Текст книги "Каменный улей (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

– 41 –

Посреди ночи Вовик разбудил Кранц:

– Быстро вставай, и одевайся! А я, пока пойду, разбужу Циссу!

– Да что за срочность такая? – искренне возмутился Вовик. – Что, нельзя было подождать до утра?

– Кажется, нашелся настоящий Мозгоклюй-эксикатор, или как там его, будь он неладен! – бросил через плечо Кранц, выходя из комнаты.

Сонное состояние Вовика словно ветром сдуло. Да что же такое творится, в самом деле? Едва успели, вчера обнаружить этот чертов свиток с древними письменами, как события начали развиваться со скоростью схода снежной лавины. Неужели зловещее пророчество Трипода начинает исполняться?

Внизу, возле таверны, Кранца с его командой ждала походная карета герцога Нурса, с герцогскими вензелями на дверцах, запряженная четверкой лошадей. Возле транспорта переминался с ноги на ногу, маленький чрезвычайно худой монах, нетерпеливо теребя жидкую, седую бороденку.

– Господин, лекарь! Ну, сколько же можно вас ждать? – с ходу напустился он на Кранца. – Я же просил вас поторпиться! И это не моя прихоть – сам герцог Нурс велел, как можно скорее, доставить вас к месту происшествия.

Кранц проигнорировав истерические нотки в голосе монаха, степенно погрузился в карету. Вовик с Циссой влезли вслед за ним и устроились на мягких сиденьях, обитых толстой кожей. После этого ночное путешествие началось.

Дорогу, сидящему на облучке вознице, освещала пара факелов закрепленных в специальных держателях, расположенных на передней части крыши кареты. Эти примитивные устройства коптили неимоверно, отчего создавалось впечатление, что пассажиры едут на допотопном паровозе. Но, в отличие, от паровоза, движущегося по рельсам, и не подверженному тряске, карета громыхала и подпрыгивала на многочисленных ухабах и рытвинах. И Вовик уже пару раз, весьма чувствительно, приложился головой о крышу тряской повозки.

Потирая ушибленную макушку, он недовольно проворчал:

– Средневековье! Видимо, ваша цивилизация, Кранц, еще не доперла до такого понятия, как рессора и подвески!

Лекарь сердито посмотрел на ученика и продолжил оживленную беседу с козлобородым монахом. Выяснилось, что Ксилтр, так звали монаха, был ключником в одном из монастырей святого Юкера.

Орден вышеупомянутого святого переживал не самые лучшие времена. Юкериане терпели большую нужду и были на грани роспуска. На этом, кстати, упорно настаивал Его Святейшество Магистр Ордена Чистоты, который на каждом Вселенском соборе, с завидным постоянством, твердил о том, что учение святого Юкера является вредоносной ересью.

Позиция Магистра была ясна и понятна, тем более что он и не особо ее скрывал. Юкериане были для него этаким шилом в заду. Но глава чистоплюев предпочитал именовать их более дипломатично – клином, вбиваемым приспешниками святого Юкера, между религиями. Орден Чистоты медленно, но верно прибирал в свое лоно, храмы, монастыри и прихожан других конфессий. Кого подкупом, кого угрозами, а по большей части сфабриковав облыжные доносы, в нечистых занятиях колдовством, после скорого суда, отправляли на всеочищающий костер.

Монастырь, к которому принадлежал ключник Ксилтр, был расположен всего в нескольких часах езды от Золтого города. Именно к нему, по приказу герцога Нурса, сейчас и направлялся Кранц с Вовиком и Циссой.

Данный монастырь был знаменит тем, что находился возле входа в гигантскую многокилометровую пещеру, именуемой Юкеровой. Юкериане всячески поощряли легенду, которая гласила, что именно в этой пещере их святому, было дано откровение, неким божеством, которое впоследствии наставило его на путь истины. Там же покоились и мощи святого, захороненные глубоко в недрах пещеры.

На сохранившихся прижизненных изображениях, Юкера обычно изображали полнокровным, бородатым старцем. Некоторым диссонансом, с его крайне благочестивым выражением лица, выглядел перебитый нос и сабельный шрам, пересекающий всю левую щеку по вертикали. До своего обращения на путь истинный, святой был ландскнехтом, что само собой подразумевало довольно беспокойный образ жизни. Участие в многочисленных военных компаниях и разграбление, взятых приступом, городов не могло не оставить следа на его весьма колоритной внешности.

Злые языки, поговаривали, что уже, будучи святым, Юкер так и не бросил своих прежних привычек и оставался подвержен греху чревоугодия, винопития и прелюбодеяния. Дожив до весьма преклонного возраста, Юкер тихо и мирно ушел из жизни, во время бурного соития с одной из своих многочисленных последовательниц.

К слову сказать, согласно учению святого, все, что было создано на земле богами, не являлось ни плохим, ни хорошим. В равной степени имело право на существование и добро, и зло. Они изящно дополняли друг друга, взаимопроникая и нейтрализуя излишние проявления друг друга, в мире,. Надо ли говорить, что подобное, более чем терпимое, отношение ко всякого рода злодействам позволяло Ордену Юкера собирать весьма внушительную паству среди всякого рода отбросов общества и даже откровенных злодеев.

Многочисленные группы паломников стекались к пещере, чтобы приобщиться к таинствам и святым останкам Юкера. Дабы он своей святостью помог им в их нелегком и неблагодарном труде. В самом деле, с каждым годом становилось все труднее и небезопаснее срезать кошельки у зазевавшихся горожан, забираться в их дома, насиловать их жен и дочерей, а также заниматься разбоем, убийствами и проституцией.

Вот и теперь, не далее, как вчера, издалека прибыла группа паломников, чтобы поклониться святым мощам и обрести благодать. Помолившись в монастыре и принеся щедрые подношения, благочестивые паломники отправилась в Юкерову пещеру. Эту одухотворенную процессию, как обычно возглавили трое монахов, и далее все шло, по тщательно установленному и неизменному регламенту, выработанному Орденом Юкериан, в течение многих столетий.

Но когда, к вечерней молитве, паломники не возвратились в монастырь, настоятель не на шутку встревожился. Он отправил в пещеру ключника Ксилтра с двумя крепкими послушниками, в недавнем прошлом, бывшими разбойниками, промышлявшими грабежом на больших дорогах.

Каков же был ужас, прибывших к пещере запыхавшихся служителей святого Юкера, когда они увидели, что там разыгралось страшное побоище. Из более чем тридцати с лишним паломников в живых не осталось никого. Все были убиты самым жестоким и непостижимым для человеческого разума способом. И что самое страшное у каждого из них был извлечен мозг, через большую круглую дыру, проделанную посередине лба.

Впрочем, к тому времени, когда Ксилтр поведал эту ужасную историю, карета уже подъехала к воротам монастыря, которые были распахнуты настежь. Наскоро поприветствовав настоятеля, Кранц заявил, что хотел бы немедля отсмотреть место происшествия. Тот сообщил ему, что туда совсем недавно проследовал конный отряд рыцарей Ордена Чистоты. Также настоятель посетовал, на то, что для чистоплюев нет ничего святого – даже не спешившись, прямо на конях, грохочущих по камням грязными копытами, всадники двинулись к святому месту.

В настоящий момент, Кранца менее всего волновали подобные сантименты и он, пожав плечами, торопливо направился в сторону Юкеровой пещеры. Вовик с Циссой, вооружившись факелами, не отставали от него ни на шаг. Дорогу им показывал Ксилтр, беспрестанно бормотавший молитвы, в которых просил заступничества святого перед грядущими бедами.

Уже на подходах к пещере, Ксилтр был остановлен грубым окриком, раздавшимся из темноты:

– Стой, куда прешь, скотина?

Кранц незамедлительно выдвинулся вперед и не преминул съязвить:

– По изысканности манер и речей я узнаю истинного рыцаря Ордена Чистоты! Я лекарь Кранц, со мной мои помощники. Выполняя волю герцога Нурса, мы прибыли сюда, чтобы незамедлительно все осмотреть и доложить ему.

– Если ты посланник Нурса, то я – белый единорог! – презрительно рассмеялся рыцарь. – Чем ты докажешь правоту своих слов?

– Карета герцога стоит всего в двухстах шагах отсюда, – кивнул Кранц назад в темноту. – Но, на твоем месте я бы не стал рисковать своим единственным рогом и поторопился пропустить нас!

– А ты, грубиян, лекарь! – злобно процедил сквозь зубы чистоплюй и сплюнул в его сторону, едва не попав ему на носок сапога. – Ладно, проходи! Но учти, что разговор у нас с тобой еще не окончен!

– В любое время, когда тебе будет угодно! – сварливо ответил Кранц, которому было не до соблюдения этикета.

Слегка обалдевший от такой неслыханной наглости, рыцарь посторонился и пропустил мимо себя разгневанного долговязого старика вооруженного лишь одним посохом.

– Весь мир окончательно сбрендил! – возмущенно воскликнул чистоплюй, потрясая кулаком в сторону удалившейся в темноту процессии, возглавляемой Кранцем и освещаемой неверным светом факелов. – Какой-то лекаришка нахамил мне – рыцарю Ордена! И я даже не могу примерно наказать его за это, не говоря уже о том, чтобы убить!

Тем временем, Ксилтр вновь занял место проводника и вскоре они оказались прямо перед входом в пещеру. Там, Кранц, к своему большому неудовольствию, должен был признать, очевидное преимущество вымуштрованных рыцарских отрядов Ордена перед воинами Нурса. Бивак чистоплюев был организован до отвращения безупречно.

Прямо перед входом в пещеру горел большой костер, ярко освещая все кругом. Неподалеку, негромко фыркая, паслись стреноженные кони рыцарей. Основная масса рыцарей, очевидно, находилась внутри пещеры.

Когда двое, стоящих на часах чистоплюя, попытались остановить Кранца, от костра послышался повелительный окрик:

– Оставьте его – это старая ручная крыса Нурса!

Навстречу Кранцу вышел огромный закованный в латы рыцарь с неестественно бледным изможденным лицом.

– Что, лекарь, пришел все разнюхать, чтобы потом рассказать все своему хозяину? Ба, да я гляжу ты с целым выводком! Привет, крысята!

Вовик с Циссой неприязненно посмотрели на чистоплюя явно собиравшегося устроить ссору, с тем, чтобы не пропустить их в пещеру.

– А, это ты, Хуксвар? – добродушно поприветствовал грубияна Кранц. – Я слышал, ты занял место Стрига и теперь стал правой рукой Магистра?

– А, тебе-то, какое до всего этого дело? – почувствовав подвох, осторожно спросил Хуксвар.

– Да, за тебя беспокоюсь, – с деланным равнодушием пожал плечами Кранц. – На моей памяти до Стрига было пять или шесть предшественников. И знаешь, что я заметил?

– И что ты заметил? – явно нервничая, передразнил его чистоплюй.

Кранц пожевал усы и огорченно сказал:

– Дело в том, что среди помощников Его Святейшества, наблюдается очень высокая смертность. Так, что если ты, вдруг, неожиданно почувствуешь, что запахло жареным, особо не тяни и обращайся прямо ко мне. Так и быть, по старой дружбе, замолвлю за тебя словечко, перед герцогом Нурсом.

– Замолчи старый дурак! – возмущенно воскликнул Хуксвар. – Что такое ты несешь? Рыцаря Ордена нельзя купить!

– Кто бы сомневался! – презрительно фыркнул Кранц. – Но я на твоем месте хорошенько обдумал бы мои слова. А сейчас, с твоего позволения я бы хотел пройти в пещеру и все осмотреть.

Хуксвар хотел было ответить какой-нибудь грубостью, но в самый последний момент счел за благо промолчать. За свою жизнь он повидал достаточно, чтобы понимать, что в словах старого лекаря было слишком много неутешительной правды.

– Иди и смотри, только под ногами не путайся! – нарочито гневно прорычал он. – Это и твоих крысят тоже касается! Будут мешаться – передушу голыми руками!

– 42 –

Вовик следуя за Кранцом, вглубь пещеры, в ужасе озирался. Повсюду были разбросаны мертвые тела паломников. Было видно, что люди тщетно пытались спастись бегством. Более всего, Вовика поразило то, что посреди них, попадались как и просто лишенные мозга трупы, так и полностью высушенные до состояния гербария. Кранц, судя по всему, тоже обратил на эту странность внимание.

Многозначительно переглянувшись с Вовиком, он пробормотал:

– Я бы очень хотел ошибиться, но, полагаю, этих несчастных одновременно атаковали и мозгоклюи и эксикаторы!

– Попросту говоря, на них набросился целый рой каменных пчел, – предположил Вовик. – В противном случае, из тридцати паломников, хоть кто-то, да уцелел бы.

Действительно, навскидку выходило, что злобных тварей было никак не меньше дюжины, а может и более того. Цисса, ранее не видевшая, во что превращаются люди после их обработки каменными пчелами, чувствовала себя не в своей тарелке и невольно жалась к Вовику. Несмотря на то, что их со всех сторон окружали изуродованные мертвецы, тот был на седьмом небе от счастья.

Ключник Ксилтр, видимо посчитав, что выполнил свои функции проводника, к тому времени оставил их, спешно вернувшись в свой монастырь.

Внезапно впереди, в том самом месте, где коридор гигантской пещеры делал крутой поворот, показался свет. Оттуда явственно слышался треск горящих факелов, бряцанье стальных доспехов, и оживленные человеческие голоса. Судя по всему, там оживленно спорили.

Ускорив шаг, Кранц свернул за угол и тут же был вынужден остановиться. Примерно с дюжину рыцарей чистоплюев в полном боевом облачении, спорили и гомонили не хуже, чем рыночные торговки. Завидев вновь прибывших чистоплюи, как по команде смолкли.

– Это еще кто такие? – возмущенно поинтересовался один из них. – Какой урод впустил сюда этих невооруженных пентюхов?

– Уймись, Дыдр! – прикрикнул на него Хуксвар, который все это время шел позади Кранца и его спутников. – Это люди Нурса. Мне пришлось впустить их сюда!

После этого воцарилось мертвая тишина. Внезапно откуда-то спереди из темноты пещеры послышался низкий гудящий звук. Усиленный каменными сводами пещеры он производил весьма сильное впечатление. Рыцари принялись настороженно переглядываться, некоторые вытащили мечи, бывшие все это время в ножнах.

– Каменные пчелы! – в ужасе вскричал Кранц, повернувшись к Хусквару. – Нужно срочно уходить! Судя по звукам и по тому, как они расправились с паломниками их там целый рой!

– Что, лекарь, кишка тонка? – издевательски расхохотался Хусквар. – Впрочем, чего еще можно от тебя ожидать? Лишь стоило впереди замаячить серьезной опасности, как ты сразу спекся!

– Ты не понимаешь, о чем говоришь! – горячо возмутился Кранц. – Нужно срочно уводить людей и уносить отсюда ноги, пока не поздно. В противном случае, мы все погибнем!

Хуксвар, явно рисуясь и бравируя, презрительно расхохотался:

– Хвала Божественной Чистоте, что ты, лекарь, мне не указ! Рыцари, слушай мою команду! Вперед и ни шагу назад! Мы сокрушим врага, каким бы ужасным он не был!

После этого еще раз, уничижительно глянув в сторону Кранца и его спутников, он с лязгом извлек свой меч из ножен и встал впереди отряда рыцарей. Всем своим лихим видом, показывая полное пренебрежение к опасностям, Хуксвар двинулся вперед. Одной рукой он сжимал рукоятку обнаженного меча, а второй рукой держал высоко над головой ярко горящий факел.

Вовик вопросительно посмотрел на Кранца.

– Может быть, пока еще не поздно, пойдем отсюда?

– Не выйдет, – категорически отмел тот малодушную попытку ученика. – Мы должны видеть, чем все это закончится. Хотя бы для того, чтобы было, что рассказать герцогу Нурсу. Если мы скажем ему, что убрались из пещеры, от греха подальше, и не видели, что здесь произошло, он вряд ли нас поймет.

Вовик пожал плечами, но упорствовать не стал, чтобы не дать Циссе повод усомниться в его мужестве.

По мере того, как отряд рыцарей продвигался вперед по пещере, жужжанье становилось все сильнее. То обстоятельство, что оно доносилось из кромешной тьмы, делало его еще страшнее.

Вовик старался не отставать от Кранца, который шагал в некотором отдалении от отряда чистоплюев. Ему стало казаться, что интонация жужжания претерпела некоторые изменения. Быть может, дело было лишь в напряженном ожидании, того как именно проявит себя затаившаяся в пещере опасность, но ему вдруг показалось, что жужжание стало более злобным и агрессивным. У Вовика создалось впечатление, что пчелы учуяли приближение непрошенных гостей и готовились дать наглецам, вторгнувшимся в их святая святых, достойный отпор. Впрочем, учитывая то обстоятельство, что люди являлись для пчел пищей, в жужжании явственно сквозили нотки некоторого торжества, словно в предвкушении от предстоящего пиршества.

Внезапно авангард чистоплюев под предводительством Хуксвара вышел в огромный зал купол, которого терялся высоко в темноте. Даже изрядно отставшим от них Кранцу, Вовку и Циссе было отлично видно открывшееся перед ними фантастическое и, вместе с тем, откровенно пугающее зрелище.

Вся поверхность циклопических стен была плотно усажена огромными шестигранными сотами покрытыми пылью веков. Местами были видны черные шестигранники, наполовину торчащие из слоистой известняковой породы. Большинство шестигранных коконов было разрушено камнепадами, другие от времени дали трещины и осыпались.

На полу пещеры валялись обломки сот, частично заполненные пылью и натечным известняком. Даже издалека было видно, что эти пугающие формы, представляют собой подобие огромных пустых стаканов. Они были полыми внутри. В некоторых из них были отчетливо видны окаменевшие свернувшиеся личинки. Их длинные, острые клювы были плотно прижаты к груди, а мертвые фасетчатые глаза покрыты толстым слоем пыли.

– Мозгоклюи! – с ужасом выдохнул Вовик и машинально притянул Циссу к себе.

Пораженная, открывшимся перед ней страшным зрелищем, девушка не сопротивлялась.

Повсюду валялись обломки панцирей мозгоклюев из которых уже успели вылупиться пчелы-эксикаторы. Откуда-то с непостижимой высоты раздавалось их угрожающее монотонное жужжание. Можно было только догадываться, насколько высоко простирался свод пещеры Юкера.

– Это и есть тот самый спящий Каменный Улей из древней рукописи! – прошептал Кранц. – И, похоже на то, что он уже пробудился. Мы видели вполне достаточно для того, чтобы наш доклад герцогу Нурсу был исчерпывающим. Уходим отсюда, пока еще не слишком поздно!

Вовик, еще не зная для чего это ему нужно, поднял с пола большой кусок панциря, сброшенного одним из мозгоклюев. Но тот оказался слишком тяжелым. Бросив его, Вовик схватил кусок поменьше. Цисса с Кранцем тоже ухватилась за обломок и втроем они поволокли свою добычу к выходу из пещеры.

– Зачем вам эта штука? – спросила Цисса, пыхтя от натуги.

– Глупо уходить без трофея! – ответил Вовик.

– Лотар прав! – заметил Кранц, тяжело, отдуваясь. – Сразу по возвращении, испробуем на этом обломке мой усиленный арбалет и каленые стальные стрелы! Если нам повезет и арбалет проделает в нем дыру, значит, Вольные Земли спасены!

Внезапно откуда-то из темноты послышалась тяжелая поступь Бутск – бутск – бутск! И на свет выступили страшные долговязые силуэты. Промедли Кранц со своими помощниками еще, хотя бы мгновение, и им бы уже было не вырваться из кольца стремительно возникающих со всех сторон мозгоклюев. Некоторые из них последовали было за тремя беглецами, но затем принялись нерешительно топтаться на месте, вертя клювами, то в одну, то в другую сторону.

По всей видимости, у отвратительных созданий, в их крошечном мозгу, шла ожесточенная борьба мотивов. Они никак не могли придти к однозначному решению – нужно ли им попытаться настичь стремительно ускользающую добычу или наброситься на уже загнанных в ловушку людей? Наконец, видимо, перевесило то обстоятельство, что взятые в плотное кольцо рыцари Ордена Чистоты представляют собой реальную угрозу, в отличие от трусливо удаляющейся от Улья добычи. После этого мозгоклюи, пытавшиеся преследовать беглецов, решительно повернули и пополнили ряды своих собратьев-личинок теснящих чистоплюев вглубь пещеры Юкера.

А после этого начался ад кромешный. Словно повинуясь единой команде мозгоклюи на земле, и эксикаторы с воздуха, ринулись в атаку. Надо отдать должное рыцарям – они не дрогнули и встретили врага с гордо поднятыми головами.

Отовсюду сквозь торжествующее жужжание, неслись яростные крики людей и звон стали об каменные тела обитателей страшного Улья. Несмотря на то, что рыцари были закаленными в боях ветеранами – это обстоятельство не имело ровно никакого значения. По той простой причине, что победить Улей было нельзя. Потому-то он и именовался в древних манускриптах – Каменным Ульем!

Уже в первые минуты сражения, примерно половина рыцарей осталась без мечей. Острая закаленная сталь не выдерживала контакта с твердой, словно базальтовая скала плотью чудовищных обитателей Улья. Мечи со звоном раскалывались, оставляя на гладких боках страшных противников лишь незначительные царапины и выбоины, не причиняя им существенного вреда.

Но чистоплюи не собирались сдаваться и схватились за кинжалы и тяжелые охотничьи тесаки. Впрочем, с равным успехом можно было попытаться остановить многотонные асфальтировочные катки при помощи игрушечных детских сабелек, выструганных из дерева. Сражение уже давно перестало быть таковым. Оно превратилось в избиение беззащитных людей, которые не могли ничего противопоставить практически неуязвимому противнику.

Если мозгоклюи еще хоть, как-то пытались уворачиваться от ударов наносимых людьми, то пчелы-эксикаторы похоже вообще не имели ни малейшего понятия о защите. Словно огромные каменные стервятники, они падали сверху, сминая своей тяжестью рыцарей и повергая их на каменистый пол пещеры. Их огромные острые жала, беспрестанно сновали, словно иглы швейных машинок, щедро разбрызгивая яд и жаля людей в щели между доспехами, в прорези на забралах шлемов, всюду, куда только они могли проникнуть.

Торжествующее жужжание каменных пчел, заглушало вопли безжалостно истребляемых людей. Так Юкерова пещера в одночасье стала местом последней битвы отряда рыцарей Оредна Чистоты, под предводительством, не в меру амбициозного, Хуксвара. Если бы он прислушался к мудрому совету Кранца, возможно, ему удалось бы избежать жесточайшего разгрома и спасти от гибели людей, доверенных ему Магистром, и себя.

Выбравшись из пещеры, Кранц, не особо вдаваясь в подробности, потребовал настоятеля монастыря святого Юкера немедля отправить его в Золотой город. Ему было необходимо доложить герцогу Нурсу об имевших место трагических событиях этой ночи. Посоветовав настоятелю, как можно скорее уходить их этих мест и уводить жителей из окрестных сел, Кранц бережно погрузил в карету обломок мозгоклюева панциря и отправился в Золотой город. Излишне говорить, что и Вовик и Цисса, все это время, словно две тени, неотлучно следовали за ним.

– Получается, что Каменный Улей все же пробудился и Орден чистоплюев добился своего? – наконец, решился нарушить зловещую тишину, царившую в карете, Вовик.

– Добиться то они добились, но вот то, что, как оказалось, они не в состоянии контролировать Улей, по-моему, явится для них весьма большим сюрпризом, – иронично усмехнулся Кранц.

– Быть может, меня, наконец-то, просветят по поводу того, что творится вокруг? – возмутилась, до сих пор, скромно молчавшая Цисса. – Мне кажется, что я – единственное существо во всем мире, которое еще не понимает сути происходящего!

– Признаться, я и сам, не до конца, разобрался в том, что происходит, – ответил Кранц. – Но, как мне кажется, события разворачивались примерно следующим образом. Мозгоклюй вырвавшийся на свободу, во время перевозки его в храм Ордена Чистоты, принялся охотиться на людей в окрестностях города. Потом, превратившись в каменную пчелу, то есть, эксикатора, он какое-то время прятался под городским мостом в высохшей канализационной трубе.

– Откуда мы его, кстати сказать, спугнули и бездарно упустили, потеряв, при этом кучу, народа, – сварливо добавил Вовик.

Кранц, неодобрительно покосившись на него, продолжил:

– Как и было сказано в рукописи из осажденного негматационами Черного города, каменная пчела каким-то образом, наконец-то, учуяла наличие в округе Улья.

– Она должна была сделать это несколько тысяч лет назад, еще тогда, когда на месте Золотого города располагался древний город негматационов под названием Анцатор, – добавила Цисса.

– Но видимо, у этих древних ребят из Черного города, что-то там не заладилось с возмездием и их посылка, с личинкой-мозгоклюем пролежала в укромном месте вплоть до наших дней, – кивнул Кранц.

– До тех самых пор, пока до нее не добрались эти уроды из Ордена Чистоты! – возмущенно фыркнул Вовик.

– Совершенно верно! Вот с этого самого момента все и завертелось! – воскликнул Кранц. – Инстинкт погнал нашу каменную пчелу на поиски, и она таки нашла древний окаменевший улей, расположенный в одном из подземных коридоров гигантской пещеры святого Юкера. Далее пчела распечатала, сохранившийся в целостности, кокон с королевой-маткой и оживила ее, скормив свою отрыжку из человеческих мозгов, крови и лимфы. Точно таким же образом она пробудила уцелевшие коконы с рабочими пчелами и солдатами. А к этому времени, каменная королева-пчела уже начала откладывать в новые соты свежих личинок.

– Всей этой реликтовой прорве теперь понадобится очень много еды, – нервно хихикнул Вовик.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – Цисса строго посмотрела на своих спутников. – Насколько я смогла понять, основная еда для обитателей Каменного Улья – это люди?

– Боюсь, деточка, тут ты полностью права, жрать Каменный Улей будет нас с вами, – задумчиво произнес Кранц. – И с этим нужно срочно что-то делать!