Текст книги "Война индюка (СИ)"

Автор книги: Вадим Проскурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Опять сетку прогрызли, бляди, – констатировал Джон. – Как они только ухитряются…

Три дня назад полковник Мунлайт по совету Джона распорядился накрывать посадочную площадку специальной мелкоячеистой сеткой, чтобы роботы-журналисты не приставали к сотрудникам и не залетали в узкие коридоры, откуда на гравитационном двигателе не выберешься, а отрастить ноги конструкция позволяет не всем. Идешь по коридору, никого не трогаешь, а посреди дороги валяется такой бедолага и голосит: «Подберите меня, пожалуйста, и вынесите наружу, а то закорочу энергоблок, и все тут сгорит к бесам и демонам!» Научились уже ругаться по-местному, засранцы. А возьмешь его на руки, он тут и говорит: «Позвольте, я возьму у вас интервью, пока вы меня несете. Вы когда-нибудь занимались сексом с козой?» Очень хочется выбросить, но страшно, вдруг в самом деле закоротит энергоблок и спалит тут все… Ему-то терять нечего, слил информацию на спутник, отключил эмоциональные контуры и можно спокойно помирать, это ему не больно и не страшно. И жизнь-то не последняя.

– Позвольте, я расскажу, – неожиданно заговорил обгорелый пень, торчащий слева от дороги. – Они на сетку бревна сбрасывают. Отращивают длинные тросы с крючьями, цепляют в лесу подходящую ветку, переносят и швыряют на сеть с большой высоты. А потом, как дыра образуется, раздергивают ее крюками и пролезают внутрь. Сетка от них не защищает, силовое поле нужно ставить.

Произнося эти слова, пень постепенно трансформировался в человекообразную фигуру. И не только он, два бревна, валяющиеся рядом, тоже оказались замаскировавшимися «Протеусами».

– Песец, – сказала Алиса. – Уже не арбузы, уже «Протеусы» внутрь пролезают. Так, глядишь, начнут экскурсии по заводу водить.

– А что, можно? – заинтересовался бывший пень. – Я бы с удовольствием посмотрел. Вы дворец уже достроили? Дерек, деточка, отращивай быстрее глазки и поздоровайся с тетей Алисой. Леди Алиса, мы так рады вас видеть, мы вас так любим всей семьей, мы будем за вас голосовать на галактическом конкурсе, вы такая необыкновенная женщина!

– Здравствуйте, тетя Алиса, – сказало то бревно, которое поменьше. – Папа, у меня правый глаз не фокусируется!

– Подождите минутку, тетя Алиса, не уходите! – воскликнул пень. – Дайте ребенку на вас посмотреть, он так хотел… Сэр Джон, скажите что-нибудь на память!

– Вожди варварских народов высокомерны и неучтивы, – провозгласил один из шарообразных роботов, висящих в воздухе, над их головами. – Это легко объяснить исходя из теории меметической эволюции…

Джон высоко подпрыгнул и попытался ухватить робота за учик антенны, но промахнулся. Журналист подпрыгнул на метр вверх и добавил:

– А еще они наглые и агрессивные. Это тоже легко объяснить…

– Зря ты у меня бластер отобрал, – вздохнула Алиса.

– Не зря, – возразил Джон. – Пожар устроишь.

– Да хоть пожар… – буркнула Алиса. – Никаких сил нет терпеть эту пакость.

Они забрались в десантный отсек штурмовика, Джон закрыл люк, назойливое бормотание роботов оборвалось. Стало хорошо.

Машину затрясло, к горлу подкатила невесомость,

– Далеко нам лететь? – спросила Алиса.

– Восемь минут, – ответил Джон. – Совсем рядом.

– А этот «Блэкпис» – это что такое? – спросила Алиса. – Я так и не поняла, что ты мне в планшетник залил, там безумие какое-то.

– Безумие и есть, – согласился Джон. – Цивилизованные миры в нашей системе понятий абсолютно безумны, «Блэкпис» еще ничего, а вот «Артроподная Трансформация»… Короче, так. «Блэкпис» – что-то вроде секты, они верят, что жить в согласии с природой – это хорошо, а перестраивать природу под себя – это плохо.

– Они технологиями разыве не пользуются? – удивилась Алиса. – Как же они тогда сюда прилетели?

– Технологиями они пользуются, – сказал Джон. – И обычными, и био, и нано, всеми пользуются. Но они говорят, что любят жить в согласии с природой. Не надо пытаться разрешать это противоречие, для сект это нормально. Раньше эта секта называлась «Гринпис», а когда они узнали про черные леса Барнарда, от нее отделилась дочерняя секта «Блэкпис», и эти новые сектанты хотят поселиться на нашем северном континенте и жить там в согласии с природой.

– Как эльфы? – уточнила Алиса. – Будут себе ухи и буркалы отращивать?

– Как-то так, – пожал плечами Джон. – Я точно не знаю, я о них только в сети информацию читал, вживую ни с кем толком не разговаривал. Они сейчас сильно заняты, они город выращивают. Пять квадратных километров леса вытравить подчистую – это тебе не шутки.

– Интересное у них согласие с природой, – заметила Алиса.

Джон ничего не ответил на это, только еще раз пожал плечами.

Они приземлились на центральной площади Блэкпис-Сити. Когда Алиса выбралась наружу, она огляделась по сторонам и сказала:

– Фигасе! Это все за одни сутки выросло?

– Угу, – ответил ей Джон. – Гляди, как они журналистов гоняют, нам тоже так надо.

Алиса подняла голову и увидела, как на робота-журналиста напали четыре таких же летающих робота, связанных квадратной сеткой, в четырех углах которой они располагались. Журналист попытался увернуться, но безуспешно, его запутали и поволокли прочь, к морю. Внезапно все пять роботов исчезли в ослепительной вспышке.

– Самоликвидировался, – констатировал Джон.

– Твою мать, – сказала Алиса. – Ни хрена не вижу!

– Ничего, скоро пройдет, – успокоил ее Джон. – Минуты через две проморгаешься, будешь все нормально видеть. Надо было отвернуться, как я. Ух ты!

– Что такое? – забеспокоилась Алиса.

Джон не ответил ей, вместо этого он церемонно приветствовал кого-то, кого она не видела, потому что не видела вообще ничего, кроме мелькания разноцветных блесток перед глазами.

– Здравствуйте, почтенный сэр, – сказал Джон. – Вы, надо полагать, сэр Азиз Альборак? Позвольте осведомиться, вы черножопый или папуас?

Этот невинный вопрос почему-то поставил сэра Азиза в тупик. Джон решил сформулировать его более понятно.

– На Земле Изначальной люди делились на восемь рас, – стал объяснять Джон. – Жиды, чурки, черножопые, желтопузые, папуасы, потом еще бледнолицые, которые на самом деле другое название для жидов… понимаете? Меня всегда очень интересовало, черножопые и папуасы – это единая раса или…

– Нет, не единая, – ответил Азиз. – Папуасы генетически ближе… гм… к желтопузым, если изъясняться в вашей системе понятий.

– Стало быть, вы черножопый? – спросил Джон.

– Ну… можно и так сказать… – замялся Азиз. – Вообще-то, у нас не принято акцентировать внимание на расовых особенностях. Если сравнивать нас с вами с артроподными трансформантами… да хотя бы с вашими эльфами… Скажите, а это у вас настоящий «Кроу», аутентичный? Приблизительная реконструкция или точная копия по древним чертежам?

– Это не реконструкция и не копия, – заявил Джон. – Этот экземпляр изготовлен до бэпэ, все межвременье он провел на стратегическом складе, под силовым полем.

– Ого! – воскликнул Азиз. – Фигасе артефакт, настоящая седая древность… Можно, я его потрогаю?

Джон пожал плечами.

– Да хоть внутрь залезайте, – сказал он.

Азиз залез внутрь, но не в десантный отсек, а в пилотскую кабину. Время от времени оттуда доносились невнятные обрывочные фразы наподобие:

– Как они без квантовых вычислителей… Вот это я понимаю мастерство, это круче, чем неандертальский нож руками выстучать… Ого, тут движок прямого усиления! Какой интересный…

– Здравствуйте, – сказал Джон.

К этому времени Алиса более-менее проморгалась и смогла разглядеть, к кому обращается ее любимый. Он обращался к обнаженной черножопой женщине, молодой и длинноногой, с высокой грудью, тонкой талией и крутыми бедрами. Очень красивая женщина, только лицо подкачало – нос широкий и будто расплющенный, и челюсти выступают вперед, как у обезьяны. Но на голову можно и наволочку надеть… Алиса поняла, что рассуждает как лесбиянка, и смутилась.

– Здравствуйте, Джон, здравствуйте, Алиса, – поприветствовала их женщина. – Меня зовут Лейла. Зря вы сюда притащили эту штуку, теперь Азиза из нее до вечера не вытащишь. Очень он любит древнее барахло. Он вам про портал разве не сказал?

– А причем тут портал? – удивился Джон. – Там что-то важное было написано? Я оглавление первого уровня полностью просмотрел, вглубь, правда, не лез…

Лейла ласково улыбнулась, примерно как добрая мать улыбается собственному ребенку, когда тот ляпнет глупость.

– Я имею в виду не информационный портал, а телепортационный, – сказала она. – Я же Азиза просила прислать вам обоим яйца для имплантации… Как обычно, сама не сделаешь – никто не сделает. Ладно, пойдемте.

Она вытянула руки и ухватилась одной рукой за запястье Джона, другой за запястье Алисы. Алиса отметила, что ладони у Лейлы не темно-коричневые, как остальное тело, а розовые с желтоватым оттенком. Интересно, пятки у нее какого цвета?

ПЫЩЬ!

Произошло что-то непонятное. Только что они стояли под ярким солнцем на мощеной синтетическим камнем площади, и вот они уже в совсем другом месте, на краю большого бассейна, рядом стоят в ряд четыре пластиковых шезлонга, над каждым раскрыт зонтик… нет, это не зонтик, это полупрозрачное силовое поле…

– В первый раз телепортируетесь? – спросила Лейла. – Ну да, в первый раз, конечно, где бы вы еще могли… По первому разу это нервирует, по себе знаю. Хотите иллюзию для расслабления? У меня большая коллекция, там даже авторские работы есть, и мои собственные тоже… хотя по сравнению с мастерами… Ой! Алиса, какой у вас в мозгу чип древний! Бедненькая…

– У меня есть чип в мозгу? – растерянно спросила Алиса.

Джон виновато отвел взгляд.

– Ты, блядь, сука, сделал мне чип и не сказал?! – возмутилась Алиса.

– Ах, какая агрессия! – восхитилась Лейла. – Милочка, вы так восхитительны! Давайте перепихнемся? Чисто по-дружески, за знакомство, а?

– Я не знал, что он делается автоматически, – стал оправдываться Джон. – Я хотел только татуировки поменять…

– Не сказал! – рявкнула Алиса. – Я тут, как дура, с планшетником мучаюсь, а ты…

– У вас есть настоящие планшетники? – заинтересовалась Лейла. – Древние, аутентичные, с ручным управлением, да? Я возьму по тысяче маней за штуку, но только если аутентичные, не новодел.

– Извини, – сказал Джон Алисе. – Я тогда решил, что будет слишком рискованно давать тебе доступ к компьютерам спутниковой группировки. Да, я понимаю, там можно было права доступа настроить…

Глаза Лейлы расширились, она издала странный писк.

– У вас в планетарной сети права доступа не настроены? – изумилась она. – Так и выставлены по умолчанию все восемьсот лет? Джон, вы что?! Так нельзя! К вам же столько бродяг набежало, кто-нибудь заметит…

– Опаньки, – сказал Джон. – А об этом я не подумал.

ПЫЩЬ!

Рядом с ними материализовался Азиз. Это был высокий и широкоплечий темно-коричневый мужчина с развитыми мускулами, тоже обнаженный, похоже, в этом «Блэкписе» одежду носить не принято. В целом парень симпатичный, но этот уродливый расплющенный нос и обезьяньи челюсти…

– Я читала, у черножопых мужчин пенисы были очень большие, – сказала Алиса.

– Лейла большой не любит, – сказал Азиз. – Но ради вас могу подрастить. Вы какой размер предпочитаете? Восемнадцать сантиметров хватит?

– Азиз, хватит уже о сексе! – прервала его Лейла. – Что ты как маленький? Представляешь, у них правила безопасности в информационной сети не менялись восемьсот лет!

– Ого! – сказал Азиз. – Ну, вы, ребята, даете, это надо срочно исправлять. Мне нужен административный доступ… хотя нет, уже не нужен. Надо же, первый же эксплойт подошел. Вам, ребята, повезло, что деятели «Ворлд оф вор» пока не додумались вашу сетку прощупать. А то устроили бы вам военные игрища не с мечами и гранатометами, а с петаджоульными торпедами. Это же отморозки невероятные!

Джон негромко кашлянул и осторожно спросил:

– Азиз, я правильно понял, что вы только что отобрали у меня доступ к компьютерам планетарной сети?

– Да нужен мне этот доступ! – махнул рукой Азиз. – Ерунда какая! Вам надо все железо срочно обновлять, квантовые элементы ставить, без них нормальный софт не работает. Сейчас попробую в музейном отделе покопаться, может, найдется какой-нибудь пакетный фильтр на первое время… Все, поток запустил, теперь ждем результатов. Алиса, вам надо чип обновить. Можно, я помогу?

– Да чего уж теперь… – пробормотала Алиса.

– Обновление началось, – сказал Азиз. – Прилягте в шезлонг, сейчас координация движений может нарушиться, и галлюцинации могут появиться. Лучше полежать, пока новая версия не до конца проинициализируется. А у вас, Джон, с чипом в порядке, версия самая последняя. Но душевное равновесие сильно расшатано. Оверклокинг с иллюзиями не желаете попробовать? Очень рекомендую.

Джон покачал головой и сказал:

– Я лучше буду по старинке успокаиваться, традиционными средствами. У вас конопля есть?

– Откуда? – удивился Азиз. – Но если надо, сейчас сделаем. Ага, запустил, через минуту будет готово. Вам в косяк упаковать или в трубку?

– В косяк, пожалуйста, – сказал Джон.

– Молния, – подала голос Алиса. – Какая красивая…

– Глючит, – прокомментировал Азиз. – Это нормально, это при обновлениях обычное дело. Вы, Джон, не волнуйтесь, это быстро пройдет, буквально минут через пять. Там контроль целостности работает, если что не так, чип сам откатит обновление, это совершенно безопасная процедура.

Пыщь!

На краю шезлонга, рядом с которым стоял Джон, материализовался косяк. Очень большой, раза в два больше, чем Джон обычно скуривал за раз. Но сейчас это даже хорошо, нервы сейчас надо успокоить как следует.

Джон нагнулся, подобрал косяк, один конец автоматически загорелся, Джон вздрогнул от неожиданности.

– А что, в то время такого разве не было? – удивилась Лейла.

– Ты что, милая! – сказал ей Азиз. – Тогда вообще почти ничего не было.

Джон улегся в шезлонг и стал курить.

– Хочу трахаться, – сказала Алиса.

– Интересно, ее глючит или уже отпустило? – поинтересовалась Лейла.

– Думаю, глючит, – сказал Азиз. – Да даже если отпустило, она тебе не даст. Помнишь, что она в интервью говорила про лесбийскую любовь?

Лейла сложила губки бантиком и печально вздохнула.

– Дверь хлоп-хлоп, – сказала Алиса. – Я пошла.

– Точно глючит, – констатировал Азиз.

– Куда окурок выбросить? – спросил Джон.

– Да куда угодно, – ответил Азиз.

Джон выбросил окурок на пол, покрытый керамической плиткой. С негромким «Пыщь!» окурок исчез.

– Я вот о чем подумал, – сказал Джон. – Я кое-что читал про вашу… гм… идеологию. Согласие с природой, все такое… Но ваш город, это здание… разве это можно называть согласием?

– Так это временно! – воскликнул Азиз. – Ребятам сначала надо приглядеться к природе, освоиться, выбрать трансформацию… С такими вещами торопиться нельзя, надо все взвесить как следует, на роботах потренироваться… А то трансформируешься в членистоногое, не понравится, а обратная трансформация занимает от трех месяцев и больше, будешь в куколке валяться как дурак, пока друзья жизнью наслаждаются.

Джона передернуло.

– Я не ослышался? – спросил он. – Вы хотите превратиться в мокриц?

– Лично я не хочу, – ответил Азиз. – И Лейла тоже не хочет. Мы, наверное, эльфами станем. У них, правда, генетических проблем полно, но мы с ними справимся. А если кожу сделать, как на Франкен-5-2, чтобы колючки не кололи и насекомые не кусали – так вообще отлично будет. Но это все просчитывать надо. Мы с Лейлой решили пока пожить немного как цивилы, просто для разнообразия. Нельзя же все время вести себя прилично, надо и порокам иногда предаваться, а то скучно станет.

– Кстати о пороках, – перебила его Лейла. – Джон, вы действительно строго моногамны?

Джон бросил опасливый взгляд на соседний шезлонг, на котором дремала Алиса.

– Когда как, – сказал он после паузы.

– Если что, обращайтесь, – сказала Лейла. – Если хотите, могу нос исправить и челюсти укоротить. Я ведь заметила, что вы на мое лицо коситесь. Могу даже кожу выбелить. Вы мне так нравитесь…

– А давайте над Алисой приколемся! – предложил Азиз. – Сейчас я ее в сон погружу поглубже, чтобы трансформация успела завершиться, в потом она просыпается, глядит, а Джона две Алисы трахают!

– Две-то откуда? – не понял Джон.

– Я тоже поучаствую, – объяснил Азиз. – Пол очень легко меняется, особенно если не хромосомы перестраивать, а только внешние признаки. А можно и не перестраивать, так еще прикольнее!

Джон поморщился.

– Не надо его травить, – сказала Лейла. – Он же гетеросексуал, я по глазам вижу.

– Не может быть! – удивился Азиз. – Я про прошлую жизнь Каэссара читал, он, вроде, раскрепощенный был и толерантный. Ну, по тем временам, конечно…

– Спасибо, ребята, за предложение, – сказал Джон. – Но я откажусь. Не потому, что я вас не люблю, вы ребята симпатичные, душевные, очень помогли нам с Алисой. Проблема не в вас, проблема в нас. Мы – реликты ушедшей эпохи.

– Это легко исправить! – перебила его Лейла.

– Наверное, – пожал плдечами Джон. – Но я не хочу исправляться. Мне нравится быть реликтом, я этим, можно сказать, наслаждаюсь. Давайте лучше перейдем к насущным делам. Начнем с этого здания. Я правильно понимаю, что его построили за одни сутки с помощью нанотехнологий яйцевого типа?

Азиз и Лейла переглянулись и одновременно рассмеялись.

– Это свертка, – сказала Лейла.

– Закольцованный фрагмент неевклидового пространства, компактифицированный в однонаправленном нуль-переходе, – сказал Азиз. – Мы же не варвары планету уродовать всякой однодневной фигней! Такие вещи приличные люди в свертках делают. Захотел – развернул, надоело – обратно свернул. Хочешь, копию подарю?

– Копию не хочу, – покачал головой Джон. – И оригинал тоже не хочу. Моему народу не нужны свертки, моему народу нужны передовые технологии. Чтобы не прозябать в варварстве…

– Без проблем, – перебил его Азиз. – Больших ресурсов не обещаю, у самих не так много, но производственная база у вас уже есть, энергию вы худо-бедно добываете… Если грамотно спланировать обновление… Вот что, Джон. Давай-ка я тебе сварганю синтетическую личность под это дело. Ты извини, если я слишком резко говорю, но ты сам не справишься. А вот если взять чуть-чуть от меня, чуть-чуть от Абрека, чуть-чуть от Зухры…

– От Зухры лучше не надо, – вмешалась Лейла. – Она же садистка, она всех эльфов истребит под корень, а кого не истребит, тех замучает.

– Да, согласен, – кивнул Азиз. – Кстати, самое главное чуть не забыл. Джон, вам надо прекращать геноцид эльфов, в цивилизованном обществе это недопустимо. Каждый человек имеет право на самовыражение, свобода одного ограничивается только и исключительно свободой другого. Надо быть толерантнее.

– Людям и эльфам тесно на одном континенте, – сказал Джон.

– Я знаю, – кивнул Азиз. – Я читал вашу историю, это такой ужас непреходящий… Нам с вами надо переселить эльфов на другой континент. Но не к нам, нам варвары под боком не нужны, а на восточный континент можно запросто. Мы организуем телепорты, стационарные, наверное…

– Да, стационарные, – кивнула Лейла. – Неограниченную телепортацию аборигенам пока доверять нельзя, они же как дети, никакого уважения к правам личности. А стационарные можно. И еще надо гуманитарную помощь организовать. И психологическую помощь тоже. Они так страдают, бедненькие.

– Сдается мне, вы, ребята, меня только что низложили, – заметил Джон.

– Да ну тебя! – воскликнул Азиз. – Что ты как маленький? Сиди на своем троне сколько угодно в своей короне или этого посади… Рейнберда.

– Рейнблада, – поправила его Лейла.

– Да наплевать, – отмахнулся Азиз. – До твоей власти, Джон, нам дела нет. Хочешь правь, хочешь не правь, это уж как тебе удобнее. У нас принцип простой – живи и давай жить другим. А как эти другие живут – это их личное дело. Есть, конечно, границы толерантности… Геноцид, например, недопустим при любых обстоятельствах.

Алиса зашевелилась и открыла глаза.

– Я, кажется, задремала, – сказала она. – Я ничего важного не пропустила? Ой, тут коноплей пахнет!

Пыщь!

В руке Алисы материализовался косяк, уже прикуренный.

– Спасибо! – сказала Алиса и пыхнула.

– Всегда пожалуйста, – ответила Лейла. – Знаешь, Алиса, ты такая красивая…

– Дык, – сказала Алиса.

Затянулась еще раз, выпустила дым и глупо хихикнула.

– Докуривай, и пойдем, – сказал Джон. – В гостях хорошо, а дома лучше.

– А давай такой же дворец себе построим, – предоложила Алиса. – Наша нынешняя хибара – такая дыра!

– А давайте я вас на Лазурный Берег телепортирую? – предложила Лейла. – Искупаетесь, отдохнете, расслабитесь…

– Держи ссылку, Джон, – сказал Азиз. – Тут их две, первая – программа неограниченной телепортации в пределах планеты, вторая – набор базовых навыков для обучения. Просто загружаешь оба пакета в мозг, через час сможешь пользоваться.

– А не страшно доверять такую технологию варвару? – спросил Джон.

– Да какой ты варвар! – воскликнула Лейла. – Ты хороший парень, Джон, немного неотесанный, но это ройдет. Оботрешься в приличном обществе, цивилизуешься… Ты точно не хочешь, чтобы мы вам компанию составили?

– Точно не хочу, – отрезал Джон. – Давай руку, Алиса, пойдем отрываться… то есть, обтираться и цивилизовываться. Да не бычкуй ты косяк, там докуришь.

ПЫЩЬ!

Они исчезли, Азиз и Лейла остались одни.

– Приятные ребята, – сказала Лейла. – Алиса такая красивая! Джон, конечно, страшненький, но все равно привлекательный, сила духа у него ого-го! Настоящий герой. Жалко, что они такие буки, я бы не отказалась с ними покувыркаться.

– Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на месте Алисы, – сказал Азиз. – Помнишь ту историю про штрафной загон?

– Брр… – поежилась Лейла. – Все-таки хорошо, что мы не варвары. Такие истории интересно в симуляции переживать, а вживую… Ты, кстати, фильм записал?

– Записал, – кивнул Азиз. – Отличный фильм получился, тысяч за сто должен уйти, не меньше. Мелочь, конечно, но и то давай сюда.

4

Пришел новый приказ, отныне эльфов запрещалось уничтожать на месте, а предписывалось сгонять в специальные концлагеря. Один из таких концлагерей командование поручило охранять взводу лейтенанта Вокера, который теперь напрямую подчинялся полковнику Хорзшу, минуя промежуточные звенья. Получив приказ, Вокер поинтересовался, какое наказание предусматривается за несанкционированное насилие над беложопыми. Полковник в ответ стал грубо ругаться, но ничего дельного не сказал, и стало ясно, что в части запрета насилия приказ можно игнорировать. Некоторые так и делали, но большинство бойцов обращались с пленными более-менее корректно, потому что уже утомились от насилия.

В первый день бойцы не понимали, зачем беложопых тварей сгоняют в концлагеря. Лоренс Лаффер предположил, что эти лагеря потом сожгут тяжелыми боеголовками или затопят чем-нибудь отравляющим, чтобы не загрязнять эльфийскими трупами новые земли Человеческой Общины. Дик Росс возразил на это, что новые земли уже настолько загрязнены богомерзкой аборигенной падалью, что сотня-другая тысяч дохлых эльфов ничего серьезно не изменит. Тем более что дохлых эльфов жрут земные мухи и жуки, а дохлых мокриц жрут только местные аборигенные падальщики, которые размножились неимоверно, и когда они сожрут всю падаль и сами начнут дохнуть, их богомерзкие трупы не станет жрать вообще никто, кроме гнилостных бактерий, и тогда в Эльфланде организуется такой вселенский нужник… В это время лейтенант Вокер жрал нанотехнологическую тушенку из консервной банки, и когда Дик задвинул про гнилостных бактерий, лейтенант поперхнулся и стал кашлять, Лаффер стал его стучать по спине, а остальные ехидно ржали. Прокашлявшись, лейтенант стал ругаться, что есть вещи, о которых нельзя говорить, когда кто-то ест, дескать, ты бы еще рыгнул громогласно, чтобы у всех уши заложило. Дик сказал на это:

– Как вам будет угодно, сэр лейтенант.

И оглушительно рыгнул. Он, оказывается, умеет рыгать в любое время, по собственному желанию, причем очень громко.

Лейтенант рассвирепел и стал ругаться совсем злобно, сгоряча обозвал Дика жабоголовым отродьем, тот обиделся, Вокер, конечно, сразу извинился, но осадок остался.

– Все из-за блядей беложопых, – подвел Невилл Росс итог этого неприятного разговора.

Судьба пленных эльфов вскоре прояснилась. На двух штурмовиках привезли какую-то инновационную аппаратуру, рядом с огороженной территорией концлагеря возвели будку, напихали туда этой аппаратуры, и инженер со странным именем Абрек, руководивший работами, сказал, что эта будка будет телепортировать эльфов в края удачной охоты, чисто и бесследно.

– Да ты поэт, брат! – сказал ему Невилл Росс. – Про телепортацию в края удачной охоты – это ты мощно задвинул!

Надо сказать, что Невилл Росс начал с недавних пор сочинять стихи, но никому об этом не говорил, потому что понимал, что получаются у него не стихи, а какая-то ерунда рифмованная. Но он полагал, что так происходит от неопытности, а когда он немного потренируется, стихи станут получаться гораздо лучше, как у настоящих поэтов древних эпох.

Получив неожиданный комплимент, Абрек недоуменно посмотрел на Невилла, затем оглядел таким же недоумевающим взглядом остальных бойцов, пожал плечами и вдруг

ПЫЩЬ!

растворился в воздухе.

– Дайте две, – невпопад ляпнул Стив Кейн.

– Это голограмма, – уверенно заявил лейтенант.

Что такое голограмма, никто толком не знал (в том числе и сам лейтенант), но незнакомое слово прозвучало внушительно и весомо, так что беспокойство, на минуту охватившее бойцов, рассеялось само собой. В самом деле, чего беспокоиться? Эка невидаль – голограмма! Вон, роботы коноплю мешками синтезируют из ничего, это настоящее чудо, а голограмма – тьфу, ерунда!

Бойцы закончили обсуждать голограмму и стали сгонять эльфов в телепортационную будку. Богомерзкие беложопые твари упорно не хотели телепортироваться в края удачной охоты, сопротивлялись изо всех сил, и даже профилактические расстрелы почти не помогли. Вокер доложил полковнику Хорзшу, что телепортировать эльфов с помощью будки не получается и попросил разрешения просто расстрелять их всех к бесам и демонам. Полковник в ответ стал втирать лейтенанту, что, дескать, эта будка вовсе не убивает попавших внутрь человекообразных, а телепортирует в края удачной охоты, но не в те, в которые люди попадают после смерти, а в другие, эльфийские, из которых, в принципе, можно даже вернуться, только беложопым тварям никто этого не позволит, и если лейтенант сомневается, то пусть сам залезает в эту блядскую будку…

Вокер понял, что поток начальственного словоизлияния надо срочно прерывать, пока полковник не наговорил такого, что самому потом станет неудобно перед починенными.

– Так точно! – рявкнул лейтенант в микрофон оперативной связи. – Приказ будет выполнен точно и в срок! Благодарю за разъяснение, сэр полковник!

После этого Вокер взял матюгальник, вышел к эльфам и громогласно объявил, что тот, кто войдет в будку по доброй воле, помрет не совсем, а кто в будку не войдет, у того он, лейтенант Вокер, лично выпьет душу особой инновационной магией. После этой речи штук тридцать лопоухих тварей вошли в будку и бесследно исчезли, но на остальных доброе слово не подействовало.

– Ну все, сил моих больше нет, – сказал Вокер. – Давайте расстреливать. Только сначала будку оттащите подальше, ценная вещь все-таки.

Эльфов расстреляли из бластеров зарядами максимальной мощности. Дым поднялся до небес, а паленым мясом воняло так, что хоть портянкой морду обматывай, и то легче будет. Через час бывший концлагерь посетила голограмма полковника Хорзшу, печально осмотрела пожарище, махнула рукой и дематериализовалась, ни сказав ни слова. Лейтенант Вокер понял, что все сделал правильно.

5

На Лазурный Берег опускался вечер. Алиса лежала на спине и глядела, как по салатово-голубому небу неспешно плывут бледно-розовые перышки облаков. Дневная жара ушла, прохладный ветер ласково овевал обнаженное тело Алисы. Рядом сидел Джон, он откуда-то припер целую кучу плоских камушков, и теперь метал их в океан по одному, считал, сколько раз каждый камень отразится от воды, и если это число получалось большим – радовался, а если малым – огорчался.

ПЫЩЬ!

– О, вот вы где! – воскликнул материализовавшийся Герман. – А я вас ищу повсюду, а куда подевались – непонятно. Хорошо, что маячки не отключили, а то хрен бы я вас нашел.

Алиса заметила, что на Германе больше нет экзосклета, а ноги у него нормальные, человеческие. А Джон ничего не заметил, он смотрел в другую сторону.

– Маячки, – невыразительно произнес Джон.

Голос у него был как у говорящего покойника.

– Что это с ним? – спросил Герман у Алисы.

– Отходняк, – объяснила Алиса. – Курил весь день, а теперь отходит.

– Так это дело поправимое! – обрадовался Герман. – Надо в чипе режим гомеостаза сдвинуть на одну позицию влево, повысить приоритет базовых систем жизнеобеспечения…

– Герман, будь добр, заткнись, пожалуйста, – перебил его Джон. – Без тебя тошно.

– Он сегодня с Азизом два часа беседовал, – пояснила Алиса. – Никак не отойдет, бедненький.

– А что с Азизой не так? – удивился Герман. – Такая классная тетка! Их там две близняшки, Азиза и Лейла, только у Лейлы волосы светлые, как солома, и вьются, а у Азизы темные и прямые.

Джон неожиданно расхохотался.

– Джон, ты чего? – насторожился Герман. – Ты меня пугать начинаешь, давай, я тебя к Гутте телепортирую, она знаешь, как ловко мозги на место ставит?

– Азиз – это мужик, – сказал Джон. – Черножопый.

– Джон, ты сдурел? – спросил Герман.

– Он не сдурел, – ответила ему Алиса. – Видишь ли, Герман, цивилизованные люди умеют менять пол. Это такая особая нанотехнология. Надоело быть мужиком, стал бабой, потом снова стал мужиком, делов-то!

Герман нахмурился. Помолчал немного, затем спросил:

– Алиса, ты шутишь?

– Она не шутит, – сказал Джон. – Ты в курсе, что эти цивилы человеческие души в «Протеусов» загружают?

– Ну да, – кивнул Герман. – А что?

– Думаешь, пол поменять сложнее?

– Вот же ж твою мать, Песец блядский, – сказал Герман и грязно выругался.

– Надо быть толерантнее, – сказал Джон. – Свобода человекообразного заканчивается там, где начинается свобода другого человекообразного, но никак не раньше. Понял?

– Понял, – кивнул Герман. – Я их ненавижу.

– Это ты зря, – сказал Джон. – Ненависть свойственна примитивным варварам, а цивилизованным людям не свойственна. Мы с тобой дикие люди, Герман, особенно ты. Я-то маленько причастился цивилизации, когда Каэссаром был, хотя какая это цивилизация… У нас, варваров, все просто. Есть мужик, есть баба, есть люди, орки, эльфы богомерзкие, боги есть, бесы, демоны, законы природы, законы общества, традиции всякие, все просто, понятно, каждая вещь на своем месте. Мужик должен быть мужиком, баба – бабой, боец – физически развитым, смекалистым и преданным Родине. Каждый на своем месте. Нет места для толерантности, понимаешь?