Текст книги "Танцуй для меня (СИ)"
Автор книги: Тина Рамм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Танцуй для меня – Тина Рамм
Глава 1. Начало конца
Прохладный воздух неприятно обволакивает все тело, вызывая мурашки на коже. Мое сердце бьется, словно обезумевшее. Я ужасно нервничаю, и поэтому ладони предательски потеют. Как не к кстати. Я не знаю, куда день свои руки и поэтому обхватываю ими свои оголенные плечи.
Чувствую себя куском мяса на прилавке местного рынка, на который приходят поглазеть, облапать и узнать цену наглые посетители. Еще не комфортнее я себя чувствую из-за ужасно откровенной одежды. Нас заставили снять всю одежду и выдали узкий топ, из которого моя грудь вот-вот предательски выпадет. Про шорты говорить нечего, мои трусы выглядят длиннее. На ногах чертовски неудобные туфли на высоченной платформе и длинных каблуках. Как только я их впервые надела, с трудом смогла дойти до сцены. Глаза нетерпимо слепят разноцветные софиты, из-за чего я почти не вижу присутствующих. И главное, со сложившейся ситуацией я ничего поделать не могу. Я должна им понравиться. У меня просто нет выбора.
– Сейчас включится музыка и вы должны показать мне все, что умеете. Впечатлите меня, крошки, – парень с ярко-голубыми волосами упирает кулаки в свои бока и щелкает пальцами. Я не вижу его лица, но по тону голоса могу предположить, что он улыбается.
Вслед за его щелчком включается ритмичная музыка, заставляя барабанные перепонки трещать. Я смотрю по сторонам и вижу как остальные девушки на этой сцене начинают извиваться у своих шестов. Я мысленно даю себе подзатыльник, расправляю плечи и выпрямляюсь. Хватаюсь влажными ладонями за холодный металл длинного шеста и начинаю двигаться. Пытаюсь понять ритм музыки, чтобы начать двигаться в такт, но ничего не выходит, я слишком нервничаю. Вновь смотрю по сторонам, и волна паники еще сильнее охватывает меня. Все девушки вокруг такие шикарные: на их идеальных фигурах узкие бюстгальтеры и короткие трусики выглядят сексуально, они хорошо владеют своим телом, извиваются словно кошки, устойчиво стоя на высоченных каблуках. А я даже шаг боюсь сделать, чтобы не упасть на этих костылях. Черт, мне с ними точно не тягаться.
Это мой последний шанс на хорошую жизнь. Я должна это сделать, не ради себя, а ради Матвея и бабушки. В голове вырисовывается невинное лицо Матвейки и во мне просыпается несвойственное упорство и желание доказать, чего я стою. Закрываю глаза и просто растворяюсь в музыке, как делала это всегда на протяжении всей сознательной жизни. У меня отличная растяжка, подтянутое спортивное тело, мне нужно лишь пропустить эту мелодию через себя. Начинаю первые движения вокруг шеста, двигаю бедрами сначала плавно, затем ускоряя темп. Запрокидываю голову назад и плавно спускаюсь по шесту. Да, я в первый раз в жизни танцую на пилоне, но зато я чувствую, как каждая клеточка моего тела наполняется музыкой, и я просто растворяюсь в ней. Сейчас я себя абсолютно не контролирую, моим разумом и сердцем завладела музыка, и я отдаюсь ей без остатка.
– Это было так сексуально, кошечки мои, – музыка выключается и в голове раздается высокий голос парня с голубыми волосами. Я только сейчас открываю глаза и осматриваю обстановку вокруг: все девушки тяжело дышат, подправляют одежду и волосы. Софиты выключаются, и первое время перед глазами все плывет. Но как только зрение восстанавливается, я могу в полной мере рассмотреть парня. У него действительно ярко-голубые крашеные волосы, пирсинг в носу и почти полностью прокален хрящ правого уха, с которого свисают множество сережек. Одет он в фиолетовую футболку, которая сильно обтягивает его тело, позволяя рассмотреть рельеф мышц. У него модельная походка, женское поведение, тонкий голос, яркий стиль одежды.
– У нас есть всего три места, – доносится новый грубый мужской голос откуда-то сзади. К сцене, на которой стою я и несколько других девушек, подходит высокий красивый мужчина с уложенными русыми волосами и в синем костюме. – Номер пять ты точно принята.
Я смотрю на девушку с нарисованной цифрой пять на лямке розового бюстгальтера. Девушка лишь ухмыляется и очень медленной походкой, виляя бедрами из стороны в сторону, уходит со сцены. Она точно знает себе цену и была уверена, что ее возьмут. Еще бы, у нее загорелая кожа, длинные темные волосы, большая грудь, которая так и норовит выпасть из бюстгальтера и не менее аппетитные ягодицы. Каждый ее жест и взгляд кричит "возьми меня прямо здесь". Мужчина в костюме пожирает ее взглядом, провожая ее пятую точку за кулисы.
– Мне нравится первая. Даян, что скажешь? – парень поворачивает голубую голову к мужчине, сцепив пальцы в замок. – Она секси.
– Да. Мне нравится, – мужчины в костюме кидает небрежный взгляд на парня, и затем возвращает глаза на нас.
Осталось одно место, а девушек четверо, включая меня. Смотрю на цифру три на небольшой картонке, которая прицеплена булавкой к моему белому топу и задерживаю дыхание. Переминаюсь с ноги на ноги, сцепив руки спереди, и нервно оглядываюсь по сторонам, переводя блуждающий взгляд сначала на голубые волосы, затем на синий костюм.
– Номер четыре, ты тоже принята, – Даян разрывает тяжелую тишину, медленно встает со своего стула, разворачивается, собираясь покинуть комнату.
Последняя девушка радостно убегает со сцены, громко стуча каблуками по кафельному полу. Я шумно выдыхаю и принимаю горечь поражения. Это была моя последняя надежда на спасение. Я сделала все возможное, но у меня не получилось. Девушки начинают перешептываться и спускаться со сцены. Я опускаю глаза в пол и начинаю расстегивать замок на высоких лакированных туфлях.
– Подожди, Даянчик, я хочу кое-что сказать, – парень с голубыми волосами догоняет мужчину буквально в дверях.
– Эрик, еще раз меня так назовешь и будешь уволен.
– Как скажешь, босс, – Эрик цокает языком и манерно разворачивается. – Вон видишь ту красотку под третьим номером?
Эрик тычет пальцем прямо на меня в тот момент, когда я собираюсь снять правую туфлю. Большие глаза Даяна находят меня. Я замираю и прислушиваюсь к разговору.
– Думаю, нам обязательно нужно ее взять. Она невероятно красивая, посмотри на ее тоненькую фигурку, таких у нас еще не было. Экзотика, понимаешь?
– Она тощая, – красивый мужчина в синем костюме в момент перестал быть симпатичным. Его глаза пренебрежительно скользят по моему телу, словно оценивая товар. Я приросла к полу, не могу ни шевельнуться, ни что-то произнести.
– И что? Зато личико красивое и хорошая растяжка. Клиентам понравится. Я ручаюсь за нее! Ну, пожалуйста! Молю, молю, молю. Я сам поработаю с ней! – Эрик соединяет ладони и начинает дуть губы.
– Ладно, только заткнись, – Даян в последний раз окидывает меня быстрым взглядом и покидает комнату. Эрик быстро разворачивается и натягивает широкую улыбку, оголяя свои белые зубы.
– Конфетка моя, ты теперь моя должница! – парень с голубыми волосами закусывает указательный палец и начинает строить мне глазки. – Что застыла? Прыгай со сцены, красотка, и пошли оформляться.
Я спускаюсь по лестнице, крепко держась за перилла, чтобы не полететь вниз и не сломать себе шею. По пути к выходу меня пожирают завистливые взгляды всех конкурсанток, от чего мне становится стыдно, будто я совершила гадкое преступление.
– Как тебя зовут? – Эрик, виляя бедрами из стороны в сторону, идет чуть впереди и даже не оборачивается ко мне. Мы идем по узкому коридору с красными стенками и черным мраморным полом.
– Адель.
– Какое сладкое имя!
Эрик заворачивает за угол, продолжая что-то говорить, я хочу ускорить шаг, чтобы догнать его и попытаться усвоить информацию, которую он быстро тараторит себе под нос. Но в этот момент я утыкаюсь носом в чью-то массивную грудь и, полностью потеряв равновесие, с грохотом падаю на пол. Приземляюсь на оголенные коленки и чувствую острую пронизывающую боль. Перед глазами вижу идеально начищенные, блестящие мужские туфли. Поднимаю голову, все еще также сидя на полу, и натыкаюсь на тяжелый взгляд мужчины в черном костюме и такого же цвета глазами. Он без особого интереса смотрит на меня сверху вниз, не предпринимая никакой попытки помочь мне встать.
– П-простите…
Я медленно поднимаюсь на ноги, ухватившись за гладкую стену. Колени все еще болят, а ноги продолжают неустойчиво трястись в туфлях.
Вновь смотрю на мужчину, он делает то же самое. Коротко подстриженные волосы, темная щетина, черные холодные глаза, бронзовая кожа. Он одет в идеальный черный костюм, на шее татуировки в виде каких-то иероглифов, которые продолжаются вниз, прячась за воротом его белой рубашки. Я нагло разглядываю тату, опуская взгляд ниже, захватывая все новые территории, пока тату не обрывается и край белоснежной рубашки не перекрывает мне вид. От этого мужчины веет опасностью, холодом, напряженностью и бесчувственностью. И поэтому я четко улавливаю накатывающую с головой панику, которая заставляет тело покрыться мурашками и активировать инстинкт самосохранения.
– О божечки! Тимур Азатович, простите! – Эрик в одно мгновение оказывается рядом и дергает меня за плечо, от чего я отшатываюсь в сторону. – Это наша новенькая, неопытная совсем, все падает со стрипов.
Эрик продолжает кудахтать и оправдываться перед мужчиной, а тот лишь сканирует мое лицо, затем молниеносно отводит взгляд, за мгновение потеряв интерес.
– Зачем тогда набираешь кривоногих? – вопрос был скорее риторическим, потому что сразу после этих слов, мужчина скрывается за углом, оставляя после себя шлейф дорогого парфюма.
– Ты что с ума сошла? Падать прямо перед Дьяволом! – Эрик начинает трясти меня за плечи. – Пошли, дуреха, научу тебя выживать в нашем Аду.
Глава 2. Негласный закон
– Проходи и присаживайся, – Эрик указывает на ярко-красное кожаное кресло у стеклянного стола.
Мы проходим в небольшой кабинет, в центре круглый стеклянный черный стол, на котором лежит ноутбук, фотографии разных парней с оголенными телами. Около стола два красных кресла, а под ногами большой ковер с орнаментом зебры. Напротив стола черный стеллаж с причудливыми фигурами мужских половых органов и глянцевые журналы.
Прохожу к столу и сажусь в красное кресло, шумно выдыхая и, наконец, освобождая ноги от ненавистных туфель.
– И так, ласточка моя, слушай внимательно и запоминай, – Эрик вальяжно расположился на своем черном кресле и начинает раскачиваться из стороны в сторону. – Ты – теперь часть клуба «Provocateur». Ты, должно быть, наслышана о популярности нашего клуба.
Ночной клуб «Provocateur» знали абсолютно все в нашем городе, но далеко не каждому получалось попасть в него. Все потому что в этот клуб пускали только самых богатых и элитных гостей, обычные люди сюда не могли пройти ни за что на свете. Когда в этом заведении проходили закрытые вечеринки, весь город стоял на ушах и до нас доходили разные слухи, что там происходило. Поговаривали, что владелец Provocateur имеет большие деньги и хорошие связи, поэтому в этом клубе творились те вещи, которые явно были запрещены законом. Но, безусловно, никто даже не мог себе позволить подумать о том, чтобы пресечь все эти незаконные действия. Если, конечно, человек, решившийся на это, не хотел огромных проблем. Горы наркотиков, водопады алкоголя, громкая музыка, девушки на любой вкус – малая часть того, чем славилось это заведение. И я, каким-то немыслимым способом смогла попасть в самое сердце Ада.
– Поэтому предупреждаю сразу, авторитет нашего заведения превыше всего. Заруби это себе на своем красивом носике! – Эрик хмурится и тычет в меня наманикюренным пальцем. Но уже через секунду его лицо разглаживается, и он вновь натягивает широкую улыбку. – Адель, ласточка моя, ты теперь одна из наших пташек. Смотрю, работать нам с тобой придется очень долго. На стрипах ты ни разу не стояла, да? Но признаюсь, ты свалила меня наповал своим танцем! – парень с голубыми волосами, собранными вверху в пучок, кладет руки на грудь и раскрывает рот от удивления. – Я еще никогда не видел такого чувственного танца! Я хочу знать о тебе все!
Этот парень чрезмерно гиперактивный и эмоциональный, у него резкие и быстрые движения, активная мимика, звонкий высокий голос, но при этом всем он вызывает лишь положительные эмоции. Да, от его активности быстро устаешь, но он, кажется, неплохой парень.
– Меня зовут Адель Гриднева. Мне 18 лет. Недавно окончила одиннадцать классов. С шестилетнего возраста занималась балетом… – я замолкаю, пытаясь понять, что еще Эрику нужно знать обо мне.
– Так вот откуда у тебя такая шикарная растяжка. Ах, балет! Значит ты балерина…
– Бывшая.
– Бывших балерин не бывает!
Эрик резко вскакивает, от неожиданности я дергаюсь и начинаю хлопать глазами. Когда-нибудь я привыкну к его отрывистым движениям.
– А ты мне сразу понравилась, и та оказывается еще и балерина! Адель, чувствую, ты будешь моей любимицей! Так, теперь перейдем к делу, – Эрик за секунду напрягается, быстро обходит стол и садится на второе красное кресло напротив меня. – Я научу тебя танцевать так, что любой богатый мужчина в этом клубе захочет тебя в содержанки. Личико ангельское, фигурка прекрасная. Далеко пойдешь! Работаешь в ночную смену, клуб открывается в два часа ночи. Все новенькие начинают с малого – танцуют в золотой клетке у бара, до главной сцены с пилоном нужно дорасти! Рабочее время четыре часа до самого закрытия клуба! Будешь посменно меняться с другими пташками, с этим потом разберемся.
Эрик делает паузу и берет мои руки в свои ладони. Устремляет на меня пронзительный и игривый взгляд и произносит с особой интонацией:
– Твоя главная задача сделать так, чтобы тебя захотел трахнуть каждый мужчина в этом клубе. Чтобы от одного твоего танца он закидывал тебя деньгами.
– Это как?
– Включи свою женскую харизму. Заставь мужчину поверить, что он у тебя единственный и вуаля – через мгновение ты бежишь домой с тысячей долларов в розовых стрингах, сверкая своей красивой попкой.
Я представляю картину, как я полуголая верчусь вокруг шеста, передо мной сидит старый и седой миллионер, который лезет морщинистыми пальцами в мои трусы и засовывает туда зеленые купюры. Меня начинает мутить и во рту пересыхает от паники, но я беру себя в руки и не позволяю Эрику увидеть мой испуг.
– Поняла. Когда можно приступать?
– А ты мне нравишься! Сразу берешь быка за рога, да? Но для начала научись ходить на стрипах, – Эрик кивает на лакированные черные туфли возле ножки стула.
– Научусь.
– Знаешь, милая, мы не берем неопытных и зеленых, – парень резко обходит стол и вновь плюхается на свой трон, – я за тебя поручился перед Даяном, а он тот еще сукин сын. Так что не подведи меня, поняла? Иначе ты вылетишь отсюда быстрее, чем успеешь опомниться. И я вместе с тобой!
Эрик наклоняется через стол, сводит идеально ровные коричневые брови к переносице и сурово смотрит на меня. Я лишь молча киваю, проглатывая образовавшийся комок в горле.
– Еще один нюанс. Все пташки в нашем клубе берут псевдоним. Конфиденциальность, все дела. Как будем тебя называть?
Я долго молчу, пытаясь придумать что-нибудь оригинальное и не пресловутое. Проходит некоторое время, прежде чем в мою голову выстреливает.
– Луна. Ударение на У.
– Луна? Луна, – Эрик пробудет на вкус мой псевдоним, часто моргая накрашенными глазами и закусывая губу. – А мне нравится! – он резко вскакивает и шумно бьет руками по столу. Я дергаюсь и замечаю, как со стола попадали все фотографии оголенных парней. – А почему Луна?
– Просто так.
Я опускаю глаза вниз и провожу большим пальцем по небольшому родимому пятну на верхней части бедра в виде полумесяца.
– Как только переступаешь порог этого клуба, ты навсегда забываешь про Адель. Теперь есть только Луна.
Я киваю и продолжаю смотреть на этого интересного и странного парня.
– Теперь разберемся с документами. Давай сюда паспорт и банковские реквизиты.
– Я думала, мы работаем нелегально, – я достаю из сумочки паспорт в белой обложке и протягиваю Эрику.
– Конечно, вы работаете нелегально. Это на тот случай, если Владыка захочет узнать все о тебе и пробить по базе.
– Кто такой Владыка? И для чего меня пробивать? Я что похожа на преступницу?
– Мне так нравится твоя наивность, принцесса. В нашем мире всегда нужно быть начеку. Вдруг тебя послал один из конкурентов нашего заведения.
– Ясно. Кто такой Владыка?
Лицо Эрика меняется за секунду. От прежнего энтузиазма и улыбки ничего не остается, кроме серьезного взгляда и лихорадочно сжимающихся губ.
– Это я так называю Тимура Азатовича. Не дай Боже, если он об этом узнает. Это владелец нашего клуба. Тот самый, об которого ты стукнулась в коридоре. С ним шутки не шути, поняла, девочка? Он здесь самый главный. Одно неверное слово и твой труп найдут под мостом, – Эрик начинает оглядываться по сторонам, как будто в его кабинете кроме нас кто-то еще есть. – Если честно, я его ужасно боюсь.
От его рассказа мне становится не по себе и создается впечатление, что Тимур стоит позади меня. Я вспоминаю его тяжелый взгляд, и по позвоночнику пробегают мурашки. Резко оборачиваюсь, будто он действительно может стоять сзади. Мне хватило пару минут и несколько его пренебрежительных фраз, чтобы понять сущность этого человека.
– А кто такой Даян?
– Это его друг, по совместительству второй владелец нашего клуба, – Эрик расслабляется, откидывается на спинку стула и уже более спокойным тоном продолжает: —Он тоже важный человек, но не такой, как Тимур Азатович. Постарайся быть тише воды и ниже травы и проблем у тебя не будет.
– Ясно. Молчать и выполнять свою работу. Поняла.
– И последнее, Адель, – Эрик наклоняется ко мне, заставив меня сконцентрировать все внимание на его словах. Его голос становится намного тише, его слова пропитываются шепотом и серьезностью. – Все, что происходит в этом клубе, должно оставаться в этом клубе. Это закон.
Глава 3. Грязное место для чистой девочки
– Адель! Адель пришла!
В коридоре слышится звонкий голос ребенка. На фоне играет старая музыка из пыльного и сломанного магнитофона. В квартире приятно пахнет свежеиспеченными пирожками с яблоками, а меня обхватывают тоненькие детские ручки.
– Привет, малыш, как твои дела?
Маленькая головка русых волос дергается, Матвей ослабляет свою хватку, поднимает голову и на меня устремляются большие зеленые глаза.
– Все хорошо. Только что доделал прописи. У меня получилась такая красивая буква Б, хочешь покажу? – Матвей начинает прыгать и расплывается в беззубой улыбке.
– Давай, мне очень интересно.
Я улыбаюсь младшему брату и снимаю темную обувь. Матвей убегает в комнату, а в коридоре появляется бабушка.
– Как дела, внучка? Как все прошло? Тебя приняли?
Пока я вешала джинсовку на темный крючок обшарпанного шкафа, бабушка сложила ладони вместе и поднесла их к подбородку. Ее голова замотана в белый цветастый платок, из которого торчат седые пряди волос. На ней ее любимый изношенный голубой халат, а на ногах темные шерстяные носки собственного вязания.
– Да, бабуль, меня взяли, – я начинаю улыбаться. Бабушка с громким выдохом опускает напряженные плечи и начинает улыбаться, отчего морщинок на ее лице становится больше. – Ты больше можешь не переживать. Теперь у нас будут деньги.
– Смотри, Адель, смотри! Красиво?
В комнату вбегает босоногий Матвейка и протягивает мне тоненькую тетрадку. Я открываю ее и вижу множество корявых букв, который мой братик усердно выводил и пытался соединить в слова.
– Как красиво, Матвей! У тебя так здорово получилось! Ты такой умничка, – я поднимаю брата на руки и начинаю целовать в пухлые щеки. Матвей начинает хохотать, а бабушка делает ему замечание, что он опять снял носки. Я заставляю младшего брата все-таки надеть носочки и мы все вместе идем на кухню.
– Как я люблю твои пирожки с яблоком, Ба! – я сажусь за стол и подгибаю край порванной скатерти. Мысленно делаю себе напоминание, что с первой зарплатой нужно обновить все на кухне: заменить сколотые чашки, отдать тюль в химчистку, купить новую скатерть.
– Поверить не могу, что тебя взяли, Адель! Там правда так хорошо платят?
– Говорят, что да. По крайней мере больше, чем если бы я продолжала варить кофе в кафе через улицу.
– Но работа официанткой, такой изнурительный труд! Я буду переживать за тебя. Антонина говорит, что к ее внучке приставали пьяный мужчины, когда та работала в баре. Вдруг с тобой случаться ужасные вещи, Адель! Твоя безопасность ни стоит никаких денег!
Анна Александровна, моя бабушка, разворачивается и ставит на стол тарелку, доверху наполненную выпечкой. Ее усталые и грустные глаза наполняются слезами, а морщинистый подбородок начинает подрагивать.
Как сказать человеку, который сорок лет проработал учителем русского языка, что ее внучка будет танцевать на пилоне перед богатыми мужиками? Никак. Поэтому я и выдумала миф о несуществующей работе официантки. Пусть будет думать, что я лишь разношу подносы с едой, а не показываю свое тело за деньги.
– Бабуль, перестань. Ничего со мной не случится. Это хорошее заведение, в котором есть охрана. Тебе не о чем беспокоится. Ты же знаешь, как много времени и сил уходило на утреннюю работу в кофейне, а по вечерам на собирание цветов в местном цветочном магазине. А здесь график удобный, к тому же, в ночную смену платят больше.
– Ой, девочка моя, ты не должна работать на износ в свои прекрасные годы. Прости меня, что тебе приходится жертвовать своей юностью, – каждый раз, когда бабушка видела, как я приходила с очередной изнуряющей смены, валилась с ног и засыпала на ходу, она начинала громко плакать и извинятся передо мной. – Я такая старая стала, что даже выйти в магазин мне стало не под силу. А сколько денег уходит на мои лекарства? Ну разве прокормишь вас с Матвейкой на мою крохотную пенсию?
Я подхожу к сгорбившейся тонюсенькой фигурки бабушки и накрываю ее плечи своими ладонями, прижимаясь щекой к ее голове. В нос проникает знакомый запах мыла, выпечки и благородной старости. Матвей, который все это время внимательно нас слушал, быстро прожевывает откусанный кусок пирожка, и подбегает к нам, накрывая своими маленькими ручками наши тела. Бабушка начинает улыбаться и кладет свою сморщенную ладонь поверх наших рук.
– Я выросту и куплю большой-большой дом. Адель не будет больше работать и приходить поздно ночью. А ты, бабушка, больше не будешь плакать.
Я начинаю улыбаться и пытаюсь заткнуть вновь изъязвленную рану в сердце, прижимаю макушку брата к себе, чтобы он не видел, как на моих глазах выступают слезы.
* * *
Я стою уже примерно минут десять, как вкопанная. Изумленно смотрю на обстановку вокруг, поражаясь каждой детали интерьера. Потолок ночного клуба состоит из множества светодиодных фиолетовых треугольников, которые собираются в симметричные узоры. Чуть дальше, ближе к VIP-зоне, с потолка начинают свисать разноцветные светильники, которые к центру собираются в красивую спираль. Множество белых кожаных полукруглых диванчиков в специальных зонах для отдыха, отдаленных от танц-пола. Огромная вышка диджея, его рабочий пульт с множеством кнопок, огромные колонки. Уверена, это оборудование стоит несколько миллионов. В центре, у главной стены, небольшая сцена, посередине которой расположен металлический шест. По всей площади заведения множество золотых клеток, находящихся на разных уровнях высоты. Эти клетки для танцовщиц, которых в этом месте принято называть пташками. Но больше всего меня поразил огромный бар, который протягивался вдоль всей стены, а масштабы здесь не малые. И при всем этом, здесь нет ритмичной музыки, не все светильники и софиты работают, нет танцующей толпы и элиты нашего города.
– Молодой человек, вы не видели такого симпатичного парня с темными волосами и вечно хмурым выражением лица? – я облокачиваюсь на гладкую поверхность барной стайки и смотрю на спину парня, обтянутой черной футболкой.
Парень сначала хмурится и медленно оборачивается, чтобы увидеть источник звука. Но увидев меня, поперечная складка на его лбу разглаживается, и он поднимает правый уголок рта.
– Адель, как ты сюда попала, мы же еще не открылись? – темноволосый парень за барной стойкой продолжает вытирать белой тряпкой влагу с кристально чистых бокалов.
– Я теперь тут работаю, так что… Теперь мы с тобой в каком-то роде коллеги, – я закусываю нижнюю губу и передвигаюсь ближе к парню.
Его лицо за мгновение темнеет и он уголки губ, ранее поднятые вверх, опускаются вниз.
– Ты все-таки пошла на кастинг?
– Да. И меня, как видишь, взяли. Теперь я одна из пташек.
– Я говорил тебе не идти.
– Это ты мне подкинул вакансию.
– Я подкинул тебе вакансию бармена, но ты предпочла пойти на кастинг стриптизерши.
Рома нервно откидывает тряпку в сторону и с шумом ставит стакан на стеклянную поверхность стойки.
– Во-первых, я не стриптизерша, а танцор pole dance. Во-вторых, не смотри так на меня, ты знаешь о нашей финансовой ситуации, так что это место – мое спасение.
Я смотрю куда-то в сторону, чтобы больше не видеть осуждение в его глазах. Рома – мой бывший одноклассник. В старших классах он начал работать барменом в клубе «Provocateur». Зарабатывал он неплохо и мог позволить себе съехать от родителей, купить автомобиль и самостоятельно обеспечивать свою жизнь. Мы с ним всегда хорошо общались, и я поведала ему о том, что бабушкиной пенсии едва хватает на оплату счетов, а мои две работы забирают больше нервных клеток, чем приносят прибыль. И поэтому Рома, как хороший парень и верный друг, предложил мне пойти работать барменом в этот клуб, ведь у них было одно свободное место. Только вот стоило мне прийти по адресу, как я узнала, что в этот клуб набирают танцовщиц.
– Это место не для тебя, Адель… – Роман накрыл мою руку своей и заставил посмотреть в свои глаза. В его взгляде было что-то завораживающее и одновременно отталкивающее, казалось, будто он знал нечто ужасное, о чем нельзя говорить в этих стенах.
– Поздно. Я уже подписала бумаги, – Я нервно дергаю руку на себя, пряча ее за барную стойку. – Ничего не произойдет, я тут не задержусь.
Кажется, Рома хотел сказать что-то еще, но я резко вскакиваю со стула и говорю ему, что мне нужно бежать. Ведь на часах показывает десять вечера, а это значит, что нужно бежать в гримерку и готовится к своему первому выходу
