Текст книги "Очерки по истории географических открытий. Великие географические открытия (конец XV — середина XVII в.). Том 2."

Автор книги: Вадим Магидович

Соавторы: Иосиф Магидович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 40 страниц)

Магидович И. П., Магидович В. И.
ОЧЕРКИ ПО ИСТОРИИ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ
ТОМ II
Великие географические открытия (конец XV – середина XVII в.)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Географические открытия совершались во все исторические эпохи, начиная с древнейших времен, представителями всех цивилизованных народов. Но для древних веков очень трудно, практически невозможно выявить точную хронологическую последовательность открытий. Иногда можно приблизительно установить, в каком столетии совершено то или иное замечательное географическое открытие. В ряде случаев приходится ограничиваться лишь указаниями на то, к какому тысячелетию до новой эры оно относится. Это нужно иметь в виду при пользовании материалами о древнейших открытиях.

Крупнейшие географические открытия (территориальные и экваториальные), сделанные европейскими мореплавателями и путешественниками в середине XV – середине XVII в. (в зарубежной литературе обычно только середина XV – середина XVI в.), принято называть Великими благодаря их исключительному значению для судеб Европы и всего мира. Эпоха Великих открытий, хронологические рамки которой во II томе ограничены концом XV – серединой XVII в., делится на два периода:

испано-португальский период, конец XV – середина XVI в., включающий открытие Америки начиная с первой экспедиции Колумба (1492 г.); португальские плавания к Индии и берегам Восточной Азии начиная с экспедиции Васко да Гамы; испанские тихоокеанские экспедиции XVI в. от первого кругосветного плавания Магеллана до экспедиции Вильяловоса (1542—1543 гг.);

период русских и голландских открытий (середина XVI – середина XVII в.). К нему относятся: открытие русскими всей Северной Азии от похода Ермака до плавания Попова—Дежнева (1648 г.); английские и французские открытия в Северной Америке; голландские и тихоокеанские экспедиции и открытие Австралии.

К общим причинам снаряжения экспедиций для открытий относятся: рост в странах Европы товарного производства; недостаток драгоценных металлов и связанные с этим поиски новых земель, где надеялись найти золото, серебро и самоцветы, пряности и слоновую кость (в тропиках), ценные меха и моржовые бивни (в северных странах); поиски новых торговых путей из Европы в Индию и Восточную Азию, вызванные стремлением западноевропейских купцов избавиться от торговых посредников и наладить прямую связь с азиатскими странами (турецкие завоевания почти полностью закрыли дорогу на Восток через Малую Азию и Сирию). Великие географические открытия стали возможны благодаря успехам науки и техники: созданию достаточно надежных для океанского плавания парусных судов (каравелл), усовершенствованию компаса и морских карт и др. Большую роль сыграла все более утверждавшаяся идея шарообразности Земли; с нею была связана также мысль о возможности западного морского пути в Индию через Атлантический океан. Важное значение для Великих географических открытий имели успехи в области географических знаний и развитие мореплавания у народов Востока.

Великие географические открытия явились событиями всемирно-исторического значения: выяснены контуры обитаемых материков (кроме северных и северо-западных берегов Америки и восточного берега Австралии), исследована большая часть земной поверхности, однако не изученными еще остались многие внутренние районы Америки, Центральной Африки и вся Внутренняя Австралия. Великие географические открытия дали новый обширный материал для многих других областей знания – истории, ботаники, зоологии, этнографии. В результате Великих географических открытий европейцы впервые познакомились с рядом сельскохозяйственных культур (маис, томаты, табак), распространившихся затем и в Европе.

Великие географические открытия имели крупнейшие социально-экономические последствия. Обнаружение новых торговых путей и новых стран способствовало тому, что торговля приобрела мировой характер, произошло гигантское увеличение количества находившихся в обращении товаров. Это ускорило процесс разложения феодализма и возникновения «капиталистической эры»^{1} в Западной Европе. Колониальная система, образовавшаяся вслед за Великими географическими открытиями (уже в этот период европейцы, истребляя коренное население, захватили огромные территории в Америке и организовали опорные базы на побережье Африки, в Южной и Восточной Азии), явилась одним из рычагов так называемого первоначального накопления капитала; этому способствовал и наплыв после Великих географических открытий дешевого американского золота и серебра в Европу, вызвавший здесь значительное повышение цен.

В первый период Великих географических открытий, когда главные торговые трассы переместились из Средиземного моря в Атлантический океан, на этих путях господствовали Португалия и Испания. В то же время основными производителями промышленных товаров были Нидерланды, Англия и Франция, что дало возможность их буржуазии особенно быстро богатеть: перекачивая к себе золото и серебро из пиренейских стран, она постепенно вытесняла своих конкурентов с морских магистралей и из их заморских колоний. После разгрома «Непобедимой Армады» (1588 г.) испано-португальскому могуществу (а в те годы обе пиренейские державы составляли единое государство) был нанесен сокрушительный удар. В частности, в исследованиях Тихого океана и южных морей на рубеже XVI и XVII вв. основная инициатива перешла к Нидерландам, а в 40-х г. XVII в. буржуазная революция в Англии вывела и эту страну на широкую арену борьбы за рынки сбыта, господство на морях и колониальные владения.

Великие географические открытия оказали революционизирующее влияние на развитие философской мысли и естествознания. У людей не только расширился пространственный кругозор: в те времена «внешнему и внутреннему взору человека открылся бесконечно более широкий горизонт»^{2}.

Великие географические открытия сказались, в частности, на развитии географических знаний, основными «поставщиками» которых в ту эпоху были не ученые-натуралисты, а люди, имевшие к науке весьма отдаленное отношение. Поэтому процесс накопления знаний шел весьма сложно, имел многоступенчатый характер. Научные обобщения тормозились крепко укоренившимися в сознании людей средневековыми предрассудками и религиозными мифами. Освобождение географической мысли от церковных догм осуществлялось медленно и мучительно, хотя и неуклонно… В конце рассматриваемого периода – в 1650 г. – в Нидерландах появилась «Всеобщая география», написанная выдающимся ученым того времени Бернхардом Варениусом (1622—1650 гг.)^{3}. Его труд как бы подводит итоги географическим достижениям эпохи Великих географических открытий. В нем на основе новых сведений о Земле, добытых к тому времени, впервые после античных авторов осуществлены широкие географические обобщения – описаны горные системы суши, леса и степи, значительное внимание уделено океанам и морям и, в частности, впервые в качестве самостоятельной акватории в южном полушарии Земли выделен Южный океан.

Без преувеличения можно сказать, что труд Б. Варениуса – это идейный рубеж, отделяющий Великие географические открытия конца XV – середины XVII в. от географических открытий и исследований Нового времени. Одновременно это и зарождение новой отрасли географических знаний – общей физической географии. Ее основой могли стать лишь Великие географические открытия, и они эту задачу выполнили.

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемый читателю том 2 пятитомного издания «Очерков по истории географических открытий» освещает короткий промежуток времени, от первого плавания X. Колумба (1492 г.) до великих открытий русских землепроходцев и мореходов на северо-востоке Азии в середине XVII в. включительно. После выхода в свет второго издания «Очерков…» (1967 г.) появилось большое количество работ, с той или иной степенью детальности характеризующих географические достижения представителей ряда народов, главным образом испанцев и португальцев в основном в Северной и Южной Америке.

Много публикаций посвящено ходу открытия Северной Азии русскими землепроходцами и полярными мореходами. Не обойдены вниманием также первые плавания голландцев у берегов Австралии и португальцев у побережья Южной Америки.

Благодаря многочисленным работам по историко-географической тематике в тексте обеих частей второго тома «Очерков…» мною сделаны многочисленные исправления, уточнения и дополнения. В ряде случаев вновь выявленные документы внесли значительные коррективы в историю географических открытий, и автору пришлось отказаться от представлявшихся ранее стройными, красочными и правдивыми версий, положений или фактов. Отмеченное можно кратко проиллюстрировать следующими наиболее, пожалуй, яркими примерами: ход открытия береговой линии Южной Америки, личность Верраццано, походы Ермака и Москвитина.

Для второго тома мною написаны две новые главы: «Арабские исследователи Индийского океана и Африки конца XV – начала XVI в.» (гл. 11) и «Западноевропейские исследователи Мадагаскара и Больших Зондских островов» (гл. 34), а также значительно переработана гл. 23. «Поход Ермака Тимофеевича и его гибель».

Совместно с И. П. Магидовичем созданы главы: «Первые поиски Северо-Восточного прохода» (гл. 20), «Исследователи Великобритании, Скандинавии и Финляндии» (гл. 21), «Съемочные работы русских и польских землемеров» (гл. 22), «Голландская экспансия в Азии, открытие Австралии и островов Океании» (гл. 32) и «Исследование Центральной Азии и Восточной Африки с 1550 по 1650 г.» (гл. 33).

Для ряда глав мною написано несколько новых разделов: в гл. 7– «Плавания Себастиана Кабота» и «Открытия Фагундиша»; в гл. 10 – «Вторичное открытие Мадагаскара», «Португальцы у берегов Мадагаскара», «Фернандиш в Мономотапе» и «Португальцы у берегов Австралии и Новой Гвинеи»; в гл. 12 – «Первые съемки

Кубы и Гаити» и «Завоевание и первое исследование Кубы»; в гл. 13– «Плавание Фроиша и Лижбоа»; в гл. 17 – «Плавание Камарго»; в гл. 18– «Первая испанская колония на Атлантическом побережье Северной Америки», «Земля Гомеса» и «Плавание Кабрильо – Феррело»; в гл. 19 – «Плавание Э. Грихальвы»; в гл. 22 – «Съемки Западной Сибири и Казахстана»; в гл. 25 – «Открытие морского прохода к северу от Таймыра», «Открытие Северо-Сибирской низменности и первые русские на Среднесибирском плоскогорье» и «Первые русские в Забайкалье и на Байкале»; в гл. 26 – «Походы Маломолки и Горелого» и «Амурская одиссея Бекетова»; в гл. 28– «Пират-путешественник Ингрэм»; в гл. 30– «Гутьеррес и Оньяте в центре Северо-Американского континента»; в гл. 31 – «Поиски Эльдорадо на Гвианском плоскогорье» и «Великий бан-дейрант»; в гл. 33– «Атайди: первое пересечение Африки».

Совместно с И. П. Магидовичем созданы следующие разделы: в гл. 12– «Первые испанцы на Юкатане», «Поиски острова Вечной молодости» и «Открытие Флориды и Гольфстрима»; в гл. 15 – «Завоевательный поход Писарро в Перу» и «Вальдивия и открытие Южного Чили»; в гл. 16– «Открытие среднего Ориноко» и «Страна Вельзеров» и поиски Эльдорадо наемниками германских банкиров»; в гл. 18 – «Французские открытия: плавание Верраццано»; в гл. 25 – «Открытие восточносибирских рек от Анабара до Колымы».

Некоторые разделы мною коренным образом переработаны: в гл. 5 – «Открытие испанцами Бразилии»; в гл. 6 – «Экспедиция Кузлью – Веспуччи»; в гл. 9– «Второе плавание Веспуччи»; в гл. 10 – «Португальцы в Индонезии»; в гл.14 – «Экспедиции в Южное море и открытие полуострова Калифорния»; в гл. 15 – «Открытие архипелага Галапагос»; в гл. 17– «Открытие Параны и Парагвая»; в гл. 18– «Легенда о «Сиволе» и «Семи Городах», «Открытие испанцами Колорадо и западных притоков Миссисипи» и «Поиски испанцами «Семи Городов» – экспедиция Сото»; в гл. 24 – «Освоение бассейна верхней Оби» и «Освоение бассейна нижнего и среднего Енисея»; в гл. 26– «Поход И. Москвитина к Охотскому морю»; в гл. 32– «Ход открытия Новой Голландии до Тасмана», «Первая экспедиция Тасмана: открытие Вандименовой Земли, Новой Зеландии и островов тропической Океании» и «Вторая экспедиция Тасмана: Новая Голландия – единый материк»; в гл. 33 – «Первые европейские исследователи Гималаев и Тибета».

В. И. Магидович

Указатели для II и последующих томов будут помещены в V томе.

ЧАСТЬ I.
ЭПОХА ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ.
I ПЕРИОД (ДО СЕРЕДИНЫ XVI в.)

Глава I.
ПЕРВАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ КОЛУМБА

Причины заокеанской экспансии Испании

Во второй половине XV в. феодализм в Западной Европе находился в стадии разложения, вырастали крупные города, развивалась торговля. Всеобщим средством обмена стали деньги, потребность в которых резко увеличилась. Поэтому в Европе сильно возрос спрос на золото, что усилило стремление к «Индиям» – родине пряностей»[1]1
  О значении пряностей для средневековых городов см. т. 1, гл. 11.


[Закрыть], где будто бы и золота очень много. Но в то же время для западноевропейцев в результате турецких завоеваний становилось все труднее пользоваться старыми, восточными комбинированными сухопутными и морскими путями к «Индиям». Поисками южных морских путей тогда занималась только Португалия. Для прочих атлантических стран к концу XV в. оставался открытым только путь на запад через неведомый океан. Мысль о таком пути появилась в Европе эпохи Возрождения в связи с распространением среди сравнительно широкого круга заинтересованных лиц античного учения о шарообразности Земли, а дальние плавания стали возможными благодаря достигнутым во второй половине XV в. успехам в кораблестроении и навигации.

Таковы были общие предпосылки заокеанской экспансии западноевропейских стран. То обстоятельство, что именно Испания первая выслала в 1492 г. на запад маленькую флотилию Христофора Колумба, объясняется условиями, которые сложились в этой стране к концу XV в. Одним из них было усиление испанской королевской власти, ранее ограниченной. Перелом наметился в 1469 г., когда королева Кастилии Изабелла вышла замуж за наследника арагонского престола Фердинанда. Через 10 лет тот стал королем Арагона. Так в 1479 г. произошло объединение самых крупных пиренейских государств и возникла единая Испания. Искусная политика укрепила королевскую власть. С помощью городской буржуазии венценосная чета обуздала непокорное дворянство и крупных феодалов. Создав в 1480—1485 гг. инквизицию, короли превратили церковь в самое страшное орудие абсолютизма. Недолго могло устоять последнее мусульманское пиренейское государство – Гранадский эмират – под их натиском. В начале 1492 г. Гранада пала. Закончился восьмивековой процесс Реконкисты, и «Объединенная Испания» вышла на мировую арену.

Заокеанская экспансия была в интересах как самой королевской власти, так и ее союзников – городской буржуазии и церкви. Буржуазия стремилась расширить источники первоначального накопления; церковь – распространить свое влияние на языческие страны. Военную силу для завоевания «языческих Индий» могло дать испанское дворянство. Это было и в его интересах, и в интересах абсолютистской королевской власти и городской буржуазии. Завоевание Гранады положило конец почти беспрерывной войне с маврами в самой Испании, войне, бывшей ремеслом для многих тысяч идальго. Теперь они сидели без дела и стали еще более опасны для монархии и городов, чем в последние годы Реконкисты, когда королям в союзе с горожанами пришлось вести упорную борьбу против разбойничьих дворянских шаек. Требовалось найти выход для накопившейся энергии идальго. Выходом, выгодным для короны и городов, для духовенства и дворянства, была заокеанская экспансия.

Королевская казна, особенно кастильская, постоянно пустовала, а заокеанские экспедиции в Азию сулили сказочные доходы. Идальго мечтали о земельных владениях за океаном, но еще более – о золоте и драгоценностях «Китая» и «Индии», так как большинство дворян было в долгу, как в шелку, у ростовщиков. Стремление к наживе сочеталось с религиозным фанатизмом – следствием многовековой борьбы христиан против мусульман. Не следует, однако, преувеличивать его значение в испанской (как и португальской) колониальной экспансии. Для инициаторов и организаторов заокеанской экспансии, для вождей Конкисты религиозное рвение было привычной и удобной маской, под которой скрывались стремления к власти и личной наживе. С потрясающей силой охарактеризовал конкистадоров современник Колумба, автор «Кратчайшего сообщения о разорении Индии» и многотомной «Истории Индии», епископ Бартоломе Лас Касас своей крылатой фразой: «Они шли с крестом в руке и с ненасытной жаждой золота в сердце». «Католические короли» ревностно защищали интересы церкви лишь тогда, когда они совпадали с их личными. Что Колумб в этом случае не отличался от королей, отчетливо видно из тех документов, которые лично написаны или продиктованы им.

Христофор Колумб и его проект

Спорны почти все факты из жизни Колумба[2]2
  Колумб – латинизированная форма итальянской фамилии Коломбо. В Испании его звали Кристоваль Колон.


[Закрыть], относящиеся к его юности и долголетнему пребыванию в Португалии. Можно считать установленным, хотя и с некоторым сомнением, что он родился осенью 1451 г. в Генуе в очень небогатой католической семье.

^{Христофор Колумб.}

По крайней мере до 1472 г. он жил в самой Генуе или (с 1472 г.) в Савоне и состоял, как и его отец, в цехе шерстяников. Неизвестно, учился ли Колумб в какой-либо школе, но доказано, что он читал на четырех языках – итальянском, испанском, португальском и латинском, читал немало и притом очень внимательно. Вероятно, первое дальнее плавание Колумба относится к 70-м гг.: в документах имеются указания на его участие в генуэзских торговых экспедициях, посетивших в 1474 и 1475 гг. о. Хиос в Эгейском море. В мае 1476 г. Колумб морем отправился в Португалию как приказчик генуэзского торгового дома и жил там девять лет – в Лиссабоне, на Мадейре и Порту-Санту. По его словам, он побывал и в Англии, и в Гвинее, в частности на Золотом Берегу. Мы, однако, не знаем, в качестве кого он плавал – моряка или приказчика торгового дома. Но уже во время своей первой экспедиции Колумб, несмотря на неизбежные при новизне предприятия промахи и неудачи, проявил себя как очень опытный моряк, в котором сочетались качества капитана, астронома и штурмана. Он не только вполне освоил искусство навигации, но и поднял его на более высокую ступень. По традиционной версии, Колумб еще в 1474 г. обратился за советом относительно кратчайшего морского пути в «Индии» к Паоло Тосканелли, астроному и географу. Флорентиец прислал в ответ копию своего письма португальскому ученому-монаху, обращавшемуся к нему раньше по поручению короля Афонсу V. В этом письме Тосканелли указывал, что через океан к странам пряностей есть более короткий путь, чем тот, который искали португальцы, плавая вдоль западных берегов Африки. «Я знаю, что существование такого пути может быть доказано на том основании, что Земля – шар. Тем не менее, чтобы облегчить предприятие, отправляю… карту, сделанную мною… На ней изображены ваши берега и острова, откуда вы должны плыть непрерывно к западу; и места, куда вы прибудете; и как далеко вы должны держаться от полюса или от экватора; и какое расстояние вы должны, пройти, чтобы достигнуть стран, где больше всего разных пряностей и драгоценных камней. Не удивляйтесь, что я называю западом страны, где растут пряности, тогда как их обыкновенно называют востоком, потому что люди, плывущие неуклонно на запад, достигнут восточных стран за океаном в другом полушарии. Но если вы отправитесь по суше – через наше полушарие, то страны пряностей будут на востоке…»

^{Карта П. Тосканелли (реконструкция).} 

Очевидно, Колумб сообщил тогда же Тосканелли о своем проекте, так как тот во втором письме писал генуэзцу: «Я считаю ваш проект плавания от востока к западу… благородным и великим. Мне приятно видеть, что меня хорошо поняли». В XV в. еще никто не знал, как распределяются на Земле суша и океан. Тосканелли почти вдвое преувеличивал протяжение Азиатского материка с запада на восток и соответственно преуменьшал ширину океана, отделяющего на западе Южную Европу от Китая, определяя ее в третью часть окружности Земли, т. е., по его исчислению, менее чем в 12 тыс. км Япония (Чипангу) лежала, по Тосканелли, примерно в 2 тыс. км к востоку от Китая, и, следовательно, от Лиссабона до Японии нужно пройти менее 10 тыс. км; этапами на этом переходе могли служить Азорские или Канарские о-ва и мифическая Антилия. Колумб сделал к этому исчислению собственные поправки, опираясь на некоторые астрономические и географические книги: к Восточной Азии удобнее всего плыть через Канарские о-ва, откуда нужно пройти на запад 4,5—5,0 тыс. км, чтобы достигнуть Японии. По выражению французского географа XVIII в. Жана Анвиля, это была «величайшая ошибка, которая привела к величайшему открытию». До нас не дошли ни оригиналы, ни копии карты Тосканелли, но она не раз реконструировалась на основании его писем.

Свой проект Колумб предложил Жуану II. После долгих проволочек португальский король передал в 1484 г. его проект ученому совету, только что организованному для составления навигационных пособий. Совет отверг доказательства Колумба. Известную роль в отказе короля сыграли также чрезмерные права и преимущества,

которые выговаривал себе Колумб в случае успеха предприятия. Генуэзец покинул Португалию с малолетним сыном Диего. По традиционной версии, в 1485 г. Колумб прибыл в г. Палое у Кадисского залива и нашел приют близ Палоса, в монастыре Рабида. Настоятель заинтересовался проектом и направил Колумба к влиятельным монахам, а те рекомендовали его кастильским грандам, в том числе герцогу Мединасели. Эти рекомендации только повредили делу: Изабелла подозрительно отнеслась к предприятию, которое, при удаче, обогатило бы ее политических противников – крупных феодалов – и содействовало бы росту их влияния. Герцог просил Изабеллу разрешить организацию экспедиции за свой счет. Королева приказала передать проект на рассмотрение особой комиссии. Комиссия, состоявшая из монахов и придворных, спустя четыре года дала отрицательное заключение. Оно не дошло до нас. Если верить биографам Колумба XVI в., комиссия приводила различные нелепые мотивы, но не отрицала шарообразности Земли: в конце XV в. оспаривать эту истину вряд ли решился бы церковник, претендующий на ученость[3]3
  Напротив, христианские писатели старались в то время примирить данные, подтверждающие шарообразную форму Земли, с библейскими концепциями, ибо прямое отрицание истины, ставшей общеизвестной, могло повредить и без того уже пошатнувшемуся авторитету церкви. Заметим кстати: версия о торжественном заседании совета Саламанского университета, на котором якобы был отвергнут проект Колумба на том основании, что ученые мужи возмутились его соображениями о шаровидности Земли, является вымышленной от начала до конца.


[Закрыть]. Однако короли еще не высказывали своего окончательного суждения. В 1487—1488 гг. Колумб получал пособие от казны, но дело его не двигалось, пока короли были заняты войной. Зато он нашел самую надежную точку опоры: с помощью монахов сблизился с испанскими финансистами. Это был верный путь, который привел его к победе. В 1491 г. Колумб опять появляется в монастыре Рабида и через настоятеля знакомится г. Мартином Алонсо Понсоном, опытным моряком и влиятельным палосским корабелом. Одновременно укрепляются связи Колумба с королевскими финансовыми советниками, с севильскими купцами и банкирами.

В конце 1491 г. проект Колумба снова рассматривается комиссией, причем в ней наряду с богословами и космографами принимают участие видные юристы. И на этот раз проект отвергнут: требования Колумба сочтены чрезмерными. Король и королева присоединились к решению, и Колумб направился во Францию. В этот момент к Изабелле явился Луис Сантанхель, глава крупнейшего торгового дома, ближайший финансовый советник королей, и убедил ее принять проект, обещая ссуду для снаряжения экспедиции. За Колумбом был послан полицейский, который догнал его недалеко от Гранады и препроводил ко двору. 17 апреля 1492 г. короли выразили письменное согласие с проектом договора с Колумбом. Важнейшая статья этого документа гласила: «Их высочества, как господа морей-океанов, жалуют дона Кристобаля Колона в свои адмиралы всех островов и материков, которые он лично… откроет или приобретет в этих морях и океанах, а после его смерти [жалуют] его наследникам и потомкам навечно этот титул со всеми привилегиями и прерогативами, относящимися к нему… Их высочества назначают Колумба своим вице-королем и главным правителем на… островах и материках, которые он… откроет или приобретет, и для управления каждым из них должны будут избрать того, кто наиболее подходит для данной службы…» (из выдвинутых Колумбом кандидатов).

30 апреля король и королева официально подтвердили пожалование Колумбу и его наследникам титула «дон» (это значило, что он возведен в дворянское достоинство) и. в случае удачи, титулов адмирала, вице-короля и губернатора, а также право получения жалованья по этим должностям, десятой доли чистого дохода с новых земель и право разбора уголовных и гражданских дел. Заокеанская экспедиция рассматривалась короной прежде всего как сопряженное с риском торговое предприятие. Королева дала согласие, увидев, что проект поддерживают крупные финансисты. Луис Сантанхель с представителем севильского купечества предоставили взаймы кастильской короне 1400 000 мараведи[4]4
  Это эквивалентно почти 9,7 тыс. золотым долларам в ценах 1934 г. В конце XV в. оклад моряка составлял 12 мараведи в день, пуд пшеницы стоил 43,4 мараведи.


[Закрыть]. Поддержка представителей буржуазии и влиятельных церковников предопределила успех хлопот Колумба.