Текст книги "Родятся Чудовища"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5. Дом три

Питомник имел третий порядковый номер, о чем свидетельствовала большая фанерная доска с нанесенной на ней корявой цифрой 3, и представлял собой дюжину бараков, обнесенных несколькими рядами колючей проволоки. С внешней стороны Периметра располагались сторожевые вышки, казарма с пристройками и склад. Там же трещал генератор, подавая на колючку электрический ток. У ворот ведущих внутрь Периметра находилась платформа, у которой стояла большая монорельсовая дрезина. Сам монорельс начинался от платформы и тянулся за горизонт.

Питомник был выстроен в живописной покрытой зеленью долине, раскинувшейся вокруг маленького артезианского озера. Сей небольшой водоем находился с внешней стороны Периметра и снабжал Питомник водой по металлическому желобу акведука, льющего живительную влагу рядом с длинной глиняной кормушкой, у которой постоянно терлись грязные полуголые оборванцы в ожидании пищи. Синтезированная съестная масса также подавалась по желобам и представляла собой зеленую субстанцию, сдобренную возбуждающими добавками. Посему после принятия пищи у кормушек почти сразу начиналась до омерзения дикая вакханалия, невольными свидетелями которой довелось стать нашим путешественникам.

Кат стоял в трех милях от Дома Три, на высоком пригорке, откуда хорошо просматривалась вся долина. Стэн вооружил треногу с подзорной трубой направив ее на Питомник, и лишь мельком глянув в окуляр, жестом пригласил Ли полюбоваться начавшейся оргией. Девушка нерешительно прильнула к телескопу и тут же отпрянула, стыдливо отвернув свое зардевшееся восковое лицо от мужчин.

Зато старик Тан стыда не испытывал ничуть. Он долго и внимательно рассматривал Питомник в подзорную трубу. После чего заключил, указывая занявшему его место Стэну в сторону кормушки:

– Оргией руководит девица. Судя по всему – она человек. У нее в руках шекер и хлыст. А за спиной торчит гоблин.

– Я вижу эту лошадь, – сказал Стэн.

– Разве может человек служить бионоидам? – удивилась Ли.

– Получается, что может, – задумчиво ответил старец.

– Насколько я знаю, в бионоидов заложена программа на уничтожение разумных.

– Значит не на всех разумных эта программа распространяется… Ведь бионоиды не от духа святого появились. Те, кто создавали тварей, должны были как-то себя обезопасить.

– Мало обезопасить, – встрял в разговор продолжающий пялиться в трубу Стэн. – Они ведь еще и командуют… Только посмотри… Гоблины слушаются ту дамочку беспрекословно.

– В робототехнике есть так называемые законы Азимова, – сказал Тан. – Первый закон гласит 'Ни один робот не может причинить вреда человеку'. Здесь мы видим что-то подобное. Только в немного другой интерпретации… Скажем: 'Ни один бионоид не может причинить вреда своему хозяину'.

– Тогда получается, что есть какое-то отличие, позволяющее тварям выделять своих хозяев из общей толпы людей, – заключила Ли.

– Отличие непременно имеет место быть. Только мы его не знаем, – сказал старик.

– Есть шанс узнать. – Стэн закончил созерцать окрестности и повернулся лицом к Тану. – Надо захватить эту дамочку с лошадиной мордой.

– Больно просто у тебя все, – проворчал Тан. – Периметр хорошо охраняется. Мы можем пожечь вышки и бараки. Но приблизиться к Дому нам не дадут.

– Я пойду в этот вертеп. Надо разобраться во всех этих законах Азимова или как его там… – твердо сказал Ли и решительно зашагала в сторону Питомника.

– А ну не смей! – выкрикнул Тан, а Стэн попытался остановить девушку. Но не тут то было. Ли резко развернулась и выбросила в направлении Громилы правую руку. Мощная волна воздуха сбила Циклопа с ног, отшвырнула на несколько метров назад. Ли повернулась к поверженному трансгену спиной и пошла прочь. Она сразу почувствовала, как трудно идти – это старик держал ее своей Силой. Ноги девушки налились свинцом. Неимоверная тяжесть легла на плечи, согнула тело. Но Ли быстро освободилась от оков, запретила своему естеству подчиняться чужеродной магии и продолжила путь.

– Остановись немедленно! – кричал где-то позади выведенный из себя Тан. – Ты, упрямая ослица! Подумай о Чоне.

Упоминание о малыше неприятно полоснуло по сердцу. Чон за короткое время сильно привязался к девушке. Ли остро чувствовала, как инстинктивно тянется к ней душа маленького ребенка, ищущего мать. Для него уход самого близкого человека станет большой утратой. Но утратой временной. Ведь Ли вернется. Обязательно вернется. Она была уверена в этом. Хотя толком не знала, откуда такая уверенность взялась.

Девушка спустилась в долину. Ее сразу заметили. На сторожевых вышках засуетились гоблины, беря оружие на изготовку. Ли шагала, ступая по обожженной солнцем траве. Весь ее вид говорил об усталости и обреченности долго скитающегося по пустыне человека. Девушка даже слегка пошатывалась, когда подошла на расстояние выстрела от Периметра. Внутренне сжалась, приготовилась встретить смертоносный свинец. Но гоблины не спешили открывать огонь. Видимо ждали команды, которой так и не последовало. Ли беспрепятственно достигла внешнего ряда колючей проволоки и пошла вдоль нее. Миновав платформу с дрезиной, оказалась у небольших деревянных ворот, что вели внутрь Периметра. У ворот ее встречали два холеных гладко выбритых типа с короткоствольными автоматами наперевес.

– Ты только посмотри, Алекс, кто к нам пожаловал, – оскалился один из них, пожирая стройную фигуру Ли плутоватыми глазами. – Это ж самая настоящая кукла-нимфетка.

– Да неплохой экземпляр, – ухмыльнулся тот, которого назвали Алексом.

– Убей ее, Саймон. Эта шлюшка наверняка послана Рурком. – Сзади к мужчинам подошла молодая женщин с хлыстом. Плоская фигура, вытянутое лицо со злыми глазами – перед Ли предстала та самая управляющая развратом особа.

– Откуда такая шпионофобия, Доги? – Сказал первый тип, отозвавшись на имя Саймон. – Рурк со своими крысами уже какой месяц сидят в Оазисе и из той норы даже носа не высовывают. Они и слыхом не слыхивали про наше веселое заведение.

– Ты недооцениваешь Рурка. У этого строптивого козла везде свои глаза и уши. Теперь он послал эту сучку к нам.

– Прекрати нести всякую чушь, – разозлился Саймон. – Я смотрю, что на почве твоих сексуальных фантазий у тебя вообще башню снесло. В эти ворота можно войти, но нельзя выйти. Как же тогда Рурк получит информацию?

– А может, в ней зашит датчик наведения крылатых ракет? – упрямо стояла на своем Доги.

– Каких еще ракет? Где ты вообще про такие услышала?

– Хватит строить беспочвенные предположения, – прервал спорящих Алекс. – Эта девица сейчас нам все сама расскажет. Кто она и откуда пришла? Ведь так, Барби?

Ли устало стояла у входа в Питомник в окружении трех надзирателей и пыталась определить их ауру. В этих людях не было той сильной энергетики, которую излучали Тан и Циклопы. В тоже время от них исходила холодная волна бездушья, злобы и похоти. А так же веяло откровенной скукой. И Ли в тот момент была предметом, способным на короткое время эту скуку развеять.

– Я не Барби, я Долли, – сказала девушка.

– Нам плевать на твое имя, – зло прошипела Доги. – Скажи лучше, как тебя занесло к нашему Дому?

– Я пришла из Мертвого города.

– Что делала сексуальная рабыня в Мертвом городе? – Саймон начал перекрестный допрос. – Отвечай!… Быстро!

– Я сбежала к Диггерам от своего хозяина.

– Имя хозяина?

– Крикси… Его имя Лан Крикси. Он считается Бароном нижнего квартала в Сауфгейте.

– Может ее стоит отправить в Карнс, – задумчиво произнес Алекс. – Пусть контрразведка с ней разбирается.

– На кой черт нужна контрразведке эта грязная рабыня?! – возмутилась Доги. – Трахните ее по разу…. если конечно не боитесь получить проблемы на свои концы… и пустите в расход.

– Я тоже не хочу связываться с тайным отделом, – сказал Саймон. – А в расход пускать эту нимфетку просто не рационально. Не забывай, Доги – у нас план. Его надо выполнять. Неизвестно когда еще доставят новых особей.

– Ты веришь, что эта созданная для разврата тварь может плодоносить? – Лошадиное лицо надзирательницы пошло пятнами от непонятной злости.

– Отправим ее к Акушеру. Тот быстро определит, сможет она плодоносить или нет.

– Если ответ Акушера будет отрицательным, я сама порежу эту дрянь на ремни.

– Тебе надо лечиться, Доги. Твои садистские наклонности уже стали, не на шутку тревожить меня. Я… буду решать судьбу этой рабыни. Я! И никто другой, – жестко сказал Саймон и свистнул в висящий на шее свисток.

На свист прибежала два вооруженных гоблина и почтительно застыли перед хозяином в ожидании распоряжений.

– Доги отведет пленницу к Акушеру… Вы ее будете сопровождать, – приказал Саймон бионоидам, после чего развернулся и, увлекая за собой Алекса, направился в сторону казарм – к двухэтажной каменной пристройке, в которой, судя по всему, и обитали надзиратели.

– А ну пошла, – Доги щелкнула хлыстом и сильно толкнула Ли в направлении ворот. Пленница послушно проследовала за первую, а затем и за вторую линию заграждений. Остановилась перед последним рядом колючей проволоки, за которым галдели и сновали люди. В этой суматохе какая то женщина, закутанная в неопределенного цвета тряпку остановилась напротив и уставилась на Ли белеющими на грязном лице безумными глазами. Сзади к женщине подбежал лохматый детина и, грубо сорвав тряпку, схватил свою жертву за спутанные лоснящиеся волосы, нагнул вниз.

– Что? Нравится? – зло прошипела Доги проследив за взглядом пленницы. – Ждешь, не дождешься, когда и тебя так нагнут? Наверное, уже вся истекла, сука?

Ли вскипела, в ней снова проснулась Когтистая. Нестерпимо захотелось прямо сейчас, на этом самом месте, перерезать садистке глотку. Но здравый смысл возобладал. Когти остались на месте: девушке удалось совладать со своими эмоциями, загнать заполонившую разум ненависть в глубины подсознания.

– Считаете себя вершителями судеб, – тихо сказала Ли. – Тешите свое извращенное самолюбие, тем, что унижаете подобных себе. Плаваете в крови и не боитесь расплаты.

– Заткнись, тварь. Вы – не подобные нам. Вы – просто скот, идущий на убой. – Доги снова сильно толкнула свою пленницу в спину и повела, вопреки ожиданиям, не внутрь Периметра, а вдоль линий колючей проволоки – в сторону вырубленного в горе бункера, обозначенного толстой стальной дверью.

Доги с трудом отворила тяжелую дверь и втолкнула свою пленницу в узкий темный коридор, ведущий вглубь скалы, после чего закрыла дверь на большой внутренний засов, тем самым, запечатав всю компанию в бункере. Для Ли это был шанс, ибо с внешней стороны в бункер теперь никто не проберется, а со своими надзирателями Когтистая уж как-нибудь управится

Одному из гоблинов было приказано оставаться у двери. Его собрат занял место за спиной Ли, а Доги пошла вперед, уводя пленницу по коридору в глубь скалы и просто не заметила, как кинула в сторону выхода свой прощальный взгляд Ли. После ее взгляда охранявший дверь гоблин вдруг почувствовал себя плохо. Зашатался. Закатил глаза.

Привалился спиной к стене и медленно сполз вниз.

Ли этого всего уже не видела. Она шла вслед за надзирательницей, пока процессия не уперлась в еще одну дверь, за которой находилась освещенная ультрафиолетовым светом гермокамера. Перед входом в камеру Доги заставила Ли снять всю одежду. Когда девушка послушно обнажилась, надзирательница втолкнула ее во внутрь камеры и, с ухмылкой рассматривая покрытое шрамами тело Ли, вошла следом, призвав к себе гоблина. Задраив двери, Доги натянула респиратор и открыла установленный на переборке клапан. Тесная камера сразу заполнилась тошнотворным газом, струящимся из множества отверстий. От газа у Ли закружилась голова, заслезились глаза. Приглушить накатившую дурноту ей никак не удавалось. Девушка была в полуобморочном состоянии, когда санобработка закончилась и вся компания проследовала дальше – в просторную комнату представляющую собой симбиоз химической лаборатории и хирургической операционной.

Воздух в помещении был пронизан запахом формальдегида. Вдоль стен возвышались многоярусные стеллажи. На них стояли наполненные питательным раствором цилиндрические сосуды, в которых покоились человеческие эмбрионы. Посредине помещения находился операционный стол, его окружали столы поменьше. Они были сплошь усеяны хирургическим инструментом и колбами со всевозможными реактивами. В дальнем углу виднелся большой металлический куб, дымящийся жидким азотом. Там же шумел автоклав, а рядом с ним копался человек, облаченный в синюю медицинскую пижаму.

Доги громко поприветствовала Акушера. Тот что-то пробурчал в ответ, деловито протер руки спиртом и вышел навстречу своим посетителям, на ходу натягивая латексные перчатки.

– Почему без бахил? – нахмурился Акушер. – И какого дьявола ты притащила сюда эту гориллу?

Все, посмотрели в сторону гоблина, а тот сразу повел себя странно – зашатался как тростник на ветру, брякнулся на колени, не в силах держать свое тело на ватных ногах, и, в конце концов, рухнул на пол.

– Какого черта?! – вскричала Доги растерянно уставившись на Акушера. – Что за фокусы, Док?

Акушер молча склонился над лежащим ниц гоблином. Попытался нащупать пульс на волосатой шее. Мощное сердце бионоида продолжало качать кровь, но пульс еле прослеживался. Дыхание тоже было слабым.

– Он в коме, – заключил Акушер.

– Отчего это случилось?

– Мало вероятно, конечно, но может, он газом отравился, – предположил Акушер. – Я тебе сколько раз говорил не водить этих тварей через камеру санобработки…

– Каким газом? Ты лучше меня знаешь, что гоблинам не страшны никакие газы… Даже эта стерва в обморок не упала, – Доги повернулась в сторону Ли и увидела во взгляде той нечто такое, от чего извращенная садистка, не боящаяся ни бога, ни черта пришла в душевный трепет.

Ли выбросила обе руки, раскрытыми ладонями вперед. Тут же сильная волна воздуха отшвырнула надзирательницу, впечатала в дверь гермокамеры, ударом о стальную поверхность сотрясла до основания мозг. Потерявшая сознание Доги сползла на пол и улеглась неподалеку от своего верного телохранителя.

– Однако же! – спокойно сказал Акушер, и на его лице не было ни тени изумления или страха. – Мне еще таких фокусов на своем веку видеть не доводилось.

– Ты еще не то увидишь, мясник, если не будешь отвечать на мои вопросы, – сказала Ли, закутываясь в пеленку, которую отыскала на одном из стеллажей.

– Почему же не буду? Я отвечу на все твои вопросы, смертница. Только позволь и мне в свою очередь поинтересоваться – что ты сделала с гоблином?

– По-вашему, по научному говоря – я изменила структуру его крови.

– Иными словами, отравила мозг бионоида токсинами.

– Понимай, как знаешь. – сказала Ли. – А знаешь ты, судя по всему, не мало. Так что скажи-ка мне, кто вы такие, черт вас раздери?

– Кто МЫ такие? – переспросил Акушер. – Мы люди, управляющие бионоидами. Нас еще называют Контролерами.

– Что в вас Контролерах есть такое, чего нет у других разумных? Отчего бионоиды слушаются вас беспрекословно.

– Они запрограммированы так, – ответил Акушер. – В их мозг вбит сложный для твоего понимания код, запрещающий причинять какой-либо вред Контролеру. Этот же код заставляет бионоида не только безоговорочно выполнять все распоряжения хозяина, но если надо, то пожертвовать собой ради спасения жизни Контролера.

– Как они вас распознают?

– У тварей очень сильно развито обоняние. Тела Контролеров выделяют специальный фермент, который и служит отличием.

– Да, попахивает от вас действительно как-то иначе, – задумчиво произнесла Ли. – И, конечно же, запах этот привит генетическим путем.

– Естественно!

– А прививают его в какой-нибудь жутко секретной и жутко охраняемой лаборатории.

– Угу.

– Ну а если, к примеру, Контролер заберет с собой бионоидов и перейдет на сторону людей?

– Какой вид бионоидов ты имеешь в виду?

– Допустим варлоков.

– Бред! Варлоки просто перебьют тех людей, ибо программа уничтожения разумных существ у них первична.

– А гоблины?

– Бионоиды делятся на несколько классов и подклассов, – принялся терпеливо объяснять Акушер. – Войны, охранники, разведчики, снабженцы и иже с ними. Те, что в Питомнике, относятся к охранникам. Они могут терпеть людей, но в любую минуту готовы разорвать простого человека на куски. Если даже представить, что гоблин подчинится приказу своего хозяина и вместе с ним перейдет в лагерь людей, то станет там бесполезной вещью, ибо он никогда не сможет поднять руку на подобного себе, не говоря уже о Контролере… Еще вопросы? Будут?

– Куда вы поставляете эмбрионы?

– В Карнс: там расположена основная лаборатория по выращиванию бионоидов. Там же – в Карнсе их реабилитируют и улучшают.

– Почему ты так легко делишься со мной секретными сведениями?

– Потому что ты скоро умрешь и унесешь все эти сведения с собой в могилу.

– Ну это мы еще посмотрим, – сказала Ли.

– А тут нечего смотреть. Твои ментальные способности не помогут тебе покинуть Периметра.

В словах Акушера была большая доля истины. Одной Ли не пробиться. Надо бы как-то позвать на подмогу Циклопов и старика. Но как это сделать? Мысль – это сгусток энергии, говорил Тан. Сможет ли он сейчас уловить мысль своей ученицы? Или огромный эфир рассеет зов о помощи? Где ты, Тан? Что делаешь в сей момент?

В тот момент Тан сидел в позе лотоса неподалеку от Ката. Еще недавно в нем кипело давно забытое чувство злости, которое, впрочем, быстро улеглось, оставив после себя неприятный осадок. Оправившийся от магического удара Стэн тоже метал громы и молнии, ругался почем зря. Тем не менее, не отходил от подзорной трубы. Его напарнику было на все плевать. Как только Ли ушла, Драйвер залез под брюхо своего детища и лишь изредка заглядывал в кузов, чтобы проведать Чона, который, почувствовав отсутствие Ли, капризничал и плакал.

– Ты был прав, дружище, – обращалась к Драйверу спина прильнувшего к телескопу Стэна. – Эта девица – реальная стерва. Я больше не хочу иметь с ней ничего общего… О, дьявол! Ее повели в скалу. Там какая-то дверь…Не пора ли и нам заняться делом?

– Не спеши, – отозвался старик. – Подождем еще.

– Чего ждать? Подпалим этот бордель да и поедем себе.

– А девчонка? – спросил лежащий под брюхом Ката Драйвер.

– Об это взбалмошной ведьме и думать, теперь не стоит.

– Ты же говорил, что она нашей команде и что мы, вроде как, джентльмены.

– Да какие мы к дьяволу джентльмены!?

Драйвер не ответил. Старик тоже молчал. Громила продолжал пялиться в телескоп, изредка комментируя увиденное.

– Готовь машину, Драйвер, – вдруг сказал Тан. – Стэн, попробуй-ка подорвать генератор.

Громиле два раза повторять не пришлось. Из кузова Ката он принес трофейный 'Стингер', который достался путешественникам после боя у Кладбища мертвых машин, и недолго целясь, пальнул из него в сторону генератора. Через секунды самонаводящаяся на тепловое излучение ракета подняла генератор на воздух, а заодно разнесла рядом стоящую каменную пристройку, в которой коротали время за игрой в карты Алекс и Саймон. Эти двое остались лежать под обломками своего жилища. Остальные Контролеры были заперты в Бункере. Таким образом, к началу атаки на Периметр бионоиды остались без должного руководства и стали вести себя согласно заложенной программе. На их беду Контролер Саймон остался жив, и продолжал выделять свой фермент из-под завалов обвалившегося дома. Посему все свободные от караула бионоиды ринулись разбирать завал, чтобы спасти хозяина. Внутри Периметра и на вышках остались, те, кому еще раньше было приказано нести караул. Об атаке на неизвестного противника никто и не помышлял.

– Что они делают? – спросил Тана удивленный Стэн, разглядывая в подзорную трубу, как полсотни бионоидов копошится вокруг разрушенного дома. – Почему не атакуют нас?

– Некогда разбираться в сложностях заложенной в тварей программы, – сказал старик. – Драйвер – за руль. Стэн к излучателю. Чона оставим здесь.

– Вот досада! – пробурчал Громила и пошел доставать из кузова хныкавшего малыша.

Через минуту Кат взревел и покатил в долину.

Тан покинул машину, когда та подъехала на расстояние выстрела к Периметру.

– Зайдите с другой стороны, – крикнул он высунувшемуся из кабины механику.

Кивнув в ответ, Драйвер с места рванул своего боевого коня. Кат описал дугу и, оставаясь недосягаемым для автоматных очередей ударивших с вышек, стал заходить к точке атаки на казармы. Когда удобная позиция была достигнута, механик повернул и повел машину вдоль Периметра, а Стэн надавил на гашетку излучателя. Циклоп стрелял без промаха, иначе он не был бы Циклопом. Смертоносный импульс плазмы моментом достиг разбирающих завал бионоидов. Начал разить разбегающихся тварей. Число гоблинов быстро убавилось. Те, что остались, заняли удобные укрытия и открыли ответный огонь.

В это время в дело вступил находящийся по другую сторону Периметра Тан. Он стал разить молниями засевших на вышках бионоидов, пустил несколько огненных шаров, подпаливших бараки и казарму. Внутри Питомника началась паника. Обезумевшие люди метались среди разгорающегося пожара, кидались на охранников, пытались перелезть через обесточенную колючку.

Бионоиды, засевшие у пылающих казарм, вышли из укрытий и пошли в атаку. Из ворот Питомника наперерез Кату выбежала еще одна группа гоблинов, открыв по машине прицельный огонь. Автоматные очереди забарабанили по броне Ката. Одна из пуль впилась Громиле в плечо, другая в ногу. Но Стэн в пылу боя не чувствовал боли и продолжал жечь наступавших тварей. Лишь получив очередную порцию свинца в тело, трансген сполз на платформу, держась обеими руками за окровавленный живот. Драйвер видя страдания своего друга развернул машину и погнал прочь от Периметра вдоль тянувшегося через всю долину монорельса. Но далеко уехать ему не дали: подствольная граната, пущенная со стороны Питомника, разнесла задний мост Ката. Машина сразу осела, потеряла скорость, недовольно завыла перегруженным мотором и, оборвав кардан, осталась стоять на месте. Конец Циклопов был близок. Драйвер выругался в сердцах, взял автомат, приделал его к своему протезу и вылез из кабины, дабы принять последний бой. Он укрылся за задним колесом своего мастодонта и начал стрелять по наступавшим широкой дугой гоблинам. Стрелял Драйвер не хуже своего напарника, другое дело, что на каждого бионоида приходилось тратить неимоверное количество боезапаса, посему твари несли незначительный урон и неминуемо приближались. Выпустив последний патрон, Драйвер отстегнул от протеза автомат, а на его место вставил большой десантный нож. Но в рукопашную схватку Циклопу вступить так и не удалось. Бегущие цепью гоблины в одночасье задымились серым едким дымом, замедлили бег, и, в конце концов, заняли горизонтальное положение, продолжая выделять смрад.

Позади поверженных тварей, на фоне пылающего Питомника Драйвер заметил Ли. Девушка бежала к Кату. Она явно спешила и ни обращала внимания на обезумивших людей, покидающих Периметр, внутри которого уже хозяйничал Тан, добивая оставшихся тварей.

Бежавшая к Кату Ли была одета в медицинский халат. Свою новую одежду девушка нашла внутри бункера, после того как туго спеленала между собой Акушера и начавшую подавать признаки жизни Доги. Взрыв, поднявший на воздух генератор, был хорошо слышен внутри бункера и говорил о том, что Тан с Циклопами идут на помощь. Их надо было поддержать. Убедившись, что Контролеры туго связаны, Ли направилась к выходу из бункера, у которого развалился первый поверженный ею гоблин. У двери девушка остановилась. Прислушалась. Когда затрещали автоматные очереди, приоткрыла засов и украдкой высунула голову наружу, наблюдая за развернувшимся сражением. Она видела, как атакуют Кат гоблины, как мечет огонь старик. Слышала дикий ор людей, беснующихся внутри Периметра. Чувствовала боль Стэна, отчаяние Драйвера, умиротворенность спящего в тени кустов Чона и холодную расчетливость творившего магию Тана.

Клубы дыма и чада накрыли весь Периметр. Оставаясь незамеченной, Ли вышла из бункера, побежала к воротам, ведущим внутрь Питомника, и снесла их мощным ударом воздуха. Толпа людей, почувствовав свободу, сразу ринулась наружу, увлекая с собой свою спасительницу. Оказавшись с внешней стороны Периметра, Ли заметила, что вдали стоит мертвый Кат, и его окружают бегущие широкой дугой гоблины. Метать громы и молнии девушка не умела. Это была прерогатива Тана. Посему поначалу растерялась и не знала, как помочь обороняющемуся Драйверу. Однако, решение пришло быстро. Коли девушка не может пожечь тварей, то пусть за нее это сделает Солнце. Надо просто освободить солнечным лучам дорогу. Ли вновь разбудила свою живительную Силу. Направила ее в атмосферу, убирая над атакующими Кат гоблинами защитный озонный слой, при этом, как могла, увеличивала испепеляющее действие ультрафиолета. Казалось, что время неудержимо уходит, а магия творится безумно долго и не дает желаемого результата. Казалось, что Ли не может остановить надвигающихся на Кат тварей и надо снова выложиться до последней капли Силы. Девушка уже была готова отдать всю себя без остатка, чтобы спасти Циклопов, когда бионоиды задымились под действием всепоглощающей энергии Солнца и полегли, превратившись в черные обугленные головешки.

Ли подбежала к стоявшему у Ката Драйверу. Выдохнула:

– Где Чон?

Ответом послужила несильная пощечина, отвешенная единственной пятерней механика, в одноглазом взгляде которого читался упрек, презрение и одновременно участие. Нарвавшись на этот взгляд Ли вдруг почувствовала себя слабой девчонкой. Неимоверное нервное напряжение спало, давая волю обиде и жалости. Из глаз девушки полились крупные слезы. Она просто разревелась, уткнувшись в грязный нагрудник Драйвера. От таких дел механик опешил и не знал как себя дальше вести. Он несколько раз подносил свою руку к затылку рыдающей на его груди девушки и никак не решался дотронуться. Наконец, провел своей заскорузлой ладонью по шелковистым каштановым волосам плачущей Ли. Тихо промолвил:

– Ну, будет! Будет плакать!… Громилу бы надо перевязать.

Ли отстранилась, всхлипнула и закивала головой.

– Чон спит в безопасном месте, – сказал Драйвер забираясь в кабину Ката.

– Там же могут быть змеи и пауки, – озабоченно прошептала Ли…

Механик в ответ лишь пожал плечами. Манипулируя какими-то рычагами, он опустил платформу с окровавленным Стэном на землю. Девушка достала из кузова аптечку и, взобравшись на платформу, склонилась над израненным телом Циклопа.

– Только попробуй умереть, – шмыгая носом, говорила она бесчувственному Громиле, при этом рвала перевязочный пакет зубами. – Я тебе этого никогда не прощу, Квазимодо несчастный.

– Ему нужна срочная операция, – произнес стоявший на земле механик.

– Будет ему операция, – твердо сказала Ли. – Давай-ка, Драйвер, подгони дрезину нам надо как-то доставить эту тушу в бункер.

На удачу обездвиженный Кат стоял неподалеку от монорельса, вдоль которой быстро заковылял механик, направляясь к стоявшей у пылающего Питомника дрезине.