Текст книги "Сердце пустыни (СИ)"
Автор книги: Тома Шкарупа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Главное не встретить снова того старика, который нам книги помогал найти, он меня слегка пугает.
– Слушай, – Генри резко перескочил на другую тему, – а как долго могут быть заблокированы точки для телепортации?
Мари фыркнула.
– Здесь? Да хоть навсегда. А что?
Генри молчал.
– Мне кажется, – аккуратно начала Мари, – тебе не стоит недооценивать Эмму. Она вполне может подождать нас и не во что не вляпаться. Нашла же она нас как-то, когда сбежала.
Генри ничего не ответил.
Напарники дошли до библиотеки. Если в прошлый раз казалось, что здание уходит в небеса, и вообще несет в себе волшебную атмосферу, заключая в себе бесконечные знания, то сейчас оно грозно возвышалось над ними. Количество этажей в этот раз не восхищало, а пугало. Что и на какую тему искать ни один пока еще не понимал. На входе дремал все тот же старик, с длинной седой бородой. Мари протянула пропуск, и тот кивнул, в этот раз даже не обратив на Генри никакого внимания.
Стоило пройти в первый зал, покрытый светлым мрамором, как путь напарникам преградил тот мужчина, которого Мари так не хотела встретить. Он слегка поклонился.
– Добро пожаловать снова! Чем могу помочь?
Мари раздражала эта обманчиво дружелюбная улыбка. Но здравый смысл быстро взял верх, подсказывая, что из этой ситуации можно и нужно извлечь выгоду.
– Нам нужно узнать, для чего может понадобиться огромный список ингредиентов, – ляпнула Мари. В андагарских библиотеках и не такие странные запросы бывали.
– Хорошо. Но тогда мне нужно знать, какие конкретно…
– К сожалению, мы не можем распространять эту информацию.
На момент мужчина задумался, и Мари углядела в нем след времени, она увидела его стариком. А потом он натянул на себя привычную усмешку с намеком на дружелюбие.
– Посмотрите на пятом этаже, в дальнем конце ряда. Но, если будете все это перерывать, времени уйдет уйма. И книги на место ставьте за собой!
Уже на третьем лестничном пролете, Генри обратился к Мари.
– Он меня напрягает, есть в нем что-то такое…
– Неправильное, – закончила за него Мари.
– Да. От него хочется держаться подальше.
Мари и Генри стояли рядом на пятом этаже, одинаково закинув вверх головы и смотря на верхушки книжных шкафов. Полки казались еще шире и выше, чем в прошлый раз. По большей части книги были в простеньких протертых кожаных обложках, только некоторые поблескивали со своих мест дорогими камнями. Мари обратилась к Генри, не поворачивая головы.
– Ты хоть примерно представляешь, как нам искать?
– Нет. Ты?
Она помахала головой. Однако долго так стоять не получилось, шея начала затекать, и Мари все же пришлось выдавить из себя хоть какую-то идею. Она походила туда-сюда по этажу, приглядываясь к указателям и подписям, где и что находилось. В третий раз пройдя мимо указателя «Особо опасные заклинания», написанного на древнем языке, она остановилась. Вскоре подошел и Генри.
– Думаю, с этого и начнем, – Мари вытянула первую попавшуюся книгу, пригляделась к обложке, пролистала первые страницы и поставила на место. – Нет, точно не подходит. Тут слишком простые ингредиенты.
– Ты серьезно?
– Да, – Мари уже тянулась к следующей, – все эти травы можно найти за день, а про камни я вообще молчу, только из дома выйди.
– Я не об этом. Ты и правда собираешься перерыть весь этаж?
Мари кивнула, листая к этому моменту уже четвертую книгу.
– Тут что-то нечисто. Настолько, что даже для меня деньги начали пахнуть, так что я не продолжу эту работу, пока не разберусь с этим, – шестую книгу Мари захлопнула, прошептав «интересно» и впихнула в руки Генри. – Ты, вроде как, говорил, что тебя это тоже волнует.
Генри с обреченным видом кивнул, и, последовав ее примеру, потянулся за первой попавшейся на глаза книгой.
Мари и Генри, оба изнуренные и засыпающие на ходу, возвращались в таверну. Дело шло к середине ночи. Глаза слипались после дня беспрерывного листания книг. В полной мере осознать результаты поисков пока не получилась ни у одного из них, что тоже не давало спокойно думать. Мари, не заметив выпирающий камень, споткнулась и начала падать. Генри подхватил ее за локоть, когда та уже почти врезалась носом в землю.
– Спасибо, – она вцепилась в руку Генри, и шла, опираясь на него. – Напомни мне в следующий раз уйти, когда еще хоть что-то видно, а?
– Смотря будет ли следующий раз, – мрачно отозвался Генри.
Дошли молча, и так бы молча и улеглись спать, если бы, как только они поднялись на второй этаж, не подскочила Эмма. Через час-два уже намечался рассвет, так что Мари посчитала, что оставлять ее без ответов после затянувшегося ожидания будет не правильно. Они с Генри уселись на пустой кровати напротив Эммы. Та от нетерпения слегка потряхивала ногой. Начал просыпаться Ральф.
– Просто прекрасно, давайте сюда всех позовем уже, – прошептала себе под нос Мари. – Стоп, откуда ты вообще тут взялся?
– Хотел узнать, пережили ли вы это все, – отозвался он.
– Ну что, узнали? – набросилась Эмма.
– Узнали. Лучше бы не узнавали.
– Ну, не скажи, – впервые за этот вечер оживился Генри. – Ты бы хотела погубить тысячи людей и даже не узнать об этом?
– Что и кого? – окончательно проснулся Ральф.
Мари глубоко вздохнула. Спокойствия в ней оставалось все меньше и меньше.
– Я бы хотела просто спокойно закончить свою работу, – шепнула она Генри.
И продолжила, объясняя Эмме и Ральфу:
– С самого начала: мы пришли в библиотеку, столкнулись с тем же странным стариком, он хотел, чтобы мы сказали ему, какие у нас ингредиенты, и он бы нашел, что из них сделают. Мы отказались, пошли на пятый этаж, и, начиная с секции с самыми опасными штуками, начали пересматривать каждую книгу.
– Каждую?! Да там же шкафы с двух, а то и больше, людей в высоту! – шепотом, чтобы не разбудить соседей, воскликнул Ральф.
– Мы пересмотрели много. И потом попалась одна, в которой были все из тех ингредиентов, которые у нас в списке, – Мари с надеждой посмотрела на Генри, потому что самой продолжать рассказ ей совсем не хотелось.
– Они хотят полностью уничтожить Андагару.
На пару секунд повисло молчание. Потом подскочил Ральф. Эмма, опередив его, спросила:
– И вы собираетесь продолжать на них работать?
– Как можно полностью уничтожить огромный кусок земли? – добавил свое Ральф.
Мари с Генри мрачно переглянулись и промолчали. Ни один из них не знал, как ответить. Где-то вдалеке заворочались их соседи. Казалось, что звук доносится с другого конца мира. Больше этой ночью – вернее сказать, утром, – никто не говорил. Со временем все успокоились и улеглись по кроватям. Вот только внутри у Мари царило что угодно, но точно не спокойствие.
Мари подскочила, проснувшись от того самого кошмара, что мучил ее последние шесть лет. Перед глазами еще стоял тот длинный проход в саду, истощающие холод колоны, и солнце, которое, даже не смотря на навес, нещадно светило в глаза. А еще окружившие Мари женщины в длинных красных мантиях до пола, их искаженные злобой лица и недобрый блеск в глазах. И кинжал в руках той, что стояла прямо напротив. Мари как будто прямо сейчас почувствовала, как тянется в карман своей мантии и не находит там ничего острого, как проклинает себя за то, что не знает ни одного темного заклятия, когда сон окончательно слетает с глаз и перед глазами открывается темнота.
Комнату освещала только луна. Тонкой полоской холодный свет попадал прямо Мари на лицо, пробиваясь сквозь окно. На нее неумолимо накатывала паника, дыхание учащалось, а тело покрылось мурашками. Казалось, что кто-то со всей силы надавил на грудь, пытаясь раздавить ребра. Воздух вокруг похолодел, и уже через пару секунд Мари начало вовсю трясти, а руки стали холодными, как лед. Мари снова ощущала себя настолько беспомощной, что мысль о том, что это все это скоро пройдет, даже не могла прийти в голову.
Она долго сидела, обняв свои ноги и качаясь из стороны в сторону, на кровати. Как только ей стало немного легче, она спустилась вниз и заказала шаррот. Потом еще один. И еще один. И что-то покрепче. Потом она блевала.
Просыпаясь утром, Мари толком не помнила ничего. Она плеснула в лицо холодной воды, но лучше не стало. Хозяин заведения смотрел на нее с сочувствием – еще бы, зная, сколько она ему денег за ночь прибавила.
Мари поднялась – в глазах у нее потемнело. Она вышла на улицу.
Мари петляла по закоулкам улочек, иногда даже чувствуя на коже такую редкую для пустыни утреннюю свежесть. Только это прикосновения прохладного ветра к коже и заставляло ее ощущать себя живой. В очередной раз, не задумываясь, свернув, она вышла к набережной. Подошла к краю и облокотилась на небольшой каменный заборчик. Дуновений ветра больше не было, а камень уже нагрело солнце. Теперь прохладой веяло только от моря.
Море неумолимо бросалось волнами на камни, каждый раз стекая обратно. Казалось бы, вот оно, что-то стойкое и непоколебимое в этом изменчивом мире. Но нет, и тут случались приливы и отливы, мог совершенно неожиданно подняться уровень воды. Однажды, когда Мари еще жила тут, море поднялась так сильно, что затопило порт. Она наблюдала за волнами, и думала о том, может ли незыблемое убеждение измениться за каких-то нескольких недель. Правильно ли то, что она собирается сделать, или это веяние момента, о котором потом она будет жалеть всю жизнь?
Если бы кто-либо еще с месяц назад сказал, что ее будет волновать будущее этого места, она бы рассмеялась, еще бы и подзатыльник этому смельчаку влепила. Сейчас ей крайне хотелось ударить саму себя.
За это недолгое время Мари впервые прочувствовала жизнь в Андагаре, ее живую часть, которую не смогла разглядеть за годы, и это открытие захватывало и пугало одновременно. По этой земле все еще ходили фурии, которые растоптали ее жизнь, уничтожили кучу других людей, те люди, которым безразличны чувства. Но, тем не менее, здесь все еще жили люди, которые оказывали сопротивление, те, кто не был ни в чем виноват. Мари сама жила тут когда-то.
Что, в сущности, она видела раньше как Андагару? Засушливую, смертельно солнечную землю. Центральные улицы столицы, наполняющиеся бурными потоками людей во время ярмарок. Матерей, боящихся отпустить руку своего ребенка, смотрящих с жалостью на детей-броджек, и думающих, как бы не потерять своего в толпе, вместо того, что бы спокойно думать о покупках.
Маленькие лавки, охраняющиеся ядовитыми змеями снаружи, и наполненные человеческими органами внутри. Не из тех ли потерявшихся детей добытых? Мерзких, держащих в руках тысячи жизни, аристократов, но в тоже время настолько бестолковых, что все их способности заканчивались на закатывании пышных пиров и балов. Да и те, по большей части, пестрили безвкусием.
Если посмотреть даже на то поселеньице в пустыне – стоило Мари только шагнуть туда, уже не в образе не знавшей жизни беглянки, а вполне себе состоявшейся девушки, Аббас все равно отмахнулся от нее, отправив готовить, как от ничего не стоящую мушку. Все те же высокомерные аристократы, взбирающиеся на огромных, опасных, агрессивных рептилий и величающие их драконами. Людская безразличность, бросившаяся в глаза в момент с клеткой. Они все, все знали, что внутри вполне может быть ребенок женщины, которая просто отвлеклась на рынке на минуту. Что внутри такие же живые люди, которые так же чувствуют боль и унижение. Все осуждали это. Ни один не порывался помочь.
А в чем Андагара отразилась для нее сейчас? Во всех тех же моментах. Прибавились только новые образы.
Милая семья с фермы кисторогов, принявшая их на ужин. Отец, играющий со своей дочкой, не смотря на то, что на улице уже рассвело. Огромная злобная рептилия, которая ластится к Мари, и, в общем-то, оказывается вполне дружелюбным животным со своим характером. Гиганская библиотека, стены которой будто бы уходят в небо, и уж точно хранят в себе бесчисленные знания. Даже в этом диком попугае, к удивлению Мари, оказалось свое очарование.
Она и сама толком не понимала, что произошло, но в какой-то момент просто перестала воспринимать Андагару, как что-то иссохшее, бездушное, как мертвое место. Мари будто дала ей шанс, и этот шанс начал себя оправдывать. Ведь сейчас она могла видеть и живую сторону Андагары. Стирало ли все это ее пороки? Перевешивало ли? Возможно, что нет. Скорее всего, что нет. Означало ли это, что Анадагара и все ее разношерстные жители не заслуживали шанса жить и бороться за лучший мир? Мари для себя решила, что нет.
Казалось, что весь мир свалился ей на плечи.
В каком-то роде, именно так и было. Мари просто жизненно необходимо иметь в запасе больше времени, а таким богатством она не обладала. К тому же, ей то и дело хотелось скатиться в «а что если…?» и начать упрекать себя в том, что она так не вовремя проявила свое любопытство. Но тут Генри был прав: ни один из них не простил бы себе, если бы принял такое решение, не зная последствий.
Возвращаясь обратно, Мари почти видела перед собой огромные весы, на одной стороне которых повисли деньги и привычный уклад жизни, а на второй остатки человечности и неизвестность.
Она шла и представляла, как все эти улицы навсегда останутся пустыми, а со временем их, возможно, заселят северяне. Или люди с Запада, налорилцы точно не упустят такой возможности. Больше не будет такого понятия, как южная магия, андагарцы, солнечные люди, да вообще больше ничего не будет для Мари. Она просто не сможет жить, зная, что своим выбором уничтожила десятки тысяч людей. Даже таких людей.
Мари вернулась на гостевой этаж. Все соседи уже проснулись и их койки остались пустыми. Напарникам повезло, на этаже с ними жило всего несколько людей, да и те уходили чуть ли не с рассветом. Если кто-то приезжал в другие, помимо столицы, андагарские города, то на один-два дня и сугубо по делу. Мало кому нравился местный климат, а басни (а иногда не басни) о черной магии и смертоубийствах окончательно отпугивали иностранцев. Мари тихонько подошла к Генри, и, потрусив его за плечо, разбудила.
Генри невнятно что-то пробормотал. Казалось, за все это время он впервые выглядел ужасно сонным и растрёпанным.
– Тише! – Мари говорила шепотом. – Не разбуди Эмму с Ральфом. На надо кое-что обсудить. Наедине.
Генри быстро собрался и вышел к Мари, которая ждала на первом этаже. Она воспользовалась ситуацией, заказав себе отвар из местных трав и специй. Одним глотком допив все содержимое кружки, она вышла на улицу вслед за Генри. Мари неосознанно вела напарника к порту. Оба шли молча, но когда впереди начало виднеться море, Мари поняла, что тянуть дальше уже просто нельзя.
– Я не могу продолжать выполнять этот заказ, – она медленно повернулась к Генри. – И извини, но я заберу собранные артефакты. Ты тут не причем, так что я уверенна, они заплатят тебе за растения. А я уже буду лично их проблемой, – уже про себя она добавила, что очень большой и мешающейся проблемой.
Мари говорила и чувствовала, как у нее внутри нарастает ком. Каждое последующее слово произносить было все тяжелее. Казалось, чем больше она говорит, тем сильнее опухает язык, и предательски наполняются слезами глаза. Она не могла даже представить, как завтра снова окажется одна. Рядом не будет Генри, с которым можно будет обсудить все, что угодно, и ей опять придется строить огромные монологи у себя в голове. Не будет Эммы с ее юношескими проблемами, неопределенностью и расспросами. Не будет раздражающего Ральфа. Ну, может по последнему она бы и не особо скучала. И денег за кучу потраченного времени, труда и пережитых опасностей – не будет. Всё время потрачено зря, все усилия были лишь затем, чтобы пустить их коту под хвост. Мари очень сильно хотелось, чтобы ее с головой накрыла холодная, соленая волна, и смыла все эти проблемы вместе с ней. Или передумать, убедить себя, что у нее получится работать, зная, что от этого пострадает целый мир.
– Демон с ним всем, – тихо отозвался Генри.
Мари подняла на него глаза.
– Ты думаешь, я продолжу все это, мало того, что с такими последствиями, так еще и без тебя? Вчера еще меня это волновало. А сейчас… Я достаточно наработался на таких заданиях. Когда-то надо что-то менять.
Слезы, набиравшиеся в глазах Мари, вдруг куда-то исчезли. Она глубоко вздохнула, не до конца веря своим ушам. И решила не задавать лишних вопросов.
Она помолчала. Было неловко от того, что Генри увидел ее слабость в очередной раз. Поэтому Мари сделала то, что умела лучше всего – переключилась на рабочий лад.
– Нужно еще придумать, что делать с артефактами, чтобы те, кого они наймут следующими их не достали.
– Ну да, пустяки какие-то, правда? – улыбнулся Генри.
Напарники вернулись наверх, чтобы разбудить Эмму и сказать, что они возвращают ее домой. Их в ближайшее время никто бы не хватился, поэтому они решили остановится в доме Генри и там решить, что делать дальше. Но и тут всплыла большая трудность. В прямом смысле слова – большая. Мари, со всеми внезапно возникшими проблемами, уже успела забыть про свою кисторогшу.
– А ты точно не хочешь от этого избавиться? – Генри совсем не нравилась перспектива тащить с собой огромную рептилию. – Вот зачем оно тебе сдалось?
– Не оно, а она! И…
Не успела Мари договорить, как в разговор встряла Эмма.
– Как это зачем сдалось? Это же живое создание, и сразу ясно, что Мари ей понравилась. У тебя что, вообще понятия о чувствах нету?
Генри тяжело вздохнул.
– И как ты собираешься эту громадину телепортировать?
Мари задумалась, прокручивая в голове варианты. Идеальным был, конечно, тот магазин в столице, который охраняла змея. Или тот, где работал ее знакомый, пока его не убили. Но это все не подходит, оно в столице.
– Загляну в местную лавку.
– Перед этой тоже говорящие змеи будут валяться?
– Они не говорящие, а понимающие речь. Нет, не будут.
В меньших городах и лавки были поменьше, менее роскошные, и без змей перед входом. В небольшой комнатке помещались два стола, на которых наваленные кучей сверкали побрякушки. Разные кольца, колье, браслеты, серьги, цепи – золотые, серебряные, из железа и из редчайших металлов, все свалены в огромные горы, из-за чего казались просто хламом.
За одним столом сидел, подремывая, самый обычный андагарский мужчина, вообще ничем не выделяющийся, будто просто вытянутый из толпы на ярмарке. А вот за ним висели полки, на которых расположились украшения и статуэтки. Там можно увидеть серьги, кольца и все подобное, в том числе. Генри удивленно разглядывал этот бардак. Потом, сдавшись, просто спросил у Мари, почему так.
– Те, что на столе, это самые обычные вещи. Просто золотые серьги, например. То, что на полке – с кусочками магии. Так что, как бы страшно товары с полки не выглядели, они в разы дороже.
Сама она уже успела осмотреть все и выбрать нужный артефакт, а продавец и ухом не пошевелил. В прямом смысле слова, он не шевелился вообще. Мари подошла к нему, и слегка надавила на плечо. Точнее, попыталась надавить – ее рука просто прошла сквозь. Закатив глаза, она пожаловалась Генри.
– Они со своими иллюзиями уже палку перегибают! Раньше хоть не так реалистично было, – Мари трясла рукой, пока говорила, будто бы пыталась что-то с нее стряхнуть.
Из глубин лавки выплыл мужчина, уже более похожий на хозяина магазина. Он был одет в оранжевую манию из легкой ткани, и Генри определил бы его в аристократы. Мари же знала, что он всеми силами пытался выглядеть как аристократ, но все же планку немного недотягивал: оранжевый не самый популярный в высших кругах цвет, к тому же, камней на мании было многовато, что выглядело порядком наляписто, да и походка у него вороватая, как будто он опасается кого-то.
Иллюзия, посаженная за стол, эффектно растворилась в воздухе. Как бы там ни было, магических талантов хозяину лавки было не занимать. Еще одна вещь, которая окончательно убедила Мари, что перед ней обычный торговец: мужчина проявлял чрезмерную артистичность. Очень уж плавно двигался, чуть не до колен поклонился, здороваясь, и он постоянно старался следить за своей мимикой. Так сильно старался, что почти любой человек мог это заметить. К счастью для напарников, хозяин лавки, несмотря на все, оказался человеком деловым. Он быстро подобрал нужный для веса кисторога артефакт, не задавая лишних вопросов.
Глава 11
Все вещи были собраны, Мари, Генри и Эмма, держащая за поводья кисторога, стояли возле точки телепортации. Ральфа уже давненько нигде не было видно, с ним никто так и не попрощался. Беда фыркала, топала своими массивными ногами, и всем видом высказывала недовольство. После того, как рептилия чуть не отгрызла Эмме косу, Мари забрала поводья.
Генри, наблюдавший за этим, накрыл ладонью лицо.
– Боги меня ненавидят, – он повернулся к Эмме. – Вот куда мы денем это чудище, у тебя есть варианты?
– Да не чудище она, обычное…, – Эмма с отвращением скинула обслюнявленный кончик косы с плеча, – животное.
– И какие это боги тебя ненавидят? – в разговор вступила Мари.
– Все.
Она махнула рукой на напарника и переключилась на другую проблему. Артефакт для телепортации кисторогов – металлическое кольцо на хвост, нужно было как-то закрепить. И с этим возникали проблемы. Даже если не смотреть на то, что Беда явно не собиралась подпускать никого к своему хвосту, он еще весь был в маленьких горбиках, похожих на шипы. Так выглядели шрамы. Мари покрутилась на месте, рассматривая окружающую обстановку, и надеясь увидеть что-нибудь, что ей поможет. И увидела. Эмму.
– Эй, иди-ка сюда.
Эмма без задней мысли подошла. Мари аккуратно взяла ее косу.
– Постой секунду, пожалуйста.
Мари медленно протянула кончик косы драконице. Та, не раздумывая, сразу же начала его жевать. Когда Эмма поняла, что происходит, было уже поздно – Беда хорошо ухватилась за волосы. Мари, тем временем, свой шанс не упустила, и быстро, пока кисторогша отвлеклась, натянула на хвост кольцо-артефакт.
Все четверо оказались на холме. По крайней мере, Мари надеялась, что где-то недалеко от дома Генри. Небо оказалось затянуто плотными облаками, в воздухе висел туман, и то и дело дул холодный ветер.
Мари улыбнулась и расставила руки, открывая себя порыву ветра. На ней осталась легкая льняная рубаха с отрезанными рукавами, но Мари хотела немного померзнуть, после изматывающей андагарской жары.
Сзади на нее налетел Генри. Все-таки телепортация вместе с большим животным проходила не так гладко, как обычная. Что Мари, что Генри не удержали равновесие, и оба повалились в грязь. Нормально телепортировались только Эмма и Беда, и обе сейчас стояли рядом друг с другом и смотрели на напарников, как на сумасшедших. Мари представила, как ее волосы сейчас попадут в лужу грязи и их придется полдня отмывать и вычесывать, и сразу же подскочила. Эмма вручила ей поводья.
– Я ее не поведу, тут она выглядит еще страшнее, чем в пустыне.
– Да ладно тебе! Она за все это время никому вреда не причинила, – Мари похлопала драконицу по морде и покосилась на ее шрамы. – Почти. Да ладно вам! – Мари переводила взгляд с Генри на Эмму. – Вы же не можете судить ее просто за внешний вид.
Беда ткнула Мари мордой в плечо, будто соглашаясь со своей новой хозяйкой.
– За такой внешний вид – можем.
Генри и Эмма одновременно покосились на шрамы, испещрившие шкуру животного.
Мари и Генри планировали задержаться на Западе на пару дней, может даже на неделю. Нужно понять, куда бежать и что делать. Угрозы и проблемы поджимали со всех сторон, но оказавшись в нормальном, безопасном месте, никому не хотелось снова бросаться в приключения. Хотелось спокойно выдохнуть.
Но не тут-то было, Мари нашла себе новый повод для волнений. Она отыскала Генри, который высматривал дорогу.
– А как ты объяснишь семье, откуда я взялась? – спросила она. Внезапно Мари захлестнула паника при одной мысли о том, что придется с ними знакомиться.
– Пойдешь со мной новости узнать? – спросил Генри, проигнорировал вопрос.
– Пойду.
Напарники шли молча. Новости так новости, решила Мари. Все лучше, чем те сцены, которые она себе наметила.
Мари рассматривала прилегающие к тропе дома и проходящих мимо людей. Никогда еще она не чувствовала себя настолько неоднозначно. С одной стороны, с того самого момента, как Мари сбежала из Андагары, не было еще момента, чтобы она ни на кого не работала. Она за всю свою жизнь не ощущала такой свободы, которая сейчас неожиданно поселилась внутри. С другой стороны, ребром вставал вопрос денег, целей и дальнейших действий. Присутствие рядом Генри, который варился в тех же проблемах, успокаивало.
– Что ты собираешься делать дальше? – спросила у него Мари.
– Идти к знакомым, я думаю.
– Я не об этом. Дальше, после того, как мы избавимся от артефактов.
– Точно больше никогда не сунусь на Юг.
Мари так и не сказала «я же говорила», но ее лицо выражало все без лишних слов. Она хотела шутливо пнуть Генри локтем куда-то в ребра.
– Я серьезно!
Генри перехватил локоть, и сейчас Мари стояла перед ним, снизу вверх смотря ему в глаза. Только когда пауза неприлично затянулась, он отпустил ее.
– Я тоже. Не знаю я. Пойду дальше зарабатывать деньги, – У Генри сделалось мечтательное выражение лица. – Может какое-то время поживу с мелкими и воспитаю в них немного самостоятельности.
– Что ж, удачи, – Мари хихикнула, представив, как уже через день у Генри бы сдали нервы. – А кому мы сейчас, кстати говоря, идем?
– К Вассе. Это долгая история. Моя мать была знахаркой, и Вассу подкинули к нам еще младенцем. Так что мы вместе выросли. Теперь она стала единственной знахаркой. – Генри хихикнул. – Хоть ее и побаиваются. К ней я лишний раз идти не хочу, лучше бы к Карлу, но… Скажем так, толку от нее может быть больше.
Вопросы о маме Генри Мари тактично упустила.
– Почему ее побаивались?
– Она была мрачноватым ребенком. Как-то раз, когда к нам в дом притащили человека, который упал с крутого склона горы, с переломами, всего в крови и с торчащими костями, она вообще не испугалась. Взрослые мужики не хотели на него смотреть. Мы, дети, тем более, а ей хоть бы что.
– И кто такой Карл?
– О, – только и сказал Генри. – С ним ты еще познакомишся.
Дом Вассы оказался вполне себе аккуратным и ухоженным, пусть и крайне тесным. Еще заходя во двор, Мари зацепилась о колючие кусты. Генри без стука открыл дверь и прошел внутрь, а Мари ничего не оставалось, кроме как пойти следои.
Внутри царила темень – часть окон закрывали собой кусты, еще одно было затянуто чем-то странным, плохо пропускающим свет. И только из последнего в комнату несмело заглядывали солнечные лучики. Но, судя по занавескам, висящим сверху и развевающимся от легких порывов ветра, сейчас завязанным в узел, и это окно хозяйка дома предпочитала закрывать. Пахло травами, но не совсем так, как у старой знахарки в Вольтаре. Тут мята и еще что-то, тоже довольно приятное, но не знакомое Мари, перебивали все остальные запахи. Несмотря на все, в доме было вполне уютно.
Мари прошла за Генри дальше, вглубь комнаты на пару шагов. Вассы слышно не было, зато с другого конца комнаты донеслось приглушенное младенческое угуканье. Мари готова была поклясться, что видела, как брови Генри подскочили вверх. В свертке чистой ткани лежал младенцем. Тот продолжал умиротворяюще угукать во сне, пока напарники безмолвно уткнулись в него взглядом. Милое мурлыканье быстро сменилось требовательными подвываниями, а потом и вовсе плачем, который разносился по всему дому.
В этот момент в комнату и зашла Васса. Мари с трудом сдержала свое удивление. Девушка, хоть и не обладала привычно красивыми чертами лица, а взгляд все равно притягивала так, что оторвать невозможно. Черные волосы собраны в косу, закрученную вокруг головы – Мари даже не смогла понять, из какого народа пришла такая прическа, – а стройному телу было не занимать грации. Васса напоминала кошку своими движениями.
Она носила рубаху из темной ткани. Мари подумалось, что если б та могла, то носила бы черную, но так покрасить ткань не получалось. На ногах, в лучах несмело заглядывающего солнца, посверкивали кожаные темные штаны. Сверху, закрывая ноги по бокам и сзади, болталось подобие юбки. Штаны спереди оно не закрывало, но и не сковывало, как платье, движений. Мари про себя восхитилась таким изобретением – и односельчане не заклюют за ношение якобы мужской одежды, и удобно. Мари-то было все равно что носить, в больших городах к одежде относились снисходительно, а в маленьких она, если бывала, то проездом.
Девушка прытко пронеслась через комнатушку к кричащему ребенку, и только потом заметила гостей. Мари, вспомнив, что Васса, видимо, настойчиво просила Генри прийти, многозначительно покосилась сначала на младенца в руках девушки, потом на напарника. Генри, тем временем, вопросительно уставился на званую сестру.
– Сегодня утром, – Васса ходила по комнате кругами, пытаясь укачать ребенка, – нашла ее под своей дверью. Ироды, – зло прошипела девушка, из-за чего младенец еще сильнее закричал. На ее лице проступило отчаянье.
– Моя так кричала только тогда, когда у нее что-то болело, – выступила вперед Мари.
Удивление Генри можно было не то, что увидеть, а даже почувствовать.
– Я ей козье молоко уже давала, – в голосе Вассы сквозило отчаянье. Только потом она в непонимании замерла. – Стой, а ты кто такая?
– Это Мари, моя напарница, – вклинился между ними Генри.
Васса оценивающе рассматривала Мари с ног до головы. После недолгой тишины, когда даже кричащий сверток замолчал, воздух снова разрезал детский визг. Еще немного подумав и что-то решив, Васса сама себе кивнула, и с уверенным видом всунула Мари ребенка.
– Поддержи ее.
Она повернулась к Генри.
– Ждите тут, – и, ничего не добавив, хлопнула дверью.
Мари медленно, аккуратно придерживая ребенка, подошла к Генри. Тот, похоже, понимал не больше ее. Быстро, но при этом покачивая младенца и смотря под ноги, Мари передала ребенка Генри. Она отпустила руки, только когда убедилась, что он крепко держит. Девочка то открывала глаза, то очень медленно их закрывала от нападающей дремоты.
– Что это было? – Мари заметно расслабилась, передав ребенка. Говорила она шепотом.
– Не знаю, – Генри опасливо косился на лицо, торчащие из пеленок, – она всегда мечтала, что однажды приютит ребенка, как ее когда-то.
Девочка мяукнула, почти как котенок, заставив Генри ненадолго замолчать и еще сильнее понизить голос.
– А ты чего, ее боишься? – он кивнул на младенца.
– Можно и так сказать, – уклонилась от ответа Мари.
– Я не знаю, можно ли это спрашивать. Но после нашей последней недели… Не знаю, все равно спрошу. Ты что-то сказала про ребенка?
– Сказала.
Тишина затянулась, прерываемая только детским сопением.
– Это как-то связано с Андагарой? – после долгого молчания, спросил Генри.
