Текст книги "Книга власти (СИ)"

Автор книги: Валерий Быков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 78 страниц)

   Лето здесь было коротким и прохладным, но всё же лето. Этим летом я построил на зиму более надёжные дома по типу землянок, а заодно я разведал, что здесь поблизости есть запасы подходящего камня, чего не было в великом царстве. А значит, здесь можно будет построить каменные дома, что меня так интересовало, других это волновало мало. Но уже летом мы по моей указке начали таскать камни с соседних холмов, и это было тяжело, таскать камни по 30 килограмм на три километра. И этим летом, я стал думать, как усовершенствовать устройство для переноски камней. В начале я сделал носилки на двух человек, на таких было достаточно удобно на плечах тащить по 60-70 килограмм зараз, но всё равно слишком сложно и далеко. И за лето мы выстроили всего один маленький каменный домик. Камня надо было много, таскать далеко, и никто особо часто без моей указки заниматься этим не хотел, непонятно зачем, а я не настаивал особо, боясь потерять авторитет, и чтобы люди не пожалели, что ушли со мной в поисках лучшей жизни. Ясно, что если так таскать, то мы будем строить по одному домику в год. В прошлом во Франции мы возили камни, спуская по реке на плоту, зараз помногу, но в этот раз подходящих рек не было.

   Неожиданный подарок принесла зима, я вдруг допёр, что камни можно не таскать, а волочить по снегу, а если сделать плоскую деревянную гладкую поверхность, то один человек может волочить по снегу 50 килограмм и даже больше. И так появились первые лыжи, я сделал специальные, гладкие, деревянные поверхности с задранным носком, и на них можно было эффективно ходить по снегу. Появились первые сани, и первые лыжи и снегоступы для людей. Остальные члены племени были рады открытию, но не настолько как я, потому что для меня лыжи были новой технологией, что позволяла перевозить большие грузы на большие дистанции. И ещё я очень горько пожалел, что у меня не было лыж и снегоступов тогда, много лет назад, когда мы шли из Франции на юг по рыхлому снегу, во время наступления ледника. Много жизней было бы спасено, если бы такая простая вещь как снегоступы или лыжи, были бы спасены тогда. Правда, если бы тогда из ледяного похода вернулось бы больше людей, моя кровь сейчас не была бы в каждом из людей. Итак, используя первые сани, за зиму мы натаскали камней ещё на три домика.

   А на следующее лето я придумал вещь, которая изменила всю историю человечества раз и навсегда. Я думал, как тащить одному человеку больший груз по ровной земле, и придумал колесо!! В начале я подкладывал круглые брёвна, чтобы по ним волочить большой камень, но это слишком сложно если тащить далеко, хотя при строительстве можно, если дистанции небольшие. И да по круглым брёвнам груз катится и можно двигать очень большой груз. Если для подъёма груза использовать рычаг. И я придумал, как закрепить круглую деревяшку, и это было сложно, я выстрогал из двух толстых брёвен два полу кольца, совместил их в одно колесо, сделал деревянную ось и скрепил колышками, залил смолой, и создал первую тачку. Диаметр колеса тачки был небольшим, меньше полуметра, но это было первое в мире колесо. И технология прижилась и была очень к месту, потому что раньше мы всегда таскали грузы на руках, либо привязывая к шесту между двумя носильщиками. Тачка позволяла тащить камни по 70 килограмм, и это было тяжело. Но легче, чем на спине. И мы сделали несколько тачек и стали на них возить камни.

   Уже через два года, мы раскатали тропу от камненосных холмов. И построили много домиков для каждого члена племени, и каменные дома были лучше землянок, удобнее и в них можно было стоять в полный рост. В общем, наверное, можно было построить дома из брёвен, также как строили в Египте, но я помнил несколько сильных пожаров, что выжигали весь город, и меня это не радовало. Каменные дома выглядели мне более надёжными. К тому же, на самом деле, в Египте была особая порода дерева с мягкой древесиной, а здесь нет, обрабатывать дерево камнями в больших количествах весьма сложно. Так что, утверждение, что деревянные дома сделать проще спорно.

   Как-то зимой я наткнулся на логово волков, волчица и несколько взрослых волков напали на меня, я с охотниками их успешно убил. Зато в самом логове меня ждал неожиданный сюрприз, я нашёл несколько совсем маленьких волчат, и те, вместо того чтобы напасть, полезли ко мне на руки. Они были совсем маленькими, и я приказал не убивать их. Мы кормили их и вскоре они подросли, но уже не нападали на людей, мы обучили их, и получилось домашнее животное, с которым очень удобно ходить на охоту. Я никогда не забуду этих первых волков, как здорово те загоняли дичь, как радовались людям, когда впервые в истории люди гладили их по шерсти, этих далёких предков современных собак. Нрав у первых волков был суровый, и нам первое время нередко приходилось зверски наказывать их за укусы или недовольство людьми, но мне удалось их приручить и воспитать. Главное, чтобы в животном был страх, табу на укус любого человека без прямой команды хозяина. И волки стали верными и послушными охотничьими собаками.

   Впрочем, фантастические открытия и приобретения того периода не закончились. Я тогда подумал, что если мы смогли приручить для охоты волков, то можно приручить и других животных. Я подумал, что таскать летом камни самому слишком сложно, а многие животные на самом деле куда сильнее людей. А если животное травоядное по своей природе, то кормить его не составит труда. Здесь в холмах обитало достаточно много крупных баранов. Я изловил несколько мелких барашков, выходил и вырастил их, и они привыкли жить рядом с людьми. Бараны оказались менее приручаемы, чем волки, и менее послушны, зато не умели кусаться. Я думаю, неспособность барана привязаться к хозяину объясняется их крайне низким уровнем интеллекта. Волки обычно вступали в психическую связь с хозяином и обладали верностью, не бросали хозяина никогда, бараны не были на это способны, зато гораздо слабее и менее опасны. Мы построили для них загоны из веток и следили, чтобы те из них не убегали. Я научил баранов таскать повозку с камнями, завязывая по два на одну тягу. Взрослые самцы баранов неплохо таскали на себе повозку с достаточно большим грузом, теперь мы могли загружать по сто килограмм камней и более. В принципе, как тяговое животное два барана заменяли четырёх человек, только люди, таская тяжёлые камни, быстро начинали проявлять недовольство, а на недовольство баранов мне было пофигу.

   Каменное строительство в нашем городе продолжалось, я построил много обширных каменных домов, изготовил для них из дерева мебель. А также я построил себе и своим гвардейцам крупный трёхэтажный каменный замок. Теперь все потребности людей в жилье были решены. Появилось множество детей, и я ожидал в будущем прирост населения. Теперь мы жили достаточно весело, с двумя типами прирученных животных, с баранами и первыми прасобаками-волками. Я понял, что прогресс пошёл семимильными шагами, и уже был рад, что ушёл прочь из Египта.

   Поскольку бараны ели траву, то мы запасали на зиму сено, и в достаточно больших количествах, это, кстати, проще, чем добывать им зимой на прокорм кору деревьев. В итоге усложнилось наше сельское хозяйство. В итоге мы могли легко прокормить значительно количество баранов зимой.

   Спустя всего два года количество баранов расплодилось неимоверно, и я не знал, куда их девать, и я подумал, а почему бы и нет? Взял, увёл двух баранов подальше в лес, и убил их, вырезал мясо, и мы все, включая волков, благополучно его съели, и остальные бараны не догадались. С тех пор мы стали убивать и есть лишних баранов регулярно, это, кстати, гораздо проще, и безопаснее чем охотиться. В конец я так обнаглел с убийством баранов, что стал делать из их шкур шубы для своих подданных, но бараны были настолько тупыми, что абсолютно нормально относились к шкурам из своих товарищей, и то, что они пахли мёртвыми баранами, их нисколько не смущало. А шкуры баранов были очень тёплыми, и из них получались хорошие зимние вещи. Так зародилось скотоводство, снабжавшее нас мясом, и я понял, чтобы есть мясо, необязательно охотиться, достаточно держать крупное стадо баранов. И это притом, что первых баранов я ловил с целью использования как тягловых животных. Волков надо сказать тоже приходилось ограничивать в размножении, те бесились от этого, и пытались кусаться, в общем, убийство каждого поколения щенков было целым конфликтом, но я всё равно следил, чтобы волков в селении было не более тридцати, иначе они ели слишком много мяса. Таким образом, волков мы убивали в раннем возрасте, так было безопаснее, а баранов наоборот выращивали на убой до максимального размера. Причём своих волков охотники воспринимали как товарищей по оружию и друзей, привязывались к ним, а бараны были просто тупым скотом.

   Меж тем наша лесная крепость особо высоко технологичных людей быстро росла, и спустя всего лет десять превратилась в небольшой город, населённый преимущественно детьми. Но я старался беречь каждую детскую жизнь. Мы выстроили для детей отдельную школу, куда те ходили заниматься, и двадцать взрослых каждый день только и делали, что учили маленьких детей, как жить в этом мире. Я возродил и усовершенствовал систему учителей. А ещё мы учили их истории, со времён ледяного похода, уничтожения неандертальцев и бегства из великого царства. Я понял, что история это очень важный предмет, и люди должны помнить жизнь своих предков, чтобы не совершать глупых поступков в будущем. Причём без истории государство может нормально простоять одно два поколения, а вот с историей гораздо дольше. И вообще, уровень образования и понимания обществом своего правителя крайне важно для стабильности государства.

   И вот, как-то, бродя по холмистым массивам близ каменоломни, я наткнулся на странный небольшой чёрный камень, я подобрал его и внимательно повертел его в руках, камень был очень тяжёлым для своего размера. Что-то знакомое было в этом странном камне, я поковырял его, и вдруг понял, что у меня в руках небольшой слиток металла!! Кто бы знал, как я тогда обрадовался этому чуду. Только это был другой металл, не такой как тот, который я использовал в вулкане, но он был здесь, в Европе! Я никогда не находил раньше в Европе таких камней. Я положил его в карман, и отнёс в селение, я знал, огнём металл не расплавить, но вообще расплавить его можно. И я решил попробовать в начале огнём, потому что понял, что это какой-то другой металл, не такой как предыдущий известный мне, этот был мягче. Я подготовил в камне формочку в виде небольшого острия копья, положил металл в формочку и поставил камень в костёр. Разкочегарил пламя посильнее, и случилось чудо, металл медленно потёк, он плавился от огня, этот металл имел более низкую температуру плавления, чем тот, который я когда-то плавил в лаве Камчатских вулканов, этот плавился от огня.

   -Что это год? – Спросил меня один из охотников наблюдавший за моей вознёй.

   -Это металл.

   -Что, что?

   -В своих дальних странствиях, давно-давно, я находил такое, это металл, особый камень, который не трескается, и не крошится, не ломается. Он очень прочный и из него хорошо делать ножи и наконечники. А самое главное, металл можно плавить, изначально придавая ему ту форму, которую надо. Острие копья из металла может служить долгие годы, не ломаясь. Когда-то давно у меня был такой наконечник и ножи из металла, но потом я потерял их. Это было очень давно, много тысяч лет назад, но я помню, сколь удобны и надёжны они были. В прошлом я находил металл очень далеко отсюда, но я не думал, что он есть и здесь, в наших краях, и вот сегодня в горах я нашёл камень, и этот камень металл.

   -И?

   -Не важно, я сказал, всё, что тебе нужно знать.

   -Может поискать ещё таких камней?

   -Поищем. А сейчас смотри.

   Я достал наконечник из костра, остудил в воде и насадил на заранее подготовленное древко копья. Потом размахнулся и всадил древко в древесину, оно успешно воткнулось, но слегка помялось. Тем не менее, наконечник выдержал, хотя костяной или каменный сломался бы.

   -Нифига себе, – вскрикнул охотник.

   -Этот металл какой-то мягкий, не как тот, плохой, слишком мягкий, но всё равно лучше камня или кости. Надо найти ещё таких камней, завтра пойдём и найдём. Я думаю, из металла очень хорошо будет сделать немного топоров и ножей.

   Я думаю, найденный мной тогда металл был слитком чистой меди. В прошлом, слитки меди иногда встречались в холмах в небольших количествах, и мне просто повезло его найти. Медь имеет на 400 градусов меньшую температуру плавления, чем железо и её можно расплавить на костре, если хорошенько разкочегарить его, что я и сделал, чтобы расплавить железо, нужна температур повыше. Тем не менее, медь как материал для режущего и рубящего оружия или инструмента, намного лучше, чем камень или кость.

   И на следующий день мы пошли искать таких камней ещё. Мы долго искали, но за целый день усилий смогли найти лишь десяток камней, да и то поменьше найденного мной. Я долго думал, что с ними сделать, и как использовать наиболее полезным образом, слишком уж мало металла мы нашли. И решил, что на охоту можно ходить и с обычным оружием, к тому же на охоте есть риск потерять наконечник копья, если оно застрянет в ране у зверя и тот сбежит, а такое бывало не редко. Надо сделать такой инструмент, который не потеряется, и я расплавил свой наконечник копья и те камни, что мы нашли, и отлил одно единственное рубило для топора. Мы постоянно сталкивались с большими проблемами с обработкой дерева, и медный топор, это большой шаг вперёд. Медным топором можно подолгу рубить брёвна и не опасаться что сломается, это очень важно. Казалось бы, подумаешь брёвна, но попробуй каменным топором сруби дерево, а потом придай ему удобную плоскую форму досок, хрен там, целый день потратишь, и пять каменных рубил сломаешь. Так что топор, это будет как раз самая полезная вещь в хозяйстве и не потеряется.

   -Слушайте меня внимательно, вы все видели, как выглядят эти чёрные камни, и какие они на ощупь. Теперь вы знаете, сколь они ценны. Каждый, кто найдёт и принесёт мне такой камень, получит особую награду, всем ясно? Нам нужен металл, и чем больше, тем лучше, только не сломайте себе шею в процессе поисков.

   Надо сказать, первое время многие члены племени ходили подолгу искать медь в холмы, и иногда находили небольшие слитки, или несколько совсем мелких кусочков. Люди обошли много холмов, но за три месяца поисков, мы добыли килограмм пять металла, не больше. Один кусок металла я пустил на второй топорище, оно оказалось очень полезным в хозяйстве. Ещё кусочек металла я использовал на себя, отлил для своих личных нужд небольшой медный нож с деревянной ручкой. Этим ножом я обрабатывал раны раненых и выполнял некоторые работы по дереву и при шитье. Остальную медь пустили на иголки для ремесленников и на шило, а также на скальпели для лекарей, в них была большая потребность, и они не требовали большого количества меди. Так что, никаких радикальных перемен металл в нашей жизни не произвёл, в плане того, что его было слишком мало, но на особо важные дела он сгодился. И, тем не менее, металл, это реально круто.

   А меж тем, наш каменный город продолжал расти, и вскоре на берегу пролива Босфор раскинулся настоящий средневековый очень высокотехнологичный для своего времени городок. Правда, теперь женщины дольше взрослели, чем раньше, и это привело к некоторому снижению роста населения, теперь требовалось больше времени, чтобы подрастить следующее детородное поколение. В прошлом это было 9-10 лет, теперь минимум 12 лет, причём полного взросления особь достигала лишь в 16-18 лет. И только людей старше 25 лет я считал полноценно взрослыми. В итоге прошло лет пятьдесят с момента нашего поселения здесь, прежде, чем город превысил население в две тысячи человек. Но я уже знал, что с более взрослыми и долгоживущими людьми, с новой системой, не составит труда обеспечить контроль и над более крупным государством, чем наше сейчас. И я, не долго думая, заложил второй город, итак спустя ещё пол века развития, я создал первое северное государство из нескольких городов, мы обитали где-то в районе современного Константинополя. Возможно, нас не нашли современные археологи как раз потому, что мы находились на территории современных городов Османской империи. Таким образом, более поздняя культурная деятельность людей замела следы нашей цивилизации тех времён, хотя каменных и монументальных построек у нас было много. Я думаю, мы также оставили в наследство нашим потомкам много различных глиняных черепков и всех тех вещей, по которым обычно археологи обнаруживают древние цивилизации. Но если моя столица располагалась на территории современного Константинополя, то думаю, под культурным слоем этого города следов от нас не осталось.

   Увы, дальнейшему росту препятствовал холодный климат и нехватка еды, мы добывали её достаточно эффективно, но вскоре число дичи в наших местах сократилось, и основными источниками еды стала ловля рыбы, а также разведение баранов. Зерно я выращивал только, чтобы сохранить зерно, но урожая было так мало, что я его как еду не считаю. Тем не менее, я снова подготовил и обучил армию, разведчиков, и новые соединения людей двинулись в Европу, уничтожать неандертальцев. Северный климат был более суровым, и не позволял нам эффективно использовать крупные соединения, при этом у нас не было и источников яда. И я всё равно стал создавать малые отряды солдат и посылать их на север, громить неандертальцев, сильно мешал ледник и холодный климат. К тому же, в этот раз наше государство оказалось поменьше, чем в прошлый. В сумме не более 10 тысяч человек.

   Я решил, что совершать мощные крупные военизированные вылазки в Европу в силу климата и нехватки ресурсов, как раньше мне не удастся. Поэтому я сосредоточился на стабильности своей страны, мы зачистили от неандертальцев всё в радиусе 500 километров от нашей столицы. Также я совершил несколько походов на запад в район Греции, и зачистил от неандертальцев территории центральной, а потом и Южной Греции. Мы также прошлись по греческим островам, уничтожая неандертальцев и там. Тем более, в те времена до многих островов можно было дойти пешим ходом по льду, правда, не везде, и пару раз пришлось сплавать, но не далеко. К счастью, неандертальцев там было не очень много, и семьи их были невелики, поэтому проблем с зачисткой Греции не было. После я преступил к формированию и отправке семей поселенцев во все концы Европы. Я, как и в прошлые года, стремился к тому, чтобы молодые семьи людей уходили во все концы и строили там новые племена людей, чтобы вытеснять врагов и обеспечить будущее виду, прежде всего я старался отсылать поселенцев именно в Европу.

   Мы также установили дипломатические отношения с нашим южным соседом, выяснилось, что Южное Великое Царство ещё не рухнуло и стояло, правда, резко сократилось количество городов и население. Мои послы выяснили, что в Южном Великом Царстве трижды были времена великих смут, когда города сражались за власть. В них погибло очень много народу, и несколько городов было сожжено под корень, так что на данный момент в южном государстве осталось лишь 9 городов, и резко сократилось количество деревень, уровень технологий упал. Но Южное Царство всё ещё стояло и держалось, спустя более чем сто лет, после нашего побега! И это было уникально по моему опыту, потому что в прошлом мои полу государственные образования саморазрушались гораздо быстрее. А Южное Царство стояло даже спустя сто с лишним лет, как ни в чём не бывало. Да ослабло, да многое потеряло, но стояло. Значит, у людей и их государств есть будущее, не всегда они впадают в полосу гибели, иногда могут существовать достаточно долго и без меня, особенно если городов много, а не один и имеется некий праобраз системы образования, передающей знания и навыки по наследству.

   Тем не менее, меня мало волновало Южное Царство само по себе, главное, чтобы оно не собралось на нас войной, а оно не собиралось воевать, им своих проблем там на юге хватало. И я думаю, пройдёт ещё сто или двести лет, и созданной мной государственное образование самопроизвольно рассосётся итак. И останутся только семьи, деревни и племена людей, что живут сами по себе небольшими группами, но не великой страной.

   Меж тем, более всего меня волновали неандертальцы в Малой Азии, прошлый раз их не столь дотошно уничтожили и зачистили, и мой поход лишь уменьшил их численность, но не уничтожил. А небольшое государство фактория, которую я основал в центре Турции, выродилась в несколько больших первобытных племён, которые жили с неандертальцами вперемешку, оказывали на них давление, но не могли и не собирались уничтожать. И меж тем, Малая Азия вновь начинала превращаться в демографическую бомбу неандертальцев, те быстро плодились, и я понимал, пройдёт ещё лет сто, и их семьи двинуться как саранча и как раковые метастазы во все концы мира, откуда их с таким трудом вытеснили. И хорошо ещё, что пока стоит Южное Царство, им закрыт путь в Африку, но оно будет преградой не больше ста лет. А мы с севера закрыли им путь в Европу, но скоро они попрут, потому что к югу от Босфора их уже сотни племён, опять.

   Поэтому я подумал, принял решение и собрал всех глав своей страны на совет в своём великом тронном зале, и начал речь:

   -Приветствую вас. Я собрал здесь вас не просто так. Я знаю, вы не хотите и не собираетесь воевать, но возникла проблема.

   Я поднял крупную шкуру, на которой заранее нарисовал охрой карту малой Азии с северным царством на проливе Босфор и Южным в восточном Египте. Карта была формальной и очень примитивной, но в целом отражала географию.

   -Это Малая Азия, рассадник неандертальцев, сейчас там проживает никак не меньше 200 тысяч неандертальцев, практически столько же, сколько проживало там до великого похода Южного Царства. К тому же, разведка говорит, что их племена стали больше, до 500 человек, и они договариваются друг с другом, чего раньше никогда не было. Обратите на это внимание. Вот здесь на востоке Малой Азии череда гор и сухих земель, неандертальцы пока что туда не идут. На западе море, а в отличие от нас плавать они не умеют. Точнее, умеют на плотах на небольшие дистанции, и только когда чётко виден другой берег. Итак, у них два пути, вот сюда на юг, через Южное Царство, либо на север к нам. Оба этих пути пока перекрыты, и те семьи неандертальцев, что пытаются выйти из этой ловушки погибают. Мы сами за последние двадцать лет убили не меньше десяти их семей, я думаю всех, кто пытался пройти мимо нас. При этом, Южное Царство сейчас вошло в полосу заката, и примерно через сто лет перестанет быть барьером для неандертальцев, и тогда те снова хлынут в Африку, которую мы с таким большим трудом от них зачистили. При этом, налицо складывание у неандертальцев первых государственных образований, крупные племена по 500 человек, что договариваются между собой о совместной обороне. Сейчас ситуация стабильна и наш вид, кроманьонцы доминирующий на планете, это несомненно, но в долгосрочной перспективе ситуация изменится. Враг снова начнёт колонизацию Африки и нам придётся столкнуться с мощным врагом на юге, и не факт что мы долго устоим. Вот такие дела. А всё потому, что когда-то меня свергли, и генералы оказались слишком малодушны, чтобы закрепить успех и вовремя малой кровью добить врага.

   -Что же делать год?

   -Я надеюсь, вы поддержите меня. Есть один путь, мы должны создать мощную армию и начать мощный поход на юг. Мы должны любой ценой раз и навсегда выбить неандертальцев из Малой Азии. В настоящий момент численность нашего государства около 10 тысяч человек, из них 4 тысячи это воины в возрасте от 16 до 50 лет. Я считаю, мы могли бы создать армию в 2 тысячи человек, обучить их, и отправить на войну на юг. Спустя 10 лет, мы могли бы повторить нашествие. Я уверен, что первая армия не сможет уничтожить всех неандертальцев, но мы могли бы сократить их численность, и в несколько заходов уничтожить их под корень. Также мы могли бы попросить Южное Царство выделить хотя бы 1000 воинов на атаку с юга.

   -Новый великий поход...

   -Опять война.

   -Да, и это единственный способ спасти ваше будущее и будущее ваших детей. Если вы сегодня не пойдёте на юг и не уничтожите там врага, то завтра враг придёт сюда. И в этот раз враг близко, и доберётся к нам не через тысячу лет, а уже при вас, вот сейчас. Если мы не организуемся и не ударим первыми, они ударят по нам.

   -А как же остальные неандертальцы в Испании и в Европе? Европа гораздо крупнее Малой Азии, и там враг опаснее. В Европе неандертальцев даже больше, чем здесь.

   -В Европе мало еды, там холодно, плотность населения врага там невелика. Рождение новых племён не вызывает дальних миграций. И самое главное, в Европе не складываются государственные образования, поэтому неандертальцы менее опасны, и даже не представляют угрозы вовсе, и не станут угрозой ещё очень долго. А вот в Малой Азии складывается мощное государство большой численности. Тем не менее, сейчас враг пока что не умеет воевать. В прошлом наши отряды били большое число неандертальцев малой кровью. Теоретически, отряд в 2 тыс человек может убить 50 или даже 150 тысяч неандертальцев, если бить их по очереди и с малыми потерями, либо без потерь. Поскольку у них нет представления о военном искусстве, нет тактики и стратегии. Вы также можете взять с собой на юг несколько сотен волков.

   -Когда ты собираешься начать поход?

   -Я думаю, подготовка займёт два года. Нам надо не только создать специальное оружие для войны, но воины должны пройти особо обучение и физическую подготовку. И помните, здесь есть второй пролив, к юго-западу от нас Дарданеллы, мы о нём не вспоминаем, потому что он шире, чем Босфор втрое, и мы не контролируем ситуацию там, теоретически неандертальцы могут переправиться и через него тоже. В тех краях лёд зимой тонок и опасен, не всегда промерзает, но в морозную зиму переправиться можно. Поэтому, после рейда на юг, надо снова будет почистить Грецию. И в идеале, я бы хотел построить в районе Дарданелл ещё пару городов, чтобы надёжно контролировать проход, но это дело будущего.

   -Слишком большие планы год, опять война. – Он сделал паузу, а потом принял решение. – Мы поддержим, ты тут прав, неандертальцы близко, всего лишь по другую сторону пролива, что замерзает на зиму. Мир сегодня, война с ними завтра.

   -Хорошо, я пошлю послов с дарами в Южное Царство, попрошу их выдвинуть войска. И учтите, неандертальцы неорганизованны и пока не умеют воевать, но со временем научатся. А по факту их уже сейчас, только в Малой Азии в несколько раз больше, чем суммарное население Северного и Южного царств. По факту их больше чем нас, больше чем людей в северном царстве в двадцать или тридцать раз. И самое главное, они быстрее плодятся.

   -Их дети умирают, они...

   -Да дети у них умирают, и о них никто не заботится, не то, что у нас, это правда. Но детей у них больше, и самка неандертальца вынашивает ребёнка 7 месяцев, а наша 9. К тому же, они часто рожают двойню или тройню, и при этом они взрослеют в 8-9 лет, а мы в шестнадцать. Если не убивать их, если они попадают в идеальные для размножения условия, у нас нет шансов. Поэтому мы должны их убить, всех до последнего, очистить Малую Азию.

   -И мы сделаем это!

   Глава 13: Геноцид неандертальцев.

   Послы прибыли из Южного Царства с благими вестями. Цари Южных Царств признали угрозу врага, пообещали сплотиться, и сказали, что через два года выдвинуться на север и начнут убивать неандертальцев на ближнем востоке. А также, они обещали зачистить юг Малой Азии, таким образом, они хотели с понтом продемонстрировать свою силу, очистив большую территорию, чем мы, пусть так. Людям очень важно считать себя круче соседей, в этом весь смысл их жизни, и чем более жалок человек, тем важнее ему считать себя круче остальных и демонстрировать всем свою крутость. Узнав, что мы пошлём две тысячи воинов, Южные Царства обещали послать в бой не менее трёх тысяч солдат. Они сказали, что помнят о древнем зле и великом враге всех людей. Мы скрепили союз с ними, только вот путь с севера на юг занимал слишком много времени, около месяца с лишним самым быстрым ходокам, и через опасные земли. Поэтому связь была плохой, медленной и ненадёжной. Но я был уверен, если юг сдержит слово и двинется в нашествие, мы выполним задачу на севере Малой Азии. Только вот я понимал, что потом придётся подчищать, потому что Южное Царство обладает скверной дисциплиной, и это плохо. Их войска и подготовка воинов уже совсем не те, что были когда-то во времена моего правления.

   Ещё до начала похода на юг, я начал постройку небольшого укреплённого городка на южном берегу пролива Босфор, я планировал использовать его как базу для наступления на юг. Городок находился в неандертальских землях, но от него идти в поход было как-то ближе, и я планировал отправлять туда раненых. Разведка доносила, что враг на юге роится как саранча. Но конечно, я не собирался бросать в бой простых охотников, все воины участники похода прошли особую спец подготовку, научились действовать в команде. Я учил их ловко стрелять из луков, а копейщиков защищать лучников. Лук это страшное оружие каменного века. Также были и отряды волков собак, но с ними осторожнее, собаки уязвимы для врага, и это наша кавалерия, они нужны на крайний случай, а также, чтобы преследовать отступавших.

   Ровно в назначенный срок я получил донесение от очередного гонца, что Южные Царства выступают на север с тремя отрядами по тысяче человек в каждом, как и обещали. И наша армия, разделённая на пять отрядов по 400 человек, также двинулась на юг. В этот раз я был ближе к театру военных действий и оперативно получал информацию. В общем, в начале военной кампании мы сразу столкнулись с организованным сопротивлением врага. Неандертальские племена помнили былые времена, когда мы убивали их тысячами, злобные белые люди. В их фольклоре мы были истинными врагами, чистым злом. Поэтому многие племена неандертальцев объединились в огромные армии по тысяче и иногда по две тысячи человек. Это было ужасно, но как показал первый же опыт боевых стычек, наши копейщики эффективно держали врага на удалении, а лучники стрелами успевали поубивать большую часть нападавших, до того как те успевали добежать до наших солдат. В общем, случилось то, чего я боялся, мы столкнулись с организованным сопротивлением врага, практически с государством. Но наше оружие и боевая выучка оказались на высоте. Так в одном из боёв, наш отряд на 400 человек без потерь разгромил трёхтысячную армию неандертальцев. Они сражались в открытом поле, и неандертальцы атаковали нас огромной толпой, глупо, без щитов и без какой-либо защиты. Не имея никаких понятий о тактике и стратегии. Лучники ещё до начала боя выкосили около тысячи вражеских бойцов. Когда завязался бой, копейщики с длинными копьями, почти пиками, удерживали врага на удалении, а лучники продолжали стрелять. Всё это неандертальцы отчаянно швыряли в людей камни, и это было больно, но не смертельно, шлемы и одежда из толстой кожи надёжно спасали от камней. В конце концов, им удалось нарушить порядок в войсках, но к этому времени большая часть воинов врага пала и моим солдатам осталось только завершить разгром. В итоге ни один солдат не погиб в бою с врагом, а враг понёс тотальные потери. Неандертальцы, варвары, атаковали смело и крупными соединениями, практически толпой, но всё было бестолку, у них не было нормального оружия, они не умели воевать, а их оружие, заточенное на чисто ближний бой за счёт физической силы, было малоэффективно против длинных и острых каменных копий. Сказывался и тот факт, что все мои воины были хорошо подготовлены физически и были умелыми бойцами, а не просто простолюдинами с оружием в руках. Каждый мой боец во всех смыслах умел воевать. Очень часто, нападая, неандертальские воины в последний момент тормозили и вставали как вкопанные перед копьями, не зная, что делать, не желая умереть на копьях, и не понимая, что их всё равно через 10 секунд убьют лучники. Пожалуй, если честно, без луков, моим воинам, наверное, пришлось бы туго, даже с учётом копий. Но луки просто выкашивали врага сотнями, тысячами. Тем более, у неандертальцев не было никаких щитов, чтобы закрыться от стрел. А после боя, в охоте за вражескими женщинами и детьми мои воины спускали с привязи волков, и те преследовали и убивали врага ночью, вселяя ужас в их сердца. Нередко враг просто бежал в самом начале боя, дисциплина у него была не очень, смелость тоже не на высоте. Вой волков вселял ужас.