Текст книги "Забытая Беларусь"

Автор книги: Вадим Деружинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 41 страниц)

Большевизм против Беларуси

Нынешние ненаучные, чисто политические декларации о том, что, дескать, беларусы и русские – «один народ», являются всего лишь повторением указаний вождей СССР о ликвидации всех нерусских народов (и примером того, как политика грубо калечит научные представления, плодя нелепые мифы).

В послереволюционной статье В. И. Ульянова-Ленина «О национальном и национально-колониальном вопросе» сказано:

«Разграничение наций в пределах одного государства вредно. Мы, марксисты, стремимся сблизить и слить их. А так как слияние народов возможно только при ассимиляции нерусских народов в русском, значит, именно в этом и должна заключаться национальная политика большевиков».

Это – чисто нацистское утверждение (то же самое говорил Гитлер о полной германизации лужицких сербов и других коренных славян Германии, о ликвидации их культуры и языка), и реализовывалось оно в СССР чисто силовыми методами. Кстати говоря, той же «логикой Ленина» руководствовались сподвижники Милошевича в Югославии, что вызвало там гражданскую войну. И той же «логикой Ленина» руководствовались сторонники Гамсахурдиа, которые упразднили автономии Южной Осетии и Абхазии, упразднили их языки и перевели в паспортах их фамилии на новые, с грузинскими окончаниями. Мол, это «один грузинский народ». Чем это обернулось для Грузии – общеизвестно. Однако непонятна логика российских радетелей «триединого народа», почему они только русский народ считают «триединым», а грузинский «триединым» не признают, даже пошли войной на Грузию именно из-за отрицания «триединого грузинского народа». Снова двойные стандарты?

Безусловно, концепция Ленина является преступной – в том числе по меркам ЮНЕСКО, где национальная самобытность охраняется ООН, а всякая преднамеренная ассимиляция считается этноцидом. Не удивительно, что всемирно известный исследователь ленинизма-сталинизма Абдурахман Авторханов в книге «Империя Кремля: Советский тип колониализма» (Мюнхен, 1988 г.) подчеркивал, что Ленин был «больше великодержавник, чем все русские цари, вместе взятые, и больше империалист, чем любой император в истории».

По плану вождей большевизма, русификацию следовало начинать не сразу – а через «коренизацию», что означало внедрение идей большевизма в нерусское население на их родных языках – а уже затем, когда населению привьется большевистская идеология, его следовало русифицировать. Если же начинать прямо с русификации, то идеи большевизма будут восприниматься населением как чуждые и колониальные – при этом население их плохо поймет из-за незнания русского языка.

Период «коренизации» длился до 1929 года. В БССР тогда беларуский язык был языком даже армии – в обязательном порядке учили беларускую мову даже офицеры из РСФСР, которых командировали служить в БССР. (Парадокс – но Красная Армия БССР до 1929 года говорила на беларуском языке, а армия независимой Республики Беларусь за 20 лет своего существования так и не смогла перейти на свой язык!).

Во всех учреждениях БССР тогда использовался государственный беларуский язык, его учили государственные и партийные работники небеларуского происхождения. Глядя на это, и в Польше были вынуждены ввести беларусизацию на территории Западной Беларуси, но когда СССР в 1929 году покончил с «коренизацией», ее немедленно свернули и в Польше.

Согласно плану Ленина, начался этап русификации нерусских народов СССР. Проводил его Сталин, который, по формулировке Ленина, был «истинно русским человеком, великороссом, шовинистом, в сущности подлецом и насильником».

Уже в ноябре 1927 года в Беларуси активные проявления национального самосознания были объявлены, по требованию Сталина, «мелкобуржуазным национализмом» и «наиионал-демократизмом», а Франциска Скорину запретили упоминать на том основании, что он превратился в «жупел мелкобуржуазных студентов-националистов». Резолюция ХI съезда КП(б)Б по этому вопросу гласила:

«В прошлом люди с беларуским национальным сознанием были прогрессивным явлением, боролись с самодержавием и давали отпор угнетению русского царизма, но в условиях диктатуры пролетариата сделались контрреволюционным явлением».

Начались судебные процессы над той частью интеллигенции БССР, которая являлась генератором национальною самосознания народа. Первым мощным ударом по ней стало дело о «Союзе освобождения Беларуси», сфабрикованное в 1930 – 31 гг. органами ГПУ – советской политической полиции. Жертвами этой фальсификации оказались 108 наиболее видных деятелей беларуской науки и культуры. Среди них ученые из Академии наук БССР, преподаватели высших учебных заведений, литераторы, журналисты, театральные деятели и даже бывшие наркомы.

Их обвиняли в том, что они поставили своей «окончательной целью отрыв Белоруссии в этнографических границах от Советского Союза и создание так называемой Белорусской Народной Республики».

Никто из высланных и посаженных домой не вернулся. После отбытия сроков заключения или ссылки все они без следствия и суда получили новые приговоры. Почти все эти люди погибли. Вернуться домой через 25 лет довелось лишь нескольким.

Аналогично в УССР в 1930 году было сфабриковано дело о мифическом «Союзе освобождения Украины» – уничтожены 42 видных деятеля украинской науки и культуры. Вся вина их, как и 108 беларуских ученых и деятелей культуры (а также тысяч других, в том числе репрессированных в «освобожденных от Польши» Западной Украине и Западной Беларуси), была только в том, что они не верили в «триединый народ».

Это делает концепцию Татьяны Мироновой (и иных нынешних политиков) о «триедином народе» такой же кровавой, как концепции нацистов Гитлера, которые точно так истребляли всех, кто был не согласен с «расовой теорией». Всякий, кто сегодня разделяет идею о «триедином народе» – автоматически становится соучастником преступлений сталинизма, замазывает себя в крови жертв, единственная вина которых была в том, что они не верили в «триединый народ».

Александр Гришанов и Анатолий Тарас пишут в книге «Научный антикоммунизм и антифашизм» (Минск, 2010):

«Подавляя «местный национализм», московское руководство фактически пыталось уничтожить национальное самосознание десятков миллионов людей. Расправы с национальными меньшинствами длились несколько десятилетий. Уже в предвоенные годы началось массовое выселение целых народов. Жертвами депортаций стали поляки, курды, корейцы, буряты и другие. Цифрой 3,5 миллиона исчисляется число людей, репрессированных исключительно по национальному признаку с середины 1940-х по 1961 год. Были выселены из родных мест калмыки, вайнахи (чеченцы), крымские татары и другие народы. Депортация коснулась 14 народов целиком и 48 – частично!

По нашему мнению, именно безумная национальная политика ВКП(б)-КПСС сыграла главную роль в распаде СССР.

Вспомним в этой связи прогноз 1938 года. Находившийся в эмиграции украинский общественный деятель М. А. Славянский квалифицировал попытку создания в СССР единой имперской нации («советского народа») как «нациологический курьез» и отметил:

«Такой народ не способен на благоразумный отказ от своих претензий на властвование. И особенно не могут сделать этого его командные слои, бывшие и настоящие, ибо эти претензии стали органической частью в составе их национального мироощущения, а то или иное изменение этого мироощущения требует, как известно нациологам, весьма длительного времени...

Подкомандным нациям на этот счет не годится создавать никаких иллюзий. Борьбой и кровью окрашен их отрыв от имперской России, в той же атмосфере произойдет и их освобождение от СССР. Других путей к разрешению национально-государственной проблемы на востоке Европы история не знает, а современная действительность не указывает».

Авторханов охарактеризовал результат национальной политики коммунистического государства следующим образом:

 «История страны и партии на протяжении десятилетий подвергалась фальсификации и извращению. Это в первую очередь относится к истории национального вопроса... Ведущая идея фальсификации – выдавать советский тип колониализма за идеальное решение национального вопроса, а советскую великодержавную политику русификации нерусских народов – за политику «интернационализации».

Быть беларусом в СССР считалось преступлением

Как вспоминал Якуб Колас, в конце 30-х годов были случаи арестов минчан только за то, что они дома и на улице говорили по-беларуски. Вот такими полицейскими методами сначала в Минске, а затем и в других городах БССР насаждался русский язык – население стало просто бояться говорить на «мове».

Кадровый партработник Пантелеймон Пономаренко, уроженец Кубани, около девяти лет (с июля 1938 по февраль 1947 года) занимал пост первого секретаря ЦК КП(б)Б. В мемуарах, написанных в конце жизни, он изображал себя большим другом беларуского народа и поборником беларуской культуры. Но вот какое письмо Пономаренко отправил Сталину 21 ноября 1938 года, всего через четыре месяца после назначения на должность главного беларуского «партайгеноссе».

«Центральный Комитет ВКП(б) товарищу Сталину И В.

О белорусском языке, литературе и писателях.

Изучив состояние белорусского языка и литературы, ознакомившись с белорусскими писателями и их настроениями, хочу ознакомить Вас с некоторыми выводами и попросить совета по мероприятиям, которые, как мне кажется, вытекают из этих выводов.

Враги народа, пробравшиеся в свое время к партийному и советскому руководству Белоруссии, ставившие целью отторжение Белоруссии от Советского Союза и организацию «самостоятельного» Белорусского государства, под протекторатом Польши, прилагали много усилий для идеологической подготовки этого отторжения. Работали они умело. Матерых националистов, «щирых белорусов» (обратите внимание – формулировка Татьяны Мироновой ― В. Д.) вербовали сразу, и вводили в курс задач-идей...

Наиболее крупную контрреволюционную националистическую работу провел союз «советских» писателей Белоруссии, идейно возглавляемый всегда десятком профашистских писателей (в том числе известные Янка Купала и Якуб Колас), и всегда для прикрытия (в том числе и сейчас) имевший у руководства коммунистов. В этом союзе несправедливой критикой, клеветой, издевательством, пренебрежением затравили не одного честного коммуниста и беспартийного писателя. Здесь разлагали литературное движение, здесь боролись с советской властью под видом борьбы за эту власть. Здесь ненависть ко всему русскому доходила до болезненной истеричности. Здесь был центр-штаб национал-фашистской пропаганды.

Здесь говорили о застое культуры и объясняли его тем, что белорусский и украинский языки близки к русскому, как языки славянские, и наиболее сильная славянская культура русская, их ассимилирует. Другое дело, говорили, Грузия, там язык совсем другой, руководители свои грузины, преданные своей грузинской культуре, не так как в Белоруссии, где всегда «московские генерал-губернаторы». Говорили о том, что русская культура действительно выше культур других союзных республик, но объясняли это тем , что русская культура выросла на костях малых народов.

Сама мысль о сближении белорусского и русского языков была ужасной. Янка Купала пустил крылатое выражение «пока живе мова, живе народ»... Пользуясь полной свободой, не стесняемые ничем, эти писатели монополизировали за собой право толкователей языка, право создания новых слов, терминов, лозунгов и т. д... Они перед этим пытались и внешне отдалить язык от русского. Был проект перевода белорусской письменности на латинскую основу, когда это не прошло, предложили знаки для обозначения звуков «дз» и «дж», которые затрудняли бы русским чтение, и внешне делали бы письменность непохожей на русскую... Существующее белорусское правописание искажено в националистическом духе, оно преднамеренно построено так, чтобы отличалось от русского даже там, где в живом произношении нет разницы».

Вот что значит коммунистическая идеология. Для ее приверженцев все национальное – это «фашистское»! А ведь некоторые граждане Беларуси и сегодня говорят, что история Великого княжества Литовского – это «нечто фашистское, прозападное и нам глубоко чуждое». То есть они отрицают свое Отечество.

Но именно такие концепции внедряло в массовое сознание руководство компартии с помощью огромной машины агитации и пропаганды, системы среднего, высшего и специального образования, через средства массовой информации. Так было при Сталине, так было и после его смерти. Петр Машеров, возглавлявший «республиканскую парторганизацию» свыше 15 лет (с марта 1965 по октябрь 1980), как никто другой повинен в массовой денационализации беларусов. Еще бы, ведь «генсек» КПСС Никита Хрущев сказал в январе 1969 года ему и другим предводителям «белорусского отряда коммунистов»: «Чем быстрее мы все перейдем на русский язык – тем быстрее построим коммунизм».

Удивительное дело – оказывается, при коммунизме все говорят только на русском языке. А если ты на беларуском говоришь – значит не коммунист. Видимо, фашист. Во времена СССР беларусам настойчиво вбивали в головы, что все своё, национальное беларуское – это что-то не просто плохое, реакционное, но даже фашистское.

Логика поразительная! Бело-красно-белый национальный флаг и герб «Погоня» объявили «фашистскими» потому, что с ними коллаборационисты во время оккупации ходили по улицам беларуских городов – отнюдь не на фронте. А вот российский триколор и московский герб «Георгий Победоносец» фашистскими не называют, хотя именно под этим флагом и с этим гербом воевала против СССР полумиллионная армия генерала Андрея Власова. Так в чем суть этой логики? Обратите внимание на то, что Пономаренко в своем письме Сталину, написанному задолго до немецкой оккупации, назвал «фашистскими» беларуский язык, беларуских классиков литературы и саму идею Независимой Беларуси. Как видим, суть этой лотки проста: если ты считаешь себя беларусом – значит фашист, а если отказался быть беларусом – ты часть «триединого» великого русского народа.

Здравый смысл подсказывает, что нам, беларусам, уже 20 лет живущим в своем Независимом Государстве, давно пора отказаться от навязанных в СССР представлений о том, что национальное – это «фашистское».

И еще надо реализовать план Якуба Коласа и Янки Купалы по переводу беларуской «мовы» с кириллицы на латиницу – для закрепления места государственного языка как равного в семье других европейских славянских языков. Ведь в СССР именно наш язык стал главной целью издевательств и насилия со стороны врагов беларуской идентичности. Его сознательно исковеркали до безобразного состояния «полурусского языка».

О «славянском единстве»

Что же касается темы «славянского единства», то оно (единство) вовсе не означает отказ одних народов от своей идентичности в пользу «единства» с другими (например, в пользу полонизации, русификации или сербизации).

Татьяна Миронова, несмотря на то, что состоит в рядах Международной Славянской академии наук, пытается фактически постулировать принцип Ленина:

«Разграничение наций в пределах одного государства вредно. Мы, марксисты, стремимся сблизить и слить их».

Ей кажется, что этот принцип взывает к памяти о том, что мы («триединый русский народ») вместе жили в СССР и в царской России, а потому якобы позитивен для славянства. На самом деле он разрушителен, ибо, следуя ему, немцы должны окончательно ассимилировать в свой немецкий этнос лужицких сербов. Точно так же подлежат ассимиляции все другие славянские меньшинства в Европе, не имеющие пока своей автономии.

Более того, проведение в жизнь этого принципа привело бы к разрушению Славянского Мира в результате исчезновения одних славянских народов за счет укрупнения других. Например, словаки именно потому отделились от чехов, что ясно увидели угрозу их растворения в чешском этносе.

На мой взгляд, цели Международной Славянской академии наук должны быть прямо противоположными тому, что предлагает Миронова. Не ассимилировать малые славянские народы и страны в лоно крупных, а наоборот – защищать и охранять самобытность славянских наций и народностей.

Миронова отрицает украинский и беларуский литературные языки – величайшие в Славянском Мире после русского и польскою. Но что останется после такого отрицания? А вот что.

Из южнославянских языков – только болгарский и сербский (в последний, по «логике» Мироновой, надо записать еще и хорватский, македонский, словенский языки). Из западнославянских – только польский и чешский (в последний будет записан словацкий, который в свое время коммунисты-сталинисты Чехословакии тоже называли «фашистским»), а верхнелужицкий и нижнелужицкий языки безусловно подлежат германизации согласно принципу «разграничение наций в пределах одного государства вредно».

По тому же принципу подлежат ликвидации остальные литературные «малые» славянские языки: русинский (Галиция Западной Украины), другой русинский (Сербия, Хорватия), чакавский (Хорватия), градищанско-хорватский (Австрия), молизско-хорватский (Италия), резьянский (Италия), прекмурско-словенский (Словения, Венгрия, Австрия), бататско-болгарский (Румыния, страны бывшей Югославии), кашубский (Польша), ляшский (Чехия, Словакия, Польша), восточнословацкий (Словакия), карпаторутенский (США).

Как видим, подход, предлагаемый Мироновой в отношении беларусов и украинцев, уничтожает многообразие Славянского Мира, оставляя от него только пять «укрупненных» народов: русских, поляков, чехов, сербов и болгар. Возможно, именно так представляют себе славян члены и члены-корреспонденты Международной Славянской академии наук, но мне это кажется УНИЧТОЖЕНИЕМ Славянского Мира.

Лишить нас «Дикой охоты короля Стаха» Владимира Короткевича под предлогом того, что это «фашистское произведение» на «фашистском» или «испорченном полонизмами» языке? Это вандализм. Концепция «триединого народа», отрицая литературные языки Беларуси и Украины как «полонизмы», тем самым перечеркивает наши национальные литературы.

Таким образом, следствием басни о «триедином народе» является чудовищное мракобесие. Сжигать штабелями книги на беларуской и украинской «мовах» как «написанных на языках, испорченных славянскими полонизмами» – это уже было в XIX веке по желанию царя Николая «Палкина», реализованному через секретный Комитет по делам западных губерний. И вот есть люди, желающие все это повторить в XXI веке. При этом, как и двести лет назад, они выдают себя за поборников славянства и православия!

Глава 4. Выдуманная «Древняя Русь»

Ж ил когда-то в СССР проходимец по имени Трофим Лысенко (1898 – 1976). Он создал псевдонаучную концепцию наследственности, изменчивости и видообразования растений и животных, которую назвал «мичуринским учением», по фамилии известного селекционера Ивана Мичурина (1855 – 1935). Дескать, классическая генетика (так называемый «менделизм-морганизм») – это «идеалистическая буржуазная» лженаука, а «мичуринское учение», в версии Лысенко – по своей сути материалистическое и коммунистическое. Лысенко процветал с середины 1930-х годов и по 1964 год.

Как пишут теперь в энциклопедиях, «в период лысенковшины были разгромлены научные школы в генетике, репрессированы или отстранены от работы многие ученые, деградировало биологическое и сельскохозяйственное образование, затормозилось развитие биологии и сельского хозяйства».

Но за время безраздельного господства большевиков (коммунистов) аналоги «лысенковшины» успели сформироваться в СССР во многих натуральных научных дисциплинах и во всех гуманитарных, в том числе в историографии.

Лысенковщина в исторической науке

Миллионы беларусов и украинцев были оболванены в СССР мифом о том, что они – «младшие братья» великого русского народа. Миф этот живет по сей день. Одним из активных его популяризаторов был ныне покойный Петр Петриков, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук Беларуси. 31 августа 2006 года в газете «Советская Белоруссия» он опубликовал статью «Методологические идеологемы историков», где, в частности, писал:

 «Некоторым белорусским историкам стала костью в горле историческая борьба белорусского народа за воссоединение с братским русским народом... В России же началось пробуждение древнерусского сознания белорусов...»

Но одиннадцатью годами раньше в энциклопедии «Беларусь» (Минск. 1995) было сказано:

«В процессе формирования и развития беларуский народ прошел стадии от объединения племенных союзов через народность до нации, многие стадии социальной структуры общества. ... В ХIII-XVI веках сформировался беларуский этнос... Процессы консолидации беларуской народности в беларускую Нацию начались в XVI – начале XVII века».

Как у древней Нации может «пробуждаться» сознание народности – «древнерусской» в данном случае? Это такая же бессмыслица, как утверждение о том, что у старика прорезались молочные зубы.

И потом, с какой стати насильственное пребывание Полоцкого княжества в составе Киевского княжества на протяжении 70 лет, имевшее место тысячу лет назад, должно означать в XIX и XX веках «тягу к воссоединению с братским русским народом»? Ведь Владимиро-Суздальские земли (будущая Московия) и земли Полоцкого княжества подчинялись Киеву В РАЗНОЕ ВРЕМЯ. Полоцк освободился от власти киевских князей еще до того, как отпрыски последних отправились захватывать и русифицировать финские земли нынешней Центральной России.

Сама «древнерусская народность» – великодержавный миф, придуманный Михаилом Ломоносовым для обоснования претензий царизма на земли Литвы (Беларуси) и Руси (Украины). Претензии эти шли от бывшего Московского улуса Золотой Орды, ставшего ее наследником и поглотившего ее обломки – Большую Орду, Казанскую Орду, Астраханскую Орду, Сибирскую Орду. Хотелось бы знать – разве жители Золотой Орды в самом деле обладали «древнерусским сознанием»? И неужели литвины ВКЛ действительно вели «историческую борьбу» за воссоединение с «братским» народом Золотой Орды?

И еще: почему пребывание Полоцка под властью Киева на протяжении всего лишь 70 лет создало некое «общее сознание», а пребывание московитов в составе Орды в течение 240 лет (с 1238 по 1480 год) такое общее сознание не смогло создать?!

И почему 226 лет пребывания поляков и беларусов в едином государстве Речь Посполитая (что на 104 года больше их совместного 122-летнего пребывания в составе царской России) тоже не сформировало общего польско-беларуского сознания? Одним словом, налицо политическая фальсификация истории царскими, а потом советскими историками.

Миф о «древнерусской народности» базируется фактически на мифе о каком-то «древнерусском языке», на котором написаны книги в Киеве, Полоцке, Новгороде, Владимире и Суздале. Но на самом деле это не «древнерусский язык», а церковнославянский. «Древнерусским» его никак нельзя называть, потому что его точно так же использовали церковные авторы в Хорватии и Сербии, Богемии (Чехии) и Польше, Румынии и Молдавии. Но почему-то эти территории никто не называет «древнерусскими», а их население – «древнерусской народностью», хотя везде писали на одном и том же языке – солунском диалекте Македонии[6]6
  Солунь ― славянское название македонского города Салоники. Ныне ― территория Греции.


[Закрыть]. Именно его взяли за основу Кирилл и Мефодий, когда создавали в 863 году письменность для славян.

Вот яркая, но малоизвестная у нас аналогия. В период с XIV по начало XVI вв. польские города, включая Краков, формировались как немецкие. Красноярский историк профессор Андрей Буровский пишет:

«В тот период горожане в Польше говорили на немецком языке (или на смеси немецкого с польским), а позже города стали полностью польскими».

Но аналогичное было и у нас – язык горожан (солунский диалект, он же церковнославянский, он же «древнерусский») не был языком коренных жителей. Однако ни кто не заявляет о том, что раз горожане Польши когда-то говорили на немецком языке, то в те времена Польша была некоей «Древней Германией» с древнегерманским сознанием поляков!

В мировой исторической науке принято считать, что этногенез всех европейских народов (в том числе славянских) происходил по общему сценарию. Но в России утверждают, будто бы три «восточнославянских» народа в конце 1-го – начале 2-го тысячелетий умудрились сформировать некую «древнерусскую народность» с единым разговорным языком (солунским диалектом Македонии, ныне болгарский язык) на просторах Беларуси. Украины и России. Эту фантастическую концепцию создали и активно развивали такие советские авторы, как Б. А. Рыбаков, С. А. Токарев, В. Мавродин, М. Б. Свердлов, М. Рабинович и ряд других. Они придумали сказочное государство «Древняя Русь», с единым болгароязычным «древнерусским народом», якобы существовавшее до ХIII века. Дескать, это государство распалось под ударами татаро-монголов, а в XIV-XVI веках на его руинах возникли «три братских народа», причем русский народ (в смысле – московский) оказался «старшим» среди них.

Сегодня многие историки высмеивают эту «лысенковщину» в историографии. Беларуский профессор, доктор исторических наук Виктор Титов в своем очерке «Этногенез литвинов (беларусов) в славянском контексте» (2010 г.) отметил следующие несообразности данной псевдоисторической концепции.

«1. До настоящего времени неизвестны исторические документы, первоисточники, даже исторические легенды и мифы (не принимая во внимание мифов советского времени), которые прямо или косвенно сообщали бы о единой древнерусской народности.

2. Процесс формирования восточнославянских народов в том виде, как он представляется авторам этой концепции, всецело противоречит этногенезу соседних славянских и европейских народов – поляков, чехов, словаков, сербов, летувисов, немцев, которые в основном сформировались в конце 1-го – начале 2-го тысячелетия. Их непосредственными предками были реальные этноплеменные группы (союзы), стоявшие примерно на том же уровне исторического развития, что и кривичи, дреговичи, радимичи, днепровские поляне, волыняне.

3.     Формирование единой народности реально возможно только в условиях постоянных этнокультурных и экономических связей. На огромных пространствах «империи Рюриковичей», непрочного политического образования с разными культурными традициями местных племен, разными экономическими условиями, процесс их консолидации и интеграции в единую народность был просто невозможен. Это было бы равнозначно историческому парадоксу.

4.     Принимая во внимание хронологические рамки, в которые авторы советской концепции «втискивают» процесс этногенеза беларусов, нельзя не заметить, что период XV-XVI веков известен в Беларуси, а также в Украине и Польше как эпоха Возрождении. Авторы концепции допускают подмену исторических понятий, между тем этногенез и Возрождение – это принципиально разные процессы.

5.  Неизбежно возникает еще один вопрос: каким образом и в силу каких обстоятельств на просторах Восточной Европы, в отличие от Западной, в древний период (VIII-ХIII века) преобладали процессы консолидации и интеграции (что якобы и привело к образованию единой народности), однако позже, в ХVІ-ХVІІ веках, уже в условиях единого славянского государства – Великого княжества Литовского, переживавшего в то время свой «золотой век», эта «народность» внезапно распалась, и в ее «колыбели» впервые появились два новых народа ― украинцы и беларусы. Ответа на такие вопросы авторы концепции древнерусской народности не дают».

Профессор B. C. Титов делает вывод:

«Значительно проще указанную проблему в XIX веке решали идеологи российской концепции «западнорусизма». Они отрицали сам факт существования беларусов и украинцев как самостоятельных народов, низводя их до понятий этнографических групп единого русского народа. Действительно, цель оправдывает средства, как и принцип «нет народа – нет проблем!».

Нетрудно заметить преемственную связь между этими двумя концепциями: и там и тут обнаруживается имперский характер мышления, подчинение науки великодержавной идее, возвеличивание и оправдание культа силы за счет унижения своих «младших братьев», якобы освобожденных Российской империей из-под «гнета Литвы и Польши».

Сегодня из уст многих российских политиков и рядовых россиян можно услышать высказывания о том, что, дескать, трем братским народам надо снова объединиться в одну страну. Например, в недавнем сюжете на ТВ об автопробеге «За Беларусь!» некий российский предприниматель сказал:

«Беларусы, русские и украинцы – это один народ, и нам надо снова быть вместе в единой стране».

На взгляд обывателей, такие высказывания являются «дружественными». А на самом деле они идентичны концепции «западнорусизма», отрицающей факт существования наших наций, низводящей их до «части русского народа». Для сравнения: точно так же поляки говорили, что «крэсовые беларусы и украинцы – это братские народы Речи Посполитой, которые должны снова объединиться с поляками в одну страну». Именно такой «интеграционный» лозунг был популярен во Второй Речи Посполитой (1920 – 1939). Так что словеса о «братстве» и «едином народе» – одна из форм покушения российских «державников» на независимость и суверенитет беларуского народа.

Если вы услышите, что кто-то говорит «беларусы и русские – один народ», это значит, что говорящий отрицает существование беларусов в качестве самостоятельной нации. Соответственно, он отрицает право беларусов на свое национальное государство.