Текст книги "Днем казак, ночью - волк (СИ)"

Автор книги: Валерий Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

   На следующий день свежий и отдохнувший д*Артаньян в десять часов утра явился в приемную кардинала, где его встретил, как всегда невозмутимый Бернуин. Окинув гасконца любопытным взглядом, он ушел доложить о нем Мазарини, а возвратясь спустя минуту, молча распахнул перед мушкетером дверь кабинета.

   Кардинал, сидя в кресле в своей алой сутане, как обычно, что-то быстро писал на листе бумаги. Подняв взгляд на застывшего у входа мушкетера, он отложил перо в сторону и сказал:

   -О! Господин д*Артаньян, что-то долго вы отсутствовали!

   -Совсем нет, ваше высокопреосвященство,– ответил мушкетер, смело глядя в лицо Мазарини.– Генерал Кромвель поручил мне сопровождать со своим адъютантом пленного короля Карла I на остров Уайт. Но как только он туда был доставлен, я в тот же день отправился назад во Францию.

   -А, кстати, – заинтересовался кардинал,– как происходило пленение короля Карла?

   -Мы с капитаном Грослоу прибыли в Ньюкасл на следующий день после того, как король оказался в плену у Кромвеля, поэтому я об этом знаю лишь понаслышке.

   -И что же говорят, было ли сражение?

   -Нет, ваше высокопреосвященство,– сдержанно ответил мушкетер,– сражения не было. Шотландцы продали короля генералу Кромвелю за четыреста тысяч фунтов стерлингов.

   -Вот оно как!– забарабанил пальцами по столу Мазарини.– И вы говорите, Кромвель поручил вам конвоировать пленного короля на остров Уайт.

   -Не совсем так, он поручил эту миссию своему адъютанту капитану Грослоу. Меня же он отпустил к вам, но предложил попутно присоединиться к караулу, охраняющему короля и вместе с ним добраться до Портсмута. Там мы должны были расстаться, но, каюсь, Грослоу уговорил меня сопроводить его и на остров. Однако, я еще в Портсмуте зафрахтовал корабль, который забрал меня из Ньюпорта и доставил в Булонь.

   -Гм! – нахмурился кардинал, продолжая выбивать пальцами по столу гвардейский марш.– И вы говорите, сопровождали Грослоу один до самого острова?

   -Ну, не один, естественно,– улыбнулся д*Артаньян.– С ним было еще три десятка солдат, которые несли охрану короля.

   -Я имею в виду не солдат, – с досадой сказал Мазарини.– Был ли еще кто-нибудь с вами из посторонних?

   «Итак, ему все известно»,– подумал мушкетер.

   -Ну, если вы имеете в виду двух мальтийских рыцарей, то они присоединились к нам в Дареме. Но, как я погляжу, вашему преосвященству известны даже такие мелочи,– разыграл он удивление.

   -Господин д*Артаньян,– кардинал поднялся из-за стола,– я спрошу вас прямо, что вам известно о судьбе этого Грослоу?

   -Ничего,– ответил мушкетер. – Он вместе с мальтийскими рыцарями проводили меня до пристани, подождали, пока я поднимусь на борт судна и возвратились в замок, как я полагаю. А что с ним что-то случилось? Жаль, если так, мы ведь за это время с ним крепко сдружились.

   -Господин д*Артаньян, – сухо сказал Мазарини.– У меня есть серьезные основания не доверять вашим объяснениям, поэтому вынужден вас задержать. На выходе из дворца отдайте шпагу лейтенанту Коменжу.Он знает, куда вас дальше доставить.

   -Как я понимаю,– дерзко спросил гасконец,– патента лейтенанта мушкетеров мне теперь не видать, как ушей без зеркала и, следовательно, наше соглашение утратило силу?

   Кардинал ничего не ответил, отвернувшись к окну. Мушкетер поклонился, коснувшись перьями шляпы пола в комнате, одел ее на голову и, повернувшись, вышел из кабинета.

   Отдав шпагу де Коменжу, который принял ее со смущенным видом, пообещав хранить, как зеницу ока, д*Артаньян в знакомой читателю карете, знакомым путем отправился в Рюэй с той лишь разницей, что в этот раз, въехав во двор замка, карета остановилась возле оранжерейного павильона. Сопроводив мушкетера в отведенную ему комнату, де Коменж, желая сделать приятное человеку, к которому он относился с искренней симпатией, указал на стену комнаты, сказав:

   -Если бы здесь было прорублено окно, то вы могли бы видеть своих друзей, которые находятся здесь же напротив в охотничьем павильоне.

   -Вот как!– воскликнул мушкетер. – Они тоже арестованы?

   -Кардинал, поручив мне доставить вас сюда,– сказал с тонкой улыбкой лейтенант,– подчеркнул, что вы все трое находитесь у него в гостях.

   -Однако странное представление у его преосвященства о гостеприимстве,– саркастически заметил гасконец. – Но Бог с ним, в гостях, так в гостях. Но у меня к вам, сударь, есть просьба...

   -Всегда к вашим услугам,– сказал де Коменж,– если только ваша просьба не слишком противоречит инструкциям, полученным от господина кардинала.

   -Если мне позволено знать о том, что мои друзья находятся по соседству, то я полагаю, у вас нет запрета сообщить им о том, что я тоже здесь.

   -Нет, такого запрета у меня нет,– подтвердил лейтенант,– и я сегодня же выполню вашу просьбу.

   Возвратясь в Лувр, де Коменж доложил Мазарини об исполнении его приказа.

   -А как ведут себя двое других?– спросил кардинал.

   -Ничего необычного в их поведении нет, – пожал плечами лейтенант,– они довольно спокойные заключенные.

   -Господин Коменж,– поморщился Мазарини,– я уже говорил вам как-то, что они не заключенные, а мои гости. Вы знаете всех троих, но не до конца. Могу под большим секретом сообщить, что некоторое время назад я поручил им оказать помощь королю Карлу, так вот, благодаря им, арестованный Кромвелем король едва не оказался на свободе.

   -Но, если они такие верные слуги,– поразился услышанному де Коменж,– почему вы держите их в тюрьме?

   -В тюрьме?– с удивлением повторил кардинал.– А с каких это пор Рюэй стал тюрьмой?

   -С тех самых, когда в нем находятся заключенные, – упрямо повторил лейтенант.

   -Эх, Коменж, Коменж,– лукаво улыбнулся Мазарини,– ну сколько раз вам повторять, что они мои гости. Настолько дорогие гости, что я разместил их в своем дворце, велел сделать решетки на окнах и запоры на дверях из опасения, как бы они не лишили меня своего общества. И, хотя они кажутся узниками, но на самом деле это совсем не так. В доказательство своего уважения к ним я намерен сегодня вечером нанести визит господину д*Артаньяну. Вы знаете, что я имею обыкновение гулять там в оранжерейном павильоне и вот после окончания прогулки я зайду к нему, у нас есть о чем побеседовать. Как знать, может, после этой беседы он станет лейтенантом королевских мушкетеров.

   -Даже так!– удивился сбитый с толку лейтенант и, поклонившись кардиналу, покинул его кабинет.

   Возвратившись в Рюэй, де Коменж пошел к Серко и Верныдубу, впереди него шел сержант с двумя солдатами, которые несли ужин в корзине, наполненной блюдами и мисками.

   -Ну вот,– разочарованно пробасил Верныдуб,– опять баранина.

   -Господин лейтенант,– с улыбкой произнес Серко,– мой друг решил взбунтоваться, если Мазарини будет упорно кормить его бараниной.

   -Хорошо,– отдал распоряжение сержанту лейтенант,– унесите баранину и принесите жареную курицу. Я должен исполнять желания гостей его высокопреосвященства, тем более, что у меня для них есть отличная новость.

   -Иронизируете, господин Коменж, – с укором заметил Серко,– разве гостей держат под замком?

   -Господин кардинал сегодня мне раза три повторил, что вы его гости, а у меня нет оснований ему не верить,– с легкой улыбкой ответил лейтенант.

   -А о какой новости вы хотели нам сообщить?– напомнил Серко.

   -Ах, да, их даже две. Первая состоит в том, что герцогине де Лонгвиль сообщено о вашем.., гм,– замялся лейтенант,– ну, в общем, что вы не дезертиры, а отсутствуете на ее службе по уважительной причине. Правда, я не берусь передать всех тех слов благодарности, которые она высказала в адрес его высокопреосвященства...

   -Благодарю вас! -живо отозвался Серко.– Это отличная новость? А какова вторая?

   -Приятно ли было бы вам узнать, что господин д*Артаньян находится в добром здравии?

   -О чем вы говорите! – воскликнул Серко.– Безусловно, это весьма приятное сообщение!

   -В таком случае с удовольствием сообщаю, что он поручил мне передать вам о том, что находится в добром здравии, чего и вам желает.

   Иван сначала откровенно обрадовался, но затем нерешительно спросил:

   -Если он поручил вам передать нам привет, следовательно, вы его видели?

   -Конечно.

   -И где же, если не секрет?

   -В этом нет никакого секрета,– ответил Коменж, указав рукой на окно.– Вы отсюда видите вход в оранжерейный павильон, так вот ваш друг находится там.

   -Следовательно, и он арестован?

   -Как вы знаете, – рассмеялся Коменж,– в Рюэе нет арестованных, потому, что здесь нет тюрьмы.

   – А если без шуток! Значит, д*Артаньяна арестовали? Давно?

   -Сегодня утром, сразу после аудиенции у кардинала.

   -Арестован,– глухо повторил Серко.

   -Арестован,– эхом откликнулся Верныдуб.

   -Да, полно вам,– сказал де Коменж, чувствовавший искреннее расположение ко всем троим за услугу, оказанную ими при аресте Бруселя.– Не отчаивайтесь, я не хотел вас огорчить этой новостью. Тем более, в этих непростых условиях все мы подвержены всяким случайностям. А Фортуна, как известно, изменчива. Строго между нами, Мазарини намекнул, что после того, как он сегодня вечером посетит вашего друга в оранжерейном павильоне, тот может стать лейтенантом в роте де Тревиля.

   -Вот как!– сказал Верныдуб. – Кардинал сегодня вечером намерен нанести визит д*Артаньяну!

   -Ты неправильно понял господина Коменжа,– поправил его Серко,– видимо, Мазарини вызовет его к себе.

   -Нет, нет, все правильно,– повторил лейтенант,– именно кардинал посетит д*Артаньяна. Обычно Мазарини в сопровождении двух караульных прогуливается вечером в оранжерейном павильоне. Вот после прогулки он и намерен посетить вашего друга и побеседовать с ним.

   -Он будет беседовать с ним в присутствии караульных?– удивился Серко.

   -Ну, это швейцарцы, – ответил лейтенант,– они по-французски не понимают, разговаривают только на немецком. Хотя, я думаю, он их оставит за дверью.

   -Весьма опрометчиво со стороны кардинала оставаться наедине с д*Артаньяном,– сказал Серко,– это очень решительный молодой человек и, видимо, он не очень доволен гостеприимством господина Мазарини.

   -Полноте!– рассмеялся Коменж.– Можно подумать, что вы какие-то монстры! Мушкетер ведет себя вполне спокойно. Кроме того, он безоружен, а кардинала охраняют два караульных.

   -А это не те ли два караульных, которые каждый вечер прогуливаются подолгу перед нашим окном, пока их кто-то не позовет?– с равнодушным видом поинтересовался Иван.

   -Да, это они,– подтвердил лейтенант,– эти швейцарцы ожидают здесь, пока их не позовет Бернуин сопровождать кардинала в его прогулке. Обычно они сидят на скамейке у вас под окном.

   Глава четвертая. Побег.

   Едва за лейтенантом закрылась дверь их камеры и щелкнул ключ в замке, Серко вопросительно посмотрел на Верныдуба.

   -Я же тебе говорил, что терпеливым сопутствует удача, – сказал он.

   -Да, – отозвался тот, – для двоих этот замок был в самый раз, но для троих заключенных он уже не годится. Итак, каков твой план?

   -Давай сначала поужинаем, а потом уже обсудим план в деталях. Они уселись за стол и с аппетитом угостились тем, что передал им кардинал от щедрот своих.

   Окончив ужин, оба подошли к окну. Серко глянул в сторону караульного помещения и сказал:

   -Швейцарцы должны появиться через четверть часа.

   -Да, похоже пора, – произнес Верныдуб, взявшись за один из прутьев решетки.– Но взгляни, Иван, тут высоко, я не смогу до них дотянуться.

   -Не переживай, они станут на скамейку.

   -Ну, тогда ладно,– ответил Верныдуб и одним легким движением рук согнул прут так, что оба его конца вышли из своих гнезд, где они спокойно находились на протяжении пятнадцати лет.

   -Проверь, твоя голова тут пройдет?– спросил Серко.

   -Да я и весь в эту дыру пролезу.

   Он отставил в сторону прут решетки и действительно просунул в образовавшееся отверстие свой торс.

   -Тогда приготовимся, вот они, кажется, выходят. Только бы закрыли за собой дверь караульного помещения,– заволновался Иван.

   -Закрыли,– успокоил его Остап.

   Действительно, два швейцарца, один высокий, другой пониже, вышли из караульного помещения, закрыв за собой дверь, и подошли к скамейке, где привыкли обычно сидеть в ожидании кардинала. Был конец февраля и обоим солдатам на улице стало зябко, они кутались в плащи, надвинув шляпы на самые уши.

   Верныдуб стал сбоку от окна, а Серко сказал:

   -Когда один из них станет на скамейку у окна, хватай его и тащи сюда. Второй останется сидеть на скамейке и уснет. Хватай затем его и тоже тащи сюда.

   Когда швейцарцы подошли к скамейке, Серко громко сказал:

   -Гутен таг!

   Один из солдат ответил на приветствие.

   Иван, знавший по– немецки всего несколько слов, спросил:

   -Будешь дринк?

   -О яволь! – ответил солдат, поняв, что ему предлагают выпить.

   -Ком цу мир!– поманил его Серко,– дринкен тут.

   Когда солдат понял, что его приглашают подняться выше, он стал на скамейку. Второй остался стоять рядом, с любопытством наблюдая, что будет дальше. Серко мгновенно вошел в его сознание, заставив моментально уснуть. Швейцарец качнулся и, сев на скамейку, уснул. Верныдуб же по знаку Ивана протянул руку, схватил за горло вставшего на скамейку солдата и втянул его, как пушинку внутрь. Затем он вылез из окна и передал Ивану второго. Не прошло и минуты, как друзья, накинув на себя плащи и шляпы солдат, которых они связали, а Серко, кроме того, еще и погрузил в сон, спрыгнули вниз и стали у скамейки. Почти сразу же дверь караульного помещения открылась и кто-то крикнул:

   – Караульные, где вы?

   Потрогав эфессы щпаг, которые они отобрали у швейцарцев, и , убедившись, что шпаги легко выскальзывают из ножен, они подошли к двери караульного помещения. Из него вышел Бернуин и показал им знаком следовать за собой. Серко и Верныдуб нахлобучили шляпы на самые носы и склонили головы, чтобы не быть узнанными. Бернуин провел их к оранжерейному павильону, открыв его дверь своим ключом. В небольшой прихожей стояло несколько стульев, стол, какой-то шкаф. Две боковые двери, расположенные напротив одна другой, вели из прихожей в разные помещения.

   -Сидите здесь и ждите, вы должны пропустить только одного человека и никого больше,– сказал камердинер Мазарини и вышел из павильона, закрыв на ключ входную дверь.

   -Похоже, мы сменили одну тюрьму на другую,– хмыкнул Верныдуб.

   -Не спеши с выводами, Остап,– успокоил его Иван,– я уже чую запах свободы!

   -А запах золота ты часом не чуешь?– сострил Остап.

   -Тише,– сказал Иван,– кажется, сюда кто-то идет.

   Действительно, одна из боковых дверей, скрипнув петлями, отворилась. На пороге показался человек, закутанный в коричневый плащ, с низко надвинутой на лоб фетровой шляпой и с фонарем в руке.

   Подойдя ко второй боковой двери, он оглянулся и спросил:

   -Вы знаете приказ никого сюда не пропускать?

   -Ja,– ответил Серко, решив ограничиться одним этим немецким словом.

   -А, немцы!– проговорил Мазарини ибо это был никто иной, как он, – Тем лучше.

   Он открыл ключом дверь и вышел из прихожей. В двери щелкнул замок.

   -Что теперь?– спросил Верныдуб.

   -Прежде всего, давай забаррикадируем двери, чтобы быть уверенными, что на нас не нападут с тыла.

   Они подперли двери столом, стульями и другой мебелью, что была здесь, затем подошли к двери, за которой скрылся кардинал. Серко подергал ручку, но дверь оказалась запертой.

   -Ломай,– сказал он приятелю,– только не снеси ее вовсе с петель.

   Верныдуб нажал, одна створка отошла и Иван, просунув конец шпаги, открыл замок.

   Глава пятая. Сокровищница кардинала.

   -Ну, что с Богом!– сказал Серко, отворяя дверь в помещение, куда вошел кардинал.

   -Ха! Да тут настоящий сад,– восхищенно произнес Верныдуб. Действительно, в свете фонаря, оставленного кардиналом у входа на полу, они увидели длинные ряды апельсиновых и гранатовых деревьев, растущих в больших деревянных кадках, которые образовали несколько аллей.

   -Однако кардинала здесь нет,– проговорил Иван, оглядевшись по сторонам.– Куда он к дидьку подевался?

   Он прошел немного вперед, Верныдуб следовал за ним. Внезапно друзья увидели, что одна из кадок с деревом выдвинута из ряда, а на ее месте в полу оранжереи зияет отверстие.

   -Эту кадку так просто не сдвинуть, – со знанием дела заметил Верныдуб,– видимо, тут какой-то скрытый механизм есть.

   -Теперь я понял!– негромко воскликнул Серко, указав на ступени винтовой лестницы, ведущей вниз.– Это же сокровищница Мазарини. Здесь он прячет свое золото.

   -Похоже, – согласился Верныдуб,– и, судя по всему, у него тут его немало.

   В это время внизу раздались звуки запираемого сундука или двери, затем послышались шаги и показался слабый свет. Мазарини оставил фонарь у входа, но спустился вниз с толстой восковой свечой. Сейчас он поднимался по лестнице, держа в одной руке свечу, а в другой мешочек с золотыми монетами. Серко и Верныдуб отошли чуть назад, спрятавшись за одной из кадок.

   Поднявшись наверх, кардинал направился прямо к ним и, остановившись в нескольких шагах, нажал что-то в стене, приведя в действие механизм, который бесшумно поставил выдвинутую кадку на ее место, закрыв отверстие в полу. Затушив свечу, кардинал спрятал ее в карман и подняв с пола фонарь, пробормотал:

   -Навестим-ка, теперь этого дерзкого юнца!

   Он пошел по центральной аллее, Серко и Верныдуб шли параллельно ему, чуть поотстав, чтобы свет фонаря не падал на них. Пол оранжереи был усыпан песком. поэтому звука шагов слышно не было.

   Пройдя в конец оранжереи, кардинал открыл стеклянную дверь и оказался в коридоре, который из оранжереи не был виден. Сделав еще несколько шагов, Мазарини подошел к одной из дверей, но вдруг остановился и негромко чертыхнулся:

   -О черт! Ведь Коменж советовал взять с собой солдат и поставить их у двери, чтобы не оставаться наедине с этим головорезом. Придется возвращаться.

   Он повернулся, но в это время Серко выступил вперед и, сняв шляпу, приветствовал кардинала.

   -Не беспокойтесь, монсеньор,– сказал он.– Мы здесь.

   Вслед за ним вышел из тени и Верныдуб.

   -Да, мы здесь,– пробасил он,– к услугам вашего высокопреосвященства.

   Мазарини перевел испуганный взгляд на него, узнал обоих и, застонав от ужаса, выронил фонарь.

   Серко поднял фонарь, который, к счастью, не погас и серьезным тоном сказал:

   -О, как вы неосторожны, монсеньор. Тут бродить в потемках опасно, можно споткнуться о какую-нибудь кадку и упасть в какую-нибудь дыру.

   -Люпугрис,– еле слышно произнес Мазарини, все еще не доверяя своим глазам.

   -Да это мы с моим другом Портантом или, если угодно Портосом,– насмешливо произнес Иван.– Вы, кажется, собирались проведать господина д*Артаньяна, мы с радостью готовы вас сопровождать к нему. Следуйте вперед, а мы будем вас охранять.

   Мазарини, надо отдать ему должное, оставался верен себе, поэтому первым делом спросил дрожащим голосом:

   -Давно ли вы в оранжерее, господа?

   -Нет,– быстро ответил Серко, бросив взгляд в сторону Верныдуба,– только что вошли.

   Мазарини облегченно вздохнул, подумав, что они не видели, как он спускался в свою сокровищницу. Что-то вроде улыбки скользнуло по его губам, и он окрепшим голосом со вздохом сказал:

   -Ну, что же, должен признать, вы меня переиграли. Вы хотите потребовать у меня свободы. Я возвращаю ее вам!

   -Ваше великодушие, монсеньор,– насмешливо поклонился Серко,– а равно и ваша доброта поистине не знают границ. Но свободу мы себе уже возвратили сами, а теперь хотим получить от вас кое-что другое.

   -Вы хотите сказать,– с минуту помолчав, сказал напряженным голосом Мазарини,– что теперь я ваш пленник и вы станете диктовать мне свои условия.

   -Что-то вроде того,– ответил казак,– вы уж не обессудьте, монсеньор, но таков закон войны. Вы ее объявили нам, но проиграли, теперь вы наш пленник и должны уплатить выкуп.

   – И в чем же он будет заключаться, этот выкуп?

   -Мы с моим другом пока не решили, монсеньор,– ответил Серко,– тем более, есть еще и третий наш товарищ. Сейчас мы пойдем к нему и спросим его мнение. Он ведь тут в двух шагах от нас. Соизвольте только открыть дверь и все через несколько минут выяснится.

   Мазарини вздрогнул, но не сдвинулся с места.

   -Монсеньор,– в голосе Серко прозвучал металл,– вы, без сомнения, заметили, что мы преисполнены к вам почтительности. Однако, время не ждет. Потрудитесь открыть дверь и прошу запомнить, что при малейшей вашей попытке к бегству, при малейшем крике, мы вынуждены будем применить крайние меры. Скажу откровенно, не хотелось бы к ним прибегнуть.

   -Хорошо, господа, – ответил кардинал,– я не сделаю такой попытки, даю вам честное слово.

   С этими словами он подошел к одной из дверей, у которой был уже раньше, достал из кармана ключ и, вставив его в дверной замок, повернул. Затем он отворил дверь и вошел внутрь комнаты, оставив дверь открытой. Серко и Верныдуб последовали за ним.

   Глава шестая. Благополучная развязка.

   Д*Артаньян, предупрежденный уже де Коменжем о предстоящем визите кардинала, поклонился ему, сняв шляпу и держа ее в руке.

   -Ваше высокопреосвященство могли бы придти ко мне и без сопровождающих,– сказал он с едва заметной иронией. – Честь, которую вы мне оказываете, слишком велика, чтобы я мог забыться.

   -Но, дорогой друг, монсеньор вовсе и не собирался нас брать с собой,– сказал Серко, делая шаг вперед и сдвинув шляпу назад.– Мы сами настояли на этом, может быть, и не самым вежливым образом.

   -Это вы!– воскликнул мушкетер.– Но объясните мне, что все это значит.

   -Это значит, милый юноша, – вмешался Мазарини, кусая себе губы, в тщетной попытке улыбнуться,– что роли переменились и теперь я стал пленником этих господ. Но хочу сразу предупредить, что, если только вы не перережете мне горло, триумф ваш будет недолог.

   -Ах, монсеньор,– заметил Серко,– к чему угрозы? Вы подаете дурной пример. Мы так кротки и вежливы с вашим преосвященством! Не лучше ли обсудить возникшую ситуацию без обид, по-дружески?

   – Я ничего не имею против, господа,– ответил Мазарини твердым тоном,– но прежде, чем мы перейдем к обсуждению условий выкупа, я не хочу, чтобы вы считали ваше положение лучше, чем оно есть на самом деле. Не спорю, я попал в западню, но и вы сами в ней находитесь. Здесь полон двор солдат, с минуты на минуту меня начнут искать. Де Коменж перероет здесь каждый уголок. Вам не выйти из оранжереи.

   «Казак татарина поймал, да сам на аркан к нему попал,– подумал Серко,– в чем– то он, конечно, прав». Иван не хотел применять в отношении кардинала никаких чар, памятуя, что во Франции инквизицию еще никто не отменял.

   -Я уже предлагал вам свободу, – продолжал тем временем Мазарини,– и предлагаю ее вновь. Собственно, у вас нет другого выхода, как согласиться, потому что через час ваше отсутствие будет замечено и вас разыщут.

   -Но как мы можем вам поверить,– спросил Серко, – если от вас зависит тут же нас ее лишить, этой самой свободы?

   -Но разве слово Мазарини уже ничего не значит?– с хорошо разыгранным возмущением спросил кардинал.

   -Гм!– вмешался молчавший до сих пор мушкетер.– Я слыхал про одного Мазарини, который плохо выполнял свои обещания. Случайно, он не был предком вашего преосвященства?

   -Вы очень умный юноша, господин д*Артаньян,– почти искренне заметил кардинал,– поверьте, мне жаль, что я рассорился с вами.

   -Давайте мириться, монсеньор,– ответил мушкетер, – я только этого и хочу.

   -Ну, ладно,– сказал Мазарини, несколько секунд подумав,– пожалуй, есть вариант. который устроит всех нас. В конце коридора есть дверь, она ведет в парк. Я дам вам ключ, открывайте дверь и уходите. В ста шагах вы увидите стену, перелезайте через нее и там рядом проходит большая дорога. Выйдя к ней , вы окажетесь на свободе.

   -Ну, вот это уже деловой разговор, – произнес Серко, переглянувшись с мушкетером и Верныдубом. -Только не будете ли вы так добры, монсеньор, провести нас к двери.

   -С удовольствием,– ответил Мазарини,– вы убедитесь, что я веду честную игру.

   Откровенно говоря, кардинал не рассчитывал отделаться так легко, поэтому прошел вперед в конец коридора и имевшимся у него ключом, открыл дверь. В коридор тут же ворвался ветер и снежная пыль.

   -Ого!– сказал Серко, выглянув наружу.– Да тут не видно не зги. В этой темноте мы можем проплутать по парку до утра. Если уж вы, монсеньор, были так добры, что взялись нам помогать, то может быть, проведете и к стене парка, чтобы поскорее избавиться от нас.

   -Охотно,– ответил кардинал и пошел вперед. Не прошел он и ста шагов, как показалась стена.

   -Полагаю, вы удовлетворены? – спросил Мазарини.

   -Разумеется,– произнес Серко.– Только вот незадача, у господина д*Артаньяна нет шпаги, а за стеной мы можем наткнуться на стражу или еще на кого-нибудь. Может быть, вы одолжите свою шпагу, монсеньор, нашему товарищу.

   -С удовольствием,– сказал кардинал,– я даже дарю ее и прошу сохранить на память. Он отстегнул шпагу и вручил ее д*Артаньяну.

   -Я обещаю, монсеньор,– поклонился мушкетер,– никогда не расставаться с нею.

   -Как это трогательно!– заметил с усмешкой Верныдуб.

   -А теперь, д*Артаньян, прошу вас полезайте на стену и посмотрите все ли там в порядке,– предложил Серко.

   Юноша быстро взобрался на стену и ответил:

   -Кажется, все спокойно.

   Он спрыгнул вниз по ту сторону стены.

   Теперь на стену взобрался Серко. Он уселся там поудобнее и сказал Верныдубу:

   -Остап, давай сюда кардинала.

   В следующую секунду Мазарини подброшенный могучей рукой, оказался на стене, не успев даже вскрикнуть.

   -Прыгайте вниз, монсеньор!– приказал Серко.– Д*Артаньян, держите его высокопреосвященство!

   Когда кардинал оказался внизу Серко тоже спрыгнул со стены. Вслед за ними через стену перелез Верныдуб.

   -Но господа,– наконец, опомнился Мазарини,– вы нарушаете ваше обещание!

   -А что мы обещали вам, монсеньор?– с улыбкой спросил Серко.

   -Но ведь благодаря мне вы получили свободу, – сказал Мазарини,– ваша свобода – мой выкуп.

   -Допустим,– согласился Серко. Затем, наклонясь к кардиналу, он тихо шепнул ему на ухо:

   – А как насчет выкупа за те несметные сокровища, что хранятся в подземелье? Разве сохранение тайны о них не стоит хорошего выкупа?

   Мазарини застонал.

   В это время со стороны дороги, о которой говорил кардинал, послышался слитный гул сотен лошадиных копыт и конское пофыркивание. Спустя минуту из темноты на казаков, мушкетера и Мазарини надвинулась темная масса и чей-то повелительный голос крикнул:

   -Стой, кто там у стены?

   -Господи! – снова застонал кардинал. – Это граф Рошфор, я пропал!

   Серко выступил вперед и ответил:

   -Осторожнее господа, здесь кардинал Мазарини!

   Рошфор спрыгнул с лошади и подошел ближе:

   -Нас послала госпожа де Лонгвиль освободить вас. Но я вижу, вы не только сумели освободиться сами, но и захватили с собой этого плута -итальянца. Думаю, герцогиня будет довольна!

   Э П И Л О Г

   Кардинала доставили в один из замков герцогини де Лонгвиль, где в результате долгих и утомительных переговоров, Мазарини вынужден был согласиться на большинство из требований, предъявленных освободившимися пленниками. Серко потребовал передать герцогине де Лонгвиль в полное наследственное владение Нормандию, пятьсот тысяч ливров и обязательство, чтобы король Людовик IV, был крестником ее ребенка. В свою очередь герцогиня пожелала, чтобы парижскому коадъютору де Гонди была выхлопотана в Риме кардинальская шапка. Д*Артаньян стал лейтенантом королевских мушкетеров, с обещанием, что после смерти де Тревиля займет его место. Было еще несколько условий, с которыми кардинал также вынужден был согласиться. После этого высокие договаривающиеся стороны составили договор, который подлежал утверждению королевой Анной. Мазарини, которому на прощание Серко прошептал несколько слов на ухо, прибыв в Париж, был очень настойчив и королева подписала договор. Для себя казаки выторговали сто тысяч ливров, которые им вскоре были доставлены. Затем под охраной двух десятков дворян принца де Конде они отправились в порт Кале, где на зафрахтованном судне добрались в Гданськ. Южные рубежи Речи Посполитой уже полыхали в огне казацкого восстания, поднятого Богданом Хмельницким, поэтому двум мальтийским рыцарям удалось вернуться на родину только к концу года.

   Серко оказался плохим пророком. Сэр Артур Каппель, выполняя обещание данное королю, собрал полк преданных ему дворян и двинулся к острову Уайт, желая освободить Карла. Но по дороге он был перехвачен отрядом верного Кромвелю генерала Ферфакса, разбит и сам оказался в плену. Парламент во избежание дальнейших проблем, перевел «короля» из крепости Карисбрук в Лондон, где он был предан суду и обезглавлен в Уайтхолле 30 января 1649 года, как это и указано в любом учебнике истории. Казнь была произведена спустя четырнадцать месяцев после его доставки на остров Уайт. Кто знает, как бы все обернулось, если бы с казнью подождали, хотя бы еще четыре месяца ...

   Вскоре вновь произошло возмущение горожан в Париже и кардинал вынужден был ночью в карете с малолетним королем и королевой убежать из Парижа и скрыться за границей, опасаясь взбунтовавшихся парижан. Рядом с его каретой скакал верный лейтенант мушкетеров д*Артаньян, охраняя венценосное семейство, позднее, после возвращения во Францию произведенный кардиналом в капитаны мушкетеров его величества короля Людовика XIV.

   По окончанию Фронды Великий Конде в 1651 годуперешел на службу к королю Испании.

   Спустя годы д*Артаньян опубликовал «Мемуары г-на д*Артаньяна капитан-лейтенанта мушкетеров его величества короля Людовика XIV», однако, по вполне понятным соображениям всей правды в них рассказать не мог, ограничившись лишь кратким упоминанием о друзьях своей далекой юности Атосе и Портосе.

   май– август 2013 года гор.Новосибирск