Интересно, как нас вообще через границу с этим пропустили?
Впрочем, не важно. Наплевать. Главное – мои пальцы смыкаются на прохладном металле, сжимают стальной ствол.
Тяжеловато. Оружие руку вниз тянет. Поднимаюсь с колен, стараюсь держаться прямо, руку направляю как для прицельного выстрела.
Трясет. Дрожь охватывает тело. Напряжение зашкаливает.
А смогу ли я выстрелить в человека? Для защиты. Если потребуется, если возникнет угроза жизни. Смогу ли нажать на курок? Зажмуриться и выпалить четко в цель.
Боже. Тут и думать страшно. Представляю – уже потряхивает.
Отправляю пистолет в свою сумку. После набрасываю халат и плотно закутываюсь в него, пробую согреться, унять лихорадку, снедающую изнутри. Мысли путаются, едва способна нечто разумное ухватить.
Я должна быть сильной. Для него. Для своего мужчины. Должна научиться стрелять и не только. Язык, традиции, культура. Каждая деталь необходима. Каждый фрагмент обладает огромным значением.
Проклятье. Называю Амира своим мужчиной. Но так ли это в реальности?
Сглатываю горечь и укладываюсь на постель. В номере действительно прошло обслуживание, успели сменить простыни. Вдыхаю аромат свежести. Прикрываю отяжелевшие веки. Ощущаю тоску. Уже скучаю по нему, по его прикосновениям, одурманивающему запаху, по неистовому жару его плоти.
Мой мужчина. Мой. У меня он первый. Единственный. А я у него? Даже размышлять на данную тему не тянет. Яд ревности в момент разливается по венам.
Может ли минувшая ночь подарить надежду?
Щеки горят, когда вспоминаю, чем мы тут занимались. Воображение услужливо подбрасывает самые яркие и развратные картины. Живот скручивает токсичное возбуждение. Вдоль позвоночника разливается холод, а грудь обдает кипяток.
Амир точно не ласкал других женщин так. Никогда. Вряд ли помышлял о подобном. Только со мной преступил собственный запрет. Впервые удостоил таким горячим и порочным поцелуем.
Страшно мысль додумывать до конца. Но и остановиться не выходит. Интересно, можно ли данный шаг принять за признание?
Признание в любви.
Обнимаю себя руками, мотаю головой, стараясь разогнать сладкое марево. Глупо, очень глупо и опасно о подобном размышлять. Потом будет больно, если мои мечты разойдутся с реальностью.
Я для него развлечение. Чуть более вкусное. Вот и все. Нужно воспринимать наши отношения легче, проще, как игру. Разумеется, не забивать на развитие, но и не строить планы наперед.
Ха. Очень логично. Осталось применить на практике, потому что я уже рисую сцены счастливой семейной жизни, воображаю наших детей, мальчика и двух девочек.
Стоп. О чем я сейчас? Какая семья? Какие дети? Полный бред. Пора завязывать с этими фантазиями. После точно буду рыдать.
Звук открываемой двери заставляет меня встрепенуться. Тут же поднимаюсь на кровати.
– Амир, – губы сами собой в улыбке складываются, сердце трепыхается, бьется иначе, чем когда громила вдали.
– Другого гостя ждала? – хмыкает, небрежным жестом прикрывая за собой дверь, проходит внутрь комнаты, приближается вплотную к кровати.
Он выглядит усталым. Измотанным. Только сейчас замечаю это. Даже как будто худее стал. Мышцы уже не выглядят такими угрожающими. А может я просто привыкла к своему амбалу. Или же костюм скрадывает. Отмечаю, на нем сейчас совсем другая одежда. Уходил в другой. Впрочем, учитывая то, что его рубашка насквозь пропиталась кровью, все это неудивительно, пришлось сменить наряд.
И все же эта одежда не его. Вроде похоже. Чёрная рубашка. Брюки. Ничего нового, ничего особенного. Но черт – не ему принадлежит и это абсолютно точно. Не знаю, как именно это понимаю. Просто чувствую. Интуитивно улавливаю.
– Я не думала, что ты вернёшься так быстро, – роняю тихо и улыбаюсь, глядя в его горящие глаза. – Но я рада. Очень рада этому.
– Два часа прошло, – заявляет хрипло, проводит пальцами по моей щеке, заставляя трепетать.
Легкое движение. Как дуновение ветра. И не скажешь, что его руки способны на такую нежность. Казалось бы ими только кости ломать. Избивать до смерти.
Я льну к его ладони. Ощущаю себя несмышлёным котёнком. Пробую расположить хозяина этой лаской.
– Тебе нужно поесть, – говорит Амир. – Одевайся. Пойдём.
– Я не хочу никуда уходить, – отвечаю тихо, смотрю на него безотрывно.
– А чего ты хочешь? – его голос пробирается под кожу, то шипами колет, то бьет электрическим током.
– Быть с тобой, – еле губами шевелю. – Только вдвоём. Быть частью твоего мира, если позволишь.
– Тогда в номер закажем, – резко отстраняется.
Действительно связывается с администратором и делает заказ. Коротко и сухо. На английском языке.
Наверное, мне нужно быть более приветливой. Нежной. Нужно быть женщиной, которую он захочет видеть рядом всегда. Уступчивой и услужливой. Но иногда проявлять настоящий характер. Это ему тоже по вкусу. Если к месту. Его явно не заводит тупая покорность, не будоражит подчинение.
Амир прекращает разговор. Возвращается к постели и подхватывает меня на руки. Так порывисто и неожиданно, что весь воздух мигом из легких вышибает.
– Нет! – восклицаю отчаянно. – У тебя же ранения. Серьезные повреждения и…
– У меня стояк, – скалится. – При чем такой, что могу членом орехи колоть.
Я не успеваю возмутиться. Одна секунда и становится ясно, что про внушительную эрекцию здесь никто не шутит.
Член вбивается вглубь меня. Даже не замечаю, когда Амир умудряется высвободить его из брюк. Просто слышу бряцанье металлической пряжки ремня, не выходит и моргнуть, в тот же миг в меня врезается вздыбленная плоть, наполняет до предела, растягивает лоно, вынуждая выгнуться и простонать.
Обнимаю широкие плечи, впиваюсь пальцами в литые мышцы. Утыкаюсь лицом в мощную шею и всхлипываю.
Мужчина рычит. Утробно. Жутко. Настоящий зверь. Инстинкты у него тоже звериные. Дикие. Необузданные. Резьбу на раз срывает. И несет. По грани, по самому краю. Чистое безумие.
Жесткие толчки становятся нежнее. Он как будто… сдерживается?
Извиваюсь. Прислоняюсь плотнее. Вдыхаю его аромат.
Амир доводит меня до оргазма. Мастерски. Методично.
Проклятье. Он успевает изучить мое тело гораздо лучше, чем я умудряюсь исследовать его.
Тягучие судороги сводят внутренние мышцы, выкручивают живот. Не могу удержаться от крика. От надсадного стона. Дергаюсь и обмякаю. Жадно дышу его терпким запахом. Повинуюсь безотчетному порыву и целую. Губами в шею впечатываюсь. Провожу языком по коже.
Амир кончает. Разряжается внутрь бурным потоком семени. Накачивает меня своей спермой до отказа. Поглаживает мои ягодицы. Крепче сжимает.
Его член внутри ощущается как железный поршень. Даже после разрядки.
– В музей не хочешь? – вопрос звучит как издевка. – В замок какой-нибудь? Или может на бал?
– Никуда не хочу, – бормочу сдавленно. – Никуда.
– Хреново, – усмехается.
Отпускает меня, сдергивая со своего гигантского члена. Усаживает на кровать. Приводит себя в порядок. А я фокусирую взгляд на чёрной рубашке. Пробую разглядеть кровавые следы.
Ему ведь нельзя тяжести поднимать. Ужас. Он себя не бережёт. Могло опять кровотечение открыться. Могло…
– Почему? – интересуюсь, помедлив. – Почему хреново?
– Все равно придётся идти, – замечает невозмутимо. – Билеты куплены. Сегодня вечером. На восемь.
– Что? – не понимаю. – Куда?
– Венская опера, – произносит так, словно это самое обычное на свете место и ничего выдающегося там нет. – Ты вроде раньше на бал хотела. Теперь поздно переть в отказ.
– Подожди, – выдаю сдавленно. – Сегодня? Бал? А у меня и платья нет подходящего. И вообще, ничего… как ты…
– Я думал в субботу тусовку организовать. Но смысл тянуть? Да и ты же не просто бал хотела. А чтоб в той опере. Как раз сегодня удачный расклад.
– Ой, – зажимаю рот ладонью. – Мне платье нужно. Срочно. И обувь. И сумка. И я же совсем не подготовлена. А ты? Амир, в чем ты пойдёшь? Эти брюки точно нарушат дресс код.
– Все схвачено, – заверяет. – Не дергайся. Будет и платье, и прочие цацки по случаю. А я тоже найду чего нацепить. Тебя не опозорю. Выдыхай.
Наш разговор обрывается, поскольку в номер доставляют еду. А я настолько обалдеваю от заявления Амира про бал, что едва замечаю, какие именно блюда заказаны. Мысли о другом. Очень далеко от базовых потребностей вроде пищи. Витаю далеко в облаках.
Бал. Настоящий бал. Реальный. Ещё и в Венской опере. Господи, я и мечтать о таком не могла. И вдруг… самые смелые фантазии воплощаются в реальность. Меня потряхивает от восторга. Сердце сладко подрагивает. Но я испытываю не только радость. Неясная тревога захлестывает с головой. События развиваются настолько стремительно, что я попросту не успеваю привыкнуть к ним, осознать перемены. Слишком много всего. Не углядеть.
Эйфория переполняет. Но и дурное чувство нарастает под рёбрами. Скребёт. Скрежещет. Не позволяет расслабиться и вдохнуть полной грудью.
Амир подходит ко мне, берётся пальцами за подбородок, заставляя запрокинуть голову назад.
– Ты чего? – хмуро спрашивает он. – Бледная вся. Дрожишь. Случилось что? Живо выкладывай. Какого хрена у тебя в башке творится?
– Все нормально, – роняю тихо. – Просто немного волнуюсь.
– О чем? – смотрит на меня так, будто и правда сильно встревожен.
– Это мой первый раз, – выдыхаю. – Ну бал. Я никогда прежде не посещала подобные мероприятия. Видела только по телевизору или в Интернете. Я плохо представляю, как там себя вести. Точнее примерный этикет знаю, но в целом…
– Я рад, что я у тебя во всем первый, – ухмыляется, заключая меня в объятия, а после подхватывает на руки и относит в центр комнаты, отпускает, усаживает за уже сервированный стол. – Всегда. Везде. Даже на гребаном балу.
– Это не гребаный бал, – замечаю обиженно.
Он ничего не отвечает. Лишь прикусывает мочку моего уха, и от этого жеста по телу пробегают мурашки. Невольно вздрагиваю.
– Кушай давай, – вдруг произносит Амир, при чем в его голосе звучит нежность, которой я совсем не жду.
Понимаю, что и правда проголодалась. Уже одиннадцать часов дня, а я до сих пор не завтракала. Долго в душе плескалась. После в мыслях своих безумных утопала и вот только сейчас вспомнила про еду. Можно перекусить.
Я с жадностью набрасываюсь на доставленные блюда. Не сразу замечаю, что Амир не притрагивается к ним. Наблюдает за мной молча. Пристально смотрит, за каждым движением следит.
Застываю. Облизываюсь и губу закусываю.
– Почему ты ничего не ешь? – спрашиваю.
– Не хочу.
– Так нельзя, – мотаю головой. – Ты должен хорошо питаться. Подкрепиться, восстановить силы. Нельзя голодать…
– Так раны быстрее заживут, – обрывает. – Ни кипишуй.
– Ты не…
– Я в порядке.
Спорить глупо. Особенно учитывая тот факт, что как только я придумываю достаточно разумный аргумент для продолжения дискуссии, Амир вдруг продолжает.
– Я только по тебе голоден, – перегибается через стол, ловит взгляд в горящий капкан своих глаз. – Загнул бы тебя прямо тут и выдрал раком.
И все мои аргументы испаряются.
– Амир, – осуждающе поджимаю губы. – Мы же недавно…
– Я привык много трахаться, – бросает невозмутимо. – А ты вообще мне тормоза сорвала.
– Выходит, я виновата?
– А кто?
Логично. Трудно оспаривать подобное заявление. Никак не пойти против истины, не подкопаться.
– Не бойся, – скалится и откидывается обратно на стул, занимает вальяжную, непринужденную позу. – До бала трахать не стану. А после поглядим.
– А когда мы платье найдём? – начинаю волноваться. – Это много времени займёт. Я не могу так сразу выбрать. Мне надо все посмотреть.
– Расслабься, – отмахивается. – Я уже все выбрал.
– Как? – поражаюсь. – А размер? У меня не вполне стандартная фигура…
– Зачетная жопа и мелкие сиськи, – подводит итог, выбивая дыхание из моих лёгких. – Я в курсе. Все учтено.
– Знаешь, это звучит не слишком…
– Классная у тебя грудь. Аккуратная. В разы круче любых бидонов. Признаю, мне раньше нравились крупные дойки. Промеж них легко болт всадить и долбить. Но твои булки всухую самые громадные сисяндры побьют.
– Очень сомнительный комплимент, – выпаливаю.
– Я мог иначе сказать, – усмехается. – Красивая у тебя грудь. В ладонь просится. И попа такая, что круче во всем мире нет.
– Тогда почему ты сразу так не выразился?
– Люблю тебя в краску вгонять, – припечатывает. – Милаха такая. Пиздец. Я вот гляжу и балдею. Зрелище улетное.
Теперь я краснею ещё гораздо гуще, чем прежде.
Ну почему? Почему он такой невозможный?
– Доставят и платье, и прочее барахло, – обещает Амир. – А сейчас что хочешь делать? Куда пойдём? Посмотреть чего?
– Просто хочу побыть с тобой, – улыбаюсь.
– Потрахаться?
– Нет, ну я о другом, – бросаю, смутившись окончательно. – Можем поговорить или посмотреть фильм вместе. Пообщаться. Узнать друг друга лучше. Хватит с меня музеев и прогулок.
– Мы в Австрии, а ты предлагаешь в номере торчать?
– Если честно, ночь была тяжелой, – заявляю как есть. – Я совсем не против перед балом подремать. Отдохнуть накануне такого важного события.
– Вена, – кивает в сторону окна. – А мы будем спать? Просто спать здесь? Даже не трахаться?
– Ты против?
Смеётся. Порывисто поднимается, подхватывает меня и на кровать относит. На постель укладывает. Как с куклой обращается. Но я не возражаю.
– Валяй, – соглашается Амир. – И правда стоит подремать. Особенно раз ты так на этом настаиваешь.
Вечер будет тяжелым. И долгим. Чувствую.
Черт. Я даже не представляю, как сильно права.
Глава 64
Просыпаюсь от того, что стон продирает горло. Насквозь. Мужские губы на моих губах. Твёрдые. Требовательные. Отбирающие право на выбор. Они подчиняют и порабощают. Свергают в пропасть, в бездну эмоций. Язык проскальзывает внутрь. Жадно. Властно. Изучает, исследует. Выжигает тавро, закрепляет право на собственность. Отзываюсь, откликаюсь в момент. Вспыхиваю и обращаюсь в пепел. За секунду. Поддаюсь вперёд, обвиваю руками широкие плечи, прижимаюсь к мускулистому горячему телу.
– Тормози, – хрипло выдаёт Амир и отстраняется.
При чем не совсем понятно, кому именно он это говорит, мне или себе самому приказывает.
Поцелуй обрывается, и я не могу сдержать всхлип разочарования. Тянусь к мужчине, но он ловко мои запястья перехватывает и отодвигает от себя на безопасное расстояние.
– Такими темпами до бала не дойдём, – замечает с мрачной ухмылкой, по телу моему ладонью скользит.
– Сам дразнишь, – роняю осуждающе. – Зачем будить таким способом?
– А как ещё быть со спящей красавицей?
Резко поднимается с постели. Отходит в сторону и возвращается с двумя огромными бумажными пакетами, ручки которых обвязаны шелковыми лентами. Даже упаковка выглядит как произведение искусства.
Господи. Прижимаю ладонь ко рту, сдерживая рвущихся наружу крик.
– Наряжайся, – говорит Амир, поставив все рядом с кроватью. – Я тоже пойду в порядок себя приведу. Времени мало. Выезд через полчаса.
– Полчаса?! – на матрасе подскакиваю, спрыгиваю на пол, бросаю взгляд нас псы и ужасаюсь. – Почему ты раньше меня не разбудил?
– Жалко было, – пожимает громадными плечами. – Ты так сладко спала.
– Боже, – в буквальном смысле хватаюсь за голову, не представляя с чего начать.
Мужчинам проще. Оделся и порядок. А женщинам и прическа нужна, и макияж. В общем, я собираюсь максимально оперативно, пока дрожь волнения колотит изнутри. Чувствую себя пожарником, который обязан облачиться в полный комплект снаряжения за время горения единственной спички.
Распаковываю пакеты. Понимаю, что Амир и правда позаботился обо всем, учёл каждую мелочь. Ничего не упустил из виду. Тут и обувь, и нижнее белье. И конечно, платье. Волшебное. Невесомое. Маленькое чёрное платье, о котором мечтает каждая девочка. Сказочное. Впрочем, платье не совсем маленькое. В пол, даже щиколотки мои прикрывает. Зато спина обнажена. Скромно. Слегка. Разрез выразительный, однако абсолютного оголения нет. Да и не совсем чёрное. Ведь украшено искристыми пайетками, переливающимися и вспыхивающими яркими огнями. Темными, однако слепящими. Завораживающая красота. Магическая. Ожившая фантазия.
Даже трогать такой материал страшно. А надеть ещё страшнее. Оно ведь стоит баснословные деньги. Разумеется, Амир и прежде тратил на меня значительные средства. Платье на корпоратив было очень дорогим. Но это… это просто вызывающе дорого. Бренд, известный на весь мир. Я бы и дышать в сторону их магазинов побоялась. Не решилась бы внутрь войти. А тут вдруг становлюсь счастливой обладательницей коллекционной вещи. Не верится. Безумие.
Стрелки часов побуждают поспешить. И я спешу. Быстро натягиваю белье из тончайшего кружева. После зажмурившись, надеваю платье. Дальше остаётся лишь скользнуть в туфельки. Миниатюрные. Точь-в-точь мой размер. И как только Амир угадал? Все размеры. Дело не в одной лишь обуви.
А сумочка?
Ничего нового среди покупок не нахожу, поэтому хватаю старую, не особо придавая значение деталям. Внешне она нормально смотрится. Не шик и блеск, бледнеет на фоне платья и обуви, но в целом сойдёт. Некогда замену искать.
Бросаю взгляд в зеркало и замираю.
Идеально. Это я? Реально?
Крепче стискиваю сумку. Костяшки пальцев немеют. И от чего она такой тяжелой кажется, прямо как камень, руку оттягивает. Странно. Однако я не успеваю об этом толком поразмыслить.
– Главного не хватает, – замечает Амир, заставляя вздрогнуть и обернуться.
– О чем ты? – спрашиваю и потрясённо изучаю его.
Ого. Ничего себе. Действительно принарядился. Красивый. До боли просто. И не сказать, что бандит. Настоящий джентльмен. Хотя черт, его дикую ауру и повадки хищника никакой костюм не скроет. Варвар из него прет. Пещерный человек. Зверь. Одержимый зверюга, готовый за своё в клочья порвать. И никакой костюм этого не скроет. Даже самый элегантный и шикарный.
Но все равно, костюм его как будто… облагораживает? Добавляет нечто иное в образ. Инородное. Контрастное. Дьявол, в костюме он ещё более одержимым и неистовым выглядит.
– Закрой глаза, – приказывает.
Подчиняюсь. Даже и не думаю противиться. Послушно выполняю все, чего он хочет. Всегда. Везде. Я с ума схожу. Растворяюсь в нем, тону без остатка.
Шаги. Жаркое дыхание опаляет кожу. А что-то холодит. Что? Впечатление, будто лёд оплетает горло, после стекает на грудь.
Амир надевает на меня что-то. Однако что именно понять не могу. Не вижу. Могу лишь теряться в догадках. Украшение? Ошейник? Прозвучит чудовищно, однако я бы позволила ему даже заковать себя в кандалы, надеть цепи.
Только он не прекращает. Не останавливается. Вставляет металл в мои уши. Легкий, почти не ощутимый. После раздаётся щелчок. Дальше ещё один. И вокруг моего запястья обвивается холодная нить. И собранные в пучок волосы тоже венчает нечто незримое. Улавливаю весомую тяжесть в локонах. Раз. Два. Три. Амир расставляет все на свой вкус. Под конец берет меня за руку, надевает кольцо на палец. Тут уже ничего другого не придумать, ни с чем не спутать.
– Можно посмотреть? – шепчу взволнованно.
– Смотри, – следует милостивое разрешение.
И я распахиваю глаза. Пораженно гляжу на собственную руку. Блеск камней ослепляет.
– Это что… это бриллианты?
Амир отвечает кривой ухмылкой.
Оборачиваюсь к зеркалу. Приближаюсь вплотную к гладкой поверхности. Удивленно изучаю своё отражение. Не узнаю. Теперь уже точно совсем себя не узнаю. Это поразительно. Восхитительно. Изумительно. Но…
Я бросаю взгляд на свою руку и сглатываю горечь. Не обручальное кольцо. Обычное. Хотя нет. Ничего обычного в нем нет. Усыпано бриллиантами. По цене наверняка безумно дорогое. Просто… не обручальное. Но глупо было надеяться. Глупо. Да? Черт. Разумеется.
Я точно идиотка. Амир позволил мне нарядиться в такие дорогие вещи. Ещё и о драгоценностях позаботился. Колье, серьги, браслет, кольцо. Даже предусмотрел украшения для прически. При чем явно стоимость тут бьет рекорды.
Господи. Тут не только заколки. Миниатюрная тиара.
– И когда надо вернуть? – интересуюсь тихо.
– Вернуть? – переспрашивает.
– Ну комплект, – вздыхаю. – Надеюсь, ты его напрокат взял. Это же безумно дорого. Ну и платье тоже стоит очень много. Покупать смысла нет. Разве только единственный раз надеть. Я верну его. Обязательно верну и постараюсь быть осторожной. Ничего не испортить.
– Ты чего заряжаешь? – мрачнеет. – Я жлоб какой? Не вкуриваю. Откуда такие пиздецкие предъявы?
– Амир, но это же… – запинаюсь. – Этот набор украшений выглядит как точная копия драгоценностей императрицы Сисси. Ее знаменитые на весь мир заезды. Иногда их сравнивают с цветами эдельвейса, но…
Осекаюсь. Наконец до меня доходит истина.
Звезды Сисси. Звезды. Проклятье.
– Это звезды Мари, – шепчет мне в самое ухо, вдруг задирает платье и проводит пальцем между ног, заставляя судорожно выгнуться. – Звезды моей Марианны. Потому что это у неё самая жаркая и сладкая, самая тугая…
Меня прошибает ток. Не от пошлостей. От звука моего имени, срывающегося с его губ.
– А нам точно на бал нужно? – бормочу, закусывая губу.
– Точно, – фыркает он, решительно одергивая мое платье. – Это твоя мечта. Сама хотела.
Хотела. Верно. Но может зря?
+++
Мы все же отправляемся в Венскую оперу. На автомобиле. Амир за рулем. Никаких лишних людей в салоне нет. Только мы вдвоём.
Блеск бриллиантов отражается в стекле машины. Не могу поверить, что это теперь действительно принадлежит мне. Боже. Зачем? Безумные деньги. В чем смысл столько вкладывать драгоценности? Просто порадовать меня?
Если честно я была бы рада и простому колечку. Но о таком даже глупо мечтать. Я не его веры. Не его народа. Чужая. Абсолютно посторонняя. И вообще. Они надевают кольцо? Как там все происходит? Не знаю, не представляю.
Звезды Сисси ослепляют. Сияют. Но принесут ли нам счастье?
Сама императрица считала их не слишком счастливыми, хотя…
Я едва понимаю, что происходит. Впереди останавливается автомобиль. Резко. Тормозит в момент. Мы чуть не врезаемся в него. Цепляюсь за ремень. Жадно втягиваю воздух.
Что происходит?
По бокам от нашего авто останавливается по два микроавтобуса. Белые. Стекла тонированные.
Я оборачиваюсь. Сзади грузовик. Огромный. Просто гигантский. Перекрывает дорогу. Ничего не видно. При всём желании не разглядеть.
– Амир, – выдыхаю сдавленно. – Это ловушка.
Озвучиваю очевидный факт.
Проклятье. Что делать?
Мой мужчина молчит. Долго. Страшно. Не ругается. Не произносит ни единого слова. И по его реакции я понимаю, что это не шутка и не розыгрыш. Все и правда плохо. Очень плохо. Чертовски.
Нападение. В самом центре европейского города. Разве такое вообще возможно? Я бы гораздо меньше удивилась, если бы подобное случилось на родине. Увы, беспредел становится нормой, практически рутиной. Однако здесь меня моментально накрывает шок. Липкая паутина оплетает нервно подрагивающее тело, вяжет по рукам и ногам. Почва ускользает, исчезает стремительно и бесповоротно.
Вена – нейтральная территория. Особая зона, где под запретом любое кровопролитие. Вроде бы именно это обсуждали Амир и Призрак. Или я запуталась? Неправильно поняла суть вопроса?
Черт. Тогда Амир просто сказал «нейтральная зона». Интересно – насколько же нейтральная? Где черта? Где проходит предел допустимого? Вдруг речь и вовсе совершенно о другом? О бизнесе, например. О сбыте запретного товара.
А может, это просто проверка? Тест? Только… не похоже. Слишком угрожающе выглядит. Расклад пугающий. Лихорадочно верчу головой, изучаю обстановку, прихожу к неутешительным выводам. Засада. Иначе не назвать.
Что дальше? Нам прикажут выйти? Но это физически невозможно. Чужие автомобили останавливаются чересчур близко, прямо вплотную, дверцу не выйдет открыть. А еще я уверена, Амир окажет сопротивление. Он не сдастся. Такое явно не в его правилах. Мужчина продолжит биться до последнего вздоха.
Проклятье. Это опасно. Совсем не хочу, чтобы он рисковал.
– Молчи, – бросает мрачно, даже не смотрит на меня, не поворачивается, просто стягивает свой пиджак и набрасывает поверх, прикрывает от макушки до бедер.
Я не успеваю губы разлепить. Даже не дергаюсь, не пытаюсь сбросить плотный материал, разом перекрывший обзор. Запах Амира затапливает легкие, действует гипнотически, успокаивает, убаюкивает тревогу.
Господи. Это ощущается, как будто он обнимает меня, не трогая, не прикасаясь. Окружает заботой и теплом, ограждает от жестокого и злого мира вокруг.
Однако страх не уходит, никуда не девается. Остается внутри.
– Молчи и подчиняйся, – повторяет Амир, точно приказ отдает, в его голосе звучат непривычные ноты, инородные, абсолютно незнакомые.
Он встревожен? Напуган? Боже, ему тоже страшно?
Крепче впиваюсь пальцами в свою сумку, хоть таким образом пробую удержаться на поверхности, сохранить остатки разума в трезвости. Тошнота подкатывает к горлу. Собирается в груди омерзительным тягучим комом. Дышать все труднее. Едва могу шевельнуться.
Удар. Громкий. Оглушительный. Звон разбитого стекла. Осколки летят прямо на меня, но от ран оберегает пиджак.
Судорожно втягиваю воздух. Пытаюсь заорать и не могу издать ни единого звука. Амир приказал молчать. Подчиняться. Кому? Чему? Самой судьбе? Впечатление, словно меня прямо сейчас вывернет наизнанку.
Щелкает застежка ремня безопасности. Пальцы жестко впиваются в мои плечи, сгребают в охапку, вытягивают из салона авто. Увлекают в сторону. Неудержимое движение. Неукротимое. А я ничем не способна помешать. Никак.
Это не он. Не мой мужчина. Не Амир. Гадкие прикосновения. Чужие. Вызывающие острую и непреодолимую гадливость. Их сила и стремительность подавляет.
Меня колотит. Паника зашкаливает. Все, что я могу теперь сделать, еще крепче сжать сумку, притиснуть к груди.
– Будь хорошей девочкой, – доносится до меня незнакомый мужской голос.
Фраза звучит по-русски. Отмечаю чисто машинально. Однако зачем? Какая по сути разница? Толку от данной информации мало.
Это похищение. Ничего хорошего впереди не ждет. Они потребуют выкуп? Будут шантажировать? Кто затеял всю операцию? Кто посмел посягнуть на собственность Амира? И главное – какой исход нас ждет?
Леон должен помочь. Да. Леон-киллер. Без него тут никак. Найдет, выследит и спасет. Нужно потянуть время, выиграть драгоценные минуты. Чем дольше, тем лучше. Так и стоит действовать в подобной ситуации: сохранять спокойствие, подчиняться своим похитителям, создать иллюзию полной покорности. Глупо закатывать истерику, качать права. Необходимо проявить хитрость.
А еще есть Призрак. Пусть он и отбитый психопат, но явно настроен заключить союз с Амиром. Всегда появляется в трудную минуту. Верно? Может, прямо сейчас он тоже нас отслеживает, дожидается удачного момента.
Жутко думать, что нам никто не поможет, что мы только вдвоем.
– Не дергайся, – рычит уже другой голос, тоже мужской, но гораздо более неприятный, чем первый. – И не смей орать – прирежу.
Лязг металла. Очень характерный.
С меня сдергивают пиджак. И я получаю шанс воочию убедиться в истинности своей догадки. Балисонг. Складной нож с клинком. Нож-бабочка. Мой отец юрист, иногда приходится защищать не самых приятных и честных граждан. Подарки он получает странные. За годы работы умудрился собрать целую коллекцию различных заточек, подобные экземпляры там тоже встречались.
Запрещенное оружие. Запрещенное и очень опасное. Прямо перед моими глазами. Близко. Слишком близко.
Впрочем, я не успеваю рассмотреть остальное. Просто замечаю фигуры людей. Осознаю, что нахожусь на заднем сиденье авто, зажатая между двумя крупными мужиками.
А потом мне на голову набрасывают темный мешок. Закашливаюсь. Чувствую себя голой и беззащитной. Пиджак Амира больше не защищает меня. Страх леденит внутренности, сковывает арктическим холодом.
Боже. Чудом удается не взвыть.
Молчи и подчиняйся. Молчи, молчи. Повторяю это раз за разом, зазубриваю, словно молитву, очень стараюсь побороть панику. Пытаюсь дышать правильно. Делать выдох длиннее, нежели вдох.
