Текст книги "Безвозвратно (ЛП)"
Автор книги: Тиффани А. Сноу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
– Зачем нам нужно ехать в даунтаун? – выпалила я, когда мой мозг, наконец, воспринял то, что он сказал. Блейн был одет сегодня для суда в серый костюм, белую рубашку и бордовый галстук. На фоне него я чувствовала себя крайне неловко в своих брюках цвета хаки и в голубом свитере.
– Тебя хотят видеть в полицейском участке, – ответил он, не вдаваясь в детали.
– Для чего?
– Они не стали говорить по телефону.
Развернувшись, Блейн направился к выходу, положив конец моим расспросам, и я, схватив сумочку, поспешила за ним. Когда мы проходили мимо Дианы, я видела, что она смотрела нам в след. Черт. Я уходила с Блейном. Да, не трудно было догадаться, о чем она думала. Фантастика.
Блейн провел меня к своей машине, и когда я села на пассажирское место, закрыл за мной дверь. Если честно, я успела забыть, насколько небольшим был салон, или, возможно, присутствие Блейна создавало такое впечатление, но во время пути мы сидели крайне близко, и это сильно отвлекало.
– Ты не обязан меня сопровождать, – произнесла я осторожно. – Я могла бы поехать и сама.
Он взглянул на меня, прежде чем снова вернуть глаза к дороге.
– Я твой адвокат. Это моя работа – сопровождать тебя.
– Тогда я должна платить тебе, – возразила я упрямо, хотя не имела ни малейшего представления, каким образом могла бы себе это позволить, если учесть, что услуги Блейна расценивались фирмой свыше пятисот долларов за час его времени. Я видела, как угол его рта дернулся.
– Ты можешь заплатить мне, надев то, что лежит на заднем сидении.
Озадаченная, я обернулась и увидела коричневый бумажный пакет, лежавший позади меня. С моих губ сорвался стон, и я услышала тихий смех Блейна.
– Я надеялась, что потеряла его, – выдохнула я, чувствуя, как загорелись мои щеки только от одной мысли, что Блейн видел, насколько открытым был костюм.
– Могу я надеяться, что это пример твоих предпочтений в одежде в нерабочее время? – поинтересовался Блейн.
От его слов в районе моего живота запорхали предательские бабочки. Черт.
– Нет, – возразила я, стараясь говорить ровно, – это не так. Весь персонал бара в пятницу вечером будет одет в костюмы поп-див. – Смущенно помедлив, я добавила: – Я буду в образе Бритни Спирс.
Блейн громко рассмеялся, заставив меня подпрыгнуть на месте, и хотя мне нравился звук его смеха, мои щеки залились краской еще сильнее.
– Ну, спасибо, – пробормотала я мрачно, скрестив руки на груди и осев в кресло глубже. Блейн сумел сдержать смех, но на его губах все еще продолжала блуждать усмешка.
– Я просто не могу представить тебя в образе Бритни, – произнес он, взглянув на меня, и я заметила, что смех придал его глазам блеск. – Ты, кажется, не слишком вписываешься в типаж.
Его скептическое отношение к моей любимой поп-принцессе заставило меня поморщиться.
– Эй, она очень успешная личность, – заметила я в ее защиту, – в особенности для ее юного возраста.
Мне как-то даже не верилось, что я спорила о Бритни Спирс с Блейном. Это казалось сюрреалистичным.
Блейн мягко рассмеялся и покачал головой.
– Я и не говорил, что она не успешна, – возразил он, и я слышала в его голосе нотки юмора. – Уверен, она очень талантливая девушка.
Я фыркнула на это, но не стала развивать тему дальше, удовлетворившись тем, что он выказал хотя бы какое-то уважение к моей любимой певице. К тому же мы уже подъезжали к участку, что меня, если честно, не слишком радовало, потому что между нами так редко устанавливались ненапряженные моменты, когда мы могли поговорить о чем-то отвлеченном, что мне это даже понравилось.
Поддерживая меня под локоть, Блейн провел нас в участок и сообщил находящемуся за стойкой офицеру наши имена. Тот в свою очередь попросил нас пройти в секцию ожидания, где мы послушно сели в синие пластиковые стулья в молчаливом ожидании дальнейшего развития событий.
Несколько минут спустя к нам подошел мужчина лет сорока с заметно редеющими каштановыми волосами, одетый в коричневые брюки и белую рубашку со слишком коротким галстуком.
– Кэтлин Тернер? – уточнил мужчина, и мы с Блейном сразу же поднялись. Я кивнула, и мужчина протянул мне руку.
– Детектив Фрэнк Милано, – представился он, уверено пожав мне руку. Когда Блейн назвал свое имя, детектив пожал руку и ему тоже.
– Зачем вам понадобилась Кэтлин? – спросил Блейн, предупредив меня еще в машине, что говорить в участке будет он.
– Нам бы хотелось, чтобы мисс Тернер идентифицировала тело, – ответил детектив Милано.
Мой рот открылся от шока.
– Тело? – переспросила я, и Блейн удостоил меня жестким взглядом, заставившим меня тут же замолчать.
– Да, – проигнорировав Блейна, ответил мне детектив. – Думаю, мы нашли того, кто убил вашу соседку Шейлу Монтгомери. Но нам необходимо удостовериться. И как раз с этим нам можете помочь вы, потому что, возможно, знали преступника.
Я была удивлена, конечно, но потом подумала, что, вполне вероятно, это были хорошие новости. Возможно, Марк ошибался, и не существовало никаких подпольных лиц, преследовавших его и Шейлу. Только мне не совсем было понятно, почему полиция считала, будто я могла опознать тело преступника.
– Нам придется спуститься в морг, – продолжил детектив, и я кивнула.
– Хорошо.
Детектив прошел по коридору, и мы с Блейном последовали в шаге за ним.
– Ты когда-нибудь прежде видела мертвое тело? – спросил Блейн тихо. Я кивнула, вспомнив о матери и отце.
– Ты видела когда-нибудь тело, не подготовленное похоронным бюро? – настаивал Блейн.
Я понимала, куда он клонит, прекрасно осознавая, что мертвые тела выглядели жутко, но полагала, что обладала достаточно стойким характером, чтобы выдержать предстоявшую процедуру.
– Меня не стошнит, и я не собираюсь падать в обморок, если это то, о чем ты переживаешь, – сквозь зубы проговорила я, закатив глаза. Пожалуйста. Я не являлась чем-то вроде беспомощного цветка.
Блейн ничего не возразил, и я надеялась, что смогла отстоять свои позиции.
Несколько минут спустя мы прошли в холодную комнату, пропитавшуюся антисептиками и чем-то еще. Мое воображение сразу же услужливо подсказало, что это были запахи смерти и разложения. Но я решительно отбросила все эти мысли к черту.
В дверях нас встретил патологоанатом, с которым мы прошли в еще более холодное помещение, где находились ящики. Все это выглядело жутко знакомым. Не потому что я была в морге прежде, а потому что все выглядело так, как показывали по телевизору. Меня пробирала дрожь, и я думаю, что вызвана она была не только холодом.
Патологоанатом и детектив остановились по одну сторону от ящика, а мы с Блейном по другую. Моя прежняя бравада достаточно быстро угасла, и я нервозно переместилась с одной ноги на другую. Когда ящик открыли и выдвинули лоток с телом, я начала испытывать легкое головокружение.
Тело, укрытое белой простыней, лежало совершенно ровно, и я не могла оторвать от него глаз. Резкий запах теперь уже был почти невыносимым, из-за чего мой желудок сдавило спазмом. Тяжело сглотнув, я дала себе твердую установку сдерживать рвотные позывы.
В это время сотрудник морга стянул простыню вниз, и я увидела… Марка. Он выглядел совершенно умиротворенно, как будто спал, если только не считать, что у него полностью отсутствовал затылок.
Комната начала плыть у меня перед глазами, и я отшатнулась назад, пытаясь отойти от жутких останков Марка. Моя рука инстинктивно потянулась в сторону Блейна, в то время как глаза не могли оторваться от изувеченного тела…
Следующее, что я услышала, это были злые голоса. Они, казалось, доносились до меня издалека, как будто мои уши были заложены ватой. Я чувствовала себя так, словно парила в невесомости. И мне было холодно. Холодно и легко. Голоса становились все более громкими, и мне уже удавалось разобрать некоторые слова.
– Какого черта думаете, вы делаете, детектив! – рявкнул Блейн, и раздражение в его голосе было настолько ощутимым, что мне захотелось сжаться. – Хотя бы небольшое предупреждение было бы более чем кстати.
Ответ детектива расслышать мне не удалось, и я почувствовала, что, по каким-то причинам, начала двигаться.
Открыв глаза, я подняла взгляд и, увидев лицо Блейна, поняла, что он нес меня на руках. Зажмурившись, я тут же захотела снова потерять сознание только для того, чтобы избежать унижения быть вынесенной из морга Блейном.
Прежде чем я успела попросить опустить меня на ноги, Блейн осторожно уложил меня на софу, и я увидела за его спиной маячившего с встревоженным лицом Милано. Без сомнения, детектив пытался понять по моему виду, стошнит меня в скором времени или нет. Моя голова все еще кружилась, но больше ничего не беспокоило, что вдруг показалось мне крайне странным.
– Разве я не упала на пол? – спросила я удивленно, в то время как Блейн снимал свой пиджак, чтобы укрыть им меня. Так как дрожь все еще не отпускала меня, я была благодарна ему за этот жест. Лицо Блейна, все это время подернутое злостью, после моего вопроса значительно смягчилось.
– Ты полагаешь, я мог бы позволить тебе упасть? – ответил он мягким дразнящим тоном так, чтобы только я могла его услышать. – Я должен был сохранить тебя в целостности, чтобы потом напомнить, насколько ты была уверена, что не упадешь в обморок.
Ладно, я это, определенно, заслужила.
Сделав глубокий вдох, я села, и Блейн тут же накинул свой пиджак поверх моих плеч. Подняв глаза в сторону Милано, я смерила его раздраженным взглядом.
– Почему вы не сказали мне, что это тело Марка? – потребовала я, и детектив явно почувствовал себя при этом, как минимум, некомфортно.
– Мы не были уверены, что это был именно тот человек, которого вы считали бой-френдом Шейлы, – ответил он в свою защиту. – Нам нужно было, чтобы вы идентифицировали труп.
– Что с ним случилось? – спросил Блейн, сидевший все это время на корточках передо мной, и теперь занявший место рядом со мной на софе. Оглядевшись по сторонам, я решила, что мы находились в служебном помещении, предназначенным для отдыха. Помимо софы и нескольких разноплановых стульев, здесь также стояли холодильник, микроволновая печь и телевизор.
– Его тело обнаружили соседи, – пояснил Милано, потерев переносицу. – Он написал предсмертную записку, прежде чем застрелиться.
Образ изувеченной головы Марка опять всплыл перед моими глазами, и комната снова пошатнулась. Блейн, по всей видимости, почувствовал это, потому что, обхватив рукой мою спину, твердо удержал меня на месте.
– Дыши медленно, – произнес он мне в ухо. – Дыши глубже.
Я закрыла глаза и сконцентрировалась на своем дыхании. После нескольких секунд пространство перестало двоиться, и я снова открыла глаза, увидев Милано, наблюдавшего за нами с подозрением. Я понимала, чтоон, должно быть, думал, видя руку Блейна вокруг моей талии, но мне было все равно.
– Вы говорите, что он совершил самоубийство? – спросила я, не сводя глаз с детектива. В этом не было никакого смысла. Еще вчера Марк был испуган и пытался всеми способами цепляться за жизнь. Он не производил впечатления человека, который мог вдруг поддаться порыву суицидальной депрессии или вины.
– Все выглядит именно так, – подтвердил детектив, глядя на меня сверху вниз.
– Вы ошибаетесь, – возразила я уверенным голосом. – Он не убивал Шейлу и абсолютно точно не совершал самоубийство. Его тоже убили!
В ответ я увидела возникший в глазах Милано скептицизм, сменившийся, в конечном итоге, жалостью, что только разозлило меня.
– Поверьте мне! – настаивала я. – Вы должны найти тех, кто за этим стоит. Они сначала убили Шейлу, а потом Марка!
Я еще не успела договорить, а Милано уже покачал головой.
– Сожалею, но дело закрыто, мисс Тернер. Марк был ее бой-френдом. Вы сами сказали, что они ругались в ту ночь, так что… ваши показания изначально сделали его подозреваемым номер один. Но это уже неважно, потому что в предсмертной записке он полностью во всем сознался.
– Но вы ошибаетесь! – мой голос сорвался в крик, и Блейн прижал меня к себе сильнее, то ли для того, чтобы меня успокоить, то ли для того, чтобы заставить замолчать.
– Мне жаль, – произнес Милано, и надо сказать в его защиту, он казался вполне искренним, – но здесь я больше ничего не могу сделать. – На этом, последний раз бросив взгляд на меня и Блейна, он вышел из помещения.
– Ты в порядке? – спросил Блейн после нескольких секунд молчания, и я всхлипнула в ответ. Мои глаза жгло от слез, нос потек, и я со злостью вытерла глаза рукавом.
– В порядке, – коротко кивнула я. – Теперь мы можем идти?
В ответ Блейн поднялся и помог мне встать на ноги. Я сняла пиджак и вернула его Блейну, после чего мы направились к его машине. Солнце уже начинало садиться, и ветер заметно усилился, поэтому я зябко обхватила себя руками. Когда мы сели в машину, Блейн сразу же включил обогреватель.
– Ты когда-нибудь одеваешь пальто? – поинтересовался он. Я поморщилась, потому что ненавидела пальто. Обычно, я обходилась жакетами и свитерами до первого снега, после которого мне приходилось все же признать, что наступила зима, и я надевала пальто.
Уже прошло не меньше половины пути, когда я заметила, что мы возвращались не на работу, а ехали по направлению моей квартиры.
– Почему ты везешь меня не в офис?
– Потому что остаток дня ты проведешь дома, – ответил Блейн ровным голосом. – После шоковой ситуации тебе необходим отдых.
Я открыла было рот, чтобы возразить, но его взгляд меня остановил. В любом случае, уже было около пяти, поэтому я не видела большого смысла спорить.
Когда мы, наконец, припарковались на придомовой стоянке, начинало заметно смеркаться. Я развернулась к Блейну, чтобы поблагодарить его, но он уже выходил из машины, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. По лестнице мы поднимались молча, и, несмотря на то, что мне не хотелось в этом признаваться, Блейн был прав, я чувствовала себя опустошенной.
Вытащив ключи из сумочки, я подошла к двери, чтобы зайти в квартиру, и… застыла на месте, потому что дверь уже была открыта.
– Что случилось? – спросил Блейн, стоявший позади меня, и я повернулась к нему с широко распахнутыми глазами.
– Я всегда замыкаю квартиру.
В его глазах тут же отразилось понимание, и он, резко отодвинув меня в сторону, вытянул из-за пояса револьвер. С моего лица окончательно сошла краска, потому что до этого момента я даже не подозревала, что он был вооружен.
– Оставайся здесь, – приказал он, и я послушно кивнула, абсолютно точно зная, что не собиралась выполнять его указаний. В конце концов, там был мой кот.
Распахнув дверь настежь, Блейн осторожно заглянул в коридор, и если кто-то и ожидал нас в квартире, то он, определенно, ничем себя не выдал. Держа оружие впереди себя, Блейн осторожно вошел в гостиную, и когда он скрылся из виду, я досчитала до десяти… (ну, хорошо, возможно, до пяти) а потом тихо последовала за ним.
То, что предстало перед моими глазами, заставило меня вскрикнуть.
Вся квартира была перевернута вверх дном: диван опрокинут, кресло сломано, экран телевизора разбит, и несколько горшков с цветами, которые я еще не успела замучить, были перевернуты на ковре. На кухне из распахнутого холодильника продукты были вывалены прямо на линолеум, а на кафеле лежали осколки разбитых тарелок и стаканов.
Пока я стояла в полупарализованном состоянии, Блейн вышел из спальни и остановился рядом со мной. Его лицо было мрачным, и меня тут же охватил новый приступ паники.
– Тигр! Ты нашел Тигра? – спросила я с оттенком истерии в голосе, потому что абсолютно точно знала, что не смогу перенести, если что-то случится с котом.
Блейн покачал головой:
– Нет. Но мы можем продолжить поиски.
По его голосу я поняла, что он думал, что кот мертв или сбежал, и к моим глазам подступили несдерживаемые слезы.
Осторожно переступая через осколки стекла, я прошла к дверному проему спальни только для того, чтобы обнаружить, как по всему полу была разбросана разорванная одежда. Не в силах более на это смотреть, я отвернулась, и как раз в этот момент раздался стук в дверь, заставивший нас обоих резко обернуться.
В коридор прошла моя соседка Сиджи, и ее рот округлился в тихое «О» по мере того, как она оглядывалась по сторонам с широко распахнутыми глазами.
Но я уже не замечала ничего, кроме того, что находилось у нее в руках.
– Тигр! – закричала я, кинувшись к коту. Спасибо, Господи. Слезы ручьем полились у меня из глаз, когда я почувствовала прижатый к сердцу родной комок.
– Спасибо тебе огромное, – выдохнула я, снова вернув взгляд к Сиджи. – Как ты его нашла?
– Он бродил по лестничной площадке, – ответила девушка, пожав плечами. – Я подумала, что, возможно, это твой кот. – После секундной паузы она спросила: – Так что здесь… произошло?
– Вы слышали или видели что-нибудь необычное сегодня? – задал встречный вопрос Блейн.
Сиджи покачала головой.
– Нет. Я работаю по ночам, поэтому днем сплю очень крепко. Не слышала абсолютно ничего. Мне очень жаль.
Меня это расстроило, но… по крайней мере, ко мне вернулся Тигр.
– Что ж, спасибо, за то, чтоб позаботилась о моем коте, – вздохнула я с благодарностью.
– Без проблем, – кивнула Сиджи. – Еще увидимся.
После того, как она ушла, я огляделась вокруг и вздохнула. День, который и так выдался слишком долгим, обещал затянуться в еще более долгую ночь. И мне даже думать не хотелось, как я собиралась восстанавливать свои испорченные вещи. У меня не было на это ни страховки, ни денег.
– Пойдем, Кэтлин, – произнес Блейн, прокладывая путь через гостиную к двери.
Я непонимающе нахмурилась, покачав головой.
– О чем ты? Я не могу уйти. Мне нужно позвонить в полицию и начать уборку.
– Нет, ты не будешь этого делать, – коротко возразил он. – Мы позвоним в полицию из моего дома. И на эту ночь ты останешься у меня.
Это была очень плохая идея, поддаться которой, конечно, был большой соблазн… но этот соблазн относился к той самой разновидности, когда я знала, что буду наслаждаться каждой его минутой, но при этом возненавижу себя за это утром.
– Не думаю. В крайнем случае, я поеду к Клэрис или еще к кому-нибудь, – мой голос звучал достаточно уверенно, но когда челюсть Блейна сжалась, я настороженно замолчала.
– Ты поедешь со мной по собственной воле или без таковой, – предупредил он, вскинув бровь. – В любом случае, ты поедешь со мной.
По выражению его лица было понятно, что он не блефовал. Не знаю почему, но я чувствовала, что если пойду с ним сейчас, то пути назад уже не будет. Линия на песке будет пересечена. Безвозвратно. Тем не менее, мой внутренний голос кричал о том, что уйти с Блейном было гораздо более безопасно, чем оставаться здесь. Поэтому я не стала испытывать судьбу и, прижав к себе Тигра, последовала за ним прочь из своей квартиры.
Глава седьмая
Блейн вел машину, молча, в то время как я, чувствуя себя совершенно опустошенной, держала на коленях Тигра и смотрела невидящим взглядом в окно. Марка убили, а это значило, что я вполне могла оказаться следующей в списке. Прижав кота к себе сильнее, я пыталась не думать о том, что он был, чуть ли не единственным, что у меня осталось.
Когда Блейн вдруг остановил машину и выключил фары, я с любопытством огляделась вокруг, потому что все это время не слишком обращала внимание на дорогу и не сразу сообразила, что мы уже были на месте. Снова посмотрев в окно, я почувствовала, что мой рот открылся от удивления, потому что мы припарковались на кольцевой дороге у двухэтажного фамильного дома с красивыми аристократичными колоннами, высокой дверью и мягкой подсветкой, освещавшей всю придомовую территорию. Из окон первого этажа лился свет, и у меня промелькнула мысль, что, возможно, Блейн жил здесь вместе с семьей. Или с очередной подружкой.
Я так долго всматривалась в дом, что не заметила, как Блейн вышел из машины и открыл передо мной дверь. Прижав к себе Тигра, я вышла на дорожку, и Блейн, потянувшись, снял с моего плеча сумочку и, придерживая меня за талию, направил в сторону дома.
Когда мы подошли к двери, она вдруг открылась, и я застыла в нерешительности.
– Все в порядке, – успокоил меня Блейн, – это всего лишь Мона, моя экономка.
И действительно, в дверях показалась женщина, лицо которой при виде нас осветилось приятной приветливой улыбкой. Она была чуть выше меня ростом с затянутыми в тугой узел серебристыми волосами. Ее одежда выглядела консервативной, но при этом удобной, и на вид женщине, казалось, было не больше пятидесяти пяти. Не знаю почему, но она мне напомнила преподавательницу по игре на фортепиано.
– Добрый вечер, – произнесла женщина, и когда мы прошли в дом, закрыла за нами дверь, выжидающе взглянув на Блейна.
– Добрый вечер, Мона, – кивнул Блейн. – Это Кэтлин Тернер. Она сотрудница нашей фирмы. Кто – то взломал сегодня ее квартиру, поэтому она и ее кот некоторое время поживут здесь.
Мона нахмурилась, и я нервозно улыбнулась в надежде, что женщина не воспримет меня, в качестве новой игрушки Блейна на текущий месяц.
– Мне очень жаль, дорогая, – произнесла она с теплотой в голосе, и я выдохнула с облегчением. Ее взгляд опустился к коту, которого я прижимала все это время к груди. – Ну, конечно же, вам здесь рады. Как зовут это рыжее создание?
– Тигр… его зовут Тигр. – Кот, услышав свое имя, замурчал так громко, что мне даже стало неловко. Мона потянулась, чтобы погладить его за ухом, из – за чего он замурчал еще сильнее.
– Возможно, Тигр не откажется от небольшой трапезы? – спросила Мона, и я с благодарностью кивнула. Женщина потянулась за котом, и я вручила ей свой драгоценный оранжевый комок, в то время как Блейн поинтересовался:
– А где Джеральд?
– Он наверху, – ответила Мона, между делом заботливо гладя кота. – В одной из ванных комнат начал протекать кран. – Тигру, казалось, было крайне комфортно в ее руках, потому что он продолжал мурчать. – Так приятно, что у нас снова будет жить кот, – улыбнулась она, заставив мои глаза удивленно расшириться. Я уже открыла рот, чтобы сказать, что мы останемся только на одну ночь, как она снова заговорила:
– Мой собственный кот скончался пару лет назад. Но у нас до сих пор сохранилась его миска и остальные принадлежности. Ты ведь не против, чтобы мы о тебе позаботились, Тигр?
Ладно… черт. Теперь мне уже не хватало духу сказать, что мы не собирались здесь задерживаться надолго.
Блейн взял у меня жакет и снова обратился к Моне:
– Сообщите Джеральду, что сегодня я ужинаю дома.
– Ну, конечно. Сейчас только устрою кота, а потом организую вам что-нибудь на ужин.
– Я планирую разместить Кэтлин в «Садовой» комнате, – сообщил ей Блейн, когда она уже выходила из холла. – Это возможно?
Мона резко остановилась и, обернувшись, посмотрела на Блейна удивленным взглядом, но потом, казалось, восстановила самообладание.
– Вполне. – Это было все, что она сказала, прежде чем продолжить свой путь к кухне.
Я старалась не глазеть по сторонам, как дикарка, когда шла по фойе, и позволила себе бросить украдкой лишь несколько взглядов вокруг. Во всем доме был красивый деревянный пол с брошенными в небрежной роскоши ковровыми дорожками. Справа от лестницы на второй этаж, которая, казалась, сошла прямиком со страниц «Унесенных ветром», виднелась ниша с черным роялем, а слева фойе переходило в арку, ведущую в столовую, где располагался стол, предназначенный, как минимум, для двенадцати персон.
– В этом направлении, Кэтлин, – произнес Блейн, взяв меня под локоть, и я послушно кивнула, чувствуя, что без Тигра мои руки были совсем пустыми.
– Мона и ее муж Джеральд следят за домом и придомовой территорией, – пояснил Блейн, когда мы поднимались по лестнице. – Они являются частью нашей семьей с самого моего детства.
– Они работают у вас так долго? – удивилась я.
– Сколько себя помню, – кивнул Блейн. – Мона была моей гувернанткой, когда я был ребенком.
Его воспитывала гувернантка, меня же… в лучшем случае обучающие мультики после школы по телевизору. Все это лишний раз напоминало о той пропасти, которая пролегала между моим образом жизни и его.
Мы прошли почти к самому концу холла по ковровой дорожке, которая казалась слишком изысканной для того, чтобы по ней можно было ходить, когда Блейн открыл одну из дверей и, пройдя в комнату, включил свет.
Мои глаза снова удивленно расширились, потому что я начинала понимать, почему он назвал комнату «Садовой». Все четыре стены спальной были расписаны в стиле работ импрессионистов, к которым я всегда была неравнодушна, поэтому сразу же узнала в ярких образах сад Моне в Живерни. Даже покрывало на кровати было искусно вписано в садовую тему так, что создавалось ощущение, будто мы находились посреди красивого залитого солнечным светом парка с цветущей лавандой и лилиями на поверхности тихого пруда.
– Тебе нравится? – спросил Блейн, и я, наконец, выдохнула, понимая, что все это время удерживала дыхание.
– Да… здесь очень красиво, – мне было сложно скрыть восхищение, да я и не пыталась этого делать.
– Моя мать была художницей. Она декорировала интерьер фамильного дома в разных стилях. Эту комнату она расписывала собственноручно.
Я повернулась к нему, удивленно вскинув бровь:
– Это ее роспись?
Улыбнувшись, он кивнул:
– Да, она была весьма талантливой. – Казалось, я расслышала в голосе Блейна нотки гордости. Он указал в дальний угол комнаты. – Если вдруг ты захочешь принять душ перед ужином, здесь есть ванная.
Его внимательное ко мне отношение заставило мое сердце сжаться.
– Блейн… – начала я, подняв на него взгляд, – даже не знаю, как тебя благодарить… – Он не дал мне договорить, прижав палец к моим губам.
– Не спеши благодарить меня, Кэтлин, – в его голосе слышалась резкость, которая заставила меня насторожиться. – По отношению к тебе мои мотивы не совсем… – он помедлил, и его глаза прошлись вниз по моему телу и обратно, прежде чем он закончил свою фразу: – альтруистичны.
У меня пересохло во рту.
– Я вернусь за тобой чуть позже, – произнес он и, выйдя из спальной, закрыл за собой дверь.
Пытаясь не зацикливаться на том, что он только что сказал, я села на кровать и чуть не простонала. Красивое покрывало было настолько мягким, а жесткость матраса настолько сбалансирована, что я начала чувствовать себя Златовлаской, попавшей в сказочный лес и не сумевшей отказать себе в удовольствии продвинуться чуть дальше и лечь.
С моих губ сорвался вздох, как только моя голова достигла подушки. И так как Блейн не уточнил, насколько скоро вернется, я подумала, что могла себе позволить несколько минут отдыха.
Когда я снова открыла глаза, то сразу же поняла, что прошло больше, чем несколько минут. Комната была погружена в глубокую ночную тень, и меня укрывало одеяло. Потерев глаза, я посмотрела на часы, обнаружив, что уже была полночь.
«Хороший же из меня получился гость, – скомкано подумал я. – Проспала ужин, забыла про своего кота…»
При мысли об ужине я почувствовала, как сильно проголодалась. Было уже поздно для того, чтобы спускаться вниз, но с другой стороны, дом был настолько большим, что, возможно, при определенной осторожности мне удалось бы пройти на кухню, никого не потревожив.
Опустив ноги с постели, я обнаружила, что кто-то также снял с меня туфли. Пытаясь не думать о том, кто это мог быть, я поискала в темноте свою обувь, но мои усилия оказались тщетными. Ладно. В конце концов, меньше опасности запачкать роскошные ковры.
Заглянув в небольшую уютную ванную, я быстро умылась холодной водой, почистила зубы и вышла из комнаты.
В темноте дом казался хорошо отлаженной машиной – двери открывались бесшумно, пол не скрипел под ногами и, не смотря на темноту, мне хватило тусклого света для того, чтобы ориентироваться в пространстве.
Спустившись по лестнице вниз, я прокралась через столовую, предположив, что дальше меня ожидала кухня и… джэкпот!
Как во всех кухнях, в которых мне когда-либо посчастливилось быть, здесь тоже был оставлен слабый свет. В углу стоял большой стальной холодильник, безупречно мерцавший в темноте, и я последовала прямиком к нему, услышав, как проурчал мой желудок в предвкушении еды. Открыв дверь и осмотрев содержимое холодильника, я разочарованно вздохнула. Видимо, в этом доме предпочитали здоровое питание, потому что на полках лежало много овощей, зелени, сыра, йогурты и яйца. Сначала я подумала, что, возможно, стоило попробовать приготовить яичницу, но потом решила, что это требовало слишком много усилий.
Открыв морозильную камеру, я с надеждой вгляделась в ее содержимое и уже через секунду просияла при виде того, что обнаружила в ее недрах. Даже не верилось, что с той удачей, которая сопутствовала мне в последние дни, меня ожидала здесь целая упаковка мороженого десерта «Каменистая дорога». Не слишком задумываясь о законности своих поступков, я вытащила упаковку и, выудив ложку из ближайшего шкафчика, пристроилась на стул за небольшим кухонным столом.
Мои глаза невольно закрылись от удовольствия, пока я наслаждалась каждой ложкой десерта. Мне казалось, это были самые счастливые минуты за весь отвратительный день. Мои мысли снова вернулись к Марку, и я почувствовала смущение и вину за то, что жалела себя, в то время как у него день выдался, определенно, гораздо хуже.
Я вспомнила о тех вещах, которые он говорил мне вчера. Что-то в его словах цепляло мое подсознание особой тревогой, но я не могла понять что именно. И чем больше я пыталась в этом разобраться, тем расплывчатей становилось это ощущение. Я уже почти сдалась, как вдруг вспомнила о том, что Марк отдал мне рюкзак, о котором я, в свете прошедших событий, совершенно забыла. Теперь я испытывала невероятное облегчение от того, что оставила его в багажнике, а не в квартире, потому что моя машина осталась на стоянке фирмы, а это значило, что рюкзак находился в безопасности.
– Вижу, ты уже проснулась, – произнес Блейн, и я чуть не поперхнулась очередной ложкой мороженого.
Он прислонился к гранитной стойке в своей любимой позе, скрестив на груди руки, и окинул меня взглядом. Моя ладонь невольно потянулась к волосам, чтобы их пригладить, но я тут же себя одернула, опустив руку вниз. Последнее, что мне хотелось, так это чтобы Блейн решил, будто я прихорашивалась для него, хотя и понимала, что от его взгляда трудно было что-то скрыть.
– Мороженое? – поинтересовался он, жестом указав на почти пустой пластиковый контейнер.
– Мне очень жаль, – с некоторой неловкостью произнесла я. – Здесь почти ничего не осталось.
Изначально я, конечно, хотела воспользоваться пиалой, но оценив ситуацию реалистично, отказалась от этой идеи, понимая, что, скорее всего, съем всю пинту целиком.
В кухне было достаточно темно, но, тем не менее, мне казалось, я заметила, как дрогнули его губы.