Текст книги "Сегодня-позавчера_4(СИ)"

Автор книги: В Храмов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

– Да уж говори, как есть. Ёжнутый? Отморозок?

– Поехали, сам посмотришь. Вить, а, правда, как ты?

– Херово, Коля, херово! Чё, не видишь? Давай, я тебе спину сломаю, глаза выколю и бегать заставлю!

– Не надо.

– Сам не хочу. Тебе – тоже досталось. Судьба, видимо. Долбит тех, кто не успел спрятаться. А у тебя пожрать – нет? Эта регенерация – меня самого сожрёт. Надо сладкого и белкового.

– Как нет? Есть! Пошли! Там Брасень весь, теперь, извёлся!

Смеюсь:

– Как же ты, гебня кровавая, вора в законе пригрел?

– Как бы я тебя нашёл без него? У него язык не только помело, но и насос. Вытянет любую информацию. Это он же притащил данные по тому разведчику, Киркину. А как он добывает недобываемое! Семнадцать обменов "шила на мыло" за час – такого я ещё не видел. Такой человек мне – очень нужен. Очень полезный. А что вор? Бывает, как ты говоришь. Кто без греха? Ты вон, вообще – экономист.

– А ты – гебня кровавая. Питьсот мульёнов невинно-убиенных.

Ржём.

– Вить, эти байки про "гебню кровавую" – начали изымать. И знаешь у кого? В центральном аппарате НКВД. Самоиздатом ходят. Переписывают от руки. Коллективно зачитывают. Ржут толпами. Настолько фееричный бред, что смешно до коликов, когда слышишь первый раз. Особенно на Лубянке ржали, когда читали, как они за ночь расстреляли 60 000 человек.

– А чё смешного?

– И ты – туда же? Ах, да, ты же экономист. Ты только представь, сколько места занимают 60 000 человек? Армия неполного состава? Сколько времени производиться процесс расстрела? Умножь на 60 000. А вывоз тел? Сколько машино-смен? 60 человек за ночь – не расстрелять. Какие тысячи? Ты цифры – не отрывай от земли. А как можно забыть про суд, прокуратуру, приговор, адвокатов, обжалование? Да и вообще – Лубянка – аппарат управления. Исполнение проводиться в других местах.

– А как Палыч отнёсся к девственницам и младенцам, заражённым сифилисом и съеденным заживо?

– Пожал плечами – до глупостей ли ему? Заразу у нас любую – вмиг выведут. А женщин он любит. Платонически и издалека. Давно уже. Некогда всё ему. Тут до конца войны концы – у многих поотсыхают. Сам-то как обходишься?

– Как? Теперь – никак. Всё что ниже пупка – холодец. Уже – не проблема.

– Ха, Брасень, морда твоя протокольная! Разожрался же ты на казённых харчах! Мечи на стол! Медведь вернулся! И – сильно голодный. На людей кидаться начну! Я – серьёзно. Немцев я – поедом ем. Одному – морду обглодал. А намедни – ещё и кровью немецкой напился. Бе-э-э! Как противно! Что на меня тогда нашло?

Часть 3. Производственный роман.

Отступление.

– Нашёлся наш пропащий.

– Живой, значит!

– Не совсем. Ослеп, ноги – парализованы, рука – искалечена. И умом, похоже – совсем тронулся.

Несколько минут стоит гневный мат на смеси языков.

– Ты не горячись. Возможно – к лучшему. Пусть всё идёт по плану, а там – всё будет, как будет.

– Мы не сможем его контролировать!

– Мы – никогда этого сделать не могли. Он сам себе – контролёр. Он же сбежал не к врагу, а в штрафбат. Искупил кровью. Понимаешь?

Тяжёлое молчание.

– Продолжаем работать.

– Когда сам с ним поговоришь?

– Позже. Давай присмотримся – что он теперь такое.

Техноспецназ

Летим в Танкоград. Там собирается большой слёт танкостроителей. Пора определяться на компанию 43-го года. Чем будем воевать? И какими словами это – проклинать.

Лечу не один. Ясен пень, с Кельшем, он у нас как был руководителем особой группы, так и остался. Ясно, Брасень и Прохор, возмужавший, заматеревший. Прохор Бугаев теперь – нарасхват. Приводит в "тонус" высший комсостав. "Одолжили" в виду моего состояния здоровья. Спит теперь Прохор, сидя, привязанный к фюзеляжу. Всё свои силы он вложил в меня. Без какой-либо надежды. Так и сказал, что с глазами и спиной помочь он мне – бессилен.

В группе теперь – больше народа. Многие хроно-зайцы обуркались, нашли своё призвание или просто применение, как кому повезло. Много спецов – из этого времени. Все – НКВД.

НКВД – особая структура. Все её бояться, но помани пальцем – с радостью бегут в ряды. НКВД, каким я его увидел – не служба безопасности, а мега-структура порядка и развития. Поэтому в сотрудники НКВД -приглашают отличившихся выпускников ВУЗов, техникумов, просто уникумов. Не только "держиморд" собирают в ряды, а интеллектуалов. Поэтому сотрудники НКВД – стоят рядом с конструкторами у кульманов. И ведь "рубят фишку"! Понимают – что там в этих линиях. Сколько, такие вот сержанты НКВД, вывели за пределы лабораторий и конструкторских бюро пройдох, очковтирателей и скрытых саботажников? Много. На каждом заводе, в каждом депо были такие бесполезные сотрудники, балластные кадры. Поэтому – были и такие сержанты НКВД. Террор? Зато производство во время войны – работало как часы. Только наращивало и наращивало объёмы. Снижая стоимость изделия, время производства изделия и одновременно повышая качество. Подобного парадокса капитализм – достичь не может. По природе своей.

Террор? Королёв, Туполев, Солженицын – работали в шарашках НКВД. Королёв – за антисоветчину, за свои убеждения и заблуждения, Туполев – за казнокрадство, Солженицын – за хитрожопость. Находясь на фронте, пишет письмо другу, где открытым текстом "гонит" на власть. Знает ведь, что – цензура. Знает, что подставил, под пристальный взгляд "органов", друга – написал "палевное" письмо всё одно. Почему? На фронте – убивают. А в "архипелаге ГУЛАГе" – заставляют работать. А имея высшее инженерное – просидит войну в шарашке. На это рассчитывал? Так и получилось. Радиостанции ему поручили совершенствовать. Ха! Такие – только гадить на голову могут. Итог – Солженицын пережил войну, пережил СССР и умер на чужбине. В Неметчине. Туполев и Королёв – искупили и стали теми, кого знает весь мир. Террор?

А при Гайдаре и Чубайсе возможны – Туполев и Королёв? Не случилось. Даже Солженицын – не случился. Только "про бандитов и ментов". И тот, что описывал галлюцинации наркоманов. Как его? Какая разница? Ничего достойного, даже относительно – не случилось.

Террор. Заставили людей жить честно, работать – у-у, звери! Это насколько надо быть зверем бездушным, чтобы заставлять Родину любить? А нам – милее туман Альбиона, уродская высоковольтная опора Эйфеля, узкие вонючие канализационные стоки Венеции.

Так вот, нас, особого бюро при НКВД – целый самолёт. Все в военной форме, правда, многие – без знаков различия. А ещё много раз по столько – там, на земле. Работают. Проект "Полдень" – называется. Главный – Кельш. Числиться. А на самом деле – некто Берия. Лаврентий Павлович. Уже – не всесильный нарком. Он, теперь – мой непосредственный. Крёстный. Отец. Надо ему этот фильм показать. Представил, как Палыч говорит голосом дона. Смешно. Не согласиться. Ему внешний эффект, не несущий необходимости – пустое.

Да, кстати – я в погонах. Три звезды горят на каждом плече. Я – в парадной форме. В имитации. Сталин поступил мудро – погоны только на парадно-выходной. Боевая и повседневная – такая же, как и раньше. Обломался, конечно, СМЕРШ, но промышленности – легче. Насколько легче было бы СМЕРШу ловить лазутчиков? Но! В форме сейчас – вся страна. Не то, что переодеть – одеть бы. В парадной – у нас ходят только в кабинетах и больших, сильно тыловых, штабах. А это – процент ничтожный. Остальные – чем менее броско, тем дольше дышишь. Вот и моя группа в форме старого образца. Только я и генерал-лейтенант Кельш – при погонах.

Группа моя потрошит имеющиеся данные по бронетехнике 42-43гг. Готовят доклад. Так дико видеть во чреве Дугласа середины века людей в форме ВОВ за ноутбуками. С моим появлением ребята-попаданцы вздохнули свободно – без меня, Бася им житья, не давал. "Забрал" подчистую всю информацию со всех носителей и подтёр их все. Кроме этого – обесточивал всё в радиусе 3 км. Вообще – всё. Чуть бедой не обернулось, когда он Горький обесточил. Зато – у меня снова 4%. И то, потому, что Басе выделили отдельный генератор ГЭС. Типа: "Жри, сволочь, может – лопнешь!" Не лопнет.

Вообще, ёмкость батарейки Баси, всего в полторы ладони размером – поражает. Над накопителями энергии работает отдельная команда нашего отдела. Из сильно увлечённых. Направление важное и перспективное. Одно из. Всё, за что мы, именно МЫ, взялись – бесконечно важное и перспективное. Какой атомный проект? Лишь один из... Разве углеводороды, переработка, транспортировка – менее важны? В момент, когда у нас Баку "отжали"? А стали и сплавы? Броня? Автоматическая сварка? Замахнулись на плазменную резку. Уткнулись в саму "плазму". Наука ещё на "догнала" это направление физики. Работаем. И лазеры. С той же проблемой по фундаментальной науке. Тоже работаем. Электроника. Бесконечное поле деятельности. Пахать – не перепахать. Не менее важное направление – консервирование, пастеризация, упаковка. Переработка и хранение продуктов – стратегическое направление. Консервы сделали возможными многомиллионные армии. Сохранить еду, не дать ей пропасть – в момент, когда вся страна голодает – разве не важно? А – пластики? Как пластик изменит страну? Те же консервы возьми. Простая запайка в плёнку уже позволяет серьёзно повысить срок хранения продуктов.

Каждое направление – подъём с переворотом отечественной и мировой науки. За лазеры – Нобелевку давали. Потому что они – везде. В каждый дом вошёл лазер. Не только в меч джедая.

Но, у меня – хороший руководитель. Да, что скромничать – лучший. Берия – лучший кризис-менеджер 20 века. Потому – занимаюсь я тем, что нужно именно сейчас.

Смотрю, над чем работают ребята. Мне не надо над ними стоять – Бася мне и так показывает. Такой вот, удалённый доступ. Кстати!

– Коль, надо человечков озадачить радиоволнами. Вай-фай, УКВ! – кричу сквозь гул моторов.

Кивает:

– Я тебя с такими "человечками" познакомлю – упадёшь. Настоящие гении! Подскажешь, ляпнешь, как ты можешь – они тебе на только вай-вай сделают, но и ой-ой!

– Например?

– С Петей Ждановым. Он все уши прожужжал своими роботами. Расскажешь ему пару баек – весь твой.

– Не слышал. При чём тут роботы? Я тебе про волны.

– Так и он – волны. Он – энергией во всех видах интересуется. Профессором вот стал в прошлом годе. А наш с тобой ровесник. И доктором за что-то, про электричество. Для меня – радиоволна – тоже энергия. Его профиль. Так даже лучше. Не стыке наук самые интересные находки бывают. И с Патоном Женей. Он тут автоматическую сварку брони налаживает. А ты сталь плавил на ГАЗе сваркой. Тоже, как и он – под флюсом. Он очень тщательно обнюхивал твои аппараты. Обязательно – познакомлю, но не сейчас! Слушай, отстань, дай поспать! После танков – всем займёмся.

– Фу, какой ты скучный!

– Будет тебе веселье! Я тебя ещё к сталеварам суну. Поучи их композитную броню варить.

– Композитную броню сварить – нельзя. Сталь – варят. А композит – керамика.

– Отстань, как человека прошу! Им – заливай. Я – забит до предела.

Да, много работы. Очень много. Дай-ка, до моего техно-осназа, докопаюсь:

– Ребят, а мы сможем сделать из всего этого видео-презентацию? А распечатать? Так, бросайте танчики! Быстро – решение – как переводить видео с этих аппаратов на современные массовые стандарты. Да-да, световые, плёночные. И как распечатывать текст. Это – важнее. Понимаете, железками – войну мы уже выиграли. Уже. Прошлый раз. В той, далёкой, секретной и вообще – не существующей реальности. Но, проикали информационную войну. Вы – застали это. По вашим мозгам и прошли ковровые бомбёжки информационных вбросов и моральных вывертов. А теперь – своими глазами увидели, как нас всех – извращённо поимели, прямо в мозг. Что тут – всё и совсем не так, как вам представлялось. Как вам – представляли. Вот над этим и поработаем! Ребята, война – только начинается! И вы – передовой отряд! Техно-спецназ! И работаем на опережение, воюем за Будущее. Каким мы его покажем нашим детям – таким оно и будет. Инженерная разведка душ! А для этого нужны способы обработки информации. Так? Так! Танки – есть, кому делать. Мы будем создавать образы. А из этих образов – лепить реальность. Я понятно объясняю?

– Круто, чё!

– Вы все застали тот тупик, куда пришло человечество, когда перестало мечтать. И стало делать "бизнес". Стало делать деньги. Это явно обозначилось системным кризисом 2010-х. У нас есть полвека форы, чтобы найти Путь. Мне нужен инструментарий. Поехали! Какие будут идеи? Смелее, пацаны. Новый мир – от нас зависит, каким он достанется детям. И уникальная возможность – на будущее влиять.

Скандал.

Как звездато! Как представительно! Плюнуть некуда – в страницу энциклопедии попадёшь. А брешут, как мужики, что межу огорода не поделили. Люди есть люди, какого размера погоны на них не лягут.

Интересно послушать. Давненько я не слышал ток-шоу. Малахова не хватает. Или Нагиева. Чтобы передавал микрофон от Петрова – Морозову, от Малышева – Грабину, от Грабина – Устинову. От наркома – моторостроителям. От них – металлургам.

Я – рисую. На больших листах рисую танки. Люблю рисовать. А с Басей – это не рисунок. Херачу, как матричный принтер. Увлёкся, изобразил скрип матричного принтера. Спохватился – поднял голову. Смотрят осуждающе. Даже так? Встаю, выхожу на "лобное место". На трибуну. Я сидел в президиуме, на сцене. Заводской Красный Уголок нас не смог вместить. Оккупировали театр. Будет вам – "Горбун из Нотр-Дама". Это пока – на меня внимания не обратили. Никакой реакции. Только несколько человек смотрят удивлённо. Мысленно желаю тишины, Бася даёт подавляющий ультразвук. Все попадали на кресла. Убрал маску шлема, говорю в зал, смотря на них пустыми глазами. Прохор мне "вырастил" глаза. Ещё хуже получилось – глазное яблоко – сплошь белое. Нет радужной оболочки, нет зрачка. Только – бельмо. Белый взгляд. Знаю, как пробирает:

– Что, мешаю уважаемым товарищам вести себя базарными бабами? Тогда – звиняйте. Как говориться, караул устал. А теперь прошу лишь минуту вашего внимания. Я вам кое-что расскажу и задам лишь один вопрос. А потом – можете дальше брехать.

Положил на стол рисунок моего Единорога:

– Я – один из отцов этого гадкого утёнка. Это, чтобы представиться. Чтобы не говорили, что меднолобые пехотинцы лезут в ваши "высокие" материи. В наши. Эти дела – наши. Не только ваши.

Критически не хватает проектора, чтобы выводить на экран. Сделаем, мы только начали. Кладу на стол два рисунка:

– Пак-40. 75-мм орудие. Массово поступает в войска. Ахт-ахт. Переделка зенитного орудия в противотанковое. Мы напугали немцев. Да и сами зенитки они не стесняются применять – в боекомплекте каждой – бронебойный джентльменский набор. Они даже ищут наши танки – им за это кресты рыцарские дают. Далее – 37-мм пушки заменили уже на 50-мм. Теперь меняют на 75-мм. Броня даже ленинградского КВ, с дополнительными бронелистами – пробивается специальными снарядами. Подкалиберными и кумулятивными. Броня Т-34 шьётся обычными снарядами. На любых дистанциях, при любых углах встречи брони и снаряда. Т-70 – вообще разрывают на куски, как того хомячка.

Ещё рисунки. Предыдущие – пошли по рукам.

– Самоходные артустановки. Это – хорошо знакомый Штуг. То же 75-мм орудие. Длина ствола – 70 калибров. Это – Носорог. 88-мм зенитка. Это – Шершень. 155-мм гаубица. Это – Охотник. То же орудие, что на Штуге. Это Мародёры. Лёгкие самоходы, типа наших Единорогов. Их – несколько видов. Орудия – 75-мм Пак-40 и Грабинская Ф-22 с расточенной каморой, Василий Гаврилович, враг оценил твоё орудие. А наши паркетные генералы их тысячами врагу отдавали. Даже без расписки. Но, это, так, к слову пришлось. Это я вам показал противотанковые дивизионы пехотных и моторизованных частей. Теперь по ударным возможностям.

Выкладываю новые ватманы.

– Основной танк Вермахта – Пазик-Третий обрел свою последнюю модернизацию. Длинноствольная 50-мм танковая пушка. Противокумулятивные экраны. Броня наращена до предела. Предела танка. Наши орудия – берут. Теперь этот танк в паритете с Т-34. Они убьют друг друга с равной дистанции. Только немец нашего – быстрее увидит, быстрее попадёт. У немца лучше эргономика, управляемость и потому – меткость. Рация – в каждой машине. Т-34 – лучше манёвренность и проходимость. ПэЗэ-Три больше не будут выпускать. Добьём их – закончится их век.

– Пазик-Четвёртый. Становиться самым массовым танком Панцервафлей. Длинноствольная 75-мм пушка. Броня лба – 80 мм. Новый движок. Экраны. Лучше обзор и точность. Ну, не буду зацикливаться на них – все вы уже видели эти Пазики, они уже полгода воюют. А вот вам и новинки.

Ещё картинки.

– Тяжёлые танки. Это – шестой Пазик. Именуется – Тигр. Броня лба – 100 мм. Борт – 80 мм. Орудие – баллистика 88-мм зенитки. Василий Гаврилович, немцы не постеснялись поставить дульный тормоз. Более того – при повреждении тормоза стрельба – запрещена. Вес машины – 60 тонн. Чем будем встречать?

Молчу секунду, продолжаю:

– Ещё танк. 45 тонн. Именуется Пантера. Немцы пытались скопировать наш Т-34. Рациональные углы наклона брони, лоб – 80 мм. Длинноствольная 75-мм пушка. С очень высокой баллистикой. Ну, и десерт – вундер-ваффер мрачного тевтонского гения доктора СС – Фердинанда Порше. Тяжёлый самоход Слон. 200 мм круповской брони во лбу. Орудие – 88 мм в 71 калибр. И так, по мелочи, типа – гибридный движитель. Электромоторы. Обратите внимание на расположение опорных катков у этого зверинца. Подвеска шахматная, торсионная.

Подождал, пока рисунки "погуляют" по залу. Продолжил:

– В эту, летнюю компанию, Гитлер основную ставку сделает на этих монстров. Знает, что эти звери нам – не по зубам. Что делать будем, товарищи? Опять – бутылками встречать? Наше 76-мм орудие такие танки уверенно будет поражать только в упор. Слон – вообще не дастся. А основная масса противотанковых дивизионов у нас вообще вооружена "Прощай, Родина!" Наши стрелковые батальоны, наши танки – будут беззащитны и бессильны против этих танков. А вы всё решаете, кто под кого прогнётся – Морозов под Грабина или наоборот. Не понимаю я вас! Не понимаю и позиции вашей, как заказчиков, товарищи Малышев, Федоренко. Почему КБ заводов решают облик наших танковых частей? Не услышал я ТТХ перспективного танка. Каким он будет? Каким он должен быть? Что это будет? Бронепоезд на гусеницах, как хотят танкисты, или бричкой под Царь-Пушку, как хотят пушкари? Или опять осьмибашенная гидра, как хочет пехота? А может – он полетит, как хотел, совсем не товарищ – Тухачевский?

– Не зарывайся! – осадил меня Малышев. Послушаюсь, кули! Нарком, ёпта, министр танковой промышленности!

– Вопрос поднят очень провокационно, но – по существу, – сказал Малышев, сменив меня у трибуны, – и мы сегодня здесь и собрались, чтобы решить, как нынче модно говорить, мозговым штурмом, как и чем ответить на этот вызов нашего врага. А пока, чтобы все собрались с мыслями, объявляю перерыв. После жду внесённых предложений. Антракт, товарищи.

Спускаюсь в зал. Душевно здороваюсь с изувеченным, на костылях, но живым Гинзбургом – в моей реальности он чем-то не угодил всем и каждому, (наверное, как Королёв, вслух возмущался, что коммунизм оказался не городом-садом?) так же отбыл на фронт, но погиб. Столь же душевно с Астровым. Эти двое – сделали меня знаменитым. Всего-то – заставил их воплотить их же детище, но на год раньше. Переживают за моё состояние. Нормально всё, мужики. Бывает. Война.

Делятся новостями – лёгкие танки сняты с плана ГАЗа. Теперь – только самоходы. Единороги и СУ-76М. Единороги – для егерей, СУ-76М – для линейных лёгких самоходных полков. Успешно поставили спарку авиационных пушек Яковлева на шасси Единорога. Да ещё и во вращающуюся башню! От брони вовсе пришлось отказаться – только противопульная, но зато плотность огня – потрясающая. Да и досягаемость по высоте – приличная. Надёжность пушек в очередной раз существенно улучшилась. Ещё бы – это же основное орудие ИЛ-2. Выпущена на днях машина с порядковым номером 100. Уже 100 Фениксов-2-23! Будет у танковых колонн на марше свой зонтик. 25 батарей! 25 танковых полков прикрыто!

Морозов подошёл, горьковчане почтительно откланялись. Знакомимся.

– Заочно, мы знакомы, – говорит мне этот, без преувеличения, гениальный человек. Приятно, ёпта!

Он достаёт из своего потёртого портфеля листок бумаги. Улыбаюсь – мой эскиз Т-54/55. Аукнулось.

– И как успехи? – спрашиваю.

– Всё чаще, в своих размышлениях, возвращаюсь к этому рисунку.

– А ваш Т-34 с усиленным бронированием? Как по нему дела?

Удивлён? Бывает. Мы из игрулек компьютерных и интернет-энциклопедий какого только недостоверного бреда не нарыли!

– Тупиковый проект. Удельное давление на грунт – как у тяжелого танка. В свете Вашего выступления – орудие надо менять. А резерв по массе – вычерпан.

– А торсионы? Как себя показали?

– Плохо. Три с половиной тонны на торсион – критично. Надо искать другое решение.

– А на него взглянуть можно? Меня интересует башня. Набутовский закончил осмысление башни? В эту башню встанет Грабинская восемьдесятпятка? Когда до ума доведёт эту пушку. Эту башню надо ставить на Т-34 последних модификаций. Да, да, знаю. Погон надо расширять. По-любому, перейдём на 1600. Если не на больший погон. Никто, сейчас, не даст нам заняться вплотную именно этой машиной, – я щёлкнул по листочку блокнота, протянул Морозову несколько листов с Т-44, Т-54, Т-55.

– Использование по-максимому унификации с серийным Т-34 – единственный путь. Но, работы над перспективой – тоже останавливать нельзя.

– Всё это – верно. ГБТУ бы нас понимало.

– Федоренко всё понимает. Вот если бы ты дал ему тот же Т-34, но в этом корпусе, – тыкаю пальцем в рисунок Т-44, – теми же темпом полк в сутки – он бы тебя на руках носил. Но, ему... хотя, при чём тут он? Армии нужны танки! Много танков. Пусть не идеальных, но – много. Генералы даже от пулемётной саранчи Т-60 не отказываются. И не откажутся. По секрету тебе скажу – немцы ошиблись, что перешли на производство новых танков. Ошиблись. А нам – нельзя ошибаться. Надо дать войскам нормальный танк, доведённый до требований времени – Т-34. Но и делать танк нового поколения. Что нам остаётся? Для нового танка – тебе нужно решить массу вопросов. То же уменьшение забронированного пространства. Как поставить дизель поперёк? Надо трансмиссию переделывать. Она и так – не звезда. Надо – по подвеске работать. Торсионы – не пошли? Вот! Жаль. Нужны орудия в танк, новые приборы наблюдения и прицеливания, новые средства связи. Разве в бронекоробке дело? Нужна пушка, а от неё вытанцуется и башня. От башни – корпус. А вот и наши пушкари. Вовремя. Да ещё вдвоём. Конкуренты. Приветствую, уважаемые.

"Раскланиваемся" с Грабиным и Петровым. Морозова попросил не уходить. Генералов-"пушкоразработчиков" интересовал результат испытаний их детищ, орудий, боем. Всё они уже знали, но знали, что у меня своё, ёжнутое, мнение.

– ЗиС-3 – нет нареканий. 85-мм орудие – подвело, – говорю Грабину.

– Нашли причину, уже устранили. Изменили конструкцию дульного тормоза, гидравлических систем. ЗиС-6 – совсем похоронил ты, – попенял он мне.

– Забудь. Срочно нужно доводить до ума 85-мм. С-53. Обоих прошу. Вы, хоть и конкурируете, но вместе у вас лучше получается. Да, по 122-мм – отлично.

Петров – горд. Спешу его расстоить.

– Но, этого мало. Тяжелые танки – чем вооружать? Тоже 85-мм? Какой в них толк? 107 – никуда не влазит. И переделывать её, что новую разработать. Так? А если корпусную А-19 на лафет Д-5Т положить?

Смотрит на меня, как на психа.

– Дульный тормоз, всё такое. Немцы пошли путём увеличения начальной скорости снаряда. Путь – соблазнительный, но спорный. Против танков – отлично. И то – не факт. Мы же планируем рациональные углы бронеплит применять – малые калибры просто срикошетит. Тяжёлый снаряд – есть тяжёлый снаряд. Да и – танки редко воюют с танками. Тяжелые танки – проламывают оборону. Ну, что такое 85-88 мм? А вот – 122-мм поросёнок – любое препятствие снесёт с пути. Любой дот, любой дом развалит. Танкам же не только броня нужна, но и – огонь, Так ведь, Александр Александрович?

Тут подходит другая легенда – Котин Ж.Я. Жмём руки, обмениваемся ритуалом, что "приятно познакомиться", то же с Духовым, сразу включаю их в беду:

– А если использовать наработки ваших башнёров в проектировании новой башни к тяжелому танку? Ну, что это за бред – квадратишь, практишь, гуд? Столько напрасного, неработающего металла. Надо, как классик говорил – берём кусок металла – и на хер всё лишнее.

Посмеялись. Жозеф Яковлевич спрашивает:

– Вы видели наш новый тяжелый танк? А средний тяжёлого бронирования?

– Нет ещё. Но, очень желаю увидеть. Не КВ ли 85? С орудием Петрова? Тоже – промежуточная машина. А Грабин, так и не сумел "вписать" ЗиС-6 в погон 1850? Ха! На базе КВ-1С? А корпус всё также – квадратно-гнездовой? А Т-34 перед глазами – ни разу не стоял? Рациональные углы – не ваша тема, а уважаемые, и даже – легендарные? На следующий, 44-й год мы должны массово выкатить новые танки. Новые! Следующего поколения. Качественно новые. Разница – как Т-34 и БТ. Настолько же превосходящие танки врагов, насколько эти Тигры и Пантеры превосходят сейчас наши танки. Целыми танковыми армиями. Смотри, Петров, это – новый танк прорыва обороны. У него – твоя пушка. 122 мм. А будешь Муму икать – Иванова пушка встанет. А это – новый средний танк. У него твоя, Грабин, пушка. 100 мм. Или кого-то более прыткого, если будешь гоняться за призраками прошлого. Не годиться эта стосемимиллиметровка просто никуда. Лучше морскую сотку взять. Иванова.

К нам подходит лейтенант, зовёт в президиум, идём толпой. За нами – остальные. Устинов, Малышев, Федоренко – ждут.

– Ну, выкладывай, Кузьмин. Не жмись – видел, как ты всех собирал. Давай.

По лицам этой троицы министров вижу – они "в курсе". По-уму, я должен был им раньше доложиться. Но, я с самолёта – сразу сюда. Но, докладывал же. Писал докладные. Почему тут до сих пор – кто в лес, кто по дрова?

Раскладываю рисунки, повторяю словами тот путь, какой они, все присутствующие здесь, сами же и прошли за 43-44 годы.

Федоренко трясёт докладом с анализом исследований попаданий снарядов по танкам – его ведомство собирало данные весь год. Я был прав – это исследование многое изменило в головах людей. Нет необходимости кругового бронирования. Нет нужды в толстой кормовой броне. Для этого есть такая штука – танковая бригада, в которой корму одного танка прикрывает другой танк. Применение танков разрозненно признано малоэффективой, но вынужденной мерой. Танки должны применяться массово.

В этом свете пушкари соглашаются в бесполезности многобашенных, многоорудийных систем. Были и сейчас такие проекты. Ещё не забыт безбашенный КВ-3 – в круг забронированный на 90 мм, КВ-220 – в круг на 100 мм, но уже рисуются КВ-4, КВ-5, КВ-7. Заворачиваем их в долгий ящик архива – виданное ли дело танк, который не способен влезть на ж.д. платформу? Зачем он нужен? Это не танк, а головная боль. Гусеничный бронепоезд. Как ему перебраться через какую-либо речушку, которых у нас в стране – через шаг?

Соглашаются в том, что при массовом применении танков пылевое и снежное облако, поднимаемое дульным тормозом – не критично. Важнее – уменьшение импульса отдачи выстрела. А значит – облегчение откатных механизмов, облегчение казённой части ствола.

Люди подходят, лезут вперёд, чтобы услышать, гул стоит, как на вокзале. Бардак тот ещё. Конструкторы, инженеры, директора заводов, кучкуются, отходят группками в сторону, обсуждают что-то, возвращаются к длинному столу. Малышев, как дирижёр – увидел нужное лицо – вопрос в лоб, тыкает на того, с кем надо "увязать", что-то чиркает в блокноте. Все разом что-то говорят.

На первый взгляд – бардак. Но, есть такая игра – "Что, где, когда?" Там тоже за минуту обсуждения говорят все и разом. Но, находят же ответ! Так и тут получилось. Давнишнее соперничество Грабина и Петрова – забыто. Карандашом чиркают на листе что-то, горячо спорят. Котин с Духовым голова к голове к Морозову и его людям. Глаза у всех – горят.

Вздыхаю тяжко. Удалось запустить процесс. Или – показалось?

Отхожу, скромно, в сторонку, плюхаюсь в кресло. Подходит Кельш.

– Получилось?

– Ты скажи мне, Коль-Коль, разве я вам не писал, не рассказывал про "танчики"? Разве остальные хроно-зайцы – молчали? Это же "бзик" любого советского пацана – разбор ТТХ танков времён войны. Как? Как люди, которым партия и правительство доверили создание новой боевой техники, оказались такими... даже не знаю, как назвать. Каждый – гений. Каждый – светлая голова. Всё знают, всё понимают. Но, как бабы херовые – сруться! Моё – не моё! И конструкторы пушки, и конструкторы танка, и военные не смогли выработать единую концепцию танка. Чтобы воплотил в себе все достижения, науки и техники, что имеются на данный момент. Каждый из них рассматривает процесс работы над танком со своей колокольни, местечково, абсолютно не вникая и не интересуясь проблемами, возникающими у коллег, по общей работе! ОБЩЕЙ! С самого начала, отсутствует единый коллектив. В таком коллективе не может быть, да и нет – ни взаимопонимания, нет общей цели. Цели – у каждого свои, а они не совпадают с той целью, которая привела бы их к общему успеху. К танку. Как так-то?

– Так вот работать с творческими... личностями. Все они... Да, ты прав. Не хочется их называть так, как заслуживают, но – приходиться.

– Не надо мне про творческих ублюдков! А эти ваши генералы-администраторы – на что? Где нарком танковой промышленности? Где его участие? Его не касается? А автобронетанковое управление? Тоже – не их дело? Коля, год! Год уже, как я вам на блюдечке с голубой каёмочкой! Год, гля! Кто, вообще, это читал? Почему Грабин так маниакально не хочет понять, что нужны не идеальные пушки, не сферический конь в вакууме, а орудие, идеально вписывающиеся в конкретный танк? Почему бюро Котина маниакально строит "бронепоезда"? Все эти монструозные КВ? Почему они не берут схему бронирования нашего же Т-34? Почему до сих пор не применено дифференцирование бронирования? Не надо – ля-ля! Иди, на чертежи их КВ-надцатых посмотри. Броня по кругу – 80-100 мм. Корпус – 8 метров длиной! Как ЭТО до поля боя доедет? Как ЭТО будет жить под авиацией? Как? Вопрос ни у кого не возник? Где башни КВ-3 и КВ-220? Зачем закладывать в проект башни, которые не возможно изготовить? Это не их проблемы? Зачем строить пушку, что не влезает в танк? Это чья проблема?

Не заметил, что вскочил, ору. Коль-Коль – прячет глаза. Потому что меня слышат. Слушают. Ах, вы слушаете? Ну, так слушайте!

– Двигатель вам дать в пятьсотмильонов кобыльих сил? А реактивный не надо? А на антигравитации движок не подогнать? А? Пушку вам надо? А вы – какую башню сделали? А? Человек в неё не умещается? Это – его, мазутные, проблемы? Ты, Василий Гаврилович, в танк со своей ЗиС-6 влазил? Как на ней прикажешь работать? А? Казённик всю башню полностью занимает. Даже в просторной рубке моего Единорога он занял вообще – всё! Кто из вас задумывался – как командир танка должен наблюдать за полем боя, находить цель, регистрировать угрозу, наводить орудие, руководить экипажем, вести переговоры с другими экипажами без раций? Как командиру танковой роты руководить ротой? Это – его проблемы? Да? Вы, дизелисты! Создали мотор! А габариты? Что, В-2 – гениальный мотор, базара – нет. Но, время идёт, появился вопрос – у вашего В-2 – так принципиально расположение насосов, фильтров, что нельзя снизить внешние габариты? Надо – чтобы полковник пехоты пришёл и по башке дал? Приду, дам! Ты! Ты же проектируешь башни! Ты в ней хотя бы сидел во время боя? Хотя бы на полигоне, но при интенсивной стрельбе? Не угорел? Как сложно догадаться, что должен быть приточный, а должен быть вытяжной вентилятор? Это тоже – смежники? А до пола боевого отделения, что будет крутиться с башней вместе – вы сколько веков додумываться будите? Некогда? Трёхсоттонный танк рисуем? В историю войти, как ежлан Гротте? Похоронит нас, на хрен, История, вместе со всеми такими прожектами! Кто вас так упёр в эти бронесараи? Пальцем мне покажи, буду этот тупик в головах кулаком пробивать! Сами же додумались, создали, сотворили рационально наклонную броню! Весь мир – копирует. Сами же – отказались. Котин, какая у тебя схема бронирования проектных танков? Какой угол наклона лобовой плиты? Твой средний танк тяжёлого бронирования забронирован, как КВ-1С. Зачем эти закидоны? Вот эти вот эволюции верхней бронедетали? Тебя носом в доклад Федоренко тыкать? Яков Николаевич, доклад – нужный. Но, не прониклись. И к вам вопрос имеется. Они – исполнители. Пляшут под ту музыку, что ты – заказал. Заказал ты – вальс. А надо – гопак! Где тактико-технические на перспективу? Доклад есть, а выводы?