Текст книги "Тяжелой поступью"

Автор книги: Валери Фрост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Откашлявшись и восстановив дыхание, брюнетка повалилась на бок и схватилась за горло. Ледяная вода обожгла не только легкие, но и трахею.

Яркий свет резал глаза. И скрыться от него не было никакой возможности – свет шел отовсюду.

«Выключить свет!» – мысленно скомандовала Аня, и свет послушался. Даже дышать стало легче.

– Это что такое?! – возмущенный голос точно так же, как и свет, шел отовсюду. – А ну, свет, я сказала!

И снова режущая боль в глазах.

«Выключить свет…» – опять отдала распоряжение Аня.

Свет погас, зато уши оглохли от резкого пронзительного крика. Команда «выключить звук» не помогла. Кто-то очень сильно расстроился неудаче с освещением.

– Не надо света… – просипела амагичка.

Визг прекратился.

– Твоя работа?! – В голосе слышались гнев и интерес одновременно.

Аня коротко кивнула. Обжигающий холод сделался ощутимее: кожа стала более чувствительной, вместе с шоком уходил адреналиновый экстаз. Земную бросило в дрожь. Прилипшая одежда не согревала.

– Ой ты, бедняжка, – протянуло нечто невидимое, – замерзла вся. Но тут я тебе не помогу. У меня вся земная одежда станет мокрой.

– Огонь? – еле слышно простучала зубами девушка.

Вместо ответа перед Аней заплясали апельсиново-красные ленты, от костра повеяло ощутимым теплом. Превозмогая общую слабость, Аня стала стягивать с себя одежду. Потратив последние силы на раскладывание обмундирования у костра, утопленница завалилась на боковую. С огнем в ее водяной темнице стало намного уютнее.

Шестым чувством Аня догадалась, что находится под водой в своеобразном воздушном кармане-пузыре: сполохи огня отражались от неровной зеркальной поверхности кокона, бликуя, играли в гляделки с костром.

– Согрелась, маленькая? – Голос наконец перестал окружать девушку и сконцентрировался в одной точке.

– Нет еще. – Для усиления эффекта Аня покачала головой и сжалась в комок.

– Ну ничего, сейчас согреешься. – И ни капли сочувствия.

– Кто вы? – Мозги наконец оттаяли и принялись за рутинную работу.

– Как это, кто я?! – возмутился голос. – Я Владыка! Я Хранитель! Я Правитель! Я Даритель жизни! Я…

– …баба… – предположила Аня.

Некто невидимый шумно выдохнул и, как представилось Ане, ссутулился.

– Я не баба, – обиженный женский голос опроверг догадку. – Я действительно владычица.

– Чего?

– Чего-чего, – передразнил голос, – водного пространства. Вот чего!

– …баба… – снова вставила Аня без страха.

Где ж это видано, так хамить владыке?! А Аня хамила. Нагло, бесстыже хамила. И чего добивалась, спрашивается?

– Большое-то ваше пространство? – Девушка упорно продолжала лежать на боку, не открывая глаз.

– Да как тебе сказать… Видимое – оно небольшое. А невидимое… Кто же поверит? – и столько тоски прозвучало в голосе, что брюнетке самой захотелось завыть.

– А сколько его – невидимого?

– О! – протянула незримая собеседница. – Видимо-невидимо, словами не опишешь.

– А почему невидимое? – Аня перевернулась спиной к огню и наконец решилась открыть глаза.

– Невидимое, потому что никто его не видит.

– А кто должен видеть?

– Да вы же и должны видеть. Вернее, не должны. Оно ж невидимым должно быть.

– Понятно, – сказала Аня вслух, качнув головой и подняв брови.

Именно так выглядела актриса из рекламы шоколадки «Милка», когда соглашалась, слушая рассказ деревенщины про маленького зверька, который заворачивал батончик в фольгу.

– А почему бы его не показать, это невидимое?

– Так про него все равно все знают.

– Так его видели раньше?

– Видели, а как же! Или не видели? – Собеседница засомневалась. Нахмурилась даже.

Теперь Аня видела ту, с которой разговаривала ни о чем: за стеной из воды, за тонкой перегородкой из натянутого в струну воздуха сидело нечто, сотканное из похожей на желе субстанции. Вроде и вода, но густая, еще не замерзшая, но и не подходящая под определение «жидкая».

Земная села в позу лотоса, благо нижнее белье позволяло. «Да и кого тут стесняться?» – вновь подняло голову нахальство.

Тем временем водная владычица разобралась со своими мыслями и снова обратилась к Ане:

– Согрелась?

– Да, спасибо. Теперь намного лучше. Теперь пить и есть хочется.

– О! Этого добра у нас много. – И она указала щупальцем куда-то вверх.

Аня задрала голову: сквозь натянутую водяную пленку начали просачиваться разноцветные фрукты. И если бы девушка не подставила руки, упали бы дары водяного неба прямо в костер.

– Благодарю тебя, о великая и могучая. – Аня поклонилась в сторону говорящего желе.

Знала бы загордившаяся звучными званиями владычица, сколько сарказма прозвучало в словах Земной, не задирала бы нос так высоко.

Снова усевшись на пол из мокрого, но отчего-то теплого песка, Аня принялась за еду.

– Рассказывайте, владычица, что у вас за беда приключилась?

– А с чего это ты взяла, что у нас беда какая-то?

Аня самоуверенно хмыкнула:

– А зачем же тогда вы меня на дно спускали?

Желе замерло, превратившись в статую из льда.

– Беда… – промямлила хранительница. – Есть у нас одна беда.

– Какая же?

– Да даже не знаю, как и сказать-то тебе.

– А вы сделайте глубокий вдох и начинайте говорить.

И желе вздохнуло, даже стенки пузыря колыхнулись.

– Косит моих водяных страшная болезнь.

Аня округлила глаза.

– Неизлечимая болячка.

– А симптомы какие? – Брюнетка принялась терзать апельсин.

– Бледность, вялость, безынициативность, рассеянность… – стала перечислять владычица признаки хвори. – Все как один хандрят.

– Да, – протянула Аня, запихивая очередную дольку в рот. – Страшная болезнь. Апатия опять-таки присутствует?

– Да-да, апатия.

– Хандра, значит?

Желе понуро кивнуло.

– Грустно, невесело им?

Дарительница жизни снова кивнула.

– Тогда какого же черта вы меня в свое невеселое царство приволокли?! Чтобы повеселиться?! – Девушка подскочила на ноги и бросила недоеденный апельсин в сторону желе.

От невообразимого напора эмоций гостьи хранительница покачнулась, замахала отростками-щупальцами и повалилась назад. Ане даже привидеться такое не могло – упасть со стула в воде!

– Чего ж ты так раскричалась, девонька? – По-старчески кряхтя, желеобразная правительница выбралась из-за трона и снова уселась на пьедестал.

– Простите, погорячилась, – без тени раскаяния произнесла пленница.

– Да чего уж там, – махнуло щупальце, – бывает.

Вот! Вот она, причина Аниного хамства! Полнейшее безразличие, апатия, безвольное существование в скорлупе. Именно это почувствовала девушка, именно эти признаки хвори зафиксировало подсознание, выстроив модель поведения.

– Так вам встряска нужна. Буря эмоций!

– Хе, – отреагировала хранительница, – насоветуешь тоже. «Как будто в буре есть покой!»

«Дежавю!» – выдала услужливая память.

– Ну так а что вы планировали делать со мной?

– Ну, не знаю, – распелось желе. – А что ты умеешь?

– По шее хорошо я умею давать, – вновь обозлилась Аня. – Кто твоим водяным сказки сказывает?

– Сказки? – переспросило чудище.

Аню аж перекосило. Одежда уже подсохла, и девушка стояла, скрючившись, натягивая на себя ставшую узкой штанину.

– Сказки-сказки. Кто рассказывает?

– Леший изредка заходит да сказывает. Утопленники… но их не очень часто тут увидишь. Водица студеная-то.

Аня понимающе кивнула:

– А библиотека у вас есть?

– Нет, девонька, – захрюкала хранительница-дарительница, – какие ж тут книжки, коли водица студеная-то?

– А песни вы поете?

– Поем, девонька, поем. Только от них еще больше в хандру бросает, – совсем понуро ответила повелительница и завела заунывную песню.

– Да, – резюмировала Земная. – Пойти и утопиться. Простите, Ваше Мокрейшество, за такое сравнение.

Очень хотелось Ане развеселить хранительницу задорной песней. Одно мешало: заведешь публику, они тебя на бис вызовут, потом еще раз, и еще, и еще, пока не загнешься от усталости.

Еще немного поразмышляв, Аня махнула рукой и запела:

– «Ничего на свете лучше нету…»

Неведомо, были ли глаза у водной владычицы, да только воспрянула она, засветилась вся, даже подвывать на свой водный лад начала.

– Еще, – скомандовала хранительница, когда Аня наконец умолкла.

– Еще, так еще, – улыбнулась девушка и, топнув ногой, завела «Калинку».

Выплясывая под народные напевы, брюнетка заметила пополнение компании: неведомые доселе жители озерных глубин повылазили из своих нор, облепили шарообразную сцену и глупо пялились из-за прозрачных стенок.

– Все, не могу больше. – Через два часа подвываний благодарной публики Аня свалилась на высохший песок.

Недовольные зрители тут же заныли.

– И не просите. Разве вам не нужно спать? О! А давайте вы мне жареной курочки принесете, а я вам колыбельную спою, и мы все вместе спать ляжем?

Водный народец охотно согласился, и уже через полчаса сквозь пузырь, словно манна небесная, спустилась заказанная ранее подрумяненная курочка.

Обещанная колыбельная укачала всех, в том числе и Аню. Почти засыпая, девушка уточнила, а не задохнется ли от нехватки воздуха в своей темнице? На что получила сердечные уверения в безопасности конструкции и еще одну просьбу об исполнении колыбельной.

«Спят усталые игрушки» пошли на «ура» и окончательно угомонили слушателей. Затушив огонь, Аня устроилась на сказочно теплом и мягком песке, закрыла глаза и подумала о том, кто каждый раз вытаскивал бедолагу из передряг. А в этот раз как-то запаздывал. Но ничего, у Ани уже имелись соображения. И с первым проснувшимся мальком она надеялась воплотить план в жизнь.

ГЛАВА 11

Анино утро началось по команде «Подъем!». Сколько ей позволили поспать, как крепко девушка спала – эти и подобные вопросы остались без ответа. Но самым отвратным моментом злоключения стала сама темница. Привыкшие жить в темноте глубоких вод озерные обитатели совершенно не подумали о нуждах пленницы: не хватало простора, недоставало неба, звуков, в конце концов. Аня проснулась в вакууме. Оттого и радости не было, и настрой оказался агрессивным до невозможности.

– Значит, так, Ваше Мокрейшество. Петь я больше не стану. – Аня, освещаемая бледно-фиолетовым светом, что просачивался сквозь пленку пузыря, демонстративно уселась на песок. Источником света служили невиданные доселе рыбы.

– Да как же так, милая! – Повелительница всплеснула руками-отростками. – Вона водяники мои какие развеселые стали – ни следочка от хандры.

– У них ни следочка, – Аня поморщилась, – а на меня посмотри?!

– А что так? Что у тебя? – Владычица привстала с трона и начала близоруко вглядываться в лицо брюнетки. – Не вижу ничего. А ну-ка, подвинься ко мне.

– А вы свет включите. Но-но! Не такой яркий! – Свет по настойчивой просьбе приглушили.

– Эх, девонька, что же ты бледненькая такая?

– Вот! Наконец-то дошло. Хворь ваша заразная. С водяных ваших сошла, а на меня накинулась. Меня следует срочно доставить на берег, выбросить вон из воды, чтобы хворь снова к бывшим хозяевам не вернулась.

– Ох, горе! Это ж надо ж такое! – запричитало желе и ринулось отдавать приказы.

Аня мысленно потирала руки в предвкушении удачи. Ну а как же! Должны выпустить. Просто обязаны. А то Анна им тут приступ такой хандры устроит – закачаешься.

Судя по переполоху, который наделала девушка, Анины дела складывались неплохо. Хотела купить, а получилось напугать. Вон как бегают. Или плавают?

Анины тюремщики все метались из стороны в сторону, но освобождать пленницу никто не спешил. Желеобразная повелительница видимого и невидимого куда-то запропастилась, оставив Земную на произвол судьбы.

И только брюнетка начала проявлять легкое беспокойство, как вдруг магически сотворенный свет погас. Вместе с темнотой Аню накрыла паника.

– Эй! Ваше Мокрейшество! Выпустите меня, а то я чувствую, приступ сейчас начнется! Истерика, перерастающая в депрессию! Эй, владычица!

Темнота вокруг, даже рыб-светляков не видно.

Земная клаустрофобией не страдала с рождения, но вдруг ударилась в панику, подбежала к изогнутой стенке пузыря, попробовала продавить рукой толстую пленку – бесполезно. Сердце ушло в пятки, голова кругом. Слышно было только, как кровь пульсирует и рвется дыхание. Руки бесполезно шарили по холодной поверхности – Аня продвигалась по окружности, следуя по ходу часовой стрелки.

– Выпустите меня, пожалуйста, – истеричный всхлип вырвался из груди. – Я ведь молодая. Я ведь хорошая. Я вам песни по вечерам петь буду. Честно-честно, каждый вечер буду петь. Отпустите только. Отпустите, черт бы вас побрал! Мне еще жить и жить! Мне еще столько надо успеть!

– Не шуми.

Аня подпрыгнула от неожиданности и икнула. Обернулась на голос, но в темноте ничего не увидела.

– Кто здесь? – В ответ тишина. – О, это галлюцинации! Мне не хватает воздуха!

– Терпения тебя не хватает в данном случае. Прошу тебя, не шуми.

Аня задохнулась от нахлынувших чувств: знакомый голос, запах корицы и, наконец, человеческое тепло вместо холодного пузыря.

Эмоции нахлынули волной и тут же откатили, на их месте объявились злость и раздражение.

– Почему я должна молчать? – «Аня, ты чего?! За тобой и в огонь и в воду, а ты…» – Одни заставляют петь, другие молчать! – Девушка шепотом изливала невесть откуда нахлынувшую злость на своего спасителя.

– Ты можешь помолчать хоть чуть-чуть? – таким же злым шепотом попросил мужчина.

– Могу и помолчать, если ты просишь, – ответила вроде покорно, но подумала: «Откуда столько ехидства?» – Чуть-чуть уже прошло?

В ответ лишь тяжелый вздох.

– Что ты там делаешь? Можешь свет зажечь?

Вместо ответа – щелчок пальцами и крохотный огонек над головой. Наконец Аня смогла рассмотреть своего спасителя: серьезный, задумчивый, что-то сосредоточенно чертит на песке. Волосы растрепаны, брови нахмурены, губы беспрестанно шепчут. Простая рубаха с косым воротом из грубой небеленой ткани. И маленькая капелька, проложившая блестящую дорожку от виска по скуле до небритой щеки. Такой серьезный и такой грустный.

Ане безумно захотелось провести рукой по волосам, смахнуть эту усталую капельку. Не сдержавшись, девушка сделала шаг к магу, присела перед ним на корточки и дождалась удивленного взгляда карих глаз. Затем вытерла пальцами капельку со скулы, приложила вторую ладонь к небритой щеке и потянулась губами к губам. Мужчина не сопротивлялся. Дотронулся до рук девушки и получил в награду самое нежное прикосновение.

Но тут же, потребовав большего, имперский бастард потянулся к Ане, потерял равновесие и упал на колени в песок.

– Бездна! – Поцелуй прервался.

Маг уставился себе под ноги – только что нарисованная пентаграмма разрушилась.

– Черт! – Аня начала подозревать, что ее эмоциональный порыв стоил обоим потерянных времени и усилий.

Вспыхнул яркий свет, заставив двоих оторваться друг от друга.

– А что это тут у нас такое? – Голос владычицы снова доносился отовсюду. – Полюбовничек объявился.

– Не надо ехидства! – вступилась за спасителя Аня и почувствовала, как маг сжал ее ладонь.

– Не стоит, леди Анна. – Мужчина притянул девушку к себе и обнял, уткнувшись в макушку подбородком. – Здравствуй, повелительница.

– И тебе не хворать, наследничек. – Голос более не растекался по своду. – Твоя работа?

– Моя, владычица.

Аня непонимающе глянула на мага.

«Потом…» – одними губами сказал мужчина и снова прижал брюнетку к себе.

– И все ради нее?

– Ради нее, повелительница.

– А как же жена?

Аня напряглась, внезапно засосало под ложечкой, ком в горле перекрыл дыхание.

– Нет у меня жены, владычица.

– Ну а та, которая слезы льет да русые волосы чешет над водицей студеной и слова заговорные шепчет?

Ответа не было, Аня почувствовала только отрицательное покачивание головой и наконец смогла проглотить комок.

– Ну да ладно, иди уже.

Брюнетка встрепенулась, с сожалением разорвала объятия.

– Сам иди, а милую оставь. Она мне понравилась.

Аня застыла на месте, с безнадегой вглядываясь в карие глаза.

– Я уйду, но не один.

– Я ее не отпущу, она меня развеселила. Да еще и окрутить вокруг пальца почти сумела. – Повелительница захрюкала. – Если бы не ты, гуляла бы уже твоя деваха по земле. А теперича… не обессудь, остается она со мной.

Маг печально опустил голову, стараясь рассмотреть, цел ли рисунок, – тщетно: песок засыпал половину линий.

– Ваше Мокрейшество, – вновь вступила в разговор Аня, – у меня есть для вас предложение.

– Откупиться хочешь, девонька? Не получится. У меня вона сколько сокровищ – в жизнь не сочтешь!

– То, что я хочу предложить, за деньги не купишь.

Маг внимательно следил за девушкой.

– И что ж ты такое можешь предложить, что бы я не смогла купить?

– Добрый совет и дружескую руку.

В пузыре воцарилось молчание. Лишь легкое пожатие пальцев колыхнуло воздух темницы.

– И каков же будет твой совет?

– Отправляйтесь путешествовать, Ваше Мокрейшество.

– Это как же ж?

– А где ваше невидимое царство находится?

– Под землей.

– Подземные воды?

– Они, родимые.

– А как далеко вы можете по этим водам добраться?

– Да куда душа попросит: можно и в море, можно и в небо.

– Тогда чего ж вы до сих пор сидите на месте, в скорлупе своей?

Владычица задумалась:

– А и вправду, чего это я?

– И прошу вас, прежде всего посетите стольный град Дон-Длон, загляните в императорский театр. Там мой друг главным оркестровым служит. Я ему скажу, он для вас ведерко приготовит. Вы дождем прольетесь, в ведерко сольетесь, он вас в ложу внесет, и вы на все концерты будете ходить и репетиции сможете слушать. А потом, как наслушаетесь, вернетесь в родные края да станете лучшей певицей окрестностей. Все слушать будут. И завидовать: нет ни у кого друга, а у вас есть! Никто не слышал песен краше столичных, а вы и их петь научились.

Желеобразная повелительница задумалась, а маг снова сгреб девушку в охапку и прошептал на ушко:

– Вместе уйдем. Так?

Аня согласно кивнула и стала гладить ровную вышивку на вороте мужской рубахи в ожидании ответа.

– А кого я оставлю на хозяйстве?

– А вы назначьте десяток заместителей и объясните, как голосовать за принятие решений, – подсказал кареглазый.

– И то правда. А коли передерутся, так и мороки с ними меньше будет! – засмеялась владычица. – А и Высшие с вами! Ступайте себе.

Внезапно хлынувшая вода затопила пузырь в долю секунды и застала Аню врасплох: девушка вцепилась мертвой хваткой в мага и что было силы заработала ногами. Однако потуги были бесполезны. Та же сила, что тянула давече Аню вниз, теперь стремительно несла парочку к поверхности.

Одного мига хватило для того, чтобы безболезненно достичь поверхности водной глади. Вырываясь из мокрого плена, парочка заключенных взорвала зеркало озера миллионами радужных капель. Глоток чистого воздуха – глоток свободы. Можно бесконечно долго наслаждаться им. Однако вода все еще была холоднее зимней стужи, а значит, требовалось выбираться на берег.

Самой близкой оказалась каменная россыпь ровно напротив места Аниного отбытия в водяное царство. Фыркая и активно работая руками, брюнетка первой добралась до берега, за нею захрустел галькой кареглазый наследник.

Дико болела голова у основания черепа, ноющая боль усиливалась по мере продвижения к цели, и вот сейчас, когда под ногами оказалась твердая земля, Аня шмыгала носом и омывала горячими слезами бледные щеки.

– Нам нужен огонь! Срочно! – Не обращая внимания на собственный командный голос, девушка прыгала на одной ноге, пытаясь стянуть с другой обувку.

Огонь послушно вспыхнул, обжигая теплом. Одновременно с устремившимся ввысь пламенем в обратном направлении устремилась брюнетка: намокший сапог все никак не желал слушаться хозяйку и покидать «насиженное» место – Аня грохнулась на камни.

– Чего стоишь?! Раздевайся! Ты же замерзнешь и заболеешь! – Мужчина, ухмыляясь, наблюдал за Аниными движениями и простодушно игнорировал приказы. – Ну, снимайся же ты! – это относилось к другому непослушному сапожку. – Помоги мне раздеться, пожалуйста.

На плаксивый зов девушки мужчина откликнулся – мгновенно прыгнул к мученице, сдернул сапожок. Аня, освободившись от оков, подскочила и начала судорожно стягивать с себя прилипшую рубашку.

– Ну, чего ты стоишь?

Девушка хотела спросить, почему мистер не спешит сбросить с себя холодный «компресс» из мокрой одежды, но маг решил, что вопрос в другом, и рывком дернул ворот Аниной рубахи в стороны.

То ли от возмущения, то ли от неожиданности девушка онемела. Стояла и смотрела на красавчика, беззвучно открывая и закрывая рот. Ровно до тех пор, пока зубы не стали отбивать чечетку. Очнувшись, спаситель сгреб девушку в охапку, прижал к себе и развернул спиной к огню.

Продолжая трястись от холода, Аня попыталась освободить руки и, прижав холодные пальцы к губам, стала активно согревать их дыханием. Наследник опустил голову, чтобы понять, чем занята беглянка, увидел посиневшие от холода пальчики, поймал Анины руки и поднес к своим губам. Прижимая брюнетку к себе одной рукой, второй аккуратно растирал и согревал кажущиеся такими крохотными в его руках девичьи ладошки. Аня млела от огненного тепла и от жара чужого тела, пыталась заглянуть в глаза спасителю, но видела лишь контур губ и ямочку на подбородке. Девушке безумно захотелось поцеловать эту самую ямочку, она потянулась вверх, зацепила кончиком носа колючий подбородок и наконец подняла глаза.

Под сосредоточенным и заботливым взглядом желание Ани вдруг стало рассыпаться, на глазах выступили слезы. Еще мгновение, и волшебство горячего дыхания рассеялось бы, однако блеснувший огонек в карих глазах зацепил ускользающее вожделение, рванул на себя и запечатал уста поцелуем. Аня сдалась – открылась, прижалась, слилась с чужим естеством.

Оторвавшись на мгновение от мужчины, чтобы набрать воздуха, графиня обнаружила, что все еще стоит спиной к припекающему огню в мокрых штанах и прижимается к совершенно сухой и теплой одежде мага.

– А почему твоя одежда сухая? – Вот теперь волшебство момента точно ускользнуло.

– Я высушил ее, – маг премило улыбнулся. – Хочешь, и твою одежду высушу?

Аня перевела взгляд на растянувшиеся в улыбке губы, мгновенно решила, что именно сухой одежды ей сейчас не хватает, и потянулась за новым поцелуем.

– Нет, – девушка выдохнула, целуя, и шепотом продолжила: – Я хочу, чтобы ты меня раздел.

С еще большей страстью мужчина впился в Анины губы, сбивая дыхание жаркими объятиями. Не дождавшись выполнения просьбы, брюнетка потянула высохшую рубашку освободителя вверх, обнажая каменный от напряжения живот. Тихий стон прямо в ухо жаркой волной прокатился по телу Ани – от корней волос до кончиков пальцев. Девушка обмякла, устояла на ногах лишь благодаря сильным мужским рукам. Голова шла кругом, тело отзывалось на малейшее прикосновение, из груди вырывались хриплые стоны и прерывистое дыхание.

– Гм! – кто-то кашлянул совсем рядом.

Интимный настрой как серпом срезало. Аня вжалась в торс спасителя и просительно заглянула ему в глаза.

Тяжело вздохнув, наследник императорского трона повернул голову, не отпуская девушку из объятий.

– Прошу простить меня, леди Анна, – Гард снова откашлялся. – Но его императорское величество отправил половину армии Кельтии по следу его императорского высочества.

– Господи, как не вовремя! – Аня впервые за долгие годы помянула имя всевышнего всуе и уткнулась лбом в грудь его высочеству. – Сделай так, чтобы никого не было, пожалуйста.

Маг хитро прищурился, сделал пасс рукой в сторону дракона и стал медленно склонять голову к Аниному лицу.

– Гм, прошу прощения, леди Анна…

Волшебник дернулся, как от удара, и воззрился на драконьего надзирателя.

Аня первой сообразила, в чем дело.

– Гард амагичен, он не может исчезнуть по мановению вашей руки, ваше высочество, – и девушка попыталась отстраниться от желанного тела. Момент был окончательно испорчен. – Вот теперь я хочу сухую одежду.

Дракон милостиво отвернулся. Ане подали уже сухую рубашку, помогли надеть и легким касанием остановили. Наследник погладил девушку по щеке, преданно заглянул в глаза. Анна лишь покачала головой и, оттолкнув мужчину от себя, сделала шаг назад.

– Вас ждут, ваше высочество, не забывайте… государственные дела… – Голос сорвался.

Очень хотелось зацепить побольнее, напомнить про законную будущую супругу. Однако Аня закусила губу и направилась прочь от озера. Только краем глаза заметила, что наследник так же, как и она сама, стоял босым на колючих камнях.

Злость захлестнула Земную, негодование вырывалось наружу. Назло самой себе девушка с силой вдавливала ступни в сырую землю, колола пятки и пальцы хвоей, чеканила шаг.

«Не забывайте… ваше высочество… ваше императорское высочество!» – свирепствовала Аня про себя. Дракон, следовавший в нескольких шагах от графини, слышал лишь шипение, напоминающее шипение сбежавшего молока.

– Леди Анна, вы пораните себе ноги.

– Иди к черту, Гард!

Дракон насупился. Однако час раскаяния еще не наступил: Аня, поглощенная своими невеселыми мыслями, даже не обратила внимания на резкость сказанного и продолжала топтать тропинку.

– Так нельзя, леди Анна…

– Что «так нельзя», Гард?! – Земная резко развернулась, вперившись глазами в наблюдателя. – Нельзя дать слабину? Нельзя отблагодарить избавителя? Нельзя целоваться на виду у всех?! Что нельзя?!

– Нельзя так изводить себя. Он ведь уйдет. Он не сможет остаться. Вы боретесь не с собой, не с ним. Вы боретесь с его долгом. И проигрываете!

Аня во все глаза пялилась на дракона.

– Он должен жениться на другой. Это его долг. Если не женится, знаете, что будет?

– Знаю, – понуро ответила Анна, – он подставит государство под двойной удар.

– Двойному? – Гард не уловил мысли.

– Северная Кельтия – это раз. И несостоявшийся тесть – это два.

– А, да. Про тестя я не подумал.

– Ладно – тесть. А несостоявшаяся жена, – Аня закатила глаза. – Пойдем, Гард, есть у меня одна идея, как и долг перебороть, и тестя не обидеть, и невесту приструнить.

Аня, позабыв о том, что совсем недавно сегодняшний спаситель предлагал ей место фаворитки, развернулась и бодренько зашагала к замку. Сделав пару шагов, девушка остановилась, отряхнула ноги, вытащила парочку иголок из ступни и наконец надела сапожки. Гард, помогавший Ане держать равновесие, благодушно улыбался – вот такая графиня Монакская ему нравилась больше.

В замковых воротах Земная столкнулась с графом Эдэром. Лихорадочно горевшие глаза напугали девушку, но еще больше графиня испугалась порывистых объятий бывшего императорского наследника.

– Вы нашлись, – шептал над ухом обрадованный мужчина, сжимая несчастную спасенную так сильно, что казалось, ребра хрустнут.

– Эдэр, отпусти, пожалуйста. – Аня постаралась вырваться из объятий – бесполезно. Расчувствовавшись, попыталась поднять руки, но смогла погладить лишь мужские ребра. Зато прием сработал – принц расслабился и наконец разорвал захват.

– Я ночь не спал, искал вас. Куда вы пропали? – Эдэр не выпускал руки графини, ласково гладил тонкие пальчики.

Аня обернулась к Гарду в надежде переложить на его крепкие плечи труды объяснений – что, где и когда случилось, однако дракон благовоспитанно удалился на приличное расстояние, оставив высокородных господ наедине. Такого расположения к недавнему спасителю надзиратель не выказывал.

Аня обернулась к графу:

– Пойдемте в дом, милый граф, и я вам все подробно расскажу.