Текст книги "Мираж Золотого острова"
Автор книги: Тим Северин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 18
Вычищенная и отполированная лантака отлично смотрелась на палубе кора-кора. Пушечка сияла на утреннем солнце. Войско Оморо отправлялось в поход. Пурпурное знамя султана снова развевалось на старом флагштоке; гребцы, сидевшие в каноэ и на вынесенных вбок скамьях, были охвачены радостным предвкушением. Они горланили военные песни и дружно взмахивали веслами, с силой опуская их в воду. Гектор то и дело оглядывался на дворец Кедатун Султан. Мансур говорил ему, что женщины королевского дома не должны показываться на виду, когда во дворце находятся иноземцы, но в другое время им позволяли иногда выходить за его стены. Гектор гадал, а не стоит ли сейчас у портика Мария и не смотрит ли, как кора-кора уходит в море.
– Доброе утро. Как поживаете?
От неожиданности Гектор вздрогнул.
Из маленькой хижины-каюты за спиной Гектора вышел принц Джайналабидин, он-то и обратился к нему на ломаном испанском.
Гектор быстро справился с удивлением. Видимо, мальчик брал уроки у Марии. Похоже, мальчишка способный. Ну что ж, вот он, шанс узнать, как она там.
– Ваше высочество хорошо говорит по-испански. Ваша учительница должна быть довольна.
Парень широко улыбнулся:
– Ты ее мужчина, да?
Гектор не предполагал, что Мария станет говорить о нем со своим учеником. При мысли, что она о нем помнит, у него в душе разлилось приятное волнение.
– У Марии все хорошо? – спросил Гектор.
– Она подружиться с мои сестры.
Мальчик порылся в складках своих одежд.
– Она сказать мне передать вам это. – Он вложил в руку Гектору листок бумаги.
Увидев знакомый почерк, Гектор почувствовал, как кровь прилила к лицу.
Дорогой мой Гектор!
Я знаю, что у тебя все хорошо и что капитан Флюкт и голландцы сбежали, а Дан и другие твои друзья остались. Я очень хочу тебя видеть. Новости доходят до меня из третьих рук, но я знаю, что скоро вы отправитесь в военный поход. Принц много говорит обо всех вас и согласился передать тебе эту записку. Он хороший мальчик. Постарайся вернуться целым и невредимым и сделай так, чтобы с ним тоже ничего плохого не случилось. Не беспокойся обо мне, я здорова, благополучна и буду с нетерпением ждать твоего возвращения.
С любовью,
Мария.
Пока Гектор читал, принц не сводил с него глаз.
– Спасибо, что передали мне это письмо, – улыбнулся Гектор. – Оно сделало меня счастливым.
– Когда мы вернуться… – Мальчик никак не мог подобрать слова. Он подозвал Мансура и заговорил с ним на своем языке.
– Его высочество говорит, что по возвращении султан обещал ему великолепные празднества, – перевел Мансур.
– Я и мои товарищи сделаем для победы все, что в наших силах, – ответил Гектор.
Он вовсе не был уверен в успехе похода, и уж очень странно было идти на войну под командованием ребенка. Он снова попытался представить, какое же наказание их ждет, если экспедиция окончится провалом.
* * *
Выброшенный морем «Вестфлинге» показался еще до полудня. Корабль все еще лежал на рифе. Даже издали было видно, что теперь у него, что называется, перебит хребет. Высокая и узкая корма обломилась и дрейфовала теперь на небольшом расстоянии от остального корпуса, который так и торчал на прежнем месте, насаженный на кораллы. Судно лопнуло вдоль ватерлинии, как перезрелая дыня. От трех мачт простыл и след. Должно быть, они свалились за борт, и их отнесло течением. Вода неуклонно находила все новые и новые слабые места и разрушала судно. В бортах зияли дыры, сквозь которые можно было видеть море по другую сторону корабля. Доски обшивки разошлись, кое-где обломились, торчали зазубренные края. Черные кляксы грибка пятнали деревянный корпус.
Кора-кора плыла осторожно, лавируя между коралловыми рифами и повинуясь командам впередсмотрящего. Гребцы лишь слегка окунали весла в воду. Наконец, в сотне шагов от останков «Вестфлинге», впередсмотрящий криком предупредил, что дальше идти нельзя. Ближе каноэ могло подойти только с риском для своего хрупкого корпуса.
– Гектор, пойдем-ка посмотрим на эти пушки. Лучше надень башмаки, а то ноги о кораллы изрежешь, – посоветовал Дан.
Он уже стащил с себя рубаху и погрузился в теплую светло-зеленую воду. Гектор последовал за ним. То пешком, то вплавь они добрались до останков судна. Слышно было, как в зияющих пробоинах в борту «Вестфлинге» журчит приливная вода. Вот промелькнула стайка мелких ярких рыбешек – они вились около судна, питаясь водорослями, облепившими днище.
Друзья подобрались вплотную к кораблю и обошли его, оказавшись у развороченной кормы. Дан вытянул руки вверх, ухватился за торчавший конец доски и подтянулся. Доска обломилась, и он с громким всплеском свалился в воду. Поднявшись на ноги, мискито посмотрел на оставшийся у него в руках обломок.
– Теперь я понимаю, почему мы никак не могли обнаружить течь, – сказал Дан. Он поднял деревяшку, показывая ее другу. Кусок деревянной доски толщиной в три дюйма был пронизан многочисленными ходами диаметром с соломинку. В этих червоточинах прятались маленькие бледные округлые личинки – меньше ногтя. Приглядевшись, Гектор разглядел, что головы у червячков имеют форму спирали – этакие маленькие сверла.
– Корабельный червь-древоточец, – заявил Дан. – Они просто сожрали весь корабль. Даже странно, что он так долго продержался на воде. Корпус, наверное, везде имел течи.
Дан отломил еще один кусок доски, напоминавшей пчелиные соты, и с отвращением выбросил его в море.
– Через пару лет от этого корабля вообще ничего не останется, кроме нескольких железок и кучи балластных камней.
– Их здесь тоже немного. Мы ведь почти все выбросили за борт, – напомнил Гектор.
Забравшись внутрь через пробоину, они оказались в кормовой части трюма. Вода доходила до колен. В чреве корабля пахло распадом и запустением. Маленькие серые крабы бегали по бимсам и прятались в темные щелях. Дан и Гектор, внимательно глядя под ноги, осторожно пробирались к трапу, ведущему на палубу. Обшивка под ногами была неровной, доски кое-где покоробились, покрылись илом и водорослями, так что запросто можно было поскользнуться и упасть. Они поднялись по трапу – половины ступенек не было – и шагнули на разваливающуюся палубу. Обходя явно прогнившие участки, друзья добрались до планшира правого борта. Здесь, по-прежнему принайтовленная к рым-болтам, стояла одна из двух пушек, которую тогда решено было оставить. Дан одобрительно похлопал ее по стволу.
– Нам повезло: медь, – сказал он. – Старого образца, но они надежнее. Будь она чугунной, замучились бы таскать.
Гектор рассматривал красовавшуюся на литом стволе эмблему. На «рога» большой буквы V были будто бы ны буквы О и С, только поменьше.
– Это же герб Голландской Ост-Индской компании, – заметил он. – Интересно, как пушка попала в руки Флюкта?
– Небось ограбил какой-нибудь корабль Компании. Наверняка он не только контрабандист, но и пират.
Мискито обхватил ладонями жерло пушки, пытаясь определить калибр:
– Пять фунтов или что-то в этом роде, – предположил он. Он стер грязь с запальной полки. – Ничего такого, чего нельзя исправить при должном старании. Нужны еще инструменты и круглые ядра. Надо поискать банник.
Они внимательно осмотрели уже затопленные водой части судна. На полубаке Гектор нашел орудийную кладовую. Там обнаружились банник с клоцем, необходимые для чистки ствола после выстрела, совок для пороха, три тяжелых штыря, которыми, как рычагами, можно было двигать пушку, и прибойник.
– А пыжовника нет? – спросил Дан, когда Гектор приволок находки и положил рядом с пушкой.
– Нет. Зато есть ящик пыжей.
– Ладно. Всегда можно какой-нибудь мокрой ветошью обмотать другой конец банника – вот и пыжовник.
– Там был еще один инструмент – прут с такими шипами на конце. Но его я не взял.
– Это проверять, нет ли трещин внутри ствола. Нам он ни к чему – ну обнаружим трещины, а как их устранить? Будем надеяться, что пушки прочные. Ядро нашел?
– Нет.
Дан нахмурился:
– Плохо. Две маленьких лантаки можно было зарядить мушкетными пулями или хотя бы галькой, но уж если брать большую пушку, нужны ядра.
– Может, пушки стояли тут для виду, – пожал плечами Гектор.
Дан засунул руку в ствол:
– Здесь есть пыж, хотя он и мокрый насквозь. За ним – ядро. По-моему, Флюкт был из тех, кто предпочитает оружие держать наготове, чтобы времени не терять.
Он вытащил руку, и они проверили вторую пушку. Та тоже оказалась заряжена.
– Ты уверен, что здесь нет рундука с ядрами? – спросил Дан.
– Ничего нет. Мне кажется, Флюкт был слишком жаден и не держал запаса ядер, – ответил Гектор.
– Нет смысла тащить две пушки, если ядер у нас всего на два выстрела. Хватит и одной, – заметил Дан.
Гектор посмотрел на кора-кора, качавшуюся у кромки рифа, в пятидесяти шагах от разбитого «Вестфлинге».
– Как ты хочешь перетащить ее? – с сомнением в голосе спросил он.
– Пусть оморо изготовят плот, потом дождемся прилива и погрузим на него пушку.
Друзья вернулись на каноэ, где их ждал принц Джайналабидин. Его глаза сверкали от нетерпения. Гектор рассказал о плане Дана. Мальчик быстро заговорил с визирем.
– Принц говорит, что оморо прекрасно умеют строить плоты, – перевел Мансур. – Мы ловим с плотов рыбу в реке. Его высочество говорит, что он прикажет – и его люди изготовят плот за три часа, так что до ночи пушка будет перевезена.
Гектор предпочел не высказывать своих сомнений в том, что эту работу можно сделать так быстро.
– Тогда, с позволения его высочества, Изреель и Дан отправятся обратно на «Вестфлинге» и приведут пушку в порядок. Мы с Жаком останемся здесь на случай, если им что-то понадобится.
Кора-кора вошла в тот же ручей, на берегу которого спасшиеся с «Вестфлинге» разбили когда-то свой лагерь. Вскоре Гектор вынужден был признать, что недооценивал оморо. Команда разбилась на отряды и рассеялась по джунглям. Через полчаса одна партия вернулась со стеблями гигантского бамбука, шести дюймов в диаметре и длиной тридцать футов. Туземцы ободрали листья и тяжелыми ножами сняли верхнюю блестящую кожицу. Мансур сказал, что плот будет прочнее, если ее снять. Члены второго отряда притащили побеги ротанга и теперь разделяли их на отдельные волокна. Когда все было готово, оморо связали бамбуковые стебли «веревками» из ротанга, а потом положили еще стебли сверху, крест-накрест, чтобы сделать плот крепче. К полудню готовый плот спустили на воду, и Гектор с Мансуром отправились на нем к останкам «Вестфлинге».
К тому времени Изреель и Дан с помощью рычагов подкатили пушку к самому краю палубы и отвинтили болты, которые соединяли цапфы с лафетом. Люди принца обвязали пушку ротанговыми волокнами, а из бамбука соорудили примитивное подъемное устройство. Подошедшая волна приподняла плот, и пушку, подняв с лафета, пронесли через борт и благополучно опустили на него. Через несколько минут на плот погрузили и лафет.
– Неплохо сработано, – похвалил Изреель. Держа в каждой руке по ядру, он тоже перебрался на плот. Дан и Гектор забрали принадлежности для пушки и последовали за ним.
* * *
Три дня спустя Гектор разглядывал Хаар, главный город Сугалы и резиденцию раджи. Теперь он понимал, почему оморо никак не могли победить своих врагов. Хаар стоял на мысе. С трех сторон его защищали отвесные скалы высотой в двести футов. Со стороны моря к городу можно было подняться только по тропе, вырубленной в крутом утесе и начинавшейся у причала на каменистом берегу. Но рыбаки успевали сообщить в город о любом приближавшемся судне.
Гектор вздрогнул, когда в воду неподалеку от него угодила мушкетная пуля. Жители Сугалы изредка стреляли для острастки по кора-кора, когда та медленно проходила вдоль берега. Но на таком расстоянии попасть в цель было трудно.
– Бум, бум! – Принц Джайналабидин взволнованно имитировал звуки орудийных выстрелов, указывая сначала на лантаку, а потом на медную пушку, которую тащили на плоту за каноэ.
Гектор отрицательно покачал головой. Имея в запасе всего два ядра, глупо стрелять по скале.
– Мы должны подойти поближе, чтобы от пушек был толк. Нужно напасть на город с суши, – объяснил он визирю.
– Это опасно, – предупредил Мансур. – С суши Хаар защищает крепкий частокол из стволов, и люди раджи вырубили вокруг джунгли, а местность тут плоская и ровная, спрятаться негде. Подойдем слишком близко – они нас перестреляют.
– У нас нет выбора, если хотим использовать пушку, – отрезал Гектор.
Мансур упирался:
– Большую пушку туда не поднять. Скалы очень крутые и густо заросли, единственный путь к вершине – по руслу ручья. И во многих местах придется идти по колено в воде.
Гектор постарался, чтобы его ответ прозвучал бодро и жизнерадостно:
– Значит, надо постараться обратить это в преимущество. Жители Сугалы не ожидают, что мы потащим пушку этим путем. Значит, не станут мешать нам. Они укроются за частоколом и будут дожидаться, пока мы не уйдем. А мы преподнесем им приятный сюрприз. – Повернувшись к принцу, он медленно, раздельно выговаривая слова, сказал по-испански: – Ваше высочество, ваши люди смогут пронести большую пушку через лес наверх и подойти к городу с другой стороны?
Мальчик закусил губу и обеспокоенно посмотрел на Мансура. Ясно было, что ему впервые предлагают отдать самостоятельный приказ, не полагаясь на визиря. На всякий случай, чтобы не было недоразумений, Мансур перевел Джайналабидину слова Гектора. Помолчав немного, принц горделиво ответил:
– Конечно. Мои люди сделают все, что я им прикажу.
Гектору стало стыдно, что он вынужден воспользоваться детской бравадой принца, но другого выхода не было.
– Тогда предлагаю перенести пушку на берег там, где этого не увидят жители Сугалы, чтобы они не знали, что мы затеваем.
Казалось, Мансур смирился с решением его высочества.
– Здесь есть маленькая бухточка за отмелью. Мы там как-то стояли и даже разбивали на берегу лагерь.
Он громко отдал приказ, и гребцы начали разворачивать каноэ, как бы уходя от Хаара. Вслед им раздавались залпы из мушкетов и издевательский хохот защитников крепости.
– У них, как видно, полно пороха, – сухо заметил Изреель.
– Возможно, им его привозит тот же торговец, что и султану, – съязвил Гектор.
Он смотрел на берег. Уже была видна отмель, за которой могла укрыться кора-кора.
– Изреель, я пойду вперед, а ты проследи за выгрузкой пушки. Хочу разведать, что это за тропа, по которой мы собираемся идти. Посмотрим, так ли она плоха, как говорит Мансур, или все-таки можно поднять по ней пятифутовую пушку.
* * *
Оставив всех на берегу, Гектор отправился на разведку. Уже через двадцать ярдов он понял, как трудно будет тащить пушку наверх. Если бы не его провожатый, воин оморо, принимавший участие в предыдущем походе на Хаар, Гектор вообще не нашел бы в джунглях этой тропинки. Продираясь сквозь густую растительность, натыкаясь на торчащие из земли спутанные корни деревьев и на огромные упавшие стволы, то и дело оскальзываясь на сыром мху, он очень быстро утратил всякое понятие о том, где берег, а где город. Почва была влажной, нога проваливалась в толстый слой гниющих листьев. Было совершенно ясно, что тяжелые деревянные колеса лафета, предназначенные для того, чтобы катать орудие по палубе, увязнут тут мгновенно.
Когда они наконец добрались до ручья, о котором говорил Мансур, дорога стала еще труднее. Невозможно было идти по берегу, густо заросшему кустарником, – приходилось шагать по самому руслу. Камни на дне предательски скользили под ногами. Несколько раз камень совсем уходил из-под ног, и Гектор падал, едва успевая выставить вперед руки. Через двадцать минут такой ходьбы он понял, что Мансур прав. К тому же впереди начинались пороги. Проворный и ловкий человек, перепрыгивая с камня на камень, мог преодолеть их, но с тяжелой пушкой это было невозможно.
Огорченный, Гектор остановился перевести дух. Он чувствовал себя таким жалким в этом непроходимом лесу. Кроны громадных деревьев скрывали небо и солнце. Слышен был только шум водопадов впереди, да журчание воды, доходившей ему до лодыжек. Пахло мокрой землей, мириады насекомых язвили шею и руки.
Внезапный металлический крик птицы заставил его подскочить. Птица каркнула два раза и где-то очень близко. Крик повторился через несколько секунд и разнесся эхом по джунглям. Откуда-то издалека послышался ответ. Проводник, который шел на несколько ярдов впереди, резко остановился и предупреждающе поднял руку. Гектор вытянул шею, пытаясь разглядеть птицу. Прямые стволы ближайших деревьев были высокими и голыми, а первые ветви росли на высоте приблизительно восьмидесяти футов. Лес напоминал колонны собора.
Металлический вскрик раздался снова, еще ближе. Гектор повернулся к своему проводнику. Тот сделал руками плавный жест.
– Манук девата, – произнес он одними губами.
Значит, Божественные птицы, подумал Гектор. Ну да, поэтому он и здесь – оспорить право местных на яркие перышки живущих в этом зеленом хаосе крикливых существ. Он снова вгляделся в зеленый полог, но не увидел ничего.
Следующий крик раздался в опасной близости, в каких-нибудь десяти ярдах, не далее. И донесся он не с ветвей над головой Гектора, а снизу, с берега ручья, откуда-то справа. Гектор посмотрел туда и увидел человека – мужчину не более пяти футов ростом, изящного сложения, с шапкой мелко-курчавых черных волос на слишком большой для его туловища голове. Он был в одной лишь набедренной повязке. На шее у него висела на шнурке выдолбленная тыква, а в руке он держал бамбуковый обруч, за который цеплялись когтями три маленьких красно-зеленых попугайчика.
Человек долго-долго молча смотрел на Гектора и его спутника. Потом его суровое лицо расплылось в робкой улыбке. Отвернувшись от Гектора и встав лицом к лесу, мужчина свободной рукой зажал нос и, набрав ртом побольше воздуха, издал пронзительный металлический клекот. Издалека ему ответили. Итак, это был птицелов, приманивающий свою добычу.
Гектор осторожно выбрался из ручья на берег и подошел поближе к незнакомцу, стараясь при этом не испугать его. У маленького человечка были повадки лесной птицы – того гляди вспорхнет и улетит.
– Салам алейкум, – тихо поздоровался Гектор.
Человек приветливо кивнул, но не ответил и не сделал ни шага к Гектору. Три попугайчика веселой расцветки защебетали и завозились на своем «насесте», перебирая лапками и хватая кольцо клювами. Гектор посмотрел на проводника, ожидая от него помощи в переговорах, но тот только беспомощно пожал плечами. Видимо, оморо не говорили на языке здешних жителей. Гектор снова обратился к птицелову.
– Здесь есть дорога на Хаар? – спросил он по-английски.
Большие карие глаза незнакомца с интересом разглядывали его, и Гектор подумал, что птицелов, наверно, впервые в своей жизни видит человека с белой кожей и серыми глазами. Гектор поднял левую руку ладонью вверх, и, перебирая по ладони пальцами правой, показал: «идти». Потом указал на холм и широко развел руки – «широкая дорога».
Птицелов подумал немного, потом жестом поманил Гектора за собой. Он пошел наискосок по склону холма, петляя между деревьями. Поспевать за ним было непросто. Коротышка легко шагал по лесу, небрежно помахивая своим обручем с попугаями. Время от времени он останавливался и ждал, пока Гектор и оморо его нагонят. Наконец, спустя четверть часа, он остановился и показал на вершину холма. Они были на самом краю оползня, вероятно, случившегося здесь несколько лет назад. Изрядный кусок породы обвалился сверху и сполз вниз. Поток земли и камней снес высокие деревья и оставил глубокий рубец на склоне холма. Стоя у самой кромки обрыва и глядя вниз и направо, Гектор видел начало узкой прибрежной полоски.
Он с трудом скрыл свое разочарование. Возможно, когда-то этот оползень и облегчал дорогу наверх, но за прошедшие несколько лет уже вырос порядочный подлесок. Путь к вершине теперь лежал сквозь заросли кустов, молодых деревьев и переплетавшихся лиан. С тяжелой пушкой тут не пройдешь.
– Спасибо, большое спасибо, – улыбнулся Гектор и закивал проводнику.
Птицелов одарил чужаков еще одной застенчивой улыбкой и жестами дал понять, что намерен довести их до самого верха, вывести на прямую дорогу к Хаару. Но Гектор уже и так увидел все, что ему было нужно. Он был подавлен, устал, и пора было возвращаться на берег, чтобы рассказать оставшимся о том, что разузнали разведчики. Поэтому он отрицательно помотал головой и повернул назад, к ручью. Птицелов тоже двинулся обратно. Вскоре он обогнал Гектора и скрылся из виду. Они шли медленно, спотыкаясь и оскальзываясь. Снова послышался металлический крик – на этот раз сверху, с ветвей деревьев. Подняв голову, Гектор с удивлением увидел птицелова, который глядел на него с дерева. Коротышка сидел на ветке на высоте примерно сорока футов и привязывал к ветвям своих попугаев.
На прощанье он помахал рукой.
* * *
– Охотник из лесного народа, – сказал Мансур, когда Гектор, вернувшись, рассказал ему об увиденном. – Они приносят в город свою добычу – живых птиц или снятую с них кожу с перьями, продают и снова пропадают в джунглях. Никому не подчиняются, даже в Аллаха не верят.
Они стояли около медной пушки, снова водруженной на деревянный лафет.
– Как вы думаете, сколько весит пушка? – спросил Мансур.
– Полтонны, – ответил Дан.
– Я должен поговорить с людьми – выяснить, смогут ли они донести ее до Хаара по той дороге, которую вам указал этот человек, – сказал визирь.
Он ушел, посовещался с несколькими мужчинами постарше и, вернувшись, сказал, что те уверены, что сумеют втащить пушку на утес.
– Вы предупредили их, что склон зарос кустарником и молодыми деревьями? – спросил Гектор.
– Да. Это их не пугает, – успокоил его Мансур. – Они говорят, что отправятся завтра на рассвете. От вас требуется лишь показать им то место, куда вас привел охотник.
Свои сомнения Гектор оставил при себе, когда на следующее утро оморо разобрали бамбуковый плот и смастерили прочную волокушу. Уже через полчаса пушку погрузили на нее и двинулись в путь. Тридцать человек тянули пушку, впрягшись в сбрую из ротанговых волокон, которые они использовали как веревки. Другие шли впереди с тяжелыми ножами и прорубали через кустарник тропинку. Третьи подкладывали валки под полозья волокуши. Шедшие сзади несли порох, пули, инструменты и припасы. Четверо тащили на растяжках одну лантаку, еще четверо – другую. Изреель вызвался нести два драгоценных пушечных ядра, по одному в каждой руке. Дойдя до места, где тропинка круто поднималась вверх, колонна остановилась. Здесь, у начала оползня, носильщики положили на землю свой груз, и те, что тянули волокушу, тоже дали себе отдых. Жак сбросил с плеча на землю лязгнувшие инструменты для орудия и уселся рядом с Гектором.
– Знать бы, что они задумали, – сказал француз, кивком указав на группу мужчин помоложе, которые карабкались по оползню вверх. Вскоре они исчезли за откосом.
Через несколько минут к Гектору подошел Мансур:
– Наши говорят, что место, где вы сидите, опасно.
Удивленный Гектор встал и отошел, и Жак последовал его примеру. Скоро сверху послышался пронзительный свист, сменившийся грохотом, который все приближался. Через несколько секунд ствол огромного дерева бешено запрыгал вниз по холму, остановившись лишь у самого его основания. Следом почти сразу покатилось и второе дерево. Гектор насчитал их не меньше дюжины. Они неслись, иногда зарываясь концами в рыхлую почву, и тогда взлетали грязевые фонтанчики. Потом сверху опять послышался свист – и стволопад закончился. Тягловая команда поднялась. Гектор поспешил к ним, чтобы помочь снять пушку с лафета и обвязать цапфы веревками. Огромные стволы проделали на склоне просеку, по которой оморо и собирались теперь поднимать свой груз. Две группы по сорок человек начали дружно тянуть. Через каждые несколько минут они останавливались передохнуть. Потом снова тянули. Через час пушка была уже за кромкой плато, на ровной земле. За ней подняли волокушу и лафет.
– Оморо говорят, что до Хаара отсюда меньше полумили, – сказал Дан. – Перед тем как идти дальше, надо бы взглянуть на городские укрепления.
Изреель и Гектор отправились с ним. Довольно скоро они дошли до края джунглей: дальше вся растительность была начисто вырублена.
– Дальше ни шагу, – сказал мискито, пригибаясь к земле. – Здесь они уже могут попасть в нас из мушкетов.
Все обстояло именно так, как предупреждал Мансур. Пространство в сто шагов между городом и лесом было расчищено и прекрасно простреливалось. За этой смертельной полосой стоял частокол высотой в десять футов, защищавший прибрежную часть города. Стволы деревьев были вертикально вкопаны в землю. В центре разведчики увидели тяжелые ворота, тоже сработанные из дерева и крепко запертые. Над палисадом иногда появлялись головы в тюрбанах. Гектор заметил облачко дыма – кто-то из защитников крепости выстрелил по лесу из мушкета.
– Дают понять, чтобы ближе не совались, – сказал Дан. – Что будем делать дальше, Изреель?
– Для начала принесем две маленьких пушечки. Будем периодически стрелять из них. Это отвлечет их, а мы тем временем установим нечто посерьезнее.
Гектор внимательно оглядел частокол:
– Как ты думаешь, где у них самое слабое место?
– Ворота. Мушкетную пулю они, пожалуй, выдержат, но против ядра не устоят.
– Хорошо, давайте попробуем в деле лантаки султана, – согласился Гектор, и друзья повернули обратно.
Через десять минут Гектор уже объяснял Мансуру, что лантаки надо притащить на опушку леса и к каждой приставить по дюжине оморо.
– С ними пойдет Жак, – сказал Гектор. – Он научит их заряжать, целиться и стрелять.
– Это то же самое, что стрелять из мушкета, только калибр больше? – спросил визирь.
– Да, только надо не забывать прочищать ствол и доставать угольки после выстрела, иначе следующий заряд может слишком рано воспламениться. И еще предупредите людей: если они зарядят слишком много пуль или камней, пушка выстрелит очень недалеко. Но самое страшное – может разорвать ствол.
– А как насчет большой пушки? – спросил Мансур. – Его высочеству не терпится проверить ее в деле.
Гектор и сам видел, что глаза у мальчика просто горят от волнения.
– Скажите его высочеству, что Изреель установит большую пушку на краю леса, прямо напротив ворот. Оттуда станем обстреливать частокол.
Мансур перевел слова Гектора, но получил от принца резкий и нетерпеливый ответ. Визирь явно забеспокоился, услышав его. Он перевел Гектору:
– Его высочество настаивает на том, что он сам будет стрелять из большой пушки.
Гектор принялся было объяснять, что старую медную пушку никогда не проверяли, что она не слишком надежна: если ее разорвет, то погибнут все, кто окажется рядом. Принц перебил его одной короткой фразой. Мансур вздрогнул:
– Принц говорит: это не просьба – это приказ.
– Что ж, ладно. На место доставим пушку на волокуше. Но безопасней будет зарядить ее сейчас, без спешки и не на глазах людей из Сугалы.
Изреель скинул рубаху и намотал ее на банник, чтобы прочистить ствол.
– Как думаешь, сколько надо пороха? – спросил он Дана.
Мискито пожал плечами:
– Половины совка, думаю, будет достаточно.
Изреель большим пальцем протер совок для пороха, взятый на «Вестфлинге», и принялся разглядывать нанесенные изнутри тонкие риски.
– Надеюсь, это и есть нужная метка для этой пушки, а не для той, что была больше, – сказал он.
Изреель вынул пробку из бочонка и тонкой струйкой стал сыпать серо-черный порошок, пока пороха не набралось ровно пол совка.
– Погоди, – сказал Дан. Тонкой бамбуковой палочкой он поковырялся в запальном отверстии, потом засунул ее как можно глубже. Отметив, какой кусок бамбука остался торчать, он вынул палочку, а потом приложил ее вертикально к дульному срезу пушки.
Принц что-то сказал Мансуру.
– Его высочество хочет знать, что вы делаете, – перевел визирь.
– Я проверяю, стреляет пушка высоко или низко, то есть пытаюсь определить, как надо целиться, – ответил Дан. Он отбросил палку. – Высоковато. Гектор, можешь вырезать мне клин из твердого дерева, скажем, восемь дюймов в длину и три дюйма в основании?
Изреель осторожно просунул совок с порохом в дуло пушки, потом повернул руку в запястье и высыпал порох в камору. Вытащив пустой совок, он взял прибойник и хорошенько утрамбовал заряд. Гектор подал ему пыж, который отправился вслед за порохом.
– Ты его нес, тебе и заряжать, – сказал Дан, вручая Изреелю пятифунтовое круглое ядро.
Изреель вложил ядро в дуло и закатил его как мог глубоко. Дан затолкал его прибойником подальше, к самому пыжу, и забил в ствол еще один пыж, закрепляя ядро.
– Порохом затравим, когда выведем орудие на позицию, – сказал Дан.
Справа раздался грохот – это лантака выстрелила по частоколу Сугалы.
– Будем надеяться, теперь они присмиреют, – проворчал Изреель и потащил волокушу вперед. Заряженная пушка медленно поползла через подлесок.
* * *
Не доходя до опушки леса, вне досягаемости мушкетов Сугалы, Дан велел остановиться.
– Незачем подставляться под вражеский огонь, – сказал он.
Кустарник и деревья здесь были достаточно редкими, и сквозь них вполне просматривались городские ворота и частокол. Дан присел за пушкой и, примерившись, скомандовал:
– Немного левее.
Изреель с Гектором двигали пушку до тех пор, пока мискито не остался доволен. Потом он попросил Изрееля подсунуть рычаг под казенник пушки и чуть приподнять его.
– Еще немного! – скомандовал он, когда ствол чуть опустился. – Держи так! – И вставил деревянный клин.
Стоявшие в нескольких шагах от пушки Мансур и принц Джайналабидин внимательно наблюдали за манипуляциями друзей.
– Его Высочество хочет знать, вы целитесь в верхнюю или в нижнюю часть ворот? – сказал визирь.
– Нет, не в ворота, – ответил Дан. – Я целюсь в землю в двадцати шагах от ворот, на тот случай, если пушка выстрелит выше, чем я рассчитываю. Ничего плохого не произойдет, если ядро отскочит от земли и потом угодит в цель. Возможно, удар получится даже разрушительнее.
И Дан засыпал порох из пороховницы в запальное отверстие пушки, проделал пороховую дорожку на запальной полке.
Послышалось несколько мушкетных выстрелов, и почти сразу же раздалось ответное сердитое рявканье лантаки.
– Все готово, – негромко объявил Дан, затыкая пороховницу пробкой.
Отойдя к ближайшему кусту, он отломил прямую тонкую веточку длиной приблизительно в два фута, ободрал листья и расщепил кончик ветки. Потом Дан взял у одного из оморо фитиль и зажал тлеющий конец шнура в расщепе ветки.
– Если ваше высочество желает выстрелить из пушки, то пожалуйста. Только встаньте как можно дальше, – сказал индеец, вручая принцу пальник.
Гектор не мог не восхититься спокойствием принца Джайналабидина. Без всяких подсказок мальчик подошел к пушке и поднес горящий конец фитиля к запальной полке.
