355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Тони Парсонс » Моя любимая жена » Текст книги (страница 1)
Моя любимая жена
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 02:09

Текст книги "Моя любимая жена"


Автор книги: Тони Парсонс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Annotation

«Восток – дело тонкое». Тем более если это дело происходит в современном Китае.

Особо прихотливыми для человека Запада представляются здесь интимные отношения между мужчиной и женщиной. В этом пришлось убедиться молодому лондонскому юристу Биллу Холдену, приехавшему с семьей в Шанхай в надежде на быстрый карьерный рост. Внезапно вспыхнувшая любовь к китаянке настолько переворачивает его жизнь, что на многие вопросы он теперь смотрит иными глазами.

Общий тираж «Моей любимой жены» перевалил на сегодняшний день за три с половиной миллиона экземпляров. Это один из самых популярных романов всемирно читаемого Тони Парсонса.

Тони Парсонс

Часть первая

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Часть вторая

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Часть третья

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Часть четвертая

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

Тони Парсонс

МОЯ ЛЮБИМАЯ ЖЕНА

Часть первая

БУДЬ ПРИНЦЕМ

Глава 1

Должно быть, Билл задремал и проснулся в тот момент, когда лимузин задел колесом дорожную выбоину. Шанхай возник за окнами автомобиля как-то внезапно; там, где еще секунду назад темнело вечернее небо, теперь сияли огнями небоскребы Пудуна. [1]Билл протер глаза и оглянулся на жену и дочь, сидевших сзади.

Четырехлетняя Холли спала, уткнувшись головой в колени матери. Сбившиеся белокурые локоны скрывали ее лицо. В этом наряде девочка чем-то напоминала принцессу из диснеевского мультфильма. Какую именно – Билл так и не решил.

– Ей неудобно спать у тебя коленях, – стараясь не разбудить ребенка, сказал Билл.

Бекка осторожно сняла с головы дочери игрушечную корону.

– А я думаю, ей сейчас все равно, где и как спать. В полете она почти не сомкнула глаз.

– Иностранцы нам очень завидуют, – заметил водитель, кивая в сторону пудунского великолепия. – А еще пятнадцать лет назад там были сплошные болота.

Водителя звали Тигр. Вряд ли ему было больше двадцати пяти лет. Кажется, он слегка недолюбливал свою униформу с тремя золотистыми нашивками на рукавах.

– Новое, босс. Тут все новое, – гордо вскинув голову, добавил Тигр.

Билл вежливо кивнул. Его поразила не столько новизна Шанхая, сколько само пространство. Когда они переезжали Хуанпу, Билл признался себе, что еще не видел таких широких рек. С западного берега на «пудунское чудо» смотрели здания Бунда [2]– европейского квартала в Старом городе. Шанхай прошлого вглядывался в Шанхай будущего.

Машина съехала с моста и покатила вниз по пандусу. Поток автомобилей поредел, и Тигр прибавил скорость. Внимание Билла привлекли трое китайцев, ехавших навстречу на допотопном велосипеде без фар. Чумазые, в сильно поношенной одежде, они упрямо карабкались вверх, не обращая внимания на встречные машины. Один из них пригнулся к рулю, другой беспечно восседал на пассажирском седле, а третий стоя крутил педали. Пронесшаяся мимо машина Тигра заставила всех троих вздрогнуть. Еще через секунду они исчезли из виду.

Похоже, ни Бекка, ни водитель не заметили странную троицу. Билл подумал, что ему просто почудилось. Усталость после полета, возбуждение от встречи с Шанхаем. Китайцы не настолько безрассудны, чтобы переть по встречной полосе на развалюхе, да еще втроем! И вряд ли в современном Шанхае остались такие бедняки в отрепьях.

– Папа? – сонным голосом спросила Холли, зарываясь в складки своего нарядного платья.

– Мамочка с тобой, – успокоила ее Бекка, обняв дочь и прижав к себе.

Холли не то вздохнула, не то всхлипнула. У четырехлетнего человечка кончалось терпение. Башмачки Холли сердито ударили по обшивке сиденья.

– Вы мне оба нужны, – заявила девочка.

К счастью, обошлось без слез. Лимузин Тигра остановился возле их нового жилища. Выбравшись из машины, Холли позабыла про капризы. Она вертела головой из стороны в сторону, словно туристка в музее. Билл повел жену и дочь в дом. Пока шли, ему вспомнилось их прежнее лондонское жилье с террасой в викторианском стиле, скрипучей лестницей и обваливающимся эркером. Билл мысленно содрогнулся, представив заплесневелый подвал. Когда он туда спускался, ему казалось, что он дышит воздухом столетней давности… Здесь все было новенькое, а дверь вела не просто в квартиру. Врученные Биллу ключи открывали вход в новую эпоху.

Внутри их ждали подарки: букет белых лилий в красивой целлофановой упаковке и бутылка шампанского в ведерке с подтаявшим льдом. А еще – огромная корзина, доверху наполненная фруктами и записка:

«Приветствуем Билла Холдена и его семью! Добро пожаловать в Шанхай! Примите поздравления от всех ваших коллег по фирме „Баттерфилд, Хант и Вест“».

Билл вытащил бутылку. На ней была этикетка в форме щита.

«„Дом Периньон“, – подумал он. – „Дом Периньон“ в Китае. Невероятно!»

Билл прошел в спальню для взрослых. Там Бекка осторожно снимала с Холли ее сказочный наряд, чтобы переодеть в скромную спальную пижаму. Девочка негромко посапывала.

– Спящая красавица, – улыбнулся Билл.

– Нет. Она – Белль из «Красавицы и чудовища», – поправила его жена. – Как и мы с тобой.

– Ты очень строга к себе, Бек, – отшутился Билл.

Жена закончила переодевание Холли.

– Возьмем ее к себе ночью, – прошептала Бекка. – А то представляешь, просыпается одна в комнате и не понимает, где она.

Билл кивнул. Он нагнулся, чтобы поцеловать дочку, и с нежностью провел губами по детской щечке. Затем, оставив жену разглядывать их новую спальню, он пошел исследовать квартиру. Конечно, перелет измотал и его, но возбуждение от переезда прогоняло всякие мысли о сне. Он и сам превратился в любопытного мальчишку, которому нравилось щелкать выключателями в комнатах, нажимать кнопки на пульте большого плазменного телевизора, открывать дверцы и ящики шкафов. Неужели это ихквартира? Да, и потому он, Билл Холден, может считать себя вполне счастливым человеком. Невзирая на обилие коробок с вещами, которые они заблаговременно отправили сюда из Лондона, эта сверкающая чистотой квартира производила внушительное впечатление. Билл мысленно произнес их новый адрес: «Квартира 31, корпус Б, „Райский квартал“, Хунцяо-роуд, Новая территория Губэй, Шанхай, Китайская Народная Республика». Здесь все иначе; никаких аналогий с привычной жизнью в Англии.

Билл подписал контракт на два года. Если после этого он захочет продлить его, их ждет переселение в более привилегированный квартал, где живут менеджеры высшего звена. Там у его семьи будет целый особняк с площадкой для гольфа, плавательным бассейном и гидромассажной ванной. Но Биллу нравилось и здесь. Неужели жизнь может быть еще комфортабельнее? Билл вдруг вспомнил о своем отце. Интересно, что сказал бы старик о таких апартаментах? Возможно, ничего. Он попросту свихнулся бы от потрясения.

Чемоданы подождут до завтра. Билл забрал бутылку и пошел на кухню. В одном из подвесных шкафчиков нашлись бокалы. Он прихватил два и вернулся в спальню. Бекка стояла у окна.

– Это надо видеть, – сказала она.

Билл подал жене бокал и тоже посмотрел вниз. Их квартира находилась на десятом этаже. «Райский квартал» состоял из четырех многоквартирных корпусов, образующих внутренний двор. Двор украшал фонтан, изображавший мать и дитя. Снизу струи фонтана подсвечивались.

Возможно, Бекку удивило, что во дворе полно новеньких машин, причем почти все они стояли с включенными двигателями. «БМВ», «ауди», «мерседесы». Среди них довольно странно смотрелся «порше» модели «Бокстер», зато пара «Порше-911» вполне вписывалась в общую компанию. Водители – преуспевающие, упитанные китайцы – либо сидели в салонах, либо стояли у раскрытой дверцы своего авто. Все они жили в совершенно ином мире, нежели те трое оборванцев на раздолбанном велосипеде. Между машинами, жестикулируя и пытаясь сохранять самообладание, сновал швейцар. Водители его словно не замечали.

– И на что тут смотреть? – спросил Билл, потягивая шампанское. – Обыкновенный субботний вечер.

– Сейчас увидишь, – ответила Бекка. – Твое здоровье.

Супруги чокнулись, после чего жена вновь повернулась к окну.

– Гляди.

Итак, он присмотрелся и увидел, что из подъездов «Райского квартала» стали появляться молодые женщины. Одеты они были так, словно участвовали в съемках какого-нибудь документального фильма о брачных ритуалах диких племен. Девушки подходили к машинам и молча усаживались на сиденья. Вели они себя весьма сдержанно: ни кокетства, ни поцелуев с водителями.

Билл обратил внимание на одну из женщин, высокую, с цветком в волосах. Должно быть, орхидея. Скорее всего, орхидея.

Женщина с цветком вышла из противоположного корпуса и направилась к одному из «девятьсот одиннадцатых». Затем она подняла голову, глядя на их дом. Бекка приветливо помахала незнакомке, но та не ответила. Китаянка проскользнула на заднее сиденье «порше» и натянула юбку, прикрывая длинные ноги. Водитель обернулся и что-то ей сказал. Похоже, он был лет на десять старше этой женщины. Китаянка захлопнула дверцу, и машина тронулась.

Билл с Беккой переглянулись и рассмеялись.

– И куда же мы с тобой попали? – продолжая улыбаться и качать головой, спросила мужа Бекка. – Если я все правильно поняла, в соседках у нас с тобой будут молоденькие содержанки.

Билл промолчал. Здесь другой мир, и не стоит подходить к нему с привычными мерками.

Чета Холденов продолжала неторопливо смаковать шампанское и наблюдать, как дорогие машины с девушками из «Райского квартала» покидают двор. К тому времени, когда в бокалах не осталось ни капли, двор опустел, а Биллом и Беккой овладела жуткая усталость. Они залезли в душ, где с привычной заботой вымыли друг друга, а потом улеглись на широкую кровать, посреди которой безмятежно спала Холли. Улыбнувшись друг другу, супруги заснули.

Билл проснулся на рассвете и почувствовал, что больше не может спать. Ничего удивительного: его биологические часы все еще были настроены по Гринвичу. Завтра в восемь утра Тигр отвезет его в один из пудунских небоскребов, где помещался офис «Баттерфилд, Хант и Вест», и у мистера Холдена начнется новая работа. А сегодня ему не терпелось увидеть, как при дневном свете выглядит мир, куда они попали. Попробуй усни тут! Билл осторожно выбрался из кровати, оделся и покинул квартиру.

Во дворе стояла единственная машина – лимузин Тигра. Сам Тигр спал в кабине, закинув босые ноги на приборную панель. Едва завидев Билла, китаец вскочил, будто солдат по тревоге.

– Куда желаете, босс? – спросил Тигр, торопливо надевая ботинки.

– Сегодня ведь воскресенье, – удивился Билл. – Неужели тебя заставляют работать и по выходным?

Вопрос озадачил и почему-то задел Тигра.

– Так куда поедем, босс? – вновь спросил водитель.

– Я пройдусь пешком. И перестань называть меня боссом.

Возможно, Тигр был китайским трудоголиком и воскресенье не имело для него никакой ценности. Однако на улицах Новой территории Губэй воскресное утро выглядело почти так же, как в Лондоне. Зашторенные окна спящих домов. Вокруг – ни души, если не считать одинокого любителя бега трусцой да собаковладельца, которого его зверь выволок из дому в такую рань. Но в отличие от Лондона начало июня в Шанхае было ощутимо жарким.

Билл не знал, куда идет. Ему не терпелось увидеть настоящийКитай, не имевший ничего общего с плазменными телевизорами и элитным шампанским «Дом Периньон». Этот настоящий Китай был где-то рядом; он просто должен быть где-то рядом. Однако Билла окружали многоквартирные дома самых невообразимых архитектурных стилей, перемежаемые аккуратно подстриженными лужайками и газончиками. Его поразило обилие непропорционально больших статуй. Потом Билла занесло на улицу, сплошь занятую ресторанами. Рестораны располагались чуть ли не в каждом доме: тайские, итальянские, какие угодно, но только не китайские. На глаза попался супермаркет «Карфур», [3]затем пара международных школ, включая и ту, куда в понедельник утром отправится Холли. Билла приятно поразили маленькие, уютные парки. Симпатичное место. Даже не верится, что еще недавно они жили в угрюмом лондонском районе с высоким уровнем преступности. Здесь у них будет совершенно иная жизнь. Жена и дочь будут счастливы. Билла наполняла тихая радость.

Он посмотрел на часы. Пару часов Бекка и Холли еще точно проспят. У него есть время на знакомство с Шанхаем. Билл пошел навстречу восходящему солнцу. Новая территория Губэй осталась позади. Улицы вдруг начали быстро заполняться народом. На тенистых боковых улочках китаянки торговали мятыми фруктами. Увидев иностранца, они удивленно глядели ему вслед. Здесь никто не называл его боссом и не уступал дорогу. Наоборот, один прохожий довольно ощутимо задел Билла плечом, а другой плюнул ему под ноги. На стройплощадке трудились рабочие. Спецодежду им заменяли старые, заскорузлые от грязи пиджаки и такие же брюки. И это в воскресенье? А людей становилось все больше. Вскоре все пространство вокруг Билла было плотно забито людьми.

Билл остановился, попытавшись сориентироваться. По широким улицам, отчаянно сигналя, катились машины. Их водители одинаково игнорировали и пешеходов, и красные сигналы светофоров. Мимо Билла проехал дорогой серебристый «бьюик». За рулем сидела модно одетая девушка в солнечных очках. Следом пронеслась целая стая юрких «фольксвагенов-сантана» – городских такси. Прогромыхал грузовик со щебенкой; прямо на ней, в кузове, сидели люди. Вскоре Биллу показалось, что вся улица запружена грузовиками. Что они только не везли! Ящики, оранжевые пластиковые конусы, какими огораживают места дорожных работ, громко хрюкающие свиньи… Потом улицей вновь завладели легковые машины, новенькие, словно владельцы только что их купили и еще не успели удалить защитную смазку с корпусов.

Солнце поднималось все выше, а Билл по-прежнему шагал в восточном направлении. Городской шум нарастал. Он впервые ощутил себя чужаком. Может, для первого знакомства с «настоящим» Китаем хватит? Его чуть не сбила ехавшая на мотороллере китаянка. Женщина отчаянно сигналила. За ней, словно рой мух, понеслись велосипедисты в несуразных черных шлемах. Только сейчас Билл сообразил, что сон его был неглубоким, а усталость от долгого перелета никуда не исчезла. У него кружилась голова, на лбу выступили капельки пота. Но Билл продолжал упрямо шагать вперед. Он должен понять и прочувствовать Шанхай.

Билл забрел в район узких улочек, где сухощавые мужчины брились, обмакивая кисточки в старинные металлические чаши, а женщины кормили толстых малышей. На красных черепичных крышах ветхих домов сохло выстиранное белье, мирно соседствуя с тарелками спутниковых антенн. Потом этот квартал резко оборвался, словно был киношной декорацией. Билл вышел в ту часть города, где высились небоскребы и сияли витрины суперсовременных торговых центров.

Контрасты. Они подстерегали на каждом шагу. За стеклами витрин стояли невозмутимые манекены, наряженные в «Prada», а на улице смуглые от солнца и грязи китайцы пытались заманить Билла поддельными часами «Ролекс» и пиратскими копиями DVD-дисков с последним фильмом Тома Круза. Молодые китаянки прятались от солнца под разноцветными зонтиками, а обнаженные европейские модели на гигантских рекламных щитах предлагали косметику для сохранения белизны кожи. Билл мысленно сравнивал улицы Лондона и Шанхая. Здесь все было по-другому. Билл вдруг почувствовал, что и впрямь находится в самой населенной стране мира и ему надо признать этот факт, сжиться с ним. Шанхай просто не оставлял иной возможности.

Решив сократить дорогу до Бунда, Билл махнул рукой, подзывая юркую «сантану». Водитель не понимал по-английски и высадил его у берега Хуанпу. Чувствовалось, что он был рад поскорее избавиться от чужеземного пассажира. Билл огляделся и понял, что находится в районе верфи. Неподалеку виднелся паромный причал. Рядом стоял грязный паром, служивший местным жителям чем-то вроде общественного транспорта.

Билл подал контролеру самую мелкую из лежавших в его бумажнике купюр. Китаец оторвал ему билет и вручил несколько замызганных монет сдачи. Так Билл получил законное право пересечь реку Хуанпу. Осталось найти конец очереди. Потоптавшись немного, Билл, к своему удивлению, сообразил, что очереди как таковой не существует. Люди просто заполняли паром. Ему оставалось лишь последовать их примеру.

Старенький паром был уже и так набит под завязку, а желающих переправиться не убавлялось. Билла теснили со всех сторон, и он, чтобы не быть раздавленным, стал тоже пихаться и толкаться. Где-то на периферии мозга шевелилась тревожная мысль: перегруженная посудина может опрокинуться и затонуть. Но ее тут же заслонила другая. Билл наконец увидел настоящий Китай.

Люди.

Невероятное, ошеломляющее количество людей, исчисляющееся огромными цифрами. И это – тот фактор, благодаря которому он завтра приступает к своей новой работе. Он же определит ближайшее будущее его семьи в этом городе. Благодаря количеству людей, населяющих Китай, денежные проблемы семейства Холденов вскоре станут достоянием прошлого. Для Билла эти цифры были живыми. Еще бы! Он, как и любой бизнесмен от Сиднея до Сан-Франциско, ощущал их нутром. Миллиард населения! Миллиард клиентов, миллиард новых капиталистов. Миллиардный рынок, жаждущий насыщения товарами.

Билл не без труда выдернул руку и взглянул на часы, прикидывая, успеет ли вернуться к пробуждению своих женщин.

Паром стал медленно отползать от берега.

Днем они втроем совершили то, что делают все туристы, приезжающие в Шанхай. Отстояв очередь, Билл, Бекка и Холли поднялись в скоростном лифте на смотровую площадку «Восточной жемчужины» – шанхайской телебашни. Только там Билл увидел истинные размеры Шанхая. Город тянулся во все стороны и везде смыкался с линией горизонта.

С такой высоты все корабли на Хуанпу казались игрушечными. Но намного более красочное зрелище представлял собой близлежащий парк, наполненный невестами. Девушек было несколько сотен, в своих белых платьях они напоминали лебедей. Служащий, немного говорящий по-английски, рассказал, что сегодня праздник невест, когда они приходят к озерам парков и приносят разноцветный корм для тамошних карпов.

Билл поднял дочку на руки, чтобы ей было лучше видно.

– Завтра ты пойдешь в новую школу, – сказал он Холли.

Холли не ответила; она не могла оторваться от красочного парада невест.

– У тебя появится много новых друзей, – добавила Бекка, ободряюще похлопывая дочь по ноге.

Холли подумала об этом и закусила губу.

– Я буду очень занята, – по-взрослому сказала она.

Приезжих в Шанхае хватало, но в этот день на смотровой площадке «Восточной жемчужины» Холдены оказались единственной иностранной семьей, чем и привлекли к себе пристальное внимание китайских туристов.

Китайцы смотрели на белокурую женщину с белокурой девочкой, на их удивительно белую кожу и синие глаза, сравнимые с цветом неба. Иностранный мужчина крепко держал свою дочь на руках, а жена обнимала его за плечи.

Да, они были иностранцами, но их привязанность к друг другу выглядела по-детски искренней, и китайцы это оценили. Маленькая семья, крепко держащаяся друг за друга в этом новом для них мире.

Китайцы знали: западные люди не слишком чтят крепость семейных уз. Шанхайские иностранцы своим поведением лишь подкрепляли это мнение. Однако эти трое, похоже, были счастливым исключением.

Глава 2

Когда она проснулась, Билл уже ушел.

Холли сладко спала. Бекка осторожно выбралась из постели и пошла по квартире, огибая горы коробок. Она заметила капли влаги на полу – Билл проходил здесь после душа. Воздух квартиры еще сохранял запах лосьона, которым муж обрызгивал себя после бритья. На стуле висел торопливо брошенный галстук, видимо, Билл предпочел отправиться в другом. Бекка представила мужа в его новом офисе. Несколько напряженное лицо, искренняя готовность усердно трудиться на новой работе. Она вдруг поймала отзвук давнишнего чувства: так уже было, когда муж начинал свою карьеру.

Бекка наугад открыла одну из самых больших коробок. Там лежали младенческие вещи Холли: розовый высокий стул (сейчас он был разобран), плетеная колыбелька с пологом, матрас для кроватки, наборы пеленок, стерилизаторы для рожков с питанием. Там же лежали первые игрушки дочери – яркие кролики, которых можно мять и тискать. Вещи, давно не нужные Холли. Бекка сохранила их и притащила на другой конец света вовсе не из-за сентиментальных воспоминаний. Все это пригодится их следующему малышу. Они поженились семь лет назад, и сейчас их брак достиг той стадии, когда никто из супругов не сомневался, что они заведут второго ребенка.

Бекка вернулась в спальню и несколько минут стояла, наблюдая за спящей дочерью. Затем она откинула простыни и осторожно подергала Холли за ноги. Девочка вздрогнула, но тут же свернулась калачиком, намереваясь спать дальше.

– Солнце на небе с утра, нам вставать давно пора, – пропела Бекка.

Холли продолжала посапывать. К ее детскому храпу примешивался еще один звук, свидетельствовавший о затрудненном дыхании. Малышка страдала астмой.

– Вставай, дорогая. Тебя ждет новая школа.

Пока Холли потягивалась, чтобы окончательно проснуться и встать, Бекка отправилась на кухню готовить завтрак. На ее прежней, лондонской, кухне не было и половины всех этих чудес бытовой техники.

Вскоре на кухне появилась зевающая Холли.

– Я немножечко беспокоюсь, – заявила девочка.

Бекка ласково коснулась ее личика, погладила по волосам.

– Ты беспокоишься из-за новой школы?

– Нет, мама. Я беспокоюсь из-за мертвых людей, – серьезно ответила девочка, и уголки ее рта опустились.

Детям свойственно повторять фразы, которые они слышат в разговорах взрослых. И все-таки «мертвые люди» немного насторожили Бекку.

– Чем они тебя беспокоят? – спросила она у дочери.

– Тем, что они умерли и лучше им уже не будет, – все с тем же серьезным видом ответила Холли.

– А по-моему, тебе сейчас надо думать не о мертвых людях, а о том, как побыстрее управиться со своими «Коко-попсами», [4]– тоном идеальной телевизионной мамы возразила Бекка.

После завтрака Бекка достала ингалятор. Он стал таким же привычным атрибутом жизни Холли, как ее куклы и прочие игрушки. Ингалятор имел удобный загубник, позволявший девочке быстрее и лучше вдыхать лекарство. Холли эта процедура даже нравилась. Она усердно вдыхала, широко раскрыв синие глаза и хлопая густыми ресницами.

Без пяти девять Бекка и Холли уже входили в вестибюль Губэйской международной школы. Казалось, здесь собрались дети из всех уголков планеты. Холли и хотела идти в класс, и боялась. Она крепко вцепилась в ремень материнских джинсов. Но тут к ней подошла крепенькая девчушка примерно того же возраста (вероятно, японка или кореянка), взяла ее за руку и повела в класс, где учительница из Австралии записывала имена новеньких. Теперь уже Бекке не захотелось расставаться с дочерью.

Матери обнимали детей, целовали их и уходили. Часть женщин была в деловых костюмах, кто-то был одет по-спортивному и, вероятно, собирался в гимнастический зал, но все относились к ежедневному ритуалу прощания с какой-то забавной торжественностью.

«Китайские церемонии», – мысленно усмехнулась Бекка.

Вестибюль опустел. Осталась лишь улыбающаяся женщина с коляской, в которой дремал малыш. Она была матерью девочки, взявшей шефство над Холли.

– Как же, первый день, – с американским акцентом произнесла женщина. – Тяжеловато, правда?

– Сами знаете, каково им, – улыбнулась Бекка. – Подбородок дрожит. Губу закусываешь, чтобы не разреветься. А тут еще надо делать вид, что ты – смелая девочка. По правде сказать, мне тоже не легче.

Женщина засмеялась и протянула Бекке руку.

– Киоко Смит, – представилась она.

Бекка пожала ей руку. Киоко тут же выложила, что родилась в Иокогаме, там же получила юридическое образование, но работать не пришлось, поскольку она вышла замуж за поверенного из Нью-Йорка. В Шанхае они уже почти два года. В ответ Бекка рассказала японке, что была журналисткой, но сейчас занимается дочерью, замужем тоже за юристом, которого зовут Билл, и что их семья прилетела в Шанхай два дня назад.

– Может, нам где-нибудь выпить по чашечке кофе? – предложила Бекка.

– Давайте лучше завтра, – ответила Киоко. – Сейчас мне нужно бежать.

– Мне, в общем-то, тоже, – призналась Бекка. – В новой квартире куча дел.

– Таков Шанхай, – снова улыбнулась японка. – Всем постоянно нужно бежать туда, где их ждет куча дел.

Однако на самом деле Бекка не слишком спешила в новую квартиру. Она неторопливо зашагала к «Райскому кварталу» и по пути позвонила Биллу на мобильный.

– Наша малышка держалась молодцом? – спросил Билл.

Чувствовалось, что он в кабинете не один. Бекка понимала, муж тоже волнуется за Холли, но… Настоящий профессионал не тащит семейные дела с собой на работу. Особенно в первый день.

– Все в порядке. Никаких слез, – с напускной веселостью ответила Бекка.

Хорошо, что муж сейчас не видел ее лица.

– Не волнуйся, Бекки. Она быстро войдет в колею, – таким же нарочито бодрым голосом произнес Билл, который великолепно понимал истинные чувства жены. – Холли полезно находиться со сверстниками. Согласись, рано или поздно нам все равно пришлось бы отдать ее в школу.

Билл молчал. Молчала и Бекка, не делая попыток заполнить паузу какими-нибудь малозначащими словами. К горлу подступали слезы, и она злилась на себя. Раскисла, словно клуша-домохозяйка!

– Ты не волнуйся. Все будет замечательно, – дежурно успокоил Билл. – Я тебе потом позвоню.

Бекка не ответила. А может, они все-таки поторопились? Холли всего четыре. Побыла бы еще годик дома.

– Успехов тебе на новом месте, – наконец выдавила она, возвращая мужа в стихию бизнеса.

Мысль вернуться домой и заняться распаковкой коробок показалась Бекке невыносимой. Только не сейчас. Поймав такси, она попросила отвезти ее в Синьтяньди. Они с Биллом много говорили об этом месте, разглядывая картинки в путеводителе. Там утверждалось, что Синьтяньди (в переводе с китайского «Новый Свет») – идеальное место, где одновременно можно познакомиться и с шанхайской стариной, и с впечатляющим современным обликом города. Сначала туда. Квартира подождет.

«Неожиданно повеяло ветром. Это был не порыв, а дуновение: теплое и несущее с собой разнообразные запахи. Мой первый вечер на Востоке пах неведомыми цветами и ароматическим деревом. Такое не забудешь. Эти запахи, будто чары, заворожили и поработили меня, а ветер нашептывал мне в уши, обещая таинственные наслаждения».

Бекка сидела за столиком возле окна, поглядывала на Синьтяньди, наслаждаясь кофе-латте и романом Джозефа Конрада. Как и ему, ей хотелось ощутить дуновение Востока, неповторимые и таинственные запахи этой земли.

Выйдя из кафе, Бекка свернула на улочку Хуанпи и дошла до неприметного здания. Когда-то здесь проводила свой первый съезд китайская компартия. Теперь в этом доме, естественно, был музей. Билет стоил всего три RMB. [5]Бекка попыталась было перевести эту смехотворную сумму в фунты, но не смогла.

Помимо Бекки, единственной посетительницей музея была китайская студентка в очках с толстыми стеклами. Стоя возле центральной экспозиции, девушка что-то старательно записывала в блокнот. Экспозиция воссоздавала атмосферу первого съезда. Группа коммунистов собралась здесь, чтобы начать борьбу и освободить китайский народ от иноземного владычества. Восковые лица революционеров были повернуты к фигуре молодого Мао.

В другом углу помещения стоял видеомагнитофон. Телевизор с небольшим экраном показывал старый пропагандистский фильм о том, как жили в Китае до коммунистической революции. Фильм состоял из черно-белых архивных кадров весьма неважного качества. Он длился всего несколько минут, которые Бекка простояла, затаив дыхание.

С экрана на нее глядели изможденные голодом детские лица (те из них, кто выжил, наверное, давно состарились и умерли). Такой бедности и нищеты она еще не видела. Пелена слез мешала ей смотреть. Бекка отвернулась, мысленно убеждая себя в том, что она вовсе не слезливая дура. Просто у нее сбой биоритмов, вызванный перелетом в другой часовой пояс. И потом, она переживает за Холли. Нужно пойти и выпить чего-нибудь бодрящего.

Перебраться в Шанхай – это была ее идея. Билл и не помышлял о работе в Китае. Он мог бы и дальше жить в Лондоне, допоздна засиживаться в офисе, а дома радоваться, глядя, как растет их дочь. Не то чтобы он был всем доволен, но его недовольство отличалось от того, что испытывала Бекка. Билл стремился изменить условия текущей жизни. Бекка же была готова кардинально поменять саму их жизнь и попробовать нечто новое. Шанхай виделся ей символом новой жизни, свободной от вечного безденежья. В Шанхае у них все пойдет по-другому.

Они с Биллом были ровесниками и поженились в двадцать четыре года, первыми из их небольшой дружеской компании. За эти семь лет оба ни разу не пожалели, что не «погуляли еще».

Бекка достаточно насмотрелась на своих холостых друзей и подруг. Отношения у них всегда развивались по одному и тому же сценарию. Начиналось с восторгов по поводу того или той, с кем они недавно познакомились в баре, клубе, спортзале или где-нибудь еще. Через какое-то время оказывалось, что это очередное «не то». Романтика сменялась скукой, страсть – истериками, желание быть рядом – готовностью убежать куда глаза глядят. Холдены радовались, что их миновала чаша сия.

Брак казался им обоим вполне естественным продолжением отношений. Их взгляды совпадали: если ты встретил любимого человека и вы уверены друг в друге, так зачем же тянуть с вступлением в брак? Даже в свои двадцать четыре они оба чувствовали, что уже «слишком стары» для разных интрижек в барах, клубах и спортзалах.

Какие-то аспекты их жизни вообще не требовали обсуждения. Бекка и Билл считали само собой разумеющимся, что они оба будут работать. На четвертый год их совместной жизни родилась Холли, но и появление дочери не изменило привычного уклада.

Билл специализировался по корпоративному праву и работал в одной из многочисленных юридических фирм лондонского Сити. Бекка писала статьи на финансовые темы. Редакция ее газеты находилась в районе Канэри-Уорф. [6]Выплаты кредита за их домик не в самом плохом, зеленом уголке северной части Лондона не позволяли расслабляться. И потому каждое утро Билл отвозил маленькую Холли в ясли, откуда ближе к вечеру ее забирала Бекка.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю