355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Уильям Бернстайн » Великолепный обмен: история мировой торговли » Текст книги (страница 3)
Великолепный обмен: история мировой торговли
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 17:38

Текст книги "Великолепный обмен: история мировой торговли"


Автор книги: Уильям Бернстайн



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

Если очевидность столь дальних торговых перевозок олова в древнем мире представляется сомнительной, то лишь потому, что так оно и есть. Первые клинописные таблички появились в 3300 году до н. э. (после начала выплавления меди, но до появления бронзы). Археологические доказательства существования торговли до этой даты очень скудны. Но если бы за три тысячи лет до нашей эры существовали дальние торговые перевозки олова, должны существовать столь же дальние бартерные перевозки других ценных материалов – парусины, ладана, мирры, тигровых шкур, страусовых перьев, а также обмен тысячами разных образов, звуков и запахов, затерявшихся в глубинах ушедших веков.

* * *

Сейчас Запад обеспокоен своей зависимостью от нефти, которую поставляют из наиболее политически нестабильных регионов планеты. Положение древней Месопотамии было намного хуже. Равнины между двух рек в избытке имели воду и илистые отложения, а потому в изобилии имели ячмень, пшеницу-двузернянку, рыбу и шерсть. В то же время эта колыбель древней цивилизации была полностью лишена стратегических для тех времен материалов: металлов, леса и даже камня для строительства. Выживание великих народов Месопотамии (шумеров, аккадцев, ассирийцев и вавилонян) зависело от обмена избытка продовольствия на металлы из Омана и с Синайского полуострова, гранита и мрамора из Анатолии и Персии и дерева из Ливана.

По мере роста амбиций этих цивилизаций удлинялись и торговые пути. В четвертом тысячелетии до нашей эры Плодородный Полумесяц был не единственным регионом, в котором происходило объединение общин. Организованная сельскохозяйственная, военная, религиозная и административная деятельность начиналась в те времена и в долине реки Инд (на территории нынешнего Пакистана). Существуют доказательства торговли между этими двумя регионами даже до изобретения письменности. Археологи обнаружили в Месопотамии лампы и чаши, сделанные из раковин моллюсков, обитающих только в Индийском океане и в Оманском заливе. Так как цена транспортировки в те времена была просто астрономической, неудивительно, что эти раковины были найдены лишь во дворцах или в могилах знатных людей.

К 2500 году до н. э. вкусы изменились. На смену чашам и лампам из раковин пришли инструменты и украшения из меди. На этом этапе цены перевозчиков тоже были недоступны для простых людей, которым приходилось использовать каменные инструменты. Если бы кто и мог позволить себе медные предметы быта, то, вероятнее всего, эти высококачественные товары в первую очередь предназначались лишь для элиты и военных.

В течение последующих пяти сотен лет металл становился все более доступным, и медные инструменты стали использоваться в Месопотамии повсеместно. Из-за своей высокой стоимости медь использовалась для бартера наряду со скотом и зерном в течение всего бронзового века. Через несколько столетий, около 2000 года до н. э., увеличение поставок меди обесценило этот металл. Это привело к использованию в обмене товарами вместо нее серебряного эквивалента, или к появлению привычного нам понятия деньги.

Признание серебра как признаваемой всеми валюты способствовало развитию торговли, так как облегчило покупку и продажу на рынках в других странах. Без него торговля требовала обмена одного товара на другой. При наличии десяти разных товаров существует сорок пять возможных пар товаров для бартера, а следовательно, и цен. С распространением серебряных денег было необходимо лишь десять цен – по одной за каждый товар. Кроме того, субъективность оценки («Стоит ли корова сорок куриц или сорок пять?») делала бартер слишком ненадежным для масштабных сделок.

Нанни и Эа-насир, два участника торговли, с которыми мы уже встречались несколько страниц назад, были свидетелями становления древних финансовых рынков. Купцы, торговавшие зерном и металлом, так называемые алик-Дильмун (в переводе «предприимчивые дельцы с Дильмуна»), были вынуждены покупать большое количество сельскохозяйственной продукции, а затем оснащать корабли и нанимать экипажи для транспортировки этих товаров на Дильмун. Это требовало капиталовложений от внешних инвесторов, которые в свою очередь ожидали достойную прибыль. Контракт, записанный на глиняной табличке, дает нам уникальную возможность узнать о такой финансовой операции. Это заем, даваемый богатым человеком, названным «U», двум торговым партнерам «L» и «N»:

Две мины серебра [которые являются ценой] пяти гуров масла, тридцать одеяний для экспедиции на Дильмун, чтобы купить там меди для L и N… По благополучному окончанию путешествия U да не узнает убытка. Должники согласились вознаградить U четырьмя минами меди за каждый шекель серебра, это справедливая цена. {38}

Другими словами, U дает торговцам взаймы 120 шекелей (две мины) серебра. Взамен он ожидает получить 480 мин (около четверти тонны) меди. Если путешествие закончится неудачно, торговцы L и N возместят убыток.

Мы достоверно знаем об обширном потоке импорта в Месопотамию: слоновая кость, ювелирные изделия, рабы, парфюмерия и масла. Куда менее известно, что экспортировалось из этого региона помимо зерна. Так как Месопотамия была богатейшим сельскохозяйственным регионом мира, должен был существовать и другой «невидимый» экспорт таких товаров, как рыба и шерсть. {39}Историк Кристофер Эденс отмечает, что наши знания о древней торговле к северу и югу от Тигра и Евфрата «односторонние и основаны на находках незначительного количества документов, не согласующихся между собой… Экономические документы отражают внешнеторговые инициативы Месопотамии, а не других стран… Другие источники указывают на прибытие заморских судов, но не раскрывают, какой груз они везли». {40}

В то же время обрывки исторических сведений свидетельствуют о системе дорог и морских путей длиной около трех тысяч миль. Она представляла собой дугу, идущую от гор Анатолии на юго-восток через Месопотамию и Персидский залив, на восток через прибрежные воды Индийского океана и на северо-восток по долине реки Инд. {41}Это была, если угодно, Всемирная Торговая Организация, версия 1.0. Торговля в этой обширной сети должна была проходить не напрямую (прямая торговля появилась много позже, при возникновении границы между Римской империей и Китаем), а через десятки, если не сотни отрезков пути, посредников и сделок. Хотя анатолийцы и жители долины Инд знали товары друг друга, неизвестно, встречались ли они когда-нибудь. Скорее всего, их разделяло неизвестное количество посредников. По возможности торговцы использовали транспортировку по воде. Там, где она была недоступна, применялись первые домашние вьючные животные – ослы. {42}

Самые ранние торговые сделки заключали представители власти и храмов, но к 2000 году до н. э. торговля с дальними странами у шумеров большей частью перешла в частные руки (как в случае с Эа-насир), в то время как в Египте она оставалась под контролем государства. Неясно, стал ли этот торговый путь длиной почти три тысячи миль домом для первых «торговых диаспор» – постоянных колоний иностранных торговцев, осуществляющих сделки между своим родным и приемным домом. Посредникам верили в городах, где они жили как гости, так же как и на родине.

Археология изобилует крайне интересными находками, проливающими свет на прошлое. Это наборы печатей, обнаруженные в Месопотамии и характерные для долины Инда, или булавки с головками в виде звериных голов из Междуречья, найденные у берегов Инда. Каменные печати служили древним аналогом заводской упаковки. Торговец помещал на мешок или ящик комок глины, а затем прижимал его печатью, выдавливая свой знак. Высохнув и затвердев, печать служила покупателю гарантией качества содержимого и свидетельством того, что товар не попорчен и не вскрыт в пути. Часто для указания типа и количества товара использовались более мелкие каменные знаки. {43}Представители власти добавляли свои собственные метки. Торговые и государственные знаки разных цивилизаций были легко отличимы, поэтому печати «долины Инда», найденные в Месопотамии, скорее всего свидетельствуют о наличии поселения индийских торговцев в Междуречье.

Наиболее убедительные доказательства существования торговых диаспор найдены на западной оконечности «дуги». В 1990-х годах археолог Гилштейн проводил раскопки в Хаджинеби-Тепе (Анатолия), в самой северной точке судоходной части Евфрата. Здесь он нашел признаки развитой местной культуры, существовавшей с 4100 года до н. э.: большое количество домов, погребальные урны и самое примечательное – характерные плоские каменные печати. Группа этого ученого также обнаружила в этих раскопках маленькую зону с артефактами, характерными для Урукской цивилизации и датируемыми 3700 годом до н. э. Среди этих артефактов были типичные месопотамские цилиндрические печати и кости коз со следами разделки, характерной для Междуречья. Хотя возможно колония была представительством оккупационных сил с юга, это представляется маловероятным по ряду причин. Во-первых, колония была достаточно мала. Во-вторых, она не была обнесена стеной. В-третьих, передвижение вверх по течению реки было редким. В-четвертых, по военному развитию анатолийцы не уступали жителям Месопотамии. Сложно отрицать, что Штейн открыл древнейшую из известных торговых диаспор, возможно возникшую одновременно с появлением в этой области медного производства. {44}

После изобретения письменности около 3300 года до н. э. занавес, скрывающий прошлое, чуть приподнялся и открыл нашему взору уже устоявшиеся торговые пути, по которым перевозили не только предметы роскоши и товары стратегического значения, но и большое количество товаров широкого спроса, такого как зерно и древесина.

* * *

К 3000 году до н. э. главной артерией торговли служил Персидский залив. По мере продвижения цивилизации на запад – в Египет, Финикию и Грецию – все более важным становился морской путь из Красного моря в Индийский океан через Баб-эль-мандебский пролив (там, где сейчас находится Йемен). В течение более чем четырех тысяч лет Египет и Красное море были ключевой точкой мировой торговли, что приносило Египту небывалую прибыль.

Египет до эпохи Птолемея располагал достаточным количеством каменоломен. Египтянам были доступны и медные шахты близлежащей Синайской пустыни. Поэтому они не зависели так от торговли с другими странами, как шумеры. Египтянам для самодостаточности не хватало лишь дерева, которое они могли импортировать через Средиземное море из Финикии. Финикийское дерево очень ценилось из-за устойчивости к гниению.

Египетские корабли бороздили Красное море до «страны Пунт» (современные Йемен и Сомали), лежащей примерно в 2400 км к югу. {45}Есть данные, что такие путешествия совершались уже в 2500 году до н. э. Удачная археологическая находка в подробностях повествует нам об одной такой экспедиции, случившейся около 1470 года до н. э. по приказу царицы Хатшепсут.

После 1479 года до н. э. Хатшепсут правила как регентша сына покойного мужа и двоюродного брата. Ее усыпальница находится в Дэйр эль-Бахри (на берегу Нила близ Луксора). Барельефы и тексты на стенах той гробницы рассказывают о торговой экспедиции в Пунт.

Эта история записана на четырех плитах. На первой нарисовано несколько галер, около двадцати семи метров в длину каждая. Галеры были оснащены парусами и командами гребцов. На следующей плите изображена разгрузка тюков в Пунте, предположительно с зерном и тканями из Египта. На третьем барельефе идет погрузка деревьев, а на четвертом – возвращение судов домой. Над этим фризом написано следующее:

Корабли переполнены диковинами страны Пунт: прекрасные и благоухающие деревья с земли богов, большое количество смолы миррового дерева, эбеновое дерево, чистейшая кость, зеленое золото Эму, коричное дерево, дерево хесит, ладан, косметика для глаз, большие и малые обезьяны, собаки, чернокожие туземцы и их дети. Ни одному из фараонов от начала времен не привозили ничего подобного. {46}

После окончания правления Хатшепсут династия Египта пришла в упадок, и торговлю в Красном море стали контролировать финикийцы. Дальние потомки хананейских моряков, они поселились на территории нынешнего Ливана. Эта территория была богата лесом и стратегически выгодно расположена – между Египтом и Месопотамией. Ни один из древних народов не занимал столь же удачной позиции, позволявшей не менее эффективно торговать по морю. Торговое господство финикийцев в восточном Средиземноморье длилось более тысячи лет. Вероятно, именно они стали напрямую осуществлять торговлю на больших расстояниях. В Третьей книге Царств написано:

Царь Соломон также сделал корабль в Ецион-Гавере, что при Елафе, на берегу Чермного моря, в земле Идумейской.

И послал Хирам на корабле своих подданных корабельщиков, знающих море, с подданными Соломоновыми;

и отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону. {47}

Перевод: дальняя торговля в Соломоновом царстве в начале первого тысячелетия до нашей эры осуществлялась финикийцами (Хирам был царем Тира, самого могущественного города-государства Финикии). Под «Ецион-Гавером», наиболее вероятно, подразумевается портовый город Талл аль-Хулайфах близ Эйлата («Елафа») в заливе Акаба на северо-востоке Красного моря. «Офир» – это, по-видимому, Индия. Это подтверждается теми товарами, которые были привезены: драгоценные металлы, павлины, слоновая кость и обезьяны. [4]4
  Идентификация Индии как «Офиры» – предмет спора: историки предлагают в качестве других возможный вариантов Йемен, Судан и Эфиопию. См.: Maria Eugenia Aubert. The Phoenicians and the West,2nd ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 2001). P. 44-45.


[Закрыть]
Упомянутые 420 талантов золота – это около 13 тонн, что составляет по современному курсу около 270 миллионов долларов – огромные деньги, даже по сегодняшним меркам.

К 400 году до н. э. финикийцам была хорошо известна большая часть побережья Западной Европы, Западной и Восточной Африки. {48}По меркам древнего мира это был невероятный размах торговли. Превосходство финикийцев в дальнем мореплавании было столь велико, что около 600 года до н. э. фараон Нехо финансировал экспедицию финикийского экипажа вокруг Африки. Геродот писал:

После прекращения строительства канала из Нила в Аравийский залив царь послал финикиян на кораблях. Обратный путь он приказал им держать через Геракловы Столпы, пока не достигнут Северного моря и таким образом не возвратятся в Египет. Финикияне вышли из Красного моря и затем поплыли по Южному. Осенью они приставали к берегу и в какое бы место в Ливии ни попадали, всюду обрабатывали землю; затем дожидались жатвы, а после сбора урожая плыли дальше. Через два года на третий финикияне обогнули Геракловы Столпы и прибыли в Египет. По их рассказам (я-то этому не верю, пусть верит, кто хочет), во время плавания вокруг Ливии солнце оказывалось у них на правой стороне. {49}

Что представляется сомнительным для Геродота – во время плавания на запад солнце можно видеть справа (то есть на севере), – то убеждает современного читателя. То, что историк древности не знал, как движется солнце в южном полушарии (более чем за две тысячи лет до Васко да Гамы), делает историю об отважном путешествии финикийцев вокруг Африки еще более впечатляющей. [5]5
  Не ранее 205 г. до н.э. (более двух столетий после написания «Истории») Эратосфен смог точно определить окружность Земли по разнице углов положения солнца в Александрии и Сиене, и установить, что экватор находится намного южнее Александрии.


[Закрыть]

Затем средоточие власти сместилось на восток, в Персию, у которой были свои виды на район Эгейского моря. В поисках альтернативы трудному пути по суше через Геллеспонт Дарий Великий прорыл канал в Суэце, изначально запланированный фараоном Нехо и соединяющий Нил (а значит, и Средиземное море) с Красным морем. {50}Однако амбиции персов относительно Эгейского моря потерпели крах в начале V века до н. э. в битвах при Марафоне, Саламине и Платеях. На политическую, торговую и военную сцену Средиземноморья вышли греки.

* * *

Хотя независимые греческие и финикийские города-государства активно торговали и основывали колонии в пределах Черного и Средиземного моря (а финикийцы время от времени путешествовали и за пределы Средиземного моря), их основная торговая сфера не выходила ни в океан, ни в глубь континентов. Имперские амбиции афинян вскоре переключились на Пелопоннесскую войну, ослабившую Грецию и расчистившую путь Александру Македонскому к покорению Греции, Египта и Западной Азии в конце IV века до н. э. Захват этих земель привел к эллинизации западного мира и значительно расширил ареал мировой торговли.

Самым долгоживущим наследием Александра стал основанный им город Александрия. В течение столетий он был базой для крайне доходной торговли с Аравией, Индией и Китаем. Империя после смерти Александра в 323 году до н. э. просуществовала недолго. Держава распалась на враждующие государства диадохов. Одним из таких государств стал Египет, возглавляемый Птолемеем, перенявшим морские и торговые традиции предшественников, а также финикийскую технологию судостроения (кедровые дощатые корпуса). Это позволило египтянам стать пионерами мореплавания в Индийском океане и наладить постоянную торговлю с Индией. Однако приоритет отдавался не торговле, а добыче в Эфиопии слонов, «танков древнего мира». Слоны были нужны для борьбы с враждебной Персией Селевкидов, другого государства-наследника империи Александра. {51}Именно поэтому Птолемей II попытался восстановить затянувшийся илом старый канал Дария, однако особым успехом его старания не увенчались.

Из-за стратегически важного положения Египта между Средиземным морем и Индийским океаном (через Красное море) этот канал мог бы стать идеальным путем снабжения Птолемея слонами. Мечта о мореходном канале через Суэц восходит еще к фараону Нехо (600 г. до н. э.). Проект осложнялся многочисленными проблемами. Обширные земляные работы – прокладка глубокого канала длиной 100-130 км – истощили бы казну даже богатого государства, древнего или современного. Геродот писал, что попытка фараона Нехо привела к смерти более ста двадцати тысяч человек. Хуже всего было то, что западным окончанием канала был Нил. Во время паводка река засоряла канал илом. А когда уровень воды в Ниле падал ниже, чем в Красном море, в него попадала морская вода, делая воду в источниках и ирригационных сооружениях непригодной для питья и полива. Кроме того, существовали опасения (как и сейчас), что враги используют канал, чтобы окружить Египет. Это и было причиной, по которой Нехо не закончил строительство канала.

Но искушение было велико. Успешные попытки строительства каналов были предприняты древними персами, Птолемеями, римлянами и на заре мусульманской империи. {52}Все каналы (кроме последнего) шли по одному и тому же пути, соединяя самый восточный, Пелузийский рукав дельты Нила через пересохшее русло Вади Тумилат с северным окончанием Большого Горького озера, там, откуда начинается современный Суэцкий канал. Ко временам халифата Пелузийский рукав Нила заилился, что вынудило арабов начать строительство канала от более южного рукава Дельты. В библейские времена Большое Горькое озеро соединялось узким каналом с Суэцким заливом и через него с Красным морем. Более поздние работы по соединению Нила и Большого Горького озера в основном заключались в прочистке и расширении предыдущего канала.

Канал между Большим Горьким озером и Суэцким заливом был неглубоким и узким. При сочетании восточного ветра и отлива он часто пересыхал. Такое сочетание обстоятельств, вероятно, и позволило Моисею провести идущих за ним, как это сказано в легендах. Вскоре после этого вода могла вернуться и залить египтян-преследователей. Эта связь между Большим Горьким озером и Суэцким заливом исчезла около 1000 года н. э. после землетрясения.

Персидский и аббасидский каналы, по-видимому, находились в рабочем состоянии более столетия. Сколько времени функционировали остальные – неизвестно. Даже действующий канал всего лишь служил началом трудного пути в Красное море. Жестокий встречный ветер в северной части моря препятствовал плаванию на север. Кроме того, плавание в любом направлении было чревато смертельно опасными мелями и рифами. Если мореходов не пугали ветер и рифы, то оставались еще и пираты, опасные на всем пути, но особенно – в верхней его части.

Вернемся к Птолемеевым слонам. Слуги царя отлавливали их в сердце Африки, к востоку от Эфиопии. Слонов грузили на борт и отправляли в египетский порт Беренику (две трети пути на север). Затем они переходили пустыню и достигали начала судоходной части Нила (Коптос или Кенополис). Отсюда их снова везли водой более 480 километров до Александрии.

Нил – единственная из великих рек мира, которая течет на север и где круглый год дует северный ветер. Эти обстоятельства позволяют плыть вниз по течению на север и под парусом на юг. Путь через Нил, пустыню, Красное море и Индийский океан составлял «хребет» торговли до открытия парового двигателя. Пар не только освободил моряков от прихотей ветра, но и дал возможность построить новый канал, позволяющий обойти занесенную илом дельту Нила.

После 200 года н. э. торговцы Птолемеева царства расширили район своих интересов на восток до Индии. Столетие спустя отважный капитан Евдокс из Кизика совершил плавание от Египта до Индии вдоль берега через Баб-эль-мандебский пролив. Сперва он держал курс на юг, а потом – к восточному побережью Ормузского пролива, в устье Персидского залива. Затем он достиг берегов современного Ирана и Пакистана, торговых центров Южной Индии. Длина маршрута превышала 8 тысяч километров. Важным следствием этого путешествия стало «открытие» муссонов Индийского океана.

Огромный Индийский океан служит как бы резервуаром тепла. Он сохраняет примерно одинаковую температуру, в то время как Азия нагревается летом и остывает зимой. Так как тепло образует низкое давление, а холод – высокое, то ветры дуют в основном из зон высокого давления в зоны низкого. То есть, летом, как правило, дует южный ветер (юго-западный муссон), а зимой – северный (северо-восточный муссон).

Честь впервые обуздать муссонные ветра выпала Гиппалусу, греку из Египта и, вероятно, штурману Евдокса. Это позволило грекам пересекать Арабское море и покрывать расстояние от Баб-эль-мандебского пролива до Индии в течение нескольких недель. Результатом стало процветание больших этнически разных торговых узлов, таких как Сокотра и порт Малабар. Это были многоязыковые сообщества, в которых смешивались, общались, торговали, ловили удачу и обогащались торговые диаспоры. Жителям Запада (то есть римлянам) на Востоке были интересны шелк, хлопок, специи, драгоценные камни и экзотические животные.

После прихода к власти Октавиана наступили два столетия Pax Romana – периода стабильности, времени расцвета торговли с дальними странами. Спустя небольшое время, в Риме появились индийские послы. Они привезли экзотические товары. Китайский шелк и индийские животные всколыхнули империю. Обезьяны, тигры, какаду и носороги были редким зрелищем в столице. Попугаи, говорящие на латыни, стали последним писком моды. Римляне ценили бивни индийских и африканских слонов, используя слоновую кость для украшения мебели, оружия, колесниц, ювелирных изделий и музыкальных инструментов. Говорят, что у стоика, философа и драматурга Сенеки было пятьсот трехногих табуреток с ножками из слоновой кости. В этом есть немало насмешки, так как он критиковал роскошь империи.

Не все из ввозимых товаров были предметами роскоши. Океанические суда нуждались в балласте, так называемых «балластных товарах», таких как вино, древесина и даже кувшины с водой. Многие греческие суда наполняли трюмы черным перцем. Перец добавляли к блюдам из пшеницы и ячменя – основе средиземноморской кухни бедных и богатых. Он стал так популярен, что когда гот Аларик брал выкуп с Рима в 408 году, он потребовал три тысячи фунтов (1,2 тонны) черного перца.

Западные Гхаты (невысокие горы юго-западной Индии у побережья Малабара) забирали влагу южных муссонов. В результате обильные дожди порождали буйный тропический климат, идеальный для выращивания плодов Piper nigrum и Piper longum – черного перца и более крепкого и дорогого длинного перца.

Малабарский перец поступал в хорреумы – товарные склады – Остии, Путеоли и, конечно же, Рима. Хотя сейчас в образе имперского города доминируют руины Колизея и форума, экономическая жизнь Древнего Рима сосредоточивалась на периферических улицах с жилыми кварталами, магазинами и хорреумами. Возможно, самыми важными были horrea piperataria, или склады специй, рядом с Виа Сакра, главной столичной улицей, которая сейчас идет от Форума. Для прошлого характерно сосредоточение торговли в одной зоне. Из хорреумов перец поступал в маленькие розничные магазины на «улице специй», пролегающей по соседству с Виа Сакра. Перец продавался в маленьких пакетиках. Покупателями были представители богатого и среднего класса. Более ценные товары из Индии – жемчуг, слоновая кость, мебель и китайский шелк – продавались внутри самого Форума. В одной из сохранившихся с тех времен кулинарной книге, написанной римлянином Апициусом, перец упоминается в 349 из 468 рецептов: римляне добавляли перец не только в основные блюда, но также в сладости, вина и лекарства. {53}

Торговля перцем была для римлян самым выгодным вложением средств, самой прямой дорогой к обогащению. В ранней империи о жадном часто говорили: «Первым срывает перец со спины верблюда». {54}Поэт Персии писал:

 
Тысячи видов людей, и пестры их способы жизни:
Все своевольны, и нет единых у всех устремлений.
Этот на бледный тмин и на сморщенный перец меняет
Свой италийский товар в стране восходящего солнца. {55}
 

Плиний пишет: «Подумать только, что единственное удовольствие от перца – в его остроте, и мы плывем до Индии, чтобы получить его! Перец и имбирь растут в своих странах в дикой природе, но, тем не менее, покупаются на вес золота и серебра». {56}Раздражение Плиния, Сенеки и других критиков римского декаденса отражает то, что сейчас понятно всем: торговля с Востоком внесла свой вклад в падение Римской империи. Золото и серебро ушло в уплату за роскошь. Внес сюда свой вклад и самый печально известный из римских императоров – Нерон. Плиний свидетельствует: «Славные представители власти заявили, что Аравия в год не производит такое количество парфюмерии, которое потратил Нерон в день похорон своей второй жены Поппеи». {57}Английский историк Уорнингтон в своем эпическом труде посвящает «порочному балансу» торговли Индии с Римом целую главу. {58}

Дело не только в том, что Италия потребляла больше, чем производила, а Рим и его окрестности оказались несостоятельны в производстве… Дело в том, что Империя как государство не могла предложить другим странам (и восточным в частности) достаточное количество собственной продукции, чтобы сбалансировать перечень импортируемых в большом количестве товаров. Результатом этого стала утечка драгоценных металлов из Империи (в виде монет) без адекватного обратного притока. {59}

Хотя предположение, что Рим разорился, покупая перец и шелк, может быть неверным. Природа наделила Империю достаточным количеством как основных, так и драгоценных металлов, и римляне экспортировали множество товаров. В Индию везли красные средиземноморские кораллы и самое лучшее в мире стекло (популярное также и в Китае). Свинец из Испании и медь с Кипра составляли груз многих греческих судов. В Александрию напрямую поставлялось олово с Корнуолла. Итальянские суда, плывущие в Египет и Индию, загружались отличным вином. Так же как природа обусловила доминирование Китая и Индии в производстве дорогостоящих сельскохозяйственных продуктов (таких как перец и шелк), развитые инженерные технологии дали Риму значительное преимущество в горнодобывающем деле. Кроме того, в Китае и в Индии золоту предпочитали серебро. В то время как серебро утекало на Восток, внушительное количество золота из Индии перемещалось на Запад. Например, нам известно, что за унцию золота в Китае можно было купить пять-шесть унций серебра, в то время как в Испании – двенадцать унций. {60}В конце XIII века, по свидетельству Марко Поло, в Бирме цены золота и серебра по весу соотносились как один к пяти. {61}Эта разница в ценах на золото и серебро между Востоком и Западом существовала, по меньшей мере, со времен Сенеки. Вот почему для римского торговца было бы глупо платить за китайские товары какими-нибудь монетами, кроме серебряных. Как сказали историки-экономисты Денис Флинн и Артуро Гиральдес: «Между Востоком и Западом, Севером и Югом, Европой и Азией не было торгового дисбаланса, требующего компенсаторного потока денежных ресурсов. Торговля была справедливой». {62}

Конец Западной Римской империи замедлил экспансию мировой торговли за пределы ее колыбели – Индийского океана. Но расширение торговли не прекратилось. В мир пришла новая могучая монотеистическая религия – ислам. Она дала новый толчок торговле в Индийском океане, через равнины Азии – до самых дальних краев Евразии. Торговля Хань—Рим покрывала громадные расстояния, но была слабо интегрирована: от начала до конца пути товар проходил руки торговцев – представителей разных рас, вероисповеданий, культур и, что самое главное, систем законов.

Приход Пророка уничтожил торговую разобщенность древнего мира. В течение нескольких столетий после смерти Мухаммада единая культура, религия и закон унифицировали торговлю трех континентов Старого Света почти на тысячу лет до первых путешествий европейских судов на Восток.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю