Текст книги "Плененная льдом (СИ)"
Автор книги: Валентина Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Глава 9
– Да ну, бросьте, – голос Джастина менялся: он становился грубым, то уходил в более высокие ноты. Это раздражало, заставляло реагировать и медленно приходить в себя. Тело все еще не слушалось, глаза не открывались, в руках возникало странное покалывание, – вы же знаете, что если бы Ролан стал ходячим трупаком, вы бы все сейчас тоже были ходячими трупаками и создавали в городе полчище ходячих трупаков, просто потому что чума пришла! Живой ваш маг, радуйтесь! Выкарабкался, мой зад спас, еще и девку в ученицы взял! Не пугайте ведьму, она и без этого всего свой дом потеряла! И вообще, он ее против воли в ученицы взял, представляете? Кошмар просто! Я как увидел, чуть копыта не отбросил! А я так могу! Простыми словами – она сбежать хотела, а он такой “Стоять! Бояться!”… Ну… вы же знаете, как он пугать умеет, верно? Так вот! Напала на нас тварь чумная, а вот эта вот ведьма как из кустов вылезет, как магией своей ударит, вот так мы и выжили! Хотя сами чуть не померли! За то, что спасла, Ролан ее вот насильно в Мирград притащил!
– То есть единственная женщина, которая удостоилась твоей личной печати, хотела сбежать? – голос архимага звучал устало, холодно, но с толикой наигранности. Даже не видя его, я чувствовала, что мужчина банально получает удовольствие от общения с Роланом и Джастином, который все никак не хотел замолчать и дать насладиться тишиной.
– Она не просто сбежать хотела! – Джастин хлопал крыльями. Этот звук я ни с чем не спутаю, – она рванула от нашего обожаемого Ролана куда глаза глядят! Нагло врала ему в лицо и вела себя как неприличная ведьма!
– Джастин, – тихое звучание моего голоса заставило аниморфа мгновенно замолчать и, кажется, проглотить язык, – не ври.
– Да я как-то… не вру… Милая моя любимая, обожаемая женщина! Знай, Сэрушка, ты мой идол, я тебе поклоняюсь! Могу ради такого дела массажик сделать, булочки испечь и вообще не гадить тебе в тапки. Никогда причем!
Судя по голосу, аниморф дрожал. Я не видела никого из присутствующих, даже не понимала, где я нахожусь, потому что банально не могла открыть глаза – сил не хватало.
– Джастин, – тихо шепнул Ролан. Судя по голосу он находился близко, я бы даже сказала совсем рядом, – хватит. Калеб тебя насквозь видит, какой смысл врать?
– В смысле, какой смысл? – всплеснул руками Джастин, вновь меняя облик, – да вы тут сидите все, как будто на могиле с кем-то прощаетесь! Все такие грустные, печальные, лица бледные, подмышки потные, ноги грязные! У архимага вообще кровь под ногтями! Фу! Гадость! Надо же как-то обстановку разрядить, а? Архимаг хоть в душе поржет, а то выглядит, будто умертвие перед собой видит!
– Да по ощущениям я именно с умертвиями и разговариваю, – сухо ответил Калеб Розенфьёрд. Я слышала тяжелые шаги, ощущала всеобщее волнение, но так и не могла встать на ноги, – а ты, Джастин, перегибаешь палку, друг мой. Лучше что-нибудь менее травмоопасное расскажи. А то у меня мозги сейчас закипят уже…
– Да ради бога, хоспадя! – аниморф всплеснул руками и мигом затараторил на свой лад, – представляете… Ведьма-то нас из деревни вывела! Ролана подлатала, да не знала, что он Ролан!
– Как не знала? – удивился Калеб, после чего я услышала тяжелый вздох Ролана. Мне на плечо легла его рука, он показывал, что сидит рядом и видит, насколько мне плохо, – не может быть, его ж все знают!
– Так вот и я о том же! Говорю же – ненормальная! Сама ж его выходила, а потом сбежать хотела, как имя услышала. А он такой – Нееет, моей будешь. А она такая….
– Джастин, – я снова не выдержала. Стоило назвать имя аниморфа, как в горле запершило, а голова пошла кругом даже с закрытыми глазами. Все же я нашла в себе силы, с трудом села на кушетке и уставилась на существо, не до конца понимая, что происходит. Странно… Его лицо искажено злостью, но в голосе даже намека на нее нет… Что происходит? – Может, хватит?
– Я что-то не понял… Тебе кто-то слово дал? – голос аниморфа изменился до неузнаваемости. И если раньше Ролан меня пугал, то теперь это почетное место стало принадлежать Джастину. Причем роли сменились мгновенно. Аниморф оскалился, за его спиной показался хвост с ядовитым шипом, и в этот же миг мне стало дурно. Во взгляде существа читалась не только жажда крови, но и потребность кого-нибудь убить. От такой резкой перемены стало не хорошо. – Ух ты, стоило показать свое лицо, так сразу побледнела от страха, ведьма… Хотя ты и так бледная…И странная… Что, думала я простой зверек на побегушках? Придется тебя огорчить – здесь, в Мирграде, ты пожалеешь о том, что вообще на свет родилась.
Если Джастин так играет, то заслуживает Оскар, но если все это взаправду, я как минимум его отравлю. А потом постараюсь оживить, ведь так можно? А потом сниму с него его многоформатную шкуру и пущу на ботинки… Хотя нет, лучше на сумку… точно, у меня сумочки нет. И кошелька! Еще на наручи останется… Но если заставить его принять форму побольше, то можно производство из аниморфа запустить…
– Судя по всему, Джастин, – хмыкнул архимаг, глядя на то, как я невольно облизываю губы, а я так часто делаю, когда волнуюсь, если честно, – она мысленно делает из тебя котлеты. Я бы попробовал. Хватит включать инквизитора, все и так знают, что ты та еще мерзкая тварь, обожающая пытки и по неясным причинам живущая по законам моего самого любимого проблемного горе ученика. И как угораздило-то вас всех, а?
– Уже и позлиться нельзя, – вся злоба мгновенно улетучилась. Лицо аниморфа стало невероятно добрым, а улыбка дружеской, после чего меня вновь затошнило и хотелось сбежать куда-нибудь из этой…
Камеры…
Мы все сидели в камере. Большой, просторной, совсем не похожей на те, где пытают людей, сосут их кровь, расчленяют на органы и затем скармливают местным крокодилам. Тут не было прогнившей соломы и крыс, зато стояло три койки, на каждой из которых лежал высокий матрас. Чистое постельное белье, тумбочки с пузырьками, какие-то трубки, немного красных яблок и даже парочка книг. За решеткой, подсвеченной магией, находился коридор, а в коридоре стоял высокий, статный, полный жизни мужчина, жаждущий найти ответы, достать их из моей головы, и выяснить даже то, что знать не обязательно.
– Мы в военном лазарете, – пояснил Ролан, видя мое замешательство, – на карантине. У нас взяли кровь, слюну и пот. Когда поймут, что мы не опасны, отпустят.
– Во-от именно! – прошипел аниморф, принимая форму огромного кота размером с теленка, – когда поймут, что помимо меня, всего такого распрекрасного, в этом мире обитает леший знает что за ведьма с ее силой похожей на ледяную чуму, нас просто на опыты пустят! А потом на колбасу!
– В колбасе нет мяса, – спокойно отмахнулся архимаг, и я лишь сейчас смогла как следует его рассмотреть.
Волосы короткие черные, как и у большинства местных жителей, но проглядывалась толстая седая прядь. Несмотря на довольно грубый и хриплый голос, внешне он выглядел молодо, хотя я знала, что это не так. Морщин на лице почти не было, но руки в мозолях. Весь его вид говорил о дикой усталости, а в ярких синих глазах отчетливо читалась жажда правды, такая же, как и у Ролана. Он то и дело сжимал кулаки, не сводил с нас взгляд и спокойно наблюдал за тем, как я прихожу в себя.
Я перевела взгляд на аниморфа, чувствуя, что мои движения сильно заторможены. В глазах вновь возникла резь, я уже понимала, что это значит, а затем…
– Да ладно тебе, ведьма! Не серчай! Прости, милая, – стоило аниморфу увидеть мои глаза, как его отношение резко изменилось. Он даже облик сменил, вновь стал милым маленьким пушистым котиком, – я не хотел тебя обидеть, просто проверял реакцию, а она у тебя прям отменная! Понимаешь, я ведь для всех злобная тварь, разрывающая своего врага на мелкие сочные бифштексики. Так что в качестве поощрения я могу позволить тебе себя погладить и даже замурчу как настоящий котенок!
– Изыди, демон, – с трудом прошептала я, вновь борясь с тошнотой. Не выдержав давления, я вновь легла в кровать, обхватила руками подушку и стала кутаться в теплое одеяло, пытаясь унять дрожь во всем теле. Ролан и правда сидел рядом, держал в руках маленький тазик на случай беды и тихо пересчитывал маленькие бумажные квадратики с какими-то видами порошков, – что это?
– Твое лекарство, – вместо Ролана ответил архимаг. Он с интересом смотрел на то, как его ученик раскрывает одну из порций с порошком, пробует на язык, принюхивается и никак не может понять состав, – даже твой невероятный нос подвел? Видишь, я мастер своего дела, Ролан.
– Вижу, что не яд, – с сомнением ответил маг, – но как такое возможно? Я думал, против желтого корня нет лекарства и выводить его трудно.
– Я архимаг, – Калеб сложил перед собой руки, вздернул бровь, – я по статусу должен знать то, чего не знаешь ты. Милая, сколько в тебя той дряни влили? Они вообще были в курсе, как желтый корень влияет на ведьму с твоей силой, нет? Странно, что ты все еще жива… Мы просмотрели твою кровь, если говорить простым языком, у тебя каждая несчастная клетка пропитана этим ядом. Он полезен в малых дозах, чтобы сдержать преступника или вора, чтобы заточить силу ведьмы перед казнью, но я впервые вижу, что бы его принимали несколько месяцев, да еще и живы после этого остались… да еще и тройную дозу…
– Они не знали, – уверенно прошептала я, не в силах оторвать голову от подушки.
– Это все знают, – холодно заметил архимаг, переглядываясь с Роланом, – но сейчас не об этом. Ролан, какого черта происходит? Я не получал от тебя вестей со времен битвы при Лирдере! Я отправил чертову кучу сов, магических сообщений, поисковиков и все пусто! Ты как сквозь землю провалился! Тебя словно не стало! Мой сын даже в горы отряд собрал, чуть без головы не остался, но вернулся с твоим окровавленным плащом!
– После Лирдера на меня напала нежить, я победил, как и всегда, но плащ мне порвали. Я много раз отправлял отчет в Мирград, я посылал сигналы, пытался наладить связь, просил о помощи, но ковен будто стерли с лица земли.
– Все в порядке с ковеном, – рыкнул Калеб, – а вот с предателями в наших рядах – нет. Хорошо, с этим мы разобрались – кто-то намеренно рушил связь. Что скажешь по поводу деревни?
Мужчины разговаривали долго, без лишней воды и все по делу. Вопросы звучали четко, ответы давались максимально точные, но об одном Ролан молчал – обо мне. Он вообще не касался момента моего появления, не рассказывал про алые ягоды и про то, что видел возле Лирдера.
Архимаг внимательно слушал своего ученика, а затем не выдержал:
– Знаешь, у меня тут в камере гном сидит один… – Калеб делал вид, что ни на что не намекает. Ролан при этом даже не дернулся, ни один его мускул не выдал никакой эмоции, я же была не в состоянии даже моргать, – деревня оборотней находится близко относительно Мирграда. Как только я получил отчет о чуме, тут же закрыл границу. По времени до этого момента в город въехало семь повозок, множество обычных путешественников, парочка оборотней и что примечательно – гном. Гном, который уже много лет не появлялся в Мирграде, который не навещал свою семью, но жил долгое время с волками, вел торговлю и вот внезапно вернулся на родину-мать. Я думал, что это просто совпадение, он был не один под подозрением, но какого же было мое удивление обнаружить его в семейном доме бледного, с синюшными губами, невероятно уставшего, обливающегося холодным потом… Мне даже спрашивать было не надо – и так понятно, что от чумы сбежал, да только как успел-то? Ты никогда никого не оставляешь в живых, если он под подозрением, а волчья стая не столь огромна, как большинство крупных городов… радиус поражения намного шире, чем границы селения… Так как же этот несчастный сбежал? Да еще и не заразился? Хотя теперь мне дико любопытно, что это за Сэриэл и почему наш безымянный враг мечтает о смерти… Как же меня все это достало…Ну так что, Ролан? Или мне выпытывать из тебя правду о твоей ведьме? Ты за весь свой подробный отчет о ней ни разу не упомянул… Гном ваш и то разговорчивей. Верно, Сэра? И вот что удивительно, ты должна быть немой… А еще я выяснил, что ты спасла несчастного Морла от чумы и судя по тому, что Ролан сейчас сидит передо мной совершенно целый, способный горы свернуть и мне шею заодно, его постигла та же участь. Не хочешь ничего мне рассказать?
– Не хочу, – спокойно ответил маг, высыпая мое лекарство на пол, – в этом порошке есть кое-что очень интересное… Ты умело подсыпал корень мандрагоры, а так же семена могильной пустоши… В таких пропорциях любой нелюдь умрет.
– Ролан… твоя Сэра – ведьма, – в голосе архимага не было угрозы, не было злости, а вот обида за то, что его лекарство высыпали на пол – была, причем сильная, – да ее хоть литром могильной пустоши напои, ей вообще все равно будет! Ты ее силу видел? А в спектре света на нее смотрел? Ты хоть понимаешь, что произойдет, если она вдруг овладеет своим даром и встанет на сторону врага, чьи глаза поразительно схожи? Я уже молчу про магию и холод! И хорошо, что она пока не косит всех направо и налево, как это делает тот длинноволосый ублюдок на протяжении многих лет!
– Тот длинноволосый – изначально не человек. Не сравнивай их!
Архимаг ничего на это ответить не успел. В коридоре послышались шаги, так же я слышала шелест бумаг и тяжелое дыхание. После того, как скрипнула дверь, рядом с Калебом остановился худощавый мужчина с черными волосами, бледным уставшим лицом и тонкими руками. Его тело было скрыто черной мантией, глаза сильно воспалены – он явно не спал много ночей подряд, раз даже язык заплетался:
– Они здоровы, вот отчет, – протянув огромный свиток архимагу, незнакомец помог его раскрыть, – рад видеть тебя, Ролан. Если честно, я не верил, что ты умер. Такое сложно принять. И тебе я тоже рад, Джастин, хоть ты и заноза во многих задницах…
– Пф-ф, – фыркнули в ответ, распушая хвост, – занозой был, есть и буду! Это моя работа – всех доставать, действовать на нервы, играть на эмоциях и гнобить просто потому, что хочется. Слушай, Олов. Будь так любезен, уговори своего отца отпустить нас. Ты же видишь – я нормальный. А эти пусть свою отраву пьют… Ты хоть видел, чего мы там с Роланом устроили? Мой внутренний любитель крови наслаждался каждым мгновением!
– Пройти мимо рек крови, трупов нежити, а так же ошметков внутренностей довольно сложно, Джастин, – Олов устало посмотрел на аниморфа, а затем еле заметно ухмыльнулся, – и я не договорил. Это эти двое здоровы, а у тебя явные проблемы с головой. Предлагаю аниморфа принудительно пролечить… Он меня пугает своей жаждой расправы. После его битвы с врагами стражи до сих пор молятся… А еще говорят, что Ролан истинное зло. Да наш маг просто лапочка, в сравнении с тобой.
– Ты нормальный вообще? Я там вам всем ваши задницы спасал, а вы меня лечить хотите? – Джастин всплеснул руками, приняв свой эльфийский облик, надул от возмущения щеки, сел на пол, скрестив ноги при этом, – всегда так… Спасай потом вас… В камеру ж посадите, еще небось в пятую точку чего-нибудь вколите, а я об этом даже не узнаю…
– Даже отрицать этого не буду, – Олов пожал плечами, устало посмотрел в мою сторону, а затем передал своему отцу второй пергамент, – вот тут все по Джастину. Судя по всему, после Лирдера он долгое время не мог менять облик, а это значит, что возле замка его почти убили, либо он стареет.
Я думала, что аниморф как минимум возмутится, что слово “старость” вызовет в нем непреодолимое желание съязвить, но вместо этого он почему-то молчал. Будто язык проглотил…
– Я уже говорил, – устало заявил Ролан, помогая мне чуть привстать в кровати. Он сел совсем близко, взял мою подушку, положил ее к себе на колени и жестом указал на то, чтобы я тоже легла следом. Стоило мне безвольно подчиниться, как я ощутила мужскую шершавую ладонь на своей голове. От нее исходило тепло, а так же еле заметная пульсация, после чего сознание становилось более ясным и трезвым, – Джастин в моем отряде под мою ответственность.
Я видела, как опустились уши аниморфа, как дрогнули они от волнения. Что происходит с аниморфами в старости? Почему это так пугает Джастина и напрягает остальных?
Пока мужчины спорили относительно нашей свободы, я наблюдала за тем, как аниморф в очередной раз меняет облик, как становится черным котом без шипа на хвосте и, к моему удивлению, он тихо запрыгнул ко мне на кровать, улегся поверх одеяла и закрыл глаза, проваливаясь в сон.
Больше архимаг ни с кем не спорил, молча смотрел на нас, затем устало встал на ноги и, бросив на прощание “отдыхайте, вас скоро выпустят”, спокойно ушел к выходу.
– Ролан, – как только архимаг скрылся, Олов обратился к магу, – неподалеку от дороги в горы я нашел твой окровавленный плащ. От тебя не было никаких вестей, но я не верил в твою смерть… Тебе не показалось странным, что на вас напали сразу после Лирдера? Будто поджидали? Я насчитал семь пар нежити… Не многовато ли для тех, кто охотится в одиночку?
– Прости, но я сейчас не в состоянии об этом думать, – маг выглядел до ужаса уставшим и измученным мыслями, – когда нас выпустят?
– Когда Сэра сможет стоять на ногах.
Я уже не видела того, что происходило дальше. Сознание постепенно покидало тело, я дергалась в полудреме, испытывала холод, который тут же сменялся дикой жарой. Дышать становилось трудно, хотелось постоянно пить. Ролан довольно часто будил меня для того, чтобы я нормально поела, я же не понимала, что со мной происходит и почему я в таком состоянии.
Иногда мне давали выпить порошки. Ролан все же согласился с архимагом в том, что, несмотря на последствия этих порошков, вывести желтый корень из моего тела намного важнее.
Думать о прошлом в таком состоянии было трудно – сознание словно притупили, выгнали мысли из головы, но даже так я раз за разом повторяла про себя это имя:
Сэриэл…
Сэра… Сэриэл… То существо с длинными волосами и странным взглядом… Он словно знал меня, но это невозможно. К тому же он обращался к Ролану так, словно ждал от него освобождения и…
– Ролан, – выпив очередной глоток зелья, я вновь упала на колени мага, – он знает тебя… То существо… Знает…
– Конечно знает, Ролан ему часто зад надирал, да все никак убить не удавалось, – возмутился Джастин, но маг тихо добавил:
– Я тоже об этом думаю. И теперь мне кажется, что он специально искал встречи со мной. Ты видела, как менялись его глаза? Раньше было нечто подобное? Возле Лирдера?
– Возле Лирдера он был будто слеп, – я уже говорила об этом ранее, и не могла понять, что во всей этой истории не то, – даже голос изменился, словно разговаривало два разных человека… А бывает у нечисти раздвоение личности?
– Это как это? – не понял Джастин. С интересом поднимая свою пушистую мордочку. Аниморф лег прямо мне на бок и тихо мурчал. В такие моменты я была готова его затискать, но вовремя вспоминала о кровожадности существа.
– Это когда появляется еще одна личность, – я не знала, как объяснить им это состояние без терминов, но пыталась как могла, – например из-за детской травмы. Маленького мальчика постоянно обижали злые родители, и в нем проснулось чудовище, которое всех разорвало на части, а сам мальчик при этом ничего не помнит. Как вариант, конечно. И затем всегда, когда мальчика обижали, он как бы засыпал, а в его теле просыпался монстр, способный его защитить.
– Знаешь, в такие моменты меня все больше распирает от любопытства, с какой луны ты свалилась, – тихо заметил аниморф, приоткрывая веки. Он смотрел на меня с толикой хитрости, но при этом без единого намека на злость или агрессию, – и это не смешно, Сэра.
– О чем ты?
Я не понимала, но маг вмешался в разговор:
– Она не знает, Джастин. Аниморфы имеют одну очень важную особенность. Чем чаще в течение жизни они меняли свое тело, тем больше вероятность появления психических отклонений. Его мозг тоже меняется вместе с телом. Не так, как кости, все намного сложнее и мы до сих пор не можем разобраться в этом процессе, чтобы хоть как-то облегчить старение.
– Простыми словами, я могу внезапно озвереть и начать всех жрать или рвать на части или еще чего, – мягко промурлыкал аниморф, но при этом так передернулся, что мне сразу стало понятно – боится. Боится этого до глубины души.
– Теперь понятно, откуда в тебе эта внезапная злость… Но это все же не расстройство множественной личности… Хотя она и может возникнуть, но не как следствие психологической травмы, к примеру… Это проблема в мозге и передаче импульсов, либо же причина в том, что часть мозга не перестраивается полностью… Или наоборот перестраивается с опережением или замедлением или… Этих “или” довольно много… Что? Вы чего так на меня смотрите?
– Ты в этом разбираешься? – в глазах Джастина промелькнула надежда.
– Нет, прости. Я знаю лишь обрывки информации и то все они поверхностные. Если не найти причину, вылечить такое простой психотерапией не получится, – из-за того, что разговор стал мне интересен и заставил вспомнить институт, во мне откуда-то проснулись силы. Сердце забилось чаще, я привстала с колен мага и тихонечко села на кровати, свесив ноги, – знаешь, если для аниморфов в определенном возрасте становится опасным менять облик – тогда не нужно его менять. Это самый простой вариант, но если ты настолько предан своему делу, а побочным состоянием является агрессия и злость, значит эту самую агрессию нужно подавить. Сделать это можно лекарством, верно? Но раз вы этого не делаете, значит и в таком варианте есть свои нюансы…
– Да, пока что мы можем подавить лишь тихоню-Джастина, после чего Джастин-зверь начинает дико хохотать, гадить всем в тапки и вести себя как конченный ублюдок. Прости, друг, но это правда.
– Пфф, – хмыкнул котик, перебираясь ко мне на колени, – таким меня уж точно не обидишь. Это горькая правда, но давайте вернемся к еще одной горькой правде. Что за Сэриэл? Ты же понимаешь, ведьма, когда-нибудь мы бы об этом спросили.
– Я сама не знаю, – выдохнула я, чувствуя всеобщее непонимание, – я запуталась. Мы не можем быть с ним знакомы, это невозможно, но он вел себя так, словно когда-то давно мы уже встречались. И это имя… Это производное от Сэры… точнее наоборот, но это не важно. Глаза того существа не просто менялись, он будто подчинялся кому-то, понимаете? И это не похоже на расстройство личности…
– Будто кто-то говорил через него, ты это хочешь сказать? – тихо шепнул Ролан, невольно сжимая кулак с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
– Именно, но в таком случае это означает, что не он враг, понимаешь? Кто-то пользуется его силой, подавляет сознание, заставляет убивать все живое… В противном случае разве стал бы он просить о смерти? Это не логично. Разве стал бы он преследовать тебя? Он же знает, что ты убивал даже драконов… Ты очень сильный, поэтому ты был нужен тому существу и поэтому тебя боится истинный враг. Тут как два в одном: один хочет, чтобы ты его победил, второй этого боится и жаждет твоей смерти, но в итоге цель общая – ты.
– Сэра, – голос Ролана был как никогда серьезен, – ты не хочешь рассказывать, откуда ты, но… может ты сможешь показать? Мы с тобой связаны, если ты разрешишь, я смогу хоть частично увидеть твой дом… И понять, почему с тем существом вы не могли видеться раньше.
Я удивленно посмотрела на мага, чьи возможности и без того казались безграничными:
– Ты и так можешь? Тогда почему раньше не посмотрел?
– Эта магия требует твоего согласия, огромных сил со стороны желающего заглянуть в воспоминания, и что самое главное – твоей слабости. Когда сознание сопротивляется, сотворить подобное почти невозможно. Твое решение?
Джастин от нетерпения даже замер на моих коленях. Он невольно растопырил уши, округлил глаза и раскрыл рот, хотел что-то сказать, но потом резко пришел в себя и уставился на меня с не менее охреневшим выражением лица.
– Я не уверена, что хочу…
– Да это ж как пустить в свою душу, – тихо шепнул аниморф, – доверие на самом высоком уровне, это как… как… свое сердце отдать на хранение… Я бы точно отказался, вот еще… Может ты все же просто нам расскажешь?
Да как рассказать-то? Как объяснить, что в моем мире нет магии, и что ее заменяет электричество, водопровод, а вместо телепорта у нас самолеты? Как объяснить, что такое компьютер и телевизор? А огромные многоквартирные дома размером с гору? И что дороги у нас заасфальтированы, и что машины по ним вместо лошадей и коров ездят… И что мы не можем создавать огонь прямо в руках, но знаем, как уничтожить страну нажав лишь на одну кнопку на пульте управления?
Ролан смотрел на меня так пристально… Он так хотел увидеть, узнать… Этот блеск в глазах, какая-то мольба…
– Сэра, я хочу знать, кто ты не только из-за твоей силы… Я хочу тебя понять, но ты не говоришь ни с кем. Я даже не представляю, что могу увидеть.
– Только при равном обмене, – сама не ожидала, что скажу подобное. Он осознания, что я только что ляпнула, стало страшно. Я испугалась показать правду о себе, но и увидеть чью-то жизнь тоже. А что, если мне не понравится? А что, если там… Там будет кто-то или… Или Ролан и правда окажется чудовищем?
– Согласен.
Глаза мага вспыхнули ужасом. Он выдавил из себя эту фразу, было видно, что он дико опасается чего-то в своем прошлом. Он не хочет, чтобы я видела.
Любопытно…
– Что нужно делать?
Джастин пребывал в таком шоке, что замер на мне и не шевелился. Он уставился на нас своими огромными глазами, изменил облик на эльфийский и сел на пол, сложив перед собой руки:
– Ролан, а ты не боишься, что наша ведьма после этого тебя бросит? Уж прости, что я так откровенно говорю, но вы и так уж больно разоткровенничаетесь скоро… Да и вообще… Меня она тогда тоже увидит, а я не всегда был милый и пушистый зверь, вообще-то.
– Это уже не важно, – Ролан принял решение, протянул свою ладонь, и символ на ней вспыхнул голубым пламенем. Огонь почти сразу потух, но сама печать стала алой, она пульсировала. Я видела его смущение после слов Джастина, и это казалось мне странным… Такой сильный, познавший горе человек, все еще умеет смущаться… – положи ладони сверху, больно не будет, ты словно уснешь и будешь видеть сон или же стоять со мной рядом и видеть все со стороны. Тут зависит от твоего сознания. Готова?
Я лишь кивнула согласно, ощутила мягкое прикосновение, а затем перед глазами все резко исчезло.
Тьма возникла внезапно, но не казалась чем-то пугающим. Я все еще чувствовала прикосновения мага, ощущала легкую дрожь в пальцах и испытывала дикое волнение. Джастин был прав – впустить в свое сознание кого-то сложно, ты будто свою душу обнажаешь.
Я думала о том, как я вообще могла согласиться на такое, думала, что ошиблась, была не права, а затем…
Увидела лицо мамы…
Слезы градом катились по ее щекам, а я тянула к ней свои маленькие пухленькие пальчики… такая хрупкая, не способная постоять за себя… Еще даже сидеть не умела…
– Моя красавица… Мое солнышко, – шептала мама, склонившись над люлькой. Я ощущала мягкие прикосновения и чувствовала дикое волнение, исходившее от мамы…
Мир вокруг был смазан и расплывчат, я с трудом угадывала очертания мебели, даже мама терялась из вида, когда отходила чуть в сторону…
– Ты была такой миленькой, – удивленно прошептал Ролан, стоя со мной рядом. Мы крепко держались за руки, молчали и просто наблюдали со стороны, – я думал, увижу тебя взрослой… Неожиданно, что в твоем сознании всплывают настолько глубокие воспоминания… О, меняется…
Мир вокруг дрогнул и все резко изменилось.
Институт… Экзамены…
Огромная аудитория была построена по типу амфитеатра. Высокие трибуны, тысячи абитуриентов и невероятная атмосфера ужаса и паники. Шпаргалки были распиханы везде где только можно, кто-то умудрялся исписать ювелирным почерком на обратной стороне карандаша, кто-то вкладывал шпоры в ручки, а кто-то с паникой и ужасом в глазах доставал наушник из уха – вот он, прогресс, не позволяющий будущим студентам жульничать.
Ролан осматривался по сторонам, щурился, явно смущаясь тому, как я была одета – тонкая майка, голые плечи, глубокий вырез, обтягивающие шорты – на улице аномально жарко, если правильно помню, в тот день было больше тридцати градусов и всем стало откровенно плевать на приличия.
Даже наблюдатели и те выглядели не как строгие экзаменаторы.
– Что вы делаете? – маг не понимал, что видит.
– Я сдаю экзамены в институт. Очень волнуюсь, что не пройду на факультет и не стану врачом. Тут все такие.
– Я вижу, что тут все списывают… Убил бы… В нашей академии подобное строго запрещено – один намек на подсказку и ты вылетаешь из аудитории без шанса на пересдачу. Это даже не обсуждается…
– У нас все немного мягче… Хотя…
В этот самый момент одного из абитуриентов подхватили под белы рученьки и вывели из аудитории. Я помню, как несчастный терял на ходу мелкие листы бумаги с химическими формулами… Попался, бедняга.
Ролану этот момент понравился, а вот то, что следовало после – ошарашило беднягу до глубины души.
– Где мы? – маг не сразу понял, что мы сидим в самолете, он смотрел в иллюминатор с открытым ртом, вытаращил глаза, затем посмотрел на меня и тихо прошептал, – вы умеете летать ТАК высоко? Но я не чувствую магии… Ни капли…
– Наука, – я пожала плечами, – магии в моем мире нет…
– Как нет? – Ролан не верил, а затем картинка вновь изменилась. Мы стояли на улице рядом с моим домом, мимо проносились машины, бегали подростки с наушниками в ушах. Вечерний Питер как всегда был прекрасен – в отражении небольших луж сияли огни фонарей, в ночном темном небе проносились стаи птиц, а в местной маленькой кофейне играла французская музыка и разносились ароматы вечернего кофе… В тот день люди танцевали прямо во дворе. Много пар собралось вместе на просмотр фильма “Амели”. Девушки и женщины, бабушки и внучки – все были одеты в легкие летние платья, на ножках красовались туфли на каблуках, а на лицах сияли милые, добрые улыбки. Мужчины ради своих дам пришли в белых рубашках и как только началась музыка, атмосфера этого места заиграла новыми красками.
– Почему именно это воспоминание? – Ролан стоял на месте, крепко сжимал мою руку, а я с трудом сдерживала слезы, видя свои мир таким ярким и красочным.
– Я шла после института и увидела, как ярко блестят глаза во-он у той пары… Ты только посмотри… – я указала рукой на пожилых людей, которые с улыбкой на лице медленно и совсем не в ритм танцевали, крепко обнимая друг друга, – я так сильно захотела оказаться на их месте… Чтобы в старости точно так же танцевать по музыку, в обнимку… вспоминая прошлое… В тот день я рассталась со своим мужчиной. Он не понимал, насколько медицина для меня важна, постоянно злился из-за того, что я не уделяла ему внимания, а я из кожи вон лезла, работая еще и в стационаре санитаркой, чтобы оплатить себе нужные учебники. Мама могла их купить, но я не просила… Она и так делала для меня все, что могла.
