Текст книги "Индульгенция 5. Без права на ненависть (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Индульгенция. Без права на ненависть. Часть 5

Глава 1

Индульгенция.

Без права на ненависть

Том Пятый

Глава 1

– А весело тут у вас, – злобно усмехнулся я. – Переходим к плану «Б». Пурген!!!

Я совершил призыв и привычно чуть шарахнулся от открывшегося за спиной портала.

– Бе-е-е-ек! – вылетела из него злобная морда.

Я только и успел подпрыгнуть, резко подхватив Вивиан, а после точно приземлился на его спину. Тот, кажется, этого даже не заметил, и локомотив козлиной ярости на огромной скорости врезался в стройные ряды войска нормандского, отчего им сразу стало плохо.

Козел-то ведь не простой – как минимум, боярин земли. Вот и случилось тут сразу локальное землетрясение, отчего воины пришли в великое уныние и печаль, разлетаясь от ударов его рогов в разные стороны и ругаясь всяко, не по-русски, но тоже забавно и с изюминкой.

Снеся по пути не знамо, сколько людей и одно особо хлипкое здание, мы вылетели на оперативный простор, после чего Пурген понесся вперед высокими скачками по двадцать-тридцать метров в длину.

– Где там, говоришь, находится твоя Лотарингия? – проорал я в ухо визжащей от ли от страха, то ли от восторга Вивиан.

Ну, еще и ветер свистел – скорость бешеный козел набрал просто нереальную.

– А… что… нам… направо… НАПРАВО!!! – заорала в ответ она.

Ну, это я и так уже понял, потому как мы стремительно приближались к высокому обрыву, за которым весело плескалась черная гладь моря.

– Поворачивай!!! – рявкнул я, стукнув козла по голове промеж рогов.

Тот недовольно мемекнул, но направление сменил. Нет, этот идиот реально собирался искупаться! Холодно же!

– Далеко скакать? – опять поорал я Вивиан, а после сообразил окружить нас щитом, чтобы ветер перестал пытаться сбросить наши тела далеко вниз.

– ДАЛЕКО!!! – завопила она, едва меня не оглушив. И только тогда заметила, что звуки снаружи стали тише. – Это кто? – потыкала она в твердую спину козла.

– Друг мой, ну, или приятель, или не знаю, кем он себя по отношению ко мне считает. Магический козел Пурген. Пурген – это герцогиня Вивиан.

– Бек, – коротко отозвался он, как послал. Типа, ему плевать, он тут скачет. А всякие сидящие на спине могут идти в жопу. Ожидаемо.

– Давайте остановимся, – Вивиан как-то подозрительно сильно прижалась ко мне. На разврат, что ли, намекает? – Мне надо прийти в себя и связаться со своими людьми. И понять, что вообще происходит. Вроде бы мы уже достаточно удалились.

– Пурген, правь на тот лесок, -опять стукнул я козла по голове. – Найди удобное место и приземляйся.

Еще два гигантских прыжка, и вот мы уже сидим возле речки и дышим слегка морозным воздухом.

Я с интересом огляделся. Хорошее место – чистое. Источник аж воспрял, с большой силой начав качать эфир. И каналы стали стремительно восстанавливаться.

– Поесть бы, – прислушавшись к ворчанию пустого желудка, я тяжело вздохнул.

– Сейчас, – отстраненно пробормотала Вивиан, сжимая в руке кулон.

Кажется, она по нему мысленно с кем-то общалась. Пара минут, и вот она сфокусировала свой взгляд на мне.

– Мои люди скоро нас найдут. Координаты я выслала. Надо немного подождать.

– Не предадут? А то вон какой нам прием устроили.

– Эти – нет. Они под магической клятвой рода. Как знала, что могут пригодится, и оставила отряд в соседнем городе. Тайно, конечно. Теперь они выдвигаются к нам. У них и еда есть, и новости последние узнаем. Что-то нехорошее произошло во дворце. Дядя никогда бы не приказал арестовать меня.

– Ну, тогда ждем. Все равно я все сроки возвращения профукал, и ждет меня смерть от бати лютая и ни разу не эстетичная.

– А как ты вернешься? Опять будешь рисковать идти через Пустошь?

– Не. На этот раз я ж знаю координаты. Через Навь пройду.

– Навь? Но там не место живым! Никто не ходит тропами мертвых – даже маги смерти!

– Никто, кроме одного наглого рода Моровых и меня. Кощей лично приглашал – так что пройду и дойду. Еще с Мораной кое-какие связи имеются – не пропаду.

– Как-то у тебя все легко получается.

– Не люблю сложности. Ну, и за этой легкостью стоит много чего, о чем в приличном обществе лучше не упоминать. Так что тебя ждет в Лотарингии?

– Сестра. Небольшое поместье, где можно спрятаться и разобраться, что к чему.

– А что тебя вообще тут держит? Ну, кроме сестры?

– Да в общем-то ничего. А ты с какой целью интересуешься? –резко посмотрела она на меня.

– Да вот, думаю позвать тебя с собой. Чего тут тухнуть и скрываться? Мой род в большом авторитете у темного императора. Да и дочка его, Кристина – моя невеста. Со светлыми все сложнее, но я работаю над этим. Так что не пропадешь. Ну, и я помогу, конечно – своих не бросаем.

– И в качестве кого я к вам заявлюсь? Беженки, что трусливо удрала от проблем?

– Ну зачем же сразу беженки? Ты умная, образование имеешь. Уверен, что я смогу найти тебе место в каком-нибудь научном институте. А то и в академии магии. С ее ректором я в хороших отношениях. К тому же Борис будет рад прибытию сильного темного рода. Магов смерти у нас очень мало. Сплошные плюсы, а минусов не вижу. И эти тебя там не достанут.

– Гладко было на бумаге, да забыли про овраги…

– А еще ты разрешила мне называть себя по имени. Не знаю, что это значит, но наверное, очень много.

– Реально не знаешь? –удивилась она.

– Неа. У нас это просто признак доверия или дружбы.

– Это если вы давно знакомы. А если нет, то это обретает иной смысл.

– Какой?

– Не скажу. Пока не скажу, а то мне как-то неловко становится. Будто я тебя обманула.

– А вот теперь мне стало любопытно. Иди ко мне, я буду тебя пытать!!!

– Неть. Я девушка гордая и невинная. И ко всяким домогательствам отношусь очень негативно.

– Именно поэтому, когда мы спали в пещере, ты так активно елозила по мне своей попкой?

– Не помню такого, значит, этого не было, – гордо задрала она нос.

– Ага, ага. Почти поверил. Особенно когда ты мою руку прижимала во сне к груди. Но было приятно. И вообще – ты же вроде уже не мелкая, чего тогда свою розочку так бережешь? Не думаю, что у такой красотки нет кавалера со взором горящим.

– Бе-е-е-ек! – заорал Пурген чуть в отдалении.

– Чего это он? – вздрогнула Вивиан.

– Не обращай внимания. За птицей, видать, охотился, но не поймал. Теперь по всему лесу будет за ней гоняться – похоже, проголодался, а траву жевать не хочет. Зато, пока он тут, никто незамеченным к нам не приблизится – у козла нюх на неприятности и чужих. Враз в землю закопает. Причем в прямом смысле слова. Но мы отвлеклись от интересного обсуждения твоей личной жизни.

– Да нет у меня личной жизни. Никакой нет. Все время в экспедициях пропадала или Пустоши изучала. Думаешь, мне доктора теории магии и эфирных резонансов за красивые глаза дали?

– А почему бы и нет? Они у тебя реально красивые. Но пожадничали. Я бы за них профессора дал, не меньше.

– Лесть хороша в малых дозах. А в больших превращается…

– Я знаю, что в больших. Но говорю чистую правду. Ну и…

– Что?

– Вивиан, не заставляй меня все же начать тебя пытать. Мы тут одни, а я ни разу не добрый молодец. К тому же многодневное воздержание уже начинает давить на мозги. А тут ты – вся такая красивая и невинная.

– Держи себя в руках. Или можешь отойти вон за те деревья. Обещаю, что не буду подслушивать.

– Уверен, что будешь, потому как считаешь меня неотразимым и хочешь провести всю свою жизнь рядом со мной. Но это потом – ты ж говорила про какого-то там жениха и даже герцога?

– Герхард. Да, мой жених. Мы поженимся… Точнее, должны были пожениться, после моего возвращения из Пустоши.

– Но что-то пошло не так…

– Что-то пошло не так, -повторила она.

– Кажется, ты не питаешь особой любви к своему жениху.

– С чего бы мне это делать? Он урод, причем не только физический, но и моральный. Но его род сильный и в фаворе у дяди. Хорошая партия для меня, как герцогини, но очень плохая, как для девушки.

– Подробности. Нет, я понимаю, что, может, тебе неприятно о нем говорить, но делать-то все равно нечего. Предлагать интим, когда до душа неизвестно сколько километров, как-то не хочется. Можно, конечно, и в реке помыться, но я ж не лебедь какой, чтоб голой жопой и в холодную воду. Здоровье надо беречь.

– Да о чем там говорить? – Вивиан подошла и села рядом, на торчащий из земли корень. – Герхард старше меня на десять лет, у него четыре жены, живущие в разных родовых замках, которых он периодически навещает, когда вспоминает о них. Выходить из замка им запрещено. Все контакты с внешним миром поддерживаются только через слуг. Это тюрьма, понимаешь? Или клетка.

– И почему же твой дядя тебя так не любит, что отдает этому… нехорошему человеку?

– Я герцогиня, из древнего рода де Лоррен. Мы маги Смерти, они Проклятые призывальщики. Идеальная пара, хорошая кровь. Дети от такого брака должны получиться очень сильными.

– А ты?

– А я развиваться хочу. Расти, изучать магию, исследовать мир. Моя сестра не такая – она тихая, спокойная, добрая. И чтобы с ней было все благополучно, я должна исполнить волю дяди. Впрочем, это все не имеет уже никакого значения – я объявлена вне закона и не подчинилась требованию Стражи Теней.

– Это, типа, ваша служба для отлова преступников?

– Ага. Темные маги. Светлые у нас запрещены и нещадно уничтожаются. Магия света признана ересью. У вас не так?

– У нас двоевластие. Два императора – светлый и темный. Ладят они между собой херово, но до бойни дело не доходит. Нет, могут, конечно, сцепиться, но пока без серьезных травм. Хотя, в последнее время… М-да. Ну, в общем, у нас как-то проще, ага.

– Везет вам, – вздохнула она.

– Так вот и обдумай мое предложение. Заберем Изабеллу, пройдем через Навь и все – мы дома. Поместье у нас большое – есть, где жить, пока не подберешь себе что-то другое. Или останешься там навсегда.

– В качестве кого?

– Ну, например, моей жены – чем не вариант?

– Менять одну клетку на другую я не хочу.

– А кто говорит о клетке⁈ –возмутился я. – Мой главный девиз – не запрещай другим того, чего не запрещаешь себе сам. Правда, это не касается секса – тут я очень ревнивый и авторитарный. А в остальном делай, что хочешь. К тому же невесты у меня хоть и красивые, но не шибко умные – мне бы такая, как ты, для ведения хозяйства очень подошла.

А еще я тебя с двумя своими духами познакомлю – Мавкой и Навкой. Одна бывшая светлая богиня, а вторая – так вообще дух Нави первого порядка. Красотки, глаз не оторвать. А уж злобные, что мой козел.

– Так не бывает, – заявила она, но в глазах зажегся страшный научный интерес. – Ты не мог захватить таких сильных духов.

– Вот веришь – нет, но они сами. Почти добровольно. Ну, Навка так точно. И Мавка теперь тоже. Все удивляются. И это говорит о том, что я нереально крут.

– Ну, с этим в принципе сложно спорить. Твоя магия… Никогда не видела подобного. Ты вообще странный.

– Я русский князь. И на фоне остальных я еще более-менее адекватный.

– Ох, мне уже страшно…

– Не бойся, я с тобой. Вот вернемся домой, познакомлю тебя с отцом – он тебе точно понравится. Потом с императором – этот, наверное, понравится чуть меньше. Потому что если больше – набью зад. Ну, и с компанией своей – там все те еще отморозки. В общем, скучно не будет.

– Слишком это у тебя просто получается… Мне надо подумать.

– Так я ж тебя не тороплю… Эм, чего? – удивился я, глядя на убитого оленя, тушу которого приволок Пурген.

Презрительно фыркнув на нас – типа, бестолочи, даже еды себе добыть не можете, он опять ускакал в лес.

– А козлы, они же травоядные вроде? – чуть охренела Вивиан.

– Наверное, – вздохнув, я достал нож и начал разделывать тушу, потому как есть хотелось люто. – Но мясо он очень даже уважает. Да он вообще жрет все подряд – даже камни может. Если у тебя есть или будет огород, то советую его максимально защитить. Хотя, вряд ли это поможет, конечно, но шанс есть.

Серое и, главное, бездымное пламя весело трещало, в котелок с водой полетело мясо и не испортившиеся специи.

Небольшой кусок я оставил для шашлыка, а остальное прибрал в кольцо. Без влияния Пустоши продукты там сохранятся. А в дальнейшем надо будет озадачиться решением этой проблемы, и понять, как так произошло. Остаться в нужный момент без еды, а уж тем более без воды, очень неприятно, как оказалось. Я-то ладно, но девушки не должны страдать и стонать. Хотя, с последним я, конечно, погорячился. Иногда постонать очень даже полезно для здоровья.

Пламя трещит, языки огня пляшут, отбрасывая теплые тени на наши изможденные лица. Над костром – простой треножник с котелком, откуда валит пар, пахнущий настоящим супом: диким луком, кореньями, жирной олениной. Рядом – импровизированный вертел: ветвистая ольховая рогатина, на которой подрумяниваются сочные куски мяса. Шашлык. Простой. Дикий. Божественный после лишайника.

Я протянул Вивиан изящную серебряную ложку. Она принимает ее с тихим вздохом блаженства, ее пальцы все еще слегка дрожат от усталости, но глаза светятся теплом отраженного огня.

– Ваш император позавидует нашему пиру, – шучу я, подбрасывая в костер сухую ветку.

Искры взлетают в прохладный вечерний воздух, смешиваясь с первыми звездами над головой. Над нами – чистое, темное небо. Ни лилового свечения. Ни гула Пустоши. Только тишина, нарушаемая лишь треском костра, шорохом ветра в вереске и далеким шумом прибоя.

Вивиан осторожно дует на ложку горячего супа, пробует. Закрывает глаза на мгновение.

– Мама дорогая… – шепчет она с нарочитой серьезностью. – Темнейший князь, оказывается, скрывал кулинарный талант. Этот суп… Его не стыдно было бы подать даже к императорскому столу. Он бесподобен: наварист и безумно вкусен! Вы меня изрядно удивляете, князь!

– Почти как шашлык из этого прекрасного оленя, – киваю я на вертел, переворачивая куски. Жир капает на угли, шипит, вспыхивает ароматным дымком. Запах победы. Запах жизни. – Но есть все же человек, чье мастерство мне никогда не превзойти. Мой друг Гиви так готовит шашлык, что моментально теряешь связь с реальностью. Только за это ему можно все простить на годы вперед.

Мы едим. Медленно. Смакуя каждый глоток, каждый кусок. Тела, привыкшие к постоянному напряжению, к боли, к страху, наконец-то расслабляются у огня. Мышцы ноют приятной усталостью, раны под чистыми (насколько это возможно здесь) повязками затихают и стремительно зарастают. Мы сидим плечом к плечу, спина к спине уже не по необходимости, а по привычке, по ощущению надежного тыла. Доверие, выкованное в Пустоши, греет сильнее костра.

– Думаешь, твой дядюшка Отто поверит в историю про Рубин Пустоши? – спрашиваю я, отламывая кусок поджаренного мяса. Оно тает во рту.

Вивиан усмехается, вытирая губы тыльной стороной руки – жест простой, лишенный дворцовой вычурности.

– Поверит, – говорит она уверенно. – Особенно когда увидит тебя. И… – она кивает на мою спину, где под рубахой скрывается еще саднящий ожог от луча Сердца. – Шрамы от ярости Пустоши не врут. А если не поверит… – ее глаза блестят озорно, – мы с Изабеллой устроим ему такую истерику, что он согласится на все. Сестра в этом мастер. Но до него надо сначала добраться. Чую, меня сильно подставили, но вот кто, даже предположить не могу. Но если мы все же до него доберемся…

Я смеюсь. Легко. Искренне. Впервые за… Боги, за сколько? Кажется, сто лет.

– Грозное оружие. Две герцогини против Императора. Беру в союзники.

Тишина повисает снова, но не неловкая. Спокойная. Наполненная шипением жира на углях, плеском волн где-то внизу и нашим размеренным дыханием. Мы смотрим на огонь, на звезды, изредка перекидываясь словами – о простом. О том, как пахнет дождь на соснах. Об удивленных мордах солдат, когда они увидели Пургена. О том, как будет здорово выспаться в настоящей кровати.

Мы ждем. Скоро должны появиться люди Вивиан, и тогда начнется новый виток – доклады, советы, планирование спасения Брандта и Мюллера. Возвращение в мир политики, интриг и ожиданий.

Но сейчас – сейчас этого нет. Есть только костер. Теплый, неровный свет на наших лицах. Аромат простой еды, приготовленной на вольном ветру. И тихое, крепнущее чувство, что самое страшное позади. Мы выжили. Мы вместе. И где-то там, за горизонтом, нас ждут. А значит, игра стоит свеч. Даже если завтра меня ждет «разбор полетов» с отцом и Императором. Пусть. Сейчас – шашлык, суп и тихий разговор с женщиной, которая прошла со мной сквозь самое пекло. И это – бесценно.

Я протягиваю Вивиан лучший кусок оленины. Она берет его с улыбкой, и в отблесках пламени я вижу не герцогиню, не сильного мага смерти, а просто Вивиан. Выжившую. Боевую подругу. И в этом – вся награда. Остальное подождет. Пока догорают угли.

Глава 2

Глава 2

О приближении людей я узнал где-то за полчаса – Пурген предупредил, что в лесу появились чужие. Описал, как они выглядят, и обрадованная Вивиан сразу сказала, что это свои. Но у меня режим паранойи выкручен на максимум, поэтому я попросил козла затаиться среди деревьев и быть готовым долбануть всем, чем только сможет.

Однако моя подруга совершенно не разделяла моих переживаний и даже как-то излишне расслабилась, что с моей точки зрения было большой ошибкой. С другой стороны, ей ранее никогда не приходилось сталкиваться с предательским ударом в спину или подлыми подставами, поэтому ей, наверное, простительно. На такой случай у нас в компании есть я, который считает, что лучше перебдеть, чем потом наивно хлопать глазами, жалуясь на жизнь.

Последний кусок шашлыка таял во рту, смешиваясь с дымком ольхи и диким медовым привкусом. Я потягивал терпкий чай из походной кружки, слушая, как ветер играет в вереске, а волны мерно бьются о скалы внизу. Мир. Настоящий, хрупкий, дарованный нам после ада. Вивиан расслабленно сидела рядом, ее плечо тепло прижималось к моему, лицо в отблесках костра казалось почти безмятежным. Мы, чтобы скоротать ожидание, неспешно говорили о пустяках – о том, как Изабелла обожает гладить лошадей, о том, что первым делом купим в ближайшем городе хорошие новые сапоги… Будто кошмар Пустоши, оставшийся позади, был лишь дурным сном.

И тут появились воины. Дали о себе знать не шумом. Не криком. Тишиной. Давящей, внезапной. Треск костра внезапно стал слишком громким в наступившей мгле. По периметру нашего маленького круга света из черных провалов между скалами и вереском выросли фигуры.

Двадцать. Ровно. Как по мерке. Не солдаты имперского легиона. Не ополченцы. Это были слуги Дома Лоррен. Я узнал их по вышитым на темно-синих плащах фамильным гербам – серебряная лилия на волнистой синей полосе. Такой же был и у Вивиан. Но эти гербы теперь казались не защитой, а печатью.

Доспехи – не обычные латы, а черная, матово блестящая «чешуя», поглощающая свет. Шлемы с опущенными забралами, скрывающими лица. В руках компактные арбалеты с магическими кристаллами на ложе и короткие мечи с клинками цвета воронова крыла. Рыцари Лорренов. Элита. Личная гвардия герцогов. Те, кого воспитывали для защиты крови рода с пеленок. Абсолютная преданность. Абсолютная смертоносность.

Их походка была бесшумной, движения – синхронными, как у хорошо смазанного механизма. Они возникли внезапно, будто из пустоты, и сразу окружили нас, взяв в кольцо. Каждый – на своей позиции. Без суеты. Без лишних слов. Воздух, казалось, сгустился от их сосредоточенной, холодной ярости.

Вивиан замерла. Ложка выскользнула из ее ослабевших пальцев, упав в золу с тихим плюхом. Ее лицо, еще секунду назад расслабленное, стало каменным. Глаза, широко открытые, метались от одного безликого шлема к другому в поисках знакомых черт, хоть какого-то намека на лояльность. Но они были напрасны.

Из окружившего нас строя шагнул вперед один. Его доспехи были чуть сложнее, на плече красовался серебряный эполет в виде стилизованной лилии. Он снял шлем. Под ним оказалось лицо мужчины лет сорока. Холодное. Жесткое. Со шрамом через бровь и глазами цвета промозглого норманнского моря. Капитан Рено. Вивиан рассказывала мне про него – начальник охраны поместий Лорренов. Верный пес. Теперь его взгляд, направленный на девушку, был лишен даже тени уважения. Только ледяное высокомерие и исполнение долга.

– Герцогиня Вивиан де Лоррен, – его голос был ровным, гулким, как удар колокола по мерзлому металлу. – И неизвестный спутник. По приказу Его Императорского Величества Отто Четвертого, подкрепленного вердиктом Тайного Консилиума, вы объявляетесь персоной вне закона. Так же обвиняетесь в государственной измене, в мятеже и принесении в жертву личного состава экспедиции «Гамма» ради обретения запретной власти над Пустошью.

Слова падали, как камни, в оглушительную тишину. Я не поверил своим ушам. Измена? Жертвоприношение отряда? Я собственными глазами видел, как Вивиан переживала за своих людей в Мертвом Граде! Видел ее неподдельное отчаяние, когда мы видели растерзанных! Это был бред!

– Рено! – голос Вивиан дрогнул, но она выпрямилась во весь рост, пытаясь вернуть себе достоинство. – Это чудовищная ошибка! Или подлость! Кто осмелился?..

– Доказательства представлены Консилиуму, герцогиня, – перебил ее капитан. Его лицо не дрогнуло. – Неопровержимые. Переписка с тайными культами светлых, найденная в ваших личных покоях. Свидетельства выживших из вспомогательного отряда, видевших, как вы направляли тварей на своих людей. Финансовые потоки с неизвестных счетов, совпадающие с датами экспедиции, – он сделал паузу, его холодный морской взгляд скользнул по мне с безразличной оценкой угрозы. – Вы использовали экспедицию как прикрытие личных дел. Вашей целью являлось не спасение Империи, а заключение союза с Тьмой. Император глубоко разочарован. Дом Лорренов опозорен.

Свидетельства выживших? Какие выжившие? Мы нашли только трупы! Переписка? Явно подделка!!! Я не мог в это поверить!!! Это была хитроумная ловушка. Кто-то очень могущественный и очень коварный жестко подставил Вивиан, пока она сражалась в том аду. Использовал ее отсутствие, чтобы выстроить непробиваемую стену лжи.

Вивиан стояла, как громом пораженная. Все краски сбежали с ее лица, оставив лишь мертвенную бледность. Ее губы были плотно сжаты, но в глазах бушевал ураган – негодование, ужас, горечь предательства. Она смотрела не на Рено. Она смотрела на своих людей. На стражей, которых знала с детства. Которые клялись в верности ее дому. И ни в одном взгляде, скрытом забралом или нет, она не нашла ни тени сомнения в ее виновности, ни жалости. Только слепое повиновение приказу. Преданность дому обернулась против нее.

– Изабелла… – вырвалось у нее хриплым шепотом. – Что с моей сестрой?

– Младшая герцогиня Изабелла де Лоррен находится под защитой Короны в Руане, – отчеканил Рено. – Для ее же безопасности. От вашего… пагубного влияния.

Под защитой⁈ Скорее, заложницей. Ключом к покорности Вивиан. Я почувствовал, как адреналин, казалось, навсегда покинувший мое тело, вновь хлынул в жилы. Холодный. Ясный. Моя рука инстинктивно потянулась к эфесу ножа. Но идти сейчас против двадцати Рыцарей Лорренов, свежих, вооруженных до зубов? Это было бы самоубийство. Мы были выжаты, изранены, наша магия – пусть и восстановилась, но все еще не до конца. Даже Серый Дар молчал, истощенный до предела. Нет, я, конечно, могу попытаться ударить, но вот исход для меня будет крайне сомнительным.

Рено заметил мое движение. Его рука тут же легла на эфес собственного меча. Остальные воины синхронно приготовили арбалеты. Двадцать смертоносных наконечников нацелились на нас. Тишина стала звенящей. Даже волны внизу затихли, будто затаив дыхание.

– Не усугубляйте свое положение, герцогиня, – голос капитана был ледяным. – И вы, незнакомец. Сопротивление бесполезно. Сложите оружие. Покорно проследуйте с нами. Император желает… выслушать вас лично. Перед вынесением окончательного приговора.

Выслушать? Я прекрасно понимал, что это значило в устах любого императора. Допросы. Пытки. Публичный суд. И смерть. Для нее. И, вероятно, для меня – как соучастника или свидетеля.

Тепло костра внезапно стало ощущаться как злая насмешка. Запах шашлыка теперь раздражал, казался тошнотворным. Мы прошли сквозь сердце Пустоши, победили невообразимые ужасы, чтобы оказаться в ловушке, расставленной людьми. Преданными своими же.

Я встретился взглядом с Вивиан. В ее глазах, полных боли и ярости, не было страха. Было решение. И бесконечная усталость. Она едва заметно покачала головой. Не сейчас. Не здесь.

Опустить оружие? Отдать себя в руки лжи и интриг? Зная, что Изабелла – заложница?

Я медленно поднял руки, показывая пустые ладони. Но внутри закипала ярость. Холодная, расчетливая. Они думают, что поведут двух загнанных зверей на убой? Они жестоко ошибаются. Мы вышли из Пустоши. И мы не сдадимся. Ни ей. Ни ее врагам.

– Хорошо, капитан, – голос Вивиан прозвучал неожиданно твердо, ледяным звоном, заглушающим дрожь. – Мы проследуем с вами. Но знайте – любая ложь рано или поздно встречается с правдой. И Император еще услышит правду. Из моих уст.

Рено кивнул, без тени эмоций. Его люди сомкнули кольцо. Костер догорал, отбрасывая последние, искаженные тени на лица преданных слуг и их объявленную вне закона госпожу. Дорога в Руан лежала перед нами. Дорога на эшафот. Или на новую битву. Только на этот раз – не с монстрами, а с людьми. И ставка в ней была еще выше – честь, свобода, жизнь невинной девушки и наше собственное право на правду.

Дорога в Руан. Какая ирония. Этот путь должен был быть триумфальным шествием – герои, победившие Пустошь, несущие спасение Империи. Вместо этого – позорный конвой. Двадцать безликих теней в черных доспехах ведут нас, как скот на бойню. Вивиан идет рядом, прямая, гордая, но я вижу – каждый шаг для нее словно пытка. Не физическая. Глубже.

Предательство. Со стороны тех, кого она знала с детства. Кому доверяла защищать спину задолго до встречи со мной. Ее взгляд, обычно живой, аналитический, теперь был абсолютно пуст. Устремлен куда-то внутрь, в прошлое, она перебирала в памяти лица стражей, ища возможную трещину в их железной верности приказу. Не находила. Это было хуже любого удара монстра.

Я же… чего я ожидал? Дворцовые интриги в Российской Империи – не подарок. Подлость, ложь, подставы – обычный инструментарий власть имущих. Когда Рено озвучил обвинения, во мне вспыхнула не столько ярость, сколько холодная ясность. Кто-то сыграл грязно. Очень грязно. И мы – пешки на доске. Но пешки, только что вернувшиеся из ада, имеют привычку ломать игроков. Главное – дождаться хода. Вычислить слабину. И спасти Изабеллу. А потом свалить отсюда, максимально нагадив всем. Последнее я умею лучше всего.

– Держись, – шепчу я ей под такт мерных шагов конвоя. Голос тише шелеста плащей стражников. – Это ловушка. Но мы внутри нее не первый раз. Ищем выход.

Она лишь едва заметно кивает, не отрывая взгляда от серой ленты дороги. Ее дух сломлен сильнее тела. Нужно время. И шанс.

Шанс приходит неожиданно. Дорога ныряет в старый буковый лес. Стволы – толстые, седые, покрытые мхом. Тени сгущаются даже днем. Идеальное место для засады.

Свист!

Не предупреждающий. Смертельный. Первая стрела впивается в горло впереди идущему стражнику с глухим чавкающим звуком. Он падает, не успев вскрикнуть. Хаос вспыхивает мгновенно.

– КРУГ! – ревет Рено, выхватывая меч. Его люди – профессионалы. Реагируют молниеносно. Щиты смыкаются вокруг нас, арбалеты щелкают, посылая ответные болты в чащу.

Но нападавшие не бандиты. Их движения быстры, точны, без лишнего шума. Они выскакивают из-за деревьев, как призраки, в темных, неброских одеждах без опознавательных знаков. Их оружие – короткие клинки, арбалеты, пара боевых посохов с мерцающими набалдашниками. Маги? Воины? Смесь? И их тактика – не убить всех, а посеять панику, прорваться к нам.

Короткая, яростная схватка. Металл звенит о металл. Крики раненых. Шипение магии – кто-то из нападавших бросает сгусток тьмы, ослепляющий группу стражников. Другой – стелющийся ледяной туман, сковывающий ноги. Рыцари Лорренов держатся стойко, но их стройность нарушена. Они отбиваются, но теряют людей.

Я толкаю Вивиан за толстый бук, пригибаясь сам. Ее глаза расширены не страхом, а яростью. Рука тянется к поясу – там спрятан ее маленький, но смертоносный кинжал. Готова рваться в бой. Отчаяние сменилось диким желанием драться.

– Не сейчас! – шиплю я, хватая ее за запястье. – Пусть режут друг друга!

И тут раздается звук. Не боевой клич. Не заклинание. Зловещее, протяжное блеяние!

Из кустов, как чертово исчадие, вылетает Пурген. Громадный, как боевой конь, с рогами, способными прошить латы, и взглядом демона в маленьких красных глазищах. Его черная шерсть сливается с тенью, только белая звезда на лбу мелькает, как прицельный маркер.

Не зря я его позвал. И не зря думал, что упрямый рогатый тайно шёл за нами – мозгов у него побольше, чем у некоторых людей будет.

– Пурген! Бей педиков! Особенно этого! – ору я, указывая на капитана, который как раз парировал удар одного из нападавших.

Пурген не просто бросается. Он превращается в черный метеор. Блеет как резаный, наводя первобытный ужас.

Стражи, и так дерущиеся на два фронта, в панике шарахаются от этого несущегося прямо на них кошмара. Пурген врезается в группу Рено, как таран. Рога бьют по щитам, копыта месят землю и ноги. Один стражник летит в кусты с криком. Сам Рено едва уворачивается, получая копытом по шлему – звон стоит такой, что аж в ушах заложило.

Хаос достигает апогея. Нападавшие, получив помощь неожиданного союзника (пусть и в виде беснующегося козла), усиливают натиск. Рыцари Лорренов дрогнули. Их строй рухнул. Бой распадается на отдельные схватки.

Именно в этот момент самый крупный из нападавших, мужчина в плаще с капюшоном, с посохом, из которого только что вырвался сгусток тьмы, делает рывок к нам. Он отбрасывает одного из оставшихся возле нас стражников ударом посоха в грудь – треск костей отчетливо слышен. Его рука тянется к Вивиан не для удара, а… чтобы схватить?

Вивиан инстинктивно замахивается кинжалом, но мужчина ловит ее запястье. Быстро. Твердо. Не причиняя боли. Он резко откидывает капюшон.

– Миледи! Быстро! За мной! – его голос хриплый, сдавленный, но знакомый.

Вивиан замирает. Ее глаза, полные ярости и готовности к смерти, вдруг расширяются до предела. В них – шок. Неверие. Потом – вспышка бешеной надежды.

– Рудольф⁈ – ее шепот больше похож на стон. – Но… ты же в Лотарингии! С Изабеллой! Как ты…?

– Нет времени, миледи! Уходим! Сейчас! Пока они в панике!

Он бросает короткий взгляд на меня, оценивающий, потом кивает. Ни слова вслух. Но в этом кивке – признание. И приказ. Я хватаю Вивиан за руку – она все еще ошеломлена – и мы кидаемся за Рудольфом вглубь леса. Пурген, закончив свой погром, с довольным блеянием следует за нами, ловко перепрыгивая через поваленные деревья.