Текст книги "Безрассудная принцесса (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Я пожимаю плечами. Для меня в этом нет ничего нового.

– Мне было девять, когда я убил своего первого человека, Джоан. Мужчина, с которым ты строила дом, стоял рядом со мной, когда я это делал. Я помню, как сильно дрожала моя рука, но я знал, что не смогу избавиться от этого. Я был в ужасе. Мужчина, привязанный к стулу, был в ужасе. Меня не волновало, насколько он был плох, насколько он мог это заслужить. Я был ребенком.

– Но Джонас встал рядом со мной и сказал мне, что я бесполезный член Семьи, если не могу этого сделать, и что я мог бы с таким же успехом сидеть в этом кресле, если не могу проявить мужество и показать свою ценность.

– Ты был всего лишь ребенком, – шепчет Джоанна, ее глаза полны непролитых слез.

– По годам, да. Но я никогда не был по-настоящему ребенком, Джоанна. Никто из нас не был. Нас готовили к такой жизни с момента нашего рождения. Это была наша судьба. Защищать, служить, завоевывать. Я сделал так много плохих вещей, в основном плохим людям, – добавляю я. – И я знаю, что то, что я сделал с Джоди, непростительно, но—

– Тебе не нужно мне это объяснять, – говорит она, протягивая руку, чтобы положить ее на мое предплечье.

– Я знаю. Я– У меня вырвался болезненный вздох. – Мне нужно, чтобы ты знала, что я никогда больше не причиню ей боли. Я не мог заглянуть за пределы своего гнева, своей жажды мести, чтобы понять, что я на самом деле чувствовал. Что, она действительно заставляла меня чувствовать.

– И что это? – Спрашивает Джоанна, наконец, делая еще один глоток своего напитка.

– Я люблю ее, – заявляю я, и слова кажутся такими правильными, когда они слетают с моего языка. – Я не могу представить свою жизнь без нее.

Она кивает, на ее губах играет легкая улыбка.

– Я знаю, ты не хочешь это слышать. Но я была на твоем месте. Я так сильно и быстро влюбилась в Джонаса, клянусь, я до сих пор чувствую боль от этого. Я просто очень надеюсь, что он не причинил слишком много вреда твоей душе, потому что я хочу для Джоди гораздо большего, чем жизнь, которую этот человек дал мне.

– Я не собираюсь лгать, Джоанна. Я чертовски поврежден.

– Мы все такие, – говорит она, ее глаза фокусируются на чем-то за моим плечом. – Но действительно важно то, как мы с этим справляемся, как мы пытаемся исцелиться.

Я киваю, не в силах ничего сделать, кроме как согласиться с ней.

– И моей Джоди нужно будет выяснить, как это сделать, и я знаю, что это больно, но тебе, возможно, просто придется смириться с тем, что ей нужно делать это вдали от тебя.

– Я знаю, – говорю я с грустью. – Но я не позволю ей уйти.

– Ты хороший мальчик, Тоби. Я знаю все плохое. Я сама боролась со всем этим на протяжении многих лет. Я помню, как он пришел домой весь в крови, костяшки его пальцев были разбиты, когда он разбрасывал по столешнице оружие, которое, как я думала, я увижу только по телевизору.

– Но это не мне тебе нужно что-то доказывать.

– Я знаю, я работаю над этим, – говорю я с грустным смехом.

Она поднимает руку, бросая взгляд на часы.

– Уже поздно. Тебе следует немного поспать.

Я киваю, делая еще один глоток виски. Я уже знаю, что ни за что не смогу уснуть после событий этой ночи, но я не могу отрицать, что девушка, спящая наверху, не зовет меня.

Когда с меня хватит, я переворачиваю бутылку над раковиной и смотрю, как остатки драгоценного виски Джонаса стекают в канализацию, не в силах сдержать ухмылку на лице.

– Ты заслуживал лучшего, чем он, – тихо говорит Джоанна позади меня.

– У меня была моя мама. Она невероятная.

– Я рада. Я бы тоже очень хотела однажды с ней встретиться, если это не слишком странно.

– Я думаю, она, вероятно, согласилась бы на это, – говорю я, отставляя бутылку в сторону и направляясь к двери, которая приведет меня обратно к моей девушке.

Джоанна ничего не говорит, когда я ухожу, но я останавливаюсь, прежде чем исчезнуть, и оборачиваюсь.

– Спасибо тебе, – говорю я искренне. – Спасибо, что увидела правду. За то, что доверила мне Джоди.

– Только не заставляй меня пожалеть об этом, – предупреждает она.

– Я не буду. Она слишком важна, чтобы снова облажаться.

– Я согласна. Теперь иди и убедись, что с ней все в порядке. Я знаю, что сейчас это может показаться не таким, но ты облегчаешь ей задачу. Она просто отказывается это принять.

Кивнув, и с толикой надежды, текущей по моим венам, я поднимаюсь по лестнице.

Я нахожу ее спящей именно там, где я ее оставил, и, убрав одежду со стула в углу ее комнаты, я опускаюсь, чтобы понаблюдать за ней.

Я понятия не имею, сколько времени проходит, пока я сижу там, ощущая действие виски, согревающего мое тело, и моя голова полна мыслей обо всех вещах, которые я хотел бы сделать с женщиной передо мной, когда она внезапно начинает метаться.

Один быстрый взгляд в окно говорит мне, что скоро наступит утро, прежде чем я сажусь вперед, готовый пойти к ней, если ее кошмар станет хуже.

К счастью, она, кажется, успокаивается, и я почти расслабляюсь, когда она внезапно кричит «Нет» и резко садится прямо.

Ее глаза широко открываются и останавливаются на мне, когда она запускает пальцы в волосы, отводя их с лица.

– Ты убил его, – заявляет она глухим голосом. – Ты застрелил его. Передо мной.

– Чтобы защитить тебя, детка, – тихо говорю я, поднимаясь со стула и подходя к краю кровати.

– Остановись. – Она протягивает мне дрожащую руку. – Остановись, пожалуйста, – умоляет она.

Страх снова тяжело оседает у меня в животе, когда мои глаза умоляют ее не делать этого.

– Джоди? – Я спрашиваю, в ужасе от того, что будет дальше.

Ее глаза наполняются слезами, а нижняя губа дрожит.

– Мне нужно, чтобы ты ушел, – заявляет она.

– Ч-что? Нет. Нет, детка, пожалуйста.

Она качает головой, и мое сердце уходит в пятки.

– Я-я сожалею. Мне не следовало просить тебя остаться. Это было несправедливо.

Слова мелькают в моей голове, все, что я мог бы сказать, чтобы попытаться убедить ее позволить мне остаться, но ни одно из них не сходит с моих губ.

Какой в этом смысл? Мне не нужно было убеждать ее, и я тут же понял, что спасения ее от одного подонка-насильника и всех признаний, которые я сделал о своих чувствах к ней, недостаточно, чтобы заставить ее начать прощать меня.

– Я сделаю все, что тебе нужно, Джоди, – честно говорю я ей, неохотно отступая на шаг от кровати.

Она кивает и глубоко вздыхает, когда до нее доходит, что я не собираюсь спорить.

– Я позвоню тебе позже, – говорю я ей, уже зная, что мне нужно услышать, что с ней все в порядке.

К моему удивлению, она кивает в знак согласия, когда я наклоняюсь, чтобы взять свои туфли.

– Если тебе что-нибудь понадобится. Что угодно. Я на другом конце провода.

– Я-я знаю. – Слезы, которые она сдерживала, наконец-то проливаются, и меня почти убивает мысль уйти от нее, когда я знаю, что она страдает, но что еще я могу сделать? – Черт, детка. Ты хоть представляешь, что делаешь со мной? – Я спрашиваю, преодолевая комок в горле.

– Прости, – шепчет она, прежде чем я, наконец, делаю то, о чем она просила, и выскальзываю из комнаты.

Я ухожу из дома, не оглядываясь, не дыша. И только вернувшись в свою машину, сев за руль, я, наконец, даю волю чувствам.

– Чеееерт, – рявкаю я, ударяя руками по рулю, когда боль пронзает меня изнутри, а глаза горят от усталости и эмоций. – Черт, черт. Черт.

Не слоняясь без дела из-за страха, что я могу проигнорировать ее желания и заставить себя вернуться внутрь, я завожу двигатель и уезжаю.

Я не знаю в виду пункт назначения. Я знаю, что мне следует идти домой, но мысль о том, чтобы прямо сейчас остаться одному в своей квартире, не привлекает меня, поэтому, когда я добираюсь до поворота, я иду в противоположном направлении.

К тому времени, как я въезжаю в ворота нашего старого дома и поднимаюсь по длинной подъездной дорожке к дому, я ничего не чувствую.

Раньше я боялся приходить сюда так, как, надеюсь, никогда больше не почувствую.

Постоянное незнание того, в каком настроении может быть Джонас, а затем, позже, насколько больной я найду маму, которая была заперта в своей спальне, преследовало меня все время, пока меня не было. Но даже сейчас, когда он пуст и заброшен, я не могу избавиться от страха, от ненависти, которую я испытывал к человеку, который безраздельно правил здесь.

Останавливая машину, я лезу в бардачок, чтобы достать ключи и открыть дверь.

Я мог бы пойти куда угодно в городе. И все же я здесь. Место, которое хранит все мои кошмары, вот-вот шагнет за стены, которые не так давно я поклялся никогда больше не увидеть. Но одна плохая ночь, еще один отказ от Джоди, и вот я здесь. В поисках боли, которую это место всегда причиняет мне.

Не обращая внимания на кухню, место всех моих худших ужасов, я направляюсь к лестнице, а затем в свою спальню.

Комната почти пуста, в ней нет всех вещей моего детства, которые когда-то стояли на полках. Все это упаковано либо у Галена, либо у меня дома.

Игнорируя все это, я направляюсь к окну и широко распахиваю его. Запрыгнув на подоконник, я вылезаю на крышу, как делал много раз в прошлом.

Мне было, я думаю, двенадцать, когда я впервые нашел этот способ сбежать, и каким-то чудом он так и не обнаружил его, не разрушил его для меня. Единственный человек, который вообще знает об этом, – Нико. Он всегда знал, что именно там сможет найти меня, если что-то пойдет не так. Не то чтобы он когда-либо действительно знал настоящие причины, по которым я чувствовала необходимость прятаться в собственном доме.

Я опускаю задницу на черепицу и ложусь на спину, когда солнце начинает подниматься сквозь деревья.

Ужасно холодно, мое дыхание вырывается облаками вокруг меня, но я едва чувствую это. Только боль и сожаления пронизывают мое тело, поглощая все остальное на своем пути.

13

ДЖОДИ

Я лежу, уставившись в потолок, пока затянувшийся ужас из моего кошмара обвивает меня своими ледяными пальцами.

Я дрожу при воспоминании о том, как его злые глаза сверлили мои, когда я пыталась вдохнуть необходимый мне воздух, а его грязная рука зажимала мне рот.

Но затем его лицо превращается в другое, которого я боюсь, но по целому ряду других причин.

У меня болит в груди, когда обеспокоенные глаза Тоби сужаются. – Я держу тебя, детка, – говорит он голосом, который звучит настолько реально даже сейчас, когда я проснулась, что у меня по коже бегут мурашки.

Но затем его хватка ослабевает, взгляд исчезает, и он падает к моим ногам.

Мое тело содрогается точно так же, как во сне, когда образ его, лежащего там, заполняет мой разум.

Качая головой, я моргаю снова и снова, как будто это прогонит слишком четкие картинки.

Тоби в порядке. Он был тем, кто стрелял из пистолета, а не тем, кто получил пулю.

Но действительно ли это лучше?

Он убил человека прямо у меня на глазах. Если мне нужны были еще какие-то доказательства того, что Бри сказала мне о нем правду, то, я думаю, это было все.

Он застрелил кого-то насмерть. И не проявил ни малейшего раскаяния по этому поводу.

Мужчина пытался изнасиловать тебя, Джоди. Почему он должен проявлять раскаяние?

Я остаюсь на месте, лежа на спине, долгое время, пока солнце встает за окном, снова и снова прокручивая в голове события ночи. Каждый раз я задерживаюсь на своих последних воспоминаниях о Тоби, и меня терзает чувство вины за то, как я взбесилась и прогнала его этим утром.

Все, что он делал прошлой ночью, это заботился обо мне, защищал меня, говорил мне все то, что я отчаянно хотела услышать.

Я ему поверила. Каждому слову. И я разрываюсь между облегчением и страхом за то, что куда это приводит меня, приводит нас.

Со вздохом я наконец сбрасываю одеяло и перекидываю ноги через кровать. Мой взгляд падает на телефон на прикроватном столике, и я быстро хватаю его и отправляю два сообщения.

Сара первая, чтобы заверить ее, что со мной все в порядке, после того, как нашла пять сообщений от нее. Я даже не помню, чтобы видела ее после того, как Тоби спас меня прошлой ночью, но из ее самого первого сообщения очевидно, что она более чем в курсе того, что произошло.

Мое второе послание Кортни, благодарю ее за предоставленную возможность получить работу, но сообщаю ей, что я не вернусь. Я ничего не упоминаю о том, что произошло после моей смены. Последнее, что я хочу сделать, это втянуть Тоби в какие-либо неприятности.

Меня снова пробирает дрожь, когда я вспоминаю реальность того, что он сделал прошлой ночью, и мою роль в этом.

Мне не следовало это скрывать. Я должна быть на телефоне с полицией, рассказывать им о человеке, который пытался напасть на меня. Но даже при мысли об этом по моим венам пробегает лед.

Он был монстром. Насильник. Он заслужил тот конец, который получил. И, несмотря на все неблагоразумные поступки Тоби, он не заслуживает того, чтобы его из-за этого бросили в камеру. Не то чтобы я хоть на секунду подумала, что у полиции есть шанс предъявить какое-либо обвинение члену Семьи Чирилло. С моей стороны не потребовалось много исследований, чтобы понять, кому на самом деле принадлежит огромная часть этого города, и это, конечно, не полиция.

Едва я нажимаю «Отправить», как у меня в руке начинает звонить телефон.

– Привет, – выдыхаю я, поднося трубку к уху.

– Боже мой, ты в порядке? – В панике спрашивает Сара.

– Я в порядке, – говорю я, коря себя за то, сколько раз я пыталась убедить в этом себя, свою маму и Тоби с тех пор, как вернулась сюда прошлой ночью.

Я ничего не помню после того, как посмотрела на мертвеца у моих ног, поэтому могу только предположить, что у Тоби была его машина.

– Не лги мне, Джо-Джо, – предупреждает она, как мне кажется, сердитым голосом.

– Я-я… – Я выдыхаю. – Я думаю, что в основном я все еще в шоке, – признаюсь я.

– Понятно.

– Была ли ты… ты… – Я начинаю, но не могу вымолвить ни слова.

– Я налетела прямо на Тоби, когда он выносил тебя из переулка.

Я киваю, несмотря на то, что знаю, что она меня не видит. – Ты знала, что он—

– Да, – говорит она просто, спокойно.

– Почему ты не сходишь с ума из-за этого, Сар?

– Потому что, если бы он не сделал то, что он сделал, у нас был бы совсем другой разговор этим утром. Или, возможно, его вообще не было бы.

Весь воздух вырывается из моих легких до такой степени, что, клянусь, они фактически сдуваются. – Ты думаешь, он убил бы меня? – Я шепчу, не рискуя произносить слова вслух.

– Может быть. Я не знаю. У него явно не было проблем с… да, – бормочет она, не желая вдаваться в подробности. – Если бы Тоби там не было, Джо-Джо… Сомневаюсь, что от меня было бы много толку.

– Он был таким потрясающим прошлой ночью, Сар. Он привел меня домой. Заботился обо мне. Он был таким милым. – Слезы обжигают мне горло и затылок, когда я возвращаюсь в душ с ним, с его нежными прикосновениями и успокаивающими словами.

– Он все еще там? – спрашивает она, и я опускаю голову от стыда.

– Нет, – шепчу я. – Я проснулась и испугалась. Я отослала его прочь.

– Джо-Джо, – вздыхает Сара.

– Я знаю. Мне только что приснился этот кошмар, и я проснулась с реальностью того, что он сделал, на переднем плане моего сознания, и я—

– Взбесилась.

– Да.

– Я знаю, это тяжело. Поверь мне, это так. Но Тоби и Джесси, они выросли в совершенно ином мире, чем мы. То, что они считают нормальной реакцией, мы не воспринимаем. Прошлой ночью он видел тебя в опасности, Джо-Джо, и он сделал все, что мог, чтобы обеспечить твою безопасность. В некотором роде это романтично, если действительно подумать об этом.

– Он выстрелил ему в голову, Сар, – шиплю я, зажмурив глаза, когда смутный образ мертвеца, о котором идет речь, заполняет мой разум.

– Потому что он был угрозой для тебя.

– Ты слишком долго была с Джесси, – легкомысленно бормочу я. – Застенчивая маленькая девочка, которую я встретила в детском саду, никогда бы этого не одобрила.

– Она была наивной, Джо-Джо. Боялась мира. Джесси многое открыл для меня. Не всегда все черно-белое, правильное и неправильное. И мы не обязаны следовать правилам. Просто посмотри на меня. Я избегала всего, чего от меня ожидали, и я счастливее без всех этих суждений и ожиданий от дикой жизни с моим мужчиной.

– Я никогда не видела тебя более счастливой, – говорю я ей. – Джесси был лучшим, что когда-либо случалось с тобой.

– Да, – соглашается она. – Это грубо, необузданно, реально, и я не хотела бы, чтобы было по-другому. Он делает вещи, которые я не одобряю, но такова была его жизнь задолго до того, как мы встретились, и я бы никогда не попыталась это изменить.

– Тебя это не пугает? – Спрашиваю я, выпуская наружу некоторые из своих страхов. – Жизнь этого человека оборвалась менее чем в мгновение ока. Это могли быть они.

– Да, это могло бы так быть. Это то, с чем я много боролась на протяжении многих лет. Но в конце концов я поняла, что мне нужно сосредоточиться на том, что у меня есть прямо сейчас, а не бояться того, что может никогда не произойти. Я никогда не пожалею о том, что была с Джесси. Никогда.

– Боже, я так завидую тебе, Сар.

Она хихикает. – Я уверена, что есть много, очень много людей, которые не согласились бы с тобой. Для начала, мои родители.

– Пошли они на хрен. Пошли они все к черту. Тебе не придется отвечать ни перед кем, кроме себя.

– Моя точка зрения точь-в-точь, Джо-Джо.

Между нами повисает тяжелое молчание, и мой желудок сжимается в тугой узел.

– Мне нужно с ним поговорить, – наконец говорю я.

– Да, это так. И тебе нужно быть честной с ним.

Я киваю, не в силах согласиться из-за огромного комка в горле.

– Люди совершают ошибки, особенно когда им больно. Но это не определяет, кто они как личности. Он заботится о тебе, Джо. И я знаю, что он тебе тоже небезразличен. Тебе нужно решить, достаточно ли этого. В любом случае, тебе нужно быть храброй.

Я прерывисто выдыхаю. Она права. Я знаю, что она такая. Но быть честной с тем, что я действительно чувствую к нему, сопряжено с таким большим риском, с возможностью причинения такой сильной боли.

Я хочу доверять ему. Я хочу верить, что, несмотря на его воспитание и глубоко укоренившуюся потребность в мести, он действительно тот человек, которого я узнала. Милый парень, который проделал такую хорошую работу, собрав меня вместе после всех понесенных мною потерь.

Если это действительно он, то могу ли я также принять другую его сторону?

Стоит ли этого то, что мы нашли вместе?

– Джо, ты все еще там? – Спрашивает Сара, когда на долгие секунды между нами не проходит ничего, кроме тишины.

– Д-да. Я собираюсь отправить ему сообщение.

– Хорошо. Все, что тебе нужно сделать, это быть честной. Скажи ему, как ты относишься ко всему прямо сейчас. И помни… ты сожалеешь только о том, чего не сделала.

– Я знаю. Знаю, – говорю я, потому что знаю.

По сути, это девиз, по которому мы с Бри живем. Это то, из-за чего я попадала с ней в большинство ситуаций на протяжении многих лет. Сара никогда не была из тех, кто живет настоящим моментом, как Бри, но, похоже, она более чем готова использовать это, чтобы заставить меня действовать.

– Позвони мне позже, хорошо? И если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где я.

– Там, где твой горячий гангстер дарит тебе потрясающие оргазмы? – Я язвительно замечаю, более чем счастлива поменяться ролями в этом разговоре.

– Это именно так. Разыграй свои карты правильно, и у тебя тоже может быть это со своим горячим плохим парнем.

– По одному делу за раз, да?

– Девочка, ты трахнулась с ним в секс-клубе в первую ночь, когда встретила его. Химия и внезапные столкновения – для тебя не проблема, и ты это знаешь.

Я прикусываю нижнюю губу, вспоминая наш вчерашний душ и то, как сильно я хотела, чтобы он действительно прикоснулся ко мне, взял меня, вытащил меня из моей собственной головы.

– Я позвоню тебе позже, – соглашаюсь я и вешаю трубку под звук ее смеха.

Прежде чем я смогу убедить себя в обратном, я поднимаю наш с Тоби разговор и отправляю ему сообщение.

Джоди: Нам нужно поговорить.

Просто и, по существу.

Я смотрю на экран, ожидая, когда его покажут отправленным, а затем, надеюсь, прочтут, но этого так и не происходит.

Не желая сидеть и зацикливаться на этом, я нахожу номер Бри и нажимаю «Позвонить».

– Эй, сучка, как дела? – спрашивает она, ее голос грубый и сонный, но счастливый, и я не могу удержаться от улыбки.

– Я… эм… – Что-то в моем тоне, очевидно, подсказывает ей, что со мной не все в порядке, потому что раздается шорох, а затем ее голос звучит гораздо более настороженно.

– Что случилось, Джо-Джо?

Я выдыхаю и позволяю всему этому слететь с моего языка.

– Охрененное дерьмо, девочка. Это так чертовски горячо.

– Что? – Визжу я. – Брай, меня чуть было не изнасиловал—

– Очевидно, я не об этом. – Она прерывает меня. – Тоби ведет себя как горячий альфа-собственник на твоей заднице.

– Ты хочешь сказать, что первое, что бы ты сделала, если бы Нико застрелил человека прямо у тебя на глазах, это набросилась бы на него? – Я спрашиваю, хотя и не уверена, почему. Я уже знаю ответ.

– Черт возьми, да. Хотя, Нико вряд ли будет пытаться защитить мою добродетель.

– О, он бы точно согласился, – утверждаю я.

– Да ладно, неважно. Брэд пришел в себя прошлой ночью. Я забыла, что Нико вообще существует.

– Сладкая ночь, а?

– Да, он сделал эту новую вещь, которая—

– Вау, я еще не пила кофе. Определенно, еще слишком рано для твоего извращенного дерьма.

– Прекрасно, – дуется она. – Но ты единственная, кто упускает это из виду.

– Я уверена, что справлюсь. Что ты делаешь сегодня?

– Помимо отдыха моей бедной вагины? Мне нужно съездить в город. Вчера в школе я порвала штаны прямо на заднице.

– Ты этого не сделала, – рявкаю я, не в силах выбросить этот образ из головы.

– К сожалению, это правда. Знаешь ли ты, что коробка с забытыми вещами учителей почти так же плоха, как и у детей, когда они забывают свою физкультурную форму? В итоге я провела остаток дня в этой старой бабушкиной юбке примерно из тысяча девятьсот сорок пятого.

– О Боже мой, – смеюсь я, внезапно осознав, как сильно мне нужно было поговорить со своей лучшей подругой. Легкость, которую она предлагает мне, бесценна.

– Слава богу, что это всего лишь временное место. После этого я ни за что не смогла бы устроиться там на полный рабочий день.

– Дети, наверное, уже забыли. У подростков есть повод для беспокойства поважнее, чем видеть задницу своего учителя.

– На мне был тот комплект нижнего белья, который мы купили в прошлый раз, когда ходили по магазинам. Помнишь тот, с…

– Да, – смеюсь я, теперь немного лучше понимая, почему она так подавлена всем этим. – Какого черта ты это надела?

– Я встречалась с Брэдом сразу после работы, и это была долгая неделя, поэтому я надеялась, как можно скорее приступить к части вечера, посвященной снятию стресса.

– Ну, похоже, он, возможно, сотворил свою магию.

– Он встретил меня здесь, поскольку я не могла пойти в ресторан в том, что было на мне надето. Мы так и не забронировали столик.

– А что ты хотела?

– Так ты говоришь мне, что так и не поблагодарила своего сексуального спасителя?

Я глубоко вздыхаю, прежде чем рассказать ей, как прошла оставшаяся часть нашей ночи и утро.

– Джо-Джо, как ты могла так поступить? – спрашивает она, когда я рассказываю ей о том, как заставила его уйти.

– Я отправила ему сообщение с вопросом, можем ли мы поговорить. Я думаю, пришло время.

Мы болтаем еще немного, прежде чем она говорит мне, что собирается принять ванну, чтобы успокоить свое ноющее тело, и что она позвонит мне перед покупками на случай, если я захочу присоединиться к ней.

Я опускаю телефон от уха с надеждой, наполняющей мои вены, что я получу ответ.

Но там ничего нет.

И когда я открываю чат, мое сообщение все еще даже не доставлено.

Беспокойство клубится у меня в животе.

Джоди: Мне жаль. Сегодня утром я был неправа. Спасибо тебе за все, что ты сделала прошлой ночью. x

Со вздохом я засовываю телефон в карман и выхожу. До меня доносится аромат маминого кофе, и я быстро справляю нужду в ванной и спускаюсь вниз.

В ту секунду, когда я оказываюсь на кухне, она обнимает меня и крепко прижимает к себе.

– Я в порядке, мам. Правда.

– Я знаю. Просто дай мне минутку.

Я обнимаю ее крепче, пока мы стоим там, впитывая силу друг друга.

– Тоби все еще спит? – спрашивает она, когда наконец отпустила меня.

– Нет, он ушел, – признаюсь я.

– О, почему? Неужели он… – Должно быть, она что-то прочитала на моем лице. – Джо-Джо, что ты сделала?

Я падаю на один из обеденных стульев, как будто у меня на плечах вес всего мира, прежде чем пересказать историю в третий раз за это утро.

***

Я сижу за туалетным столиком, накладываю макияж, а Бри по громкой связи выходит из своей квартиры, давая мне знать, что она едет за мной, чтобы отправиться за покупками, на которые я наконец согласилась, когда в доме раздается звонок в дверь.

– Теперь ты поняла, как путешествовать во времени или что-то вроде того? – Легко спрашиваю я, восхищаясь впечатляющей работой, которую я проделала с карандашом для глаз. Я полагаю, что, если я собираюсь излить свое сердце Тоби, мне нужна солидная боевая раскраска.

– Если бы только, – бормочет она. – О, может быть, это он.

Мое сердце учащенно бьется при мысли о нем, стоящем по другую сторону двери. Это волнение только усиливается, когда мама выкрикивает мое имя на лестнице.

– Это он, – говорит Бри, явно услышав ее по ходу разговора.

– Ты идешь со мной, – говорю я, вставая и направляясь к двери.

В ту секунду, когда я открываю ее, мое сердце замирает, потому что до меня доносится не глубокий гул голоса Тоби, а легкость незнакомого женского голоса.

– Это не он, – говорю я Бри, мое разочарование очевидно, когда я начинаю спускаться по лестнице.

– Он играет в недотрогу, – говорит она мне на ухо.

– Или на самом деле делает то, о чем я просила. – Это должно было сделать меня счастливой, но на самом деле, я хотела, чтобы прямо сейчас он стоял в коридоре, сражаясь за меня, говоря мне, что я была неправа, заставив его уйти, и доказывая все, что он сказал мне прошлой ночью, полностью сбив меня с ног.

Черт. Мне нужно положить мое непостоянное сердце обратно в его шкатулку, где ему самое место.

Я никогда не была слащавым романтиком. Я всегда была больше склонна к действию. Но, кажется, все изменилось с тех пор, как Тоби помог мне спуститься со сцены в том месте в ту ночь.

Мои глаза расширяются, когда я спускаюсь по нижней ступеньке и заворачиваю за угол, видя девушку, которая привела меня домой в ту ночь, когда я сбежала из квартиры Тоби вместе с взрослой женщиной рядом с ней.

– Бри, я думаю, мне придется отменить наш поход по магазинам, – говорю я, несмотря на то, что не знаю, почему они обе стоят там, но я чувствую, что это важно.

– Хорошо, конечно. Что происходит?

– Я не знаю. Я позвоню тебе позже, хорошо?

У нее нет шанса ответить. Я вешаю трубку, как только заканчиваю говорить, и приближаюсь к женщинам, стоящим в дверях.

– Ч-что происходит? – Спрашиваю я, переводя взгляд с одной на другую.

Девушка, которую я помню с той ночи, удерживает мой взгляд, ее глаза смягчаются, прежде чем я перевожу взгляд на женщину рядом с ней. Сходство в их глазах безошибочно, и я полагаю, что это, должно быть, ее мама.

– Привет, Джоди, – говорит взрослая женщина. – Я Мария, мама Тоби. А это Стелла, моя дочь.

Мой подбородок опускается, когда я смотрю на девушку, которая заботилась обо мне той ночью. Она… сестра Тоби.

Почему она мне не сказала?

– Э-э… привет, – несколько неловко заикаюсь я.

Находиться в одной комнате с женой моего отца, с которой он жестоко обращался, и его давней любовницей – это не то, что я думала, что мне когда-либо придется испытать, но вот мы здесь.

– Прости, я знаю, что это за гранью неловкости, и я действительно надеюсь, ты не возражаешь, что мы вот так к тебе врываемся, но—

– Что происходит? С Тоби все в порядке?

Лицо Марии вытягивается, и мое сердце падает вместе с ним.

– Мы надеялись, что ты, возможно, слышала о нем, – тихо говорит Стелла. – Он исчез.

– Я… ух… Я отправила ему сообщение несколько часов назад, но оно даже не было доставлено, – признаюсь я.

– Черт, – шипит она.

– Пожалуйста, – ласково говорит мама. – Заходите, вам не нужно стоять в коридоре. Не хотите ли вы обе чего-нибудь выпить? Чай, кофе, водка? – спрашивает она с неловким смешком.

– Водка звучит идеально, – весело соглашается Мария.

– Ты действительно волнуешься, не так ли? – говорю я Стелле после того, как ее мама последовала за моей на кухню.

– Мы все следим друг за другом. Наше единственное правило – мы никогда не отключаем телефоны, чтобы всегда могли найти друг друга. Он исчез с лица земли на рассвете.

– Это моя вина. Я заставила его уйти этим утром.

– Это не твоя вина, Джоди, – говорит она, кладя руку мне на предплечье. Ее глаза удерживают мои, и, в отличие от прошлого раза, когда я была в ее компании, я вижу сходство с ее братом, но более того, я могу прочитать ее беспокойство. И за него, и за меня. – Ты в порядке? Прошлая ночь, должно быть, была ужасающей.

Мои губы приоткрываются, чтобы сказать ей то же, что и всем остальным, что со мной все в порядке, но внезапно я обнаруживаю, что правда выходит наружу.

– Это было именно так. Я до сих пор толком не знаю, что я чувствую по поводу всего этого.

– Просто дай этому время. Эта жизнь, она… сумасшедшая. Но это также невероятно. Ты не смогла бы найти группу людей, которые больше заботятся друг о друге. Надеюсь, прошлая ночь помогла доказать, на что он готов пойти ради тебя.

– Я полагаю, ты знаешь правду о том, что произошло той ночью? – Я шепчу, мои щеки пылают от смущения, что это его собственная сестра помогла мне сбежать, которая видела меня на самом дне.

– Да, и я надрала ему задницу за тебя, когда вернулась.

– Т-ты…

– Не позволяй этому лицу одурачить тебя, Джоди. Меня обучали так же, как и их.

– Господи, – бормочу я.

– И для протокола, я бы поступила точно так же, как Тоби прошлой ночью, если бы я была той, кто нашел тебя.

Мои губы приоткрываются, чтобы заговорить, но я быстро обнаруживаю, что у меня нет слов.

– Мы найдем его. Тебе не нужно беспокоиться. Давай, моя мама какое-то время была очарована встречей с твоей.

– Это так странно, – бормочу я, следуя за ней на кухню и обнаруживая, что обе женщины улыбаются друг другу.

У меня есть самые сюрреалистичные два часа в моей жизни, когда мы со Стеллой сидим и смотрим, как две женщины, у которых, кажется, гораздо больше общего, чем я когда-либо предполагала, узнают друг друга.

Первоначальная неловкость испарилась, когда они сосредоточились на хороших сторонах своей жизни, а не на слоне в комнате, то есть человеке, который соединил их самым уникальным образом.

Я начинаю думать, что Стелла и Мария планируют остаться до конца дня, когда звонит телефон Стеллы.