Текст книги "Искатель. 1987. Выпуск №2"

Автор книги: Валерий Мигицко

Соавторы: Иван Фролов,Юрий Пересунько
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

4

Горы отодвинуты к горизонту, их массивные, резко очерченные тени легли на лес. Отсюда он видится сплошным ковром, сотканным из всевозможных оттенков зеленого и желтого. На переднем плане – маленькое лесное озеро почти правильной круглой формы. На берегу стоит одинокая дикая груша. Чуть поодаль расположились три дремучих замшелых валуна, как три аксакала за столетней своей беседой. В воздухе носится что-то таинственное. Так и ждешь, что в следующую секунду из-за валуна выйдет леший или спикирует на метле из поднебесья Яга. Какое счастье, что сюда еще не добрались бытоустроители, не окрестили это место «Озером сказок» и не берут за вход!

Впрочем, неординарность отнюдь не единственное достоинство выбранной позиции. С того места, где мы разбили лагерь, отлично просматриваются все подходы к нему, так что ни пешему, ни моторизованному незамеченным к нам не пробраться. Во всяком случае, до сего момента никто такой попытки не делал.

С собранным в охапку сушняком возвращаюсь к машине, где меня поджидает Ольга. Девушка облокотилась на дверцу и обозревает окрестности. Вид у нее задумчивый.

– Сейчас мы разведем огонь и сделаем шашлык, – объявляю я. – Как вы относитесь к шашлыку, Оля?

– Положительно, – гласит ответ.

В нем звучит безразличие, тем не менее я воодушевляюсь и в спешном порядке начинаю сооружать костер. Стараясь придать своим действиям как можно больше осмысленности, раскладываю принесенные ветки. Со стороны не скажешь, что делаю я это второй раз в жизни.

Костер готов. Чиркаю спичкой. Хилый порыв ветра гасит вспыхнувший огонек. Зажигаю еще одну. Тот же результат.

– Ветер, – уныло бормочу я без малейшей надежды, что мне поверят.

– Силой двенадцать баллов. В северо-западной части Тихого океана, – с иронией подхватывает девушка. – Послушайте, Олег, вы представились опытным путешественником. Что-то не верится…

Произношу сбивчивый монолог о прогрессе в дорожном сервисе, под натиском которого костер отошел в область преданий, и заканчиваю тем, с чего следовало бы начать: признаюсь, что волнуюсь.

– Я так и думала. Позвольте мне.

Уступаю место своей очаровательной спутнице, а сам иду к машине. Извлекаю из багажника свертки с припасами. Когда я возвращаюсь, костер уже весело пылает. Костерчик что надо. Единственный его недостаток: он больше, чем того требуют обстоятельства, и наверняка привлечет чье-нибудь внимание. А впрочем, все равно.

– Браво, браво! – говорю я, протягивая девушке свертки. – Шашлык у нас будет, к сожалению, из колбасы. А вот сулугуни, лаваш и зелень – подлинные.

…Костер догорает. Наступил тот самый благословенный момент, когда человека тянет на разговор.

– Работаю в одной скучной конторе, – говорит Ольга. – Тихий зануда шеф. Коллеги предпенсионного возраста. Кое-кто уже еле ходит, но еще петушится. Выглядит все это смешно и довольно глупо.

Насколько я могу догадываться, в предпенсионную категорию она зачисляет всех мужчин старше сорока лет. Кажется, у вас есть шанс, товарищ Никитин. Делаю сочувствующее лицо и советую ей сменить вывеску.

– Менять надо не вывеску, – вздыхает девушка. – Менять надо жизнь, – сказала и тут же пожалела о сказанном. – Что-то вы чересчур любопытны для предсказателя, – заявляет она. Насколько я понимаю, за этим последует предложение сменить пластинку. – Давайте лучше о вас.

Так и есть. Ну что ж, обо мне так обо мне.

– У меня все обыкновенно, – начинаю я. – По профессии – шофер, тружусь в одном автопредприятии города Москвы. Исколесил, можно сказать, весь континент: от Софии до Хельсинки и от Кракова до Парижа.

Просто, действенно и ничего не надо придумывать. Отдельные географические названия говорят сами за себя.

– Вы сказали, у вас все обыкновенно, – обрывает меня Ольга. – Вы что же, и за границей бываете?

– Бываю, – вздыхаю я.

– Смелее. Где именно?

Перечисляю: Голландия, Франция, ФРГ, Болгария, Венгрия, Австрия…

Ольга внимательно следит за моим рассказом. В ее взгляде скрытая ирония. Если бы мы не встретились три часа назад, я бы, пожалуй, вообразил, что моя подноготная известна девушке лучше, чем мне самому.

– В детстве на стене возле моей кровати висел старый гобелен, – говорит она, и взгляд ее теплеет. – Дворцы, дома, мощенные булыжником улицы, флаги на городских воротах, всадники в старинных доспехах, река синей змейкой и надпись «Вена» в правом верхнем углу… Нет, в левом! Когда меня оставляли одну – а случалось это довольно часто, – гобелен заменял мне няню, ласковое слово, сказку и был всем этим сразу… Я путешествовала по улицам, стояла у городских ворот, входила в дома… Я могла смотреть на него часами. – Девушка машет головой, словно пытается стряхнуть груз нахлынувших воспоминаний, и просит: – Расскажите про Вену.

Рассказать… Ты думаешь, это просто? Грязноватый кемпинг в десятке километров от города, неоновое зарево в ночи, шпили готических соборов в лучах закатного солнца да мост через Дунай, который рухнул однажды на рассвете, и было просто чудом, что в этот самый момент на нем не оказалось ни людей, ни машин, – вот и все, что созерцал романтик дорог Олег Никитин из кабины своего трейлера. Сказка должна иметь счастливый конец, иначе она не сказка. И я начинаю рассказывать о соборе святого Стефана, о здании венской оперы, о шумном и веселом Пратере, о памятнике Моцарту в городском парке и о городской ратуше, которую в тот день, когда на площади перед ней филармонический оркестр играет Штрауса, иллюминируют от цоколя до макушки, и она становится похожей на новогоднюю елку, о маленьких уютных кафе на два столика и об автомате на Марианненштрассе рядом со стереокино, который, когда ломался, выдавал по две пачки сигарет вместо одной, и все, кому был известен его секрет, толпой валили сюда в надежде поживиться. Словом, обо всем том, чего вышеупомянутый романтик не знал и знать не мог, разве что понаслышке.

Ольга смотрит на меня, не отводя глаз. Глаза блестят, она вся обратилась в слух. Волнение ее не портит, скорее наоборот…

– И все это вы видели сами? – спрашивает она, когда я, вложив в свою краткую лекцию изрядную толику сведений о предмете, умолкаю.

– Сам, – смущенно говорю я, втихомолку воздавая себе за автомат – это, пожалуй, чересчур.

– Расскажите еще.

Могу. И не только про Вену. Но не здесь и не сейчас. Нам надо поспешить, ибо до наступления темноты предстоит проверить одну версию.

– При всей своей неистребимой любви к природе ночевать предпочитаю в гостинице, – объясняю я девушке.

– Откуда в вас столько практицизма? – удивляется Ольга.

Она разочарована и не пытается этого скрыть

Мы начинаем сворачивать лагерь. Девушка двигается подчеркнуто медленно, как бы через силу Прервав свой рассказ на самом интересном месте, я, безусловно, кое-что потерял в ее глазах. Впрочем, сейчас меня интересует не падение собственного авторитета, а нечто совсем иное За время нашего пребывания у озера нас никто не потревожил, или я что-то проглядел и сейчас пытаюсь установить, так ли это Вокруг все тихо и благопристойно. И все же ощущение, что кто-то незамеченный не сводит с нас внимательных глаз, не покидает меня. Ощущение, не более. Но многолетние странствия по чужим дорогам научили меня доверять своим ощущениям.

– Если я закрыла глаза и не отвечаю на вопросы, значит, я сплю, – говорит девушка.

Она все еще дуется. Мы отъехали от озера двадцать семь километров; это первые слова, которые я от нее услышал.

– Ну, конечно, спите, – говорю я. – Вы устали, был трудный день.

– Только не обижайтесь, ладно? Нет никаких сил противиться… Я полчасика подремлю и снова буду в полном порядке. – Все это уже гораздо мягче, покладистей.

– Да хоть часик! – ободряюще улыбаюсь я. Мысли мои заняты другим, но мне приятно отметить, что мир между нами восстановлен.

Ольга откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза.

Веду машину, поглядываю на дорогу. Время от времени бросаю взгляды на спящую девушку. Она обладает даром вписываться в любой интерьер и удобно устраиваться где бы то ни было. Мне нравится, что она здесь, со мной в машине, на пустынной дороге, и от того, что она спит, а я бодрствую и веду машину, моя несложная миссия кажется мне чрезвычайно ответственной и важной. Определенно, бог создал женщину для того, чтобы мужчина рядом с ней чувствовал себя значительней

В следующую секунду от моего хорошего настроения не остается и следа. В зеркале заднего вида появляется серая «Волга». Судя по повадке, машина та же: мышиного цвета лимузин четко держит дистанцию, не вырываясь вперед, но и не отставая ни на шаг. То, что я по этому поводу думаю, не определишь банальным словечком «надоело». Чует мое сердце, кто-то задался целью испортить мне поездку. Хотелось бы знать, кто н почему

Мелькает дорожный знак «Крутой поворот». Разгоняю «Ниву» до ста километров и, почти не снижая скорости, влетаю в поворот. Не бог весть какой трюк, но все же по силам он далеко не каждому и не предназначен для глаз работников ГАИ. За поворотом резко сбрасываю скорость, притираю машину к обочине и останавливаюсь. Выхожу. Открываю капот и начинаю копаться в двигателе. Поглядываю назад, откуда должна появиться серая «Волга». На шоссе пусто, а в близлежащих окрестностях тоже никого Идеальная возможность задать друг другу несколько вопросов У меня, во всяком случае, найдется о чем поспрошать моих преследователей.

«Волга» выкатывается из-за поворота неспешным прогулочным шагом. Стало быть, за рулем какой-нибудь подмастерье.

Словно прочтя мои мысли, водитель увеличивает скорость, «Волга» стремительно проносится мимо. В машине двое. Им нечего мне сказать. Похоже, что им вообще нет дела до моей персоны. И только одна деталь укрепляет меня в уверенности, что это не совсем так. Я узнал номер.

Закрываю капот и обнаруживаю взгляд устремленных на меня глаз. Ольга проснулась и улыбается мне. Неужели один лишь вид моей озадаченной физиономии вызывает в ней столь отрадные чувства? Бодро улыбаюсь в ответ и тут же вспоминаю, что серая «Волга» впервые появилась на шоссе сразу же после того, как я встретил эту девушку. Может быть все дело в моей пассажирке? Но тогда почему она так спокойна.

Сажусь за руль.

– Не спится? – спрашиваю свою попутчицу.

– Полчаса прошло, – объясняет Ольга.

Логично, хотя лично меня и не убеждает. Включаю зажигание и трогаю с места. Проще всего было бы именно сейчас проверить мою последнюю версию и прямо спросить, что это за типы, но я нахожу подобные действия преждевременными.

– Чем вызвана наша остановка? – интересуете девушка.

– Клапана стучат, – импровизирую я. Вряд ли ей известно, что такое клапана. – Только отрегулировал, и вот пожалуйста…

– Они и в самом деле стучат? – невинно спрашивает Ольга.

Конечно же, она заметила и серую «Волгу», и мою растерянность, но, как и я, не спешит с вопросом или вообще не намерена его задавать.

– А вы не слышите?

Ольга машет головой. Я увеличиваю скорость.

– А теперь?

– Нет, – улыбается девушка.

Снова давлю на газ. Мы несемся со скоростью более ста километров в час.

– А так?

– И так нет.

Резко сбавляю скорость – «Нива» плетется, как загнанная лошадь.

– Может быть, сейчас?..

Бессмысленное занятие, тем более что стук клапанов – моя придумка, но она мне нравится. Может быть, потому, что отвлекает от мрачных мыслей. Впрочем, через несколько минут этого безудержного веселья в зеркало заднего вида вползает серая «Волга», а с ней возвращаются мрачные мысли. Она движется, не отставая ни на метр, но и не сокращая дистанции. У меня нет больше сомнений. «Волга» преследует «Ниву». Постояла себе где-нибудь на проселке, дождалась и снова вцепилась своей бульдожьей хваткой.

Время раздумий прошло, тем более что никакого логического объяснения действиям моих преследователей я так и не нашел, а объясняться сами они не пожелали. Как бы там ни было, у меня больше нет желания играть роль подопытного колика в неизвестном мне эксперименте. Пришла пора действовать. «Ну-с, Олег Михайлович, – обращаюсь я сам к себе, – покажите, мой друг, на что вы способны».

В следующее мгновение «Нива» срывается с места. Стрелка спидометра проходит отметку «сто» и замирает где-то у верхнего предела шкалы. Нас вдавливает в спинки кресел. Ускорение столь стремительно, что в «Волге» не успевают среагировать, и она оказывается далеко позади.

Я спокоен. Я очень спокоен. Я стал спокоен, как только нажал на педаль газа. В конце концов, это моя работа, а она как раз и состоит в том, чтобы в нужный момент действовать решительно и спокойно и показать все, на что способны ты и машина.

Дорога идет в гору. Впереди – двойной поворот: сначала правый, потом левый. Метрах в десяти от меня маячат желтые «Жигули». Неудачное место для обгона, рискованный маневр: никогда наперед не знаешь, что там, за поворотом. Но выбора нет. Если я пристроюсь за «Жигулями», «Волга» достанет меня в момент. Я иду на обгон.

За рулем в «Жигулях» настырный тип: такой не свернет к обочине, не сбросит скорость, не уступит. Ему только дай погоняться! Вместе с ним мы влетаем в поворот, будто связанные какой-то незримой нитью. Так и есть: за поворотом оказывается грузовик, двигающийся навстречу. Деваться нам с ним некуда. Разъехаться мы не можем: слева – сплошной скальный массив, справа – пропасть. Тормозить поздно. Приходится идти на рискованный трюк с переключением передач – ни на что другое просто не остается времени. Мгновенно ускоряюсь и в последний момент успеваю опередить «Жигули» и освободить проезд грузовику. Мелькает перекошенное лицо его шофера. «Прости, друг! Так уж получилось…»

«Жигули» остаются позади и не пытаются меня преследовать. Очевидно, после эпизода с грузовиком их водителю расхотелось гоняться.

Перевожу взгляд на свою спутницу, рассчитывая застать ее в состоянии, близком к обморочному, или в лучшем случае в слезах. Ничуть не бывало! У этой девушки характер истой гонщи-цы! Ольга в полном восторге от того, что происходит, хотя, вероятно, и не догадывается о подлинных причинах этого ралли.

– Браво! – восклицает она.

Ну что ж, за моего штурмана можно не беспокоиться. Тогда продолжим. Тем более что, воспользовавшись нашим самоуспокоением, серая «Волга» снова приблизилась на расстояние прямой видимости. В опытных руках «Волга» легко достанет «Ниву». Но в данном случае в опытных руках – «Нива». Увеличиваю скорость, насколько это возможно, и, обнаружив, что преследователи не отстают, решаю попробовать еще один вариант.

Дорога впереди сворачивает вправо и устремляется под гору. Прямо ведет другая дорога, проселочная, исчезающая в лесу. На проселке «Волга» «Ниве» не конкурент. Те, в «Волге», наверняка это знают и вряд ли сунутся. Скорее всего они станут барражировать по трассе, дожидаясь моего появления. Судя по тому, что преследователи отлично знают местность, задача не составит для них особой сложности и, в свою очередь, диктует мне мою: в условиях бездорожья оторваться как можно дальше и к моменту выхода на шоссе ускользнуть из-под осточертевшей мне опеки. Не раздумывая ни минуты, сворачиваю в лес.

Мелькают в бешеном хороводе деревья, только успевай вертеть баранкой. В сравнении с этим кроссом недавний смертельный номер с грузовиком кажется детской забавой. Спиной чувствую, что рубашка стала мокрой. Отвлечься от дороги и глянуть на Ольгу нет никакой возможности, но я почему-то уверен, что восторги девушки несколько поостыли.

Лес переходит в невысокий кустарник. То, что с большим трудом можно было назвать дорогой, привело нас на вершину горы. На глаз крутизна склона градусов сорок. Внизу в нескольких километрах тускло блестит в лучах заходящего солнца лента шоссе. Сам склон представляет из себя гигантскую россыпь камней; не самый большой из них величиной с мою новую прекрасную машину.

Ревет двигатель. «Нива» срывается вниз со склона и с глухим гулом, как овеществленное эхо, несется вниз. К счастью, быстрее, чем лавина, вызванная этим сумасшедшим падением. Я перестал соображать, что делаю, уступив свое место за баранкой спасительному инстинкту самосохранения, мне кажется, что это камни отворачиваются от меня, а не я от них. Если наши пути пересекутся, нас разнесет в куски.

Машина уже у подножия и мчится по равнине, а потревоженный склон все ворчит и шлет нам вслед свое неодобрение.

Благополучно миновав все препятствия, мы достигаем шоссе. Увеличиваю скорость. Во всех этих передрягах я как-то позабыл о ГАИ, и оно тут же напомнило о себе. Откуда-то свысока доносится знакомое тарахтение: нас догоняет желто-синий вертолет. Не дожидаясь, пока трубный глас с неба призовет меня остановиться, торможу сам. Стрелка спидометра ползет влево и, успокоившись, замирает возле нужного деления. Вертолет, набрав высоту, удаляется в сторону моря, куда, собственно, и направляемся мы.

С вершины подъема, на который мы взобрались, шоссе просматривается на добрый десяток километров в обе стороны. Ни впереди, ни сзади серой «Волги» не наблюдается. Не успеваю перевести дух и поздравить себя с тем, что маневр удался, как слышу адресованный мне вопрос:

– А теперь скажите, от кого это мы так стремительно удирали? – кокетливо улыбаясь, интересуется Ольга.

В самом деле, от кого?

5

Свет в палатке гаснет. Тишина и темень вокруг такие, что на ум невольно приходят мысли о конце света. Я мог бы нарушить их множеством имеющихся в моем распоряжении средств, но не делаю этого потому, что ничего не имею против мрака и тишины. Тишина обостряет слух, а в темноте иной раз удается подсмотреть такое, чего не разглядишь даже в лучах самого мощного прожектора.

«Нива», в которой расположился я, стоит на опушке каких-то зарослей. Палатка, избранная под резиденцию Ольгой, разбита на пляже в десятке метров от автомобиля. Возможно, при свете дня окрестный пейзаж и порадует взор, но теперь, исполненный какой-то мрачной недоговоренности, он кажется зловещим.

Сон не приходит. По давней привычке призываю себя поразмышлять о чем-нибудь отвлеченном, но соседство столь очаровательной девушки оставляет этот призыв повисшим в воздухе. Думаю о конкретном. О той, которая в десятке метров отсюда, по-видимому, тоже не спит и размышляет.

Где-то далеко в стороне пролетает самолет. Волна, рожденная в десятке миль, на последнем дыхании доползает до финиша и теребит берег. В соседних зарослях хрустит ветка. Случайные ночные звуки, столь выразительно оттеняющие тишину. Впрочем, не все. Хруст повторяется, заставляя меня придать собственным мыслям иное направление. Суть их проста.

Некто движется через заросли в нашем направлении. Судя по тому, что дикий зверь в здешних местах не водится, этот самый «некто» имеет человеческий облик. Если же вспомнить сегодняшнее назойливое поведение серой «Волги» и учесть, что место и время не очень подходят для дружеского визита, то остается заключить, что намерения визитера столь же мрачны, как ночь.

На случай, если мои предположения оправдаются, принимаю необходимые меры предосторожности. Дотягиваюсь до ружья, которое предусмотрительно положено на сиденье на расстоянии вытянутой руки, кладу его рядом с собой. Нащупываю фонарик и жду.

Долго ждать не приходится. Снова хрустит ветка, вслед за хрустом явственно слышны шаги. Потом шаги замирают. Человек пробирается не наугад, он боится быть обнаруженным, и у него определенная цель. Самое время продемонстрировать, что мы бодрствуем и готовы к встрече.

Открываю дверку кабины и вываливаюсь на песок. Резко вскакиваю, бросаюсь в сторону, к дереву, которое я приметил еще вечером. Включаю фонарик. Луч света простреливает заросли навылет и производит то действие, на которое я рассчитывал Ночной гость убегает, даже не пытаясь скрыть своего присутствия. Это все, что я хотел выяснить. Преследовать его нет смысла, да к тому же и небезопасно.

Возвращаюсь к машине и с полным небрежением к моим таинственным преследователям закуриваю. Сей вызывающий жест в достаточной степени аргументирован, ибо попытка повторного сближения вряд ли последует сию минуту. В то же время я надеюсь, что этот бесхитростный, тысячекратно испытанный прием придаст мне бодрости, ибо, честно говоря, мне не по себе. Я издерган, раздосадован. Напряжение сегодняшнего дня не прошло с приходом ночи. Конечно, глупо располагаться на ночлег в таком безлюдном месте, но тут уж, как говорится, все мы умны задним числом.

Сейчас я лягу, буду пытаться уснуть, но не усну. Буду вскакивать на каждый шорох и гоняться с ружьем за призраками, и, если Ольге вздумается выглянуть из палатки, она, пожалуй, решит, что я спятил. Отлично проводите отпуск, товарищ Никитин, говорю я себе. Эдак и в психиатричку угодить недолго.

Ольга появляется из темноты столь неожиданно, что я вздрагиваю – на ее месте мог оказаться кто-нибудь другой. Сколь пристально мысли мои ни заняты другим, все же успеваю отметить, что выглядит девушка отменно и, по-видимому, еще не ложилась.

– Не спится, – объявляет она.

Мне тоже. Ни о чем другом моя спутница, будем надеяться, не догадывается. В тот самый момент, когда я говорю ей, что лучшее средство борьбы с бессонницей – хорошенько встряхнуться, мне приходит в голову как.

– Встряхнуться?..

– Поехали на свадьбу! – предлагаю я.

– Сейчас не самое удачное время для шуток, – вздыхает Ольга.

Конечно, мы уедем отсюда, даже если мне придется уговаривать ее до утра. Сколько же событий может произойти до утра, если полночь еще не наступила! Гашу улыбкой нахлынувшее на меня смятение и обращаюсь к девушке со словами;

– А, знаете, Оля, это ведь не шутка.