Текст книги "Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2"

Автор книги: Валерий Гитин

В литературе плана «Хижины дяди Тома» и в массовом сознании людей, далеких от Америки и ее специфических проблем, негры предстают какими-то благостными страдальцами, абсолютно лишенными каких бы то ни было негативных черт характера и т.п. Сторонникам такого стереотипа хотелось бы посоветовать прогуляться вечерком по улицам негритянского Гарлема, а потом поделиться своими впечатлениями, если они, конечно, останутся в живых. И это сейчас, в цивилизованном XXI веке, а что говорить о середине девятнадцатого, да еще не в Нью-Йорке, а в крошечном городке среди плантаций американского Юга?

Негры не могли устоять против искушения изнасиловать белую женщину. Зачастую жертвы изнасилований были убиты, причем жесточайшим образом. Опасность такого рода подстерегала всех белых женщин, живущих в сельской местности или маленьких городах, где порядок охранялся лишь одним полупьяным шерифом.

Родственники потерпевшей обычно собирали небольшой отряд, который ловил убийцу и насильника, а затем, естественно, вешал на первом попавшемся дереве, и здесь мотивом служила отнюдь не расовая ненависть, как это зачастую пытались представить.

Известно немало случаев, когда на суку повисал белый, если он был повинен в серьезных злодеяниях. Но изнасилования в тех краях и в то время были прерогативой негров.

Иное дело – деятельность расистских организаций типа «Ку-клукс-клана», которые использовали методы суда Линча, но не руководствовались его принципами справедливости и беспристрастности.

После окончания Гражданской войны возникла еще одна проблема американской жизни, спровоцированная так называемой Пятнадцатой поправкой к Конституции США, утверждающей избирательное право за цветными американцами, в том числе и теми из них, кто ранее пребывал в неволе. С одной стороны – справедливое решение предоставить равные гражданские права всем элементарно грамотным и небездомным представителям населения страны, с другой – создание условий для реванша за свое недавнее рабство, что имело довольно широкое распространение в южных штатах, где зачастую негры были избирательным большинством, и не требуется слишком богатого воображения для того, чтобы представить себе «художества», творимые некоторыми черными мэрами, судьями, прокурорами и т.д.

Тогда, в те времена, поступали предложения депортировать всех негров в Африку, на их историческую родину, но против таких предложений активно восставали прежде всего сами негры.

КСТАТИ:

«Свобода личности и свобода гражданина не всегда совпадают».

Шарль Луи Монтескье

А та эпоха в истории США ознаменована не только виселичными проблемами, но и многочисленными техническими достижениями, давшими мощный толчок развитию материальной культуры всего человечества: металлообрабатывающие станки, сельскохозяйственные, швейные машины, пароходы, паровозы, железные дороги. В 1882 году знаменитый изобретатель Томас Алва Эдисон (1847—1931) построил первую в мире тепловую электростанцию, а к началу xx века в США таких станций было уже три тысячи. Всего же за период с 1860 по 1890 гг. в США было выдано 440 тысяч патентов на различные изобретения, большая часть которых была внедрена в производство.

КСТАТИ:

«У занятой пчелы нет времени для скорби».

Уильям Блейк

И для революций тоже.

К концу XIX века в США начинается массовое производство обуви, одежды, лекарств, автомобилей.

В 1892—1893 гг. начался выпуск автомобилей марки «Форд», а в 1903 году Генри Форд (1863—1947 гг.) основал автомобильную компанию, ставшую одной из крупнейших в мире.

Развивались средства связи: радио, телефон, телеграф.

В Нью-Йорке и Бостоне открылись первые линии метрополитена. 17 декабря 1903 года братья Уилбер и Орвилл Райт совершили первый в мире полет на сконструированном ими самолете.

И еще такая деталь американского бытия, как штаны, сочетающие в себе крой, характерный для одежды генуэзских моряков, прочную ткань, напоминающую парусину, и латунные заклепки, применяющиеся при изготовлении конской сбруи, то есть джинсы, разработанные в Америке иммигрантом из Баварии Леви Страусом (1829—1902 гг.).

Европа тоже оснащалась разного рода новинками, успешно соперничая с Новым Светом, так уверенно работающим локтями на пути прогресса.

Дмитрий Менделеев (1834—1907 гг.) открыл один из основных законов естествознания – периодический закон химических элементов. Кроме того, он заложил основы теории растворов, предложил способ фракционного разделения нефти, изобрел бездымный порох и многое другое, на что американцы могли только смотреть издалека и с алчной завистью.

Еще один европейский химик – Альфред Бернгард Нобель (1833—1896 гг.), швед, который вырос в Санкт-Петербурге, где его отец занимался производством торпед. Там же он получил химическое образование. Переехав в Швецию, Нобель изобрел нитроглицерин, а затем динамит, принесший своему автору огромные деньги, которые были завещаны специально созданному фонду, посредством которого начали присуждаться самые престижные в мире премии в области науки, техники, литературы, мира…

Нобелевские премии мира принято давать государственным деятелям, которые каким-то образом сглаживают международные конфликты, вместо того чтобы устранять их причины, как, например, в 1994 году получили такую премию палестинский лидер Ясир Арафат и его израильские оппоненты Шимон Перес и Ицхак Рабин. Абсолютно бессмысленная акция.

КСТАТИ:

«Все находятся в войне со всеми как в общественной, так и в частной жизни, и каждый с самим собой».

Платон

Гораздо более весомый вклад в развитие цивилизации внес Карл Бенц (1844—1929 гг.) из Манхайма, который в 1885 году построил трехколесное самоходное устройство с бензиновым мотором.

Объединив усилия с Готлибом Даймлером, он в 1901 году преподнес человечеству роскошный «Мерседес Даймлера-Бенца». Италия порадовала мир в 1899 году своим «Фиатом», Франция – «Рено» (1901), а в 1906 году уличные зеваки изумленно любовались «Ролс-Ройсом».

В 1826 году родилась фотография, а через тридцать лет Луи Даггер (1789—1851 гг.) презентовал миру систему, которая стала непосредственным источником развития как собственно фотографии, так и рентгеновских снимков, и кинематографа, и телевидения, и т.д.

А последние, согласно сложившейся традиции, немыслимы без боевиков. Боевики, как и жизнь, которую они отражают, без стрелкового оружия, а уж в этой сфере XIX век постарался произнести совершенно новое слово.

Это слово касалось прежде всего конструкций оружия, предусматривающих заряжание с так называемой «казенной», а не со ствольной части, что было подлинной революцией в оружейном деле.

Сэмюэл Кольт (1814—1862 гг.) еще в 1835 году усовершенствовал револьвер, а затем основал фирму по производству стрелкового оружия.

Дикий Запад Северной Америки осваивался прежде всего при помощи знаменитых «кольтов» и «винчестеров», не говоря уже о разных там «Вессонах», «наганах» и прочих изрыгающих смерть игрушках людей вполне взрослых, но лишь едва тронутых налетом цивилизации.

В восьмидесятых годах американский конструктор и промышленник Хайрем Максим (1840—1916 гг.) подарил человечеству автоматическую винтовку, пушку и станковый пулемет «Максим».

В начале XX века в России, Великобритании и Австро-Венгрии проводились активные поиски оптимального варианта бронированной боевой машины-танка. В этом направлении технической мысли Россия, пожалуй, преуспела более других, так как такой вид вооружений, как танк, наиболее соответствует имперской политике, потому что является прежде всего наступательным средством. Если страна резко повышает уровень производства танков, значит она готовится к агрессии на чужую территорию, как утверждает исторический опыт.

В 1909—1910 гг. в России началось освоение применения авиации в военных целях, и к началу Первой мировой войны она располагала 263 боевыми самолетами, в то время как Великобритания имела на вооружении 30 таких самолетов, США – тоже три десятка, Австро-Венгрия – 65, но Германия – 232, видимо, чтоб Россия не очень-то задавалась…

Все они очертя голову бросились строить мощные военные корабли, в том числе броненосцы, авианосцы и подводные лодки.

К началу Первой мировой весь мир, считающий себя цивилизованным, имел в своем распоряжении если не весь ассортимент нынешних средств уничтожения homo sapiens, то, по крайней мере, очень многие из них, что демонстрировало огромный скачок от кремневых ружей, тесаков и пушек, стреляющих ядрами во времена наполеоновских войн, до таких шедевров «черного прогресса», как автоматическое оружие, отравляющие газы и бомбардировочная авиация.

КСТАТИ:

«Всякая вещь в природе является либо причиной, направленной на нас, либо следствием, идущим от нас».

Марсилио Фичино

В Сорбонне 16—23 июня 1894 года состоялся Международный атлетический конгресс, инициатором проведения которого был барон Пьер де Кубертен (1863—1937 гг.). На этом конгрессе было принято решение о возрождении Олимпийских игр и проведении Первой Олимпиады в 1896 году в Афинах.

Очень скоро Кубертен разочаровался в своей инициативе, целью которой было развитие массового спорта, призванного улучшать здоровье нации, но никак не организация выступлений спортсменов-одиночек, которые якобы защищают честь пославшей их страны. В современном мире, по мнению Кубертена, есть достаточно гораздо более значимые критерии определения понятия «честь страны», чем способность кого-то из ее граждан прыгнуть выше других или метнуть что-либо дальше других. Да и здоровье нации от таких достижений никак не зависит.

КСТАТИ:

«Спортсмен-профессионал: публичная девка, от которой требуют честного поведения».

Жан Жироду

Ради справедливости нужно заметить, что вышесказанное может относиться не только к спортсменам.

Век золота из многих профессионалов воспитал публичных девок, но при этом милостиво оставил немного иллюзий, потому что надо же было иметь, что терять окончательно…

Баллада о главном

То есть о том, что досталось потомкам, что является вечным и непреходящим свидетельством истинно человеческой деятельности, той, ради которой, наверное, Творец и поселил нас на этой планете, а мы, в силу своего самодовольного скудоумия, решили, что наша главная цель – либо война, либо размножение, либо набивание брюха разной снедью, то есть все то, что гораздо успешнее делают животные.

КСТАТИ:

«Наше исчезновение с лица земли произвело бы на Природу не больше впечатления, чем исчезновение одного из видов кур или кроликов, не так ли?»

Маркиз де Сад

Истинно так, но только в том случае, если люди своими проявлениями ничем не отличаются от тех же кур или кроликов. Двуногий кролик не имеет никаких преимуществ перед четвероногим, а то, что он умеет говорить… это само по себе не меняет дела.

Но есть другие, соответствующие таким понятиям, как Личность, Человек, те которые имеют все основания с гордостью произносить слово «Я», не прячась за безликим «Мы».

Александр Первый повелел в честь избавления России от наполеоновского нашествия украсить Москву храмом, посвященным Христу Спасителю.

Николай Первый назначил специальный комитет, который должен был опекать этот проект. Архитектор Константин Тон, автор целого ряда роскошных железнодорожных вокзалов, разработал образ величественной крестовидной базилики с пятью куполами. После высочайшего одобрения проекта начались строительные работы на берегу реки неподалеку от Кремля. Эти работы велись на протяжении сорока пяти лет, и вот 26 мая 1883 года в присутствии императора Александра Третьего храм Христа Спасителя был освящен.

Со всего мира съезжались люди для того, чтобы взглянуть на это рукотворное чудо и поклониться гению и труду создавших его Мастеров.

Храму, который по праву считался символом православного христианства, предстояло через 48 лет после освящения в какой-то мере повторить судьбу Иисуса Христа в эпоху Антихриста, но о ней чуть попозже…

Золотой век был фантастически, неправдоподобно богат на шедевры творческой мысли, которых с лихвой хватило бы на всю Историю человечества, если бы все остальные эпохи каким-то образом оказались лишенными такой чести.

Людвиг ван Бетховен (1770—1827 гг.), великий немецкой композитор, основоположник героико-драматического направления в симфонизме, автор множества музыкальных шедевров, каждый из которых мог бы прославить в веках его имя.

Между прочим, Бетховен посвятил свою «Героическую симфонию» Первому консулу Французской республики – Наполеону Бонапарту, однако когда этот «борец за свободу» провозгласил себя императором, композитор отозвал свое восторженное посвящение.

Во время Второй мировой войны первые такты его Пятой симфонии стали позывными радиостанции «Би-би-си», вещавшей для всей оккупированной нацистами Европы. Музыка Бетховена на слова оды Иоганна Фридриха Шиллера (1759—1805 гг.), названной «К радости», утверждена официальным гимном Европейского Содружества.

А чем не украшение мировой музыки – творчество гениального Франца Шуберта (1797—1828 гг.), написавшего за свою короткую жизнь свыше шестисот песенных шедевров!

А чего стоит один лишь «Полонез», написанный князем Михалом Клеофасом Огинским (1765—1833)!

Великий итальянец Никколо Паганини (1782—1840 гг.), основоположник музыкального романтизма и современной скрипичной техники. Он был первым из скрипачей, игравший в концертах наизусть.

Паганини играл на скрипке так виртуозно, что о нем ходили легенды, будто музыкант продал душу дьяволу, потому что обычный человек не может обладать таким искусством.

А обычному и не нужно обладать таким искусством. Обычный – он и есть обычный, и ничего в том нет зазорного, кроме лютой ненависти, которую испытывает большая часть обычных людей к своим собратьям, отмеченным искрой Божьей.

Эта позорная ненависть клокотала в душе недоброй памяти епископа города Ниццы Доменико Гальвано (надеюсь, что все его потомки стали наркоманами и проститутками), который запретил хоронить Паганини на городском кладбище, обвинив его в ереси.

Друзья покойного решили перевезти его тело в Геную, родной город Паганини, которому он завещал свою божественную скрипку, но губернатор запросил указаний на этот счет у местного духовенства, вследствие чего прах великого музыканта не нашел пристанища на родине. Даже высокое вмешательство в эту ситуацию короля Карла Альберта осталось безрезультатным. Попы в своей ненависти к человеческому гению были непоколебимы.

Прах Паганини еще долгое время кочевал, не находя себе хоть какого-то пристанища, пока пармский епископ не сменил гнев на милость и не разрешил ввезти гроб с телом покойного, чтобы похоронить его на вилле графа Чессоле через пять лет (!) после кончины.

Я не столько обвиняю попов в подобных недоразумениях, сколько тех, кто позволяет им вмешиваться в мирские дела. Все должно находиться на своих местах, иначе наступит хаос…

КСТАТИ:

«Религиозные убеждения – прекрасный предлог, чтобы делать людям гадости».

Ричард Олдингтон

В 1876 году духовные пастыри наконец-то соизволили разрешить похоронить Паганини на кладбище, но лишь в 1896 году он нашел последнее пристанище в роскошной усыпальнице на новом пармском кладбище…

Дерзкие вызовы воинствующей серости бросали в ту эпоху уже не герои-одиночки, а многие десятки (если не сотни) гениев, которыми была буквально насыщена эпоха.

Ференц Лист (1811—1886 гг.), великий венгерский композитор, основоположник нового направления в фортепианной музыке, придавшего ей оркестровую мощь и красочность звучания.

Незаурядная личность и в мире Музыки, и в мире Любви, судя по тому, что такая выдающаяся женщина, как знаменитая писательница Жорж Санд (1804—1876 гг.), которую звали Аврора Дюпен, была довольно значительное время его подругой.

Жорж Санд отнюдь не была одинока в подобной роли, но это мало что меняет: Любовь скоротечна, а вот Музыка – это навсегда.

Навсегда Золотой век воплощен в именах Фредерика Шопена (1810—1849 гг.), Роберта Шумана (1810—1856 гг.), ФеликсаМендельсона-Бартольди (1809—1847 гг.), Гектора Берлиоза (1803—1869 гг.), Антона Рубинштейна (1829—1894 гг.), Петра Чайковского (1840—1893 гг.), Сергея Рахманинова (1873—1943 гг.), АнтонаБрюкнера(1824—1896 гг.), Густава Малера (1860—1911 гг.), Рихарда Штрауса (1864—1949 гг.), Клода Дебюсси (1862—1918 гг.), Мориса Равеля (1875—1937 гг.), Шарля Гуно (1818—1893 гг.), Жоржа Бизе (1838—1875 гг.), Джузеппе Верди (1813—1901 гг.), Джакомо Пуччини (1858—1924 гг.), Жака Оффенбаха (1819—1880 гг.), Иоганна Штрауса (1825—1899 гг.), Ференца Легара (1870—1948 гг.), Бедржиха Сметаны (1824—1884 гг.), Антонина Дворжака (1841—1904 гг.), Эдварда Грига (1843—1907 гг.), Цезаря Кюи (1835—1918 гг.), Милия Балакирева (1836—1910 гг.), Александра Бородина (1833—1887 гг.), Николая Римского-Корсакова (1844—1908 гг.), Михаила Глинки (1804—1857 гг.), Александра Глазунова (1865—1936 гг.), Модеста Мусоргского  (1839—1881 гг.), Рихарда Вагнера (1813—1883 гг.) и многих других композиторов.

Это только композиторов, а сколько художников, архитекторов, писателей, скульпторов, изобретателей осчастливило своим творчеством ту эпоху, которая, несомненно, была апогеем развития земной цивилизации!

Взять хотя бы Александра Эйфеля (1832—1923 гг.), чья великая башня попросту дезавуирует значение всех войн и всех революций как xix, так и xx века, опозорившего себя перед Историей патологической страстью к разрушению того, что принято называть мировой гармонией в ее земном воплощении.

Самая, пожалуй, знаковая фигура Золотого века – Александр Пушкин (1799—1837 гг.), который сам по себе и целая эпоха, и революция в словесности, и неиссякаемый поток шедевров, и дерзкий вызов сложившимся стереотипам общественной морали.

Н. Рушева. Пушкин и дама

Духом вызова сложившимся стереотипам проникнута значительная часть творческого наследия автора бессмертного «Евгения Онегина», наследия, которое было беспощадно изрезано цензурными ножницами и во времена Николая Первого, и в советские, и в постсоветские времена.

Этим бунтарским духом проникнуты такие поэмы, как «Царь Никита и сорок его дочерей», «Гаврилиада», «Монах» и другие произведения великого Пушкина. Ну а если поднимать тему безнравственности, то нужно заметить, что некоторые главы абсолютно хрестоматийного «Евгения Онегина» критики умудрялись называть «безнравственными», не беря на себя труд аргументировать свои выводы.

В стихотворении Пушкина «Городок» волею редактора была вымарана 21 строка и заменена одна фамилия, которую ни в коем случае нельзя было произносить.

Это была фамилия русского поэта Ивана Баркова.

И великий Пушкин ответил вполне адекватно на такой грубый выпад цензуры. Очень скоро Петербург, а за ним и другие российские города облетела рукописная поэма «Тень Баркова», которая повергла в шок и цензоров, и всех ханжей, еще не разучившихся читать то, что написано пером и невозможно вырубить топором:

 
Однажды зимним вечерком,
В борделе на Мещанской,
Сошлись с расстриженным попом:
Поэт, корнет уланский,
Московский модный молодец,
Подьячий из сената
И третьей гильдии купец,
Да пьяных два солдата.
Всяк, пуншу осушив бокал,
Лег с блядью молодою
И на постели откачал
Горячею елдою.
Кто всех задорнее ебет?
Чей хуй средь битвы рьяной
Пизду курчавую дерет,
Горя, как столб румяный?
О землемер и пизд, и жоп!
Блядун трудолюбивый!
Хвала тебе, расстрига поп,
Приапа жрец ретивый!
 

Думаю, не требуется обладать уж очень богатым воображением, чтобы представить себе реакцию критиков и благонамеренной читающей публики. Что до критиков, то один из разночинцев-полуинтеллигентов дошел до того в своем стремлении показать, как он болеет за народную нравственность, что гневно обвинил великого русского драматурга Александра Островского (1823—1886 гг.) в «циничном эротизме» его драм «Воспитанница» и «Гроза».

Начиная с середины XIX века число таких «критиков» стремительно росло благодаря страстному желанию этой интеллигенции в первом поколении как можно быстрее занять свое место под солнцем, ее жгучей зависти к высокородным «счастливчикам» типа Пушкина, а также комплексу неполноценности в сочетании с не слишком благополучной генетикой.

Противостоять им, активно льющим воду на мельницу официальной цензуры, осмеливались лишь хорошо образованные и духовно свободные аристократы, и делали они это в самых вызывающих формах, впрочем вполне адекватных давлению мракобесия.

Первым, конечно, не лез за словом в карман Пушкин – «Солнце русской поэзии», который задавал тон этому движению сопротивления, но наиболее значительные поэты той поры тоже не прятались в темных закоулках конформизма. Современник Пушкина и его единомышленник Александр Полежаев (1804—1838) доставил немало хлопот цензуре своими раблезианскими стихотворениями и автобиографической поэмой «Сашка», которая настолько не пришлась по вкусу Николаю Первому, что по его указу поэт был сдан в солдаты. Вскоре он погиб.

Михаил Лермонтов (1814—1841), кроме известных хрестоматийных произведений написал еще и те, что стараются не упоминать в его биографиях, такие, как «Уланша» или «Петергофский праздник», который был особо дерзким вызовом существующим цензурным догмам. Разумеется, у Лермонтова хватило бы словарного запаса, чтобы раскрыть любую тему, не прибегая к нестандартной лексике, но когда цензурные и моральные запреты буквально оскопляют даже самые невинные романтические баллады, то что ж… как говорится, нате вам, господа…

 
Пустите, мне домой пора!
Кто вам сказал, что я такая?
– На лбу написано, что блядь!
Вставляй же!.. Ну, полез, довольно?
– Какой огромный!.. ох! мне больно!
Ой! тошно. – Врешь, ебена мать!
 

(«Петергофский праздник»)

Несомненно, подобные же мотивы руководили теми талантливыми поэтами той поры, которые, написали «барковиану» – цикл стихотворных произведений, авторство которых приписали Ивану Баркову, которого к тому времени давным-давно уже не было в живых.

Никто не может сказать, кто именно написал знаменитых «Луку Мудищева», «Прова Фомича» или «Григория Орлова». Весьма вероятно, что их авторы носили бессмертные имена, украсившие историю и литературы, и всего человечества, а возможно, что это были никому не известные, но в любом случае очень талантливые люди…

КСТАТИ:

«Только в презираемой литературе могут быть порядочные авторы».

Жюль и Эдмон Гонкуры

Ну с этим можно поспорить, вспомнив имена таких «китов» литературы XIX и первых лет XX века, как Оноре де Бальзака (1799—1850 гг.), Чарлза Диккенса (1812—1870 гг.), Шарлотты Бронте (1816—1855 гг.), Николая Гоголя (1809—1852 гг.), Гюстава Флобера (1821—1880 гг.), Льва Толстого (1828—1910 гг.), Виктора Гюго (1802—1885 гг.), Ги де Мопассана (1850—1893 гг.), Федора Достоевского (1821—1881 гг.), Уильяма Теккерея (1811—1863 гг.), Тараса Шевченко (1814—1861 гг.), Александра Дюма-отца (1802—1870 гг.), Альфреда де Мюссе (1810—1857 гг.), Марка Твена (1835—1910 гг.), Антона Чехова (1860—1904 гг.), Джеймса Фенимора Купера (1789—1851 гг.), Александра Куприна (1870—1938 гг.), Ивана Франко (1856—1916 гг.), Генриха Гейне (1797—1856 гг.), Джорджа Бернарда Шоу (1856—1950 гг.)… и этот список далеко не полный. Что и говорить, удивительная, неповторимая эпоха, до отказа наполненная ярчайшими личностями. Млечный Путь, ведущий в черную бездну…

А великий американский романтик Эдгар Аллан По (1809—1849 гг.), который оставил свой след в хрониках как певец трагических поисков смысла красоты, жизни и смерти, а также как вызывающе аморальный тип, запомнился мадам Клио прежде всего как родоначальник детективной литературы, как автор бессмертного рассказа «Убийство на улице Морг», давшего толчок развитию показа мощнейшей индустрии художественного расследования преступлений.

Вальтер Скотт(1771—1832 гг.), автор «Айвенго», «Роб Роя», «Квентина Дорварда» и других книг, без которых, наверное, невозможно жить.

А можно жить без новелл Проспера Мериме (1803—1870 гг.), без романов Стендаля (1783—1842 гг.), без сказок братьев Гримм, без пиратских историй Роберта Стивенсона?

КСТАТИ:

Марк Твен, сидя в кафе, пишет письмо своей знакомой. Сосед по столику все время заглядывает в написанное.

«Дорогая, – пишет Марк Твен, – я заканчиваю это послание так сумбурно, потому что какая-то свинья все время сует нос в мои откровения…»

– Сам ты свинья! – вскипел сосед. – Очень мне интересно, какую чушь ты там плетешь!

Начинающий поэт прислал несколько своих опусов Байрону, сопроводив их таким пояснительным текстом: «Я написал эти поэмы, вдохновленный неизвестно откуда взявшимся творческим огнем. Посоветуйте, как с ними поступить.»

Ответ Байрона не заставил себя долго ждать.

«Я самым внимательным образом ознакомился с Вашими прекрасными творениями, – писал великий поэт, – и пришел к выводу, что их следует возвратить в тот огонь, который вдохновил их автора. Лучше всего – в каминный?»

Мопассан некоторое время работал министерским чиновником. Через много лет в архивах министерства была обнаружена следующая характеристика на него: «Прилежный, добросовестный чиновник. Единственный недостаток – плохо пишет».

У Дюма-отца как-то попросили пять франков на похороны известного критика.

– Вот вам десять, – ответил он, – и похороните на них двух критиков.

Один весьма посредственный актер обратился к Бернарду Шоу с просьбой походатайствовать за него перед режиссером известного театра. Встретив этого режиссера, Шоу сказал:

– Этот молодой человек играет Гамлета, Ромео, Фердинанда, на пианино, на тромбоне и в биллиард. В последнем он просто непревзойден.

Ресторан в Лондоне. Сидящий за столиком Бернард Шоу подзывает официанта:

– Скажите, пожалуйста, ваш оркестр играет по заказу?

– Да, сэр.

– В таком случае пусть он сыграет в домино.

И еще такая глыба, как Иван Тургенев (1818—1883 гг.), автор бессмертных «Записок охотника», «Отцов и детей», «Накануне», а также Герасима и Муму, не говоря уже о трепетных «тургеневских девушках».

Он уже не первый век служит эталоном добропорядочности, признанным ортодоксально мыслящими дамами, господами, товарищами, братанами и т.п.

И не столь уж многие знают, что Тургенев – еще и автор эротической поэмы «Поп», где встречаются и такие философские размышления:

 
…Люди неразумны, право:
В ребяческие годы мы хотим
Любви «святой, возвышенной» – направо,
Налево мы бросаемся, крутим…
Потом, угомонившись понемногу,
Кого-нибудь ебем – и слава Богу.
 

Так что в жизни есть место не только сентенциям закомплексованных разночинцев, населяющих хрестоматийные произведения Ивана Тургенева.

«Король французских поэтов» – Поль Верлен (1844—1896 гг.) подарил потомкам, кроме самых возвышенных, и такие строки:

 
О попа женская, что во сто крат чудеснее любой —
И попки мальчика, и задницы мужской.
Из всех задов – и тут ни дать, ни взять, —
Мы будем лишь ее ценить и почитать.
 

Из архива истории фотографии

А одним из весенних вечеров 1833 года Альфред де Мюссе, ужиная с друзьями-литераторами в парижском ресторане «Пале-Рояль», обсуждал характерные особенности эротической литературы. Большинство склонялось к мнению, что этот жанр непременно требует использования грубых и непристойных выражений, ссылаясь на произведения эпохи Ренессанса.

Возражая своим друзьям, Мюссе заявил, что докажет обратное, написав за три дня откровенный эротический роман и при этом не использовав ни одного выражения, выходящего за общепринятые рамки благопристойности.

Было заключено пари, и ровно через три дня все его участники получили на руки рукописные копии романа под названием «Гамиани, или Две ночи бесчинств». Мюссе блистательно выиграл пари.

Его роман стал одним из самых знаменитых образцов своего жанра, признанным шедевром романтической эротики.

Иллюстрация к «Гамиани» де Мюссе.

В 1867 году в Париже состоялись судебные процессы над авторами «непристойных произведений». Первым из них был Гюстав Флобер, вина которого заключалась в написании романа «Мадам Бовари», а вторым – поэт Шарль Бодлер (1821—1867 гг.), автор бестселлера «Цветы зла».

И в том, и в другом произведении отсутствовали натуралистические описания сексуальных отношений. Преследования были вызваны лишь авторской позицией, оценкой моральных норм современного общества.

В то же время к эротическому натурализму Эмиля Золя (1840—1902 гг.) власти относились гораздо более терпимо.

Сам Золя так характеризовал свой роман «Нана»: «Тут интимные органы женщины – это алтарь, на который мужчины несут свои жертвы. Роман этот – поэма о вульве».

О вульве, о томлении любви, о преступлении и наказании, о муках творчества, о богатстве и бедности, о добре и зле, о жизни и смерти, о чем только не писали они, великие литераторы, делающие честь своей эпохе, которая нисколько не дорожила ими в роковом своем заблуждении…

А еще озаряли ее небосклон такие личности, как Артюр Рембо (1854—1891 гг.), Райнер Мария Рильке (1875—1926 гг.), Адам Мицкевич (1798—1855 гг.), Уолт Уитмен (1819—1892 гг.), Аполлон Григорьев (1822—1864 гг.), Семен Надсон (1862—1887 гг.), Константин Бальмонт (1867—1942 гг.), Максим Горький (1868—1936 гг.), Валерий Брюсов (1873—1924 гг.), Александр Блок (1880—1921 гг.), Генрик Сенкевич (1846—1916 гг.)… Да нет, это просто бессмысленная затея – пытаться перечислить всех великих художников слова Золотого века, как и всех музыкантов, скульпторов, живописцев… Их было так много, что кажется, будто в Золотом веке не существовало иных проблем, кроме творческих…

КСТАТИ:

«Умник выдвигает проблемы, дурак и невежда решают их, но все трудности остаются для философа».

Жюльен де Ламетри

Любопытная деталь: так густо насыщенный выдающимися деятелями в области художественного творчества, Золотой век оставил Истории очень мало имен своих философов.

Почему так? Скорее всего, из-за невостребованности философской мысли. Она ведь всегда обращена в будущее, обгоняя свое врем», а какое будущее могли предвидеть философы XIX века?..

Самый, пожалуй, абстрактный из них – Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770—1831 гг.), который положил начало новому пониманию диалектики и подверг ревизии традиционную логику, выдвинув фундаментальный принцип: «Противоречие есть критерий истины, отсутствие противоречия есть критерий заблуждения».

Да, сам процесс жизнедеятельности – это процесс преодоления противоречий, без которых нельзя выстроить ее фабулу.

Гегель – автор таких понятий, как «абсолютная идея», «абсолютный дух», «для-себя-бытие» и т.п.

КСТАТИ:

«Человек не станет господином природы, пока он не станет господином самого себя».

Георг Вильгельм Фридрих Гегель

Его яростным критиком, если не сказать ниспровергателем, был другой философ Золотого века – Артур Шопенгауэр (1788—1860 гг.), который заявил, что не удивление, присущее Гегелю, а «недоумение и печаль есть начало философии».