Текст книги "Времяворот (СИ)"

Автор книги: Тимур Кучаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Хмыкнув, я залил батамутов кулинарный шедевр дешевым пивом. Вполне приличным. Ну или кажущимся таким после “пытки едой”. На севере Патрарики вообще уважали хмельное, а традиционному для большинства эолских полисов вину не уделяли должного внимания. И не сказать, чтоб виноград плохо рос в дельте Шура. Тут вообще все росло как на дрожжах. Воткни старую гнилую палку, и через месяц получишь шикарные заросли. Знай себе защищай от излишков песка и солнца… Но в кои-то веки хорсидская культура превозмогла захватническую, и сиерцы (включая понаехавших из Тридоры завоевателей) предпочитали напитку философов забродивший солод…

– Друзья, – заметил я выжидающие пояснений взгляды товарищей, – у меня не самые хорошие новости. Около часа назад мы встречались с человеком, способным навести на убийцу. И как бы нелепо это не звучало, но он мертв. Убит.

Выдержав долгую паузу я тяжело выдохнул:

– Рубинооким.

– Твою же… – С глухим стуком опустив кружку на стол, Красавчик уставился на меня как на рыночного жулика. – Мы так не договаривались! Контракт предполагал устранение людей, а не чертовых монстров!

– Потому что чертов монстр спокойно сидел в норе, а вылез только сейчас! – Завелся я в ответ. Формально наемник был абсолютно прав в своем недовольстве. На деле же я не хотел даже думать о возможности его ухода. – Знал бы заранее – предложил больше!

– Да с чего ты вообще взял, что дело в деньгах? – Нервно хохотнул мужчина. – Мы говорим не о чем-то требующем особой подготовки. Ау! Красноглазый – не человек! Мы его не поцарапаем! Получим так, что хоронить нечего будет!

– В задницу. – Внезапно заявил он совершенно спокойным тоном. И, не дав толком усвоить услышанное, поднялся из-за стола, набросил одну из валяющихся неподалеку хламид и выскользнул на улицу.

– Зараза… – Пробормотал я, собираясь высказаться о дезертире, но успел толком подобрать подходящие ругательства, как рядом скрипнул еще один стул.

– Попробую переубедить. – Прокомментировал неоднозначное движение Фесей. – С нелюдем тягаться не дело, но город… Не для того я по болотам и лесам шарахался, чтоб в конце от людей отвернуться. Хотя дурачок наш прав. Помрем все.

– Спасибо… – Устало поблагодарил я старика, но тот лишь отмахнулся:

– Сочтемся.

Неспешно закутавшись в такой же как у сбежавшего коллеги плащ, седой солдат отправился по следу, и мы остались втроем. Вернее вдвоем, сопящий словно хряк Батамут отправился на кухню. За неимением настоящего противника помощник Реониса сражался с грязной посудой. Не несущая славы, но не менее важная битва…

– Хозяин, – спросила Инси, дав мне некоторое время посидеть в тишине, – а что мы теперь будем делать?

– Отдыхать. – Развел я руками. – И ждать.

– Чего?

– А черт его знает.

Не смотря на все нежелание расписываться в беспомощности, я решил не юлить. Не хотелось обманывать девочку. И по моральным причинам, и из рациональных побуждений. В блондинистой головке таился весьма живой ум, способный распознавать примитивную ложь.

– Развития событий. Следующего шага Коллекционера. Или мои дорогих братишек. Или хотя бы возвращения Фесея с Красавчиком.

– А они вернутся?

– Фесей – наверняка. Не в его характере прикидываться и убегать втихомолку. А Красавчик… Черт его знает. – Повторил я. – В конце-то концов за спасение города он получит целую гору денег. Конечно связываться с нелюдем – риск, но будь тот всемогущ – давно бы сам Сиеру снес. А раз не сносит – значит не может.

– Или не хочет. – Возразила луамка. – Что если ему нужно уничтожить город в правильный срок? Месяц или вообще день.

– В правильный день… Или другие правильные условия… – Уткнувшись в ладони, я с трудом удержался от обсценной лексики. Малолетка оказалась куда умнее меня. По крайней мере догадливее. Как можно было упустить вероятность отложенной атаки? Не важно даже зачем. Просто как факт.

– Дьяволы и бесы… Сходи, помоги на кухне. – Как можно мягче попросил я девочку. Ненависть искала выход наружу, но мне не хотелось пугать юную протеже. А вот едва та скрылась с глаз, я с яростью сжал кружку. Керамика легко треснула в ладони, и по руке потекла тонкая струйка пива, разбавленная кровью. Имелся ли в этом несчастном мире еще хоть один недоумок, способный порезаться о глину?

Раздумия прервали донесшиеся с кухни грохот и шипение.

– Нехорошо… – Донеслось до меня, и в гостинной показался Батамут с отрезом сырого мяса.

– Сама уронила – сама и убирай. – Бросил он через плечо и, устроившись рядом, продемонстрировал ношу. Добротный кусок баранины был основательно испачкан с одного боку. Очевидно, юная помощница ухитрилась извалять не только посуду, но и завтрашний обед.

– Даже не ужасно, а плохо совсем, господин Аомар. – Пожаловался толстяк. – Что же вы ее не учили совсем с продуктами работать?

– Вообще стряпать не учил. – Спокойно парировал я, не понимая проблемы. Конечно, грязная еда не внушала доверия, но любой адекватный человек понял бы: окорок легко отмыть. – Воину оно, знаешь ли, без надобности. Копьем во врага тыкать куда полезнее.

– А если враг – Рубиноокий? – Прищурился Батамут.

– Рубиноокий – не если. Рубиноокий – наверняка.

– И тем не менее? Как убить неубиваемого? И нужно ли? Он крайне мудр…

– Без разницы, – отрезал я, – он хочет уничтожить Сиеру. Нам двоим нет места под одним солнцем. И мудрость только отсрочит его смерть. Я найду способ…

Боль, вспыхнувшая между ребрами, заставила меня подавиться неоконченной фразой. Пол прыгнул навстречу и предательски ударил в левый бок.

– Нож? – Захрипел я, с трудом приподняв голову. – Серьезно?

– Почему нет? – В голосе Баты не чувствовались ни сожаление, ни удивление. – Нож не вызывает подозрений. А мясом легко прикрыть кровь на одежде.

– Инси…

Собрав остатки сил, я пополз на кухню. Едва двигая одной рукой и ногой. Прекрасно понимая, какая картина ожидает впереди. И проклиная собственную невнимательность. Бурые пятна на рукаве изменника не могли быть оставлены бараниной. За несколько часов с момента забоя туши та отдала большую часть жидкости. А вот только-только проткнутое живое существо… Демоны и бесы… Будь я хоть капельку догадливее, и второй раз умирающую на проклятой земле Сиеры девочку удалось бы спасти. Или хотя бы отомстить за нее…

– Урод…

– Я всего лишь делаю свою работу. – Предатель по прежнему не выказывал никаких эмоций. Не орал, не пинал ногами, не отдавливал пальцы. Возможно, он даже сожалел о содеянном. Возможно, ему нравилось общаться с нами. Возможно, он просто избегал охоты на нечисть. Без разницы. Он выбрал сторону Рубиноокого. Перешел в лагерь врага. Выждал удобный момент. И ударил.

А я снова облажался. Снова подвел этот город. Даже зная о надвигающейся беде…

– И вот чего вы мучаетесь? – Пока я пытался добраться до рабыни, Батамут успел сходить за трезубцем и теперь нависал сверху. Пожалуй, стоило отдать толстяку должное. По крайней мере он не наслаждался мучениями поверженной жертвы.

Острые как сама смерть лезвия стремительно рухнули вниз. Легко разорвав плоть, они вызвали конвульсию, но очень скоро та сменилась полной потерей чувствительности. Ушла боль, ушли звуки, ушел наполнявший рот вкус железа. Ушел свет, а вместе с ним – зрение.

Осталась лишь тьма.

А затем ее разорвал знакомый голос:

– Не переживай, солнышко, будет очень больно, но недолго.

7. Город, который погибнет

– Не переживай, солнышко, – разорвал бесконечную тишину знакомый женский голос, – будет очень больно, но недолго.

Симпатичная светловолосая девушка занимала законное место в углу комнаты.

Та самая девушка в той самой комнате.

Я же валялся на том самом саркофаге, купаясь в свете сотен свечей. Изнутри скреблись давно оставленные в прошлом звери. По крайней мере, мне хотелось верить в жуков или крыс, хоть разум и подсказывал куда менее приятные варианты.

Попытавшись освободится, я напряг мышцы на руках, и златовласка тут же отреагировала:

– Не дергайся. Ты, конечно, крепкий парень, но силы у тебя нет. Мы наводили справки, поверь. А без силы ты – мешок с мясом и костями. Я отрежу лишнее, ты истечешь кровью и умрешь.

– Ой ли? – Ухмыльнулся я, но это не произвело на пленительницу никакого впечатления.

– Солнышко, пробудившим силу наследникам Кархеон выдает гражданство. Есть ли оно у тебя?

– А вдруг я скрываю таланты?

– И зачем тебе это, милый? – Поднявшись с колченогого табурета и приблизившись, стерва “зашагала” пальцами по моему оголенному торсу. Кажется, в прошлый раз она действовала так же. Диалог вообще походил на некогда пережитый словно брат-близнец. А вот в первый раз я, помнится, очень быстро скатился к мольбам и крикам.

Хорошо быть стариком. Учишься некоторому спокойствию.

– А даже если и скрываешь? – Дамочка с почти материнской нежностью поправила основательно подранный хитон на моей груди. – Думаешь, это что-то изменит?

– Не изменит. – Признал я, по факту обрекая незнакомку. Охотник и жертва менялись местами, но хищница еще не догадывалась о внезапной рокировке.

– И ты вот так просто сдашься? – Поинтересовалась она, присаживаясь на угол саркофага. Закинула ногу на ногу, попыталась улыбнуться, но холодные злые глаза обнажили таящуюся за притягательной мордашкой змеиную душу.

– А есть смысл рыпаться?

– Нет, но и терять тебе тоже нечего. – Засмеялась мразь.

– В таком случае, – я решил подыграть блондинке, – как насчет денег? Ты же знаешь, Лаорхисиды богаты. Сказочно богаты. Папаша отвалит целую гору золота. Унести не сможешь. Построишь дворец, найдешь мужа с родословной, до конца дней будешь плескаться в драгоценностях и выслушивать хвалебные речи подхалимов.

– Зайчик, прости, – сверкнула белоснежными зубами красотка, – но я так не поступлю.

– Твой наниматель влиятельнее отца?

– Наниматель? – Прищурилась она, и я тяжело вздохнул. Если память не изменяла мне по прошествии стольких лет, то “вчера” девица запросто вскружила одному богатенькому балбесу голову, уведя в трущобы и напоив до состояния полной невменяемости. И каким же, спрашивается, тот был идиотом, если поддался обаянию этой дурочки?

– Ну не сама же ты гроб тащила. – Пояснил я, чувствуя как рвуться путы на правом запястье. Проверенный фокус со свечей сработал как надо, но я не спешил вырываться на свободу.

– Не сама. – Признала красавица. Задумавшись, она закрыла мне рот указательным пальцем, физически не позволяя прервать молчание.

– Знаешь, – произнесла она после затянувшейся паузы, – ты какой-то не такой.

– Некоторые ситуации меняют людей.

Положив левую руку на талию не ожидавшей подвоха тюремщице, правой я ловко выхватил балтавшийся в поясных ножнах кинжал.

– Когда мы познакомились, я ощущал себя юношей, например. А потом будто целая жизнь перед глазами промчалась. Даже не одна. И оп, дед-дедом. А ты не дергайся, – пригрозил я попытавшейся отстраниться девушке, – мало ли. Вдруг возьму, да и попорчу тебе шкурку, солнышко.

– Мудак. – Выдавила ведьма, словно это ее похитили и приковали к непонятному саркофагу. – Что теперь?

– Теперь? – Возвращая пленнице ядовитую улыбку, я неспешно разрезал спутывающие ноги веревки. Очень хотелось продолжить движение и вогнать остро заточенное лезвие куда-нибудь в филейные части мерзавки. Жалких полсантиметра хватило бы заставить ту верещать соловьем и исполнить любые требование. Впрочем, благовоспитанным эолам не пристало пытать соотечественниц ради удовольствия. Пусть означенные и были настроены максимально враждебно.

– Теперь, – повторил я, устраиваясь поудобнее, – поговорим. Не насиловать же тебя.

– Это еще почему?

Казалось, отсутствие похоти раздосадовало красотку сильнее ножа у горла. Хотя, почему казалось? Незадачливая пленительница явно привыкла купаться в мужском внимании и не до конца понимала смертельную опасность. Надеялась на союзников или собственную неотразимость – не важно. В ее сердце еще не поселился настоящий страх, а значит, мне предстояла неприятная часть работы.

Спрыгнув с холодной каменной плиты, я подал девушке руку и помог спуститься.

– А ты не растерял приличий. – Зарделась она, но в следующее мгновение полетела на грязный пол, получив увесистую пощечину тыльной стороной ладони.

– Солнышко, – передразнил я ее манеру обращения, – ты не осознаешь ситуацию. Я – не герой из легенд. Не защищу тебя от сфинкса, не пересеку пустыню в поисках вечной жизни, не отдам жизнь ради любви. А вот забить насмерть могу. Если не получу ответов. Ясно?

– Яснее некуда. – Мигом уловив изменения атмосферы, стерва злобно зыркнула голубыми глазами. Вытерев кровь с рассеченных губ, она оперлась на саркофаг и с трудом вернула телу вертикальную позицию. – Только ответы тебе не помогут.

– А это – не твои проблемы. Итак, вопрос первый: как скоро припрется голиаф?

– Откуда ты… – начала было пленница, но вовремя спохватилась, – мне не сообщали. Сказали только сторожить и ждать.

– Грустно. – Признал я. Время появления здоровяка здорово упростило бы жизнь. Хорошая засада – лучшее подспорье против самых опасных чудовищ. А кто может быть опаснее существа с человеческим сознанием и нечеловеческими возможностями? Разве что…

Зубы заскрипели от одной мысли о стоящим за всеми злоключениями кукловоде.

– А ваш хозяин?

– Кто? – Не поняла девушка, и мне пришлось пояснять:

– Рубиноокий.

– Рубиноокий? – Переспросила блондинка. На симпатичной мордашке появилась смесь весьма искреннего удивления и испуга. – А он тут при чем?

– При всем. – Вздохнул я. Похитительница ухитрилась вляпаться в настоящую лужу дерьма и не учуять мерзкого запаха. – Ты хоть понимаешь, что после ритуала тебя пустят в расход?

– Как в расход? Зачем? – В уголках голубых глаз проступили первые признаки намечающихся рыданий. Ожидаемое дурехой подкрепление мало того что не спешило на поле боя, так еще и внезапно обернулось таким же неприятелем, как держащий за горло мужик.

– Зачем им убивать меня? – Повысила девица голос. – Какой к черту расход? Какой Рубиноокий? Объясни нормально, урод!

– Рубиноокий – организовал мое несостоявшееся жертвоприношение. – Спокойно произнес я, пропуская оскорбление мимо ушей. – Он дергает за ниточки, а вы с Коллекционером пляшете под его дудку. Как настоящие марионетки.

– Коллекционером? – Красотка отбросила стремления сохранить невозмутимость и ударилась в откровенные рыдания. Размазывая слезы и густые чернила туши по щекам, она пыталась совладать с собой, но слова таяли в плаче. На мгновение мне стало ее даже жалко. Не настолько, чтоб отпустить или успокоить, но повторная пощечина получилась куда мягче, чем требовала обстановка.

– Спасибо. – Оценила блондинка проявленную сдержанность, и мы продолжили:

– Как вы спутались с тем чмом, которое придумало тащить меня сюда?

– Мы союзники.

– И в чем цель вашего союза?

– В мести! – Гордо вскинув голову, девушка встретилась со мной взглядом. – Он хотел отомстить твоему отцу, а я – тебе. И у него был план…

– Курица, – прервал я пламенную речь, – ты работала с серийным убийцей и его подельниками. За его плечами десятка три трупов.

– Убийцей? – Губы стервы вновь задрожали. – Нет же! Твой отец без суда и следствия объявил его контрабандистом и он просто…

– Это не во власти стратега. Объявить гражданина преступником может исключительно суд. – Устало пояснил я. – С этим разобрались? Тогда следующее: за что мстить мне?

– За смерть папы!

– Чего? – Красавица все-таки ухитрилась удивить.

– Того!

Наверное, в загашнике у вспыхнувшей девицы имелась по-настоящему душещипательная история. Может даже не одна. К несчастью, рассказу о нелегкой судьбе симпатичных дурочек не суждено было случиться. Ветхая дверь негромко скрипнула, и внутрь ввалился неприметный хмырь. Кто-нибудь другой лишь мазнул бы по нему взглядом и тут же выбросил из памяти, но не я. Я хорошо помнил человека, отдавшего мне копис вместе с жизнью. Прихвостня убийцы. Мразь, помогавшую отправлять на тот свет мирных жителей Сиеры.

Дьявол, с каким же удовольствием я вспорол ему брюхо во второй раз! Рывком сократив расстояние и не дав ни единого шанса сориентироваться, я четырежды ударил парня в живот трофейным кинжалом. А после, выхватив хорошо знакомый меч, бросился на улицу.

– Господа. – Поприветствовал я ошарашенных бандитов. Сердце скакало в груди словно необъезженная лошадь, в ушах гудело точно в центре бури, руки тряслись от возбуждения. Несколько месяцев напряженных поисков все-таки привели меня прямиком к врагу.

– Восхитительная ночь, не находите?

Они не находили. Зато не сговариваясь выстроились полукольцом, центр которого перекрыл скалящийся голиаф. Седой главарь (видимо Коллекционер собственной персоной) сместился вправо, по левую руку замер мужик абсолютно разбойничьей наружности. Кажется, именно его я отвлек в прошлую встречу и прикончил без сопротивления. Сейчас ситуация складывалась иначе. С одной стороны, их было трое. Даже не трое: два плюс чудовище. С другой – вместо плясок в крошечной комнатушке вокруг саркофага нам предстояла битва на улице. Больше врагов, больше пространства для маневра…

– Не кажется ли вам, что молчать невежливо? – Поинтересовался я, прикидывая наилучшую тактику. Сражаться с оружием в каждой руке представлялось сомнительным преимуществом, а вот сократить их количество ценой ножа – весьма разумной идеей.

– Меньше трепа, молодой человек… – Пробормотал старший из мясников, и одновременно с его словами я выбросил руку в сторону последнего бандита. Честно говоря, никогда не разбирался в метательном оружии. Вращательные и невращательные техники, правильное расстояние и правильный хват. Нет, разумеется, меня обучали основам. Но отработка на манекене и применение в реальной ситуации – совсем разные вещи. Я бы наверняка промазал. Если бы не она. Сила.

СИЛА!

Летящий мимо головы соперника кинжал в последний момент сместился и, повинуясь моей воле, вонзился точно в глаз выродка. Второй раз подряд он не успел к главному событию. Зато его друзья тут же бросились вперед, надеясь ответить столь же быстро и эффективно.

Увы им, я был готов. Поднырнул под атакой здоровяка и наотмашь ударил его по ребрам. Как и ожидалось, легкий клинок не оставил заметных повреждений, а кровоточащая царапина разозлила монстра еще больше. Взревев, он принялся размахивать руками точно мельница, а скрывающийся за широкой спиной нелюдя хорсид наоборот выжидал подходящий момент, стремясь закончить схватку одним смертельным уколом. Или банально хотел скинуть всю работу на подчиненного.

Я не осуждал Коллекционера за излишнюю осторожность. Мне требовалось любой ценой уничтожить всех и каждого. Ему – просто не умереть. Время играло на его стороне, и сохраненная жизнь позволяла совершить еще одну попытку. Выбрать жертву попокладистее, получше подготовиться, организовать нормальную охрану… Мы оба прекрасно понимали: второго шанса не будет. Сегодня Сиера погрузиться в бездну или вознесется в светлое будущее. Ту самую, где по Великому Шуру течет пиво вместо воды, а у каждого крестьянина не меньше пяти рабов. Волшебная сказка. Чернь с удовольствием жрала бы ее вместо хлеба. А часть плебеев еще и набросилась бы на менее доверчивых земляков. Увы, сейчас мне приходилось прорубать к ней дорогу собственными усилиями, а не предаваться пустым мечтаниям.

Отступая под напором гиганта, я резко сменил траекторию движения и яростно рубанул навстречу очередному выпаду. Не стремясь блокировать атаку или сломать оружие, нет. Я бил в сжатый кулак. И удача повернулась ко мне лицом.

Душераздирающий вой голиафа разорвал воздух. Обрубки пальцев шлепнулись в дорожную пыль. Седой испуганно попятился назад. Проигрывающий битву монстр не вписывался в его картину мира.

А у меня внезапно зачесалось меж лопаток.

Мгновение, и зуд превратился в боль.

Еще одно, и на смену пришла агония.

Сзади послышалось невнятное бормотание. Все-таки стоило активнее убеждать блондинку в собственной правоте. Или хотя бы вырубить ее. Но не оставлять в тылу еще одного врага.

Выронив не то строительный скребок, не то хитрый ритуальный нож, стерва взвизгнула и бросилась бежать. Зато пришедший в себя голиаф неспешно направился в мою сторону, и глаза его не обещали ничего хорошего…

***

Что есть глупость и где ее границы?

Странный вопрос. Не философский, не риторический, но не решаемый по сути своей.

Тысячи лет мудрецы ломают головы, сходятся в бескомпромисных дебатах, а порой и таскают друг друга за седые бороды. Сотни книг и манускриптов пытаются пролить свет истины, но ответ упрямо ускользает во тьму догадок. Каждый свято верит в способность вычислить идиота, но никто не ищет идиота в себе…

Наверное, вся проблема в критериях. Как договориться о наличии у человека признака, если под признаком каждый понимает свое?

В общем-то никак.

В общем-то никак, но я готов был ручаться: мнущаяся в углу юная особа глупа аки мореный дуб. Жаль не столь же крепка.

Диана, а именно так звали мою старую знакомую, происходила из небольшой деревеньки вверх по течению Великого Шура и считалась там первой красавицей. Как минимум в селении, как максимум – в целом мире. В крупном городе такой титул достался бы дочке какого-нибудь благородного господина или влиятельного чиновника, порой вопреки внешности. В малодворке же люди абсолютно честно наградили громким званием обычную простушку. Такую же, как сами. И когда к ее отцу приехал сват от высокорожденного Аомара из далекой Сиеры, местные легко признали искренность его слов.

Да и смысл сомневаться? Вот она, Диана. Симпатичная? Симпатичная. Самая? Самая. Симпатичнее в их дыре нет. И мамка ее симпатичной была, вот за старостиного сына и выскочила. Курва…

В общем, едва непонятных хмырь переступил порог дома, отец “невесты” принял его с распростертыми объятиями. Напоил лучшим вином, накормил свежим хлебом и только-только забитым барашком, уступил собственную постель. Твердо убежденный, что в столице прознали о ненаглядной дочурке. И все шло к свадьбе, если бы не одно но: гость возьми и нанеси оскорбление. Да не абы где, а прилюдно и перед кабаком. Ну какая же после этого помолвка?

А на следующее утро папашу нашли в кустах у хлева с перерезанным горлом.

И Диана решила мстить. Имени убийцы она не знала, зато “жениха” – более чем. Аомар сын Кархеона из рода Лаорхисидов. Правнук легендарного Триждывоскресшего. Мразь и подонок, чей цепной пес загрыз любимого родителя.

Не оттягивая коту разные органы, девушка перебралась в полис и, подобно сотням приезжих, потерялась в его хаосе. Но ее нашли. Подошедший чудесным зимним утром незнакомец вместо привычного уже распускания рук внезапно предложил совместными усилиями устранить общего неприятеля. И вновь ничто не екнуло в душе деревенской дурочки. Как ее вычислили? Как узнали о враге? Почему так легко вписали в план? Ответ напрашивался сам собой, но наша героиня упрямо игнорировала его. И когда Коллекционер сказал “фас”, она с удовольствием впилась в падкого до женских чар юношу.

Искренняя тяга к восстановлению справедливости привела ни много ни мало к вымиранию целого города…

Что есть глупость?

Я не знал ответа, но был уверен: добродушный дурак способен наворотить бед пуще сотни хитроумных подлецов. А дурак на службе мерзавцев – еще больше.

К счастью, порой на пути у подобных альянсов становились личности вроде меня. Не то чтоб сильно головастые, но и не откровенно тупые. А главное – упертые как бараны и обученные убивать. Чем я, собственно, и занялся.

Порешить врагов удалось не сразу. Первая и пятая попытки закончились мучительной смертью на алтаре. Со второй по четвертую – быстрой в бою. Шестая – повторным ударом в спину. Седьмая – пирровой победой. Приговорив неприятелей, я еще часов пять умирал на коленях рыдающей Дианы. Наставленная на путь истинный, она сбросила маску стервозности и превратилась в нормальную девушку.

А вот в восьмой раз меня ждал успех. Отделавшись легкими порезами, я отправил на встречу с предками и Коллекционера, и его человеческого подельника, и голиафа. Последнее было особенно сложно, но удача повернулась лицом, и споткнувшийся громила самостоятельно нанизал распахнутую пасть на остро заточенное лезвие.

Впереди маячила лишь схватка с кукловодом, но я не хотел даже думать о ней. Ни сейчас, ни в перспективе. Сказать по правде, белый мир с Рубинооким казался лучшим решением. Мне не требовалось возмездие, и брось он идею уничтожить Сиеру – мы пришли бы к согласию. Сотни тысяч жизней в обмен на свободу для единственной твари? Легко! Вот только логика подсказывала: он не отступит. Не поставит крест на собственных амбициях, чем бы те не объяснялись. А значит, наши пути неминуемо пересекутся. И лучше хорошенько подготовиться к намечающемуся буйству…

– Что будет со мной? – Не выдержала мнущаяся неподалеку Диана. От предложения бежать домой она гордо отказалась и теперь топталась неподалеку, бросая брезгливые взгляды на сваленных в углу покойников. Навряд ли деревенскую жительницу пугали тела некогда живых существ, скорее коробил сам факт помощи злодеям.

– А кто ж знает? Надо стражу спрашивать. – Кивнул я в сторону приближающейся процессии.

В окружении облаченных в ламмелярные доспехи гвардейцев к нам шел добрый десяток разномастных шишек во главе с отцом.

– Мальчишка, – поздоровался последний, с изрядной долей пренебрежения глядя на поверженных, – надеюсь, ты вызвал нас не хвастаться трупами.

– Трупы – вершина горы, корни которой уходят вглубь земли. – Привыкши к грубоватым манерам родителя, я пропустил провокацию и повторил переданное часа полтора назад с постовым сообщение. – Уверяю, известие о смерти Коллекционера – чистая правда. Но позвольте по порядку.

– Позволяем. И требуем. – Скрипнул вставший рядом с папашей старик в черном балахоне. Представитель домена тьмы, похожий на убийцу демонов меньше чем слон на журавля. Замашки руководителя чувствовались в каждом его движении, а неприязнь к расставанию задницы с любимым креслом буквально сочилась в дыхании. Держу пари, он не проработал в поле ни одного дня, заслужив положение подковерной возней с себе подобными.

– Благодарю. – Улыбнувшись жрецу, я указал на главаря бандитов. – Итак, позвольте представить вам человека, на чьей совести десятки убийств граждан Сиеры. Коллекционера собственной персоной.

– Ни рогов, ни копыт. – Выразил явное недоверие один из прибывших. Подойдя к телу, он наклонился, внимательно осмотрел раны и удивленно присвистнул. – Зато ключица раскурочена аж до третьей пары ребер… Если бить, то наверняка? Узнаю семейный почерк.

Стянув с окоченевшей тушки верхнюю одежду, незнакомец сделал несколько загадочных пасов. По побелевшей коже мертвеца поползла тонкая паутина зеленоватых линий. То переплетаясь тугими узлами, то обрываясь и вновь возникая без какой-то очевидной системы, ветвящийся рисунок за неполную минуту опутал жертву целиком. Закатав рукава, маг выудил из кармана небольшой нож. Маленькое лезвие на длинной рукояти напоминало скорее писчую принадлежность, чем оружие, но мужчину совершенно не смущала нелепость инструмента.

Миг, и острие побежало по путанному узору. Казалось, заточенная грань сама тянула пальцы хозяина, не давая и шанса сбиться с пути. И даже так работа заняла весьма продолжительное время. Слишком сложен был таинственный орнамент.

А потом мертвец дернулся.

Еще раз.

И еще.

Отступив от бьющегося в агонии тела, мы в ужасе переводили взгляд с покойника на его истязателя и обратно. Не знаю, как долго тянулся жутковатый танец усопшего. Может мгновение, может вечность. Мне запомнилось лишь его окончание: вдруг распахнувшиеся глаза и едва слышный вой, доносящийся будто с того света. Вой, полный ужаса и мольбы о помощи…

Обмяк преступник так же внезапно, как и начал движение. И едва поддерживавшая движения сила канула в никуда, из порезов потекла кровь. Если, конечно, эту густую черную жижу стоило называть кровью.

– Вот как значит… – Пробормотал пришедший с отцом, и сковывавшее напряжение разбилось на тысячу осколков. До меня долетели сдавленные вздохи, чей-то недостойный благородного эола мат и паническое взвизгивание. Последнее, кстати, исходило от того самого мерзкого старика, и я довольно хмыкнул. Приятно убедиться в правильности собственных суждений.

– Урфус, твою мать! – Папаша отделился от основной группы, подходя ближе к трупам. – Объяснись! Что это за херня?!

– Магия. – Заговорщицки подмигнул помянутый Урфус, и я наконец опознал в нем главного некроманта Сиеры.

Пусть тот, кто узрел бы повелителя праха в этом добродушном широколицом мужчине бросит в меня копье. Клянусь, в целом мире не нашлось бы человека столь разительно не соответствующего своему же домену! Глаза видели кого угодно: трактирщика, торговца, богатого бездельника, но никак не серого жреца высшего ранга. Дьявол, как же порой удивляли случайные знакомые…

– Особая магия, – уточнил мужчина, – ищущая следы зла. А данный индивид купался в пороке.

– Пороке или убийствах?

– И том и другом. Настолько насыщенный черный цвет говорит как минимум о многочисленных контактах с той стороной.

– Мясник забивает скотину сотнями. – Зашипел старикашка, злобно таращась на меня. – Как бы твой ритуал отразился на нем?

– Иначе. – Последовал короткий ответ. – Убийства без наслаждения страданиями жертвы дает насыщенный красный. Убийство скота – красный с белыми прожилками.

– Уважаемые, – улыбнулся я, обращая на себя всеобщее внимание, – валяющиеся перед вами трупы – не единственные доказательства. Если соизволите пройти сквозь вон ту дверь, то увидите замечательный саркофаг. Он же алтарь.

– Саркофаг? – Глаза владыки мертвых вспыхнули, и окрыленный предстоящим зрелищем он бросился внутрь. Очень скоро оттуда послышались восхищенные возгласы, и за некромантом последовали остальные. Снаружи остались только я, отец и вляпавшаяся по самые уши дурочка.

– Не представишь спутницу? – Приподнял брови папаша, и я повернулся к сжавшийся в комок девушке.

– Диана, перед тобой патриарх дома Лаорхисидов, Кархеон. А это – Диана. И да, я в порядке. Спасибо, что спросил.

– Естественно ты в порядке. – Невозмутимо парировал родитель. – Мой сын не проиграл бы голиафу и паре шутов. Лучше поясни, как прелестная эолла оказалась на месте твоего похищения.

– Элементарно. – Оскалился я. – Она в нем участвовала.

– И до сих пор жива? – Присвистнул стратег.

– Как видишь.

– Ночь все чуднее.

Приблизившись к Диане, отец взял ее за подбородок и принялся осматривать словно породистую лошадь. Разве что не проверял зубы, зато крайне внимательно вгляделся в корни волос и, кажется, даже обнюхал.

– Никаких приворотов. – Догадался я, вспоминая древнюю байку о политой любовным зельем голове. Кархеон несколько разочарованно кивнул. Прибить обольстительницу было бы самым простым решением ситуации.