Текст книги "Тактик 3 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Кулабухов

Соавторы: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Дайре была здесь же, рядом с отцом.

Она была одета в простую, но добротную дорожную одежду, которую ей, видимо, подобрали женщины из лагеря. На её лице была сложная смесь эмоций: страх перед неизвестностью, радость от того, что она рядом с отцом, и детский восторг от масштаба происходящего. Вчера она была рабыней в грязном трактире, а сегодня – дочь атамана целой армии, отправляющейся на войну. Перемены в её жизни происходили со скоростью лавины. И в отличие от других женщин лагеря, она ехала с отцом. Не знаю уж, что они там по этому поводу друг другу говорили, не моё дело лезть во взаимоотношения отца и дочери, но дела обстояли именно так. Женщины (почти все) и дети отправлялись в какие-то другие поселения, а мужчины – в поход.

К полудню всё было кончено. На месте оживлённого поселения осталась лишь пустая поляна. Вся банда, около трёхсот бойцов, плюс минимальный набор личного имущества, превратилась в длинную походную колонну, готовую к маршу.

Рэд подошёл ко мне.

– Ну что, пошли?

Я кивнул. Первый этап квеста был завершён. Начинался второй – скрытное вторжение.

Мы двинулись на восток. Колонна растянулась по лесной тропе, но двигалась на удивление тихо и организованно. Впереди шёл отряд разведчиков, по бокам – дозоры. Рэд ехал во главе, рядом с ним – я и Дайре, за нами – мои верные гномы-телохранители. Атаман был сосредоточен и молчалив, и я его не трогал.

Он переваривал своё решение.

Чтобы как-то разрядить обстановку и, как я понял, донести до меня какую-то важную мысль, он вдруг заговорил.

– Ты знаешь, что находится к востоку отсюда, Рос? Королевство Катав. Своеобразное место, тихое и законопослушное, но так было не всегда. Триста лет назад там правил король Иорганг. Жестокий, самовлюблённый и уверенный в своей полной безнаказанности дурак. Однажды ему приглянулась молодая эльфийка. Он осыпал её подарками, оказывал знаки внимания, но она его отвергла.

Рэд сделал паузу, его взгляд стал жёстким.

– Король взбесился. Как это так, ему, королю, кто-то смеет отказывать⁈ Он приказал схватить её. Девять дней и ночей он держал её у себя и насиловал, а когда она умерла, приказал выбросить тело в городской ров. Он был уверен, что ему, королю, средоточию закона и власти, за это ничего не будет. Но он ошибался. Осквернённая им девушка была младшей сестрой эльфийского принца по имени Наэрэль. Не самого, скажем так, гуманного и всепрощающего эльфа.

Я слушал внимательно. Это была не просто байка у костра. Это была местная история.

– Наэрэль собрал отряд. Никто не знает, сколько их было. Может, сотня, может, десять. Вместе они прошли сотни километров от своих лесов до столицы Катава, и никто их не заметил. Ни один патруль, ни один дозор, крестьянин, пасущий коров или там, охотник у костра. Потрясающая скрытность, то, чему мы учимся, но не можем достичь. Однажды на рассвете они оказались внутри городских стен столицы. И даже внутри королевского дворца. Они устроили там резню. Жестокую, тотальную. Они вырезали короля, всю его семью, всех его родственников, слуг, министров, гвардейцев, чиновников и тех, кто просто оказался на пути. Всех. Они перебили почти половину жителей столицы. Когда утром королевские войска, стоявшие гарнизоном в пригороде, попытались штурмовать город и выбить эльфов, эльфы не стали прятаться за стенами. Гонимые жаждой мести, они вышли из ворот и атаковали первыми. Они и тогда убили всех, кто не успел сбежать. К вечеру в Катаве не осталось государственной власти.

Даже для этого жестокого мира история звучала жутко.

– И тогда Наэрэль, который к тому времени, видимо, немного остыл, решил, что раз уж так вышло, то он и его эльфы станут тут новой властью. Они основали Орден Сияющего Орлана и начали править. И, что самое смешное, правили они настолько хорошо и справедливо, что к ним стали перебираться жители из соседних королевств. Простым людям нравился порядок, низкие налоги, отсутствие коррупции и хорошие законы. А вот соседним королям это, конечно же, не понравилось. Они объявили Ордену войну, напали… и проиграли. Все до единого. Потому что воины Ордена Сияющего Орлана денно и нощно занимаются только одним – военной подготовкой. Никто не может с ними сравниться.

Он помолчал, давая мне осознать услышанное.

– И вот уже триста лет любой король, любой герцог или военачальник не может просто отмахнуться, если к нему прибывают послы Ордена и требуют прекратить какую-то войну или изменить государственную политику. Потому что все знают: если не договориться, то однажды ночью в твоей спальне появятся несколько сотен эльфийских убийц и вырежут тебя, твою гвардию и всех, кто встанет у них на пути. Этих эльфов ненавидят. Но их боятся. И слушают.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Я это к чему, Рос. Чтобы сменить режим, мало просто силы. Нужна легенда, идеологическая основа, если желаешь и готовность идти до конца. Без жалости и без сомнений. Ты готов к этому?

Я понял его намёк. Он спрашивал, готов ли я стать для этого королевства своего рода Наэрэлем.

– Я готов сделать то, что должно быть сделано, – ответил я. – А легенды… Что же, доводилось и легенды подтягивать задним числом. Так сказать, с лёгкой руки.

Рэд удовлетворённо кивнул. Кажется, он получил ответ, который хотел услышать.

Через два дня пути мы подошли к границе королевства Южный Инзер – владений того самого короля Коннэбля, которого нам предстояло «подвинуть». Лес здесь редел, переходя в болотистые низины и труднопроходимые чащобы. Впереди, по донесениям разведчиков, начинались патрулируемые дороги и сторожевые посты.

Я ожидал, что Рэд будет прорываться с боем или, по крайней мере, попытается дать крюк в несколько десятков километров. Но он снова меня удивил. Он даже не думал о силовом варианте.

– Прорываться – значит поднять тревогу, – пояснил он мне, изучая карту, набросанную на куске коры. – Нас начнут искать. А нам нужно проникнуть в самое сердце королевства тихо, как змея в нору.

Он повёл свой отряд не в обход, а напрямик. Через самые гибельные места – топи, болота и почти непроходимые заросли. Он использовал старые, малозаметные и неочевидные контрабандистские тропы, причём такие, которые заведомо не мог знать, а обнаруживал как опытный следопыт по мере продвижения.

Переход начался с наступлением темноты. Это было настоящее испытание. Мы шли по незнакомой и неприятной местности, временами утопая в вязкой, чавкающей грязи. Комары одолевали, да и в целом двигаться большой колонной ночью – то ещё приключение.

Но что меня поразило – это дисциплина. Колонна двигалась почти бесшумно. Никто не зажигал огня. Команды передавались шёпотом по цепочке или условными жестами, едва различимыми в лунном свете. Люди Рэда, казалось, всегда были готовы к прогулкам по болотам. Они двигались уверенно, помогая друг другу, подстраховывая на особо опасных участках.

В пути часто приходилось идти пешком, ведя своего Грома под уздцы. Лошади от всего этого перехода приходили в ужас, и всё же поддавались общему настроению и шли. Кроме того, на узких участках застревали телеги, запряжённые мулами и люди протаскивали их вручную.

Я шёл в авангарде, рядом с Рэдом. Он ориентировался в этом хаосе с какой-то сверхъестественной точностью, находя едва заметные приметы: надломленную ветку, особый мох на дереве, камень странной формы. Я снова убедился, что имею дело не с простым разбойником, а с высококлассным специалистом по тайным операциям. Его лесное братство было идеальным инструментом для диверсионной войны.

Переход занял всю ночь. Это были тяжёлые, изматывающие часы. Но к утру, когда первые лучи солнца окрасили восток, мы были уже на другой стороне. На территории вражеского королевства. Мы не оставили следов, не подняли тревоги. Для пограничной стражи короля Коннэбля прошедшая ночь была такой же спокойной, как и все предыдущие. Они и не подозревали, что в их тыл только что проник отряд из трёхсот профессиональных головорезов.

Мы шли ещё полдня, несмотря на изрядную усталость, люди продолжали движение, пока углубились на много километров в лес и нашли идеальное место для нового временного лагеря – укромную, заросшую густым кустарником лощину, скрытую от посторонних глаз холмами. Люди, измотанные ночным переходом, тут же принялись обустраиваться, но делали это все так же тихо и споро, как и при сборке предыдущего лагеря.

Едва мы успели выставить дозоры и развести несколько бездымных костров, как произошло нечто неожиданное. Из-за деревьев, не таясь, вышел гоблин. Старый, морщинистый, с длинным носом и хитрыми, как у лисы, глазками. Он был одет в рваные шкуры, а в руке держал корявый посох. За ним, на почтительном расстоянии, маячило ещё с десяток его сородичей с копьями и самодельными луками.

Люди Рэда тут же схватились за оружие, но атаман остановил их жестом. Он спокойно шагнул навстречу гоблину. И тут я услышал то, чего никак не ожидал.

Рэд заговорил на гоблинском. Его речь была гортанной, полной щелкающих и шипящих звуков, но старый гоблин, очевидно, его прекрасно понимал. Я тоже кое-что разбирал. Мой «перк» на знание языков, полученный при попадании в этот мир, был заточен под орочий, но гоблинский, как оказалось, был его дальним и сильно искажённым «родственником». Я улавливал только суть разговора.

Рэд не угрожал и не требовал. Он вёл переговоры. Он представился вождём клана «странствующих торговцев», которые ищут место для временной стоянки. Он клялся, что его люди не причинят вреда племени гоблинов, не будут охотиться на их землях и трогать их запасы. Более того, он предложил сделку. Торговлю. Металл, инструменты, ткани в обмен на информацию и право прохода.

В качестве жеста доброй воли он протянул старому гоблину небольшой, но тяжёлый мешочек. Тот развязал его, заглянул внутрь, и его хитрые глазки жадно блеснули. Там были серебряные монеты.

Рэд объяснил, что они, как и гоблины, не в восторге от короля Коннэбля и его сборщиков налогов, которые обирают всех без разбора. Он говорил о взаимной выгоде, об общем враге.

Старый гоблин, вождь местного племени, оказался не дураком. Он быстро оценил ситуацию. Перед ним стоял не враг и конкурент, а потенциальный союзник. Сильный, хорошо вооружённый союзник, который не требует, а предлагает. И платит серебром. Выбор был очевиден.

Он что-то прошамкал своим сородичам, и те опустили оружие. Сделка состоялась. Гоблин клятвенно пообещал, что ни одна живая душа не узнает о нашем присутствии в этом лесу. Первая дипломатическая победа на новой земле была одержана.

Я смотрел на Рэда с новым уважением. Он был совсем не головорезом, который полагался бы на силу оружия и угрозы. Он был ещё и тонким дипломатом, способным найти общий язык с кем угодно. Мой потенциал для свержения неугодного богине монарха обрастал всё более интересными подробностями.

Глава 5

Путь в столицу

Оставив Дайре под присмотром самых надёжных людей Рэда и на косвенном попечение гоблинов, хозяев этих лесов, которые, к моему удивлению, отнеслись к ней с почтительным любопытством, мы с атаманом начали готовиться к следующему этапу операции.

Сидеть в лесу и ждать у моря погоды было не в моих правилах. Нам нужна была информация.

Свежая, желательно точная, и совершенно неофициальная.

А главный источник информации – это столица, город Лемез, самое сердце вражеской территории.

– Пойдем вдвоём, – предложил я, когда мы сидели у костра, обсуждая наши действия. – Большая группа привлечёт внимание. Вся твоя армия здесь – наш козырь в рукаве, и светить его раньше времени – глупость. Мы же пойдём на разведку. Тихо, как тени.

Рэд кивнул, полностью соглашаясь. За последние дни он преобразился. Тяжесть отцовства и божественного долга не сломила его, а, наоборот, будто выковала заново. В его глазах появилась стальная решимость, а движения стали ещё более точными и собранными. Он больше не был просто хозяином леса. Он был командиром, ведущим своих людей на войну, и осознавал всю ответственность.

– Выдадим себя за наёмников? – предложил Рэд.

– Не слышал, чтобы король нанимал наёмников, – ответил я. – Я бы предложил, что попроще. Мы – странствующие торговцы шерстью. Ищем новые рынки сбыта, прицениваемся, прощупываем почву. Ничего героического, ничего подозрительного. Шерсть – товар ходовой, но не настолько ценный, чтобы вызывать интерес у серьёзных людей. Серые люди, никому не нужные.

Подготовка к маскараду заняла пару часов. Мы сменили нашу практичную кожаную одежду на грубые тканные куртки и штаны, фасона, какой носят мелкие купцы или зажиточные крестьяне.

Мой доспех, подарок Анаи, остался на мне, расставаться с ним было бы самоубийством, но поверх я накинул плотный, мешковатый плащ, который успешно скрывал его очертания. Клевец остался в лагере (слишком габаритный), а короткий меч были убран в седельные сумки, обмотанный тряпьём. Мои ножи скрытого ношения остались на поясе, а вот метательные (к стыду своему, я до сих пор не обучился владеть ими как следует) тоже убрал. Гномий кастет лежал в кармане, всегда наготове. Рэд замаскировался схожим образом, спрятав свои длинные ножи под плащом так, что их мог бы заметить только очень намётанный глаз. Мы выглядели как два усталых, озабоченных делами коммерсанта, а не как пара головорезов, способных вдвоём навести шороху в небольшом поселении.

Попрощавшись с Дайре, которая смотрела на отца с обожанием и страхом, мы взяли моих коней и покинули лагерь прямо среди ночи.

Парочка гоблинов всегда ошивалась за пределами лагеря, делая вид что собирают грибы и ягоды, но в действительности присматривая за нами. Рэд обратился к ним на их языке и нанял одного в качестве проводника.

Проводник вывел нас на торговый тракт окольными тропами, и уже через пару часов мы двигались верхом по разбитой, грязной дороге, ведущей на юг.

К утру сделали привал, но ненадолго и двинули в путь. Достаточно быстро мы нагнали то, что искали – небольшой караван из семи крытых повозок, медленно ползущий в сторону столицы. Присоединиться к нему было делом техники. Караванщики в этих неспокойных землях всегда были рады дополнительной защите, даже если эта защита выглядела просто как пара крепких мужчин.

Владельцами каравана оказались брат и сестра, южане с тёмными волосами и смуглой кожей. Брат, Алано, высокий, жилистый, с настороженным взглядом. Сестра, Лиана, полная его противоположность: живая, бойкая, с лукавыми искорками в чёрных глазах. Они везли на продажу вино и оливковое масло – товары, которые в этих краях ценились и хорошо продавались.

Они не задавали лишних вопросов. Наша легенда о торговцах шерстью их вполне устроила. Алано, окинув нас оценивающим взглядом, больше обратил внимание не на наши слова, а на то, как мы держимся в седле, и на скрытые под плащами очертания оружия. Он, видимо, принял нас за наёмников, ищущих попутного заработка, или торговцев, умеющих пользоваться оружием и понимающих, что путешествовать в одиночку – плохая примета. Его это устраивало.

Лиана же одарила меня такой откровенно любопытной и одобряющей улыбкой, что я на мгновение почувствовал себя не шпионом на задании, а обычным парнем, с которым флиртует красивая девушка. Это было странное и почти забытое чувство.

Охрана каравана состояла из шести человек, нанятых, по всей видимости, на ближайшем постоялом дворе. Их тупые лица, примитивное оружие и пустые глаза не оставляли сомнений: при первой же серьёзной опасности эти «воины» разбегутся, как тараканы.

Классика жанра. Средневековый ЧОП и без особых амбиций.

Мы ехали с караваном почти до самого вечера. День клонился к закату, когда на одном из лесных участков тракта произошло нападение. Из-за деревьев, с нелепыми, хаотичными выкриками, на дорогу высыпала толпа. Их было человек тридцать, может, чуть больше. Они перегородили дорогу, размахивая оружием.

Я бросил быстрый взгляд на Рэда. Он даже не напрягся, лишь скривил губы в презрительной усмешке. Я его понимал. То, что мы видели, было скорее пародией на засаду, чем реальной угрозой. Нападавшие были вооружены чем попало: вилами, хозяйственными топорами, тяжёлыми дубинами, у одного я даже заметил косу. Одеты они были в крестьянские обноски, а их лица выражали не столько ярость, сколько отчаяние и страх.

Мой мозг аналитика мгновенно обработал информацию.

Вооружение: импровизированное, не боевое.

Построение: отсутствует, просто толпа.

Моральный дух: крайне низкий.

Тактика:«выбежать и напугать».

Вывод: это не разбойники, а какой-то балаган.

Наёмная охрана каравана оценивала ситуацию проще, они пересчитали противников, потом себя, провели численное сравнение и пришли к простому выводу: «Нас меньше, надо бежать».

Увидев толпу, превосходящую их числом в пять раз, они не стали даже пытаться оценить угрозу. С воплем «Засада!» шестеро «храбрецов» развернули своих коней и, пришпоривая их, бросились наутёк в обратном направлении, едва не сбив повозку Лианы.

Их трусость была настолько предсказуемой и шаблонной, что я даже не испытал раздражения, просто констатировал факт.

Алано и Лиана побледнели, но остались на месте. Им-то было жалко бросать свой товар, а вот их наёмные работники действовали по-разному. Кто-то остался, но прятался под телегу, кто-то и сбежал.

Однако в целом южная кровь давала о себе знать, они были напуганы, но не собирались бросать свой товар и бежать.

Толпа «разбойников», видя, что охрана разбежалась, немного осмелела и медленно двинулась к нам. Их предводитель, здоровенный мужик с испитым лицом и дубиной в руках, вышел вперёд.

– С-с-стойте! – крикнул он, стараясь, чтобы его голос звучал грозно. – Отдавайте все, что у вас есть, и, быть может, мы вас не тронем!

Я и Рэд спокойно сидели в седлах, даже не вынимая оружия.

– Что делать будем, стратег? – с усмешкой спросил Рэд.

– Урок вежливости преподадим, – ответил я. – Только без членовредительства. Это было бы лишним.

Мы спешились одновременно.

Рэд широким, уверенным шагом пошел навстречу главарю. Тот, видя приближающегося к нему широкоплечего, спокойного, как скала, здоровяка, растерял всю свою напускную храбрость. Он замахнулся дубиной, но Рэд легко уклонился и нанес короткий, точный удар кулаком ему в челюсть. Главарь молча рухнул в дорожную грязь.

В этот же момент я занялся остальными, кто был поближе. Четверо крестьян бросились на меня, размахивая своими вилами и топорами. Я двигался быстро и поскольку понимал, что пользоваться им они не умеют, то свой меч из сумки не достал.

Одному подсёк ноги, выбив из рук топор. Второму вывернул запястье, заставив выронить вилы. Третьего просто пнул в грудь, и он, споткнувшись, повалился на четвертого. Никакой жестокости. Чистая техника. Быстро, эффективно и почти без шума.

Остальные крестьяне, увидев, как их предводитель лежит без сознания, а самая активная группа нейтрализована за несколько секунд двумя незнакомцами, замерли в нерешительности. А потом, подчиняясь стадному инстинкту, развернулись и бросились обратно в лес, оставляя на дороге своих поверженных товарищей.

Весь «бой» занял меньше минуты.

Алано и Лиана смотрели на нас с открытыми ртами. Они ожидали чего угодно – драки, крови, смерти. Но не такой быстрой, будничной и сравнительно бескровной расправы.

Я подошёл к одному из крестьян, которого сбил с ног, и помог ему подняться. Тот смотрел на меня с ужасом, ожидая удара.

– Успокойся, – сказал я. – Мы не стражники. Мы просто хотим поговорить.

Рэд тем временем привёл в чувство их главаря, полив ему на лицо водичкой из фляги.

Мы оттащили главаря «разбойников» и четверых его самых смелых подельников к обочине, подальше от ушей караванщиков. Рэд сел на поваленное дерево, скрестив на груди мощные руки, и одним своим видом внушал пленникам священный трепет. Я же взял на себя роль «доброго следователя».

Главарь, придя в себя, оказался не грозным атаманом, а обычным мужиком лет сорока, отчаявшимся и сломленным. Звали его Брон. Когда он понял, что мы не собираемся его убивать или сдавать страже, его прорвало.

Вся эта ситуация была лучше любого шпионажа. Я воочию увидел, до какого состояния король Коннэбль довел свой народ, потому что этот сброд был не разбойниками, а натуральными крестьянами.

Люди, которые должны были пахать землю, были вынуждены выходить на большую дорогу с вилами, чтобы как-то прокормить свои семьи. Это была не просто «революционная ситуация». В обществе назрели мощные социальные проблемы и появись тут свой Ленин, то хватило бы одной искры и броневика.

Атаман говорил, и это был не просто рассказ, а крик души. Он рыдал, не стесняясь своих слёз, размазывая по лицу грязь и сопли. Рассказывал о новых налогах, которые ввёл король Коннэбль. Налог на дым, на каждый новый очаг. Налог на скот. Налог на урожай. Сборщики налогов, сопровождаемые королевской стражей, выгребали из деревень всё до последнего зёрнышка. Они забирали скот, инструменты, отбирали у женщин последние украшения. Тех, кто пытался сопротивляться, избивали до полусмерти или уводили в столицу, и больше их никто не видел.

– У нас дети голодают, господин, – всхлипывал Брон. – Мы едим коренья и лебеду. Выйти на дорогу с вилами – это был наш последний шанс. Мы не хотели никого убивать. Думали, напугаем, заберем ценности, продадим и тем проживём сезон.

Его товарищи, понурив головы, согласно кивали. Они добавляли свои детали, которые не противоречили сказанному главарём. У одного стражники забрали единственную корову. У другого – избили сына за то, что тот пытался спрятать мешки с зерном.

Я слушал, и во мне поднималась холодная ярость. Не на этих несчастных бедолаг, а на систему, которая их породила. На короля, который видел в своём народе лишь источник дохода, дойную корову, которую можно резать, когда она перестаёт давать молоко.

От них же я получил первую информацию о столице.

Лемез, по их словам, отнюдь не процветал. Все, кто мог – мигрировали, а жители боялись сказать лишнее слово. Публичные порки и казни на центральной площади стали обыденным зрелищем. Богатые купцы откупались от стражи взятками, а простой люд жил в постоянном страхе.

Задав дополнительные вопросы по количеству ворот в городе, районов, расположению королевского дворца, предместьях и работе рынка, я встал. Пленники замерли, ожидая приговора.

– Идите, – сказал я.

Брон недоверчиво поднял на меня глаза.

– Куда, господин?

– Домой идите. В свою деревню. К своим семьям.

Я достал из кошеля несколько серебряных монет – немного, но достаточно, чтобы купить пару мешков муки и протянул их Брону.

– Берите. Поможет, чтобы не особенно голодать. А дальше… молитесь богине Анае и ждите. Скоро всё изменится. Передайте остальным, чтобы сидели тихо и не высовывались. Не время сейчас караваны грабить, да и в целом, не ваше это.

Брон смотрел то на монеты, то на меня, в его глазах стояло недоверие. Однако я всем своим видом показывал, что не шучу, а Рэд отошёл в сторону чтобы не мешать.

Брон неуклюже поднялся, поклонился, схватил монеты и, поминутно озираясь и подгоняя своих товарищей, бросился в лес.

Когда мы вернулись к каравану, Алано и Лиана смотрели на нас с нескрываемым изумлением. Они, очевидно, ожидали, что мы вернёмся с отрубленными головами или ушами разбойников в качестве трофеев. А мы просто отпустили их, да ещё и денег дали.

– Вы… вы их отпустили? – недоверчиво спросил Алано.

– Это не разбойники, – ответил Рэд, забираясь в седло и в его словах была спрятана ирония, ведь разбойником, причём матёрым, был именно он. – Они просто отчаявшиеся и слегка одичавшие люди. Я с такими не воюю. Скорее наоборот, могу помочь.

Этот жест милосердия, совершенно нелогичный с точки зрения обычного наёмника или торговца, произвел на южан неизгладимое впечатление. В их глазах мы перестали быть просто попутчиками, наш авторитет вырос до небес. Они смотрели на нас не просто с уважением, а с каким-то благоговением. Они поняли, что связались не с простыми людьми. И это было именно то, что мне нужно.

Вечером мы разбили лагерь у дороги. Поверженные «разбойники» и сбежавшая охрана сделали свое дело, теперь Алано и Лиана смотрели на меня и Рэда как на единственных гарантов своей безопасности. Нас накормили лучшим, что у них было, жареным мясом, свежим хлебом и угощали терпким южным вином, которое Алано достал из своих запасов.

Рэд, не привыкший к таким компаниям, после ужина отошёл в сторону и, усевшись под деревом, погрузился в свои мысли. Я же остался у костра, наслаждаясь теплом и редкими минутами покоя.

Через некоторое время ко мне подсела Лиана. Она принесла с собой две глиняные чаши и кувшин с вином.

– Еще вина, спаситель? – спросила она с лукавой улыбкой, наполняя мою чашу.

– Я не спаситель, – усмехнулся я. – Просто оказался в нужном месте в нужное время.

– Для нас вы именно спасители, – серьёзно сказала она. – Если бы не вы с вашим другом, мы бы сейчас возвращались домой пешком и без гроша. Те бедолаги забрали бы всё.

Мы помолчали, глядя на огонь.

– Вы не похожи на торговца шерстью, Рос, – вдруг сказала она, внимательно глядя на меня. – И ваш друг тоже. Торговцы не дерутся так, как вы. И не отпускают разбойников, подарив им серебро. Кто вы на самом деле?

Вопрос был прямой. Я мог бы солгать, придумать очередную легенду. Но глядя в её честные, любопытные глаза, мне этого не хотелось.

– Скажем так, я человек, который пытается исправить некоторые ошибки в этом королевстве, – уклончиво ответил я.

Она понимающе кивнула.

– Здесь многое нужно исправлять. Мы ездим по этим землям уже третий год, и с каждым разом становится всё хуже. Люди злые, напуганные. Кругом нищета и безнадёга. Совсем не так, как у нас дома.

– А где ваш дом? – спросил я, чтобы сменить тему.

И она начала рассказывать.

Её глаза заблестели, а в голосе появились тёплые, восторженные нотки. Она говорила о своем родном городе – вольном портовом городе на южном побережье. О море, солёном ветре, криках чаек. О шумных рынках, где торгуют диковинными товарами со всего света. О высоких белых кораблях, уходящих за горизонт. О свободной жизни, где каждый сам себе хозяин и не кланяется никакому королю.

Её рассказ был как глоток свежего воздуха в удушливой атмосфере этого королевства.

Он рисовал картину другого мира – мира, где есть надежда, свобода и будущее. Я слушал её, и на душе становилось одновременно и легко, и тяжело. Легко – потому что её история напоминала, что не весь мир погрузился в мрак тирании. А тяжело – потому что я понимал, что та, описанная ею мирная, свободная жизнь не для меня. Мой путь лежал через кровь, интриги и войну.

– Вы должны приехать к нам в гости, когда закончите свои дела, – сказала она, её щеки слегка покраснели от вина и, возможно, не только от него. – Я покажу вам наш город. Вам понравится.

Она явно флиртовала.

Её колено «случайно» коснулось моего, а взгляд был полон откровенного интереса. Она была красива, умна, отважна. В другой жизни, в другом мире, я бы, наверное, не упустил такой шанс.

Глава 6

Столпы Тирании

– Боюсь, мои дела здесь надолго, – мягко ответил я, отодвигаясь. – И мой путь очень опасен. Я не могу рисковать ещё и тобой.

Она вздохнула, но, кажется, всё поняла.

– Жаль, – сказала она без обиды. – Но я всё равно буду надеяться.

Эта короткая встреча, этот разговор у костра, стали для меня чем-то важным. Напоминанием о том, за что, собственно, я ввязался в эту авантюру. Не за богиню, не за деньги. А за то, чтобы у людей была возможность жить так, как рассказывала Лиана. Свободно и без страха.

Ещё через день пути мы увидели столицу королевства, город Лемез. Он раскинулся в широкой долине, окружённый высокой каменной стеной с массивными башнями. Издали город выглядел внушительно, как и подобает столице. Но чем ближе мы подъезжали, тем сильнее это впечатление рассеивалось.

Стены, хоть и были крепкими, местами обветшали, кладка осыпалась. Поля вокруг были запущены, а немногочисленные деревни выглядели убого и бедно. У городских ворот царил хаос. Десятки повозок, крестьянских телег и пеших путников толпились в ожидании, создавая огромную пробку.

Стражники на воротах вели себя как хозяева жизни. Грубые, наглые, в грязных доспехах, они не столько проверяли въезжающих, сколько занимались откровенным вымогательством. Они придирались к каждой мелочи, заставляли распаковывать тюки, и пропускали быстрее лишь тех, кто совал им в руку монету.

Наш караван не стал исключением. Старший стражник, капрал с бычьей шеей и багровым от пьянства лицом, долго и придирчиво осматривал наши повозки.

– Вино? Масло? – хмыкнул он, заглядывая под полог. – Товары подакцизные. Пошлина – десять серебряных.

– У нас есть все документы! – возмутился было Алано.

– Документы подотрут задницу твоему ослу, – нагло заявил капрал. – Или плати, или разворачивайся. А можешь остаться здесь. В долговой яме. Места там много.

Алано сжал кулаки, но Лиана остановила его, положив руку на плечо. Спорить с этими людьми было бесполезно и опасно. Она молча отсчитала монеты и протянула стражнику. Тот сграбастал их и, не пересчитывая, сунул в свой кошель.

– Проезжайте, – буркнул он и переключился на следующую жертву.

Мы въехали в город.

Внутри Лемез производил ещё более гнетущее впечатление, чем снаружи. Широкие центральные улицы были относительно чистыми, но стоило свернуть в переулок, как ты попадал в царство грязи, вони и нищеты.

Часть домов стояли обшарпанные, с пустыми глазницами и явными признаками запустения и разрухи.

По улицам бродили толпы оборванцев и нищих. И повсюду были стражники. Они ходили патрулями по двое-трое, заглядывали в таверны, сгоняли торговцев с площадей. Их присутствие было гнетущим, оно пропитывало сам воздух этого города.

Караван остановился на постоялом дворе недалеко от рыночной площади. Пришло время прощаться.

Я спешился и оказался рядом с Лианой, которая одарила меня долгим и слегка грустным взглядом.

– Спасибо тебе и Оливеру, – искренне сказал Алано, который поймал мою руку в мягкое рукопожатие и какое-то время удерживал, словно желая продлить моё присутствие. – Без вас мы бы сюда не добрались.

– Мы пробудем в городе четыре дня, – добавила Лиана, глядя мне прямо в глаза. В её взгляде была и благодарность, и надежда. – Если что, вы знаете, где нас найти.

– Я запомню эти слова, – поклонился я, но вкладывал в них совсем другой смысл. Это означало что «боевые действия» не начнутся, пока караван Лианы и Алано не покинет город.

– Удачи вам с торговлей, – сказал я. – Прощайте.

Я намеренно сказал «прощайте», а не «до свидания», давая ей понять, что наша встреча окончена. Она вздохнула, но кивнула.

Мы с Рэдом взяли под уздцы коней и, не оглядываясь, шагнули в гущу городской толпы. Мы растворились в ней, стали двумя безликими фигурками в сером море людей.