Текст книги "Танцуй для меня (СИ)"
Автор книги: Тина Рамм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 21. Испытание
– Значит ты модель..? – я бросаю связку ключей на круглый стеклянный столик у дивана и медленно разворачиваюсь к стоящей позади блондинке.
– Да, я работаю в модельном агентстве, – девушка жмется в двери, не решаясь пройти глубже в Розовую комнату.
Осматриваю Инессу с головы до ног, медленно обвожу взглядом ее лицо. В ней идеально все: начиная от длинных худых ног, заканчивая родинкой над губой. Смотрю на ее темные туфли на высоком тонком каблуке с блестящей бляшкой спереди и вспоминаю, что эти же туфли я видела на девушке, которая прижималась к Тимуру. Так это именно Инесса была с ним тогда возле VIP-комнаты.
Бежевое платье из тонкой ткани в облипку сидит на ней идеально, подчеркивая все достоинства ее фигуры. Нюдовый макияж и прямые волосы – ничего вызывающего.
– Эрик сказал, ты хочешь научиться танцевать на пилоне, – я начинаю расхаживать вокруг девушки, будто коршун над добычей.
– Да, он сказал, что ты одна из лучших танцовщиц, – девушка поворачивается вслед за мной, пытаясь заглянуть в лицо, но у нее так и не получается поймать мой взгляд.
Как бы я хотела, чтобы эта девушка вела себя как последняя стерва, подобно Энжел. Но в ее поведении нет даже намека на высокомерность и тщеславие. Инесса постоянно улыбается, растерянно хлопает большими глазами, нервно сжимает свою маленькую сумочку в тонких пальчиках. Она пытается наладить со мной контакт, на который я намеренно не иду. Просто не смогу улыбаться ей в ответ общаться как со своей подругой. Стоит мне взглянуть на ее лицо, как грудь будто пронизывает раскалённым металлом, заставляя внутренности расплавиться. Почему так больно? Так ведь быть не должно, верно?
– На самом деле мы с Тимуром немного повздорили, – блондинка вырывает меня из размышлений своим небесно-ангельским голосом. – Я пару месяцев была в Европе, снималась для журналов, а как приехала совсем не узнаю своего парня.
Инесса прячет прядь волос за ухо и вновь смотрит на меня. Подобной искренностью она пытается подружиться со мной? Знала бы она, что я совсем не тот человек, с которым стоит водить дружбу.
– Вот я и хочу сделать ему сюрприз и станцевать на пилоне.
– Ясно, – я делаю паузу, чтобы спрятать все свои эмоции и разбитые чувства, – Начнем.
Розовая комната – отличное место для подобных занятий. Никто не будет мешать, вокруг много зеркал для собственного оценивания. Не знаю почему я согласилась помогать ей, это занятие больше похоже на собственную пытку. Учить приватному танцу девушку мужчины, к которому я начинаю что-то испытывать. Только об одной мысли, что я только на секунду позволила Тимуру прикоснуться к своему сердцу, а в ответ получила нож в спину – разум начинает кричать «я тебе говорил, говорил ведь, дура, а ты поверила сердцу.» Причем с каждой проведенной минутой рядом с Инессой нож в моей спине вонзается все глубже и глубже, алые капли крови обильнее стекают по телу, образовывая красную лужицу под ногами.
Для начала я включаю музыку и показываю базовые движения стрипа. Инесса восхищенно смотрит на мой танец, а мне хочется взять ее за плечи и закричать «Я спала с твоим мужчиной, он клялся мне в чувствах, а ты восторгаешься мной!»
Девушка неумело стоит на высоких стрипах, пытается повторить каждое мое движение. Получается у нее довольно плохо, но идеальное тело и природная пластичность компенсирует все недостатки ее танца.
– Спасибо за то, что повозилась со мной. Мне очень понравилось, – Инесса снимает с себя стрипы и смотрит на меня снизу вверх. Снова ее чертова искренняя улыбка. – Я очень хочу, чтобы наши отношения с Тимуром стали прежними. Я ведь… Люблю его.
– Ваши отношения будут прежними, можешь не переживать, – никогда в жизни слова не давались мне с таким трудом. Я еле себя сдерживала, чтобы не сорваться на эмоции и не обнажить свою слабость.
***
– Можно войти? – дожидаюсь глухое «да» и толкаю деревянную дверь. Быстрым шагом прохожу вглубь кабинета Даяна под тяжестью его пристального взгляда.
Мне нужно поставить его подпись в документах, и поэтому я самолично пришла в логово монстра. Никогда раньше не была в этом кабинете, я ожидала увидеть пафосный дизайн, но в помещении полно света и свежего воздуха. Удивительно.
– Я знал, что когда-нибудь ты сама ко мне придешь, – Даян откидывается на спинку кожаного стула и закидывает одну ногу на другую.
– Мне нужна твоя подпись, – я протягиваю белый лист, игнорируя его ехидные замечания. Он несколько секунд медлит, а после берет в руки документ.
– Уже познакомилась с Инессой? – все также, не поднимая глаза, произносит Даян. Я догадывалась, что этот мудак не упустит шанса поиграть на моих чувствах. Мне нужна только подпись. Одна подпись. – Она красивая и образованная, к тому же модель. Тебе далеко до нее, да?
Даян расписывается в двух местах и поднимает голову. Смотрит на меня исподлобья. А на лице искриться самодовольная улыбка.
– Документ можно? – не смотрю на него, разглядываю паркет под ногами. Сейчас я слишком уязвима, чтобы выдержать его довольный взгляд и отвечать на издевательские комментарии.
– Помнишь, я говорил тебе, что есть девушки, предназначенные для семьи? С такими хотят разделить не только кровать, но и всю жизнь. Таких хотят знакомить с родителями, от них хотят детей, – еще немного и стена, сдерживаемая океан моих невыплаканных слез, с треском прорвется. Я уже чувствую жжение в носу и покалывание в глазах. Только не плачь. Пожалуйста. Потерпи еще немного. Только не плачь.
Даян встает, обходит стол и останавливается прямо передо мной. Я смотрю на его начищенные туфли, не в силах поднять голову.
– Ты больше не нужна ему, Адель, – в его грубый голос просачиваются нотки сожаления и жалости. Даян кладет на мою голову свою горячую ладонь и начинает ее поглаживать.
Я резко поднимаю голову, изумленная его поступком. Его рука продолжает висеть в воздухе. Глаза парня широко раскрыты, а губы чуть распахнуты.
– Тебе нужен другой мужчина. Тот, у кого нет девушки, и кто не будет тебя обманывать.
– Мне нужно идти, – я резко беру лист бумаги и, немного скомкав края листа, быстрым шагом выхожу из кабинета. Только деревянная дверь с громким скрипом захлопывается, меня лавинно одолевает истерика. Слезы ручьем катятся из моих глаз, я вновь и вновь тру щеки рукой, пытаясь скрыть следы своей слабости, но мутная пелена все равно продолжает стоять перед глазами.
***
Стою перед входной дверью нашей квартиры и пытаюсь попасть ключом окаменевшими руками в замочную скважину. Дождь крупными каплями бьет по карнизу, создавая приятный шум в подъезде. Я ужасно промокла, вся продрогла от холода, мои кроссовки полны воды, а кофту хоть отжимай. Я так и не смогла попасть ключами в замок, но благо бабушка открыла дверь и помогла мне войти.
– Иди скорее в горячую ванную, заболеешь ведь!
– Не хочу.
– Что с тобой такое? – бабушка идет за мной в комнату. – Что с тобой происходит?
– Ничего, бабушка, я просто очень устала. Можно я посплю?
Не дожидаясь ответа, я с головой накрываюсь одеялом, пытаясь скрыть свои красные глаза. Бабушка еще пару секунд стоит у моей кровати, а после, тяжело вздыхая, покидает комнату. Через пару минут в комнате начинает слышится топот маленьких ножек.
– Адель, ты спишь? – шепотом, немного шепелявя, произносит Матвей.
Я поднимаюсь на локтях и смотрю на него. В руках он держит того самого робота, которого подарил ему Тимур. Его большие глазки взволнованно осматривают меня с ног до головы.
– Нет, идем ко мне.
Младший братик забирается ко мне в кровать, и на этот раз мы вместе накрываемся теплым одеялом.
– Ты такая мокрая, – маленькие ручки гладят меня по влажным волосам. Я перехватываю ладонь Матвея и подношу к губам, нежно целуя.
– Я попала под дождь.
– Адель, я скучаю по маме с папой, – зеленые глазки лихорадочно блуждают по моему лицу. Каждый раз, когда Матвей заговаривает о родителях, я теряюсь. – Когда они ушли на небо был такой же сильный дождь.
– Я знаю, малыш, – мой голос дрожит и хрипит, то ли от изнуряющего холода, то ли от накатывающих слез.
– Ты говорила, что Бог забрал их с собой на небо. Почему он их забрал, Адель? Бог же такой хороший, почему он забрал у нас маму с папой?
Матвей еще совсем маленький, он не может в полной мере осознать, что такое потерять родителей. Ему не больно, его грудь по ночам не раздирает от нахлынувших детских воспоминаний, он не просит у Бога помощи в трудные минуты. И я рада, что этому маленькому ребенку не известны тяготы взрослой жизни.
– Потому что Бог один не справляется. Там, наверху, у него очень много дел и он забирает самых лучших людей, чтобы они помогали ему.
– Значит мама с папой Богу нужнее, чем нам?
– Да, малыш, Бог не дает нам испытаний, которые мы не сможем вынести, – я притягиваю к себе Матвея и целую волосы цвета жженой пшеницы.
Пора завершать период моей жизни под названием клуб «Provocateur». Ничего хорошего из этого не вышло, хотя я всеми силами пыталась оградить свою жизнь от грязи того места. Я должна быть здесь, рядом со своей семьей.
Глава 22. Я буду поклоняться у твоего алтаря
Я вошла в двери клуба с четким намерением написать заявление об увольнении. Я больше не хочу видеть ни Тимура, ни Даяна, ни Энжел. Несколько дней подряд я размышляла, что сейчас происходит в моей жизни. И поняла, что я к этому не была готова. Не была готова к моральному давлению клуба, не была готова к близости с Тимуром, не была готова к тому, что он так глубоко засел в моем разуме, и так цепко держит мое сердце в своих руках. Я не была готова и поэтому сейчас я полностью разбита. Когда погибли родители, мне казалось, что теперь я смогу выдержать все. Но как же я ошибалась…
– Я даже не хочу это слушать, можешь не продолжать! – Эрик несется по коридору настолько быстро, что я совсем не успеваю его догнать.
– Ты не можешь просто убежать от меня, ну что за глупость! – я прибавляю шаг. Господи, он ведет себя как ребенок. Кричит и убегает от меня, лишь бы не подписывать заявление об увольнении.
– Нет, голубушка, я никогда своими красивыми пальчиками не подпишу эту бумагу! – Эрик резко останавливается, и я чуть не врезаюсь в его спину. Манерно закатывает глаза и тычет пальцем в белый лист в моих руках.
– Я больше не хочу здесь работать, ясно? Я не могу так больше.
– Владыка знает, что ты хочешь уйти?
Я молчу и продолжаю немо сканировать его лицо. Конечно, я ему не говорила. Мы вообще не виделись с того самого дня, когда разругались в пух и прах. Я избегала его все эти дни и собираюсь избегать дальше.
– Ага… Хочешь, чтобы я получил по шапке? Владыка меня убьет, если я позволю тебе уйти.
– Эрик, почему не можешь меня понять? Я не смогу больше здесь работать, все эти деньги, алкоголь, наркотики, жадные взгляды мужчин. Чертов Тимур и еще эта Инесса… Боже! – я вскрикиваю и сажусь на холодные ступеньки. Закрываю лицо руками, начинаю глубоко дышать и пытаюсь взять себя в руки. Краем глаза замечаю, как парень с яркими голубыми волосами присаживается со мной рядом.
– Влюбилась? Дурочка…. – Эрик против воли кладет мою голову к себе на плечо и начинает поглаживать мою коленку. – В Тимура нельзя влюбляться. Моя вина, что я не рассказал тебе про Инессу раньше. Я думал, что у вас с ним просто легкий флирт, на одну ночь понимаешь? – парень глубоко вздыхает и сопровождает свои слова бурной жестикуляцией, отчего моя голова то подпрыгивает, то возвращается на место. – А я еще заставил тебя учить ее танцам, вот идиот!
– Я не люблю его, ты ошибаешься. Просто… Я сама не могу понять, на что больше похоже это чувство, но мне больно.
– Это называется любовь, милая. Влечение бывает так настойчиво, что толкает нас в самые неожиданные объятия. Вот возьми меня, недавно к нам в клуб заглянул один паренек, и я напрочь потерял голову! – я выпрямляюсь и теперь смотрю на Эрика. – А я уже не восемнадцатилетний мальчишка, я думал, меня не так легко подцепить. Но сейчас понимаю, что готов на все ради этого мальчишки, – Эрик хлопает накрашенными ресницами и тяжело вздыхает. Хоть он и парень, но макияж делает невероятный.
– И чем же закончилась эта история любви?
– Ничем. Он натурал, – парень, сидящий рядом со мной, дует губы и манерно закатывает глаза. – Но я не расстраиваюсь, я знаю, что я тот еще трофей.
– Да уж, ты у нас шикарный, – я улыбаюсь и обнимаю друга. – Но мне все равно нужна твоя подпись. Я устала, Эрик.
– Я знаю, конфеточка моя, но давай ты повиляешь попкой на сцене до конца этого месяца, а потом мы с тобой попрощаемся. Обещаю.
– Ладно, но только ради твоих красивых глаз.
Эрик взвизгивает, подпрыгивает с места и резко чмокает меня в щеку.
– Скоро твой выход. Покажи им всем!
* * *
– Поверить не могу, что ты решила меня бросить!
Я завязываю черный топ на прочный узел и подправляю декольте. Сегодня на мне весьма необычный образ: на ногах черные обтягивающие кожаные лосины, а на груди такого же цвета топ на завязках.
– Я изначально не собиралась здесь задерживаться. Пришло время уходить, – я надеваю серебряные кольца-серьги и вновь смотрю на подругу. Роза стоит напротив меня и сильно хмурит свой красивый лоб. – Но на нашей дружбе это не отразиться.
– Да перестань. Как только ты покинешь двери этого места, ты обо мне забудешь.
Я ничего не отвечаю подруге, потому что я тоже допускала подобную мысль. Навряд ли мы сможем поддерживать связь с Розой после моего ухода. Но мне очень хотелось бы продолжать дружить с ней, она мне очень нравится. Думаю, я могла бы приглашать их с Данилом к нам домой и, наконец, познакомить с бабушкой.
– Ты уходишь? Какое счастье! – Энжел стоит у дальней стены, облокотившись плечом об дверной косяк. На ней белое платье и колготки, покрытые стразами. В этот раз она выглядит лучше, пропал блуждающий взгляд, глаза больше не налиты кровью, а на руках нет красных царапин.
Я оставляю без ответа ее колкое замечание, не хочу напоследок с ней ссориться и выяснять отношения. От этого я тоже устала.
– Быстрее, ну почему я должен постоянно вас подгонять! – Эрик кричит на всю комнату и упирается кулаками в бока. Я смотрю на время и понимаю, что действительно опаздываю.
– Я подожду тебя в коридоре, – Роза кидает мне напоследок и выбегает из гримерки, на пути надевая сережки.
Я беру свои черные стрипы с полки и резко плюхаюсь на диван. Мне нужно только надеть туфли и тогда мой образ будет окончательно готов. Резко просовываю правую ногу в туфлю, и кожу моей ступни пронизывает режущая боль. Я вскрикиваю и выдергиваю ногу. Прямо из моей ступни торчат окровавленные осколки разбитого стекла. Невыносимая жгучая боль разносится по всей ноге, я хватаюсь за щиколотку и сжимаю глаза от боли. С ног на серый ламинат начинает капать красная кровь, пачкая чистые черные туфли.
В комнату вбегает запыхавшаяся девушка, которая забыла шпильки на своем столе. Но брюнетка ахает, когда видит меня, и так не дойдя до своего туалетного столика, убегает за помощью.
Невыносимая резь продолжает саднить мою ногу, я прикасаюсь к осколкам и вытаскиваю самый большой. Это действие сопровождается резким прострелом, от чего я еле себя сдерживаю, чтобы не закричать. Если бы я так не торопилась и не впихнула свою ногу со всей силой в туфлю, осколки не вонзились бы так глубоко.
За спиной раздается приглушенный топот чьих-то ног, я разворачиваюсь, намереваясь увидеть входящего в гримерку Эрика, но вместо него на меня устремляют холодный взгляд черные глаза.
Тимур подходит ко мне и наклоняется к ноге. Я смотрю на девушку, которая стоит позади него и изумленно продолжает наблюдать за моей окровавленной ногой, напрочь позабыв о своем выходе.
– Кто это сделал? – грубо и жестко. Мое тело покрывается мурашками, когда Тимур кладет ладонь на мою щиколотку, и разворачивает ступню. Я взвизгиваю от резкой боли, и он замирает.
– Я не знаю.
– Вызови скорую помощь и Эрика ко мне в кабинет. Немедленно! – это было адресовано стоящей в углу брюнетке. Девушка растерянно кивает головой и убегает из комнаты.
Тимур выпрямляется и поддевает меня за плечи. Резким толчком поднимает меня на руки и выносит из гримерки.
Уже в своем кабинете Тимур аккуратно кладет меня на кожаный диван, обходит его и направляется к дальнему шкафу. Слышится звук выдвигающихся полок, хлопки дверок и уже через несколько мгновений он опять стоит передо мной с аптечкой в руках.
Тимур снимает пиджак и отбрасывает его в сторону. Опускается на колени, подстраивая мою ногу под себя. И все это происходит под наше взаимное молчание.
– Я вытащу крупные осколки, потерпи немного, – Тимур дезинфицирует руки спиртом и смачивает им же вату.
Когда влажная вата касается моей раны, я вскрикиваю и отдергиваю ногу, но рука Тимура крепко сжимает мою щиколотку, плотно фиксируя ногу.
– Ты делаешь мне больно.
– Я хочу как лучше.
– Пожалуйста, не трогай, давай дождемся скорую, – я пытаюсь вырвать свою ногу, но Тимур не позволяет мне этого сделать.
– Нужно вытащить крупные осколки и остановить кровь.
Он поднимает голову и на этот раз его взгляд не наполнен пренебрежением и холодом. Складки на его лбу и широко раскрытые глаза говорят о его взволнованности. Теплые руки сжимают мои холодные ноги, и интуиция подсказывает мне довериться.
Крепкие мужские ладони аккуратно держат мою ногу, я вижу, как вздуваются синие вены на его предплечьях, как сокращаются мышцы под бронзовой кожей, чувствую каким жаром обдает мою кожу его теплые ладони.
– Ты избегала меня неделю, – он вытаскивает пинцетом осколок и бросает его в стакан, предназначенный для крепких напитков. Каждый раз, когда он притрагивается к ране, я ахаю и рефлекторно пытаюсь вырвать ногу, но Тимур лишь крепче ее сжимает и сильнее хмурится. – Ты должна понимать, что я давно не мальчишка и не буду бегать за тобой.
– Я знаю про Инессу, – смотрю на него и замечаю, как он замирает. Нехотя поднимает голову и наши взгляды встречаются. Я вырываю ногу, и Тимур в первые позволяет мне это сделать. – И я помогала ей поставить для тебя приватный танец.
Я усмехаюсь, но продолжаю сканировать его лицо. Тимур молчит, позволяет мне договорить, внимательно слушает. Его лицо не подает никаких знаков, тело все также напряжено, а в правой руке до сих пор находиться металлический пинцет.
– Я ухожу. Я больше не хочу видеть ни тебя, ни этот клуб, – теперь я смотрю сквозь него, куда-то в стену позади его широкой спины. Каждое слово произношу тихо, почти шепотом.
– Мне стоило сказать тебе раньше.
– Ты обманывал меня.
– Я не обманывал тебя. С Инессой нас действительно связывали недолгие отношения. Она улетела в Европу по контракту, а потом в моей жизни появилась ты, – эмоции сделали его голос грубее и громче. – Я не успел понять, как ты забралась вот сюда, – Тимур кладет руку на грудь.
Я смотрю на него, и у меня перехватывает дыхание. Я напрягаюсь и вжимаюсь в кожаное кресло. Разум кричит мне «не верь, только не верь», а сердце своим бешеным стуком напоминает, что оно принадлежит только ему.
– Когда Инесса вернулась, я сразу разорвал с ней отношения. Но она не воспринимала всерьез мои слова. Она продолжала надеяться на что-то и, видимо, рассчитывала вернуть меня приватным танцем, – Тимур усмехается и вновь притягивает к себе мою ногу. Продолжает смотреть на меня и ждать ответной реакции.
В моей голове творится настоящий сумбур, меня бросает от одной противоречивой эмоции к другой. Стоит ли мне верить его словам? Он искренний романтик или искусный лжец?
– Ты же так любишь выяснять отношения, почему в этот раз ты предпочла избегать меня, а не ворваться в мой кабинет с претензиями?
– Потому что у меня появилась причина вновь ненавидеть тебя, – я вскрикиваю и уже в следующую секунду жалею о своей искренности. – Мы – это нечто неправильное, непоправимое. Происходящее между нами уже не похоже на одноразовую интрижку, все начинает набирать обороты и меня это пугает.
– Чего ты боишься, Адель?
– Я боюсь вновь испытать боль утраты. Я не хочу собирать себя по кусочкам каждый раз, когда буду узнавать какую-нибудь тайну о тебе. Мне тяжело поверить в то, что в твоем мире похоти и разврата есть место для чего-то искреннего и теплого. То, что нельзя купить никакими деньгами или взять непреодолимой властью.
Я начинаю задыхаться, мое горло саднит от горячих речей, а грудь раздирает непонятное чувство. К рези в ноге примешивается душевая тяжесть.
– Верь в нас, – потребовал Тимур, – Тебе не нужно искать гребаного бога. Потому что мы – нечто большее. Это осязаемо. Это реально. Это прямо здесь, блядь. Я, черт возьми, прямо здесь. Я никуда не уйду. Я последую за тобой, куда бы ты не пошла. Я буду поклоняться у твоего алтаря.
Меня начинает лихорадить от силы его слов. Кровь бешено пульсирует в висках, вызывая головную боль. Я смотрю в его карие глаза и не могу поверить, что это происходит сейчас. Между нами только что полыхнул огонь, и это не пламя страсти, это огонь новообращённой веры в наш союз.
Дверь кабинета со скрипом раскрывается, и взволнованный Эрик вбегает в комнату. Идиллия момента молниеносно исчезает, не оставив от себя ни следа.
– Боже мой! Я примчался сразу же, как узнал!
– Пока тебя не было, она бы уже давно истекла кровью, – Тимур рычит, испепеляя взглядом парня.
– Простите, я бежал, как мог! Адель, твой телефон разрывается от входящих звонков, – Эрик дрожащей рукой протягивает мне телефон, на экране которого высвечивается входящий вызов от бабушки.
– Алло, бабушка, что случилось? – я отрываю телефон от уха и смотрю на панель уведомлений. Восемь пропущенных от бабушки.
– Адель, мы в больнице. Матвею стало плохо, поднялась температура, и нас госпитализировали.
– Что? В какой вы больнице? – я вскакиваю и сажусь на диван, опустив обе ноги вниз.
– В восьмой городской, в приемном покое.
Взволнованный голос бабушки заставляет меня полностью забыть и о нашем разговоре с Тимуром, и о недавно полученной ране. Я встаю на ноги, но уже в следующую секунду громко вскрикиваю и падаю на пол. В последний момент Тимуру удается поймать меня и вновь посадить на диван.
– Матвей в больнице, мне нужно идти.
– Подгони мою машину к выходу, – Тимур кидает автомобильные ключи Эрику, который с трудом их ловит. – Поедем вместе.
